Аниото. Люди-леопарды.

***

Покидая дом, альфа не мог отвлечься от мысли, что Чимин может пойти в этих коротких шортах по деревне. Чонгук разделял точку зрения о том, что он порой перегибал палку с контролем своего омеги, но в данный момент его разрывало изнутри, стоило только представить картину, как Чимин идет по улице, и все пялятся на его ноги, скользя по ним масляными глазами. Однако зная Чимина и, чем заканчиваются их обычные споры, Чон с самой наглой улыбкой запер входную дверь на ключ, оставив этот маленький кусок металла под крыльцом. Удовлетворенно взглянув на проделанную работу, альфа с легкой душой пошел к охотничьему сборищу. Теперь Чимина точно никто не увидит. Но альфа еще не знает, что совсем скоро Чимина увидят все. Омега не сразу понял, что заперт. Собираясь навестить своих друзей, он дернул входную дверь, но она не поддалась. Подумав, что старая заклинила, Чимин начал прилагать еще больше усилий, со всей отдачей толкая свободной рукой упрямый кусок дерева. «Не может быть…», — догадки начали посещать голову омеги после очередной провальной попытки. «Походу может…», — когда дверь в который раз не открылась, омега отчаянно стукнул по ней ладонью. — Я прибью тебя, Чон Чонгук! — отчаянно крикнул в дверь омега, а затем перевел взгляд на малыша, что сидел у него на руках, — Хёджон, твой отец ненормальный. Огромные детские глаза только моргнули в ответ. Ребенок не понимал, что говорит его папа таким недовольным тоном, но решил тоже нахмурить брови, зеркаля эмоцию на лице родителя. — Только ты меня поддерживаешь, мои сладкие щечки, — засмеялся Чимин, увидев реакцию ребенка. Омега звонко чмокнул малыша сначала в одну пухлую щеку, а потом во вторую. Выбираться с ребенком через окно — плохой вариант, который омега сразу же отмел. Ничего не оставалось делать кроме как смириться со своим положением. Чтобы не сойти с ума со скуки, Чимин решил развлечь себя уборкой. Настоящая домашняя омега — не иначе. Чимин сам хмыкнул от этих мыслей, так как никогда не видел себя правильной домохозяйкой. Дом оказался довольно чистым, так как пыль была, но не лежала клубами по углам комнат. Отмыв жилище, и развесив мокрые тряпки, Чимин сел на пушистый козий ковер в гостиной, и к нему тут же подполз Хёджон. Взобравшись на коленки к родителю, малыш уткнулся ему в грудь, оповещая, что хочет есть. — Да, да, сейчас, милый. — снимая с себя рубашку, говорил Чимин. Малыш с жадностью присосался к груди, так как ползанье по полу отнимает много энергии. Хёджон звучно причмокивал, прикрыв глаза. Маленький носик с удовольствием втягивал запах родителя. Омега размеренно поглаживал черные волосы сына, пропуская их сквозь пальцы, от чего дыхание малыша выравнилось и казалось, что он сейчас уснет. У Хёджона очень густые волосы. «Как у меня», — пронеслось в голове омеги, а лёгкая улыбка тронула пухлые сухие губы. Поглаживая на ребенка, Чимин пытался понять, что его ждет дальше. Но мысли не могли собраться, их обрывистые витиеватые пути разбегались. За последние недели он был свидетелем многого: пережил предательство, сбежал в родной Евэл, был похищен, спасен, и теперь он здесь, в неизвестной деревне, где живут оборотни и люди. Судьба будто дает ему еще один шанс, показывая, что они с Чонгуком подошли к той точке, когда нужно все либо уничтожать до конца, либо возрождать. Впервые в жизни у Чимина появилась возможность выбрать самостоятельно, чего он хочет. Рядом нет людей, которые могли бы его склонить к какому-либо решению. Если сейчас они с Чонгуком сойдутся, будет ли он счастлив? А Чонгук? Будет ли счастлив альфа? Неожиданный резкий стук вырвал Чимина из его мыслей. Омега накинул рубашку на плечо, и быстрым шагом пошел ко входной двери. — Чимин, ты дома? — это был голос Ёнбома. — Да, Боми. Я тут. Открыть дверь не смогу, так как Чонгук меня запер и ушел. — пожаловался омега, перекладывая Джонни с одной руки на другую. — Что? Запер? — удивился мужчина по ту сторону двери. — Да. Но возможно где-то оставил ключ. — отозвался омега. — Мы сейчас поищем его. — глухо прозвучал голос Соён, и послышались удаляющиеся шаги. Через пять минут дверной замок прокрутился и дверь открылась. — О, вы меня спасли от заточения. — широко улыбнулся Чимин, прислоняя нос к макушке сына и вдыхая его детский молочный аромат. — Оу. Мини, никогда не знала, что у тебя такие стройные ноги. — Соён оглядела ноги омеги, шутливо присвистнув. — Он угрожал тебе, Чимин? Насильно запер? — не успокаивался друг. Ёнбом подошел ближе к омеге, пробегаясь по нему взглядом, так как в голове рисовались сцены борьбы и заточения хрупкого Чимина. — Нет, Ёнбом. — отмахнулся омега, сделав шаг назад, — Я даже не знал, что он меня запер, пока сам не захотел выйти. — Привет, Джонни! — Соён улыбнулась малышу, но он, по своему обыкновению, лишь