
Пэйринг и персонажи
Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Эрни Макмиллан, Северус Снейп, ОЖП, ОМП, Рон Уизли, Минерва Макгонагалл, Рубеус Хагрид, Фред Уизли, Джордж Уизли, Альбус Дамблдор, Сириус Блэк III, Бартемиус Крауч-мл., ОМП/ОЖП, Фенрир Сивый, Аластор Грюм, Седрик Диггори, Виктор Крам, Бартемиус Крауч-ст., Флёр Делакур, Гаррик Олливандер
Метки
Драма
Нецензурная лексика
Фэнтези
Кровь / Травмы
Неторопливое повествование
Обоснованный ООС
Отклонения от канона
Рейтинг за насилие и/или жестокость
Элементы юмора / Элементы стёба
Постканон
Элементы ангста
Элементы драмы
Магия
Студенты
Второстепенные оригинальные персонажи
Смерть второстепенных персонажей
Упоминания алкоголя
Жестокость
Упоминания насилия
ОЖП
ОМП
Смерть основных персонажей
Элементы дарка
Учебные заведения
Преканон
Вымышленные существа
Мироустройство
Магический реализм
Элементы психологии
Психологические травмы
Аристократия
Упоминания смертей
Несчастливый финал
Элементы гета
Великобритания
Магия крови
Артефакты
Реализм
Сверхспособности
Темное прошлое
Мифы и мифология
Скандинавская мифология
Политика
Грязный реализм
Черный юмор
Повествование во втором лице
Ирландия
Семейная сага
Описание
Авторское переосмысление Поттерианы в жанре "PROFIC" с добавлением реализма, общей переработкой мироустройства на основании принципов историзма и политэкономии, а также банального здравого смысла, насколько это вообще позволяет сделать оригинал Роулинг.
Структурно произведение является родовой сагой, а также историей о революционном движении, сформировавшемся в условиях магического мира, затрагивая и другие события и явления, происходящие на фоне канона, или так или иначе в него включённые.
Примечания
!!!От читателей поступили сигналы, о том, что работа, де, не соответствует фандому "Hogwarts Legacy". Отчасти - это действительно так. В связи с этим ввожу предупреждение о том, что ХЛ здесь затронут опосредованно, в рамках нахождения в одном с ГП сеттинге, и фигурирует тут преимущественно один персонаж из него - Хогвартс. Но появление/упоминание персонажей из игры в будущем вероятно, ключевое слово в "будущем", ибо времени ознакамливаться с игрой у меня на данный момент нет.!!!
Сага рассказывает историю придуманной автором и добавленной в мир ГП волшебной семьи. Стилистически произведение вдохновлено средневековым героическим эпосом, особенно Исландскими сагами.
Повествование ведётся от лица независимого рассказчика, рассматривающего действия персонажей и то, как автор их иногда "препарирует".
Работа типа лайф-го, публикуется одиночными крупными частями по мере их готовности... как правило. Смотрю по реакции аудитории. Я могу быть очень продуктивным, если меня прёт, а если нет, то можете смело пару раз в неделю тыкать в меня палками, вопрошая: "Оно живое?", если не отвечаю больше пары месяцев - значит сдох.
И да, канон здесь наподобие куклы-маппета, в смысле насажен и управляем мозолистой авторской рукой, как мне то угодно) а сама концепция работы ближе к ориджиналу, чем фанфику.
Очень нужна ваша критика и справедливые замечания ко всему, что по-вашему тут не так. Всегда рад.
Посвящение
Алкуглю, панк-року, любви к мировой литературе и истории.
Глава XV. Запретный лес. Часть V. (1)
04 июля 2024, 06:00
— Эд, готово! — Окликнул его Диггори, и О’Коннелл отошёл от щитов, и пружинящей походкой выдвинулся в сторону печи. — Что дальше? Будешь выщелачивать?
— Нет, слишком долго. Буду алхимичить.
— Ты и алхимией владеешь? — Уже не удивляясь, поражаясь лишь поддельно-иронически, поинтересовался Харрис.
— На базовом уровне. — Мотнул головой Эд из стороны в сторону.
— Как псионикой что ли? — Подловив настрой Эрика, поддел Седрик Эдварда.
— Нет, хуже. — Отвечал тот серьёзно, не выкупая иронию однокурсников.
— Слушай, а есть что-нибудь, чего ты делать не умеешь? — Искренне поинтересовался Харрис.
— Играть на музыкальных инструментах и петь. — Отвечал он, вороша прутиком остуженный заклинанием Хаффлпаффца пепел в топливнике, проверяя, точно ли в нём не осталось углей.
— Да это, наверное, потому что ты ещё не пробовал. — Махнул он него рукой.
— Ага-ага! — Поддержал его староста Гриффиндора. — Сейчас, как запоёт, — и две октавы за раз будет брать!
— А если гитару в руки возьмёт — сразу фламенко исполнит без подготовки!
— Да пошли вы в жопу, а! — Разозлился на них Эд, поняв наконец их подколы. — Стараешься тут ради вас, из штанов, из кожи вон, блин, лезешь, а над тобой ещё и стебутся тут всякие… — Секунды две он подбирал слово, надув губы, бегая глазами по Седрику с Эриком, нужным словом ему показалось: — Персоналии! Ладно Уизли, с ними ясно всё, но на вас-то, дорогая инициативная группа, что нашло?!
— Да ладно, не злись ты! — Смеялись над его реакцией и с его слов Диггори с Харрисом. — Мы по приколу!
— А я уже не могу, бляха муха, не злиться! Комедианты не состоявшиеся! Засуньте свои приколы, знаете куда?!
— Нет, не знаем, просвети нас, о, премудрейший! — От его слов они оба ржали только сильнее.
— Всё, угомонитесь, дайте делом заняться! — Оборвал их Эд с порывом и направил тисовую палочку на печь, та треснула и раскололась, её куски взмыли в воздух и сложились аккуратной кучкой неподалёку. В углублении, на обожжённой земле, лежала большая гора пепла, специальным заклинанием, произнесённым вслух, он узнал, что вес её составлял приблизительно четверть от веса сожжённой части бревна. — Семьдесят один килограмм и сто двадцать пять грамм. — Произнёс он вслух и обратился к посерьёзневшей компании. — Так, камрады, будьте полезны, — будете мне сейчас ассистировать.
— Будем. — Подтвердил Харрис кивком.
— Это был не вопрос. — Строго произнёс Эд и спросил его: — Сможешь сделать две миски из глины, каждая вдвое меньшего размера, чем предыдущая, ориентируйся на эту яму, представь себе снеговика… — Выставил Эд руки перед лицом, готовый жестами обрисовать то, что требовалось сделать.
— Да я понял, понял! — Закивал Харрис. — Тебе широкие или глубокие нужны?
— Первая — скорее широкая, чем глубокая, меньшая — скорее глубокая, чем широкая.
— Дай две минуты.
— Нужны закалённые и без шлаков.
— Сделаем. — Отсалютовал он и удалился.
— А мне что делать? — Проявил интерес Седрик.
— Считать умеешь? Алгебру знаешь?
— На отлично в рамках Хогвартса.
— Пойдёт для сельской местности.
— Мы в лесу…
— Тем более. — Пожал плечами Эд, разводя руками, попутно заклинанием расчистив область вокруг места, где стояла печь, от травы, плотно укоренившейся в бедном лесном грунте. — Я буду давать тебе данные — ты будешь считать, не нужно это делать быстро, нужно делать это правильно.
— Сейчас, только тетрадь возьму. — Направился он к своей торбе, сложенной в общей куче, высотой по бедро взрослому человеку.
