Аниото. Люди-леопарды.

**

Всю ночь омега не мог уснуть, так как непрекращающиеся рвотные позывы не утихали. Мышцы живота болели от постоянных спазмов, а силы были на исходе. Еще никогда Чимин не чувствовал себя настолько измотанным. Чонгук нервничал, наблюдая за страдающим мужем, который либо лежал в постели, либо склонялся над унитазом. Его попытки убедить упрямца поехать в больницу не увенчались успехом, Чимин отказывался, так как считал, что скоро его состояние нормализуется, списывая всё на отравление, а его омега не считал опасным. — Чимин, мы едем в больницу. — строго сказал Чон, когда муж в очередной раз обнимался с фарфоровым белым другом. Кожа омеги стала пергаментно-прозрачной, а под огромными глазами выступили синие круги от усталости и недосыпа. Казалось, что еще немного и Чимин потеряет сознание. В очередной раз прополоскав рот, омега, шатаясь, пошел обратно к кровати. Светловолосый почувствовал, как сильные руки подхватили его, не дав пройти самостоятельно, и приятное головокружение заставило все вкруг завертеться вихрем, когда его ноги оторвались от пола. Чимин вцепился в плечо мужа и прижался к нему сильнее, чувствуя, как успокаивающие феромоны истинного расслабляют его. — Ты выглядишь очень бледным, Мини. — внимательные глаза Чонгука бегали по измученному лицу, пытаясь понять, что происходит. Омега пугал своим состоянием. Чон позвонил водителю и приказал немедленно готовить машину, чтобы выехать в ближайшую больницу. Чимин не помнил, как они доехали до пункта назначения, и только резкий запах антисептика и медикаментов заставил омегу выйти из полудремы, давая понять, что они в одной из частных клиник Седрада. Будто в тумане он слышал обеспокоенный голос Чонгука и медбратьев, которые объясняли ему, как следует заполнять анкету на пациента. Когда Чимина увезли на обследование, Чонгук остался сидеть в приёмном отделении, периодически донимая врачей вопросами «Почему так долго длится обследование?», «Долго, потому что нашли что-то серьезное?», «Почему вы ничего не знаете? Вы сотрудник больницы или нет?!». Взбудораженный мозг альфы уже придумывал разные диагнозы, разгоняя тревогу еще больше. Чон пытался успокоить сам себя, но понимал, что такое длительное отсутствие информации только еще больше подбрасывает дров в топку разошедшейся нервной системы. Ближе к четырем утра Чон угомонился, задремав на диване, когда его разбудил шум каталки и торопливые шаги врачей, разносящиеся эхом по всему коридору. Резко раскрыв глаза, он сморщился от яркого света, что больно по ним резанул. Один из врачей подошел к нему и доложил, что Чимина перевели в палату, но к нему будет можно зайти минут через десять. Увидев в глазах Чонгука беспокойство и даже некоторую враждебность, доктор поспешил успокоить альфу тем, что пациент в порядке, ничего серьезного не нашли. Тишина одноместной палаты, где превалировали оттенки белого цвета, нарушалась только мягким перешептыванием врачей. Капельница торчала из тонкой руки пациента, когда тот потихоньку начал приходить в себя. Шум в голове постепенно стихал, и Чимин даже смог различить голоса врачей, что обращались к нему. — Здравствуйте, господин Чимин. — сказал один из голосов. — Как вы себя чувствуете? — снова задал вопрос врач, ожидая, пока открывающий глаза пациент придет в себя окончательно. — Лучше. Меня первый раз так выворачивало от алкоголя. — вздохнул светловолосый, с удовольствием отмечая, что чувство тошноты пропало. — Ваш уровень сахара очень сильно подскочил, организм не выдержал и спровоцировал рвоту. Капельница помогает вам восстановиться. Передаю Вас доктору Мину. — врач говорил медленно, чтобы измученный омега смог его услышать и понять. Затем он поклонился и вышел из палаты, а Чимин перевел взгляд на второго, уже знакомого ему доктора, Мин Юнги. — Юнги, ты теперь всегда будешь моим лечащим врачом, что бы со мной не случилось? В любом случае, я этому рад. — улыбнулся светловолосый, глядя на довольного Мина. — Нет, Чимин, у меня только один профиль и я пока не проходил переквалификацию. Скажи, ты