Патронус Истинной Души

Привычка — вторая натура.

— А чо сразу я? — Ты прикалываешься?! — с наездом повысила голос Панси — настолько, насколько могла, чтоб их не услышали за столом Когтеврана. — Ты ж его любимчик! — Это ты вообще с чего взяла? — Эм... Теренс, аллё! — подключился Маркус Флинт. — Он Панси — чуть башку не снёс — и только лишь за то, что она сказала ещё ДО того, как поняла, что говорит это в его присутствии. — И ещё язык грозился вырвать, — поддакнула Паркинсон. — Во-во! А тебе — аж три выходки с рук сошло. — Да какие ещё выходки! — пытался избежать незавидной участи блондин, которого совсем не прельщала перспектива рисковать жизнью, отдуваясь в одиночку за весь «любимый» факультет. — Он ещё и не понимает! — всплеснул руками Нотт. — Хиггс, слушай, я вот уже сам который год раскусить тебя не могу: ты либо реально такой тупой, что тебе в Пуффендуй надо было, либо — ну просто прирождённый мастер строить из себя дурачка, которому всё сходит с рук. Тебе на квиддичном поле — квоффлы, случаем, мозги не отшибли? — Э, ты за базаром-то следи! — Панси, ему правда даже после трёх раз не прилетело? — Драко, затеявший этот разговор изначально, попытался снова вернуть его в конструктивное русло. — Да я тебе говорю! Он там Поттера разве что нахуй не послал — а тот лишь улыбнулся на это. Ребят, ну скажите! — Про «послать нахуй» — это она, конечно, загнула. Но Теренс там реально по лезвию ножа ходил, — подтвердил Пайк слова Паркинсон, с которой он вечно спорил по поводу и без. — Он Поттеру прямо в лицо сказал, что тот — ваще гриффиндорец и нихуя про Салазара не знает, когда тот нам нотации читать начал. — Прямо так и сказал? — Драко недоверчиво изогнул бровь, окидывая товарищей вопрошающим взглядом. — Ну да, — продолжила Панси под кивки однокурсников, — почти слово в слово. И, как видишь — живой. — Я уж думал, — снова вклинился Тед, — он сейчас этого болвана вообще по полу размажет. И меня заденет просто за компанию — угораздило же меня сесть рядом с таким непроходимым кретином... — Ну всё, Нотт. Я тебе щас... — Так! Давайте без оскорблений... — Драко зарылся пальцами в волосы, склоняя голову. — Не хватало нам ещё между собой сраться... Ну тогда — без вариантов. Теренс, давай ты. — Да не хочу я! Это вообще всё из-за тебя началось — ты и отдувайся! — Так, Хиггс, ты уже зарываешься. Ты всерьёз предлагаешь пойти на верную смерть наследнику Благородного Дома Малфоев просто потому, что «не хочешь»? — А мне — значит, можно на верную смерть? Я ещё ляпну что-нибудь не то — и у него лопнет терпение. — Как я понял, его твоя бестолковость забавляет. Смакует своё превосходство или типа того. Если до этого он тебя не грохнул — то и тут не грохнет... Скорее всего... По крайней мере, не сразу. — Ну заебись перспектива! «Грохнет не сразу». — Да он предупредит хотя бы. Ты только в конец-то уж не тупи! Хотя бы СОВСЕМ ПРОЗРАЧНЫЕ намёки-то — улавливай! Слизеринец ты или где?.. Бля, он уже в нашу сторону смотрит, — Драко пригнулся, сдвинулся немного вбок, прячась за широкой спиной Грега, и продолжил совсем шёпотом. — Короче, Теренс, говорить будешь ты! — Да не буду я! Нашли тут крайнего! — Хорош препираться, он сюда уже идёт! — Не буду я собой рисковать! Вон, Винса с Грегом уговаривай. — Моим парням лучше рот вообще не разевать — будто сам не понимаешь. Теренс, ну... блядь! — он заметался взглядом по лицам товарищей. — Блейз, слушай... нет времени с этим бодаться. Если не Хиггс — то хотя бы ты. — А я-то — с чего вдруг? — Ну а кто, если не ты! Ты кого хочешь умаслить можешь. Поттеру, поди-ка, за ту встречу уже тоже успел в любимчики записаться? — Да, — спешно закивала Панси, — он там этого очкарика разве что прилюдно в жопу не целовал. Тот, конечно, поломался для виду... — Ну вот. Блейз, серьёзно... Даже если что-то не так пойдёт — у тебя из всех нас — больше всего шансов выкрутиться. Ты ведь как уж на сковородке! — Драко, ты вообще понимаешь, о чём ты просишь? — Да понимаю... Давай живее, вон он уже! Прошу! Как наследник дома Малфоев — дому Забини. — Драко, ну ты и сука... — Тихо, он уже... — Малфой резко заткнулся и испуганно откинулся назад, едва не упав со скамьи. Блейз почувствовал лёгкий ветерок оттого, что кто-то прошёл у него за спиной. И, судя по звуку шагов, остановился между Винсом и Грегом, прямо напротив Драко. — Ну что, хитрожопые мои? — раздался требовательный голос нового Лорда. — Чего надумали?