повернулся ближе к папе, обхватывая его шею руками. Пухлые губы малыша недовольно поджались. — Джонни, это же Соён. — Чимин аккуратно развернул ребенка обратно, перехватывая пухлые ручки. — Однажды он точно не будет от меня прятаться. — улыбнулась девушка, — Чимин, мы пришли позвать тебя с нами. В деревне вечером состоится грандиозный праздник. Нужны девушки и омеги для помощи в готовке. Пока альфы на охоте, мы приготовим овощи и закуски. — С удовольствием. — закивал омега. Он очень хотел выйти, чтобы с кем-нибудь пообщаться, так как устал от заточения. За последнюю неделю он постоянно был заперт. — Только нужно будет заменить шорты на штаны, Мини. Если ты, конечно, не хочешь отвлекать мужчин в деревне от дел. — Со, ты думаешь шорты кого-то могут отвлечь? — нахмурился омега, оглядывая свои ноги. — Ты себя в зеркало видел? — Соён уперла руки в бока. — Да. — кивнул в ответ омега. — Тогда к чему вопросы? Мы ждем тебя здесь. Иди, переодевайся. — Соён аккуратно развернула Чимина и надавила на плечи, чтобы он шел переодеваться. Чимин театрально закатил глаза, но исполнил просьбу подруги. Честно, он не видел в шортах угрозы для мужчин деревни. Омега знал, что у него нормальные ноги, но не более. Соён явно попала под влияние Чонгука. Но как? Неужели это передается воздушно капельным? На пятачке, где обычно горит огонь, мужчины расставляли столы по ведомому только им рисунку. Рядом дымились большие котлы, а девушки бегали вокруг, таская овощи, ножи и доски для резки. — О, Чимин. Мы виделись вчера с тобой. — к омеге с ребенком обратилась миловидная женщина, чья пышная грудь натянула рубашку настолько, что казалось одно лишнее движение, и пуговица отскочит, являя пышные формы всему миру — Подошла ли одежда? — Здравствуйте, — улыбнулся в ответ тот, — Она прекрасна. Огромное вам спасибо. — Чимин поклонился к женщине, выражая благодарность. — Пожалуйста! — отмахнулась женщина, смущенная жестом со стороны молоденького омеги, а затем посмотрела на малыша на его руках, — Чимин, ты можешь оставить своего маленького у Бонхвы. Она великодушно согласилась посидеть с нашими детьми, пока мы готовимся к празднику. — Ох, Хёджон очень привязан ко мне. Ни с кем не сидит. — Чимин погладил малыша по спине, прижимая к себе. Он знает характер своего омежки. — Обычно деткам хорошо с себе подобными. Попробуй. Если будет капризничать, заберешь. Омега посмотрел на Джонни, что вцепился в его рубашку. Он заранее знал, что это провальный шаг — оставлять малыша с кем-то, но попробовать стоило, так как готовить с ребенком на руках — не самый удобный вариант. Бонхва жила в домике неподалеку. Женщина в летах с доброй улыбкой сразу расположила к себе, Чимин понимал, почему местные доверяют этой женщине. — Своих детей у меня нет, хотя бы чужих понянчу на старости лет, — добродушно говорила женщина, указывая на манеж с еще тремя малышами возраста Хёджона. — Мой Джонни обычно не остается ни с кем. — начал говорить омега. — Малыши хорошо себя чувствуют среди малышей. — успокаивающе ответил а Бонхва, — Как вас зовут? — Чимин. Меня зовут Чимин. — Чимин. Какой у вас хорошенький малыш. Омега? — Да. — кивнул в ответ молодой папочка. — Кукольное личико. У него ваши губы. — Только губы. — вздохнул омега, но затем любовно посмотрел на притихшего ребенка, — Джонни, пойдешь общаться с другими малышами? Хёджон повернул голову и, поняв, что его опускают в манеж, расстроено посмотрел на папу, цепляясь за его руку. — Я здесь, милый. — поспешил успокоить его омега, — Никуда не ухожу. Малыш схватился за руку родителя еще крепче, когда к нему подполз такой же маленький оборотень и протянул игрушку, весело пискнув и уползая в центр манежа. Приняв незатейливое приглашение, Джонни пополз за ним. — А вы волновались. — улыбнулась Бонхва, с улыбкой наблюдая за детьми. — Дети чувствуют себя в безопасности с такими же, как они. — И правда. — ответил омега, пораженно наблюдая за тем, как Хеджон легко идет на контакт и уже у кого-то отнимает игрушку. — Возможно, ему нужен братик. — хитро улыбнулась женщина, посмотрев на смутившегося от ее слов Чимина. — Чимин, идите, пока ребенок занят игрой. Если он занервничает, я вас оповещу. — Спасибо, Бонхва. — благодарно кивнул омега и, посмотрев еще раз на увлеченного общением Хёджона, пошел помогать жителям готовиться к празднику. Погода была приятная, так как солнце скрылось за облаками. Свежий ветерок ласкал, принося с собой свежий воздух гор, который пропах цветами и талым снегом с вершин. — Я надену красивое платье и бусы из речных разноцветных камней. Их мне насобирал Кихун. — щебетала стоящая рядом с Чимином девушка. Все жители были в приятном ожидании праздника, представляя, как нарядятся и будут танцевать и веселиться всю ночь. — Чимин, а как вы познакомились с мужем? — неожиданно спросил