случайно не замечал за собой странные желания или, возможно, твой рацион изменился? Омега в ответ мотнул головой не припоминая ничего, что менялось за последние недели. — Таз не тянет? Соски чувствительные? — опрашивал Мин, прислонив шариковую ручку к карточке пациента, чтобы начать записывать ответы. — Нет. — пожал плечами омега, но потом резко распахнул глаза, что-то вспомнив, — Если говорить о желаниях, то я припоминаю одно. Недавно я до дрожи в коленях хотел полусырого мяса. Чтобы прям кровь сочилась…и я пережевывал эти волокна. Скажи, Юнги, я схожу с ума? — Нет, Чимини. Поздравляю, ты беременный. Пройдет еще немного времени, и ты и не такое захочешь. — закончив дописывать анамнез, Юнги щёлкнул ручкой, убирая её в нагрудный карман белого халата. — Как беременный? — в глазах светловолосого отразился шок и испуг. Он схватился за свой плоский живот, сжав ткань хлопковой ночной рубашки и пытаясь осознать полученную информацию. — А ты сам не догадываешься, как? — хмыкнул в ответ доктор, выжидающе посмотрев на светловолосого. — В коридоре сидит твой муж, могу его позвать и он тебе всё более детально напомнит. — Юнгии… — Чимин смущенно закрыл лицо руками, а иголка от капельницы неприятно кольнула. Омега сморщился и вернул руку обратно. — Уже один месяц. — констатировал врач, перебирая бумажки с анализами пациента. — Один месяц. — эхом отозвался Чимин, вспоминая, что ровно месяц назад у него была течка, и он сам умолял Чона «помочь» ему. Да и в течение этого месяца Чимин совсем забыл про контрацепцию, отвлекшись на новые чувства, которые вытеснили все остальное в его жизни. «Чонгук тоже не думал о предохранении…» — размышлял про себя омега, вспоминая, что весь этот месяц, стоило им уединиться, как начиналось страстное безумие, во время которого ни один из них не вспоминал о презервативах или таблетках. — Чимин, — позвал доктор, но увидев, что омега не откликается, о чем-то задумавшись, слегка дотронулся до его плеча. — Чимин, — повторил Юнги. — М? — отозвался тот, моргнув и снова сфокусировав взгляд на докторе. — Ты слишком много съел сладкого, еще и запил сладким вином. Организм, вынашивающий малыша не выдержал, поэтому так и выворачивало. Теперь тебе противопоказан алкоголь и сахароза до конца срока, иначе есть риск развития сахарного диабета во время беременности, а для ребенка это чревато гипоксией. — Ребенка… — светловолосый всё еще неверяще прикасался к своему животу, и было сложно поверить, что там уже кто-то есть. Всё казалось нереальным. Если бы Юнги не был врачом, омега бы подумал, что всё это шутка. — Чимин, ты меня слышишь? — омега в белом халате снова прикоснулся к плечу светловолосого, который снова о чем-то задумался. — Да, да… А Чонгук знает? — откинув с себя одеяло и сгибая ноги в коленях спросил Чимин. Солнце начало пробиваться сквозь окна, и в палате становилось жарко. — Еще нет. — Юнги помог омеге окончательно освободиться от одеяла, сложив его у подножия кровати. — А что, если он не хочет детей? — омега прислонил ладонь к губам, а в сине-фиалковых глазах появился еще больший страх и отчаяние от внезапно возникшей мысли. Светловолосый испугался, что Чонгук будет расстроен из-за того, что ребенок появиться так рано. Они с альфой только недавно нашли общий язык, а теперь внимание Чимина перейдет на ребенка. — Предлагаешь ему не говорить? — саркастично отозвался Юнги. — А так можно? — в глазах омеги появился ненормальный блеск, ведь на секунду ему показалась эта идея по-настоящему здравой, и даже спасительной. — Чимин, с тобой все в порядке? Ты меня пугаешь. — сдвинув брови с переносице сказал доктор. — Юнги, а что если Чон расстроится? Он как-то раз сказал, что не хотел на мне женится, возможно он и ребенка не хочет. — пухлые губы омеги затряслись, а у глаз собрались слезы. Атакованное гормонами сознание Чимина подкинуло ему новый страх, и через секунду огромные капли слез хлынули мокрыми дорожками по щекам. Опытный врач сразу понял, что у Чимина началась истерика. — Так, Чимин, успокойся. Вдохни и выдохни. — размеренным