Ikigai

      Лезвие катаны звонко тренькнуло, когда Мива заблокировала несущийся на неё удар. Грузное проклятие навалилось всем телом и девушка, резко сместившись вбок, сразу сбросила атаку, перенаправляя инерцию чужого движения вниз. Споткнувшись, дух пролетел дальше и Касуми, развернув клинок, в одно движение разрубила его пополам, лишь немного наполнив меч проклятой энергией сверх того, чем оружие обладало само по себе.       Третий ранг — как раз ей под стать.       Сейчас она в куда большей степени полагалась на чистое фехтование и позиционирование в бою. С одной стороны это было хорошо и могло бы послужить толчком в её развитии как мечника, с другой… не имело совершенно никакого смысла. Мива не могла бегать от своего Обета вечно. Рано или поздно она должна была лишиться меча и, учитывая как болезненно натягивались струны магии в её теле всякий раз, стоило ей только хоть немного увеличить выброс, девушка ставила скорее на первый вариант.       — Осторожней!       Раскалённый воздух от выстрела одной из марионеток Мехамару горячо обдал затылок и Касуми, запоздало вздрогнув, обернулась.       — Прошу тебя, будь внимательнее, — перехватив девушку за левое запястье, Мута резко дёрнул её на себя, оттесняя в сторону, — не задело?       — Нет. Прости, я задумалась, — сморгнув растерянность пробормотала девушка, борясь с неуместным желанием прямо сейчас уткнуться носом парню в грудь и закрыть глаза.       Так глубоко ушла в себя, что не заметила ещё одного духа. И, самое неприятное — даже не заметила как ушла. Ещё пару дней назад она была бы рада возможности наконец снова выбраться в поле, но сейчас это казалось слишком расточительным. Несвоевременным и мелким. Даже несмотря на то, что по словам наставницы Утахиме так было нужно для дела.       Обычная деятельность обычной команды шаманов в самое обычное время, ничего особенного.       Меньше подозрений.       — Ты не собрана.       — Прости.       Вина болезненно сжала горло, даже несмотря на то, что голос Кокичи не был особенно строг. Слишком внезапно и пугающе остро. Напрягшись, Мива опустила в землю предательски заслезившиеся глаза, но тут же была крепко прижата к его груди. Резко выдохнув сквозь сжатые зубы, она до боли в пальцах вцепилась в ткань формы шамана, считая про себя от десяти.       Он не ругался, просто был на взводе точно так же как и она сама.       Молча вздохнув, Мута стиснул Касуми крепче. Отчаянно, до боли в рёбрах и отсутствия возможности сделать даже небольшой вдох. Неловко, чудовищно неудобно, но отчего-то необходимо до крайности. Это развязало болезненный узел в её груди и девушка зажмурилась, чувствуя как вместе с последним, медленным выдохом, тело наконец покидает это резко скрутившее её напряжение.       Чёртов стресс.       Возможно, Мута и наставница Утахиме были правы и Мива действительно всё ещё была не готова. Возможно, ей действительно нужно было больше времени. Больше, чем они могли себе позволить.       Чёртов Связывающий Обет.       Чёртовы Старейшины.       — Я в порядке. Извини, — Касуми пошевелилась и через силу сделала глубокий вдох, сейчас особенно остро ощущая под одеждой Кокичи жесткий, металлический каркас прототипа его нового изобретения.       Ему ещё не удалось испытать его в бою и, по правде говоря, девушка надеялась, что сегодня такой возможности и не представится. Сейчас парень был на миссии сам, рядом с ней, в своём настоящем теле и одного этого уже было достаточно, чтобы Мива ежесекундно испытывала тихий, перманентный ужас. Даже несмотря на то, что по факту слабым звеном в их команде была именно она. Не спасало даже то, что марионеток, которые в случае чего могли принять удар на себя, с ними сегодня было целых три.       Наставница Утахиме считала, что это был явный перебор.       Касуми же было бы мало и армии.       Куклы заняли все проходы к переулку и девушка отчётливо ощущала тяжелый гул сигнатурных отпечатков каждой из них.       — Ты же знаешь, мне не сложно сделать всё за тебя, — мягко предложил Мута, но девушка вскинула на него вымученный взгляд. На возмущение не было ни сил, ни морального права.       — Ты перегибаешь.       — А ты отвлекаешься. Что не так?       — Это... просто немного больно. Каждый раз, когда пытаюсь добавить чуть больше энергии.       Касуми отвела взгляд, чувствуя новый укол вины за то, что даже так была с Кокичи недостаточно честна. Нет, она сказала чистую правду, просто не всю и не до конца. В куда большей степени ей было волнительно и страшно. Из-за того, что он был здесь и рисковал, из-за Обета, из-за того, что их ждало впереди и особенно из-за того, что это впереди внезапно оказалось слишком рядом.       Мута погладил девушку по голове, пропустил сквозь пальцы гладкие, голубые пряди и коснувшись губами её макушки, ненадолго прикрыл глаза. Он хмурился. Мива знала это, даже несмотря на то, что не видела его лица. Ощущала любые изменения во вкусе его проклятой энергии, столь же явно как и раньше, пусть в этом больше и не было никакой нужды.       — Просто прикрой меня там, где это будет нужно, ладно?       — Ладно.       Касуми улыбнулась.       Он мог бы попросить её больше не сражаться сегодня, но не стал. Даже несмотря на то, что девушка всё ещё не была готова к полноценной миссии, ей было жизненно необходимо отвлечься.       К тому, что ждало её дальше, она была не готова ещё больше.

