Отрекаюсь!

Лаура вошла в палатку, чувствуя, как её тело всё ещё дрожит от недавнего приступа ярости. Кровь стучала в висках, но голос Тёмного Соблазна больше не нашёптывал жуткие приказы. Чуть не убила. Чуть не убила его. Эта мысль не давала покоя, и ей стало страшно. Она снова села на свою лежанку, закрыв лицо руками. Но даже несмотря на этот страх, раздражение не отпускало. Она по-прежнему злилась на Астариона, на его насмешливый тон, на то, как он унизил её ночью. Всё внутри неё кипело. Лаура стиснула зубы и, чтобы хоть как-то унять дрожь, схватила расчёску. Она с силой начала расчёсывать волосы, будто пыталась выпустить накопившуюся ярость через механические движения. Волосы были спутаны и тяжело поддавались, но Лаура упрямо продолжала, заставляя себя сосредоточиться на этом простом действии. Продолжая утреннюю рутину, она принялась одеваться. Руки привычно натягивали ремни доспехов, закрепляли пряжки. Она должна держать себя в руках. Это утро должно было пройти как любое другое. Никакой слабости или сомнений. Вдруг полог палатки приоткрылся, и Лаура замерла. Она инстинктивно сжала ремень на поясе, приготовившись увидеть перед собой Астариона с его вечной самодовольной улыбкой. Но вместо этого в проёме появилась Лаэзель. Глаза Лауры встретились с её взглядом, и гитьянка, не было сомнений, была впечатлена. На её губах играла кривая усмешка. — Быстро сработала, — проговорила она с лёгкой иронией, входя в палатку. — Почти прирезала его. Неплохая работа. Я не против такого расклада. Если в следующий раз захочешь закончить начатое, зови меня. Я с удовольствием помогу. И вот, — с этими словами она положила рядом с эльфийкой её кинжал. — Он тебе ещё пригодится. Лаура бросила на неё острый взгляд, кивнула и продолжила натягивать ремни. Она пыталась остаться спокойной, хотя внутри всё ещё бурлили эмоции. Не удостаивая Лаэзель ответа, вновь сосредоточилась на доспехах. Гитьянка подошла ближе, наблюдая за Лаурой так, как хищник смотрит на потенциальную жертву, и с лёгким удивлением спросила: — Ты в порядке? Лаура приостановила движение рук. Это было неожиданным. Лаэзель редко интересовалась состоянием кого-то кроме себя. — Справлюсь, — коротко ответила она, избегая лишних эмоций в голосе. Лаэзель усмехнулась, но её глаза сузились, и в следующий момент её голос стал угрожающим, холодным, как сталь: — Лишь хотела убедиться, что это не паразит толкает тебя на такие поступки. При первых же признаках цереморфоза, — её голос понизился до шёпота, — я убью тебя. И моя рука не дрогнет. Лаура на мгновение замерла. — Не думаю, что тебе придётся это делать, — ответила она, встречаясь с ледяным взглядом Лаэзель. Гитьянка лишь коротко кивнула и молча вышла из палатки, оставив Лауру одну. Лаура сидела в палатке ещё какое-то время, её дыхание постепенно выравнивалось. Мысли всё ещё путались, но вскоре, почувствовав относительное спокойствие, она встала, поправила одежду и вздохнула. Когда эльфийка вышла из палатки, её лицо было словно камень — холодное, без единого выражения. В лагере было тихо, напряжение витало в воздухе. Спутники бросали осторожные взгляды, но никто не решался подойти. Все понимали: что-то произошло, но вмешиваться в это было опасно. Лаура молча направилась к полевой кухне, отломила кусок хлеба, положила на него ветчину и, мрачно пережёвывая, произнесла: — Выдвигаемся через десять минут. Произнесённые слова прозвучали как приказ, и никто не осмелился возразить. Лаура скользнула взглядом по лагерю, отмечая, кто чем занят. Лаэзель точила клинки, Уилл проверял своё снаряжение, а Гейл с нарочитым вниманием изучал какой-то свиток. Шэдоухарт и Карлах были очевидно в своих палатках. Однако её взгляд вновь натолкнулся на Астариона. Он стоял неподалёку, его глаза внимательно изучали её, и в его взгляде она читала… ожидание? Он осмелился на всё это, и теперь ждёт, что она что — простит его? Поговорит с ним? Неприятное чувство раздражения вновь поднялось в груди, и она резко отвернулась. Через десять минут отряд собрался и выдвинулся к заброшенной деревне. Лаура шла по лесной тропе, стараясь держаться обособленно от группы, подальше от навязчивого взгляда, который она ощущала буквально кожей. Тени деревьев скрывали часть её лица, но это было к лучшему — никто не должен был видеть её подавленное состояние. Астарион, который шёл позади, казалось следил за каждым её движением. Он даже не пытался скрыть своего интереса, что только усиливало её раздражение. Лаура делала всё, чтобы избежать встречи с его взглядом и игнорировала его присутствие. Когда они вышли на более открытую местность, Лаура специально ускорила шаг, чтобы догнать Уилла. Она не хотела оставаться наедине с мыслями о произошедшем ночью и тем более не собиралась говорить с Астарионом. Сейчас ей нужна была другая компания. — Каково это — быть дьяволом? — её голос прозвучал слишком буднично, но с намёком на игривость. Уилл, как всегда, встретил её с улыбкой, но в его глазах был отблеск боли, которую он старался скрыть. — Говорят, что всякий, кто окунется в Реку Крови, выходит на берег словно заново родившимся, — его голос прозвучал задумчиво. — Вот… как-то так же, наверное. Я ощущаю вес рогов на голове, они задираются ввысь, подобно мамонтовым бивням. Я ощущаю бугры у себя на шее. Лаура чуть усмехнулась, глядя на него, но краем глаза отмечая, что Астарион шёл достаточно близко, явно прислушиваясь к их разговору. — Не говоря уже о шишках и зубцах в тех местах, о которых вслух не говорят, — добавил Уилл лукаво. — Но я ещё не видел своё отражение. Будь моим зеркалом. Что ты видишь? Она заметила, что Астарион всё ещё смотрит на них. Она намеренно хотела пофлиртовать с Уиллом чуть больше, чем было необходимо, надеясь, что эльф поймёт намёк. Она замедлила шаг и оценивающе