Перекрёсток судьбы

Жунь Юй крутил в пальцах миниатюрный нефритовый бокал, подаренный отцом своему наследнику в награду за прекрасно проведенную работу в отношении племени птиц. Это был символический подарок, определенно обозначавший именно то, что в прошлой жизни сказала об этом Куан Лу, - умение обернуть обстоятельства в свою пользу. Ни тогда, ни теперь он лично не воспринимал этот дар как нечто искреннее, как подарок отца сыну. Нет, это был знак признания Императором того, кто становился на него похожим, от равного к равному. И если в той жизни отец и правда какое-то время ценил его в качестве помощника и с охотой организовал ему шикарную свадьбу, не ожидая никакого подвоха с его стороны, то в этой жизни Жунь Юй прекрасно видел, что отец, пусть и пытался поставить себя перед ним отцом, который сожалеет о потерянном времени и возможностях, но в итоге всего лишь был Императором Небес, который с успехом пользовался возможностью в качестве старшего сына с возросшими амбициями. Повелитель Ночей был сам виноват в том, что отец стал видеть в нём противника, а не помощника, но сейчас ни о чем не жалел, следуя давней мудрости никогда не жалеть о свершившемся. Бокал был вырезал искусно, но для Первого принца он был лишь напоминанием о том, что в любой из жизней для его отца был лишь один сын - Сюй Фэн, а ему оставалась роль лишь плода интрижки с нужной женщиной, которого он признал и приблизил. "Если бы мачеха не захотела отомстить матушке и не забрала меня в Небесное царство, то ему бы так и не пришлось этого делать. Впрочем, после пережитого от рук родной матери я вполне мог стать таким же мстительным, как и она сама, и однажды наши пути всё равно пересеклись бы. Интересно, чем могло бы это закончиться?" В эти дни пустоты и тишины в его покоях Жунь Юй позволял себе фантазировать на тему того, что могло бы быть, если бы... Обычно, ни к чему хорошему это не приводило, потому что он сам себе отводил роль обезумевшего дракона, не справляющегося ни со своей силой, ни с желаниями отомстить. Все фантазии были лишь попыткой отвлечься от рациональных мыслей, подобно звеньям цепи выстраивавшихся друг за другом в цельную картину, основанную на тех событиях, что произошли ранее. Отставив бокал в сторону, он придвинул к себе шкатулку, которую так и не открывал с того разговора с Повелителем Вод. На ткани внутри шкатулки всё так же перламутром переливалась драконья чешуйка, и Жунь Юй осторожно коснулся её пальцами, ощутив приятное и знакомое тепло. Он прикрыл глаза, подавляя в себе желание впитать энергию, которую могла подарить его собственная чешуйка, а затем борясь с подступившей злостью на собственную беспомощность. По его лицу мало что можно было понять, но скользнувшая по губам улыбка не оставляла сомнений. "Интересно, испытывал ли отец подобное чувство? Понравился ли ему эта беспомощность?" Драконья чешуйка легла в шкатулку в ожидании своего часа, который, и это было неоспоримо, должен был настать со дня на день. Жунь Юй коснулся кончиками пальцев пергаментного свитка, чудом сохранившегося в Небесной библиотеке среди давно не изучаемых раритетов. "Упущение". Первый принц с улыбкой подумал о главе Инь Цюэ, что этой ночью вернул ему свиток с невзрачной пташкой, принёсшей его в небольшом мешочке, привязанном к лапке. К главным торжествам всё будет готово, и у Императора не будет ни одной причины, чтобы не принять дар птичьего племени. Более того, он будет вынужден принять этот дар ввиду приговора, что он намеревался вынести двум влиятельным особам из птичьего племени. Наверное стоило сжечь свиток, но у него не поднималась рука уничтожить столь древние знания, которые и так могли рассыпаться в прах от времени и ненадлежащего за ними ухода. Многие столетия до этих свитков никому не было дела, даже служителям Небесной библиотеки. "Пусть будет так и дальше", - решил Жунь Юй, вновь убирая свиток в мешочек и обматывая его лентой с деревянной табличкой. В эти дни, что он провел на территории Дворца Небесных Сфер, лишенный не только возможности выходить, но и с запечатанными меридианами, ему не хватало общения. Жунь Юй принял это как данность, но при этом его затопило чувство недоумения, потому как ранее его никогда не угнетало одиночество. Вероятно именно вынужденность этого состояния и раздражала больше всего, но Жунь Юй отдавал себе отчёт, что до окончательного решения вопроса он не имеет права подставить названных братьев и Куан Лу с её отцом, как бы он к нему ни относился, Сюй Фэна и Цзинь Ми со всем Царством Цветов