Аниото. Люди-леопарды.

      ***

Каждая омега славного города Седрада считает, что беременность — самое счастливое время. Будущий родитель набирает в весе, гормоны работают на всю мощность, делая внешность по-настоящему мягкой и притягательной. Но Чимин готов придушить собственными миниатюрными ладошками любого, кто скажет ему эту вопиющую неправду. Светловолосый чувствовал себя беспомощным тюленем, настроение которого может скакать от радости и желания что-то срочно сделать по дому, до апатии и нежелания двигаться. Более того, Чимин постоянно нуждался в запахе своего альфы, так как без него одолевал токсикоз и общее самочувствие вовсе ухудшалось. Но занятой Чонгук не всегда мог радовать супруга присутствием рядом, поэтому они придумали систему, когда Чон с утра оставлял одежду со своим запахом, и в течении дня носил разные рубашки и футболки, чтобы потом отправлять их домой с водителем для своего омеги. Проводя параллели со своим состоянием, Чимин удивлялся, как его мама, будучи простым человеком, справлялась со своей беременностью, раз самому омеге так сложно. Врач Мин Юнги рассказал светловолосому, что всё зависит от чистокровности ребенка. Чимин — наполовину человек, поэтому беременность его мамы была не такой изматывающей, в то время, как малыш омеги — стопроцентный оборотень, поэтому организм Чимина затрачивает больше ресурсов на то, чтобы растить в себе полноценного леопарда. После плотного завтрака, который, как всегда состоял из мясного тартара с яйцом, Чимин вернулся обратно в спальню. Сняв с себя струящийся шелковый халат и оставшись в легком ночном платье, омега лег на кровать и с упоением уткнулся в небольшую кучку из вещей Чонгука, которую трепетно собирал всё сегодняшнее утро. Зависимость от запаха альфы немного пугала, но он ничего не мог с этим поделать. Только запах иланг-иланга мог успокоить, вернуть хорошее самочувствие, снимая чувство тошноты и тревоги, поэтому омега с удовольствием зарывался лицом в многочисленные футболки мужа, вдыхая остатки еще невыветрешегося запаха. — Господин Чимин, это вам. — в комнату омеги без стука вошёл Сунхи, шурша бумажным пакетом. По его учащенному дыханию, было видно, что тот бежал. — Давай мне его скорее, — замахал руками Чимин, а на губах расплылась большая довольная улыбка, как у Чеширского кота. Внутри лежала рубашка мужа, и от нее шел сильный запах иланг-иланга. Прижав белую ткань к носу, Чимин с наслаждением токсикомана сделал глубокий вдох, закатывая глаза от ударивших в мозг эндорфинов. Тело пошло мурашками от удовольствия, и светловолосому казалось, что он уже не может нормально дышать без этого запаха. День обещал быть прекрасным, и омега решил посвятить его выбору различных элементов декора для дома, долго выбирая цвет штор и форму ваз для гостиной. Время ожидания ребенка в Седраде когда-то называли гнездованием. Давным-давно омега особенно тщательно заботилась о своем доме, обустраивая его для будущего потомства. Хосок был очень рад, что в Чимине проснулось это желание, когда тот рассказал ему о нём. Старший с удовольствием отмечал, что все реплики Чимина о том, что он «недоомега» или «недолеопард» не имеют под собой основания, так как сейчас младшенький как самый настоящий представитель омег-аниото обустраивает свой дом. Закатное солнце медленно заныривало за горизонт. Оранжевые лучи поблескивали на пшеничных волосах, заставляя отливать их золотом. Расположившись на широком плетеном диване с многочисленными подушками, омега сидел в саду, медленно размешивая сладкий сироп в чае. Чимин полюбил пить освежающий чай по вечерам, добавляя туда много льда и каркаде, что придавало напитку малиново-бордовый цвет. Во время беременности омега в целом начал питать слабость к продуктам красного цвета, особенно часто включая в рацион сырое мясо, томаты и гранат. Юнги не всегда одобрительно относился к тому, что получеловек Чимин ест сырое мясо, так как у людей недостаточно ферментов, чтобы переварить необработанную волокнистую пищу, но светловолосый его не слушал, аргументируя это тем, что этого хочет ребенок, а значит он это будет делать. Вдруг на глаза легли горячие широкие ладони, а на шее почувствовал легкий, немного мокрый поцелуй. В нос ударил концентрированный запах иланг-иланга, от которого внутри Чимина всё сжалось от радости. Омега резко развернулся, предвкушая увидеть того, в чьи объятия он мечтал окунуться весь прошедший день. — Чонгук, — улыбнулся светловолосый, глубоко вдыхая запах иланг-иланга. — Привет, — прошептал довольный альфа и, обойдя диван, он присел рядом с мужем, подвигая его ближе к себе, почти затаскивая на колени. — Чимин, Сунхи сказал, что тебе снова было плохо сегодня. — глухо раздался голос