***

Киотский филиал магического колледжа. Двумя днями ранее       — Как они вообще умудрились притянуть к обвинению ещё и это? Это голословно и… — возмущенно заговорила Мива, но не закончив тут же густо покраснела, сконфуженно уставившись вниз.       Она, определённо, сошла бы за умную, если бы только удосужилась промолчать.       Слишком расслабилась. Здесь, в этом огромном полутёмном подземном ангаре, до краёв переполненном вкусом густой, тяжелой энергии Муты, девушка чувствовала себя уверенно и свободно. Настолько легко, расслаблено и вправе, что ровно расправив плечи сидела в кресле, удобно, но совершенно неприлично подобрав под себя ноги, даже несмотря на то, что сейчас они с Кокичи здесь были не одни.       До этого момента.       Теперь ей снова захотелось ссутулиться, втянуть шею в плечи и замереть как опоссум, притворившийся мёртвым перед орлом.       — Когда дело касается решений Совета, бремя доказательства лежит на обвиняемой стороне, — изображение Годжо на одном из мониторов слегка рябило и покачивалось в такт его шагу. Учитель ощущался фатально легкомысленным даже через экран.       Мива кивнула, пока не решаясь снова поднять глаза.       Это было очевидно.       Безумные старики из Совета могли придумать что угодно иное и им точно также пришлось бы выкручиваться в бараний рог, лишь бы доказать обратное. Не просто высказать несогласие с обвинением и потребовать от Старейшин доказательств обвинения, а самим предоставить чёртовы исчерпывающие факты невиновности, которые при этом было бы невозможно перебить в ответ.       Доказательства того, что директор Масамичи Яга всё это время не был в сговоре с проклятиями, что не он толкнул Сугуро Гето на путь предательства и не он способствовал его нападению на Токийский филиал около года назад. И что он не был напрямую причастен с смерти Аманай Рико, целенаправленно предоставив доступ наёмному убийце через барьер.       Это выглядело так, словно не имея возможности приструнить Сатору Годжо и устранить Мехамару, Старейшины решили по максимуму отыграться на токийском директоре.       Отвратительная, гнилая насквозь система в которой статус и сила решали всё.       — Вот только даже если мы опровергнем одно или два обвинения из этой кучи тупого дерьма, это всё равно ничего не даст. Они лишили нас времени на подготовку.       Наставница в этот раз не стала как-либо смягчать свою речь и Касуми всё же осмелилась бросить на неё взгляд. Не будучи способной усидеть на месте, Иори стояла чуть в стороне, нервно постукивая пяткой об пол. Её губы были сжаты в тонкую полосу, а янтарные глаза пусты. Сёко Иэйри тоже была здесь. Теребя прядь каштановых волос она крутилась на стуле прямо перед приборной панелью, отрешенно закусив неподожженную сигарету между зубов. Лицо Итадори Юджи отображалось на соседнем от Годжо экране и он казался удивительно притихшим для самого себя.       Никто из них не обращал на Миву никого внимания, не выглядел раздражённым её бессмысленным высказыванием. Девушка медленно выдохнула и разжала побелевшие пальцы, чувствуя одновременно облегчение и стыд. От собственной, совершенно беспочвенной мнительности стало не по себе.       — Только если мы не кинем эти обвинения обратно им в лицо, — завершив настройку соединения, Мута приблизился, облокотился боком о подлокотник её кресла и сложил руки на груди.       Тихий, спокойный жест поддержки, который могла считать только она. Он не защищал её как обычно, но лишь только потому, что хотел показать — здесь девушка не нуждалась в его защите. Хотел напомнить, что именно Касуми здесь была на своём месте, и, в отличие от гостей, имела полное право выражать свои мысли и чувства так, как считала нужным, вне зависимости от того, насколько это было уместно.       Это была её территория.       Странное, чудовищно затягивающее чувство.       — У тебя уже что-то есть?       — Почти, — Кокичи поморщился в ответ на нетерпеливый вопрос учителя и щелкнув переключателем, запустил запись.       