***

— Так, Блейз! Запарил! — Поттер припечатал темнокожего парня к стене. — У тебя фамилия — случайно, не ЗаЕбини? Ты этими своими заискиваниями — кого угодно достанешь! Что-то раньше тебе ничто не мешало меня нахуй посылать, — он не преминул при первой же возможности как будто невзначай напомнить слизеринцу, как сильно тот уже успел проштрафиться — а значит, как долго ему придётся унизительно пресмыкаться перед своим новым Повелителем в поисках его благосклонности. — Но милорд, я же не знал, с каким выдающимся магом имею честь... — Это бесполезно, — он повернулся ко второму слизеринцу, стоящему рядом. — Так, блондинчик, как там тебя... — Хиггс, — поспешил ответить парень. — Теренс Хиггс. — Хиггс, можешь перевести с подхалимского на человеческий то, что он сейчас сказать пытался? Старшекурсник растерялся: а вдруг ляпнет что-то не то? Но, понимая, что лучше не злить и без того раздражённого Поттера — не стал задерживаться с ответом, формулируя, как умеет — пускай, и не столь виртуозно, как Забини. — Наши... боятся, короче. — Чего боятся? — Что это всё была наёб... проверка. И что на самом деле ты нас всех по итогу всё равно освятишь. — Да я ж сказал, что будете себя хорошо вести — никого освещать не стану! Чего непонятного! — Милорд, мы уповаем на ваше великодушие, но пока что — по крайней мере, нашими скудными умами — мы не можем постичь всей глуб... — ТЫ ЗАЕБАЛ! — рявкнул Лорд, и оба слизеринца вжались в стену от того, что увидели. Вместе с возгласом — у него полыхнули глаза самым настоящим пламенем — белым и настолько ярким, что оно осветило лица обоих слизеринцев. Тогда, в гостиной, у камина, когда он тоже взорвался в ответ на какую-то реплику миссис Малфой и в ярости повернулся к ним с горящим взглядом — они видели это лишь издалека, да и то — мельком. Но и этого мгновения хватило, чтобы тут же спрятаться за укрытиями, оставив даже мысли о том, чтобы обезвредить Поттера. Жизнь — дороже. Это произошло тогда настолько стремительно, что они сами так и не поняли, что именно они успели увидеть. Но всё прояснил рассказ Драко, передавшего слова миссис Малфой. Она — лицезрела это в самой непосредственной близости, отделённая от Поттера лишь стеной каминного пламени. По одному описанию — это зрелище вселяло настолько первородный ужас, что вмиг лишило дара речи даже её — могущественную ведьму, повидавшую во времена Сам-Знаешь-Кого немало такой жести, которая молодому поколению Слизерина — и не снилась даже в кошмарах. То зрелище развеяло последние сомнения о том, КТО возвышался над её поверженным сыном. А сейчас — Теренс увидел это сам, воочию. И лично убедился, что пересказ Драко ничего не преувеличивал. Скорее, наоборот: преуменьшал. Вспыхнув от ярости — буквально — преемник Белой Смерти, похоже, даже не заметил, какую взрывную мощь он источает. Но старшекурснику-то — ещё повезло. К Блейзу же — Поттер стоял практически в упор, лицом к лицу. Неудивительно, что того тут же парализовал ужас, заставив в момент замолкнуть. А вот что, наоборот, удивительно — так это то, как Блейз умудрился сохранить самообладание и учтивое выражение лица даже в этот момент, когда ему в глаза уставилась сама разъярённая Белая Смерть. — Хиггс, переведи, что он там опять мямлить начал. — Я... Я... У парня перехватило дыхание, когда испепеляющий взор рывком повернулся к нему. Его спасло лишь то, что столь же внезапно, как взгляд Поттера вспыхнул — столь же стремительно он и погас, как только упал на блондина... с какой-то растерянной озадаченностью — ни с того ни с сего. Но и того мгновения, за которое новый Властелин без единого слова выдал самую недвусмысленную угрозу — Теренсу более чем хватило. — Мы... Некоторые из нас считают, что там есть какой-то подвох. Белая Смерть... то есть, ты... ты же — ни при каком раскладе не станешь отступать от своих святых принципов. И по итогу всё равно всех нас грохнешь... Но я так не думаю! — поспешил добавить он. — То есть, вы мне не верите? Вы смеете ставить под сомнение мои собственные слова обо мне же? Слова самой Истинной Души? — Нет-нет, что ты!... вы... ты. Просто... Ни в одной легенде, нигде, ни разу — не было такого, чтобы она... ты поступился своими принципами... — Да я же сказал, что конкретно эта часть легенд про меня — сказки! Чего непонятного! — Ну если сказки — то тут, вроде бы, одно с другим не сходится... — Что там у вас ещё не сходится! — Мил... Гарри, если позволишь... — Блейз очень кстати пришёл на помощь. — Только попробуй мне снова подлизываться! — Поттер пригрозил ему пальцем. — Усёк. Прости. Я — машинально... Да и не подобает ведь с кем-то вроде тебя разговаривать так, как я смел себе позволять раньше. Я всего лишь пытаюсь выказать должное почтение... — Необязательно пресмыкаться, чтобы при этом не быть мудаком! Чтобы впредь — без вот этого лизоблюдства! — Понял. Прошу прощения, — судя по взгляду, ни хрена он не понял, а просто озвучил то, что, как ему казалось, хотел услышать его Господин. — Что там у тебя? Прямо и по существу. — По существу... Если это, как ты говоришь, сказки — то не мог бы ты их опровергнуть?.. На деле, так сказать... Продемонстрировать — не только лишь на словах — что, и вправду, можешь отступиться от своих незыблемых принципов. За такое — твои верные подданные были бы очень признат... я имею в виду, это сразу развеяло бы все опасения. — Так значит, вам доказательства нужны? — Прости за дерзость, я не имел... — Забини! — Прости... Да. Нужны, если можно, — повинуясь приказу говорить прямо, полушёпотом произнёс Блейз и зажмурился в ожидании наказания. Вопреки ожиданиям, за такую неприкрытую дерзость — Поттер с ним ничего не сделал, а... кажется, даже наоборот: немного успокоился. Он снова перевёл взгляд на Теренса — уже не такой пугающий, а, скорее, оценивающий. Ненадолго прищурился, что-то прикидывая в уме. Потом — повернулся обратно к Блейзу: — Те мои незыблемые принципы, о которых вы знаете... вы хотите, чтобы я их сознательно нарушил? Только лишь для того, чтобы продемонстрировать серьёзность своих намерений? — Что ты, мы не смеем посягать на священн... — ЗАБИНИ! — Прости... Да... прости... Поттер раздражённо закатил глаза. — И теперь мне из-за вашей трусливости — посылать к чёрту все свои убеждения, что ли? А вы не много на себя берёте? Вы не забыли часом, кто тут кому свою нужность доказывать должен? — Нет-нет-нет, прости.... я не это имел в виду! Никто не смеет просить о таком, что ты!... Хватит лишь одной крохотной демонстрации. — Например? — гриффиндорец с наездом изогнул бровь. — Ну... чисто гипотетически... ты мог бы авансом простить нам осквернение твоего Патронуса, в качестве жеста доброй воли... — Блейз вовремя поймал во взгляде Владыки, что явно замахнулся слишком высоко, в лоб попросив того отказаться от главного рычага давления, и еле успел ретироваться, поспешив добавить, — то есть, не всем нам, а... можно кому-то одному — этого будет более чем достаточно! Вот мне, к примеру... — Ишь ты губу раскатал! Прощение ещё заслужить надо. — Ну или необязательно это — подойдёт любая демонстрация твоей благосклонности... Да ведь, Теренс? Блондин торопливо закивал. Поттер ещё раз перевёл взгляд на второго слизеринца. Недолго подумал, затем снова повернулся к темнокожему парню и продолжил: — Индульгенция в качестве просто демонстрации моих намерений — как-то больно жирно, не находишь?.. — Склоняемся перед твоей волей, — Блейз символически слегка кивнул, — уповая на твоё великодуш... — А вот что-нибудь попроще... это, наверное можно... — показательно игнорируя его виртуозную лесть, но очевидно, упиваясь ею, Поттер сказал так, словно