Золотой час двадцатых

— Ну? Как все прошло? Дома между тем холодало. Пахло дымом от потрескивающих углей в мангале: к вечернему чаю поступил запрос от Наты на жареный зефир. Вымотанная после экзамена Сандра стояла около качелей, держа в руках кружку горячего какао. Когда папа ее осторожно окликнул, та встрепенулась, так как вспомнила что-то гораздо важнее прошедшего теста. — Дедушка-дедушка! Мы с мамой купили высокоомные наушники! Дед лучезарно улыбнулся, услышав восторженный голос старшей внучки. — Что за наушники? — шепотом спросил Муми-папа у Муми-мамы, которая стояла неподалеку и разбирала садовые инструменты. — Сандра с дедом решили собирать радиоприемник, — также шепотом ответила та и закатила глаза, предвидя следующую реплику. — Даже не спрашивай. И не предлагай им купить такой же! — Это еще почему? — почти прошипел Муми-папа. Рядом раздалось возмущенное покашливание. Сандра отставила чашку в сторону и теперь стояла, скрестив руки на груди. В ее глазах отчетливо просматривался укор и явное неодобрение. — Потому что купить можно всегда. А поймать эфир приемником, который собрали практически из ничего, наладить связь с сигналом из ниоткуда — вот эти услуги никто нынче продать нам не сможет, кроме нас самих. И теперь это еще вопрос принципа. Мы сделаем это с вашим одобрением или без. Муми-папа только молча усмехнулся. С его дочерью кому-то будет тяжело ужиться. Однако разве он в силах как-то на это повлиять? Если только, он мог бы купить этому кому-то бутылку хорошего коньяка, но до этого момента, что приравнивался к вхождению в семью, должно быть еще долго. Ведь так? А Сандра тем временем уже убежала к дедушке, который вынес одну из своих древних коробок и, сдувая пыль с крышки, вытащил оттуда видавший и лучшие времена паяльник. Муми-папа уже чувствовал этот смоляной аромат канифоли: он переносил его на тридцать лет назад в прошлое. * — Как ты емкость переменного конденсатора считаешь? — Э-э, никак? А зачем? Сейчас и так поймаем. — Ты знаешь диапазон радиостанций, где искать? — Сандра, да брось ты, мы и без этого справимся. Сейчас покрутим ручку и, в крайнем случае, перепаяем. — У нас в округе радиостанций, работающих в диапазоне средних частот, осталось всего штуки три. Поймать их просто так не выйдет, если не знаешь наверняка, что искать. — Продолжай. — А для этого надо знать значения в колебательном контуре! Индуктивность катушки и емкость конденсаторов! — Я конденсатор брал из старой магнитолы, так что его диапазон должен нам подойти. — Угу. Но я все же поколдую с расчетами. Напомни, мы подключаем все параллельно или последовательно? — Постоянный — последовательно, переменный — параллельно. — Дьявол. — Не ругайся. — Кто бы говорил. — Хотя бы не так громко. На нас уже и так бабушка смотрит с явным неодобрением. — Есть, шеф. * — Сандра, заканчивай с формулами, я все собрал! Переместившись было на террасу, Сандра выскочила на улицу. Дед сидел у собранной им композиции из деталей будущего приемника и озадаченно переводил взгляд с одной части на другую. Судя по его задумчивому выражению, что-то в процессе сборки пошло явно не по плану. — Где заземление? — сразу же спросила Сандра, окинув взором конструкцию. Дедушка показал пальцем на натянутую между деревьями медную нить, которая уходила к телевизионной антенне. Почему нельзя было тыкнуть землю просто в розетку? Понимаю, вопрос риторический. — Принято. У диода по направлениям сверялся? — Дед молча кивнул. — Катушка тоже проводит, мы проверяли. Значит, проблема в конденсаторе. — Это я тоже понял, — дедушка тяжело вздохнул. — Где мы возьмем еще один конденсатор переменного тока? Сандре потребовалось лишь двадцать секунд, чтобы выдать