Пока изображение мельтеша перематывалось до нужного места в записи, Мива подняла взгляд на парня, безошибочно считывая его недовольство. Оно сквозило во всём. В том, как он стоял, как постукивал пальцем по своему предплечью, в том как дышал и смотрел. Он не любил «почти». Практически не мог выносить, если что-то не было доведено до конца. Его не устраивали бездоказательные домыслы, сырые наработки и притянутые за уши факты.       Не устраивала полупобеда.       Даже ту самую битву, словно забыв о своём желании вернуться к ней несмотря ни на что, он решил довести до конца. Так, словно ему не оставили выбора. Девушка была уверена — он у него был. Мута просто не мог не продумать всё до конца. До самого малейшего нюанса и вероятности до десятой процента. Каждый ход противника, каждый его выбор. Он мог отступить. Вероятно, даже не раз.       Он мог сбежать.       Мива облизнула внезапно пересохшие губы и слепо уставилась на свои похолодевшие руки. Слюна стала горькой и вязкой, а сбившееся с ровного ритма сердце неприятно потянуло под ребрами. Поморщившись, девушка повела плечами, но боль никуда не ушла. Ноющей тяжестью она осела за грудиной, отдаваясь глухим звоном в ушах и ощущением нехватки кислорода в лёгких.       По краям помутившегося зрения тускло полыхнул голубой неон.       Её бы вполне устроила полупобеда.       « — И мы можем рассчитывать на то, что в этот раз всё пройдёт без инцидентов?»       Противный старческий голос на видеозаписи резанул по ушам и Касуми вздрогнула, возвращаясь в реальность. Сжала пальцы, ожидая почувствовать в руках твёрдую металлическую поверхность старого коммуникатора, но ощутила только пустоту.       «— Мы все на это рассчитываем.»       — Ты в порядке? — едва слышно спросил Мута и Мива, подняв глаза, столкнулась с его пристальным взглядом. В полумраке, отражая тусклый свет экранов, он казался серебристым.       — Да, всё хорошо, — мотнув головой, девушка попыталась натянуть на лицо улыбку, но, судя по его скептическому виду, получилось не очень.       — Иди поспи если хочешь, тебе не обязательно здесь сидеть. Я тебе всё перескажу. Или лучше сделаю запись, не думаю что это надол...       — Все правда хорошо, не переживай, — Касуми прервала парня на полуслове и улыбнулась вновь. На этот раз вышло куда лучше. Возможно потому, что мысль о том, что Кокичи был готов втихую сделать запись их собрания только ради неё, сама по себе была способна вызвать у неё настоящую улыбку.       Нахмурившись, шаман кивнул, но даже отвернувшись к экранам, девушка продолжала периодически ощущать на себе его внимательный взгляд. Возможно, она действительно выглядела подозрительно бледной.       На записи, расположившись друг напротив друга за низким обеденным столом, общались двое. Древний седовласый старик с сухим голосом и неприятной, словно заторможенной речью, как помнила Мива, был Старейшиной, представляющим в Совете клан Зенин. Его она мельком видела несколько раз, когда сопровождала директора Гакугандзи на собрания, тогда как его собеседник был ей совершенно незнаком. Младше и визуально крепче, если смотреть в сравнении, но всё же успевший разменять как минимум шестой десяток, мужчина с узкими чертами лица и чёрными прядями в седине.       «— Когда фарс затягивается, это перестаёт быть забавным, Кагайя, — недовольство в голосе старого Зенина до мурашек пробирало даже через экран.       — Не в этот раз.       — А если щенок Годжо снова сорвётся с цепи? У Масанори нет на него совершенно никакого влияния.       — После драки кулаками не машут. Когда он вернётся, всё уже будет кончено.»       Маги на видеозаписи прервали беседу для того, чтобы распить разлитое по сакадзуки саке.       — Уроды, — шикнув, Иори с силой надавила пальцами на переносицу и прикрыла глаза.       И не поспоришь.       Имя Масанори было знакомо Касуми, пусть и весьма поверхностно. Старейшина, которого почти никогда не видели в Совете. Один из старших представителей клана Годжо с которым, как и со всем кланом, насколько она знала, считались исключительно ввиду наличия у их формального главы Бесконечности и Шести глаз. У одного из трёх Великих домов сейчас была воистину скверная репутация отщепенцев и бунтарей.       Девушка осторожно скосила глаза в сторону токийского наставника.       