на ходу озвучивал свои мысли вслух, а не продумал этот сценарий заранее. — Как будет угодно нашему Повелителю... — Забини, заткнись хоть ненадолго, а? Тот тут же захлопнул рот и уставился на гриффиндорца таким заискивающим взглядом, которым он ранее удостаивал разве что мистера Малфоя. Добрые полминуты они так и простояли в нервозной тишине, пока Поттер делал вид, что не предусмотрел такую просьбу и свой ответ на неё, а лишь сейчас об этом задумался, и теперь — решается, как с ними поступить за ту беспардонность, которой он сам же от них и требовал. Вот уж — точно, новый Лорд, налево-направо расставляющий ловушки в самых неприметных приказах. Наконец, он снова заговорил, злорадно улыбнувшись: — Кажется, есть у меня одна идея... — он выдержал зловещую паузу. — Что вы знаете об отношении Белой Смерти к тем, кого привлекает собственный пол? «Так он тогда не прикидывался? Он реально знает, что в наших патронусах? По крайней мере, в моём...» У слизеринца непроизвольно округлились глаза. А Поттер, продолжая ехидно ухмыляться, окинул обоих оценивающим взглядом: — Ну? — Такие осквернённые души она не поощряла, — сглотнув, максимально отстранённо ответил Блейз, стараясь не выдать себя на случай, если это проверка, и Поттер всего лишь блефует. — ... мягко говоря, — с особым рвением поспешил поддакнуть Теренс, чтобы не стоять совсем уж столбом. Гриффиндорец с триумфом едва слышно цокнул языком, что могло означать лишь одно: «Вот ты и попался, мерзавец». Казалось, Поттер вот-вот набросится на слизеринца, который сам озвучил причину собственной казни. Но вместо этого — Повелитель продолжил, растягивая каждое слово — видимо, чтобы поиграться со своей жертвой, как кошка с пойманной мышью: — Второй вопрос. При освящении — с чем сравнивается душа освещаемого? — С её собственной, — хором выпалили оба так, словно они на экзамене у самого́ профессора Снейпа... хотя ещё большой вопрос, где наказание за неправильный ответ — страшнее. — Хорошо. Хоть какой-то фундамент у нас общий. Раз так — то чтобы Истинная Душа позволяла себе такое, за что освещает других — насколько это на неё похоже? — Это немыслимо! — не раздумывая, ответил Блейз. — Мы не смели намекать ни на что столь... — Забини, опять начинаешь? Блейз спешно заткнулся. — А теперь... — медленно протянул Поттер, смакуя момент. — Держи все три ваших ответа в уме. На этих словах он властно наклонил темнокожего слизеринца к себе, потянув его одной рукой за шиворот, и... слился с ним в жадном поцелуе, одновременно с этим второй рукой недвусмысленно схватившись за его пах. Причём, сделал он это — явно не «для галочки», а откровенно наслаждаясь процессом. Наблюдая за этим, второй слизеринец округлился в глазах ещё сильнее и окончательно оцепенел, не понимая, как именно реагировать на такую провокацию. Наконец, оторвавшись от брюнета, Поттер с самодовольной ухмылкой повернулся к Хиггсу и произнёс: — Я знаю, что вы оба — по парням. Можешь не ломать комедию. С этими словами он повторил то же самое с Теренсом. Поначалу блондин слегка дёрнулся, машинально пытаясь отстраниться: по парням или нет — но это же чёртов Поттер! Однако, вспомнив, КТО перед ним, и ЧТО сейчас на кону — он неохотно, но послушно подался навстречу. В момент, когда губы гриффиндорца только коснулись его собственных — старшекурснику стало не по себе. Его накрыл винегрет из страха и неприязни, но он не смел шелохнуться... А вот что было дальше — поразило его самого. Как только поцелуй начался по-настоящему... Теренс почувствовал, что он не хочет сопротивляться. То, как властно, настырно, но при этом ласково, с неподдельной заботой о своём будущем последователе, новый Лорд впился в него губами — вызвало совсем неожиданные эмоции. Каждое движение Господина, при всей своей настырности и непоколебимости — было, тем не менее, до невозможности... чутким. Он словно непрерывно оценивал реакцию будущего адепта на свои действия и — взаправду, а не только для вида — старался продолжить поцелуй именно таким, против которого блондин сам искренне не возражает. Это одним махом развеяло те опасения, в которых Теренс метался со вчерашнего дня. Поттер будто знал, что именно волновало блондина больше всего. Хотя почему «будто»? Он ведь наверняка и знал. А сейчас — убедительно показал, что в стане его подручных Теренсу бояться нечего, если тот примет правила игры. Он на деле продемонстрировал, насколько искренне может проявлять к подчинённым благосклонность. Его могущество, его снисхождение к неподобающему поведению Хиггса и — особенно — то, что он, похоже, действительно не врал, когда говорил, что собирается строить свои отношения с приспешниками на прянике, а не на кнуте — всё это стало понятно из одного лишь поцелуя, который заставил Теренса за одно мгновение взглянуть на очкарика со шрамом по-новому. В голове не укладывалось, как и почему блондин вдруг почувствовал ЭТО — к ВОТ ЭТОМУ. Но — страшно признаться — в новом свете Поттер показался даже... нет, этого не может быть... показался... привлекательным? Да настолько, что блондин и вовсе забыл о том, КОМУ он, по факту, своим ответным сближением открывает свой самый сокровенный секрет. И чем такое признание грозит. Когда могущественный маг прервал поцелуй, Теренс, потерявший голову оттого, что это наконец-то свершилось, потянулся навстречу, неконтролируемо вожделея продолжения. Но властный Лорд быстро поставил зарвавшегося подчинённого на место, дав понять, что демонстрация окончена. И, что подкупило особенно — даже это он сделал аккуратно, хотя явно мог, не церемонясь, припечатать блондина обратно к стенке, с размаха шарахнув о неё затылком. Какой-нибудь Малфой — именно так бы и сделал. — Достаточно наглядно? — он снова перевёл взгляд с одного на другого. Оба слизеринца стояли в шоке. Теренс покосился на Блейза, поймав его взгляд. Похоже, у темнокожего красавца из самых постыдных фантазий блондина была та же реакция: произошедшее его смутило, но... тоже понравилось? И... Теренс не ослышался? Поттер сказал, что они оба — по парням? И Блейз — тоже? — Гарри, не сочти за дерзость, но... — Блейз прикусил губу, решаясь дать прямой ответ. — Но целоваться с парнем — это ведь не то чтобы противоречит... — постарался прийти на помощь товарищу старшекурсник, но на полуслове понял, что не знает, как закончить фразу, не испытывая при этом судьбу. — Это, конечно, на грани, — снова подхватил брюнет. — Но это очень похоже на проверку. Ты... Мы все — не нарушили никаких её... твоих принципов... не нарушили явно, по крайней мере. — Так вам надо явно? — Поттер с вызовом изогнул одну бровь. — Мне выебать вас обоих? Легко. Это прозвучало не то как угроза, не то как предложение. Блейз насторожился, тщательно контролируя свою реакцию. Это — очередная проверка. То ли Поттер пытается найти неоспоримые доказательства своих подозрений — и тогда вслух признаться в том, что Блейзу этого, и правда, хочется — это подписать себе смертный приговор. То ли — наоборот, могущественный маг взбесится, если не ответить на его великодушное предложение взаимностью — и тогда смертный приговор — это скрыть правду. Пока темнокожий парень метался, что ответить — Поттер продолжил: — Выебу, без проблем... Но, как и сказал, мне нужны по-настоящему преданные последователи. Если вы этого всё ещё не уяснили. Так что я не стану вас насиловать... если, конечно, вы сами об этом не попросите. Вдруг вас такое заводит, — он игриво подмигнул, и в его взгляде промелькнула искорка такого разврата, будто он не по наслышке знает, о чём говорит... Или будто он в курсе, насколько неподобающие образы уже несколько раз