посмотрела на Уилла, затем кокетливо улыбнулась: — Очень симпатичного дьявола, честное слово. Уилл рассмеялся, искоса глядя на неё. — Ха, — произнёс он с лёгким сомнением в голосе. — Не пойму, когда ты шутишь, а когда говоришь всерьёз. Но в любом случае — я приму эту лесть. Его настроение явно улучшилось, но под всей его весёлостью скрывалась горечь. Лаура это чувствовала. — Рано или поздно, наверное, привыкну к себе. И к рогам тоже, — продолжил Уилл. — Но что будет дальше? На Побережье во мне будут видеть диковину. Или — хуже того — тварь, охотящуюся за невинными душами. Лаура внимательно посмотрела на него. Этот разговор стал серьёзнее, и она ощутила, как её сердце сжалось от сочувствия. — Но я всё равно буду убивать чудовищ и защищать мирных жителей, — сказал он решительно. — Рано или поздно они признают, что я — Клинок Фронтира. Лаура кивнула, поддерживая его. — Тебе нужно как-то избавиться от этого договора, — ответила она. Уилл вздохнул. — Об этом я размышлял всю ночь, — ответил он, опустив взгляд на дорогу впереди. — Но у меня нет ни малейшего представления, с чего начать, кроме как по правилам играть в её игру. Это единственный язык, который понимают дьяволы. — Должна быть какая-то лазейка в контракте, которая позволит тебе освободиться, — настаивала она. — Возможно, — пробормотал Уилл. — Но проклятый контракт хранится у неё. Я знаю о нём только то, что отложилось в моей памяти. Он нахмурился, взгляд его стал тяжёлым. — В тексте контракта прямо сказано: я не могу причинить Мизоре никакого вреда. Она может даровать мне свободу только по собственной воле. Единственный вариант — это выкупить себя. Но у нас нет ничего кроме наших пожитков и этих червяков в головах. — Мы можем победить её, если объединим наших червяков, — с улыбкой предложила она, надеясь вдохнуть в него хоть каплю уверенности. — Можем, — Уилл тоже улыбнулся ей, но его глаза оставались серьёзными. — И я рад, что ты видишь во мне что-то большее, чем просто питомца моей хозяйки. Лаура рассмеялась и слегка толкнула Уилла в плечо: — Ой, да перестань! — её голос звучал тепло и дружелюбно. — Иди сюда. Не дожидаясь его реакции, она потянулась и крепко обняла его. Это было неожиданно для неё самой, но в этот момент объятие казалось естественным — беззаботным и искренним. Её тело расслабилось, словно это объятие стерло часть внутреннего беспокойства, ослабив холод, прочно засевший внутри. Уилл, хотя и немного удивлённый, ответил на объятие с таким же теплом. Лаура заметила, как его напряжение растворилось в этом простом жесте, и она улыбнулась еще шире.  Но в этот момент её взгляд невольно скользнул к Астариону. Она заметила, как его лицо напряглось, а в его глазах промелькнуло нечто вроде недовольства или раздражения. Лаура понимала, что рано или поздно придётся поговорить с ним. Но это был не тот момент.

***

Спустя полчаса показались мост и главные ворота, ведущие в деревню. Лаура в тот момент уже внутренне собралась, забросив все эмоции как можно глубже. Впереди, на здании за воротами, виднелись три дозорных гоблина. Отряд оставался в тени, незаметно приближаясь. Астарион, быстро подойдя к Лауре, зашептал ей на ухо: — Нам лучше обойти слева. Там есть менее охраняемый вход, меньше гоблинов, не так просматривается. Входим тихо, не привлекая внимания… Он замолчал, когда заметил, как Лаура недовольно морщится, словно от боли. Внезапно она выпрямилась и прежде чем Астарион понял, что происходит, она уже шла прямо к главным воротам, не скрываясь и делая все, чтобы её заметили. — Эй! Ты куда?! — резко, почти с обидой, воскликнул Астарион уже нормальным голосом. Лицо его выражало полное недоумение. Он обернулся к остальным, но те лишь удивлённо переглядывались. Шэдоухарт приподняла бровь. — С ней точно что-то сегодня не так, — пробормотала Шэдоухарт, прищурив глаза и следя за Лаурой. — И явно что-то произошло между ними, — усмехнулась Карлах, подмигнув Астариону. — Ну, рассказывай? Вы, кажется, готовы сожрать друг друга. — Сейчас не время для сплетен, — прервал её Гейл, быстро бросив взгляд на ворота. — Уилл, Астарион, прикрывайте её, но осторожно, чтобы не заметили. Идём! Они поспешили следом, не делая резких движений, стараясь оставаться на расстоянии, но быть готовыми к бою в любую минуту. Тем временем Лаура, не останавливаясь, дошла до ворот. В тот момент с крыши здания послышался резкий, пронзительный крик гоблинши, которая у них была явно за главную. — Стой, кто идёт?! Ещё сделаешь шаг вперед, и всю морду стрелами утыкаем! Повернёшься — жопа пострадает!  Лаура остановилась и подняла голову, её лицо пылало гневом. Вся ярость, что копилась внутри за последние сутки, вспыхнула в её взгляде. Она шагнула чуть вперёд, сжав кулаки, и громко произнесла: — А ну убирайся с дороги! Или я начну с тебя и твоих убогих дружков. И поверь, смерть покажется тебе сладким избавлением, если я доберусь до тебя. Гоблинша дрогнула, её лицо исказилось от страха. Что-то во взгляде Лауры, в её ледяной ярости, заставило содрогнуться. Казалось, она встретилась с чем-то диким и опасным, чего не могла понять до конца. Она нервно покосилась на своих товарищей, а затем тут же подняла руку и спешно выкрикнула: — Стоять, парни! Кажись, мы с противником малость просчитались. К этому моменту отряд догнал Лауру. Все выглядели напряжённо, готовые в любой момент к атаке. Гоблины застыли в нерешительности, будто не понимали, что делать дальше. — Эти тоже со мной, — снова рявкнула Лаура, ни на секунду не ослабляя напора. — Ладно, ладно, — раздражённо отозвалась гоблинша, отступая. — Идите уже. Но советую вам нос в наши дела не совать! Лаура даже не удостоила её взглядом, спокойно и уверенно продолжая идти вперёд, а за ней следовала вся группа, держа руки на оружии и не ослабляя бдительности.