Чонгука. Омега вынырнул из объятий, задирая голову вверх, чтобы встретиться с огромными черными глазами, на дне которых виднелось беспокойство. — Сейчас я в порядке. Просто обними меня, Гуки. Обними. — быстро орудуя миниатюрными пальцами, омега расстегнул рубашку мужа, и, прежде чем уткнуться носом в оголенный участок кожи, строго добавил, — И не двигайся. Чимин вцепился в плечи и спину Чона, фиксируя, чтобы тот даже и не думал шевелиться. С каждым вдохом светловолосому становилось легче, появлялись новые силы. Он чувствовал, как ребенок внутри радостно шевелится, почувствовав отца рядом. Надышавшись альфой, Чимин отпустил его плечи и сел ровно, оперевшись на спинку дивана. Чонгук нежно посмотрел на мужа, удовлетворенно хмыкая, от того, что его беременный омега так сильно привязан именно к нему, ни к кому другому. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Чон, приложив ладонь ко лбу мужа. — Температуры нет, — усмехнулся Чимин, глядя на то, как Чонгук пытался найти у него несуществующую для беременных симптоматику, — Можешь не проверять. Но сегодня слуги оставили ароматизатор в ванной комнате возле кухни. — Уволю. — процедил сквозь зубы Чон, уже порываясь встать и разобраться с тем, кто совершил эту непростительную ошибку. Было неоднократно сказано, что никаких лишних запахов в доме, так как Чимин сейчас в положении. Неожиданное омега айкнул и согнулся пополам, когда ребенок внутри пнул крохотной ножкой. — Чимин! — у альфы мгновенно скользнул страх в глазах, он схватил мужа за плечи, обеспокоенно заглядывая тому в глаза. Лицо светловолосого на секунду сморщилось от неприятного пинка изнутри. — Всё нормально. — поспешил успокоить омега будущего папашу. — Он последнее время вот так мне сообщает, что ему что-то не нравится. Кажется, сейчас он не хочет чтобы ты уходил. Чимин протянул руки к Чону, чтобы тот его снова обнял и прижал к себе. — Какой требовательный малыш, — усмехнулся Чонгук и обнял омегу, тесно прижимая к себе, а затем спустил свою руку на круглый живот светловолосого, ласково погладив его. — Мелкий, я понимаю, что твой папочка тебя уже утомил, — Чонгук пригнулся ближе к животу, разговаривая с ним, — И ты хочешь проводить больше времени со своим неповторимым отцом, — здесь раздался шлепок по плечу, прилетевший от светловолосого, и бурчание «какой еще неповторимый!», поэтому Чонгук засмеялся и добавил, — Но будь с ним понежнее. Альфа чмокнул живот, и выпрямился, чтобы заново заключить мужа в свои объятия. Омега с удовольствием снова в них нырнул, прикрывая глаза от приятных эмоций. — Так хорошо. — выдохнул Чимин, медленно поглаживая атласную ткань рубашки мужа. Сине-фиалковые глаза прошлись от ворота черной рубашки до мочки уха, а потом перепрыгнули на аккуратный подбородок. — Да. — Чонгук перебирал свободной рукой пшеничные волосы. Альфе очень нравился необычный цвет волос его мужа, в тайне надеявшись, что он передастся их ребенку. Не первому, так второму, или третьему. Да, такой непостоянный и эгоцентричный Чонгук хочет большую семью, что удивляло самого Чонгука. Похоже личность тоже подвержена изменениям с годами, так как вспоминая себя даже год или два назад, альфа даже и представить себе не мог, что мысли о собственных детях будут делать его самым счастливым аниото на свете. А его леопард, фырчащий на омег, будет домашним котом следовать за этим блондинистым полукровкой, прося лишь его внимания и признания. Для Чимина было приятным открытием вот такая, ласковая сторона Чонгука, которую он никогда до этого не видел. В детстве альфа ему казался очень агрессивным и избалованным, что абсолютно не сочеталось с мягким, доверчивым и нежным маленьким Чимином. А, когда эти двое встретились будучи взрослыми, в образ Чонгука добавились цинизм, заносчивость и эгоцентричность, что раздражало юного омегу. Но сейчас этот альфа раскрывался с абсолютно другой стороны, демонстрируя те грани характера, что он показывал только самым близким и родным. — Гуки, — снова подал голос омега. — Да, мое сокровище. — Пообещай, что так будет всегда. Ты, я и наш малыш. Мы всегда будем вместе. — Обещаю, — альфа приблизился к лицу Чимина и мягко коснулся своими губами его. Светловолосый трепетно выдохнул, запуская руки в черную копну волос супруга, сжимая у корней. Светлые ресницы дрожали от нахлынувших эмоций, омега отдал поцелую всего себя, медленно сплетаясь языком с Чонгуком. Почувствовав горячие ладони на ягодицах, Чимин слегка приподнялся и окончательно переполз на колени к мужу. — Ты всегда будешь моим. — красными от поцелуя губами проговорил альфа, а в чернильных глазах появился уверенный стальной блеск, — Мой невинный цветок. Я- твой первый альфа. Первый и единственный. А ты только мой.