бывали в фантазиях Блейза... Так, значит, Драко был прав? Поттер — реально легилимент, хоть и отлично шифрующийся? Ему ведь вполне успешно удавалось годами водить всех за нос в массе других аспектов, скрывая своё могущество за маской гриффиндорского долбоёба... — Поэтому — вопрос к вам. Вы хотите этого? Подойдёт вам такая «демонстрация»?.. И имейте в виду, отказ — тоже принимается, — он поспешил добавить, чуть ли не оправдываясь. — Вам за него ничего не будет. Я забочусь о своих подданных, а не издеваюсь над ними. Принуждать к сексу того, кто испытывает ко мне лишь отвращение — точно не в моих правилах. Найдём другой способ продемонстрировать мои намерения. Но что-то мне подсказывает, что вы оба — не против, — он загадочно ухмыльнулся. Сказанное было каким-то совсем сюрреалистичным. Оно слишком уж не клеилось к текущей ситуации по духу. Слизеринцы снова невольно переглянулись. Да уж, пока они сюда шли — не к таким переговорам с новым Лордом морально готовился Теренс. Не так он себе представлял обсуждение гарантий своей безопасности и условий, на которых он ему присягнёт. Новый Владыка, который закрепляет верность своих последователей через ритуальный секс? Да не с кем-нибудь, а с самим собой? Да при этом ещё и спрашивает у своих приспешников согласие на это? Они, Тёмные Лорды, конечно, все с прибабахом. Но чтоб настолько... А может... он сделал это специально, чтобы застать обоих переговорщиков врасплох и посмотреть, как они себя поведут в нестандартной ситуации? Или он просто хочет проверить, не предадут ли его новые сторонники при первой же возможности, как только он окажется перед ними беззащитным. А что может выглядеть более беззащитно, чем предстать перед ними совершенно безоружным — даже обнажённым? Вот только в его случае — и так понятно, что даже без палочки, даже попав в засаду совершенно голым — он какой угодно, но по-прежнему ни разу не беззащитный. И он не может не понимать, что они это тоже понимают. Тогда к чему всё это? Тут точно должен быть какой-то подвох. Однозначно. Такие, как он — не спрашивают разрешения. Они просто берут всё, что хотят. И устраняют всех, кто встанет у них на пути. Но Поттер выглядит так, будто говорит это всерьёз. И то, как он это говорит... И как он поцеловал Теренса... Нет, взять себя в руки! Сейчас нельзя быть таким наивным! Это — точно какая-то ещё проверка... Или нет? Белая Смерть же не врёт. Может манипулировать, увиливать, играть на неоднозначных формулировках — но не врать открыто. Но тогда — получается... Получается... Получается, что это, и правда, никакая не проверка, и Поттер — реально готов строить из себя кого угодно ради достижения своей цели... Даже убедительно отыгрывать неподдельную заботу о своих прихвостнях. А значит... Он просто конченный социопат. Даже по меркам Тёмных Лордов, для которых быть двинутым на всю голову — в порядке вещей. Даже они, даже последний из них, самый поехавший — хотя бы перед собственными сторонниками не кривили душой. А этот — готов без сна и отдыха непрерывно играть нужную роль круглые сутки. Даже перед своими. Ведь он же не может реально заботиться о своих приспешниках так же, как о самом себе!... Или может?.. Он же, всё-таки, попал в Гриффиндор — а они там все такие самоотверженные... Нет, конечно нет! Это — игра. Он лишь прикидывается, что ему есть дело до своих подданных — чтобы те служили ему усерднее. Но даже если так... Даже если просто прикидывается... «Даже если это не по-настоящему... разве так — не лучше? Разве лучше было бы постоянно трястись за свою шкуру? С каждым словом бояться ошибиться в формулировках и схлопотать по полной, неудачно подвернувшись под горячую руку такому Лорду, который показательно "не скрывает" своего истинного лица и оттого — не церемонится с провинившимися...» Теперь — ответ казался очевидным. Хоть происходящее и продолжало рвать все мыслимые и немыслимые шаблоны. Какая разница, что за мотивы движут Поттером на самом деле, если всеми способами, которыми это может коснуться тебя — он обещает обращаться с тобой хорошо? И ты можешь верить этим обещаниям, ведь при всей своей кровожадности и нетерпимости к малейшим несовершенствам — Белая Смерть не нарушает данное слово. А в отношении тех, кто ей угоден — судя по тому́, что Поттер только что сделал, похоже, и правда, может неслабо так изгибать собственные же правила — даже самые незыблемые из них — но не в свою пользу, а в твою, давая поблажку. Теренс сам не понял, что именно заставило его мозг отключиться напрочь, уступив бразды правления первобытному желанию. То ли могущество мага, открыто приглашающего будущего последователя переспать со своим Лордом для закрепления их союза. То ли то, что это было именно приглашение, а не требование. То ли контраст безжалостности Белой Смерти и того, под какой миловидно-наивной личиной она скрывалась. То ли запретность плода: что Теренс не просто наконец-то займётся сексом с парнем — а именно с тем, который за то же самое мочит людей налево-направо, но привилегированному слизеринцу это сойдёт с рук. Да ещё и — вот в эту воплотившуюся фантазию уже совсем не верилось — он сделает это на па́ру с идеальным смуглым красавцем, о котором он доселе смел лишь втайне мечтать. Так или иначе, когда блондин открыл рот, у него уже не было ни единого сомнения, а слова согласия вырвались сами собой. Его рука — подкрепляя сказанное, осторожно опустилась на талию Повелителя, который не стал этому сопротивляться, а, даже напротив, ответил Теренсу взаимностью, ещё и доброжелательно улыбнувшись. Наверняка, это тоже лишь игра — но блондину эта улыбка всё равно понравилась. Как и то, с какой правдоподобной страстью Лорд к нему прижался в ответ. А его фигура стала дополнительным бонусом. Лишь сейчас, сквозь мешковатую одежду, бывший ловец Слизерина на ощупь почувствовал, насколько Поттер, оказывается, стройный. Хотя, ещё бы! Организовывать многоступенчатые планы по захвату мира, водить за нос самого́ Дамблдора, каждый день неоднократно ломать защитные чары Хогвартса — да ещё и проворачивать такое в тайне ото всех... да он, должно быть, до обеда успевает сжечь раз в 10 больше энергии, чем сам Теренс — за целые сутки. С таким распорядком дня — при всём желании не растолстеешь. И, опять же, неудивительно, что он прячет такое первоклассное тело под этими стрёмными обносками, чтобы не обращать на себя лишнего внимания. И не стрижётся, наверное, по той же причине... «Чёрт, какая же у него там, наверное, охуенная фигура под этими тряпками...» — блондин непроизвольно прижал гриффиндорца ещё сильнее, уже еле контролируя себя и совершенно позабыв о том, что своими действиями он переходит все мыслимые границы того, как надлежит вести себя со своим Предводителем. Через секунду Блейз последовал примеру старшекурсника — и вот уже они стояли, обнимаясь все втроём. Так дерзко и фамильярно, как ни один предшественник Поттера точно не позволил бы с собой обращаться. Наконец, он полушёпотом произнёс: — Я так понимаю, что вы оба согласны? Но мы же не здесь будем трахаться? Вопрос был риторическим. Но вот содержательный ответ на него — вовсе не был очевиден. — Я осознаю, что моему Лорду никакое приглашение не нужно, — стремительно нашёл выход Блейз, демонстрируя свою инициативность. — Но всё же — сочту за честь официально пригласить вас... тебя в свою спальню... Теренс, и тебя тоже. Если хочешь. — Хочу, — не задумываясь, выпалил блондин. — А твои соседи — не помешают? — уточнил он с опаской. — Да кто нам помешает! Сегодня — все уже на завтраке. Ждут нашего возвращения. — Ну тогда пошли, — резюмировал Поттер с хищной ухмылкой.