вкупе с главой Чжан, что так благосклонно к нему отнеслась в последнее время. Была бы его воля, он полностью распустил бы весь штат своего дворца, даже столь немногочисленный, но никак не мог лишить работы шпионов Императора, которые на протяжении веков присматривали за ним. Так или иначе, но всё было сказано, все задачи отданы действующим фигурам, каждый камень занял свою клетку. Вот только Повелитель Ночей не был наивным и прекрасно сознавал, что отец знает все его болевые точки и может нажимать на них столько, сколько ему будет выгодно это делать. "Осталось только одно - показать твои намерения всему Небесному Царству. Что ты выберешь отец: наказать меня или сохранить лицо и благородство своего образа перед всеми своими людьми?" Жунь Юй ни в чём не был уверен. Но в этот раз, даже с нависшей над ним самим угрозой смерти, не хотел идти на крайние меры. Ему не нужен был трон ценой жизни отца, каким бы он ни был. Он больше не тот Повелитель Ночей, для которого кровь, текущая в венах, подобна воде и не связывает его ни с кем. Пусть эти люди больше не могли в полной мере называться его семьёй, но они не были его врагами. Он больше не хотел относиться к людям вокруг него как к камешкам на доске вейцы, и уж если ими и двигал, то давал им шанс сделать это осознанно, а не вслепую. — Я мог бы открыть твои меридианы, Повелитель Ночей, - мягкий голос Бессмертного Ло Линь вызвал на его губах лёгкую улыбку. — Не стоит, - спокойно ответил он, поднимаясь навстречу единственному человеку, который мог осмелиться явиться в его дворец и не быть наказанным за это. Вот только остерегаться стоило более чем. — Нет? — Повелитель Вод, это слишком заманчивое предложение с Вашей стороны, - с лёгким поклоном ответил он. - Но разве Вы не думаете, что этим я могу навлечь неприятности не только на самого себя? В этом мире не так много людей, способных повернуть вспять магию Императора. — Ты продолжаешь думать о других, это не может не радовать, - Ло Линь движением руки предложил им выйти из дворца. Они медленно дошли до серебряной ивы, но никто из них так и не произнес ни слова. И лишь когда тишина стала казаться натянутой струной, готовой порваться с жалобным звуком, Повелитель Вод повернулся к нему и пытливо посмотрел в глаза. - Мне всегда было интересно, что побуждает людей бороться за власть. Ведь вместе с неограниченными возможностями она накладывает ответственность, становясь бременем, которое нужно нести и не растерять при этом внутреннее благо, расплескав словно воду сквозь сито. Тай Вэй всегда мне казался именно тем Императором, который должен был быть у Небес, потому я никогда не шёл против него. Даже в самые трудные времена я не позволял себе усомниться в нём. — Император должен быть столпом правосудия, чести, верности, чистоты, - всё тем же размеренным тоном отвечал ему Жунь Юй. - Он не должен принимать решения, основываясь на личных эмоциях и предпочтениях. — Но таких людей не существует, - закончил Повелитель Вод. — Таких людей не существует, - согласился Повелитель Ночей. — Тогда ты должен понимать, что ходишь по очень тонкому льду, - Ло Линь смотрел сердито, словно бы он был его нерадивым сыном, не щадящим свою жизнь. — Тонкий лёд может треснуть, - с виноватой улыбкой ответил он, - но может и стать твёрдой опорой. Не столь важно, каков будет результат для сына, но каждый подчинённый должен увидеть, какова его цена для Императора. — Это может закончиться смертью, - тихо заметил Повелитель Вод, отводя взгляд в сторону. — Либо три, либо ни одной, - парировал Жунь Юй, взрезав воздух взмахом рукава. — Ни одной? - в голосе Повелителя Вод взметнулось удивление, смешанное с недоумением. Кому как не ему знать, что за чувства он испытывал к собственной мачехе, чтобы быть столь удивленным. — Смерть - лишь устрашение. Есть другие способы, чтобы преподать урок. - Под вопросительным взглядом Повелителя Вод он чуть поджал губы, а затем навесил на лицо обычное своё спокойное выражение. - Любая смерть, даже сама страшная и мучительная, конечна. Она не несёт в себе никакого урока, лишь устрашает окружающих. Наказание должно быть соответственно проступку, что и предусмотрено законами Небес, - закончил он. — То, что ты говоришь, кажется очень здравым, - голос у его собеседника был глубоким и обволакивающим, и Жунь Юй почти поддался чувству, что разрасталось в груди, но в последний момент смог его отринуть в сторону. - Но то, как ты это говоришь, подчас вызывает дрожь. Повелитель Ночей внимательно посмотрел в глаза напротив. Он