***

Шли месяцы, и Чонгук старался выполнять всё, что хочет его беременный омега, чьи желания разрастались в геометрической прогрессии. Если нужно было срочно, как казалось светловолосому, приехать, то Чон, отменяя совещания, ехал домой. Однажды уже глубоко беременный Чимин сам заявился в офис, так как запах с оставленных рубашек уже выветрился, и ему надоело просто утопать лицом в тряпках. Омеге хотелось прижаться к крепкому телу и ощутить спасительные объятия. Охранник-бета отговаривал его от этой поездки, намекая, что господин Чон очень занят, однако светловолосый не желал ничего слушать и пригрозил охраннику расправой, если тот хотя бы намекнет кому-то (а особенно его альфе), что он сейчас едет в офис. Нетерпеливый Чимин хотел сделать сюрприз, и сюрприз удался. Особенно для сотрудников Чонгука, когда те увидели, что он словно мороженное на жаре растекается перед своим мужем, готовый выполнить любой каприз. Хищный взгляд черных глаз становился любовно мягким, с пронзительным блеском вины за то, что не может быть рядом со своим истинным каждую минуту, когда тому так непросто. — Это не то, — Чимин отпихнул от себя бумажный пакет с жареной картошкой, враждебно уставившись на него. — Дорогой, я принес, что ты просил. — Чонгук смотрел на мужа побитой собакой (котом), понимая, что его неизбежно ждет порция недовольства от беременного омеги. — Я же говорил тебе, что хочу картошку с кисло-сладким соусом. А ты что принес? — теряя терпение размахивал руками светловолосый, всячески демонстрируя разочарование и недовольство. — Что? — казалась, что Чон не может чувствовать себя еще глупее, но нет, вот он тот самый момент. — Со слад-ким со-у-сом чи-ли. — по слогам, словно маленькому ребенку объяснял Чимин, поражаясь, что Чонгук не видит разницы между соусами. — Ты меня не понимаешь, Чонгук. А что будет дальше? Как мы будем дальше жить, не понимая друг друга? Чонгук прикрыл глаза рукой, понимая, что драма уже началась. — Не закрывайся, когда я с тобой говорю. — рыкнул светловолосый, хватая альфу за руку. — Чонгук, просто признайся, что тебе всё равно. Тебе же всё равно? — Чимин, — призывая вселенское спокойствие выдохнул Чон, — Мой хороший, я завтра привезу тебе, что ты захочешь. — Не надо мне завтра. Я сейчас хочу. Наш сын хочет. А ты даже не можешь ради него ничего сделать. — Хорошо-хорошо, — примирительно сказал альфа, — Я пошлю водителя. — То есть ты самостоятельно ничего не можешь? — Чимин указал на свой большой живот и затем на себя. — Чимини, — обреченно вздохнул альфа, а затем строго добавил, -Так, иди сюда. — Нет, — омега отошел на несколько шагов. — Иди сюда, Чимин. — Чонгук начал медленно приближаться. — Нет. — Чимин. — альфа сделал резкий выпад, и утративший координацию Чимин не смог вовремя среагировать, попавшись в цепкие руки мужа. Альфа прижал к себе не успевшего улизнуть омегу, начав зацеловывать его лицо, шею. Всё, до чего мог дотянуться. — Чонгууук! — протяжно крикнул светловолосый, смеясь и цепляясь за его широкие плечи. — Терпеть не могу, когда ты так делаешь. — Ага. Поэтому улыбаешься во все 32 зуба? — Чонгук усмехнулся в ответ, а в темных глазах вспыхнул хитрый огонек, и альфа продолжил свое нежное наступление. — Это нечестная игра! — вопил Чимин, пытаясь оттянуть от себя вцепившегося мужа. — Всё честно. — отрезал Чон, слегка ущипнув омегу за щеку. Он почувствовал, что Чимин расслабился в его руках, а в сине-фиалковых глазах напротив исчез взгляд капризного ребенка. Догадливый альфа уже давно заметил, что истерики Чимина можно купировать, если начать его принудительно обнимать и зацеловывать. — Гуки-хх. — Чимин судорожно выдохнул, когда горячее дыхание коснулось ушной раковины. Это его эрогенная зона. — Прекрати. Прекрати меня возбуждать. Нам сейчас нельзя… — Я знаю, мой хороший. — Чонгук поцеловал омегу в плечо и остановился, чтобы его тоже не накрыло. Врач запретил им заниматься сексом на таком позднем сроке. Но и на первых месяцах беременности они не придавались любовным утехам, так как сначала Чимин переживал, что это спровоцирует выкидыш, а когда начал расти живот, уже волновался Чонгук, так как считал неэтичным лезть членом