Эд же стал искать взглядом миску с натолчёнными мелками и карандашными грифелями, и нашёл её, стоящей на бревне в застарелой и начавшей зарастать выемке от отломившегося сучка, куда Харрис положил её, чтобы та не упала. Он взял миску и поставил на землю рядом с горой пепла, в этот момент, догоняя один другого и заливисто смеясь, мимо него пронеслись Фред и Джордж Уизли, от потока ветра, поднятого ими, лёгкий пепел взмыл хлопьями в воздух. Эд моментально выставил обе руки вперёд, заставив каждую пылинку до последней застыть в движении и вернуться на место, словно в обратной перемотке. Он собрался было крикнуть на них совершенно неблагим матом, но потом почувствовал в руке волшебную палочку, не поняв, когда это он успел её поднять, и произнёс негромко два заклинания:
— Релацио. — Ноги догонявшего, Фреда ли, Джорджа ли, заплелись, он споткнулся, кувыркнулся, прокатился по земле и застыл, парализованный на всё тело. Второй близнец замер на месте, проскользив полтора метра на ногах по влажной траве, развернулся, оценивая ситуацию с внезапно умолкшим братом, и увидел Эдварда, целящего в него волшебной палочки, губы его были изогнуты подковой вниз, брови насуплены, взгляд холодно сосредоточен, у него не было никаких сомнений, что он сейчас умрёт. — Петрификус тоталус. — Второе заклинание заставило, Джорджа ли, Фреда ли, вытянуться в струну, сомкнув челюсти, выровняв руки по швам и плотно сведя ноги вместе, упасть на спину. Удар головой о землю смягчила густая и плотная трава, но если бы её не было, Эд рассудил, что он не сделался бы сильно хуже после такого.
Поднявшись с корточек, О’Коннелл сделал пять выверенных шагов по направлению к лежащим на земле близнецам, парализованный, лежащий в странной и неестественной позе, что-то сдавленно и жалобно мычал, магически скованный по всему телу, — этого делать не мог. О’Коннелл грозно навис над ними, ликом мрачнее самой чёрной тучи.
— Я же вас, бакланов, предупреждал. — Молвил он подохрипшим голосом. — Полежите теперь, подумаете над своим поведением.
— Что? Получили? — Спросила их надменно Анджелина Джонсон, подойдя, уперев руки в бока. Тот, который мог мычать, — застонал ей что-то моляще, но она лишь с торжествующей улыбкой развернулась на пятках, волосы её мотнулись из стороны в сторону, и она пошла от них прочь.
— Ладно, будете у меня учиться теперь фотосинтезировать! — Решил Эд тем делом поднять себе настроение, и вдоволь отшутиться на «косяках». — В нашем, бедном на ресурсы питания материальном положении, — без этого никуда!
— М-м-м-ф-ф-ф! М-м-м-ф-ф-ф! — Звучало что-то непонятное, и мало его волновавшее, в ответ.
— А ну, цыц! Моя рассада не разговаривает! — Пнул Эд пыром по бедру через чур голосистую «поросль», несильно, но довольно чувствительно.
— М-м-м-ф! М-м-м-ф! М-м-м-ф! — Не то запротестовала, не то закричала от боли «поросль».
— Всё, лежите тут, зрейте до лучших времён! Приказ на отдых. Мне личный состав нужен сильн-ы-ы-ы-м, — протягивал Эд издевательски, с добротными нотами садизма в голосе, — здоров-ы-ы-ы-м и способн-ы-ы-ы-м на труд, ибо труд освобождает нас от трёх великих зол: скуки, порока и нужды! — Окончил он зловеще, цинично улыбнулся и собрался вернуться к делу, когда вслед ему прозвучало три отрывистых звука: «У!», «А!» «И!» — Что могло быть с равной долей вероятности растолковано, как: «Отпусти!», «Помоги!» или «Сука ты!», и что было сознательно проигнорировано Эдвардом.
— Эд, а не перебор? — Поинтересовался Харрис о двух вещах, держа в руках две большие миски, заказанные у него О’Коннеллом, одна из которых скорее напоминала круглый поднос. — Пойдёт?
Эдвард принял и оценивающе присмотрелся к посуде, удовлетворённо кивнув, он сказал:
— Пойдет. И недобор, я бы сказал. — Отвечал он, продолжая ухмыляться половиной рта. — Я давно хотел протестировать, как работает круциатус на ком-то посолиднее хорьков и кроликов. — Тут его лицо внезапно приобрело совершенно жуткое садистски-безумное выражение, и он метнул взгляд в сторону лежащих лицами ниц и вверх шутников. Эрик, отшатнулся в искреннем испуге, у него округлились глаза и отвис рот от этих слов, он проблеял в непонимании:
— Т-т-т-о-в-в-в-а-р-и-щ-щ-щ…
— Да шучу я! Шучу! — Рассмеялся Эд утробно с реакции Харриса. — Ха! Ха! Ха! Ха!
— Ну и юмор, конечно, у тебя… — Оценил Седрик со стороны, осуждающе качая головой.
— А вообще, в каждой шутке — только доля шутки, нужно было показать пример, дать людям понять серьëзность ситуации, а то некоторые забылись тут походу…
— Никто, Эд, не забылся. Людям просто нужна эмоциональная разрядка.
— Эмоциональня разрядка — да, ебланство — нет. Оно в наших условиях строго недопустимо, товарищ Диггори!
— С этим согласен…
— Вот то-то и оно, пускай полежат, поразмышляют над вечным. — Глянул О’Коннелл в сторону Уизли, которых сердобольные ученики приводили в более-менее удобное положение, и сказал: — Всë, к делу.
Некоторым временем позже, на земле была создана череда алхимических формул и уравнений, а также сложный геометрический рисунок, начинающийся с квадрата, в котором находился круг, продолжающийся равносторонним треугольником, внутри которого лежал прямоугольник, касающийся его нижней гранью, а на вершине треугольника стоял круг с ромбом внутри. В центре первой фигуры по-прежнему лежала гора пепла, от которой и вычерчивался весь рисунок, линии и кривые которого, были прокопаны в земле на полсантиметра в глубину и два сантиметра в ширину, и аккуратно просыпаны толчëным графитом и мелом. Эдвард делал это с особой скрупулёзностью, как в азиатском искусстве мандалы, стараясь не просыпать даже единой крупинки. Две миски были поставлены одна за другой в порядке уменьшения, первая — стояла в треугольнике с прямоугольником, вторая, — в конце рисунка, — в центре круга с ромбом.
— Что дальше? — С юмором спросил Эрик, когда на вид все приготовления были готовы. — Сплясать с бубном? Принести кровь девственницы в жертву? Может, кровь единорога? Кровь девственницы-единорога?
— Нет. — Отвечал Эд, осматривая проделанную работу, выискивая взглядом огрехи и возможные неточности, ничего не находя и надеясь, что они сделали всё верно. — Осталось просто подать сюда немного энергии и всё будет сделано. — С этими словами, он сел на колени, поставил, скорее, поднёс ладони к углам квадрата начальной фигуры, сосредоточился, прикрыл глаза и заставил собственное тело сгенерировать электрический разряд. Эрик и Седрик предусмотрительно отошли, на случай, если что-то вдруг пойдёт не так. Со стороны все посматривали на это с живым интересом, немногие студенты видели, чтобы алхимией мог пользоваться кто-то не из взрослых, и к тому же из не-специалистов.
Разряд, вспышка, свечение, переливающееся всеми цветами радуги, из одной миски — убыло, в две другие — поступило. Количество исходной золы, — как минимум ополовинилось, горка просела и почернела, серый и белые цвета ушли из материала. В первой миске лежал сероватый порошок, похожий на гипс, весом примерно на пятнадцать килограмм, а во второй мелкая белая соль килограмм на десять-двенадцать, по её виду Эд понял, что у него всё получилось.