***

Когда они углубились в деревню и остановились в месте, где их не могли ни видеть, ни слышать гоблины, Лаура с заметным облегчением выдохнула, прислонившись к стене. Адреналин постепенно отступал, и усталость навалилась с новой силой. Она ссутулилась, уткнувшись лбом в прохладную каменную стену, стараясь унять дрожь. Могло ведь пойти совсем по-другому. Гоблинша могла не испугаться, могла приказать пустить стрелу прямо ей в лоб… Но, к счастью, этого не случилось. На секунду Лаура закрыла глаза, пытаясь перевести дух, как вдруг её окружили спутники. — Какого чёрта ты творила?! — выпалил Астарион, его голос звучал резко, с явным раздражением. — Ты вообще чем думала, когда так открыто пошла туда одна?!  — И как ты вообще это себе представляла? — вторил ему Уилл, нахмурившись. — Решила в одиночку разобраться с гоблинами? Мы могли все погибнуть из-за твоего упрямства! — Хотя нужно признать, эффект был… впечатляющий, — вставил Гейл с ухмылкой. — Надо отдать тебе должное — ты их знатно испугала. Не знаю как, но я в восхищён.  Карлах, смеясь, хлопнула Лауру по плечу так, что та пошатнулась. — Вот это было зрелище! Надо было видеть их лица — они чуть штаны не намочили от страха! Лаура слушала их неохотно, устало глядя себе под ноги. Гнев, накопившийся за последнее время, частично испарился, оставив только опустошённость. Но её всё ещё потряхивало от адреналина, ощущение опасности не отпускало. Она сжала кулаки, пытаясь успокоить дыхание. — Ладно, всё уже позади, — сказал Уилл, в этот раз взяв на себя роль главного. — Давайте решим, что делать дальше. Вон там мельница, — он махнул рукой в сторону видневшегося вдали здания. — Может быть, стоит осмотреть её? — Или осмотреть здания здесь, — предложила Шэдоухарт. — Можем найти что-то ценное. — Ценное? — ухмыльнулся Астарион. — Эти гоблины наверняка пропустили кучу всякого хлама, который можно присвоить. Еда, оружие, артефакты лишними не будут. — Да-да, артефакты неплохо бы… — оживился Гейл. Лаура всё ещё неохотно прислушивалась к обсуждению, её мысли блуждали, а взгляд по-прежнему был устремлён в землю, и она лишь краем уха улавливала разговор. Споры продолжались, пока Уилл не поднял руку, призывая всех к тишине. — Хорошо. Я думаю, нам стоит разделиться, — предложил он, после небольшой паузы. — Пойдем по парам, разведаем деревню и встретимся здесь. Лаура пребывала в своих мыслях, но внезапно её внимание привлек голос Уилла: — А ты, Астарион, прихвати Лауру с собой. Она моментально встрепенулась, её лицо исказилось от возмущения. — С какого, простите, хера мне с ним идти?! Я лучше одна пойду, а он пускай с Лаэзель, — выкрикнула она, не в силах сдержать раздражение. Лаэзель и Карлах тут же прыснули от смеха, прикрывая рты руками. Астарион, с привычной ему ухмылкой, чуть приподнял бровь. Уилл, сдерживая усмешку, ответил с лёгкой долей снисхождения: — Похоже, вам двоим нужно время, чтобы разобраться… с вашими разногласиями. Только не убейте друг друга, ладно? Лаэзель, всё ещё сдерживая смех, сделала жест, будто проводит пальцем по горлу, и многозначительно посмотрела на Лауру, кивая на Астариона. — Прекрасно, просто прекрасно. Очень смешно, — прошипела Лаура, бросив колючий взгляд в сторону эльфа. Но, сжав губы, она шагнула в его сторону, зная, что спорить сейчас бессмысленно. Все быстро разошлись в разные стороны. Лаура, всё ещё пыхтя от гнева, направилась к ближайшему сараю. Рванула за ручку двери — заперто. Она уже занесла ногу, собираясь выбить её, как Астарион, с его привычной ленивой грацией, отодвинул её в сторону. — Подвинься, — сухо произнёс он, склоняясь к замочной скважине. Его движения были точными, даже непринуждёнными, и через несколько секунд раздался тихий щелчок. Он открыл дверь, приглашающим жестом пропуская Лауру. — Дамы вперёд, — его голос вновь обрел игривость. Лаура лишь фыркнула, молча переступив порог. Внутри пахло прелым сеном, сыростью и какой-то непонятной затхлостью. Лучи тусклого света пробивались сквозь дыры в крыше, освещая ряды полок, заваленных мешками, банками и кульками. Она методично принялась осматривать содержимое. — Фу! — вырвалось у неё, когда она наткнулась на нечто отвратительно гнилое и быстро отбросила мешок в сторону. — Признай, — раздался вдруг голос Астариона. Он сидел на ящике неподалёку, лениво поигрывая кинжалом. Его взгляд был прикован к ней, а на лице играла насмешливая улыбка, словно знал какой-то секрет. Лаура бросила на него недоумённый взгляд, приподняв бровь. — Призна-а-ай… — дразнящим тоном протянул он. — Что признать? — холодно осведомилась она, пытаясь сохранить равнодушие. — Что я тебе нравлюсь, — его ответ прозвучал с уверенностью, будто это был очевидный факт. Лаура снова фыркнула и продолжила осматривать полки. Но внутри что-то всколыхнулось. Гнев, напряжение — всё это смешалось с тем, что она упорно старалась не замечать. Она бросила несколько найденных монет в свою сумку и, не оборачиваясь, пробормотала: — Да тебя убить мало. Астарион внезапно встал с ящика и подошёл к ней так близко, что она была вынуждена поднять голову, чтобы встретиться с его взглядом. Её сердце на мгновение пропустило удар. — Не боишься, что я тебе нож меж ребер воткну? — тихо спросила она. Холодная защита, которую она выстраивала так долго, дала трещину и таяла на глазах.  — А ты думала, что твой наигранный флирт с Уиллом собьет меня с толку? — прошептал он уже без намёка на игру, с каким-то опасным хриплым оттенком в голосе, который прошёлся мурашками по её коже. — Или напускное равнодушие? Признай.  Лаура стиснула зубы, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Ноги ослабли, сердце словно сгорело и провалилось куда-то вниз. В этот момент её разум отключился — все чувства сосредоточились на одном желании. Она бросила сумку на пол и с глухим стоном, принимая неизбежность, впилась в его губы.  Астарион замер, не ожидая такой реакции. Но уже в следующее мгновение его руки обвили её талию, крепко прижимая к себе. Он ответил на её поцелуй с той же жадностью и пылом, будто срывая с неё все остатки сомнений. Не отрываясь от её губ, он подхватил Лауру, словно она не весила ничего и усадил на ящик возле стены. Её ноги тут же обхватили его талию, притягивая ближе. Губы эльфа, холодные и настойчивые, скользнули по её шее, замедлились там, где пульсировала жилка. Лаура хрипло задышала, пальцы невольно зарылись в его волосы. Вторая рука скользнула вдоль его бедра, и её пальцы внезапно выхватили кинжал из его ножен. Астарион резко разорвал поцелуй, алые глаза настороженно сверкнули.  — Что ты делаешь? — спросил он вкрадчивым голосом. Лаура, не отводя от него глаз, молниеносным движением резанула себя по запястью. Кровь тут же заструилась по коже, стекая вниз. Она протянула руку Астариону, вместо ответа на вопрос, её взгляд был полон вызова. Он ухмыльнулся, и в его глазах блеснул хищный огонь. И не колеблясь, ни секунды, он припал к её запястью. Лаура зажмурилась от этого странного, болезненного удовольствия, её дыхание сбилось, и она поняла, что погружается всё глубже в эту тьму, которую же сама и открыла.  Она больше не могла сдерживаться — схватив его за подбородок, заставила отстраниться от запястья и потянула к себе, вновь жадно целуя, ощущая вкус собственной крови на его языке. Это было дикое, необузданное ощущение, от которого её сознание плыло, а стон смешался с его дыханием. Астарион отвечал на поцелуй с напористой, почти грубой жадностью, его руки ещё крепче прижимали эльфийку к себе, словно стремясь подчинить её своей воле. Но спустя несколько мгновений он неожиданно отстранился, его взгляд был глубоким и пронизывающим, в нём горело страстное желание.  — Играешь с огнём, дорогая? — его голос прозвучал низко и бархатно. — Нравится быть на грани? Лаура удовлетворённо хмыкнула, на её лице застыла тень улыбки. Она спокойно достала из его кармана платок, точно зная, где он всегда его хранит, и, аккуратно перемотав запястье, затянула ткань на ране. Астарион наблюдал за её действиями, судя по взгляду это всё его забавляло.  Лаура поправила съехавшие набок доспехи, подняла с пола сумку и обернулась к нему: — Ну, ты идешь? У нас еще много дел. Астарион с ленивой грацией последовал за ней, но не удержался от шутливого замечания: — О да, потому что обыскивать вонючие деревенские сараи — мечта всей моей жизни. Лаура покосилась на него — её начала забавлять эта его капризная сторона. — Можно подумать, что ты принц крови.  Эльф усмехнулся её нелепой попытке каламбурить. — Касадор — чудовище, но жили мы всё-таки в его дворце, — его голос стал чуть жестче, когда он назвал имя. — Почти в центре Врат Балдура. Он рассказал про местоположение и его слова заставили что-то пробудиться в памяти Лауры. Мрачный особняк, высокая крепостная стена — она видела это раньше. Но этот всплеск воспоминаний был разрозненным, как будто из книги вырвали страницы. Её раздражение вспыхнуло снова. — Я была там… я помню этот особняк, — задумчиво сказала Лаура. — Так с виду и не скажешь, что вампирское гнездо. Астарион кивнул, его взгляд стал ещё серьёзнее: — В этом весь Касадор. Быть у всех на виду и при этом оставаться в тени. Никто не догадывается, что он на самом деле такое. Для всех он просто замкнутый и нелюдимый аристократ, сидящий в своем поместье. Наступила короткая пауза, Лаура задумалась, а затем, со вздохом, добавила: — Знаешь, иногда это просто невыносимо… вспоминать что-то о местах и других людях, но ничего о себе. Астарион внимательно посмотрел на неё и произнёс, чуть смягчившись: — Поверь, я бы многое отдал, чтобы забыть хотя бы часть того, что мне пришлось пережить, пока был у Касадора.  Лаура мрачно кивнула. Они продолжили разведку, осматривая сараи, домики, избегая гоблинов, что иногда появлялись на их пути, как Астарион вдруг медленно, немного неуверенно спросил: — Как рука? Болит? Он потянулся, чтобы взять руку эльфийки, но Лаура мгновенно отдёрнула её, бросив на него холодный, мрачный взгляд. — Я ещё не простила тебя, — произнесла она сухо и резко. Между ними повисла тишина, и они продолжили путь молча. Пока они шли дальше, Лаура ощущала бурю, бушующую в её душе. Поцелуй прорвал плотину, за которой скрывалось её желание, её страсть к этому эльфу. Она признавалась себе, что хочет его, но другая её часть, тёмная и кровожадная, требовала возмездия.  Они обошли несколько близлежащих домов, но ничего полезного не нашли — лишь пыль, старые вещи и тишину, от которой становилось не по себе. Лаура вглядывалась в каждый тёмный угол, стараясь не упустить ни малейшей детали, но в итоге они вышли ни с чем.

***

Лаура и Астарион вернулись к месту сбора. Остальная часть отряда уже была там и рассматривала их с интересом. Гейл покосился на перебинтованную руку Лауры и нахмурился, очевидно обеспокоенный этим. Уилл, напротив, улыбнулся лукаво: — О, оба живы и даже без увечий, — с игривым тоном заметил он, посмотрев на её руку. — Ну, почти… Лаура сдержала раздражение, её голос был резким и твёрдым: — Это не ваше дело. Наши… эм… разногласия улажены. Эльфийка заметила, как несколько членов отряда переглянулись, чувствуя себя неловко. Тему быстро замяли, и все принялись обсуждать результаты разведки. Шэдоухарт и Карлах взяли слово первыми. — Мы нашли кузницу, — сообщила Карлах, её голос был невозмутимым, но глаза блестели от удовлетворения. — Это тот дом, на крыше которого торчала главная гоблинша. Пробрались туда, но ничего особенно полезного не нашли, за исключением этого. — Она достала кусок тёмного металла из сумки и подняла его для всеобщего обозрения. — Адское железо. Пригодится для ремонта моего сердечка. Лаэзель отрапортовала о местонахождении трех огров и группки гоблинов с варгами. Гейл же сообщил о том, что они нашли дом аптекаря, но без поддержки решили туда не соваться, на случай если гоблинам не понравится их интерес.  