туда, где растет его ребенок. Но когда оба супруга поняли, что оба очень хотят не смотря ни на какие установки — было уже поздно. Казалось, что идиллию между этими двумя ничего не может разрушить, однако в последние недели Чонгук как будто поменял местами работу и семью, поставив первую во главу списка. У Чимина складывалось впечатление, что муж его бросил, зарывшись делами на работе и специально приставил этого бету, чтобы скидывать на него свои обязанности. Терпение омеги лопнуло, и супруги поругались, так как жаждущий внимания Чонгука Чимин вновь едет за покупками для малыша один. До этого светловолосый выбирал кроватку сам, игрушки сам, и надеялся, что хотя бы коляску они выберут вместе. Но все пошло не так, Чонгук снова сослался на работу и не смог присоединиться к мужу. Омегу задевало то, что альфа отказывался, говоря про занятость, но не предлагая альтернативы. Он не слышал от супруга: «Дорогой, я сегодня занят, но мы можем съездить послезавтра или в субботу». Ответ был всегда одинаковый «Дорогой, я сегодня занят», без продолжения о других вариантах. Явный признак того, что собеседник не заинтересован. — Успокой его истерику, — со вздохом проговорил Чон по телефону охраннику. — Еще раз объясни ему, что у нас горит проект. Меня Чимин слушать не хочет. Чонгук отключился, рассержено кинув телефон на стол и уперевшись о предмет мебели руками. Мускулистая спина была напряжена, Чонгук не любит ссориться с мужем, а особенно сейчас, когда тот на таком внушительном сроке беременности. — Устал, начальник? — медовым голосом пропел над ухом Минджи, улыбаясь. — Могу сделать тебе массаж. Последнюю неделю Минджи ходит очень довольный, так как из надежного источника хитрый омега узнал, что супруги стали чаще ссориться. Секретарь почувствовал, что у него словно открылось второе дыхание, и он с удвоенным рвением подбирал себе одежду по утрам, надеясь, что разочарованный семейной жизнью красавец-начальник найдет утешение именно в его объятиях (как делал это раньше, до свадьбы). — Иди занимайся делами. Через час моя презентация должна быть готова, и только попробуй сказать, что там отсутствует какой-либо слайд. — рыкнул раздраженный Чон. Воздух вокруг него будто накалился, секретарь даже немного отступил назад, чтобы не попадать под эту тяжелую ауру. — Принято, — кивнул Минджи и, прежде, чем выйти за дверь, развернулся и загадочно улыбнувшись добавил, — Беременность омеги -непростое время, но ты очень хорошо справляешься. Чонгук неожиданно довольно хмыкнул и кивнул в знак того, что принял комплимент. Хоть кто-то из омег в его окружении с пониманием относиться к тому, что сейчас в компании очень напряженное время, когда сотрудники должны выкладываться на максимум. Чимин грозной тучей ходил по магазину с колясками. Чонгук назвал его истеричным, что безумно оскорбило светловолосого. Он тут страдает, вынашивает их ребенка, а Чон не может сделать элементарных вещей, например, подъехать в магазин для выбора коляски (ХОТЯ БЫ коляски!). А теперь омега в ответ получает оскорбления и упреки. Чимин чувствовал себя преданным, и в данный момент его раздражало абсолютно всё, включая его собственного охранника, что тенью следует за ним. Борам исчез уже давно, и с тех пор прошло много месяцев, зачем ему до сих пор охрана? В боку неприятно кольнуло. — Ой, — вскрикнул Чимин, ухватившись за бок. — Малыш, прекрати буянить. Всё, я больше не злюсь. Не злюсь и не нервничаю. Светловолосый тяжело задышал, так как в животе появилось неприятное тянущее чувство. — Господин, как вы? — обеспокоенно спросил охранник, молниеносно подлетев к молодому господину. Омега не успел ответить, как почувствовал, что по его ногам начала стекать жидкость, образовывая небольшую лужицу на полу. Первая мысль светловолосого была о том, что ребенок надавил на мочевой пузырь и тот не выдержал. Чимин уже успел почувствовать стыд, но затем сообразил, что в случае мочеиспускания живот так сильно не тянет. — Н-нам надо в больницу. Я рожаю…кажется. — пропыхтел светловолосый, почувствовав что-то наподобие схватки. — Обопритесь на меня, господин. — сказал охранник, притягивая омегу к себе, — Я вам помогу.

