Быть мной это...

От этого его голоса я если не поседела, то уж точно на мгновение перестала дышать. — Ну ты объективно на бабушку не похож, — сказала я, довольно хриплым голосом. — Ты же не Мэй Наньцин. — А он на бабушку похож? — спросил он удивленным голосом. Слушай, меня больше всего сейчас волнует, почему меня не душит то, что ты меня за шкирку держишь и почему у меня ханьфу не рвется, а не вот эти вот все твои вопросы. Они, возможно, тоже любопытные, но точно не подходят под ситуацию. — А ты его не видел что-ли? Длинные седые волосы, которые собраны в косу, ещё и как бабка себя ведет, когда в карты играет, — прохрипела я. Нет, кажись всё же душит, лишь бы так глупо свой последний шанс на смерть и воскрешение не профукать, а то очень весело будет. Обхохочусь прям. — А ты когда его увидеть успела? — спросил он, приподняв меня выше над землей и приближая к своей физиономии. В глаза мне смотрит? Я может быть тоже его эмоции хочу видеть, так не честно. — А ты не видел, когда я его видела? — пофиг на тавтологию, отыгрываем маленького ребенка, а то слишком разумными кажемся. — Не видел… — Слава тебе Господи Боже, любой, только не Цзюнь У, а то бы меня нафаршировали за мою фразу прям здесь, а то слишком сильно тогда надеялась на систему и что она меня переродит, а сегодня оказывается она захотела лимиты мне поставить, а последнюю жизнь терять вот как бы не хочется. — А там было что-то интересное? Резко замотала головой в знак отрицания, немного от страха расширив глаза: — Вообще ничего, только зря увиделись и представился он мне, — или он мне имя своё не говорил. Как бы немножко не помнится что-то. Вот я только имя ему назвала, а как он, вообще без понятия уже. Где моя гениальная память? Куда делась? Напоминаем, что пользователь не выбрал себе функцию хорошей памяти, а только знания каннона, расплывчатую прошлую жизнь, знание языка и отключение лени. Ещё и соль на рану сыпет появляясь предо мной. — Ты знаешь, что не должна была родиться? — спросил он довольно строгим голосом. Ну, если бы я была реально ребенком, которому это сказали, то было бы крайне обидно, но я взрослый самостоятельный человек в теле ребенка, которому всё равно обидно. Змеюка подколодная. От обиды я выпячила нижнюю губу вперед и сделала довольно жалостливое лицо. Вот ведь, злобный дед, у которого нет ни капли сочувствия. — Ты ведь не понимаешь, как сложно было принимать такое решение, — продолжал он, не замечая моей обиды. — Жизнь не такая простая, как тебе кажется. Сяньлэ просто должна была лишиться духовных сил, а не родить ребенка. А если бы узнала заранее, то должна была избавиться от тебя, — дед, у тебя слова повторяются. — Но ты тут. От того, что тебя проткнули клинком, ты осталась жива. От того, что тебя насквозь пронзили мечом, лишь испачкала одежду. — Ваще-то было очень больно, — фыркнула я, зачем-то при этом коверкая слова и странно мотая головой, как игрушка на панели у машины, по другому вообще никак не объясняется. — Вот что будет если оторвать тебе голову? — задал он вопрос в лоб. От этого я даже перестала кривляться и уставилась со страхом на него. Я, мать вашу, не призрак, который носит свою голову в руках, а ещё пока просто бессмертный с лимитом на воскрешение. Да Ши Уду являясь бессмертным, когда лишился своей крыши откинулся нафиг. Я же тоже откинусь, никто мне её не пришьёт обратно, чтобы я возродилась. Не надо. — Ик, — только и всего, что у меня получилось от страха сделать. Когда я услышала ужасное известие о том, что мне оторвут голову, моё сердце сжалось от страха. Внутри разразилась буря эмоций: адреналин накрывал, а голова словно наполнялась туманом паники. Первые мгновения я не могла осознать истинность происходящего — это казалось чем-то абсурдным и недоступным для понимания. Затем пришло ощущение безысходности. Страх перешёл в ужас, когда я задумалась о том, что всё это может случиться… — Или на тебя просто не действует быстрая смерть? — прервал он поток моих мыслей. — Что же будет, если тебя просто подвесить вверх ногами за них к дереву? Что за живодерство? Я что свинья на убой, которую так вешать можно? — Сяньлэ младший, — а ты кого имеешь ввиду? — Так тоже висел, но его уж слишком быстро спасли. Ааааааааа, дядю. Ты не боишься, что я так себе мозг поврежу и буду тоже потом всех за ноги подвешивать? Сам же потом скажешь, что довольно жуткое зрелище и даже противное. От этого опять икнула, мне не нравятся ваши идеи, где тут кнопка отмены. Стала мотать ногами, как бы брыкаясь, чтобы меня отпустили. Хотя вряд-ли мне это поможет, но если не попытаюсь, то буду себя потом винить. А совесть штука такая вредная, что вообще хотелось бы, чтобы она никогда не просыпалась. Совесть же мучает? Да? Нет? У кого я вообще спрашиваю? — Тем более ты ведешь себя уж слишком осознано для трехлетнего ребенка, — подметил он, от чего у меня опять побежали мурашки. — А мне три года? — уставилась на него. — А ты не знаешь сколько тебе лет? — удивился он. — Больше тысячи, — сразу ответил мне. А, ну да, ему же ещё не две тысячи лет, чего это я. — Вот и мне больше… Года, — ответила, немного задумавшись. Я же по-сути до сих пор не знаю, когда у меня день рождение и система на этот вопрос не отвечает. Даже не знаю к лучшему это или нет, но вот так вот. — Что ты там насчёт маски в прошлый раз говорила? — спросил он, зачем-то снимая с себя маску. Вот этого действия я от него не ожидала и поэтому широко распахнула глаза, уставившись на него. Его лицо словно высечено из мрамора, с мягкими чертами и нежной аурой, которая привлекает взгляд. Серые глаза, как два ясных озера, погружают в загадочный мир и искренность. Они излучают тепло и глубину, приглашая её рассмотреть каждый нюанс его выражения. Его длинные черные волосы ниспадают на плечи, как вуаль ночи, придавая ему особую таинственность. В этом потоке волос выделяется одна белая прядь, словно луч света, пробивающийся сквозь темноту. Но что портит эту красоту, так это три шишки, у которых есть рот, нос и глаза, которыми они смотрят на меня. От этого мне стало настолько жутко, что я непроизвольно завизжала довольно громко, будто пытаясь их спугнуть, хотя вряд ли бы это удалось. Однако после пары секунд моего крика я почувствовала сильнейшую боль в затылке, от которой у меня сразу потемнело в глазах.