Забавно, что один единственный человек умудрялся дискредитировать свою семью буквально по всем фронтам и уверенно держать её на плаву, одновременно. Мива не очень хорошо разбиралась в таких вещах… точнее было сказать — она вообще не разбиралась в таких вещах, но сейчас ей казалось, что будь у Сатору Годжо чуть больше мозгов, он вполне мог бы закончить эту грызню задолго до того, как ситуация вышла из-под контроля. До того, как стало слишком поздно. Вполне смог бы возвысить свой клан над остальными и диктовать свои условия на всё сообщество магов, как того и желал. Даже без кровопролития. Или, почти без.       Просто разок сделав вид, что играет по правилам.       Просто.       Просто?       А она бы сама хоть смогла?..       «— И всё же иногда я жалею, что бесталанный выблядок потаскухи Амано так ничего и не узнал».       Брошенная стариком фраза и последующий за ней его каркающий смех заставили Касуми насторожиться. Всех, судя по тому, что тишина в их кругу стала ещё более тяжелой и непроницаемой. В ней без какого-либо труда можно было расслышать фоновый гул бегущего по проводам электричества и шорох движения металлических сочленений множества мелких роботов, бесконечно занятым роем снующих за пределами света.       «— Прошу прощения?..       — Тоджи. Я бы хотел видеть его лицо, если бы он узнал кто на самом деле спонсировал Ассоциации сосудов времени этот ход. Смешно. Сбежать из семьи хлопнув дверью, только для того, чтобы сдохнуть, исполняя её волю.       — Признаю, это достаточно иронично, чтобы сделать этот вечер особенным.»       Видео кончилось и Мива была не далека от того, чтобы попросить Кокичи прокрутить назад и показать этот отрывок ещё раз, чтобы наверняка удостовериться в том, что она поняла всё правильно.       — Значит, Камо теперь тоже, — задумчиво потерев подбородок, учитель Годжо первым разрушил неприятное молчание и Мута кивнул.       Камо? Значит, второй человек на записи оттуда? Как ни пыталась, Касуми не могла вспомнить, видела ли она его хоть единожды, что, впрочем, было не удивительно, учитывая её крайне ограниченный доступ к информации. Её должность секретаря ограничивалась красивой картинкой и мелкими поручениями для параноидального старика.       — Да. Теперь точно. Сегодня ключевые фигуры клана Камо были заменены. Предыдущий глава и Старейшина, как полагаю, убиты. Уже к вечеру они представят это как несчастный случай и объявят собрание нового состава в ближайшие дни.       — Когда и где?       — Вероятность, что это будет резиденция клана Зенин больше девяносто трёх процентов и около семидесяти шести, что это будет за день до суда. Что-нибудь еще?       — «Почти»? В смысле, это было только «почти»?! — во весь голос завопил угрюмо молчавший всё это время Юджи, нависнув над камерой, — это же настоящее признание!       — Всё не так просто.       Кокичи с силой потёр переносицу, поморщился и убавил громкость соединения с Итадори более чем на треть.       — Да что может быть проще?!       — Например, перебить их, — пожав печами, предложил Сатору и Мива неуютно поёжившись, зябко обхватила себя руками за плечи.       Действительно.       Проще.       С этим было сложно поспорить, даже несмотря на то, что мысли об убийстве людей, какими бы плохими они ни были, вызывали у Касуми дрожь. Она бы приняла это, ради Муты так точно. Не стала бы сомневаться если бы пришлось, но… это было неправильно всё равно. Неправильно, когда кто-то кто мыслит, чувствует, осознаёт собственное существование, в какой-то момент времени просто перестаёт существовать.       Навсегда?       Ей бы очень сильно хотелось верить, что нет.       — Это не то, чего ты хочешь на самом деле.       Голос Иори был тихим и до невозможности тусклым, но этого хватило для того, чтобы на какую-то толику мгновения Годжо изменился в лице. Сама же наставница на него даже не посмотрела, слепо упершись взглядом чуть ниже, в приборную панель.       — Иногда не всё получается так, как мы того хотим, Утахиме-тян.       Что-то в воздухе беззвучно тренькнуло и оборвалось. Не выдержав растущего внутреннего напряжения, Касуми встала с кресла и отошла в сторону, желая хотя бы ненадолго оказаться за пределами происходящего, в полной темноте.       Последняя фраза из уст такого человека, каким был учитель, звучала чудовищно.