***

Чимин лежал в родильном отделении, подключенный к различным аппаратам, и стойко терпел первые схватки. Аппараты противно пикали, а светловолосый нервно теребил ногой, лежа на кровати и мысленно пытался настроится на такие скорые роды, которые случились на 8 дней раньше. Успокаивало только одно, Хоби уже сидит рядом с ним, а значит светловолосый не один, можно не переживать. Дядя Намджун находился в отпуске, отправившись отдыхать в другую страну, и взял с собой любимого слугу- Сокджина, без которого он как без рук, однако они были на связи по телефону. Хосок обещал ему, что позвонит, как только Чимин разродится. — Хоби, я боюсь — после очередной схватки ныл светловолосый. Низ живота сильно тянуло, а первые схватки были довольно болезненные. — Не переживай, милый, — старший омега чмокнул омегу в лоб и улыбнулся. — Всё будет хорошо. Скоро ты увидишься со своим малышом, положишь себе на грудь, вдохнешь его детский запах. — Сейчас малыш со мной, но когда он родится, вдруг я не смогу его защитить. — Чимин всхлипнул, и губы его немного задрожали, — Хоби, я не хочу, не хочу, чтобы малыш рождался. — слезы потекли из глаз омеги. — Хочу, чтобы он был всегда со мной, под моей защитой. Тем более Чонгуку не до нас, у малыша есть только я. Хосок понимал, что этот эмоциональный всплеск Чимина вызван недавним недопониманием между супругами, поэтому поспешил убедить светловолосого, что всё наладится. — Чимин, что ты такое говоришь. Держать своего ребенка на руках — это счастье. Я уверен, что вы с Чонгуком помиритесь. — Может Чонгуку не стоило говорить… — Как же так? Он-отец, он должен знать, что его ребенок скоро родится. — мягко говорил Хоби, поглаживая омегу, пытаясь успокоить. Чимин прикрыл глаза, его всегда успокаивали поглаживания, так как мама очень часто гладила его в детстве, когда он был чем-то расстроен или испуган. Вспомнив о маме, что-то внутри кольнуло от осознания, что она уже никогда не увидит своего внука. Омега уверен, она была бы замечательной бабушкой. Следующая схватка была длиннее, от чего Чимин отчаянно зашипел. В палату вошел врач, чтобы справиться о состоянии vip пациента и проверить раскрытие. — Господин Чон, вам ставить эпидуральную анестезию? — спросил врач, опуская подол длинной туники пациента, закончив осмотр. — Что? — глаза Чимина широко раскрылись. Омега до смерти боится уколов, а прочитав в интернете, что такое эпидуралка, даже представить себе боится, как ему будут проводить эту процедуру. Укол в позвоночник внушает омеге животный ужас и отвращение. — Поверь, милый, тебе лучше согласиться на нее. — увидев побледневшее лицо омеги, сказал Хосок. — Поверь мне, как уже прошедшему этот путь. — Нет. — упрямо замотал головой Чимин так рьяно, что пшеничная челка заколыхалась из стороны в сторону — Не хочу. Только не это. — Вы подумайте хорошо. У вас еще есть время. — с легкой улыбкой сказал врач и удалился из палаты, на ходу снимая перчатки с рук и выбрасывая в мусорное ведро. — Папа! — в палату влетел Ильсон и бросился с объятиями к Хосоку. Чимин вздрогнул, не ожидав маленького шумного омеги. — Привет, мой дорогой. — Хоби счастливо подхватил сына на руки, усадив на коленки. — Ильсон, только не нужно так громко кричать. Ты напугал Чимина. В больнице все общаются шепотом. — Хосок говорил спокойно, объясняя сыну, как нужно правильно себя вести. — Прости, Мини. — шепотом и всё еще по-детски нечетко произнес Ильсон. Светловолосый улыбнулся в ответ, сказав, что всё в порядке. — Привет всем. — в палату зашел Тэхен, с неизменно идеально зачесанными волосами и длинном бордовом кардигане. Он подошёл к любимому мужу и чмокнул его в макушку, а затем приветственно потрепал Чимина по голове, взъерошив тому волосы. — Ээйййй — недовольствовал Чимин, стараясь пригладить их обратно. — Тэхёёённн. — Что такое, Чимини? — усмехнулся Тэ. Альфа сел в кресло напротив кровати. — Прекрати так делать. Любитель портить прически. — фыркнул омега, поправляя белокурые волосы. — Ой, извините. Не знал, что у вас прическа, господин Чимин. — улыбнулся старший альфа в ответ. — Как ты себя чувствуешь? — Сойдет. — шумно выдохнул светловолосый. — А где Чонгук? Я думал, что вы вместе приедете. — спросил Хосок, пытаясь удержать на руках активного Ильсона, который постоянно ерзал. — У него сегодня завал с работой. Я предлагал подменить его, но его отрасль настолько специфична, что я бы не справился. Там нужен именно Чон. Он приедет попозже. Чимин закатил глаза, так как ничего другого он не ожидал. Странно, что Чонгук вообще собирается объявиться. Ильсону очень быстро наскучило сидеть в палате. Тэхен предложил прогуляться с ним по коридорам роддома, спуститься в кафе за чем-нибудь вкусным. Ильсон с удовольствием спрыгнул с мягких колен Хосока и подбежал к отцу со счастливой улыбкой. — Тэхен- очень хороший отец. — отметил Чимин, когда отец и сын вышли из палаты. — Да, — счастливо вздохнул Хосок. — Он очень внимателен к Ильсону. Чимини, я