голосом говорил Юнги, пристально смотря на своего эмоционального пациента. — Я уверен, что Чонгук будет счастлив. — Да? — по-детски шмыгнув носом спросил омега. — Да. — с самым уверенным видом, на который был способен ответил Мин. — Сейчас я его позову, и мы его обрадуем. Юнги тяжело вздохнул, представляя, как будет накрывать Чимина в середине беременности, если у него на ранних сроках такие перепады по настроению из-за гормонов. Бедный Чонгук. — Господин Чон, — выглянул из-за двери врач. Чонгук повернулся на зов, подняв заспанное уставшее лицо с ладоней. — Состояние вашего мужа нормализовалось, вы можете войти. Альфа пулей вскочил с дивана и двумя резвыми шагами преодолев расстояние между ними, ворвался в палату. Увидев омегу с раскрасневшимися глазами, Чон напрягся. Его страшные догадки будто начали получать реальное подтверждение, и сейчас ему скажут, что это ужасное отравление со страшной интоксикацией всего организма. А вдруг в пирожных был яд? — Доктор, что с ним? Чимин, ты плакал? — альфа подошел к мужу, по дороге задевая небольшой журнальный столик, от чего тот с неприятный скрежетом отъехал в сторону. Видя перед собой только омегу, Чонгук даже не заметил этот предмет мебели. Подойдя ближе к мужу, встречи с которым он так долго ждал, альфа заключил в ладони его лицо и провел большими пальцами по щекам, стирая всё ещё мокрые дорожки слёз. Черный леопард внутри Чонгука опасно зарычал, призывая альфу к нелогичным действиям, а именно, наказать врача, что заставил его истинного плакать. — С вашим мужем всё в порядке, но в ближайшее время нужно будет соблюдать определенную диету, алкоголь также противопоказан. И, поздравляю вас, господин Чон, вы станете отцом. — Не отравление… — отсутствие полноценного сна тормозило реакции альфы. Еще две минуты назад альфа сидел возле больничной палаты, придумывая, как он совершит возмездие над тем самым владельцем кафе, что накормил Чимина низкокачественными десертами, а теперь ему сказали иную причину плохого самочувствия мужа. Прошло еще секунд двадцать, и темные глаза альфы расширились, а брови взлетели вверх. Единственное, что он мог делать, это смотреть то на одного омегу, то на другого, пытаясь понять, не послышалось ли ему. Но затем Чон резко выпрямился и, обычно грациозный и неторопливый, начал мерить хаотичными шагами палату, снова врезавшись в многострадальный журнальный стол. Последнее столкновение с альфой он не выдержал, и стекло столешницы звучно треснуло. — Ребенок? У нас будет ребенок? Чимин, скажи мне, что ты не шутишь надо мной. — сделав неожиданно резкий прыжок обратно к светловолосому (чуть не сбив прикроватную тумбочку), Чон сел на его кровать, сграбастал ладони омеги в свои. — Чонгук, ты меня пугаешь. — омега даже слегка дернулся от напора супруга и повторил ту же самую фразу, что сказал ему Юнги несколько минут назад. — Доктор Мин, — обратился альфа к Юнги, повернув голову в его сторону. Светловолосый всё еще не ответил на его вопрос, а Чону срочно нужна эта информация, иначе он сейчас взорвется от бурлящих эмоций. — Да, 100%. Все анализы подтверждают беременность, один месяц. Поэтому, нужна строгая диета. Подробный список продуктов занесу чуть позже. А сейчас отдыхайте, господин Чимин. — Юнги кивнул и быстро удалился из палаты, громко перелистывая бумаги в карте пациента. Это самая странная реакция, которую он когда-либо видел у пар, сообщая им о беременности. Один начал истерить, а второй потерялся в пространстве, не понимая, что происходит. Мин хохотнул себе под нос, понимая, что этим двоим точно не будет скучно, ожидая малыша. — Чимиин, — казалось, что Чонгук сейчас мурлычет. Альфа нагнулся ближе к лицу своего мужа, почти касаясь кончиком своего носа его. — Чонгук, — тут же перебил его омега, и продолжил, переходя на шепот — Скажи, ты рад? — Рад? — удивился альфа, пробегая глазами по лицу светловолосого, — Так ты из-за этого ревел? — Угу, — кивнул Чимин, слегка поджимая губы, — Я боялся, что ты расстроишься. Чимин в этот момент был похож на беззащитного растерянного