кто-то из омег. — Мы знали друг друга с детства. — решил не уточнять Чимин, только усерднее начав тереть морковь. — Оу, — разочарованно выдохнула девушка, — Он выглядит как альфа из женских романов. Я думала, что у вас была крышесносная романтика. — Нет, всё очень банально. В какой-то момент наши родственники решили нас поженить. — маленький носик омеги сморщился, вспоминая, как его огорошили известием о скорой свадьбе с ненавистным двоюродным братом. — Вы жили по соседству? — омега, что замешивал тесто, воодушевленно посмотрел на Чимина, — Теперь я тоже хочу к вам Седрад. Чтобы моим соседом был такой горячий красавец. Все присутствующие засмеялись, зная любвеобильность этого омеги. — Зачем тебе, Джихун? — спросила девушка, нарезая зелень, — У тебя же есть Кан. — И что? Будет у меня и волк и леопард. А я буду ходить от одного к другому. — шутливо рассказывал о своих планах Джихун, манерно поправив свои рыжие локоны, чем спровоцировал у всех очередной приступ хохота. Атмосфера беззаботности располагала. Чимину передавалось всеобщее веселье, и омега с удовольствием шутил, общаясь с местными жителями. Чимину нравилось, что здесь омеги и девушки чувствуют себя свободно, ценят себя и ставят наравне с мужчина и альфами. Да, они слабый пол, но от них много, что зависит в деревне. Совсем скоро появились и альфы, притащив огромную тушу лося. Чонгук с удивлением узнал, что в деревне слабый пол не готовит мясо, к нему допускаются только мужчины и альфы. Туша животного слишком большая и тяжелая, нужна сила, чтобы её разделать. Чонгук выглядел изможденным и бледным, так как альфа выдал свой сегодняшний максимум на охоте. Если бы черный леопард так рьяно не несся за жертвой, загоняя, волки бы точно не смогли её повалить. Лось окончательно выдохся, пока бежал от огромного хищника. Чтобы восстановить силы до праздника, Чона отпустили домой отлежаться, благодаря за усердие и результативность. Чонгуку было легко охотиться с волками, хотя он считал, что леопарды в этом деле лучше. Вспоминая охоту, которую они иногда устраивали в густых лесах Седрада с братом Тэхеном и друзьями, Чон был уверен, что этого лося они бы положили на лопатки гораздо быстрее. Проходя мимо готовящихся к празднику жителей, взгляд альфы зацепился за черную макушку. Чимин. Брови Чона сдвинулись, так как муж должен быть сейчас дома. Как он выбрался? — Чимин! — окликнул Чонгук. Омега сразу узнал этот недовольный голос, замерев с широко распахнутыми сине-фиалковыми глазами. Увидев приближающегося супруга, он быстро шагнул за спину стоявшей рядом Соён, будто это могло спасти. — Чонгук, пожалуйста, не злись. — Со начала защищать омегу, увидев как огромной глыбой на них надвигается альфа, — Это мы его открыли. Нужна была помощь с приготовлением к празднику. Староста нас пустил в деревню, чтобы мы помогали местным жителям. Исполняем долг, если ты не забыл. — А он что, разговаривать разучился? — рыкнул Чонгук. — Смысл с тобой разговаривать? — раздалось недовольное из-за спины девушки. Затем показались колкие сине-фиалковые глаза. — Ты запер меня, а сейчас недоволен тем, что я был освобожден. Ты издеваешься, Чон? Чимин резко запахнул на себе рубашку, демонстрируя всё свое возмущение в этом жесте, и быстрыми шагами ушел к другому столу, подальше от Чона. Этот альфа его запер, так еще сейчас смеет выражать свое недовольство. — Чимин! — крикнул вдогонку альфа, пытаясь остановить его. — И как с ним разговаривать! — Чонгук, может я лезу не в свое дело… — робко начала Соён. — Лезешь. — грубо осадил ее Чонгук. Альфа был сейчас слишком раздражен, хотя сам не понимал, почему. Почему его так разозлило, что омега ушел? — В любом случае скажу. Будь с Чимином помягче. — Соён пыталась говорить уверено, хотя перед этим оборотнем чувствовала небольшой страх. — А тебе что с этого? — Чонгук все еще следил взглядом за своим омегой. — Я хочу счастья для Чимина. — честно ответила Со. — Так я тебе и поверил. — леопард перевел свои чернильные глаза на девушку, — Если бы хотела, не помогала бы Чимину сбегать от семьи. — Когда Чимин уехал в Седрад после смерти матери, он боялся новой жизни. А когда написал, что его насильно выдают замуж за «эгоистичного, самовлюбленного брата, который всю жизнь его ненавидит», уже и мы с Ёнбомом испугались. Поэтому решили помочь. В свой первый побег, Чимин выглядел перепугано, будто сбежал от самого настоящего злодея. Мы хотели вытащить Чимина из этого, как нам казалось, ада. Но знаешь, во второй побег он был совсем другим. Разбитым, расстроенным. Мини рассказал о том, что полюбил тебя, а потом случилось предательство. Чонгук, сейчас судьба дает вам второй шанс. Прошу, постарайся дать ему больше свободы, тогда не нужно будет постоянно ловить. Альфа не знал, что ответить. Черные дикие глаза смотрели в человеческие