уверен, что Чонгук станет тоже прекрасным отцом. — Не говори мне об этом. — скривился светловолосый, — Я вообще не хочу подпускать его к малышу, он даже не помогал мне подбирать для него одежду и кроватку и сейчас тоже не понятно, где его носит. Ему всё равно на нас. — Опять ты за свое. Чимин, не зацикливайся на этом. — цыкнул Хосок, и, чтобы светловолосый меньше нервничал, решил перевести тему. Омеги начали говорить о детях, Хосок рассказал про свой опыт рождения ребенка, но даже это не убедило твердолобого Чимина сделать анестезию. Омега покрывался холодным потом при упоминании слово укол и в позвоночник в одном предложении. Схватки стали в какой-то момент более продолжительными и интенсивными, но Чимин пышущий уверенностью, заверил медперсонал, что справится и с ними. Врач пришел, чтобы спросить о состоянии пациента еще раз и, увидев нужное раскрытие, приказал готовить родильный бокс и переводить туда пациента. — Что? Уже? — в глазах омеги вновь появился жуткий страх. Страх перед неизвестным. Он осознал, что не готов рожать так скоро. — Нет, нет. Подождите. — омега чувствовал, как руки холодеют, а внутри пробирает дрожь. Уровень ужаса от того, что сейчас омега останется один на один в такой пугающей ситуации, увеличивался. — Чимина переводят? — удивился Тэхен, когда они с Ильсоном вернулись к омегам. Медперсонал суетился отключая светловолосого от многочисленных аппаратов, чтобы перевезти в другой бокс. — Да, уже пора. Ты очень вовремя, милый. — Хосок подошел к мужу и чмокнул того в губы — Побудешь еще с Ильсоном? А я пойду с Мини для поддержки. Тэхен кивнул, взяв на руки прыгающего вокруг него маленького омегу. — Сони, ты останешься со мной, а папа пойдет с Чимином. Мы будем их ждать, — посмотрев на сына, который тянул ручки к Хосоку, сказал Тэ. Ильсон посмотрев на отца кивнул и обвил руками его шею, прижавшись теснее. Они вышли в коридор и прошли ближе к родильному боксу, заняв там мягкий бежевый диван. Спустя полчаса приехали родители Тэхена и Чонгука. После звонка старшего сына, Юджин и Минхо были приятно взбудоражены новостью о том, что Чимин рожает. Это значит, что их младший сын — Чонгук — скоро в первый раз станет отцом, а у них появится уже второй внук. Несмотря на то, что Юджин слегка недолюбливал своенравного светловолосого омегу, искренне считая, что он не так воспитан, как того требуют традиции их семьи, но он был искренне рад малышу, который вот-вот появится. Минхо же был настроен к Чимину положительно. Они словно поменялись с мужем местами. Юджин, который так хотел свадьбы Чонгука и Чимина, чтобы побыстрей закрыть вопрос с женитьбой сыновей, поменял свою точку зрения. Минхо, который сначала настороженно относился к помолвке сына с Чимином, увидев, что младший сын правда любит своего омегу, начал благосклонно воспринимать этот брак. Он понимает, что у обоих непростые характеры, но видит, что им хорошо вместе. Юджин не поддерживает своего мужа в этом, списывая все на то, что они с Чимином родственники, вот Минхо и тревожиться о нем. Идеальный омега в глазах Юджина — это его собственный муж и Хосок, которые обладают мягкими, кроткими характерами; они любят и умеют готовить, знают, как содержать дом, как сделать мужу приятное. Чимин же, заносчивый, себялюбивый омега со своим мнением, который и готовить толком не умеет…еще неизвестно, сможет ли он воспитать родившегося ребенка. — Где Чимин?! — в коридор вбежал взмыленный младший альфа. На его лбу выступила пульсирующая вена, а черные бешенные глаза из-за расширенных зрачков казались еще больше. — Чонгук, сядь, успокойся. — спокойно сказал Тэхен. Он чувствовал волнение брата. — Где Чимин? — повторил он вопрос, оглядывая глазами каждую палату, которую он видел. — Здесь. — констатировал младший альфа, когда учуял усилившийся запах бергамота, и рванул к двери. — Куда! — Тэхен перехватил брата за талию, прикладывая огромные усилия, чтобы удержать, — Ты в своем уме?! — Дай пройти, хен. — Чонгук как будто не слышал брата. Он чувствовал, что нужен своему омеге. Его альфа рвался к нему. — Нет. — твердо сказал Тэхен. — Туда нельзя. Альфам запрещено находиться в родильном боксе. Ты должен ждать здесь, Чонгук. Сядь. Чонгук грозно посмотрел старшему в глаза. Сейчас он воспринимал его как препятствие на пути к своему истинному, нежели как брата. — Вколите мне уже что-нибудь! — послышался отчаянный крик с другой стороны двери. Чимин стонал от боли и жалел, что отказался от анестезии. Сейчас, во время родов ее вкалывать уже бесполезно, так как она не подействует. Но омега уже не соображал от боли и слезно умолял дать ему любое лекарство. — Ему больно. Я должен быть рядом с ним. — не унимался Чонгук, пытаясь пробиться к двери. — Чон, сядь и успокойся. — грозно сказал Юджин, заметив, что сын начинает нездорово себя вести. — Тебе Тэхен уже ясно сказал, что альфам входить в родильный бокс запрещено. — Вы не понимаете! — рявкнул он потихоньку сходя с ума от того, что его