зверька. Огромные сине-фиалковые глаза заглядывали в самую душу. В них отражались напряженность и страх. — Дурак. — констатировал альфа своим низким голосом, приподняв одну бровь. На что Чимин опасно сощурил свои глаза и сжал руки в кулаки, показывая, что хотя он сейчас и в уязвимом положении, но дать по наглой морде одного черного леопарда еще способен. — Как я могу быть не рад? — ласково улыбнулся альфа, сверкая белыми зубами, удивляясь, как в этой светловолосой голове могут появиться такие мысли. А Чимин счастливо улыбнулся в ответ и, поддавшись вперед, прильнул к мягким губам мужа. Чонгук нежно ответил, продолжая улыбаться сквозь поцелуй. Альфа был безумно рад, что теперь они с Чимином ждут собственного малыша, и теперь их семья станет еще больше. Оторвавшись от губ омеги, Чон прочертил носом по нежной шее, а затем опустился ниже, к животу. Чмокнув еще плоский живот поверх рубашки, альфа потерся о него щекой, обвивая руками узкую талию. — Привет, малыш. — шептал альфа в живот, — Мы с твоим папочкой тебе очень рады и любим тебя. — Он тебя не слышит. — омега был удивлен сюсюканьям мужа. Он никогда не видел, чтобы этот серьезный альфа позволял себе такие детские штучки, даже, когда он взаимодействовал с Ильсоном. — Цыц. Всё он слышит, — шикнул Чонгук на омегу, а затем добавил мягким голосом, снова обращаясь к его животу, — Мы назовем тебя Мёнсу или Донхён или… — Слишком омежьи имена. Ты хочешь омегу? — Чимин запустил пальчики в смоляную копну волос мужа и медленно ими перебирал. — Конечно. Кому нужны альфы? От них одни проблемы. Посмотри на меня… Думаю, первые седые волосы у моего папы появились именно из-за моих выходок. — Аргумент. — засмеялся Чимин, поглаживая макушку Чона. Чимин был рад, что его муж не страдает этим стереотипным мышлением аниото о том, что альфы — это лучший подарок в качестве ребенка от Богини Матери.

***

Чимина выписали вечером в тот же день, и супруги сообщили радостную новость всем ближайшим родственникам. Дядя Намджун был безумно рад, и еще раз убедился в том, что был прав, когда выдал Чимина замуж против воли последнего. Альфа был уверен, что светловолосый познал настоящее омежье счастье, состоявшись сначала в роли мужа, и теперь уже в роли будущего родителя. Сокджин, видя, как радуется хозяин дома, не стал высказывать свои опасения. А, как казалось омеге, опасаться было чего. По его мнению что Чимин, что Чонгук еще не совсем зрелые для того, чтобы иметь детей. Один только недавно пережил стресс от переезда и нежеланного замужества, его заставили жить по тем правилам, что он никогда не соблюдал. Хотя сейчас светловолосый и любит своего супруга, но они еще не притерлись к друг другу, не осознали всю серьезность положения. Избалованный с детства Чонгук, не знающий отказов, сумел найти к несговорчивому мужу подход, но сможет ли он обуздать сам себя? Иногда в нем всё еще можно было разглядеть маниакального достигатора: «Вижу цель — не вижу препятствий». До замужества он был непостоянен в выборе омег, будто не мог ими насытиться. Доходило до смешного, молодые альфы высшего общества Седрада уже не особо хотели с ним общаться, так как если ему нравилась их омега, он её получал. Из-за положения Чонгука, он был неприкосновенен, так как его семья была одной из самых влиятельных, поэтому все остальные альфы не могли ничего ему противопоставить. Однако достигаторство Чона не всегда играло только негативную роль в его жизни. Альфа с подростковых лет помогал отцу в его компании, и, будучи взрослым, во многом способствовал переходу ее на новый уровень развития, так как был настоящим трудоголиком. Эта черта его характера и помогала, и мешала молодому альфе, так как включая в себе этот режим, он не видел и не замечал чувства других, а, достигнув цели, уже был в ней не так заинтересован, галочкой отмечая у себя в голове очередную победу. Сокджин искренне считал этих двоих еще детьми, которые могут только брать, а отдавать еще не умеют. Как бы ему не хотелось сравнивать, но Тэхён и Хосок намного более зрелые в его глазах, хотя