напротив, пытаясь раскрыть обман. Да, он мог сказать очередную колкую фразу, но внутри альфа понимал, что Соён права. Дается еще один шанс, который нельзя испортить. Чонгук хотел вернуть мужа, но хочет ли Чимин быть с ним? Альфа безмолвно кивнул в ответ, и пошел к супругу. — Чимин, — спокойно начал он, — Ладно, не дуйся. Извини, что запер. Омега уже хотел снова уйти от Чонгука, но внезапное извинение заставило его резко развернуться к мужу. Черная челка колыхнулась вбок, а брови удивленно поползли вверх. Маленькая ладошка коснулась лба альфы. — Точно лихорадит. — поставил диагноз омега, коснувшись обжигающей кожи. — Чимин, — закатил глаза оборотень и сбросил руку супруга. — Прекращай этот цирк. — Это не цирк, ты правда горячий. — Чимин всматривался в лицо на против, пытаясь понять, что творится с Чонгуком. — Я пойду полежу, вернусь к празднику. Ты можешь побыть здесь. — недовольно буркнул Чон. — Ты серьезно? — рот омеги раскрылся в еще большем удивлении. Да что с этим альфой такое? — Да. — не сомневаясь сказал Чон. Алые губы тронула ухмылка, когда альфа увидел нескрываемое удивление на лице мужа. — Ого. Что тебе Соён сказала? — Чтобы я тебе давал больше свободы. Вот. Даю свободу.- Чонгук показательно развел руками. Хотя этот жест и был слегка нервным. — Оу. — Я ушел. — сухо бросил Чонгук, разворачиваясь спиной. — Тебе не нужна помощь? — Чимин сделал шаг в сторону мужа. — Нет. — не поворачиваясь ответил Чон. — Выглядишь не очень. — добавил омега, смотря на слегка пошатнувшегося мужа. — Чимин, — резко развернулся тот, — Странный ты. Говорю, даю свободу. Можешь бежать к своим подружкам, а ты все еще возле меня вертишься. — Как я могу уйти, если ты выглядишь так болезненно? — Чимин не понимал, почему Чонгук думает о нём, как о таком черством омеге. — Волнуешься? — хитро сощурив глаза спросил альфа. — Ты же знаешь, что да. — вздохнул Чимин, озвучивая очевидное, — Мы же одна семья. — Только потому что родственники? — у Чонгука получилось придать голосу уверенность, но черные глаза выдавали разочарование. — Ладно. Не важно. А где Хёджон? — В местных яслях. — с гордостью за своего малыша ответил Чимин. — Он остался там? — а теперь и брови альфы поползли наверх. — Да. Ему интересно с другими малышами. Сам удивлен. — С другими. — нахмурился Чон, — Там альфы и омеги вместе? — Чонгук, умоляю. Они же малыши. — закатил глаза Чимин и, демонстративно развернувшись, пошел помогать остальным. Этот разговор омега не собирался продолжать, зная маниакальность Чонгука. Он не успокоится, пока всё не будет, как он хочет, но его желания и идеи были не всегда самыми гениальными. Чонгук фыркнул в ответ. Он бы еще поспорил с омегой, если бы слабость после охоты не напомнила о себе. Еще раз поругавшись на себя за то, что не может ничего делать в полсилы, Чонгук пошел к дому.

***

День плавно перетекал в вечер, столы, что ломились от обилия еды и напитков, были расставлены причудливыми змейками. Традиционный костер посреди деревни казался еще больше, ещё ярче. Местные музыканты, в основном играющие на барабанах, были рассажены вокруг постамента — сцены, обещая, что сегодня будет происходить что-то особенное. Жители уже давно собрались, активно общаясь друг с другом и слушая музыку. Свободные девушки и омеги, нарядившиеся для праздника и бренча своими украшениями, томительно ожидали ежегодного конкурса на самого красивого представителя слабого пола в деревне. Чонгук, поспавший пару часов, принял душ и переоделся в чистую одежду. Широкие темные штаны и обычную льняную серо-бежевую рубашку, которую альфа запахнул и подвязал веревкой в качестве пояса. Узкие бедра прекрасно контрастировали с широкой спиной. Отросшие черные волосы Чон собрал в небольшой хвост, выпустив пару прядей у лба. Посмотревшись в зеркало, альфа оценил, что сейчас он выглядит лучше, более отдохнувшим и посвежевшим. — Чонгук, — окликнул мужа Чимин, подходя к нему ближе. Омега наспех поправил рубашку, так как недавно кормил Хёджона. Ребенку нравилось находится с другими малышами, поэтому молодой папа снова оставил своего омежку там. — М? — отозвался тот, поворачиваясь в сторону голоса. Недавнее ощущение бодрости и свежести резко сменилось на очередной приступ жара. Чимин что-то говорил, а альфа не заметил, что залип на пухлые красные губы. Звука как будто не было, и Чонгук, словно продолжая быть на охоте следил за этими двумя пухлыми половинками, что так соблазнительно открывались и закрывались. Хотелось их укусить, потянуть на себя, а потом вобрать в свой рот. Чонгук не понимал, что с ним происходит, после отдыха ему должно было стать лучше, а не наоборот. — Чонгук? — на этот раз омега слегка пихнул альфу в грудь. — Да, да. Я слушаю. — проморгавшись ответил тот, пытаясь сфокусироваться. — Не слушаешь. Ты пялишься на мои