— Ну, что там? — Подошли интересуясь Диггори с Харрисом.
— Философский камень получился или нет?
— На философский камень печать нужна размером с периметр щитов, Эрик. — Блеклым голосом откликнулся Эд, обведя взглядом их линию обороны. — Это раз. Во вторых, нужна энергия от человек двадцати. Вся их энергия. — Без лишних пояснений люди поняли, что значили эти слова. — Да и потом, на нём табу, так что сделать я его бы не смог при всём желании… — С этими словами, он начал вставать с колен, но у его тела были другие планы, ноги, было распрямившись, — подогнулись, падая, страхуясь, он рефлекторно выставил руки ладонями вперёд и они угодили в остаток от пепла, и тот тёмно-серым облаком взмыл в воздух и стал плавно оседать вокруг, на землю и на траву, в радиусе пары метров.
Эд стоял несколько секунд на карачках, из носа у него обильно текла кровь, падая на шипящую в какой-то непонятной реакции кучу неизвестных соединений и остатков, голова кружилась, картина то смазывалась, то вновь становилась чёткой. То, о чём он говорил телепатически, стоя у щитов — было не более, чем бравадой. Он уже только что опробовал свои силы на практике, выложился на максимум и сейчас был выжат, как лимон, даже не самое сильное колдовство стоило ему обморока. Он ослаб, но не позволял слабости проникать внутрь себя, понимая, что в сложившихся условиях — она растворит его изнутри, словно кислота. Утеревшись рукавом, размазав кровь и пепел по нижней части лица, подобно индейскому боевому окрасу, он резко подорвался на ноги. Седрик и Эрик, кинувшиеся ему на помощь, от такого опешили и на миг замерли в движении.
О’Коннелл, будто заведённый, механическими движениями, слегка пошатываясь на негнущихся ногах, поднял поднос с гипсом и пошёл в сторону ближайшего барьера.
— Эдвард-Эдвард-Эдвард! — Опомнился Харрис и кинулся за ним вслед. — Постой-постой-постой!
— Чё?! — Нервно огрызнулся на него он, шмыгая носом, прокладывая себе путь шаг за шагом сквозь ртутно-плотное пространство, словно ледокол сквозь льды Арктики.
— Остановись! — Попытался Эрик схватить его за плечи, но несмотря на то, что Эд на вид сильно ослабел, разница в физической силе была столь неравной, что О’Коннелл от него просто отмахнулся, так, что Харрис чуть не упал, удержавшись на ногах лишь каким-то чудом.
— О’Коннелл, погоди-ка! Не торопись! — Подоспел Диггори на выручку коллеге-старосте, даже не пробуя тягаться с ним физически, хотя телосложением мало чем ему уступая.
— Какие ещё советы будут?! — Не поворачиваясь к нему, смотря только вперёд, попутно огрызаясь, плёлся он к щиту, который был уже совсем близко перед ними.
— Присесть и отдохнуть, умыться и попить воды, возможно, каких-то лекарств, ты сам не понимаешь, что ли, что в бессознанку уйдёшь вот-вот?
— Сначала закончу защиту.
— Эд, бля, ты себя такими темпами закончишь! — С досадой в голосе от подобного, по его мнению, вредного и несознательного поведения товарища, выкрикнул Харрис.
— Не закончу! — Упрямствовал тот.
— Сед, давай его ради его же блага заломаем, а?! Вдвоём осилим, я думаю…
— А ну-ка, расступитесь, сынки! — Раздался над их головами зычный бас.
Хагрид до сей поры сидел в сторонке, продолжая плести менее сложные охранные талисманы-навензы, в виде браслетов, узелков на пальцах и ожерелий, раздавая их всем желающим, которых было подавляющее большинство среди учеников, оказавшихся в западне. Одним глазом он поглядывал за тем, что делала вверенная и подконтрольная ему ватага подростков, включая и Чрезвычайный Комитет по Спасению Похода, ибо занятие его теперь не требовало всей его концентрации. Заметив, что О’Коннелла явно понесло и прибивать течением к берегу совершенно точно не собиралось, он решил действовать.
Две огромные руки схватили Эдварда за плечи, и с этой силой он спорить уже не мог даже в лучшем своём состоянии.
— Отпустите! — Скорее взмолился, чем потребовал он. — Я должен закончить…
— Закончишь-закончишь… — Оборвал его Хагрид по-доброму, почти по-отечески.
— Вы не понимаете, я должен… — Стонал Эд от, от головы до пят его охватившего отвратительного бессилия, ему осталось сделать последний шаг, он обязан был его сделать ради общего блага, но ему почему-то препятствовали, когда сил у него и так почти не осталось. — Должен сделать круг… — Бесполезно рвался он к барьеру с миской в руках. — Сперва насыпается гипсовая основа… — Стал надиктовывать он метод реализации защитной магии, вертевшийся у него в голове.
— Знаю-знаю… — Стал лесничий медленно отводить его в сторону, ноги его плохо слушались и заплетались, поэтому он скорее нёс его, чем вёл.
— Гипс — застывает и на него насыпается соль… — Голос его звучал очень глухо, доносился словно из глубины сухого колодца.
— Верно всё говоришь…
— Соль нужна с наиболее нейтральной реакцией, щелочная подходит хуже, главное, чтобы не кислотная, — с ней не получится… — Он говорил так, как иногда, засыпая, говорит человек, либо находясь под гипнотическим воздействием. В этот момент Харрис попытался незаметно забрать миску с гипсом из рук Эдварда, у него получилось, и как только он сделал это, О’Коннелл, вздрогнул, вскрикнул, словно пробудившись от кошмара и страшно заматерился, оговариваясь и путаясь в словах:
— Длять! Ба робаный йот, дайте мне, нарех, закончу защитить! — Его метания и крики ничего не дали, он готов был разрыдаться, но поняв, что произнёс вслух, — залился вместо этого истерическим смехом. — А-ха-ха-ха-ха! Закончу защитить! Ха-ха-ха-длять-ба-робаный-йот-ха-ха-ха-ха… — Из глаз его потекли слёзы, оставляя дорожки на пепле и крови, рот то растягивался в улыбке, то сжимался в гневной гримасе, то изгибался подковой вниз в отчаянии, жилы на шее, то напрягались, то расслаблялись. Вид он имел одновременно жалкий и пугающий.
— Он уже, по-моему, всё. — Констатировал Седрик отстранённо.
— Бля, да ты бы тоже был «уже всё», после того, как отдал пинту-другую собственной крови на ритуал, возвёл щиты уровня «дракон-хуй-пройдёт», попутно отбиваясь от псионического влияния древней неведомой грёбаной чухни, и строил бы двадцать рыл гражданской наружности и качества, натыкаясь при этом на непонимание и какие-то левые предъявы!..
— Начнём с того, что я бы львиную долю из этого сделать не смог бы в принципе, как и ты. Так что, да, тут ты прав, мы ему все должны здесь в ноги кланяться и пылинки сдувать с него, а по возвращению памятник отлить из бронзы — это как минимум.
Полувеликан опять отнёс Эдварда к бревну и усадил на него. К нему тут же подбежала Эллис и принялась его умывать, сотворяя водное заклинание из палочки на салфетку, и аккуратно, и бережно протирая ему лицо. Эд тщетно старался от неё отмахнуться, пытаясь при этом говорить, что выходило у него ничуть не лучше.
— Нужно закончить… Нужно сделать… Круг надо…
— Ему надо кроветворного чего-то дать и тоника литра два влить.