Лаура кивнула, обдумывая полученную информацию. — Аптекарь, говорите? — произнесла она, прищурившись. — Там могут быть ценные артефакты и провизия. Лаэзель снова возмутилась: — Тцк. Мы снова отвлекаемся на мелочи, вместо того чтобы идти к лагерю гоблинов! Хватит тратить время на ерунду. — Мы осмотрим дом аптекаря, — отрезала Лаура, её голос был спокойным, но твёрдым. — Если там есть что-то полезное, оно может нам понадобиться. Это займёт немного времени. Несколько секунд царила напряжённая тишина, но все понимали, что спорить бессмысленно. После короткого обсуждения, все согласились быстро осмотреть дом аптекаря и затем двинуться дальше в сторону лагеря гоблинов. Они решили подойти к аптеке с тыла, стараясь не маячить на главной улице. Гоблины патрулировали округу, и Лаура не хотела лишний раз привлекать их внимание. Дом был в ужасном состоянии — его фасад был частично разрушен, одна из стен рухнула, обнажая внутренние комнаты. Повсюду царил хаос: перевёрнутая мебель, разбросанные вещи и поломанные полки. Было видно, что здесь уже кто-то побывал и устроил разгром. Когда они подошли ближе, раздался резкий голос гоблина: — Эй, чёй-та вы тут делаете? Вам же было сказано не совать нос… Он не успел закончить фразу — внезапно поперхнулся и схватился за горло. Кровь заструилась между пальцев, когда брошенный кинжал вонзился ему в шею. Лаура вздрогнула от внезапности и обернулась. Позади неё Астарион стоял с самодовольной ухмылкой. — Всегда к вашим услугам! — эльф театрально поклонился. — Надо его припрятать, пока не нагрянули остальные. — Быстро и эффективно, — одобрительно заметила Лаэзель, глядя на Астариона. — Хорошая реакция. Лаура шутливо кивнула: — Да, впечатляет. Видимо, не зря я тебя ужином кормила. — Фу! — Лаэзель брезгливо скривилась. — Не хочу слышать подробности. Астарион лишь рассмеялся и беззаботно пожал плечами. Они втянули тело гоблина в один из разрушенных уголков дома, прикрыв его мешковатой тканью, и поспешили внутрь. Как только оказались в здании, каждый занялся своим делом, осматривая комнаты в поисках полезных вещей. Гейл, оглядев пустые бутылки и разорённые полки, со вздохом заметил: — Ну что ж, спирт гоблины, судя по всему, разобрали в первую очередь. Шэдоухарт, улыбнувшись, вытащила из маленького шкафчика несколько бутылок с вином. — Вот и не всё, — она игриво подмигнула. — С этим вечер будет повеселее. Бутылки тут же отправились в сумки, и отряд продолжил обыскивать дом. Лаура нащупала что-то под ногой — приоткрытый люк, ведущий в подвал. Она жестом подозвала остальных и они спустились вниз по шаткой лестнице. Подвал был тёмным и пыльным, пахло сыростью и старостью. На полках валялись различные баночки и флаконы, книги, записи о пациентах, но ничего особо ценного не бросалось в глаза. Пока они осматривались, Астарион деловито осматривал стены и наткнулся на потайной рычаг, спрятанный за одной из полок. — Хмм, что-то интересное, — с нескрываемым любопытством произнёс эльф, активируя механизм. С тихим скрипом в одной из стен открылся проход, ведущий куда-то вглубь. Лаура настороженно подошла к открытому входу, вглядываясь в темноту пещеры, открывшейся перед ними. — Посмотрим, что за тайны были у этого…гм…аптекаря, - пробормотала она и первой ступила в проход. Спутники шли по извилистому подземному проходу, где мрачные своды пещеры смыкались над их головами, создавая давящее ощущение замкнутого пространства. Лауре казалось, что каменные арки с каждым шагом становятся всё ниже, словно готовы поглотить их навсегда. Где-то вдалеке было слышно, как капала вода, создавая странный, почти ритмичный аккомпанемент их шагам. Постепенно проход начал расширяться, и мрак расступился, открывая перед ними широкую естественную пещеру. С потолка свисали массивные сталактиты, с которых медленно капала вода, падая с глухим, равномерным стуком на мшистый пол. Мох рос повсюду — густой, мягкий, он поглощал шаги и добавлял этому месту ощущение застоя и заброшенности. Воздух был прохладным и тяжёлым, а где-то вдали, едва уловимым эхом, доносился звук далёкого водопада или подземной реки.  В центре пещеры стоял старый деревянный стол, на котором беспорядочно лежали записи и какая-то книга. Но куда больше беспокойства вызывали гробы, хаотично разбросанные по всей пещере.  Гейл приблизился к столу, его внимание привлекла книга. Волшебник осторожно раскрыл её, страницы скрипнули под его пальцами, и он начал зачитывать стихотворение, написанное чётким, угловатым почерком: — “Колдовства покровитель Азут Награждает ученье и труд. Вашу тягу к познаньям Превратит в заклинанье, Пока Мистру сомненья грызут. Бэйн, владыка раздоров и страха, Правит плетью, и дыбой, и плахой. Возвышает тиранов И огромные страны Превращает в пустыни из праха. Злая ведьма по кличке Бешаба — Отвратительно мерзкая баба: Не подмажешь молитвой — Выйдешь голый на битву… И замерзнешь, врагам на забаву.” Гейл закончил, закрыв книгу с мягким хлопком, оставив после себя зловещую тишину, нарушаемую лишь каплями воды. — М-да, читала я стихи и получше, — с усмешкой заметила Лаура. — Но спасибо за экскурс в мир богов, про остальных зачитывать, давай, не надо.  Спутники начали осматриваться, поглядывая на покрытые пылью и мхом гробы. Эльфийка остановилась у одного из них, разглядывая его с сомнением. — Вам не кажется, что эта декорация отдает чем-то знакомым? — сказала она со смешком и, не дожидаясь ответа, толкнула крышку гроба. Гейл прикрыл лицо ладонью и простонал: — Ну нет! Опять… Ну зачем тревожить мертвецов, мы ведь уже знаем, чем это закончится! Он крепче сжал посох, готовясь к неизбежному. — Твою ж мать… — выругалась Шэдоухарт, вспоминая недавнюю битву в храме. Из гроба, словно чёрт из табакерки, рывком выскочил скелет, его пустые глазницы зловеще светились. Он, не теряя времени, рванул к другим гробам и, размахивая старым, ржавым топором, начал разрубать крышки, поднимая других своих мёртвых товарищей.  Спутники моментально приготовились к схватке. Лаура, стоя посреди этого хаоса, вдруг зашлась в легкомысленном смехе, наслаждаясь наступившей суматохой. – Пожалуйста, врежьте кто-нибудь ей, — взмолилась Шэдоухарт, глядя на хохочущую Лауру. Отряд немедленно бросился отражать атаку нежити. Лаэзель ураганом рванулась вперёд, с размахом нанося удары мечом. Астарион осыпал врагов стрелами, искусно прикрывая гитьянку с тыла. Карлах и Уилл сосредоточились на дальних атаках: Карлах с её пламенным топором разбивала нежить, а Уилл осыпал их магическими снарядами. Тем временем Гейл с присущей ему невозмутимостью защищал Лаэзель магическими щитами, ослабляя врагов заклинаниями. Внезапно стрела вонзилась в плечо Лауры. Она зашипела от резкой боли, но это быстро вернуло её в реальность. Сжав зубы, она выхватила свои клинки и бросилась в атаку рядом с Лаэзель. Её удары были столь же точны и смертоносны, как и у гитьянки, и скелеты падали один за другим под их натиском. Когда последний скелет был повержен, тишина вновь воцарилась в пещере. Но ненадолго, её нарушил голос Астариона: — Какого дьявола, Лаура? — он был взбешён, его глаза яростно сверкали. — Захотелось погеройствовать? Так лучше без меня! Я больше не буду прикрывать твою задницу! То, что я тебя... как-то не так укусил, не оправдывает то, что ты ставишь всех нас под угрозу. Уилл тихо присвистнул, наблюдая за