губы. — Не пялюсь. — Чонгук поспешно опустил глаза в пол, словно ребенок, которого застукали за запрещенным занятием. — Ну да. — хитро посмотрел на него омега. Чимин нагнулся, пытаясь заглянуть в эти бесстыжие черные глаза. — Наш праздник начинается! — громогласно оповестил староста, от чего Чонгук выдохнул, так как внимание омеги переключилось на сцену. — Традиционно в этот вечер — продолжал он, — Мы выбираем самую красивую девушку или омегу нашей деревне. Жители оживились, выкрикивая кандидатуры тех, кого считали подходящими для конкурса. Омеги и девушки с радостью побежали на импровизированную сцену, приободренные своими мужьями, женихами и родственниками. — У Чона красивый омега. Чимин, иди тоже туда! — раздалось из толпы. — Точно! Чимин, ты должен быть с нами. — крикнула девушка, которой Чимин помогал сегодня резать фрукты. Как и всякой омеге, Чимину было приятно, что его отметили как подходящую кандидатуру для конкурса. Он развернулся к мужу, который стоял с нечитаемым выражением лица. — Я против. — сразу же сказал тот, предугадывая вопрос, и отвернулся от омеги. — Чонгук, — Чимин обошел альфу и встал перед ним. — Это всего лишь конкурс. — Я спасал тебя не для того, чтобы потом демонстрировать всем на сцене. — Чонгук чувствовал, как по венам растекается что-то обжигающее, а внутренний альфа недовольно прижал уши к голове. — Конечно. Чтобы запереть меня в доме. Это я уже понял. — недовольно ворчал омега, резко сложив руки на груди. — А как же свобода, которую ты обещал? Свобода. Чонгук помнил, как он заикнулся о ней тогда, после разговора с Соён. И в тот момент альфа по-честному считал, что готов дать её Чимину. Но сейчас, глядя на то, как толпа жаждет видеть его омегу там, на сцене, альфа не мог с этим смириться. Последнее, к чему он был расположен в этой жизни — это желание делиться своим. Всё, что Чон считал таковым, он тщательно оберегал от чужих взглядов. Вот и мужа он не хотел выставлять на показ, принимая это за угрозу. Но подобная логика мыслей и действий уже не раз портила их отношения. Альфа понимал, что нужно что-то менять. Но готов ли он? И где на этот раз будет заканчиваться свобода его омеги? Тело начало лихорадить еще больше. — Ладно. — скрипнул зубами Чон. Всё его нутро восставало против слова, которое он все же произнес, — Иди. Чимин довольно улыбнулся и, подойдя вплотную к мужу, неожиданно чмокнул его в щеку. А Чонгуку, глядя на уходящего омегу, очень хотелось всё бросить и остановить омегу. Девушки и омеги грациозно вышагивали одна за другой, удостаиваясь подбадривающих криков и хлопков в ладоши. Никто не любовался ими как объектом похоти, все добродушно радовались и восхищались. Жители деревни хорошо относились друг к другу. А тем временем, после первого этапа конкурса, ведущий объявил, что дает время для того, чтобы подготовиться к следующему. Омеги и девушки, которым Чимин помогал с приготовлениями к празднику, решили помочь ему с одеждой. Они смогли убедить омегу, что его обычная рубашка, которая тоже хорошо смотрится, не совсем подходит для дальнейшего праздничного выступления, поэтому тот согласился. Делая макияж на красивом лице омеги, одна из девушек поделилась, что впервые видит глаза такого необычного цвета. — У моей мамы были такие же, — грустно улыбнулся Чимин. Он всё еще сильно тосковал по ней. — Мамы? — удивилась девушка. — Да, я — полукровка. Наполовину человек. — Не знала, что у леопардов тоже бывают такие союзы. — Это исключение. Моему отцу откровенно говорили, что он совершил ошибку, создав семью с человеком. Их брак долго не принимали. А сейчас большинство аниото считают, что я неполноценный представитель их расы. Если бы не статус моей семьи, думаю, они в открытую плевали бы мне в лицо. — язвил Чимин, вспоминая все званные вечера в Седраде. Все удивленно слушали о подробностях жизни в Седраде, которыми щедро делился омега, не веря, что где-то еще может быть такое авторитарное отношение к слабому полу. Когда макияж был закончен, Чимину принесли одежду и украшения. — Ну как? — одевшись в бордовый костюм, спросил омега. Он медленно прокрутился вокруг своей оси, ожидая комментариев. — Очень красиво, Чимин! — завороженно ответила одна из помощниц. — Тебе очень идет. А, чтобы подчеркнуть твою талию, добавим это… Следующий этап конкурса был творческим, и в основном все выбрали танец. Зрители активно поддерживали участников своими выкриками, хлопками и свистом. Омеги и девушки деревни от природы хорошо двигались, так как с детства ни один праздник не обходился без местных танцев. Они росли в этом, впитывая музыкальность и умение импровизировать под музыку с ранних лет. Пришла очередь Чимина, и омега вышел на сцену в бордовом костюме. Струящиеся шёлковые шаровары облегали миниатюрную фигурку, что аккуратно ступала по сцене. Ткань