— Потом откат, знаешь какой он у него будет, Сед?
— Это потом, важно, что щас происходит. — Обсуждали его состояние Эрик с Седриком тем делом.
Отстраняя Эллис, Хагрид присел на одно колено перед Эдвардом, поравнявшись с ним лицом к лицу, встретившись с его блуждающе-расфокусированнным взглядом, он заговорил успокаивающим сипловатым полушёпотом:
— Слушай, командир, всё сделаем, ты не переживай, не перенапрягайся лишний раз так! Вредно ведь. — Отчего-то, от этих слов Эдварду сделалось стыдно за своё поведение и обидно за себя, так, словно когда его в детстве отчитывали за что-то, чего он не делал, что случалось с ним редко, ощущение это, тем не менее — было малоприятным, и по его мнению, к тому же, полностью иррациональным в данной ситуации, и оттого ещё менее для него приемлемым. А ухудшалось всё тем, что он не только не делал ничего плохого, наоборот, старался для общего блага, а ему мешали и вставляли палки в колёса на финишной прямой.
«Ещё обращение это дурацкое… Какой я нахер командир? Чей… Чем я командую?» — Думалось ему.
— Под самыми щитами… — Продолжал он бубнить тем временем, до последнего сосредоточенный на деле. — Нужно очистить от травы…
— Да я это знаю. Сам сделаю, могу ручаться. Уж с этим справлюсь! С щитами напряг вышел, потому что давно это было, за тринадцать лет многое забыл, но кое-что помню, ещё… — Отвёл он помрачневший взгляд в сторону и жевал ус какое-то время, после чего сказал: — Так что отдыхай. Управлюсь.
— Мы поможем. — Встали справа и слева от него Седрик с Эриком, всем видом своим старавшиеся обнадёжить и уверить Эдварда в их силах, и это помогло. Эд вздохнул, посмотрел себе на ноги, качнул головой единожды и сказал:
— Ладно, я всё понимаю, простите товарищи… — Что-то очень тяжёлое свалилось с его плеч, но вместе с тем откуда-то из холодных глубин сознания, всплыло нечто неприятно тёплое, студенистое и мягкое, как топлёный жир, слово: «Слабость. Слабость-слабость-слабость.» — Прыгало оно по волнам всецело негативных эмоций. «Слишком мало тренировался. Плохо готовился. Оказался не готов. Оказался слаб. НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО!» — Дал по нему Эд другим словом залп, словно из пушки и умозаключил: «Если будет следующий раз, — буду готов. Буду больше знать. Буду сильнее.»
— За что ты извиняешься?! — Воскликнула эмоционально Эллис. — Эдва…
— За слабость. — Отвечал он серьёзно и уверенно, но тихо, чтобы его могли услышать только близстоящие люди. — За слабость свою.
— За какую ещё, в жопу, слабость?! Pardonne mon mauvais français, Ellis.. — Похлопал Седрик тремя пальцами себя по губам, возмутившись в слух.
— Эд, если так выглядит твоя слабость… — Окинул взглядом Эрик Харрис большие волшебные щиты, вырезанные на дереве, камне и земной тверди руны, алхимические формулы и самого О’Коннелла. — То мне даже страшно представить, как будет выглядеть твоя сила.
***
Стоит ли говорить, что защитный круг, — последняя из всех доступных в их ситуации мера защиты, была закончена и выполнена безо всяких проблем? Хагрид оставил Эдварда на попечении Эллис с наказом не безобразничать, и тот старался не создавать ей проблем. Брал и принимал лекарства, какие она давала, пил воду и пытался очистить голову и ни о чём не думать, наблюдая за совместной работой Хагрида, Диггори и Харриса, которые шли один за другим, лесничий — насыпая пентакль, староста гриффиндора — ровняя насыпь и увлажняя заклинаниями, а хаффлпаффец заставлял гипс застывать. Монотонность их движений и полный упадок сил, а также принятые лекарства разморили Эдварда, и он начал впадать в полудрёму. — Эд, может приляжешь? — Поступило ему заботливое предложение, от которого он всё же вежливо отказался, ибо спать не хотел. — Нет, благодарю, спасибо. Во мне сейчас тоника на марафон и три полновременных спарринга, я не усну. Просто нужно отдохнуть. — Голос его звучал флегматически нейтрально, веки то смыкались и слипались, то разлипались обратно. — Хотя привести себя в более комфортное положение — идея здоровская. — Говорил он, стекая спиной по бревну на землю, заворачивая подол мантии себе под пятую точку, чтобы не сидеть на голой траве. — Тебе больше ничего не нужно? Ребята собираются сварить чаю, Сандра Номанд у себя в сумке нашла, в пакетиках, целая коробка! — Не, спасибо. — Еле-еле качнул он головой отрицательно. — Попозже попью, если оставите. — Я попрошу, чтобы оставили. — Угу. — Кивнул Эд, прикрыл глаза и откинулся назад, положив голову на отломанную ветку гигантской сосны, словно на подушку. Разговор его выматывал, собственная слабость была ему противна, то, что с ним возились, как с обузой — его тоже совершенно не радовало и пробуждало в нём агрессивную ответную реакцию, но он очень не хотел обижать Стокворт и платить презлым за предобрейшее, выпуская на свободу из головы собственных тараканов, потому решил притвориться, будто уснул, и так и вышло. Мир потух и некоторое недолгое время пролетело для него незамеченным, когда он открыл глаза, защитный круг был уже завершён, по своим ощущениям он понял, что прошло пятнадцать минут или что-то около того. Ощутил он также себя лучше, как минимум на два порядка, — подействовали принятые снадобья и зелья. — Как ты, Эд? — Спросил Эрик Харрис, сидящий рядом с ним, по левое плечо, по-турецки. — Лучше. — По виду не скажешь. — Сделали? — Да. — Хватило? — Да. — Хорошо, боялся, что не хватит… — Мы всё аккуратно делали, так что гипса ещё килограмм остался, а поташ весь израсходовали. — Рассказал Эрик, как всё прошло. — Происшествий не было? — Нет, не было, ты спал-то всего-ничего… — Я не спал. Дремал скорее. — С этими словами он начал вставать на ноги. — Камрад, будь другом, полей на руки, я умоюсь. — Я водным не владею, а мех весь выпили. — Я могу помочь! — Отозвалась Эллис, стоявшая в стороне, вместе с другими студентами и полувеликаном, сгрудившимися вокруг достаточно большого волшебного костра, не требующего дров, над которым левитировал импровизированный чайник, сделанный из той же глины, из которой Эдвард соорудил углевыжигательную печь, а Эрик сделал посуду для алхимии. — Только давай, не как в прошлый раз! — Нет-нет! Конечно-конечно! — Засеменила она к нему. Умывшись, взбодрившись, Эд почувствовал себя ещё лучше. Следом за Эллис, налив из керамического чайника в керамическую же кружку, довольно солидного размера, чая, к нему последовал и Хагрид, и Седрик Диггори, и потупившие взгляд близнецы Уизли, которых какие-то сердобольные ученики, видимо, расколдовали, пока Эд приходил в чувство. Он был рад, что нашлись смышлёные головы, додумавшиеся это сделать, он бы не хотел, чтобы они долго лежали в параличе, ибо хорошо знал по себе, как это неприятно. — Полегче тебе, командир? — Вновь заставил покоробиться лесничий