вспыхнувшей ссорой. — Я ничего не слышу и не хочу слышать, – демонстративно сказала Шэдоухарт, прикрывая уши руками, прежде чем отошла прочь. — Вам надо подраться на клинках. Или без них. В честном бою, — сказала Лаэзель, её глаза кровожадно сверкнули. — Можно прямо сейчас. Мы все с удовольствием посмотрим. — Давно я таких страстей не наблюдала, — усмехнулась Карлах, подливая масла в огонь. Гейл, пытаясь вернуть контроль над ситуацией, дипломатично развёл руками, вставая между Астарионом и Лаурой, которые уже гневно смотрели друг на друга. — Хватит. Ваши личные дела нас не касаются, но, Лаура, то, что ты вела себя сегодня безрассудно — это факт, — произнёс он, пытаясь сгладить конфликт. Неожиданно Астарион резко вырвал стрелу из плеча Лауры. Девушка лишь зашипела от боли, но ничего не сказала. Злобно сверкнув глазами, она отвернулась и отошла в сторону, прижимая ладонь к ране. Шэдоухарт тут же оказалась рядом, её руки засияли магическим светом, и рана на плече эльфийки быстро затянулась. — Ладно, — нехотя сквозь зубы процедила Лаура, — это было правда безрассудно. Простите. Больше не повторится. А остальное… мы обсудим позже. Наедине, — её глаза вновь злобно блеснули в сторону Астариона. — Эй, а это что такое? — вдруг спросила Карлах, привлекая внимание остальных. Группа собралась вокруг огромного зеркала с красивой резной рамой. Неожиданно в зеркале появилось мутное очертание лица, и оно заговорило: — Скажи имя своё. Бард подошла к зеркалу и усмехнулась: — О, знаю, как это работает: “Свет мой, зеркальце, скажи…” Зеркало на мгновение замолчало, а затем повторило свой вопрос. Лаура закатила глаза: — Я — Илин Тот, — ответила она, вспомнив имя из найденных записей. — Я знаю, как выглядит хозяин. Ты — не Илин Тот. Если ты его союзник, выйди и объяви о том. — Да ну, что за сложности, — пробормотала Лаура и громко, с раздражением приказала зеркалу: — Открывай, или я тебя разобью в дребезги! После паузы раздался глухой щелчок, и зеркало открыло проход. Отряд прошёл внутрь и оказался в странном помещении, напоминающем лабораторию. Гейл осмотрелся и с понимающим взглядом сказал: — Наш аптекарь был некромантом. Вся его деятельность — прикрытие. Я также чувствую мощную магию оттуда, — он указал на дальний конец комнаты, и его глаза загорелись любопытством. Лаура вздохнула и кивнула: — Пойдём посмотрим. Остальные — осмотритесь здесь. Может, что-то найдёте полезное. Они подошли к решётке, за которой на постаменте лежал огромный фолиант с жуткой обложкой — на ней застыло в немом крике человеческое лицо. Гейл, зачарованный, уже собирался шагнуть вперёд, но Астарион резко дернул его за плечо, и маг повалился на землю. — А ну стоять! — сурово произнёс вампир. — Ещё секунда, и ты был бы весьма симпатичным трупом. Здесь всё усыпано ловушками. Думал, такой артефакт будет просто так лежать? — Сможешь обезвредить их? — обеспокоенно спросила Лаура. Эльф с самодовольной ухмылкой кивнул: — Детка, обижаешь. Запросто! Он медленно принялся изучать ловушки, скрупулёзно осматривая каждую деталь. Спустя час он выдохнул: — Всё, вроде бы чисто. Остальные спутники давно уже исследовали всю лабораторию и теперь ждали, когда Астарион закончит. Гейл осторожно подошёл к фолианту, его руки дрожали от волнения. — Это источник невероятной силы… — пробормотал он. — Если я смогу поглотить её, мне хватит на долгое время… Астарион, услышав слово “поглотить”, вцепился в книгу и раздражённо сказал: — Поглотить? Да ты с ума сошёл! Этот артефакт нужно изучить. Он полон секретов некромантии. Его глаза жадно сверкнули. Спор решила Лаура: она отобрала книгу у обоих и, решительно затолкав её в свою сумку, сказала: — Разберёмся позже. А сейчас пора сваливать. Мы весь день потеряли, блуждая по этим катакомбам…

***

Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо в тёплые оранжево-красные тона, когда группа подошла к своему лагерю. Им удалось достаточно быстро вылезти из подземелья и, минуя гоблинов, выбраться из деревни. Лаура с облегчением посмотрела на приветливо горящий костер — единственная польза от Иссохшего за всё время. Он уже был здесь, как всегда безмолвный, стоял неподалёку, исполняя роль мебели. Как ему удавалось находить их лагерь — было постоянной загадкой для всех. Иссхоший всегда появлялся из ниоткуда, молча уходил в дальнюю часть лагеря, и словно растворялся в тени, бесконечно перелистывая свою ветхую книгу. Лагерь начал наполняться привычным шумом — стук металла, шорох одежды, тихие разговоры. Гейл занялся готовкой, и по лагерю начал распространяться аромат тушеного мяса с пряностями. Лаура опустилась на бревно возле костра и достала из сумки найденную бутылку монастырской огневухи. Она мрачно уставилась на неё, вспоминая недавние события, и отпила прямо из горла. Крепкий напиток обжёг горло, заставив девушку поморщиться. — И снова пьёшь одна, — раздался голос за спиной. Лаура обернулась и увидела Шэдоухарт. Та подошла к ней с лёгкой улыбкой и уселась рядом. Жрица взяла бутылку из её рук и, подняв одну бровь, с интересом взглянула на Лауру. — Ого! Монастырская огневуха? Крепкий выбор для крепких мыслей, — насмешливо заметила она. — Что, всё настолько плохо? Лаура на мгновение замялась, не зная, как лучше ответить. Сказать правду о том, что внутри неё творился хаос? Что она почти потеряла контроль над собой? Или признаться, что она как дура повелась на мужика, а он лишь издевается над ней? — Ничего особенного, — уклончиво ответила она после паузы. — Это кошмары… и голос внутри меня. Всё никак не могу его заглушить. А что касается… Лаура бросила короткий взгляд в сторону Астариона, находящегося неподалёку. Шэдоухарт проследила за её взглядом и понимающе улыбнулась. — Ну так реши вопрос просто. Трахни его, — заявила она невозмутимо. Эльфийка поперхнулась, растерявшись от такого прямого предложения. — Что?! — выпалила она, повернувшись к жрице. Шэдоухарт лишь усмехнулась, увидев её реакцию. — А что? Ты же сама видишь, как он на тебя смотрит. Думаю, вам обоим это пойдёт на пользу. Порой лучший способ избавиться от напряжения — это дать волю чувствам. Выпусти пар, глядишь, и отпустит. Лаура натянуто улыбнулась, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Ну… я подумаю, — выдавила она, не зная, что ещё сказать. — Подумай, подумай, — лукаво подмигнув, Шэдоухарт направилась к своей палатке, оставляя Лауру наедине с мыслями.