немного плотнее обтягивая область бедер, устремляясь к худым щиколоткам. Узость талии была подчеркнута широким кушаком черного цвета, а сверху из него выходила легкая полупрозрачная рубашка вышитая золотыми цветами на груди. «Как персик», — сказал один альфа другому, глядя на ягодицы омеги, не узнав, что это Чимин, так как полупрозрачная вуаль, что закрывала половину лица омеги, оставила только подведенные черной дымкой сине-фиалковые глаза. Омега был похож на восточную принцессу в этих шароварах, браслетами и украшением на голове. Чонгук же сразу понял, что на сцене его муж, так как эту осанку и манеру движений он не перепутает ни с кем другим. Альфа поперхнулся лимонадом и закашлялся, когда тот появился на сцене, вышагивая с кошачьей грацией. А после услышанного комментария о ягодицах, Чонгук почувствовал, как кровь закипела внутри. Альфа резким движение руки налил в свой стакан воды и выпил залпом, будто это поможет снизить жар, снова одолевший его голову. Услышав первые биты барабанов, плечи омеги задвигались точно в такт. Со следующего ритмического рисунка присоединились руки, медленно поднимаясь по изгибам красивого тела, а затем плавно, не спеша разошлись волнами в стороны. Грудная клетка выписывала круги, не спеша выгибаясь вперед-назад, пока бедра были неподвижны. Сине-фиалковые глаза лукаво смотрели на всех, а тело привлекало грациозными движениями. Как только барабаны стали отбивать ритм быстрее, а омега сделал неожиданный прыжок в сторону, зрители все до единого резко вдохнули, не ожидая этого. Они продолжали ловить каждое движение. Руки Чимина плавно описывали круги в воздухе, одна за другой, а тело изгибалось. Браслеты, что так удачно были надеты на ноги отстукивали ритм в унисон барабанам. Соблазнительные бедра двигались из стороны в сторону, затем снова прыжок и еще один. Кошачье приземление и снова руки, нежные и хрупкие, словно крылья колыхали воздух. Зрители не могли пошевелиться, находясь под гипнозом движений омеги. Казалось, что они даже не моргали, боясь что-то пропустить. Музыка очаровывала, а отбивающий такт бубен в руке одного из музыкантов находил отклик в очередных дразнящих движениях бедер омеги, часто колышущихся туда-сюда. Рука шла за звуком манящей флейты и ноги переступали по очереди. Ткань костюма обтягивала хрупкую фигуру, стоило омеге выгнуться в какую-либо из сторон. Чонгук понял, что не может оторваться от этого зрелища, жадно осматривая омегу. Он помнит, как Чимин танцевал для него в спальне. А сейчас это могут лицезреть все, от чего внутренний альфа сходил с ума, рычал и разрывал огромными когтями душу. Злость и возбуждение овладели разумом, Чонгук почувствовал как перед глазами всё поплыло, широкие ладони обхватили пульсирующие виски, а лихорадочно блестящие черные глаза зажмурились. Резко взмахнув рукой, омега сорвал вуаль со своего лица, отбрасывая в сторону и продолжая свой танец. Поползли шептания «Чимин. Это чимин», «Вы видели?», «Хорош, черт!». Омега опустился на колени, его кисти красиво продолжали извиваться, выписывая круги вокруг своей оси. — Всё. Достаточно, — буркнул Чонгук под нос, чувствуя, как пелена ревности спадает на глаза, застилая все красным цветом. Черные глаза недовольно уставились на хрупкую фигуру, пытаясь заставить силой мысли покинуть сцену. — Чонгук, а твой омега хорош! Выпьешь с нами? — раздался окрик сзади. Чон обернулся, по-звериному мотнув головой, отказался. Один из альф, с кем они вместе охотились активно распивал вино, однако Чону не хотелось пить алкоголь. Алкоголь совсем затуманит его разум, а альфе нужно успокоиться. — Молодец, Чимин! Ты прекрасен! — крикнул еще кто-то и толпы. А Чон чувствовал, как его натянутые нервы трещат словно исхудавшие веревки, а мышцы начинает сводить — верный признак трансформации в леопарда. Черно-желтые глаза жадно пытались найти в толпе того бессмертного, кто осмелился кричать такое, но проблема была в том, что таких болельщиков было много. Руки альфы сжались в кулаки сами собой, пытаясь заставить тело успокоиться. Чонгуку хотелось только одного. Вскочить на сцену, и, сграбастав омегу, утащить в дом. Такой Чимин только для него, эта толпа не имеет права смотреть на него и подбадривать. Музыка стихла, и, под радостные возгласы жителей, Чимин счастливо улыбнулся и поклонился в благодарность. — Мне это не нравится. — рычал себе под Чонгук, смотря тяжелым взглядом на все действо. Грудная клетка колыхалась от частого рваного дыхания. — Не переживай, Чон, все знают, что омега твой. — пытался успокоить нарисовавшийся (неожиданно и так невовремя) рядом Донхэ, — Поверь, волкам не нужны чужие омеги. — Какого хрена тогда вот это все происходит? — прикрикнул Чонгук, размашисто указав на хлопающих альф и мужчин. — Ну любоваться же не преступление? — примирительно