ответ. — На ЕГЭ по профильной математике. — Что? — Нельзя, чтобы в мой день Х были только негативные эмоции от экзамена, разве нет? Так что закажем в интернете деталь, привезут ее в нашу квартиру в Москве, а оттуда я привезу сюда. — По рукам! *** — Выпить хочешь? — спросил Тоха, видя, как на шее его брата появляются ярко-красные полосы. И не от того, от чего стоило бы их иметь в семнадцать лет. — Нет. — буркнул Питер. Он тоже поймал себя на мысли, что расчесывает себе все, что было выше и перпендикулярно от ключиц. — А если я скажу, что это одобрила ба? — А она одобрила? — Если не спросить, никогда не узнаешь. Если знаешь, нужно лишь спросить, маггл. — Вот этого ба явно не говорила. — Пока. У нас с ней договор. Возвращаешься с матана живой, она посмотрит три части Гарри Поттера. — Почему только три? — Потому что только они сняты с уважением к книгам. — Ну ты и… хорек, Тоха. — Зато ты теперь походишь больше на живого человека. Раздраженный Питер только вышел из комнаты, хлопнув дверью. Он знал, что Тоха сейчас празднует свою победу, но делать с этим ничего не собирался. Хотя… не совсем. Надо будет сказать деду, чтобы он обыграл брата в шахматы. *** Только бы ничего не забыть. Дьявол. Черт. Дерьмо. У Сандры не заладилось с математикой с первого класса, и почти сразу же их отношения сели на эмоциональные качели. С любым предметом помимо этого подобных проблем не возникало. А сейчас, как будто в насмешку от судьбы, Сандра узнала, что для поступления на факультет ей нужно сдавать профильный экзамен. Вдох-выдох. Иначе от волнения и впрямь напишешь всё на шестьдесят баллов, не подтвердишь золотую медаль, не поступишь на бюджет. Стоп! Все будет хорошо. Хорошо! Вход на КПП, осмотр охранником. Все чисто. Паспорт, ручки, шоколадка и вода. Veni, vidi, vici, блин. Сандра зашла в аудиторию и, заслушав инструктаж уже во второй раз, вскрыла свои контрольно-измерительные материалы. Начался обратный отсчет. Боже… Составителей заданий после такого надо лишить зарплаты на полгода. Вы издеваетесь. Шестиугольная пирамида? Да ее же ни разу не давали в пробниках! Логарифм выглядит адекватным, тригонометрия тоже. Ладно, решаем. И на черновике зашуршал карандаш, оставляя за собой подрагивающие следы. * Для Питера же математика всегда являлась не более чем инструментом для решения физических задач. Никаких фундаментальных истин, постулатов или аксиом сверх меры он и знать не желал. Когда организаторы во второй раз оттарабанили свою инструкцию, Питер потянул за угол своего конверта и сразу вчитался в задания второй части, где требовался развернутый ответ. У него отвисла челюсть. Это еще что за хрень в четырнадцатом задании? Вы не в курсе, что обычно на пробниках дают задания сложнее, чем на реальном экзамене, а не наоборот? Ладно, куда мы уже денемся с подводной лодки. Решаем. * Когда говорят, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, подразумевают некоторую любовную историю. Обычно в животе на этот период еще прописываются бабочки, а разум начинает работать с перебоями. Попробуйте сдать экзамен, от которого зависит вся ваша дальнейшая жизнь: вы будете сильно удивлены, узнав, что все вышеописанные симптомы воспроизводятся с завидной точностью. Однако в данном случае анамнез будет еще более богатым — прибавятся влажные холодные ладони, жар во всем остальном теле и нескончаемая паника. И вечное желание смотреть на часы вместо решения задач. Первая часть подошла к концу, но для радости поводов было мало: все самые сложные препятствия таила в себе вторая. В том числе пирамида и задание на сложные проценты скрывались именно там, рядом с задачей для олимпиадников и нерешаемым заданием с уравнением на