***

Сказать, что Гарри стоял в растерянных чувствах — это ничего не сказать. В следующий раз, когда вам покажется, что вас смутили чьи-то слова или действия — вспомните о 18-летнем парне, пришедшем в себя в момент оргазма в компании двух придурков, с которыми он ни за что не мог представить себя раньше, но которые прямо сейчас смотрели на Гарри взглядами, полными совершенно искреннего безграничного обожания. По крайней мере, так смотрел один из них. ВОТ что значит «смятение». Пока волны удовольствия всё ещё расходились по телу, гриффиндорец замер и судорожно окинул обстановку взглядом, продолжая непроизвольно содрогаться с каждой последуюшей волной. — Ну так что? — повторил свой вопрос сидящий на полу темнокожий ровесник Поттера, расплываясь в улыбке. Гарри понятия не имел, про что конкретно его спросил Забини, поэтому, ненадолго растерявшись, попытался продолжить отыгрывать образ заносчивого и высокомерного Лорда: он с лёгким наездом вопрошающе взглянул на слизеринца сверху вниз, требуя немедленных пояснений. Тот, увидев выражение лица, свойственное этой их Белой Смерти — не начал привычно заискивающе лебезить, а, напротив, почему-то слегка напрягся, бросил настороженный взгляд на того, кто стоял за спиной у Гарри, жадно обнимая его сзади, и, вновь смиренно уставившись снизу вверх на своего Лорда, всё-таки переспросил: — Ведь не будет же? — Что — не будет? — продолжил диалог Гарри, изо всех сил делая вид, что понимает, о чём речь, и стараясь при этом сохранить максимально многозначительное лицо, чтобы в зависимости от ответа можно было вырулить в любую сторону. Темнокожий парень, судя по виду, не на шутку испугался. Взглядом, полным тревоги, он снова устремился к тому́, чьи руки продолжали поглаживать Гарри по груди. Руки замерли. Над ухом послышался голос этого... как его... «Теренс. Теренс Хиггс», — всплыло в памяти невесть откуда. Голос Теренса прозвучал обеспокоенно: — Ты же обещал, что за это нам ничего не будет? — в интонации чувствовалось, что это не столько вопрос, сколько высказывание, произнесённое с надеждой и, кажется, даже обидой. — За что — «за это»? — продолжил Гарри, хотя уже сложил два и два, догадываясь, о чём речь. Слизеринцы снова переглянулись. На сей раз — не столько с тревогой, сколько с озадаченностью. — Ну... — после недолгих переглядываний продолжил Хиггс. — За это. За то, что мы тут сейчас вытворяли. — А разве мы тут сейчас что-то вытворяли? — на сей раз, карикатурно-театральным голосом переспросил Гарри, для пущего контраста показательно встряхнув пару раз своим всё ещё твёрдым членом в руке. — По-моему, мне всего лишь продемонстрировали слизеринскую спальню, приняв меня с тем радушием, которое и полагается выказывать своему Лорду. На последнем слове он подмигнул Блейзу. Тот — сперва оценивающе наблюдал за его реакцией. А потом — смекнул, что к чему, и с облегчением выдохнул, тут же расплывшись в улыбке снова: — Действительно, я что-то напутал. Конечно же, тут совершенно точно не было ничего примечательного... — Эм... — голос сзади прозвучал недоумённо, хоть тембр его обладателя и отдавался в спину Гарри просто восхитительно. — Блейз, да мы ж тут... — Мы тут не делали ничего такого, что было бы достойно особого внимания! — перебил его Забини, стрельнув многозначительным взглядом. — И поскольку тут ничего такого не было — то и нашим ничего не надо об этом знать. Я правильно уловил мысль, Гарри? «Я теперь для него — "Гарри"? А что случилось с "милордом"?» — Совершенно верно, — стараясь не выходить из образа, с загадочной многозначительной ухмылкой кивнул гриффиндорец. Блейз ещё раз обменялся взглядом со старшекурсником, стоящим за спиной у Гарри — и тот, наконец, смекнул: — А-а-а... ну да, точно-точно... Ничего ж тут не было, совершенно ничего... — он снова принялся ласково поглаживать грудь и пресс гриффиндорца — несильно, но настойчиво прижимая его к себе — почти так же охуенно, как это делает Кормак после секса. Спустя несколько секунд — он продолжил, и Гарри второй раз отметил, как приятно голос слизеринского блондина отдаётся в груди — пускай, и не настолько головокружительно, как глубокий тембр бойфренда, но тоже потрясающе. — А ничего, что я там... Ну... вот это всё... особенно, под конец... — Теренс, ничего здесь не было! — с нажимом повторил Забини, всем своим видом транслируя мысль: «Ну специально-то не нарывайся!» Гриффиндорец пребывал в растерянных чувствах. С одной стороны, он всё ещё не до конца понимал, что и — самое главное — КАК здесь произошло. С другой — он испытывал не то чтобы отвращение, а, скорее... разочарование в самом себе от того, что пал так низко — до секса со слизеринцами. Но, с третьей стороны — отрицать было глупо: ему это понравилось. Это вполне однозначно подтверждали и те фантазии, которым он предавался, пока его тело, по-видимому, без его ведома пошло с ними трахаться по-настоящему. И — ещё более неопровержимо — это демонстрировало то обилие спермы, которое продолжало медленно стекать вниз по телу Блейза, хоть он и отклонился назад. «Охуеть, какая у него фигура, оказывается!» Обратив внимание на то, куда уставился его Лорд, Блейз подмигнул ему в ответ: — Пойду-ка я уберу... последствия того, чего здесь совершенно точно не было, — и встал с пола, направившись куда-то за спину своего нового Повелителя. Через пару минут он вернулся с уже вытертой грудью, когда, наобнимавшись вдоволь, Теренс тоже начал выпускать Гарри из объятий. — Просто для ясности, — издалека заговорил Блейз, приближаясь. — То, что касается нас с Теренсом... Ну, то, чем мы оба с ним провинились — эта тема за время наших переговоров тоже ведь не всплывала? За это нам тоже ничего не будет? «А это он ещё про что?» Гарри начал осознавать, что просто так, многозначительными фразами — не отделаешься. А давать добро непонятно на что — он не мог. В любом случае, ему нужно выяснить, что он успел натворить и — главное — наговорить за время своего пребывания в этом непонятном астрале. Кажется, он уже начал догадываться, как именно это можно сделать... если получится. Так что сейчас — от греха подальше, лучше не давать никакого внятного ответа. — А вот к этому вопросу — вернёмся потом, — уверенно произнёс он, будто прекрасно понимал, о чём речь, но по каким-то своим, тёмно-лордовским причинам не хотел давать ответ прямо сейчас. Забини встал напротив Гарри, выжидающе уставившись на него. Непродолжительный раунд игры в гляделки — и вот он снова покорно склонил голову: — Понимаю. Теперь — наша очередь. Мы должны продемонстрировать верность, выполнив свою часть и доверившись твоей милости. — Так это — что, всё-таки, была проверка? — сзади раздался раздражённый голос, и Гарри, более не сжимаемый в объятиях, обернулся, увидев недовольное лицо блондина. — После того, что у нас тут... — он осёкся, увидев что-то, что ему беззвучно показал Блейз за спиной у Гарри. — Конечно же, — снова с нажимом зазвучал голос темнокожего слизеринца, спешащего заткнуть не шибко сообразительного товарища, — это не проверка, а прекрасная возможность нам продемонстрировать свою лояльность. Которую Гарри нам великодушно предоставил и которой мы с огромным удовольствием воспользуемся. Ведь после того, чего тут НЕ было — мы с тобой оба совершенно искренне и всей душой преданы Гарри. И за эту возможность мы оба бесконечно признательны. ДА ВЕДЬ, Теренс? Блондин растерянно метался взглядом между Гарри и Блейзом, стоящим у него за спиной. Наконец, он неуверенно произнёс: — Д-д-да... — Пойдём-ка одеваться, — не давая ему добавить ничего ещё, снова перехватил инициативу Блейз, взяв его за руку и потащив к одной из кроватей, на которой валялась одежда. — Я так понимаю, нам нужно скорее вернуться в Большой Зал, чтобы выполнить свою часть до конца завтрака. Они отошли, и темнокожий слизеринец что-то шепнул блондину. «Так завтрак ещё не кончился? Хоть какая-то определённость.»