ответил Донхэ, хотя в глазах виделся хитрый огонек. Конечно, молоденький омега с аппетитной фигуркой не мог не быть сладкой фантазией даже глубоко замужних альф и женатых мужчин. — Я и за меньшее могу глаза вырвать. — шипел Чон. — Агрессивный ты, альфа. Я думал на охоте вся твоя злость выйдет, но такое впечатление, что стало хуже. — Донхэ заметил, как Чонгук часто дышит. С этим альфой явно что-то не то. Чон еще раз исподлобья взглянул на сцену, найдя там Чимина, который показывал одному из омег танцевальное движение руками. Стукнув о бедро левой ладонью, худенькая фигурка сделала оборот вокруг себя, поднимая руки над головой и скрещивая. «И где он этого набрался?» — не унимался Чонгук, всё еще умирая от ревности. На радость Чону вскоре конкурс завершился. Занявший третье место Чимин грациозно дошёл до середины сцены и поблагодарил всех, кто его поддерживал. Сверкнув напоследок белозубой улыбкой, омега пошел к Чонгуку, чье лицо уже почернело от ярости, почти слившись с волосами. Альфа даже не замечал нескольких девушек, что стояли недалеко и увлеченно осматривали его, о чём-то переговариваясь. — Чонгук, ты как? — Чимин перевел глаза с молодых симпатичных девушек на мужа, почти прижавшись к нему всем телом и потянувшись ладонью ко лбу. Он помнил, что альфа днем чувствовал себя плохо. — Все нормально. — поспешно сказал он, уворачиваясь от руки супруга. От резкого маневра, перед глазами опять начало всё плыть, поэтому альфа снова схватился на виски. Неужели сегодняшняя охота так плохо повлияла на истощенный организм, что он решил сдаться к вечеру. Чонгук не понимал, что происходит, с каждой минутой тело снова ослабевало. — Как тебе конкурс? Я в тройке лидеров. — омега был в хорошем настроении, слегка пританцовывая от музыки на заднем фоне. Омежья гордость ликовала. — Даже не напоминай — стиснув зубы проговорил Чонгук, втягивая носом бергамот. Альфа видел, что к Чимину никто из альф не приближался, но внутренний зверь требовал проверить наличие чужих запахов. — Тебе снова плохо. — забеспокоился омега, заметив, как Чон немного дрожит. — Голова раскалывается, — признался оборотень. — Пойдем домой, — холодная ладошка дотронулась до горячего плеча, что заставило альфу немного вздрогнуть. — Ты же хочешь быть тут. Чимин, оставайся. Я сам дойду. — Чонгук неожиданно пошатнулся, но омега помог поймать равновесие, вцепившись в мускулистое предплечье. — Ты себя видел? Я иду с тобой, и это не обсуждается. — нырнув под руку Чонгука, сказал Чимин. — Мне просто нужно отоспаться. — принимая помощь мужа ответил оборотень. Он немного оперся на омегу, но так, чтобы не придавить. Запах удушливого иланг-иланга тут же заполонил рецепторы Чимина. — Чонгук, ты ведешь нас по кривой. Куда ты заворачиваешь? — прокряхтел омега, когда Чонгук слишком сильно надавил, тем самым меняя траекторию их движения. Альфа оказался тяжелее, чем предполагал Чимин, но он искренне старался довести его до дома. Горячая рука, которая свисала с плеча омеги, периодически дотрагивались до его талии. Даже лёгкие касания ладони, что были почти не заметными, запускали разряды тока по всему телу. А когда Чонгук и вовсе основательно хватался за бедро омеги для опоры, неосознанно прижимая к себе, сердце как бешенное начинало нестись галопом, разгоняя кровь. Придя домой, Чимин помог альфе лечь на кровать, посадив тяжелое тело, а затем опустив его на подушки. — Чонгук, приподнимись, это надо снять. — говорил омега, торопливо развязывая пояс-веревку на талии мужа. — Угу. — Чон, прикрыв глаза сделал, что просит Чимин. Альфа чувствовал, как от жара закрываются глаза, и всё тело ломит. Запах иланг-иланга усилился, и Чимину казалось, что у него самого уже начинается головокружение. Он чувствовал эту приторную цветочную сладость на языке. Пытаясь не вдыхать глубоко омега просунул руки под спину супруга, помогая ему окончательно избавиться от рубашки. Чонгук дышал шумно и медленно, чем немного пугал. Неужели ему настолько плохо? Из-под пушистых ресниц лихорадочно блестели обсидиановые глаза, а мягкие губы высохли, поменяв свой алый оттенок на бледно розовый. — Ты меня пугаешь. — обеспокоенно осматривая альфу, прошептал Чимин. Омега прислонил тыльную сторону ладони к щеке мужа, пытаясь понять, насколько высокая температура. — Ты очень горячий. Я иду за врачом. — Нет, стой. — Чонгук перехватил тонкое запястье, обжигая его своими пальцами. — Всё нормально. Это просто переутомление. Принеси холодную воду для компресса. — Чонгук… — замотал головой Чимин, не желая соглашаться. Чону нужна помощь, срочно. — Со мной всё нормально. Ты же сам знаешь, что в ином случае я бы давно уже ходил леопардом. Человеческое тело мало, с чем может справиться. Чимин поджал губы, еще осмотрел Чонгука и ушел на кухню за водой, как и попросил альфа. На кухне