не пускают к мужу. Леопард Чонгука не понимал слова «нельзя», когда чувствовал, что его омеге плохо, он готов был идти напролом. На беду медперсонала, что проходил в конце коридора, острый кошачий взгляд заметил их движущиеся фигуры. Чонгук резко развернулся в их сторону и яростно крикнул: «Позовите мне главного врача роддома, немедленно!» Фигурки застыли в ужасе от этого окрика, и, казалось, скукожились вдвое, боязливо посмотрев на высокого альфу, что стоял в коридоре. Даже издалека он казался пугающим. — Главврача, срочно! Иначе я всех здесь уволю! — не унимался Чон, продолжая выкрикивать угрозы. — Милый, успокойся. — Минхо теперь уже волновался не только за Чимина, но и за состояние младшего сына. Омега положил ладонь на плечо разошедшегося Чонгука и немного его сжал. — Папа, ты не понимаешь. Я должен быть рядом с Чимином. — сбивчиво тараторил Чонгук, едва успевая захватывать воздух, чтобы дышать. — Вы меня звали? — главный врач подошел очень быстро, когда услышал от коллег о невменяемом посетителе-альфе, который готов начать громить больницу. — Да. Мне нужно в родильную палату, господин, … — Чонгук прочитал на бейджике фамилию врача. — Хван. Там мой муж, он рожает. — Оставайтесь здесь, всё будет хорошо — успокаивающе произнес врач, отчего Чонгук взвился еще больше. Его уже начинало раздражать, что все вокруг его успокаивают. — Нет. Господин, Хван, либо вы меня пускаете туда, либо от вашего роддома и мокрого места не останется. Вы знаете, кто я?! Я- Чон Чонгук, генеральный директор Iconic International, и если ВЫ посмеете мне перечить, ваша карьера скатится на дно. Глаза главврача распахнулись, и он лихорадочно сглотнул. Он знает влиятельность этой фирмы и, какие люди там работают в руководстве. Что-то быстро передав медперсоналу, он кивнул Чонгуку и сказал следовать за ними. Альфе выдали медицинский халат, шапочку и маску. Обработав его антисептиком, они открыли одну из многочисленных дверей в родильный бокс. В помещении смешались разные запахи, но отчетливо был слышен запах горького бергамота. Красивое лицо Чимина снова сморщилось от боли, и омега издал болезненный стон. Чон прямиком кинулся к мужу, а главный врач заявил, что всё в порядке, когда увидел недоумевающие лица врачей. Первый раз альфу пустили на роды. — Чонгук?! — Чимин уже находился в агонии от боли, которая разрывала его изнутри, но эти большие черные глаза и запах иланг-иланга он узнает в любом состоянии. — Да, Чимини. Ты как? — Чонгук сел на корточки возле головы Чимина и, спустив маску, легко поцеловал его в висок. — Мне больно. Мне так больно. — скулил светловолосый, — Аа! — вскрикнул снова Чимин и из глаз его скатились слезы. — Это всё из-за тебя! — Чимин впился ногтями в руку мужа при очередном болезненном потуге. Чонгук никак не отреагировал на колкость омеги, он лишь успокаивающе поглаживал его по руке. Внезапно омега почувствовал небольшое облегчение. — Наконец-то вкололи обезболивающее? — поинтересовался светловолосый. Он не мог поверить, что не почувствовал укол. — А говорили, что не подействует! — Нет. — ответила медсестра. — Господин Чон, мы ничего не вкалывали. Чимин сначала не поверил, но затем осознал, что ему стало легче от присутствия Чонгука и его запаха. — Чон, — прохрипел омега — Придвинься поближе. Чонгук кивнул и придвинулся к мужу, насколько мог, чтобы тот вдохнул его запах. Омега почувствовал, как силы будто вернулись вновь, и спустя несколько потугов в палате раздался детский плач. Чимин шумно выдохнул и откинул голову на спинку родильного кресла, стараясь восстановить дыхание. Родился. Его малыш родился. — Поздравляем, у вас родился крепкий омега! — огласил врач и забрал ребенка для того, чтобы его обмыть и запеленать. — Омега…- счастливо протянул Чонгук и посмотрел на мужа. Его грудь распирало от радости, он готов был прыгать до потолка. Тяжело дышащий Чимин казался ему сейчас до невозможности милым, а испарина на щеках и шее делала образ омеги еще более уязвимым. — А вот и ваш сыночек — с улыбкой проговорил медбрат, отдавая сверток Чимину. Светловолосый с улыбкой принял ребенка и прижал к себе, трепетно дотронувшись кончиком носа до маленькой головы и вдыхая сладкий детский молочный аромат. Уставший, измотанный, но такой счастливый омега, с любовью осматривал свою кроху. Он не мог поверить, что этот маленький, пока еще сморщенный, но такой симпатичный малыш жил у него там, в животе столько времени. А он, дурак, не хотел, чтобы он рождался. — Чимин, он такой красивый — любовно промурлыкал Чонгук, тыкаясь губами в щеку своего омеги. — Спасибо. Я очень счастлив. — Гуки, он просто прелесть. — Чимин почувствовал, как слезы снова катятся по его щекам. Омега чувствовал, как по телу разливается что-то нежное и теплое, заставляя его тело чувствовать эйфорию. Чонгук нежно коснулся ладонью лица светловолосого, чтобы развернуть на себя. Заглянув в сине-фиалковые глаза, он почувствовал, что они как несокрушимый океан затягивают