***

Астарион сидел возле своей палатки, лениво листая книгу, которую нашёл пару дней назад. Это было скучное чтиво — описания приключений какого-то рыцаря, его геройств и жертв во имя славы и любви. Он раздражённо захлопнул книгу и откинул её в сторону. Всё это казалось ему полным абсурдом. Жертвовать собой ради кого-то? Не смешите. В этом не было ни смысла, ни выгоды. Никто ничего не делает просто так. Это было слишком банально, слишком скучно. И он, конечно, не из тех, кто идет на такие жертвы. Его взгляд скользнул по лагерю. Все его спутники были вот такими — каждый из них был готов пожертвовать собой ради чего-то. Ради высоких идеалов, спасения других, чести. Он практически был уверен в этом. Почти все — кроме неё. Его глаза остановились на Лауре. Её фигурка, слегка ссутулившись, сидела возле костра, и что-то в её облике притягивало его внимание. Он никак не мог до конца понять, что движет этой женщиной. С одной стороны, она казалась такой же, как и остальные — героичной, готовой рисковать ради других, но иногда её расчётливость, эгоизм и даже кровожадность поражали его. Астарион прикрыл глаза, вспоминая вкус её губ. Этот поцелуй был более красноречив, чем любые слова. И то, что он с ней всегда ходит по краю, его не пугало. Он вампир, и убить его не так-то и просто. Он был уверен, что выбрал правильную стратегию. Если бы он просто соблазнил её, она бы быстро забыла о нём. Но заставить её желать его сильнее, задев её глубинные раны, и сделать её зависящей от него — это было куда более увлекательно. Так он точно привяжет её к себе. Он невесело ухмыльнулся. Двести лет его использовали как игрушку, как кусок мяса, и вот впервые у него был шанс самому кого-то контролировать. Он мог заполучить её полностью — и душу, и тело. Кто знает, что будет потом, когда они избавятся от личинок. Может быть, он найдёт другую игрушку, когда эта надоест. Его размышления прервались, когда он заметил, как Лаура о чем-то тихо говорила с Шэдоухарт. Жрица вскоре рассмеялась, бросив в его сторону короткий взгляд, полный насмешки. Астарион нахмурился. Что они обсуждали? Шэдоухарт скрылась в своей палатке, оставив Лауру у костра с бутылкой в руках. Он продолжал наблюдать, ожидая, что она придёт к нему первой. Лаура снова сделала глоток огневухи, потом взяла лютню и начала тихо наигрывать что-то меланхоличное. Через несколько минут она отложила инструмент, бросив на него мимолетный взгляд, а затем встала и направилась к нему. Астарион встал, встречая её с нахальной улыбкой. Она подошла, слегка краснея, тихо поздоровалась. «Что ж, решила сыграть в скромницу?» — подумал Астарион и решил перехватить инициативу. — Я как раз думал о тебе, радость моя, — начал он, глядя ей прямо в глаза. — Думал обо всём, что случилось с нами… И я не только твою милую шейку имею в виду. Она вздрогнула от его слов, но промолчала. — Меня ведь тянет не только к ней, — продолжил он, делая шаг ближе, — но и ко всему остальному, что к ней прилагается, как ты уже заметила, я думаю. И я вижу, что тоже тебе не безразличен… Вспомни наше маленькое свидание в том сарае. Лаура покраснела, и это только усилило его удовольствие от происходящего. — Ну, и что? — её голос дрогнул, но звучал раздражённо. Астарион продолжал с уверенным видом. — Перестань, незачем притворяться. Твоё тело выдало все твои чувства. Я почувствовал это, пока был увлечён твоим горлом. Трепет наслаждения. Тебе же понравилось, ведь так? Её глаза блеснули гневом — она не могла не признать очевидное. Ответ прозвучал неохотно, но искренне. — Кто же вслух о таком говорит. Допустим… Астарион улыбнулся, зная, что победа близка. — Тебе и не нужно ничего говорить. Я и так знаю, что ты чувствуешь. Потому что я чувствую то же самое. Мы можем провести ночь вдвоём. Убраться из лагеря, подальше от чужих глаз. — Интересно, куда же? — Я знаю одно тихое местечко. Укромное. Такое, где мы сможем… насладиться друг другом. Она задумалась на секунду, но потом её лицо смягчилось. — Звучит неплохо. Астарион был доволен. Всё шло так, как он планировал. — Превосходно. Надеюсь только, что нам не придётся терпеть слишком долго, прежде чем украдкой свалить. Но ничего, зато когда наконец сможем, обещаю — ночь будет незабываемой. Лаура улыбнулась, но в её глазах появилась насмешливая искорка, которая его озадачила. — Это мы ещё посмотрим. Ну, пока. — До встречи, детка, — сказал он с улыбкой, провожая её взглядом. Когда все начали собираться на ужин, он принял решение не присоединяться к ним — не хотелось лишний раз привлекать внимание. Когда же Лаура проходила мимо, он приблизился и шепнул ей на ухо: — После ужина жду тебя в лесу. Лаура тут же вспыхнула, быстро опустила глаза и присоединилась к остальным, сев рядом с Шэдоухарт. Астарион с довольной ухмылкой удалился, скрываясь среди деревьев. Он заранее приметил место — маленькую полянку, укрытую мягким мхом, словно специально созданную для уединённой встречи. Каменный уступ укрывал маленькую речушку, её журчание добавляло уюта. Всё выглядело, как романтическая декорация, идеальная для задуманного. Астарион стоял у большого дерева, прислонившись к его стволу, и прислушивался к ночным звукам — к далёкому шороху ветра, журчанию воды. Он терпеливо ждал. Первые звёзды начали появляться на небе, и он улыбнулся, наслаждаясь моментом. Ночь была тёплой, ему подумалось, что эльфийка точно не замёрзнет. Астарион усмехнулся про себя, удивляясь, как легко Лаура согласилась на его предложение. Он ожидал споров, возможно, даже возмущений и отказа, но вместо этого она просто согласилась. Неужели наконец сдалась?  