О’Коннелла. — Да, гораздо. — Ответил он, вытеревшись, поданной Эллис салфеткой. Диггори молча протянул ему тарелку полную малины, Эд жестом отказался, ибо чувствовал, что если съест сейчас хоть что-то, то непременно сблюёт всё обратно, а вот чай принял и пил его с большим удовольствием, сев на бревно в позе лотоса. Уизли стояли перед ним с виноватым видом, переминаясь на месте с ноги на ногу и не поднимая голов, рассматривали траву под ногами. — Говорите, — толкнула их в плечи, подошедшая позднее остальных, Анджелина Джонсон. — Эд, мы извиняемся, пипец как! — По виду, заговорившего Фреда, было ясно, что с ними имел место быть серьёзный товарищеский разговор. — Мы понимаем, как тебе тяжело. И мы не хотели… — Заговорил было Джордж следом за ним, когда Эд косым взмахом руки оборвал их обоих. — Проехали. Оставили. Забыли. Просто думайте в следующий раз головой, а не жопой. — Они на это физически не способны! — Опять стукнула их Анджелина, так, что те ещё больше сжались. — Биология не позволяет! — Ребята, ну хватит уже, а!.. — Склонив голову на бок, осудительно приподняв брови, негромко проговорил Эд. В его голосе сквозил, несмотря на все предпринятые по противоборству ему меры, тотальный моральный и физический упадок, и оттого люди послушали его беспрекословно. — Давайте без этой херни. Давайте лучше обмозгуем, как нам быть… А, точно… — Вспомнил он, помассировав лоб. — Эллис, списки! — Попросил он её жестом предоставить ему их. — Сейча-сейчас-сейчас! — Засуетилась она и трусцой побежала куда-то в сторону. — Можешь не торопиться. — Если эти его слова и были услышаны, то восприняты явно не были. — Вот! — Протянула она ему тетрадь и Эд стал вчитываться в её убористый каллиграфический почерк. Содержание его более чем удовлетворило. Аптечка пополнилась таблетками от тошноты, головы, вещами для женских дел и всякой другой полезной мелочёвкой. Серьёзные заболевания из группы были только у задохлика со Слизерина, и список их был довольно обширен, самой безобидной из них являлась астма, и Эд удивился, как он до сих пор оставался жив, благо, с собой у него наличествовал весь перечень необходимых ему для поддержания жизнедеятельности препаратов. — Хорошо. Молодец Эллис. — Кивнул он ей, возвращая тетрадь. — Эд, ты из нас всех… — Умру самым первым. Знаю-знаю. Не дождётесь. — Ехидно заулыбался он. — Зачем ты так! — Положила Стокворт руку на сердце и завозмущалась. — Это у него юмор такой. — Скупо на эмоции пояснил Диггори, уже достаточно пообщавшийся с О’Коннеллом, чтобы примерно понимать, когда тот шутит, а когда серьёзен. — Дурацкий юмор! Не шути так никогда! — По Эллис было видно, что она являла собой комок нервов, была эмоционально перенапряжена и находилась на взводе. — Хорошо, Эллис, если ты так хочешь, при тебе так шутить не буду. — Улыбнулся он ей более добро, стараясь её успокоить и придать уверенности. По ответной реакции, — нервному грызению ногтей, он понял, что вышло это у него не очень хорошо, и предположил, что дело тут было, скорее всего, не в нём или не в нём одном. — Уже прошло где-то два часа, как я понимаю? — Обратился он к окружающим его людям и получеловеку. Вместо ответа они стали отводить и прятать взгляды, Хагрид кашлянул в кулак. — И за нами так и не пришли? Ответ не требовался. — Можно предположить, что им что-то мешает. — С тяжёлым вздохом произнёс Диггори. — Можно. — Кивнул О’Коннелл, после чего с целую минуту царило молчание. — Вкусный чай Хагрид. — С фальшиво задорной улыбкой на устах отогнал он до противного навязчивую тишину. — Что добавил? — Бергамот и шиповник. — Отвечал лесничий. — М-м-м-м… — Протянул Эд, отпил из кружки и нарочито громко хлюпнул, не позволяя мерзкой на звучание тишине отвоёвывать себе место. — Ну, что ж, пораскинем мозгами. Желательно в фигуральном смысле, а не по площади… — Эдвард! — Запротестовала Стокворт опять, нервно затëрла лицо, и выкрикнула: — Мерзко! — Но весьма вероятно, учитывая сложившиеся обстоятельства! — Попытались Уизли реабилитироваться в глазах О’Коннелла, чего им сделать не удалось, и от чего Эллис протяжно изнемогающе застонала. — У-у-у-у-у… — Слышь, бакланы, я вас ща физически уработаю. — Поставил Эд одну ногу на землю, а кружку на оголëнное от коры дерево рядом с собой. — Не воспринимайте мою охрененную доброту за слабость сил! Те подняли высоко вверх руки и отступили на два шага. В Эллис что-то перемкнуло от такого поведения Эдварда, в глазах у неë засверкали слëзы, и она полубегом бросилась прочь, Эд глядя ей вслед, подумал вслух: — Надо будет потом извиниться перед ней. А вы двоя, скройтесь с глаз моих и не попадайтесь. — Зыркнул он на Джорджа с Фредом недобро. — И куда они отсюда, вернее от нас, денутся? Они здесь везде будут в поле зрения! — Озадачилась Джонсон, привстав на носки, пытаясь поравняться с близнецами с глазу на глаз, те распрямились, и чтобы не смотреть на них снизу-вверх, ей теперь нужно было подпрыгнуть или выпить увеличивающий эликсир. — Анджелина, ты ведь староста, как старший по званию, займись ими, bitte! — Придумал Эд выход из ситуации. — С радостью. — Кивнула Джонсон и потащила главных шутников Хогвартса за шкирки куда-то, те поникли и выражали ликами всеобъемлющее отчаяние, но жалости к ним никто не проявлял, только сочувствие. Харрис едва заметно перекрестил их напоследок. — Так вот, продолжим… — Привлëк Эд к себе внимание после непродолжительной паузы. — То, что за нами ещë не пришли, ещë не значит, что никто не пытается этого сделать, урок должен был закончиться только недавно, потом большой перерыв, и только потом… — Мистер О’Коннелл, экскурсия только на час была регламентирована! — Оборвал его рассуждения Хагрид. — Принято к сведению. — Кивнул Эд. — В любом случае, прежде чем начнут беспокоиться и нас хватятся, — должно пройти некоторое время, и я уверен, оно прошло… — С возвращением! — Улыбаясь во весь рот, поздравил его в шутку Седрик Диггори. — Да, товарищ, нам вас очень не хватало в здравом уме! — Поддержал того Харрис. — Мне себя тоже, если честно. — Криво ухмыльнулся О’Коннелл, потягивая чай. — Отвратительное чувство это, когда контроль над собой теряешь… И стрëмное… — Мы-то как испугались, когда ты к барьеру с отсутствующим взглядом попëрся, мы думали тебя подчинило и ты его сейчас снимешь. — Нет, Седрик, меня не подчинил никто, я сам поплыл, и действительно мог делов наворотить, спасибо Хагриду, что не дал, и вам, конечно, за попытку. — Отсалютовал он почти опустевшей кружкой, допил остаток и поставил кружку на ветку. — Предполагаю, что уже создана чрезвычайная группа на манер нашей, но снаружи зоны действия противника. Вся надежда на неë, ибо еë силы совершенно явно превосходят наши, ресурсами они тоже более обильными располагают. И мы должны всеми силами им поспособствовать