***

      — У вас там всё в порядке?       Донёсшийся из коммуникатора голос Момо звучал отчетливо обеспокоенным даже сквозь фоновый шум.       — Всё просто отлично, — жизнерадостно заявила Мива, наблюдая как от небольшого, двухэтажного здания заброшенного склада отваливается целый кусок стены.       Поднявшаяся следом пыль заставила её прикрыть нос рукавом и закашляться. Мута не особо церемонился с местной архитектурой и девушка не могла его в этом винить. Вышедший из эксплуатации металлургический комплекс на окраине Кётанабе сейчас кишел проклятиям и Касуми не хотелось осторожничать, даже если позднее его собирались восстановить.       — Точно? Потому что по звуку так и не скажешь.       — Да, да. Просто здание было аварийным, ну ты понимаешь…       Девушка нервно засмеялась. Немного облупленная краска на фасаде ведь могла быть достаточной причиной под снос?       — Тц, просто не убейтесь там нахрен. Мы уже почти закончили. Конец связи.       — Чувствуешь что-нибудь ещё? - спросил подошедший Мута, когда с очередным проклятием было покончено.       — Да, прямо здесь, — кивнув, Касуми указала на пролом в стене, — только ниже.       — Подвал?       — Скорее всего.       — Тогда закончим с этим поскорее и зайдём в Фунджи-кап. Ты пробовала бабл-ти?       Марионетки сдвинулись с места направившись в пролом, тогда как Кокичи остановился перед Касуми, заставив её растерянно поднять на него взгляд. Что? Чай?.. Не упустив возможности парень коснулся её волос, смахивая осевшую на них пыль и эта, казалось бы совсем не соответствующая обстановке нежность вместе со столь странной сменой темы разговора, несколько выбила её из колеи.       — Эм. Н.. нет?..       Она сумела сохранить достаточно непринуждённый тон, но щеки всё равно начало предательски печь. Многие студенты уже давно как одержимые носились с этим модным топиоковым чаем и Касуми было чудовищно неловко от того, что это полностью обошло её стороной. Не то чтобы она совсем не могла себе этого позволить, совсем нет... просто всё время находилось что-то, что было куда нужней.       — Знаешь, я не… как-то не довелось. Было не до того. Я просто не думала об этом и…       — Я тоже не пробовал.       Мива зависла, совершенно забыв, что собиралась сказать. Они и правда почти не выбирались из колледжа за всё время. Мута хотел посоветоваться? Если так, то она точно была не лучшим вариантом для консультации.       — Ты бы хотела?       — Я? — переспросила девушка, чувствуя себя сейчас особенно глупой. Образовавшаяся в голове вакуумная пустота никак не желала отступать.       — Если настолько не любишь чай, могу взять тебе фраппе. Нишимия хвалила его тоже.       Жар на щеках стал настолько невыносимым, что Касуми приложила к ним прохладные ладони и не выдержав, всё же опустила глаза.       — Это просто… совсем не обязательно.       — Ты не хочешь?       — Хочу? Н.. наверное...       — Тц, ладно, похоже без этого не обойтись, — шаман поморщился и обернулся на пролом в стене, где ранее исчезли его куклы.       Подвижные листы металла сдвинулись под тканью его правого рукава формируя подобие перчатки и Мива, всё ещё закрывая ладонями красные щёки, вскинула на парня возмущённый взгляд.       — Ты что, меня отвлекал?       — Прости, — Кокичи виновато улыбнулся, но в его остром, насмешливом взгляде не было ни единой капли раскаяния, - за то, что заставил думать, что у тебя есть выбор.       Нервный смешок сам собой сорвался с её губ.       — Вообще-то, это звучит довольно жутко, не находишь? — захихикав, девушка попыталась спрятать за ладонью покрасневший следом за щеками нос, но парень перехватил её за руку, так и не дав закрыться.       — Хорошо. Прости за то, что заставил выбирать. Мы просто попробуем всё по очереди.       Не сводя с Касуми взгляда, Мута поднёс её ладонь к губам и поцеловал дрогнувшие пальцы. Мива сглотнула. Стальная серость его глаз пробирала до дрожи. Если в ней ещё и теплилась жалкая попытка хотя бы немного обидеться на шамана за то, что он подобной хитростью пытался оградить её от боя, то сейчас от неё не осталось и следа. Она простила бы ему и большее. Не за то, что он, судя по всему, собрался с какого-то перепугу скормить ей весь ассортимент нашумевшей среди студентов новой сетевой кафешки, нет. За взгляд. За манеру двигаться, говорить. За немного резкие жесты. За то, какими тёплыми, почти горячими были его руки.       