***

Когда, одевшись, они втроём выходили из гостиной Слизерина, Блейз с понимающей ухмылкой отреагировал на то, что Гарри встал у выхода, ожидая, что его выпустят. — Точно-точно... Тебя же тут не было, и текущий пароль ты не знаешь... Повезло нам, что не знаешь, — затем, едва слышно, с виноватым видом, он буркнул под нос, ловя осуждающий взгляд Гарри. — Превосходство крови. Каменная кладка пришла в движение — и стена открылась, приглашая гриффиндорца покинуть слизеринские подземелья и вернуться в Большой Зал.

***

Как только он потянул на себя большую дубовую дверь, из зала донёсся невероятный шум — гораздо громче, чем даже праздничный галдёж учеников, обсуждающих предстоящую или уже прошедшую вылазку в Хогсмид. Шагнув внутрь — он увидел причину этого шума. На столах Гриффиндора и Пуффендуя, напротив каждого ученика — лежало по свежему выпуску «Ежедневного пророка», прямо между блюдами с едой. А над праздничными яствами — напротив каждого третьего-четвёртого студента в воздухе парил громовещатель — по-видимому, от родителей — яростно отчитывающий отпрыска, то и дело упоминая имя Гарри Поттера. Но выслушивала гневные указания родителей лишь часть учеников — не потому, что остальные не получили громогласных сообщений: просто наиболее сообразительные успели вскрыть письма самостоятельно, и пристально в них вчитывались. Кто-то — судя по развёрнутым письмам, лежащим рядом с газетой — уже прочитал, и сидел, погруженный в самого себя. Очевидно, размышляя над ответом. — ТЫ КУДА ОПЯТЬ... запропастился? — Гермиона встретила Гарри, поначалу, как обычно, взорвавшись, но на последнем слове — будто вспомнив что-то, закончила фразу не столько с наездом, сколько с беспокойством. — Да мне... Мне там со Слизерином... Герми, слушай... — Гарри собрался было озвучить свою просьбу, но его взгляд упал на первую страницу «Пророка», лежащего напротив Рона. Газета была свёрнута пополам, и текста Гарри не видел. Но ему хватило и колдографии, красующейся на всю половину передовицы. Там был сам Гарри — в том невменяемом состоянии после Ультуса — выходящий из министерского лифта с таким зловещим взглядом исподлобья, словно он сейчас набросится на фотографа и вцепится ему в глотку зубами, как какой-то бешеный пёс. Усугубляло картину то, что на плечах у запечатлённого парня со шрамом лежали руки профессоров. С одной стороны — Дамблдора. С другой — МакГон... или нет? Неужели, это рука Снейпа? Хоть и смутно, но Гарри помнил тот момент: учителя́ тогда его обступили, прикрывая собой, чтобы защитить от набросившихся папарации. Но по снимку создавалось диаметрально противоположное впечатление: будто они пытаются защитить не ученика от толпы журналистов, а, напротив, сдерживают самого Гарри, чтобы тот не напал на окружающих. Завершал это великолепие — заголовок: «БЕЛАЯ СМЕРТЬ ВЕРНУЛАСЬ». — Рон! — негодование подруги резко переключилось на её парня. — Ну чо опять я! — Потому что мозг включай, братишка... — ... хоть изредка. Фред — или Джордж — привстал, с осуждающим взглядом выхватывая газету из-под носа у бестолкового брата, положил её на скамейку и сел на неё сверху, сдвигаясь в сторону, чтобы Гарри сел между ним и Кормаком. Рыжий друг — судя по выражению лица — сам допетрил, «чо опять он», а Гарри озадачился другим вопросом: — Даже ваши родители — тоже? Он замер, уставившись на рыжую троицу. Сперва все трое не поняли вопрос, а потом — почти одновременно — сообразили, о чём он. Но на этот раз — как ни странно, первым поспешил развеять сомнения Рон: — Не-не-не, ты чего! Нет, конечно! Мама просто нам прислала — чтоб мы были в курсе, что там про тебя наврала эта бессовестная сука... — Рон! — снова нахмурилась подруга. — Ну а что, ты бы её как-то иначе назвала, что ли? Эта мелочная, пронырливая, выворачивающая всё наизнанку мразь... — Мы тебя поняли. Остынь, братишка... — Но, Гермиона, ты ж и сама видела... — ... что она там накатала про Гарри. — У тебя бы язык повернулся... — ... как-то иначе её назвать? Девушка поджала губы, сопя носом. Она помедлила, переводя взгляд поочерёдно то на Рона, то на Кормака, то на близнецов, то на самого Гарри. А потом — неохотно, но кивнула. Получив ответ солидарности, Гарри начал усаживаться между рыжими совратителями и парнем мечты. А когда приземлился на скамейку — его уже снова встретил взгляд подруги, требующий незамедлительного ответа: — Ну так что, ты куда пропал? Опять что-то стряслось? — Да... Или нет... Вроде бы. Я не знаю. — Это как? — на сей раз, спросил уже Кормак. — Герми, насчёт того, чем мы вчера с тобой занимались... — Кстати, про это, — вклинился Рон. — Я вот так и не понял, как именно вы это провернули. Ну, вот это вот, про то чтобы туда-сюда... — Я тебе потом объясню, — Гермиона кивнула в сторону близнецов, которым о существовании маховика, по-видимому, знать ну вот совсем не стоило. — В общем, Герми... — продолжил Гарри. — Похоже, наше вчерашнее дело ещё не окончено. И чтобы его закончить — мне надо ещё раз попросить у тебя... ну... ту штуку. — Серьёзно, народ! — с негодованием фыркнул Джордж. — Это что у вас за тайны тут начались? — поддержал Фред. — Что там ещё за «туда-сюда»? — Да ещё и у Гарри с Гермионой! — Братишка, тебя это не смущает? — Ты же вроде её парень. — Это тебе не игрушка! — полностью проигнорировав реплики близнецов, нахмурилась подруга. — Я знаю. Но, Герми... ну правда, надо. — Ты, может, хоть объяснишь сперва, где ты шлялся весь завтрак? — Не могу. Если ты мне это дашь — то не могу, пока всё не сделаю. Сама знаешь, почему. Она насупилась и недовольно сложила руки на груди. Попыхтев немного, подруга всё-таки смягчилась, но вместо Гарри вдруг обратилась к старшекурснику: — Кормак, ну сделай что-нибудь! — Что? — То, что ты тогда с ним сделал. Ну вот как его отчитывать, когда он эту мордашку строит? — Э-э-э, нет. Мне этот чертёнок в Хогсмиде доступно дал понять, что будет, если я ещё раз прибегну к тому́ запрещённому приёму... И, справедливости ради — своим в отношении меня он с тех пор тоже не пользовался... «Я? Доступно дал понять? В Хогсмиде? Чего?» Воспоминание прилетело как обухом по голове. Гарри, в приступе ярости собирающийся убить Блэка. Кормак, пытающийся его остановить. В том узком переулке. Блондин наклоняется, чтобы его успокоить своим гипнотизирующим голосом. Но ледяной тон Гарри на корню пресекает эту попытку, бросая между делом несоразмерную угрозу. Самую подлую угрозу из всех возможных. Кормак тогда за него искренне беспокоился. И, чёрт возьми, оказался прав по итогу. Если у Гарри тогда бы вышло — то он бы убил невиновного человека, который и так отмотал срок в Азкабане за чужое преступление. Рвение Кормака тогда было продиктовано одной лишь заботой. И истинной, чистой любовью. А Гарри — в ответ на это лишь плюнул ему в душу, прибегнув к грязному приёму. К приёму куда более непростительному, чем превращать своего бойфренда в податливое создание, одурманенное голосом и ароматом идеального парня. Гарри тогда... Гарри же... Он ведь... Он пригрозил... Бросить его. Если Кормак это сделает. Это — удар под дых. Это — наимерзейшая из манипуляций. Эмоциональный шантаж в худшем его виде. Самое гнусное, что можно сделать в отношении того, кто тебя любит. Поступок был настолько отвратительным, что сознание вытеснило его, спрятав за всем тем водоворотом событий, произошедшим за два минувших дня. Чёрт возьми, да более, чем за месяц! Но для Кормака — это было позавчера. Днём. Меньше, чем пару суток назад. И, несмотря на такую выходку Гарри — когда он вчера вернулся, идеальный парень ему устроил жаркое приветствие, продолжая осыпать любовью и заботой, хотя вместо этого — имел полное право высказать всё, что думает о таких ультиматумах и вместо страстного секса — отправить охреневшего бойфренда подумать над своим поведением. Нет, это — непростительно. Плевать, на эмоциях тогда Гарри был или нет. Ни при каких обстоятельствах — такое не простительно. Так поступать — просто нельзя. Не в отношении человека, который тебя любит. И которого любишь ты. «Больше. Никогда. Ни при каком раскладе — я не буду его шантажировать тем, что брошу.» «Наконец-то понял, герой ты наш. А ты ведь перед ним даже не извинился за это...» — Гарри, ты чего? — встревоженный голос подруги выдернул парня из размышлений. — Неужели там всё настолько страшно? Да дам я тебе его, не волнуйся ты так... — Нет, я просто... вспомнил, что я кое-кому кое-что очень сильно задолжал. Он украдкой бросил взгляд на бойфренда, который, как ни в чём не бывало, наворачивал любимую мясную запеканку, задумавшись о чём-то своём и с довольной физиономией продолжая слегка прижиматься своей ногой к ноге любимого. Не пытаясь с издёвкой его возбудить на людях, а просто наслаждаясь тем, что его Гарри — рядом. Тогда, в том переулке — Кормак безо всяких подсказок, сам — нашёл способ показать, что это именно его Гарри. И при первой же возможности претворил в жизнь похотливые прихоти «его Гарри», капризничающего о том, что ему, видите ли, той демонстрации не хватило. Так что, независимо от того, чем закончатся текущие планы и получится ли разобраться, что там за херня произошла с этими двумя слизеринцами, одно — теперь было ясно наверняка: настал черёд растрёпанного брюнета найти способ, как уже он сам может показать в ответ, что этот заботливый красавчик — тоже его Кормак. — Но мне та штука — и правда, очень нужна, — поднял он к подруге свой серьёзный взгляд. — В последний раз.