в нашем вызволении… — И это каким же образом? — Поинтересовался Диггори. — Таким же, каким мы уже это делали, и продолжаем делать, и преуспеваем, — банально оставаясь в живых. — Склонил Эд голову на бок, разведя руками. — Вот так вот, всë просто. — А минусы и нюансы этого до гениальности простого плана… в чëм? — А в том, Седрик, что нам тут придëтся задержаться на какое-то время. По виду Хагрида, Диггори и Харриса было видно, что от этой мысли они были далеко не в восторге, и это здесь очень мягко написано. — Эту мысль нужно донести до людей как-то, желательно помягче, по-возможности. — Продолжил он после недолгой паузы. — Д-а-а-а-а, — протянул Эрик, почëсывая затылок, — дела, однако, пошли совершенно не так, как я их представлял этим утром. — Их никто так себе не представлял. — Ответствовал ему Диггори. — Также нужно озадуматься бытом и санитарией. Сделать выгребные ямы, заготовить воду для гигиенических и питьевых нужд, обратитесь с этим к тем, кто владеет агуаменти. — Говорил Эд задумчиво. — Так, списки лекарств сделали, провизия отсутствует за исключением ягод… Что же ещё… — Массировал он шею некоторое время, размышляя, пока не надумал с тем, что ещё можно сделать. — Ну и, раз мы тут типа в осаде, то необходимо сформировать ополчение, наладить посты и дозоры… — Здраво мыслите. — Закивал лесничий. — Я пойду займусь бытом и всем таким, и возьму себе добровольцев на подмогу, мне много не надо… — Да мне, впрочем, тоже, восьмерых хватит. Двоих на каждый угол. — Указал Эд пальцем поочерёдно на четыре магические колонны. — Соберите мне сюда людей, способных более-менее, вам лучше знать кого. Спросите только, владеют ли они огненными заклинаниями, шарами, там, инсендио, инфламаре, все дела… — Займëмся. — Кивком головы подтвердил Диггори получение распоряжений и тоже удалился. — Эд, погоди-ка, может быть, глупый вопрос задам, но почему именно огненные чары? — Спросил Харрис, обеспокоенно. — Потому что, товарищ, огонь — есть первоначало всего сущего, но он также эффективно «сущее» уничтожает. — На этих словах правый уголок его рта медленно и плавно пополз вверх и в сторону. — Если мне не изменяет моя, совершенно точно, изменённая в данный и текущий момент память, земляные, то есть, — природные элементали, — бояться огня. У них нет физического тела, ибо тело их есть — вся земля на месте их обитания… Короче говоря, возникла у меня идейка, когда та хуëвина мне мозги буровила, ты только Хагриду об этом не говори, познакомить тварину с теоретическим понятием «выжженной земли» на практике. — Знаешь, я, кажется, только что поменял моë мнение о тебе, товарищ. После этих слов, я теперь тебя в принципе боюсь…***
Эд расставил посты следующим образом: два у сосен, один у ели, один у ледникового валуна, каждый смотрит на предыдущий, охватывая взглядом округу и подходы к посту соседей. Вошли в них следующие люди: Эрик Харрис, Седрик Диггори, Роджер Дэвис, Анджелина Джонсон, оба близнеца, (которые были только рады избежать наказания, назначенного им Анджелиной в виде отжиманий, приседаний и прочих физических упражнений), Дэвид Аккенбороу с Хаффлпаффа и сам Эд. Эд был в паре с Эриком, Седрик с одногруппником, Уизли группа решила разбить от греха подальше и вместе не ставить, поэтому Фред был поставлен с Джонсон, а Джордж с Дэвисом. Эд дал постовым такие инструкции, они были не особо сложными: — Короче, если что-то происходит за щитами, то зовëте либо меня, либо Хагрида, за щиты ничто не должно проникнуть, однако при попытке нарушения периметра, — можете смело жечь. Но лучше сперва позвать и удостовериться, на всякий случай. Если я командую пли — вы палите, даже если перед вами, перед щитами, ваши родные и близкие на вид люди окажутся, потому что до выяснения обстоятельств и наличия доказательств обратному, — за периметром друзей нет. — От слов этих люди были не в восторге. Меньше всего они пришлись по душе Хагриду, но ему пришлось с подобными мерами согласиться, хоть тот при и этом, и протестовал, и бубнил полувнятно про то, что кто-то там, мол, де, может разозлиться. Эд с Харрисом заняли позицию у ели, под руной «Одал», Седрик с Аккенбороу — под эрратическим валуном со знаком «Соулу», Джонсон и Фред под выгоревшей изнутри сосной с руной «Иса», а Джордж с Дэвисом под обыкновенной гигантской сосной со знаком «Манназ». Каждый пост Эд решили назвать по одноимённой руне. Когда все заняли позиции, Эд сел меж двух корней и закутался в мантию, словно в плед, заставив Харриса первым нести дозор, тот, совсем не протестуя, сел на корень, свесив с него ноги, смотря в сторону Джорджа и Дэвиса. Оба с собой взяли по кружке чая, и время от времени пили из них. О’Коннелл также прихватил с собой свою сумку вместе со всем содержимым. Больше всего его интересовала большая тетрадь, в которой он делал разные заметки, скетчи и наброски, и вëл некое подобие дневника, этим он и решил заняться, коротая время. «05.09.1994. Попал в переплëт. Опять. И опять не в книжный. На этот раз похлеще, чем в прошлый. Теперь я пересëкся не с Эдинбургскими копами, не с комендантом или офицерьëм, а с древними силами. Древними и пздц, какими опасными и злыми. Не могу установить, что это, предполагаю, что нахожусь под воздействием той или иной изменяющей сознание магии, и не могу вспомнить ни имени, ни качеств этой твари, хотя уверен на все 100%, что знаю еë, но вспомнить не могу. Чтобы упорядочить события, разложу их в хронологической последовательности, что полезно для ума и для тех, кто в случае, если дела пойдут на юг, найдëт сей труд. (Привет потомки! Как вы там, коммунизм построили?) 10:00 — прибыл на З.У.М.Т. к хижине лесничего-Хагрида, который ведёт занятия. 10:9-10 — после инструктажа по Т.Б. — выдвинулись к Тролльей яме, обители субъектов сегодняшних занятий. 10:13 — встретили Гигантского скрытоствольника — прикольная тварь, то, что встретили дальше — совсем неприкольное. 10:15 — углубились в волшебный лес, флора и фауна стала меняться, меня начало охватывать необъяснимое беспокойство, стал подседать на измену. 10:24-25 — дошли до ямы с троллями, проблем не было. 10:30-32 — пошли обратно. Не дошли. 10:40:35 — ОСТАНОВИЛИСЬ ЧАСЫ. Позже списал всё на эффект Моблита-Коршунова. Видел нечто, что сперва воспринял за галлюцинацию. Описать на словах сложно, попытаюсь нарисовать ниже. 10:41-50 — количество тревожных звоночков, таких как: неизменность пейзажа по мере предполагаемого удаления от центра леса, запах озона и неестественный туман, — заставили бить тревогу в рынду, если не в церковный колокол. Обратился к Э. Харрису и С. Диггори с проблемой, обсудили, очень быстро пришли к схожим выводам. Адекватные ребята. 