За то, что он был жив.       Жив.       Жив...       — Не рискуй, — отпустив её руку, Кокичи направился в сторону ведущей в подвал лестницы.       Касуми шагнула следом лишь немного промедлив для того, чтобы незаметно вытереть рукавом так некстати заслезившиеся глаза. Грань между жизнью и смертью всё ещё была для неё слишком тонкой.       В самом здании было теплей лишь ненамного. Одна марионетка отступила от лестницы, держа под прицелом зияющий чернотой провал. Когда-то здесь была дверь. Мива отчётливо ощущала внизу присутствие ещё одного духа, но, в отличие от прочих, он не торопился первым бросаться в бой. Его статичная сигнатура казалась смазанной, разлитой в пространстве и в прохладном, влажном воздухе чувствовался горький перец и приторный, сладковатый тлен.       "Сердце"?       — Токсичное, — сообщила Мива и Кокичи кивнул, ни на секунду не усомнившись в её словах.       — И прочное. Даже если ударю в полую силу Мехамару, только снесу весь этаж. Если само потом не вылезет — не проберёмся.       По словам Кокичи, Ультимейт Мехамару были сбалансированными, но не самыми мощными ретрансляторами. Они не могли пропускать через себя слишком большой поток энергии и, не раз видя их бою, Касуми было сложно представить, что же тогда по его мнению было «большим». Выброс проклятой энергии кукол уже был достаточен для того, чтобы наносить значительный урон не только противнику, но и окружающему пространству.       Очевидно, что у самого Муты он должен был быть выше в разы, но даже так ему всё равно нужны были проводники. Преобразователи, способные придать форму тяжелой и неповоротливой, постоянно накапливающейся силе. Его новая разработка не имела принципиальных отличий от остальных устройств — та же подконтрольная марионетка, просто немного иного рода. Скорее меха, чем кукла. Нечто среднее.       Частичный экзоскелет.       Устройство напрямую черпало проклятую энергию шамана и, как следствие, было способно обеспечить ему лучший контроль. Меньше сопутствующих разрушений при потенциально большем уроне.       Шаман прятал каркас устройства под одеждой и, к своему глубочайшему стыду, Касуми чувствовала, что на самом деле была расстроена этим фактом. Она хотела бы посмотреть. Хотела очень сильно и также сильно не хотела себе в этом признаваться. Хотела почувствовать, как энергия Муты переплетается с его устройством и трансформируется для того, чтобы получить возможность влиять на окружающий мир. Она не хотела, чтобы у него был повод использовать нечто подобное в бою, но всё равно, вопреки логике и здравому смыслу, испытывала трепет даже при мысли о том, что возможно, если бы он разрешил, она могла бы даже прикоснуться.       Миновав сколотую лестницу с торчащими прутами ржавой арматуры, они оказались в полутёмном подвале с низким потолком. Мива выглянула у парня из-за спины и поморщилась. Просачивающаяся через трещины влага образовывала мутные лужи на полу, но характерный запах плесени вперемешку с мокрым камнем не мог перебить миазмы густой гнили и ядовитой терпкости. Стараясь не дышать, девушка уткнулась носом себе в рукав, но помогло это лишь отчасти. Она чувствовала фон проклятия, как казалось, всем телом — от открытых участков кожи до самых кончиков волос. Слишком пронзительно и остро.       Небольшой, сильно ослабленный залп пушки Мехамару гулко отразился от стен.       Две марионетки уже сдерживали крупное, словно бы прилипшее к стене проклятие, отвлекая его внимание на себя. Одна из кукол была частично повреждена. Дух заметил магов почти сразу. Медленно повернул вытянутую, чем-то напоминающую крокодилью, голову, обращая на них взгляд мутных, покрытых белёсой пеленой глаз. Всё пространство вокруг существа словно жило своей собственной жизнью, дышало и извивалось. Змеи, ленты, черви, блестящие, слизистые лоскуты. В стенах и за ними, под полом, внутри камня и даже воде. Проклятие казалось полностью слепым, однако Мива отчётливо ощущала на себе взгляд множества глаз.       