Вскоре он услышал лёгкий шелест шагов. Эльф обернулся и увидел её, идущую к нему через поляну. Без доспехов, в нижней рубашке и бриджах, которые подчёркивали стройность её ног. Лаура была босиком, её взгляд был устремлён прямо на него. Не сказав ни слова, она сбросила бриджи и отшвырнула их в сторону. — Оу… Тебе настолько не терпится, душа моя? — с усмешкой спросил Астарион, поднимая бровь. Но она не ответила. Вместо этого её шаги стали стремительнее, словно она шла в атаку, решительно и без колебаний. Она приблизилась вплотную, и Астарион почувствовал жар её тела. Эльфийка больше не выглядела смущённой, как ранее вечером.  Лаура с неожиданной мягкостью дотронулась обеими руками его лица, медленно притянула его к себе и поцеловала. Поцелуй был другим, нежели он ожидал. Нежность, с которой её губы касались его, ошеломила его. Она не спешила, целуя его медленно и осторожно, словно проверяя, как далеко может зайти. Её язык мягко скользил по его зубам, вызывая у него желание, которое разгоралось с каждым моментом всё сильнее. Вампир чувствовал биение её сердца, трепетание жилки на шее, так и манящей для укуса. Но он сдерживался. Нетерпеливо ожидал, когда сможет насытиться её телом, и только потом... Она неожиданно отстранилась, и впервые за всё время он увидел её чистый, почти мягкий взгляд, в котором не было ни злобы, ни насмешки. Только что-то трогательное и даже уязвимое. — Ты ведь не собираешься убивать меня, да? — пошутил он, хотя в голосе проскользнула доля серьёзности. — Смотря чем всё закончится, — она снова улыбнулась. — А пока скажи, чего же хочешь ты? Вопрос застал Астариона врасплох. Обычно ему не задавали подобных вопросов — ему приказывали, что делать, не интересуясь его желаниями. И вдруг… Лаура, такая всегда сильная и непокорная, ждёт, что он скажет. Но в голову ничего не приходило — он хотел всего и сразу. Он ухмыльнулся, разводя руками в стороны: — Дорогуша, я весь твой. Сделай так, чтобы нам обоим было хорошо. Лаура прищурилась, её улыбка стала ещё более хитрой, а в глазах вновь зажглись насмешливые огоньки. Она сделала полшага назад и, не сказав ни слова, стянула с себя рубашку, оставаясь полностью обнажённой под светом луны. Астарион сглотнул. Её тело было поджарым, тренированным от бесконечных сражений, покрытым кое-где боевыми шрамами, которые не портили её внешность, а лишь придавали ей больше силы и характера. Она мягко взяла его руку и провела по своей груди, он вновь ощутил шелковистость её кожи. — Может, этого ты хочешь? — её голос был всё тем же насмешливым, но в нем звучала опасная игра. Астарион не мог отвести от неё взгляд, не понимая, почему вместо того чтобы повалить на землю и овладеть ею, он просто стоял, словно загипнотизированный. Её руки скользнули под его рубашку, пальцы едва ощутимо касались кожи, рисуя круги и узоры на его коже точно повторяя его вчерашние ласки. — Или этого ты хочешь? — снова спросила эльфийка. Её рука соскользнула вниз, под пояс его штанов, уверенно обхватив напряжённый член. — Так чего же Вы хотите, господин городской судья? — она говорила медленно, едва слышно, приблизив губы к его уху. Голос Лауры звучал мягко и гипнотически, как и всё, что она сейчас делала. Он не смог сдержать рваного вдоха и, не говоря ни слова, положил руки на её плечи, вынуждая опуститься на колени, одновременно с этим избавляясь от мешавших им штанов.  — Что ж, намёк понят, — она нахально ухмыльнулась, и эта улыбка была так похожа на ту, что он сам часто использовал. Она взяла его в рот, и Астарион чуть не застонал от неожиданной огненной волны наслаждения. Её пальцы были горячими, но её рот оказался ещё горячее. Ни один из испытанных им любовных восторгов не сравнится с тем адским жаром, который она дарила ему сейчас. Он позволил себе закрыть глаза и откинул голову назад, погружаясь в ощущения. Впервые за всё это время кто-то добровольно, по его просьбе и желанию стоял перед ним, вампирским отродьем, на коленях. Она выполняла то, чего обычно от него требовали другие. Он встряхнул головой. Не время вспоминать те времена. Сейчас он сам себе хозяин. И эта эльфийка сделает все, чтобы ему угодить. Каждое движение девушки было мучительно приятным. Но её темп то замедлялся, то ускорялся, сводя его с ума. Несколько раз его руки ложились ей на затылок, направляя её, но она упрямо замедлялась, словно нарочно тянула момент. Когда он попытался двигаться в такт её действиям, Лаура с силой прижала рукой его бедра к дереву. Её контроль был полным, и она играла на его нервах, как на музыкальном инструменте. И вот уже на пике сладостной пытки всё внезапно прекратилось. Астарион едва не зарычал от разочарования. Лаура отстранилась, подняла глаза и с невозмутимым лицом улыбнулась, её пунцовые губы блестели под лунным светом. Поднявшись, она легонько похлопала его по щеке и с издёвкой сказала: — Так-то, "дорогуша". Квиты. Спокойной ночи, и спасибо за ужин. С этими словами она развернулась, собирая свою одежду, и направилась обратно к лагерю, на ходу надевая рубашку, оставив его совершенно ошеломлённым. Астарион, всё ещё стоя у дерева, вдруг разразился смехом, осознав, что в этот раз роли полностью поменялась. *отбечено