10:51 — на часах Диггори заставили меня наложить в штаны, благо, что в фигуральном смысле. Уже как пять минут к тому моменту мы должны были дойти до опушки, чего не произошло. Вывод: «Alarm! Achtung! Морок voraus!« 10:52-11:11 — воевал с аборигенами и пытался с помощью фокусов, бус, одеял, при поддержке коллаборантов и такой-то матери — заставить их уверовать в АПОКАЛИПСИС, который не заставил себя ждать и наступил в процессе моей миссионерской проповеди. Во время этого действия — псионически прощупал округу и нащупал ту самую хтоническую Н.Ё.Х., после чего у всех по Моблиту-Коршонуву часы помахали ручкой и сказали «до свидания». Я же испытал сильнейшее псионическое влияние в своей жизни. Занятия по подготовке противодействию легилименции — отдыхают. Думал, что умру. Но выжил. Закончил щиты, которые начал возводить во время шаманских плясок с бубном перед туземцами. Едва-едва успел. чё-то там 11 — по чё-то там 12 (дальнейшие временные данные весьма условны) — псионическим телом ушёл в царство морфей на рекогносцировку, пока рекуперировал физической оболочкой после чрезмерного черпания сил из эфира. 12 с чем-то — проснулся, потянулся, но ни хрена не улыбнулся, ибо подвергся очередной ментальной атаке, к которой оказался не готов, ибо по своей наивности полагал, что охранные щиты третьего порядка — надёжно экранируют от псионики. Ошибался. Меня полуподчинила та же хрень, что нас атаковала, говорила через меня всякий деморализирующий агит-материал, аки чревовещатель (надеюсь, что я был той куклой, которой руку запускаю в разрез на спине, а не в Ж) и читала стихи, словно Шекспир, но не дочитало, ибо Э. Стокворт провела своеобразный обряд экзорцизма: окатила меня водой и ебанула молнией, так, что волосы встали дыбом от лобка до макушки и стоят до сих пор. Она молодец, жаль только, что не дала дослушать вису (скальдический стих) интересно, что нам было уготовано, вот его текст, кстати…» — Слушай, Эд… — Обратился к нему Эрик, спустя довольно длительное время, проведённое в тишине, которую заполнял только скрип ручки по бумаге и хлюпанье время от времени поглощаемого чая. — Айи?! — Отозвался он, оторвавшись от письма. — Ты говорил, что уже был одержим… — Да, было такое. — Расскажешь? — Да там нечего особо рассказывать. Тётка моя, Роуз, авантюристка, аля ирландская Лара Крофт, всё время в экспедициях проводит, раскопках, когда легальных, когда полулегальных, когда не очень, ну, вот, после одной из вторых из перечисленных, она привезла мне в подарок статуэтку, — индейскую, из Мезоамерики. Был у них подряд, заказ или чё там, от Мексиканского правительства — на разведку очередной там раскопанной в тайне от магглов пирамиды, денег у Мексики особо нет, как ты понимаешь, ну и они её группе позволяют часть ништяков, артефактов, рюшечек, крестиков и так далее-далее, — себе оставлять в уплату. Это три года назад было, приезжает, значит, Роуз, и говорит: «Вот тебе, племянничек, статуэтка возрастом четыре тысячи лет!» Харрис смотрел на Эдварда округлив глаза, с изумлённым выражением на лице. — Ты за периметром следи, а не за мной, я никуда не денусь, потом тебя сменю, как устанешь. — Напомнил ему Эд о деле. — Окей-окей! — Отвернулся он от него и спросил: — А чё дальше было-то? — Да ничё… В смысле, я ничего не помню, но проснулся я в палате Мунго через два дня. Мать ночью встаёт, в туалет, слышит из моей комнаты звуки какие-то, заходит, а я на неизвестном, и, видимо, давным-давно вымершем языке истукану молитвы возношу, аля Харе Кришна и кланяюсь ему, стоя на коленях… — А-ха-ха-ха-ха! — Рассмеялся Харрис, представив у себя в голове такую картину. — Охренеть, а говоришь рассказывать не о чем! На целый рассказ уже накидал. Это всё эти-ваши, товарищ, «заниженные ожидания»! — Как скажешь… — Усмехнулся Эд, перечитывая написанное в тетради. — И чё потом? — Ну, тётя сказала, что её люди проверили артефакт, мол, всё с ним хорошо, а оказалось на нём какие-то совсем непонятные шаманские чары лежали, которые современная магическая наука и не распознаёт за таковые, так, — покачал Эд ладонью из стороны в сторону, хотя Эрик на него не смотрел, — фон какой-то есть, но и только. Мать на таблетках от нервов, у меня отходняк, дед, значит, матом орал три дня, угрожал Роуз родить обратно, а та, не будь дурой, — взяла и свинтила в очередную экспедицию, за что я на неё ни разу не в обиде, ибо она классная, и я не хотел, чтобы ей досталось, несмотря на периодические подобные приколы от неё, такие вот дела! Харрис опять залился смехом. — Охренеть! — Заключил он, повторившись. — А как та статуэтка выглядела? — Ай, — махнул Эдвард рукой, — да я и не помню, меня в Мунго от греха — обливиэйтнули на всякий случай. Я это всё только с рассказов знаю, а статую ту — сдали в Камеру редкостей Министерства, на исследование. Там она до сих пор, наверное, и лежит, если её не спиздили и не продали коллекционерам. Так, на чём я, бишь, остановился… — Возвратился он к письму. — Ага… «Свита Пса могучего — ученики и Хагрид. Могучей пёс — по всему выходит, что я. Почему мне нельзя было ходить в Запретный лес? Какие клятвы я когда-либо заключал? И что из них нарушил? В душе не гу-гу. Далее: Оклемавшись от «экзорцизма», выслушал исторический доклад Хагрида и решил усилить меры защиты. Нанёс руны. Целых пять штук. Отдал довольно много крови. Впервые для этих целей использовал Альгиз. Получилось. Был очень рад. Додумался для солевой насыпи сжечь кусок тут лежащего бревна и перевести на поташ. Получилось, но с нюансами. Попытался призвать Браги, пернатая сволочь куда-то СЪЕБАЛАСЬ. Словил дизмораль. Понял, что Н.Ё.Х. за щитами воздействует на эмоции и очень разозлился тому, что кто-то лезет мне в голову без моего ведома. Хагрид сделал из коры периапт и озеленил холмик, на котором мы совсем не героически держим оборону. Лишним это дело явно не было, люди — поели ягод, охранные свойства навенза — усилили щиты и руны. Использовал алхимию, чтобы добыть из золы поташ и гипс. Меня накрыло. Пошла кровь из носа, а мозги свернулись, как молоко от лимонного сока. Хагрид меня осадил в прямом и переносном смысле, а не то я мог бы себя окончательно добить. Затраты волшебных сил — достигли лимита. Устал, начал вести себя неадекватно. Принял тоника и немного отдохнул. Чувствую стыд за своё поведение. Оклемавшись, пришёл к выводу, что мы суммарно находимся в лесу уже несколько часов, учитывая, что за нами ещё не пришли — это может означать, что профессора, директор и т.п. и т.д. — сталкиваются с теми самыми проблемами на пути к нам, что мы на пути к ним, не то чтобы мы пытались куда-то идти после обнаружения морока. Выставил дозоры, чисто на всякий случай, — для большего спокойствия себя и людей. В текущий момент пью чай (он очень вкусный) и пишу эти строки (они выходят довольно сумбурными), жду спасения и рисую виденную мной нёх.Э.Р. О’Коннелл.»