***

— Наши решились, — без предисловий сказал слизеринец-блондин, невесть откуда возникший за спиной Рона. От неожиданности Гарри немного растерялся, не зная, что ответить. Его взгляд поймал Забини, вслед за товарищем подошедший к столу Гриффиндора под неодобрительные косые взгляды учеников красного факультета. Увидев реакцию своего Лорда, он быстро смекнул, что к чему, и поспешил разыграть сценку перед «непосвящёнными»: — Теренс, опять ты всё напутал! Ты чего припёрся к П... — он на мгновение замер, взглядом выпрашивая разрешение, и, видимо, решив, что оно получено, продолжил, — к Поттеру? К профессору нам надо, к профессору! Ты каким местом слушал вообще? — Да я же... — Ой, пошли уже. Этих всех — не касается, что мы согласны, — как можно отчётливее произнёс Блейз. — Особенно этого... проклятого... Поттера. Пошли! С этими словами он настойчиво, но аккуратно толкнул Хиггса в спину и поскорее увёл недоумённо оборачивающегося старшекурсника в сторону учительского стола. — Они к тебе Теренса отправили? Любопытно... — с заговорщической полуулыбкой вполголоса произнёс Кормак, когда они отошли. — Чего любопытного? — насторожился Гарри. — Ну он из них из всех — самый нормальный. Небось, специально там выбирали, кого от факультета отправить, чтоб ты ему башку не отвинтил. — А ты-то откуда знаешь, что он — «самый нормальный»? — на сей раз, напряглась уже Гермиона. — Давно это ты со слизеринцами якшаешься? Кормак резко фыркнул, как разъярённый бык, которому наступили на хвост: — Во-первых, мой родной факультет — до самого последнего времени не особо-то и рвался со мной общаться. Так что не вам меня упрекать, с кем я там провожу время... А во-вторых, не «якшаюсь» я с ними. Я конкретно про Теренса. — А он — что, не слизеринец, что ли? — поддержал свою девушку Рон, состроив такую же угрюмую гримасу в ответ. — Или, по твоему, один — это не считается? — Да я не как слизеринца его знаю! Он же Хиггс! «И?» — безмолвно вопрошали три пары глаз — Рона, Гермионы и Гарри, пока близнецы всё ещё пытались въехать, о чём вообще весь разговор. — Ну Хиггс! Дядя мой, Руфус, Берти, охота — припоминаешь?.. Берти. Берти Хиггс. — Так, погоди... — озвучил всеобщее осознание Рон. — Они родственники, что ли? — Ну да. Теренс — племянник Берти. — То есть, Берти, про которого ты нам байки травил — он слизеринец, что ли? Вы всей семьёй тусуетесь со слизеринцами? — Да не... Ты зачем вообще эти ярлыки клеишь? Но если тебя это так беспокоит — нет, Берти — пуффендуец. А вот племяш его — да, в Слизерин попал. Он с нами на охоту ходил пару раз. Я вообще удивился, когда сам поступил в Хогвартс и узнал, что он, оказывается, на Слизерине учится. Нормальный вроде парень. Хоть и не шибко сообразительный. У меня вообще есть теория, что при его распределении шляпу как-то переклинило... Вы, двое, — Кормак наклонился к столу, выглядывая из-за Гарри в сторону близнецов, — он же на вашем курсе. В год вашего поступления — не было, случаем, такого, чтобы шляпа определила кого-то ещё явно не туда? Братья переглянулись. — Да вроде нет... Но давайте-ка вернёмся на тему назад... — Мы что-то, вообще не догоняем, о чём тут речь. Гарри тяжело вздохнул и обратился к Кормаку и Рону: — Парни, ладно. Можете им тоже рассказать. Герми, а мы с тобой... пошли, отойдём. — Ты уже доел? — Да. — Когда ты опять успел?! — завистливо вытаращился Рон на пустую тарелку друга. — Ну ладно, пойдём, — игнорируя его возглас, девушка встала из-за стола вслед за нестриженным парнем в очках.