Сильнейшее из всех, что они встречали сегодня.       Движениям марионеток были слаженными, но запоздалыми — Кокичи не чувствовал, просто не мог чувствовать зараженное пространство также хорошо как Касуми, чья взвинченная сенсорика сейчас практически выжигала ей мозг.       — Оно контролирует область!       — Понял.       Следуя воле шамана, Мехамару тут же перешли в защитный режим и отступили от противника, уходя из под атаки вздыбившихся из-под пола, белёсых, похожих на тонких червей, лент. Вовремя. Одна из кукол приняла атаку крупного щупальца на щит и Мута, отступив на шаг, встал в боевую стойку, слишком сильно напоминающую стрелковую позицию характерную для его марионетки. Табун мурашек пробежался вдоль её позвоночника, заставляя мелкие волоски на её затылке встать дыбом. Словно и не менял тело вовсе. Девушка скосила на парня глаза, но тут же отшатнулась в сторону, ведомая чувством подступившей слишком близко опасности.       — Сверху...       Едва успев выдохнуть предупреждение, она уклонилась от устремившихся с потолка нитей и пригнувшись, одновременно срезала выхваченным из ножен мечом часть из них. Всего лишь часть. Поток жаркого воздуха от выстрела Мехамару мазнул по её макушке и Мива вскинула взгляд на тающие в воздухе клочья проклятой плоти их противника. Слишком быстро. Она не очень хорошо справляясь со своей возросшей сенсорной чувствительностью. Банально не успевала за собственными ощущениями. Во всяком случае, в бою. Всё казалось смазанным и одновременно слишком громким. Слишком ярким и стремительным.       — Дай мне время, — потребовал Кокичи и Мива кивнула, сильнее вцепившись в рукоять своего меча.       — Сделаю.       Пахнуло озоном.       Раскрутившись, наручное лезвие одной из кукол, врезалось в мясистую плоть вырвавшегося из-под пола толстого, белёсого червя и Касуми в одно усиленное магией движение срезала тварь под корень. Больно. Словно подцепила сухожилия на запястьях за острый крюк и безжалостно потянула наружу, вспарывая кожу. Ведомая чутьём сместилась вбок, приняла на клинок вздыбившиеся в сторону Кокичи ползучие нити и широким восходящим разрезом оставила их останки истлевать хлопьями стремительно тускнеющего пепла. Лучше. Неприятно, но терпимо. Если не думать о том, к чему всё это вело. Повреждённая марионетка позади была разбита ударом выросшего из потолка щупальца, но другая тут же изжарила проклятую плоть в огне сильно ослабленного лучевого залпа.       Озон загустел. Тяжелая, гудящая электричеством темнота распахнулась вокруг Муты, оттесняя гнилостную мерзость и проклятие, заверещав, рванулось в своём гнезде. Раскрыло сочащуюся гноем пасть и с тяжелым выдохом выплюнуло вперёд облако едкого, стремительно разрастающегося серого газа.       Касуми метнулась ему наперерез, на ходу убирая в ножны бесполезный клинок.       — Мива!..       Против яда катана была бессильна, но пальцы всё равно продолжали стискивать рукоять. В голове болезненно билось понимание, что она не смирится с потерей меча. Просто не сможет. Она и не хотела смиряться. Никогда. Потому что каждый удар — восторг, каждый блок — восторг. Даже когда страшно и больно. Потому что чувство, будто она действительно чего-то стоила, опьяняло.       Простая территория раскрутилась вокруг неё, ровным белым светом растворяя отраву и тлен. Облако яда остановилось на границе техники без возможности её преодолеть.       Она выиграла Кокичи ещё пару секунд и ему этого было вполне достаточно.       — Вниз!       Рассеяв технику, она рухнула на колени и зажмурилась, пригибаясь от точного, но ужасающе мощного залпа концентрированной силы. Ни взрыва, ни грохота разломанных бетонных плит. Только тихое шипение раскалённой плазмы. Осторожно приоткрыв глаза, девушка взглянула на затихшего навсегда духа, безвольно повисшего на натянутых, натужно скрепящих лоскутах проклятой плоти, некогда служивших ему гнездом.       Сердце заражения. Таких здесь не должно было быть.       Оплавленная дыра диаметром не более двадцати сантиметров ещё несколько мгновений дымилась у проклятия на груди, прежде чем его тело начало распадаться на пыльные, истлевающие прямо на глазах, тонкие клочья.       Словно и не было вовсе.