молчал, потому что не хотел вдаваться в пространные рассуждения о причинах, о самом себе. Ему казалось, что всё это совершенно не важно. Он такой, какой он есть, и ему приходится с этим жить. И на самом деле страшно должно быть не тем, кто его окружает, а ему самому. Но ему не было страшно ни тогда, ни теперь. Тогда его вела ненависть, потому он не сомневался ни в одном из своих решений, какими бы они ни были. Теперь он не сомневался просто потому, что у него не было права совершить ошибку. Тогда ему уже было безразлично, насколько сильно его решения покалечат судьбы окружающих его людей, но теперь ему было безразлично лишь то, насколько сильно его решения покалечат его самого... — Бессмертный Ло Линь, когда-то... слишком давно, чтобы на самом деле это помнить, наверное я был другим. Долгие столетия мой характер и манера поведения шлифовалась обстоятельствами. Даже те люди, которые могли бы стать... - он споткнулся, и уголок его губ дернулся в подобии усмешки, но тут же на его лицо вернулась невозмутимость, а глаза стали непроницаемыми. - Моя жизнь подобна Дворцу Небесных Сфер или Балкону Звездной Россыпи: если не понимаешь его сути, не пытаешься стать часть этого, то всегда будешь чужим, даже если станешь очень близким. — А есть, кто понимает?.. Вопрос был задан очень тихо. Казалось, что он вообще прошёл между ними на ментальном уровне. Но ответ был подобен шёпоту ветра. — Есть. Они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность, но на деле прошли какие-то секунды. И за эти мгновения они словно бы познакомились заново, словно бы открыли друг в друге что-то новое, нашли простое объяснение тому, что ранее казалось отталкивающим. Жунь Юй понимал, что для других людей он всегда будет слишком непонятным, потому такие драгоценные мгновения теперь были для него настоящими сокровищами. Такими же ценными, как собственная чешуйка, мягко сияющая в шкатулке из виноградной лозы. — Бессмертный Ло Линь, я хотел вас просить об услуге, - казалось, что слова даются ему очень трудно, поэтому он прошелся до самой серебристой ивы и коснулся светящийся ветвей пальцами, перебирая их, словно девичьи волосы. - Не рискуйте больше, приходя сюда. Я ценю Ваше расположение, мне очень дорого Ваше отношение, но при этом мне столь же дороги ваши с Цзинь Ми жизни. — Ты продолжаешь думать о других, - снова произнес Ло Линь, сверля его взглядом, требуя повернуться к нему и посмотреть в глаза. Но Жунь Юй не хотел поворачиваться, ему срочно было нужно выстроить вокруг себя знакомую уже стену, которая будет выдерживать все удары, которые в неё понесутся с огромной скоростью. - Но подумаешь ли ты о себе самом? Это была секунда промедления, а потом он всё же обернулся. На его губах расцвела светлая улыбка, какую видели теперь лишь Янь Ю и Куан Лу, какую когда-то он дарил младшему брату и пока ещё наивной девушке Цзинь Ми. Он не хотел отвечать, но, кажется, этого и не требовалось. Они с Повелителем Вод поняли друг друга, после чего он удалился. Жунь Юй был по-настоящему рад, что в его жизни теперь всё получалось именно так. Хотя, с другой стороны, стало слишком много слабых мест, которые могли с лёгкостью быть атакованы любым, кто достаточно прозорлив и желал бы его падения. Уж отец то точно знал, что и через Повелителя Вод с Цзинь Ми, и через Сюй Фэна, и тем более через Куан Лу на него можно было надавить так, что он поменяет свой курс. Вот только менять свои цели он не собирался даже если на него будут давить. — Ваше высочество, - голос за его спиной и вообще чьё-то присутствие оказалось неприятной неожиданностью. Он медленно обернулся и нечитаемым взглядом уставился на низшего бессмертного, сжимавшего в руках большой свиток. И этого бессмертного Жунь Юй определенно где-то видел, но никак не мог вспомнить где именно: то ли на территории Небесного дворца, то ли во владениях Владыки Лао. — Говори, - сухо произнёс он, пряча заинтересованность. Слуга склонился ещё раз и протянул ему свиток, а Жунь Юй вдруг вспомнил, откуда ему знаком этот человек: на тыльной стороне ладони виднелся шрам в форме полумесяца, который ещё много столетий назад привлёк его внимание на руке бессмертного, подававшего чай в покоях его отца. — Владыка Лао просил передать Вам этот манускрипт в надежде, что свет прольётся над равнинами и тьма померкнет в горных долинах, - свиток переместился в его руки, а бессмертный выпрямился, но глаз так и не поднимал. - Владыка так же передал, что Его величество мудр и справедлив в своих решениях, и он надеется, что сия