разница в возрасте между первой парой и второй совсем небольшая. На следующий день Хосок вместе с Сокджином приехали навестить Чимина, чтобы лично поздравить и рассказать омеге всё про беременность. Плотный вкусный обед, плавно перетекший в ужин был уже позади, поэтому четверо омег — Чимин, Сокджин, Хосок и малыш Ильсон, играющий в детском манеже — наслаждались прохладным вечером на большой веранде особняка. — Уже через пару месяцев начнет приходить молоко, Чимини. Не пугайся, если заметишь на одежде в районе сосков небольшие пятна. — отставляя чашку с чаем рассказывал Хосок. — Я думал оно приходит, когда ребенок рождается. — Чимин машинально провел ладонью по груди, пытаясь нащупать несуществующие пятна. — Когда он рождается, приходит уже большое количество, чтобы кормить малыша. А до родов это, считай, тестовая версия. — улыбнулся Джин, откусывая малиновое пирожное. — Точно. — усмехнулся Хоби, — Твой организм проверяет, все ли настройки в норме. — А если нет? — напрягся светловолосый. — Ты-омега, милый. В нас это природой заложено. Не переживай. — Хосок нежно погладил брата по руке. — А рожать очень больно? — Нуу… — Хосок искренне пытался подобрать слова, так как видел, что Чимина это сильно тревожит. — Не буду обманывать, это не самое приятное, что я испытывал в своей жизни. Чимин обреченно простонал, а затем нервно отхлебнул чай. — А кто этот бета? — увидев высокого мужчину, проходящего от домика охраны до особняка, спросил внимательный Сокджин. — Мой новый охранник. Чонгук нанял. — ответил светловолосый. — Чонгук очень заботливый. — мягко улыбнулся Хосок. — Сказал, что нашел мне лучшего охранника. — закатил глаза Чимин, вспоминая, как горделиво Чон представлял ему его, будто сам тренировал всю жизнь. — Это очень хорошо. В твоем положении безопасность — это первое дело. — кивнул Сокджин, но тут же подскочил со своего места, увидев, что Чимин тяжело задышал. — Мини! Ты как? Что с тобой? — Сокджин погладил светловолосого по щекам. — Всё нормально, — прохрипел Чимин, откидываясь на спинку кресла. — Вызвать врача? — встал Хосок, пытаясь найти в безразмерном кармане джеллабы телефон. — Не надо. — светловолосый мотнул головой. После очередного тяжелого вдоха, Чимин прикрыл рукой рот и стартанул в уборную. — Джини, присмотри за Ильсоном, а я пойду к Чимину. — сказал Хосок и убежал за братом, подбирая полы джеллабы, чтобы не запутаться. Чимина он нашел в ближайшей уборной, обнимающим унитаз, сидя на полу. Пшеничные волосы прилипли ко лбу из-за выступившей испарины, а губы были раскрыты от жадного хватания воздуха. — Чимин, — Хоби опустился к брату, — У тебя есть какие-либо средства от токсикоза? Чимин мотнул головой, так как Чонгук обещал привезти таблетки только сегодня. Врач предупреждал светловолосого, что токсикоз может мучать его чаще, чем обычного омегу в Седраде, так как Чимин наполовину человек. Вынашивание леопарда не опасно для него, но будет тяжелее, чем среднестатистическому аниото потому, что его организм не настолько крепок. — Сунхи! — громко крикнул Хосок, выходя из уборной. — Да, господин Ким. Что-то случилось? — Сунхи неспешно подошёл к омеге. — Срочно завари крепкий мятный чай для Чимина. И побыстрее. — некогда обходительный Хосок сейчас был особенно требовательным, чем удивил слугу. Тот кивнул и удалился на кухню. Вернувшись назад в уборную, он застал Чимина, полоскающего рот после очередного рвотного позыва. Светловолосый побледнел и его шатало от слабости. — Обопрись на меня, родной. — Хосок подошел близко к брату и обнял его за талию. Они вместе вышли в гостиную, и он помог Чимину сесть на диван. — Не думал, что токсикоз меня настигнет так скоро. Я же сегодня ничего не ел из запрещенки! — запрокидывая голову на спинку дивана сказал светловолосый. — Милый, это не связано с едой. Токсикоз больше про перестройку организма. — сообщил знающий Хоби, заботливо поправляя рубашку на младшем брате. Через несколько минут ароматный чай приземлился на столик перед светловолосым, но после первого вдоха столь сильного и навязчивого