можно было спокойно дышать. Иланг-иланг стал таким терпким, что в комнате невозможно находиться, сразу будто пьянеешь. Руки дрожали и, чуть не выронив миску с водой, Чимин взял полотенце и пошел обратно в комнату, пытаясь успокоится. Чонгук лежал с закрытыми глазами, а на лбу красовалась морщина от нахмуренных бровей. Чимина сильно пугало состояние мужа, так как плохое самочувствие у альфы наблюдается еще после стычки с Борамом. Неужели повреждения, которые нанес ему Рам оказались настолько серьезными? Снова сев на кровать, омега пристроил миску с водой на тумбочку и, окунув туда небольшое полотенце, отжал и прислонил к горячему лбу. Уголки губ альфы немного дрогнули, компресс лежал приятной прохладой на лбу. Но еще более приятные ощущения давали руки, что порхали над ним. Запястье омеги было перед лицом Чонгука, и тот жадно вдыхал пьянящий аромат. С каждым вдохом он чувствовал, как сердце внутри почти пробивает грудную клетку. Альфа закрыл глаза и немного задрал нос вверх, чтобы впечататься им в кожу Чимина. Омега, почувствовав, что компресс уже нагрелся, убрал его с головы, а альфа не мог сдержать вздох разочарования, когда его лишили источника запаха бергамота. Чимин прополоскал тряпку в миске со льдом, чтобы она заново охладилась, а затем припечатывающими движениями, начиная со лба, потихоньку спускался к скулам, щекам и подбородку. Чонгук снова прикрыл глаза, подставляя лицо манипуляциям омеги. Он чувствовал, как ему становилось лучше, и в какой-то момент, не отдавая себе отчета, альфа начал тереться о ладонь супруга словно домашний кот. Широкая крепкая рука перехватила маленькую ладошку, прижимая к себе более тесно. Глаза омеги расширились от удивления, смешанного со страхом. — Ч-чонгук, — немного заикаясь выдал омега, не узнавая своего мужа, но тот не обратил внимания. — Чонгук. — прозвучало более настойчиво, но альфа был так увлечен процессом, останавливаться не хотелось. Горячий нос все еще ездил туда-сюда по ладони. Чон не мог надышаться запахом бергамота, особенно возле запястья, где запаха было больше из-за пульсирующей вены. Чимин напряг руку, сделав попытку вытащить её, но хватка усилилась настолько, что омега вскрикнул. — Больно, Чонгук! Альфа испугался крика своего мужа, сразу же придя в себя и отпуская руку мужу. Глаза его распахнулись, виновато смотря на омегу. Но на лице омеги отпечатался еще больший ужас. Чимин резко вскочил с кровати. — Чонгук! Твои глаза красные! Черт! — запаниковал Чимин. Он прекрасно знает этот взгляд. Чон понял причину своей повышенной агрессии и, почему его так сильно лихорадило. Гон. Его внутреннему альфе не понравилось, что его омега отошел так далеко, поэтому резко сел на кровати, оскалившись. — Так, — остановив себя Чонгук и дал мысленную пощечину, — Чимин, только не беги, умоляю. Иначе я не смогу с собой справиться и погонюсь за тобой. Я тебя точно догоню. Это инстинкты. Поймать свою омегу и… сам знаешь! Зачем я тебе все это рассказываю. — Если ты возьмешь меня силой, я … я никогда не прощу тебе этого! Клянусь, Чонгук. — голос омеги был полон отчаяния. Он почувствовал себя кроликом перед удавом. Одно его неверное движение, и жертва будет молниеносно скручена в стальную удушающую хватку. — Чимин, — еле выговаривая слова начал оборотень. Язык не слушался. Чонгуку было тяжело сдерживать зверя. Он схватился за простынь и сжал ее с такой силой, что все мышцы на рельефном теле напряглись, — Тогда ты сейчас спокойно выйдешь. Медленно, без резких движений. Не провоцируй моего альфу, я тебя умоляю. Чимин заторможено кивнул, сделав на пробу два крохотных шажка. Альфа с красными глазами, вздымающейся грудью от глубокого частого дыхания и напряженными мышцами завораживал и пугал. Сине-фиалковые глаза следили за малейшим движением Чона, продолжая аккуратно красться к выходу. Стоило ему сделать шаг шире, а движение резче, бицепсы на руках Чонгука напряглись, а омега через секунду был прижат к стене, неприятно ударившись лопатками. — Чонгук! — вскрикнул он, отворачивая лицо от обезумевшего мужа. Альфа носом прижался к шее, голодно вдыхая бергамот. Одна рука обвила тонкую талию, мертвой хваткой прижав к себе, а вторая схватила за ягодицу так властно и беспардонно, что Чимин охнул, не сдержав эмоции. Наглый горячий язык прочертил мокрую дорожку по желанной шее, но затем Чонгук замер. Вдохнув запах мужа еще раз Чонгук, чрезмерно чувствительный к малейшим изменениям, уловил кислые ноты. Омега сильно боится. Это на секунду отрезвило альфу, и его хватка ослабела. Чимин понял, что это его шанс, поэтому аккуратно высвободился из рук Чонгука и начал медленно отходить к двери. Захлопнув ее он рванул из дома всё в той же праздничной одежде. Чимин не знал, куда бежит. Правая ягодица всё ещё горела, напоминая о том, как Чонгук мял и касался её.