мудрость снизойдёт и на каждого, кто готов принимать столь тяжёлые решения. — Передай Владыке, что я сам могу решать, где проявить мудрость, - Жунь Юй чуть улыбнулся, но глаза его при этом оставались холодными. "Как интересно..." - Император должен принимать трудные решения, и каждый бессмертный обязан подчиниться букве закона Небес. Слуга откланялся и медленно удалился, а Жунь Юй осторожно развернул свиток. Картина, представшая его взору, была ему известна, он видел это совсем недавно: два переплетающихся дракона, раскрывших свою пасть в оглушительном рёве. Казалось, один из них рвётся быть сильнее и выше, вырывается из хватки второго, но первый держит жёстко. Он картины веяло магией, и Жунь Юй усмехнулся. "На первый взгляд - подчинение воле Императора и напоминание о его силах, но вот на второй взгляд..." Ему осталось только подождать, когда наступит очередная беззвёздная ночь, чтобы понять, отчего от свитка так и веет магией, которую могут дать лишь лекарственные травы, запах которых был слишком тонким и практически неразличимым для тех, кто долгие годы служил во владениях Владыки Лао. До основных торжество оставались считанные дни, и Жунь Юй не мог больше уповать на свои воспоминания. Теперь всё на самом деле началось как с чистого листа. Ничто из происходящего теперь, не могло произойти в той его жизни, которую он закончил в полном одиночестве. Странно, но хоть теперь ему и приходилось постоянно беспокоиться о многих людях, ставших ему слишком дорогими, но он чувствовал себя намного счастливее, когда был просто нацелен на победу. Месть сладка на вкус, но имеет дурное послевкусие, теперь он знал это абсолютно точно. Как и то, что теперь ему необходима вся его выдержка и всё его терпение, чтобы завершить этот путь именно так, как ему бы хотелось, не сломаться, не поддаться чужому влиянию. Повелитель Ночей знал, что ему понадобятся все его силы, чтобы пережить эти дни, чтобы чётко мыслить и не терять остроты мышления. Для этого необходимо было спать, но сон не шёл. Его одолевало беспокойство и множество мыслей и идей, которые бы ему хотелось воплотить в жизнь. Но как и ранее, необходимо было действовать настолько осторожно, чтобы не выдать себя даже самому себе, потому что теперь он был самым главным подозреваемым. Он старался продолжать исполнять возложенные на себя обязанности, но отец и тут ограничил его действия, отчего Бессмертный Тайсы становится бледнее и беспокойнее день ото дня, стараясь появляться у него всё реже и реже. Жунь Юй старался действовать так, чтобы не выдавать своего состояния. Он позвал одного из слуг, которые привычно бодрствовали по ночам, велел принести себе чай, а сам, сходив за шкатулкой из виноградной лозы, устроился за столом. Если бы не свечение от серебряной ивы, эта ночь могла бы стать самой чёрной за последние дни. Он терпеливо дождался принесенного слугой чая, медленно разлил его по пиалам, как делал это всегда, а потом медленно развернул свиток на столе. Драконы всё так же беззвучно скалили свои пасти. Чуть дернув бровью, Жунь Юй достал из шкатулки драконью чешуйку и положил её на свиток, на мгновение вспыхнувший золотым и серебряным свечением. "Признание? Или ловушка?" Первый принц знал, что доверять стоит лишь себе, и то в самых крайних случаях. Каждый сейчас может играть в эту игру. Это может быть признанием того, что недовольство действиями и решениями Императора охватило и Владыку Лао, а может быть и ловушкой, в которую мог бы угодить наивный кролик, стремящийся в капкан за кусочком ароматной травы и морковки. А ещё Жунь Юй знал, что его паранойя могла уничтожить его самого, поэтому ему необходимо было успокоиться и переключиться на что-то другое. Но он не мог дремать у воды, как прежде, приняв истинную форму, что даровало ему отдых. Он не мог наслаждаться беседой с Куан Лу, которую он чуть ли не силой заставил удалиться и пообещать не посещать его больше, чтобы не навредить как себе самой, так и его планам. И было больно сознавать, что именно второе стало для неё достаточным аргументом, чтобы подчиниться. Даже прислонившись к стволу ивы у него никак не удавалось расслабиться... ...но он всё же уснул. А на следующий день в каждом дворце Небесного Царства, даже в каждом незначительном павильоне, расцвел хоть один цветок. Новая Повелительница Цветов вошла в должность, став полноценной главой своего Царства. Жунь Юй медленно пил чай из пиалы и наслаждался видом расцветающих в его реке голубых лотосов, источающих неземной аромат, успокаивающий душу и сердце.