параметр. Сандру можно было ночью разбудить, и она сказала бы, сколько за каждый номер дают баллов, под каким номером какой тип заданий и перечислить не менее половины критериев для каждого балла. Репетитор знал свое дело. * Чертов бассейн с чертовыми трубами. Почему нельзя было просто дать задачу на кредит?! Первые двенадцать вопросов никогда не вызывали у Питере сложностей, и он спокойно решал эту часть еще в десятом классе, а в одиннадцатом ему и вовсе требовалось всегда около получаса, чтобы справиться. Однако сейчас из-за чертовых труб, с которыми он провозился около минут двадцати, у него оставалось всего три часа на все остальное. Учитывая то, что он мельком просмотрел, наклевывалось что-то интересное. Чертов пучок прямых, проходящих через одну точку! Если бы кто-нибудь сейчас заглянул в черновик Питера, а особенно специалист по ментальным расстройствам, то никаких хороших новостей парень бы не получил. * Впрочем, у Сандры с черновиками ситуация выходила совсем не лучше. Задача на шестиугольную пирамиду перерешивалась уже в шестой раз, и постоянно для окончательного ответа не хватало совсем чуть-чуть. Другая задача выглядела легкой на бланке заданий, однако на деле присоединилась к компании нерешаемых. Сандра еще раз критически взглянула на свой рисунок, а затем на записанное решение под ним. Выглядело даже правдоподобно. Остальное — проблемы экзаменаторов. * Окружность. Треугольник. Касательные. Секущие. Теорема об отрезках двух хорд, пересекающихся в одной точке. Срединный перпендикуляр. Четыре замечательные точки треугольника. Математические термины в голове Питера перемешивались, размещались упорядоченно по полочкам, протирали сами себя от вековой пыли, пока он искал нужную ему формулировку. Восемь квадратных корней из 95. Пиздец, а не ответ. И хотя на этом экзамене подобная цифра могла быть правильной, вид у нее был совершенно нежизнеспособный. * Все, с меня хватит! Больше я все равно решить не смогу, как ни старайся. А теперь, Сандра, вон из аудитории! За двенадцать минут до окончания экзамена Сандра гордо покинула пункт его проведения. Ощущения были, словно она прошла через соковыжималку. Второй раз. * Последнее задание. Ты справишься. Давай, не будь бараном, ты знаешь как это решить. Последний рывок. Последний бой, он трудный самый. Блять, вы издеваетесь? А я в Россию домой хочу, я так давно не видел ма-аму… Питер постукивал в ритм ластиком от карандаша, корпя над финальной задачей, которую репетитор называл олимпиадной. Но он определенно знал, как ее решить. — Дорогие участники экзамена! У вас осталось всего пятнадцать минут, чтобы перенести ваши ответы в бланки и сдать их. — на лице у организатора сияла неизменная улыбка. Ну уж нет. Без боя не сдамся. * — Пойдем есть блины. Со сгущенкой. Голос мамы словно прорывался сквозь вату. Сандра проматывала в голове прошедший только что экзамен: она решила абсолютно все задания, все перепроверила. Дважды. Половина ЕГЭ пройдена… Остались лишь профильные, но самая тяжелая часть завершена. Неужели? — Сандра-Сандра, вызывает база. Прием! Надо не забыть о конденсаторе! — Да-да, конечно, — кивнула Сандра, устало улыбаясь. — Идем. * — Да, мам, у меня все хорошо. Да, задания были сложные. Конечно, решил. Все решил, да! И в бланк ответов даже переписал, не поверишь. Нормально я разговариваю, я просто немного вымотался. Да, я сейчас двигаюсь в сторону вокзала. Нет, я не заеду домой, у меня скоро поезд. Питер закатил глаза. Эти пять минут буквально вытащили из него больше сил, чем прошедшие три часа экзамена. Его мать поистине нашла бы себя, производя соковыжималки. Домой кстати он поедет, просто уже давно его дом находился не по месту прописки.