***

Киотский филиал магического колледжа. Двумя днями ранее       — Зато теперь мы точно знаем что и где искать.       — Письма, документоборот, бухгалтерия, счета. Всё то, от чего они уже точно не смогут отбрехаться.       — Можно попробовать взломать их почту, подключится к серверам через ip или как там это делается? Попробовать фишинговую атаку?…       — Да неужели? — едко зашипел Мута и желчного яда в его голосе было столько, что можно было до костей протравить Сатору Годжо даже через полмира.       — Что, уже?       — Удивлён, что ты вообще знаешь такое слова.       — Ну хватит! — Утахиме повысила голос, пресекая перебранку в зародыше, но напряжение, витающее в воздухе никуда не ушло, — давайте… будем конструктивными.       — Да нет, пусть продолжают.       — Сёко, хотя бы ты не начинай…       Это продолжалось уже больше двадцати минут. Прикрыв глаза, Касуми оперлась ладонями о стол, ожидая пока чайник с чудовищной, кислотно-желтой подсветкой перестанет кипеть. Кокичи сначала принёс с синей, но… нет, она правда не хотела быть капризной, просто в какой-то момент снова сорвалась в воспоминания того самого дня. С любым синим освещением, как бы хорошо оно не вписывалось в здешний полумрак, было покончено раз и навсегда.       — В их почте ничего нет. Они осторожны в переписке и используют сторонние адреса. Если что-то и есть, то найти это можно только в локальной сети.       Старая марионетка лежащая возле чайника исправно передавала ей весь разговор, даже несмотря на тихий фоновый шум помех. Мива успела повредить динамики за всё то время, пока повсюду таскала её за собой, в том числе на тренировки и в душ. Немного сместив ладонь, девушка коснулась её мизинцем, чувствуя как следом за этим бесконечный треск в её мыслях стал немного затихать. Гладкий металл был едва тёплым, но даже так прогревал её до самого нутра. С тех пор как у Касуми появилось кольцо, она всё чаще оставляла коммуникатор здесь. Возможно, зря.       — И... как это можно сделать?       Осторожный вопрос Итадори немного разбил колючую атмосферу раздора, начавшегося, что интересно, именно с подачи Муты. Мива не имела ни малейшего понятия о том, когда это сильнейший маг успел ему так насолить. И, главное, чем?       — Напрямую, физически подключившись к устройству, непосредственно входящему в сеть.       — Ну так запусти к ним марионетку и подключись, в чем проблема? — встрял Годжо и Мута снова зарычал.       Атмосфера вернулась в исходное состояние.       — Ты правда думаешь, что позволив мне свободно существовать на этом свете, они не позаботились о защите таких важных систем?       — То есть ты не можешь?       — Не тупи. Я могу, если вручную пронесу и подключу марионетку как есть. В качестве напоминания — их локальная сеть находится у них дома. Попросишься в выходные заскочить на чай в поместье? Ах да, ты на другом конце планеты и благородный визит благородного лица откладывается на неопределённый срок.       Закинув пакетики, Мива взялась за чайник, разливая по кружкам кипяток. Мута уже успел натащить сюда достаточно много всего, чтобы при желании можно было даже пережить небольшой и не слишком долгий апокалипсис, но самое главное лично для неё было именно понимание того, что при большом желании она вполне могла бы и вовсе не подниматься наверх. Если бы захотела. Если бы ей это было нужно. Касуми не собиралась бежать от проблем, но сам факт наличия у неё такой возможности удивительным образом ободрял.       — Это может сделать Май, — небрежный тон голоса учителя внезапно показался слишком резким.       Рука дрогнула и девушка зашипела, пролив часть воды на стол. Благо, не обожглась. По ногам пробежал неприятный холодок, однако Мива не помнила, чтобы здесь гуляли сквозняки. Странное чувство.       — Не вариант, она не в курсе.       — Значит, будет в курсе. Давно пора.       — Нет, — собственный голос вдруг показался Касуми совершенно чужим.       Может быть сказалась излишняя поспешность или несвойственная ей уверенная твёрдость, с которой Мива произнесла это короткое слово. Или тот факт, что она вообще его произнесла. Потому что, бог свидетель, если он конечно вообще существовал, после рассказов Май она ни за что бы не хотела подходить к гнезду Зенинов ближе, чем на несколько десятков миль.       В динамиках коммуникатора повисла тишина. Вздохнув, она подхватила две кружки с чаем и направилась назад.       — Что ты имеешь ввиду?       — Будет лучше, если это сделаю я, — вернувшись к остальным, Касуми передала одну кружку Кокичи, но взгляд которым он её наградил ничего хорошего не предвещал.       — В каком месте?       Ни в каком, если честно.       — Май слишком долго игнорирует требования семьи и будет странно, если всё изменится именно сейчас. В моём случае будет меньше подозрений. Точнее — вообще не будет. Я…       Мива запнулась. Животный страх резко скрутил её внутренности в узел, не давая возможности сделать глубокий вдох. Язык едва ворочался во рту. Конечно, она боялась и раньше. Боялась на миссиях, иногда сильно боялась. За себя, за друзей и особенно за Муту. Но сейчас это почему-то было совершенно иначе. Словно она в ужасе застыла перед дверью, шагнув за порог которой уже никогда не смогла бы вернуться обратно. Не потому, что ей не дали бы возможности отступить поймав на слове, отнюдь.       Просто она не дала бы такой возможности самой себе.       — Даже не смей…       — Я попаду в поместье вполне официально, сопровождая директора Гакугандзи на собрание в качестве его секретаря.