запаха мяты, Чимин снова подорвался и убежал обратно в туалет. — Кажется, чай Чимину делает только хуже. Сунхи, унесите чай, принесите простую воду. — проговорил Хосок и, встав с дивана, снова пошёл за светловолосым. Наблюдая за тем, как Чимину становится хуже с каждой минутой, Хоби по-настоящему запереживал. Светловолосому не помогала вода, которую он пил, его организм тут же возвращал ее обратно. Старший уже собирался вызвать врача, как в дом вбежали Тэхен и Чонгук. — С Чимином что-то не то. — обеспокоенно лепетал Хоби, подбежав к альфам, что столпились у входа в уборную. — Чимин! — в глазах Чона блеснул страх, когда он увидел, как его омега снова распластался на полу, уперевшись спиной о стену. Голова высоко запрокинута, глаза прикрыты, а грудная клетка тяжело вздымается вверх-вниз. Альфа подбежал к мужу и сел возле него на колени, перетащив хрупкое тело к себе поближе. — Гуки, — улыбка у Чимина была немного вымученная. Он упал в объятия супруга, с удовлетворением обнаружив, что запах иланг-иланга действует на его организм терапевтически, приглушая тошноту и расслабляя. Еще раз жадно вдохнув такой нужный аромат, омега впечатался носом в шею мужа, словно пылесос ненасытно и шумно засасывая каждую частичку запаха, смешанного с феромонами. — Чимин, мы поедем в больницу, — положив подбородок на светлую макушку и мягко поглаживая омегу по спине шептал Чонгук. — Не надо. — Чимин требовательно тыкался носом в шею альфы, пытаясь найти участок кожи, от которого пахнет иланг-илангом больше всего. Делая глубокие вдохи, он почувствовал, будто добрался до источника жизни. Словно наркоман после трехдневной ломки светловолосый упивался запахом Чона, стараясь вдохнуть всё и сразу. Каждый вдох возрождал в нем силы, возвращал энергию. — Мне уже лучше, — пролепетал Чимин, чувствуя, как тошнота уходит. Альфа почувствовал, как по всему телу пробежались мурашки от горячего дыхания светловолосого. Взяв его на руки, и встав вместе с ним с пола, он вынес его из уборной. — Я сейчас вернусь. Сунхи! Проводи наших гостей за стол и позаботься о них. — крикнул Чонгук и понёс мужа по лестнице вверх. Аккуратно положив Чимина на кровать, альфа почувствовал, что муж его не отпускает, вцепившись мертвой хваткой. — Не уходи. — шептал омега, в котором вдруг проснулись невиданные силы. — Приляг со мной. — Я в уличной одежде. — Ну и что. — капризно надул губы Чимин. Сейчас он был не готов отпускать от себя мужа, когда он ему так нужен. Чонгук усмехнулся и лег на кровать рядом с омегой. Чимин сразу же подполз ближе к нему, собственнически забросив одну ногу на тело альфы, снова утыкаясь носом в шею. Ему казалось, что если он перестанет вдыхать иланг-иланг, то умрет. Чимин чувствовал, как сильные руки прижимают его, а запах иланг-иланга становится более насыщенным. Чон задрал голову повыше, чтобы дать мужу больше доступа к своей шее. — Теперь мне хорошо. — довольно мурлыкал Чимин. — Твой запах помогает мне справится с токсикозом, никуда от меня не уходи. — Дыши мной сколько нужно, златовласка. — хмыкнул Чон. Ему нравилось, что супруг в нём так сильно нуждается. Альфа готов был лежать с ним, сколько нужно, лишь бы Чимину было хорошо и комфортно. — Мне так плохо во время приступов без твоего запаха. Я не припомню, чтобы Хосок во время своей беременности на это жаловался… Признавайся, Чон, что ты со мной сделал? — Я думаю дело в нашем истинном браке. — Чонгук лениво поглаживал спину омеги, и сам с удовольствием вдыхал запах мужа. Сейчас бергамот не казался таким сладким. В нем угадывались молочные нотки, и альфа очень удивился, что не замечал их раньше. Такие невинные, нежные, по-настоящему детские. Организм омеги до этого перестраивающийся незаметно для Чимина, сейчас уже показывал, что нуждается в истинном альфе. Он требовал его рядом, его запах и феромоны. Именно так он мог справляться с вынашиванием будущего леопарда, требуя отца ребенка рядом. Чимин довольно быстро уснул, а Чонгук, заметив это, аккуратно выполз из-под мужа и, укрыв его мягким одеялом, спустился к гостям.