— Слушай, Эд, — заговорил Харрис, когда О’Коннелл закончил писать и принялся рисовать увиденную сущность. — А-а-а… — Откликнулся он. — А ведь несколько лет назад тут единорогов браконьерили! — И чё? — Как чё? Про ту Н.Ё.Х. в газетах ведь тогда ничего не писали! — Ну и… — Отвечал Эд скупо на слова. — Тебе не кажется это странным? Что она не просыпалась тогда? — А с чего ты взял, что она не просыпалась? — А ты? — Я — ни с чего, просто о таких вещах очень часто не сообщают населению для его же защиты. Во-первых, — из-за искателей приключений на свои задницы, которые поверив в свои силы — попрутся делать себе имя, а в итоге оставят после себя его на надгробии. Во-вторых — для защиты самой нёх, которая очень часто наличествует в единичных экземплярах и представляет интерес и ценность для науки. В третьих — я не всеведущ, иди спроси Хагрида, быть может, он что-то об этом знает. — Но как же караул?! — Обернулся к нему Эрик. — Я покараулю. — Улыбнулся Эд половиной, рта, воздел взгляд к кроне гигантской ели, сплёл пальцы, положив руки на живот, прижав к себе тетрадь, сказав языком тела, мол: «Иди, ничего страшного.» И Эрик пошёл и довольно продолжительное время общался с лесничим, столь продолжительное, что Эд даже успел задремать. — Эд, ты уснул? — Аврор — не спит, родина — спокойна. — Зевая, проговорил он, проморгавшись и поинтересовавшись: — Ну, чё там? — Хагрид ничего не знает об этом. — Харрис забрался обратно на корень и сел на него, на этот раз скрестив ног. — Предположил, что это из-за того, что на опушке дело происходило, но он не уверен, говорит, абсолютно. — А чё разговаривали так долго, что я аж отрубиться успел? — Да так… Я спрашивал его, как можно сигнал о спасении послать… — Рассказывал он, принимаясь за остывший чай. — Всем на ум только искры пришли, а он на гарант десять штук способов выдал. Но все их отмели, кроме, разве что сигнального Патронуса, да и то мы рассудили, что это слишком сложное зак… — Погоди-погоди-погоди, чё ты щас сказал? — Поднялся Эд на ноги в большом воодушевлении. — Я не договорил, вообще-то! Это слишком сложная ма… — Да я не про это, Эрик! Чары Патронума! Чары Патронума! — Повторился он дважды, ударил себя ладонью по лбу и заматерил себя: — Бля, какой я идиот, товарищ, вы даже представить не можете! — И начал ходить между корнями из стороны в стороны, приговаривая: — Это пи… ну и прочие математические постоянные! Бляха муха… Это словами не передать… — Эд, что такое?! — Голосом полным непонимания и беспокойства, окликнул его Харрис. — Это надо было делать во вторую, если не в первую очередь! — Что делать-то?! — Сигнального патронуса посылать! — С этими словами, Эд широким быстрым шагом, за несколько секунд дошёл до лесничего. — Товарищ-профессор, вы нас, кажется, отсюда вызволили только что! — Что?! Это как так? — Не понял он. — У меня, видимо, из-за морока мыслительный процесс капитально нарушился, я забыл про это дело напрочь! — Про что? — Продолжал Хагрид выражать непонимание, пока люди смотрели на Эдварда, как на окончательно спятившего. — Про чары Патронума! — А вы их знаете? Вы умеете? — Какой аврор не знает! И да, нас этому учили! — Эд, ты уверен, что сможешь, — подошёл к нему Седрик Диггори, — ты уже и так на грани! — Люди с других постов поодиночке, либо парой, — тоже стали стягиваться на шум, поднятый Эдвардом в желании узнать, в чём тут было дело. — Ещё немного, и… — Да я отдохнул уже, на такие несложные, по сравнению с щитами и рунами, чары меня хватит — я чувствую! — Глаза его светились надеждой и воодушевлением, этот запал стал передаваться по цепочке от одного ученика к другому, радость их была вполне понятна, ибо всем без исключения хотелось как можно скорее убраться отсюда, при чём уже довольно давно. — Эд, молю тебя, если можешь — делай! — Воскликнула Джонсон, в ожидании, переминаясь с ноги на ногу. — Да! Да! Да! — Её слова вызвали большое одобрение у группы, под разноголосые переговоры, подбадривающие смешки и слова поддержки, Эд вместе со всей группой подобрались к южному щиту, межу выгоревшей сосной и ледниковым валуном. — Так, поймали тишину, мне нужно сконцентрироваться! — С этими словами, Эд вышел чуть вперёд из толпы, встав вплотную к щиту, поднёс волшебную палочку к виску, тишина от его слов не наступила. — Т-щ-щ-щ! — Громко шикнула на студентов смуглокожая староста Гриффиндора и те стали постепенно умолкать. «Попали в западню. Морок. Хтоническое существо. Не можем понять, что это такое. Возвели щиты. Вырезали руны. Сделали пентакль и защитный периапт. Держимся. Определить местоположение не можем. Часы у всех сломаны. «Око» не видит Хогвартс. Помогите. S.O.S. Помогите. Ориентиры на местности: холм с плоской вершиной, выгоревшая сосна, ледниковый валун, ель, — стоят друг-напротив-друга. Ждём помощи. Ждём вас. Ждём ответный сигнал. Эдвард О’Коннелл.» — Эд, стоящий с закрытыми глазами, весь собранный и сосредоточенный, сформировал чёткое и ёмкое сообщение из коротких простых предложений, заклинанием заставил эту мысль покинуть голову в виде сгустка белой энергии, тянущегося от виска следом за отводимой вниз и в сторону волшебной палочкой, словно нить из клубка. Открыв глаза и увидев, что первый компонент сигнального патронуса был исполнен верно, он опять их закрыл, сфокусировавшись на глубоко внутреннем, на сокровенном и дорогом. Вспомнил мать, вспомнил полувнятный, по прошествии многих лет, образ отца и дом, как он пахнет, как звучит, улыбнулся, поняв, что поймал нужный настрой, вновь разомкнул веки и произнёс словесную формулу: — Экспекто Патронум! — Второй компонент был завершён успешно. С ярко белой вспышкой — в воздухе появился переливающийся серебром, и источающий голубоватый свет, большой полупрозрачный ворон, очень похожий на Браги. — Хогвартс, директор Дамблдор! — Задал Эд место назначения, и имя получателя, и материализованный сгусток эмоционально положительной ментальной энергии, несущий в себе мысль О’Коннелла, полетел на юг, часто махая крыльями. — У-У-У-Р-А-А-А! — Раздался торжествующий единогласный оглушительный вопль, когда тело эфемерной птицы пересекло магический щит. Харрис ударил Эда кулаком в плечо, мол: «Знай наших!» — И только Эд собрался, улыбнувшись, возвратить удар в десять крат, как всеобщее торжество оборвалось. Тень от опалённой молнией сосны сорвалась со своего места, словно хищник из засады, не то прыгнула, не то взлетела, и накинулась на сосредоточение чар Патронума, и разорвала их телесное воплощение в клочья на глазах у двух десятков в момент остолбеневших и онемевших студентов. Буквально один миг и магического ворона больше нет, а его эфирные лоскуты — медленно и плавно оседают на землю, словно конфетти от хлопушки. В ту же секунду — тень вернулась на положенное ей место, словно ничего не было. — Попали в западню. Морок. Хтоническое существо. Не можем понять… — Зазвучало приглушённо из-за щита, сообщение О’Коннелла, не доставленное по адресу, глядя на это, Эд почувствовал, как что-то выкатилось у него из головы, маленькое, словно теннисный мячик, но при этом бесконечно тяжёлое, словно чёрная дыра, и по позвоночному столбу, с глухим ударом, это что-то ухнуло куда-то в низ живота. — Б-л-я-т-ь… — Произнёс он одними губами, скрипя зубами, не щадя эмали, после чего медленно обернулся к Харрису и стоящему одесную его Диггори, в его глазах они прочитали, что он был зол настолько, что был готов убивать, и сказал полурыком-полушёпотом: — Я, бля, клянусь, что захуярю эту тварь… — И ничего больше не говоря, побрёл обратно к ели, к посту «Одал». Эрик и Седрик переглянулись, Диггори плотно сжал губы и закивал, а Харрис произнёс: — Я, кажется, начинаю понимать эти-его «заниженные ожидания»…