его, а он захлебывается от переполняющих чувств. Аккуратно заправив светлую прядь за ушко, Чонгук потянулся к мягким губам, что так хотел поцеловать всё это время. Все эти дурацкие, изматывающие ссоры позади, и альфа не намерен допускать, чтобы они как-то сказались на их взаимоотношениях с мужем. — Я люблю тебя. — прошептал в самые губы Чонгук. — Вы только мои. Чон впился поцелуем в пухлые губы омеги, жадно засасывая каждую поочередно. Чимин был не был удивлен такому напору, так как у них с мужем давно не было близости. Чтобы поцелуй не перерос в еще более страстное вылизывание ртов, Чимин сам остановил мужа, слегка отклонившись назад. — Хоби, — позвал Чимин, оглядываясь, в поисках брата. Но его нигде не было — А где Хосок? — спросил у медперсонала. — Он вышел через некоторое время после того, как зашел ваш муж. — ответил медбрат, выкидывающий использованные пеленки. Родственникам разрешили войти в палату. И только переступив порог, все накинулись с поздравлениями. — Мы назовем его Хёджон, что означает благородная душа, жизнь. Этот малыш- частичка нашей души и жизни. — объявил Чонгук, тепло посмотрев на младенца в белом свертке. — Прекрасное имя. — отметил Хосок. — Пусть Хеджон растет счастливым и здоровым! — радостно воскликнул Минхо, поглаживая животик новорожденного. — Папа, папа, — Ильсон подпрыгивал возле Тэхена, просившись на руки, чтобы посмотреть на того, о ком сейчас все говорят. — Иди сюда, — улыбнулся Тэ и взял сына на руки. Ильсон заинтересовано смотрел на раскрасневшегося малыша в руках Чимина. Омега слегка развернул его на Ильсона, чтобы тому было лучше видно. — Смотри, Сони, это -твой двоюродный братик Хёджон. — шептал на ухо омежке Тэхен. — Маленький, — пролепетал Ильсон. — Он только что родился, поэтому такой крошечный. — Хоби погладил сына по спине. — Ты тоже таким был. После долгих родов Чимин почувствовал накатившую усталость, а глаза буквально сами закрывались. Увидев, что омега сильно вымотался и нуждается в отдыхе, родственники поспешили на выход. Чимина с Хеджоном перевели обратно в палату. Проследив, что омеги отдыхают в палате и ни в чем не нуждаются, Чонгук лично пошёл к главному врачу роддома, чтобы извиниться за свое поведение. В знак раскаяния, альфа подарил роддому чек на круглую сумму для закупки оборудования. На следующий день альфа взял выходной день на работе и отправился в роддом к семье. Да, теперь у Чона настоящая семья, а он — молодой отец. Эти мысли делали Чонгука по-настоящему счастливым. Из роддома Чимина выписали почти сразу. Омега не без удивления поймал себя на мысли, будто он всю жизнь живет с Хёджоном. Этот маленький черноволосый омега занимал все его мысли, переполняя нежностью сердце новоиспеченного родителя. Хотелось бесконечно заботиться об этом маленьком комочке, защитить от всего мира. — Поздравляем вас, господин Чонгук, господин Чимин. — слуги в доме с радостью встречали хозяев. На вечер планировался праздничный ужин в честь новорожденного Хёджона. — В детской уже всё подготовлено, — отрапортовал Сунхи. — Детской? — удивился светловолосы омега. — Первый месяц малыш должен быть рядом со мной. Перенесите кроватку в спальню. Сунхи растеряно посмотрел на Чонгука, на что тот кивнул с видом сделай, как он хочет. — Вот ты и дома, мой маленький. — Чимин уложил кроху на диван и сел рядом с ним, начав поглаживать его животик. — Чимин, это тебе — альфа подошел к светловолосому, протягивая бархатную коробку. Внимательно посмотрев на нее, Чимин взял коробку и открыл, издав вздох восхищения. Омега не был любителем украшений, но это колье было прекрасно. Нить с бриллиантами переливалась, преломляя свет причудливыми цветами. — Чонгук…это…очень красиво. — Чимин искренне улыбнулся в ответ. — Наверняка колье безумно дорогое…не стоило. — Стоило, — перебил альфа. — Ты подарил мне самое дорогое на этом свете — нашего Хёджона. Чонгук поцеловал Чимина в лоб, вдохнув приятный аромат волос омеги. — Джонни, — Чон улыбнулся маленькому сыну, который пытался сфокусировать взгляд на родителе. — Малыш, какой же ты хорошенький. Чонгук наклонился к Хёджону, проведя носом по его щечке и оставив там поцелуй. Омежка пах еще по-детски молочно-сладко. Чимин погладил сына по голове, перебирая волосики. — Черные — констатировал он, сам не понимая, зачем. — Просто малыш пошёл в меня. — с гордостью ответил Чонгук, продолжая сюсюкаться с ребенком. — Это мы еще посмотрим — наиграно фыркнул светловолосый омега. — Я уверен, что все остальное он взял от меня. — Его миролюбивый характер точно не твой. — хохотнул альфа, хитро посмотрев в сторону мужа, от чего тот еще больше насупился. — И не твой. — буркнул в ответ омега. *** Чонгук не мог сосредоточится на документе, в который он вносил правки. Альфа чувствовал, как температура его тела повышалась, в горле пересохло, а руки немного тряслись от напряжения. — Минджи, срочно принеси мне стакан воды. — часто сглатывая и тяжело дыша проговорил в динамик Чон.