***

Снова заполучив заветный кулон для перемотки времени и блокнот для фиксации своих перемещений, Гарри поспешил в гриффиндорскую гостиную, сказав подруге подождать его, ведь он «через минуту вернётся». Как только он захватил из спальни мантию-невидимку, парень со шрамом, прыгая через ступеньку, помчался обратно ко входу в Большой зал. Когда он вернулся — подруги уже не было. А значит — одно из двух: либо у него всё получилось, либо — Гермиона его просто не дождалась, и вернулась к друзьям в гордом одиночестве. «Хорошо, что не знаю наверняка», — подумал он, проследовав в тот самый укромный угол и начав натягивать мантию. Уже отточенным движением Гарри повернул маховик и, вернувшись в прошлое, принялся дожидаться прихода самого себя в компании двух слизеринцев. В ожидании заветного момента он для надёжности спрятался позади статуи — чтобы его не было видно от двери Большого Зала, хоть он и скрывался под мантией. Он не помнил ничего с того момента, как вышел с ними из Большого Зала — но, всё-таки, когда он сделал это, он направлялся именно сюда. Да и три фигуры, промелькнувшие в потоке перемотки — одна гриффиндорская и две слизеринские — подтвердили это предположение.

***

«ЭТО, БЛЯДЬ, ЧТО ЕЩЁ ЗА НАХУЙ!» Скрытый под мантией гриффиндорец сам охренел, увидев, как у прошлого него — буквально — загорелись глаза. — Хиггс, переведи, что он там опять мямлить начал, — разъярённый Гарри из прошлого резко обернулся к блондину... И замер, уставившись прямо на второго Гарри, который к тому моменту тоже присоединился к ним в укромном уголке между статуей и стеной, и теперь стоял позади слизеринца. Огонь тут же погас, а на лице первого Гарри нарисовалось лёгкое недоумение. Он вопрошающе изогнул бровь, пристально глядя в глаза будущему себе — так, словно никакой мантии на нём не было. После недолгого переглядывания он молча посмотрел вниз, увидел маховик на шее, бегло окинул взглядом силуэт второго себя — видимо, по контуру мантии — и снова вернулся взглядом к Хиггсу. — Я... Я... — испуганно замямлил тот. Даже если отбросить полыхающие глаза — то, что наблюдал Гарри с маховиком, было не очень-то похоже на него. То есть, понятно, в прошлом он должен был играть роль вот этого их Лорда — но даже по интонациям, по тому́, как именно формулирует свои мысли — он был не совсем похож на себя. Вроде бы, это был он. А вроде — и не он. Хотя второй Гарри без слов понимал ход мыслей вот этого себя из прошлого, которого он напрочь не помнил. А значит... «Так... Я ведь могу разговаривать с собой мысленно...» «Я тебе поразговариваю!» — злобно зыркнул на него первый он, и снова уставился на Хиггса, чтобы не подавать виду. «Так ты меня и правда сквозь мантию видишь?» «Да.» «Как так?» «А вот так! Не задавай лишних вопросов! Нас заморозка вообще ничему не научила, что ли?» «Но я не помню, как был тобой!» «Значит, так надо. Значит, потом поймёшь, как так вышло. Всё, не отвлекай! Мне с этими двумя подонками разобраться надо...» «С двумя симпатичными подонками, однако...» «Да, есть такое... — оценивающий взгляд бегло окинул блондина с головы до ног. — Так! Не отвлекай, говорю! Я и без этого ебаться хочу — просто зверски...» «Так уж прям зверски?» — Мил... Гарри, если позволишь... — отвлёк на себя их внимание Блейз. «Не трави душу! Мне и так собраться надо — а тут ещё этот чёрненький, вот так вплотную... Оказывается, ебать он секси, когда не ведёт себя, как конченное мудло!» «И как это мы раньше не замечали, что он такой смазливый?» «Да ну заткнись ты! А ты...» Первый Гарри повернулся к Блейзу: — Только попробуй мне снова подлизываться! Второй — продолжил пристально наблюдать за уже прошедшим диалогом, который для него самого, однако, звучал впервые. Гарри под мантией сосредоточенно запоминал всё сказанное. И постарался больше не отвлекать другого себя беззвучной беседой. Хотя выражался тот — ну очень уж странно. Да ещё и словечки такие. «Лизоблюдство», «индульгенция»... Откуда это? Его будто Гермиона покусала, только-только вышедшая из библиотеки. Вскоре — второй Гарри, всё же, начал понимать, «как так вышло» то, что произойдёт позже — ещё до того, как состоялся внезапный поцелуй. А ещё через несколько реплик — он уже выслушивал, как прошлый он в роли Тёмного Лорда раздаёт своим новоиспечённым адептам указания о их предстоящем «близком знакомстве». Тот велел Блейзу и Теренсу пойти вперёд и спешно принять душ, пока все — в Большом Зале. А как только закончат — как можно скорее, минут через пять-десять — выйти и встретить его у входа в слизеринскую гостиную. Убедившись, что хотя бы Забини его понял, он бросил высокомерное: «Ну, чего ждём?» — и пронаблюдал, как два слизеринца помчались бегом вниз по лестнице. А сам, в компании второго себя — поспешил в противоположную сторону.

***

Два Гарри Поттера стояли у двери в ванную старост. Тот, который почему-то мог видеть сквозь мантию — повернулся к другому, вытянул руку и шепнул приказным тоном: — Раз уж ты тут — дай маховик. — Тебе-то он зачем? — Ну а сам подумай! Как я тебе за пару минут к нормальному сексу подготовлюсь? — Ты, что, собрался — как МакГонагалл вчера? — Ну да. Петля в петле. Давай не тормози! Или я тебя вместо них сейчас выебу! А мы не знаем, чем такое чревато... Давай, говорю! Серьёзно, я себя уже почти не контролирую. Гарри впервые увидел, как он выглядит со стороны, когда его действиями руководит не та голова, которая на плечах. И — да — прав был Кормак: спорить с этим собой — похоже, действительно, бесполезно. С неохотой, но он всё-таки снял маховик с шеи и отдал первому себе. Тот — тут же схватил его, накинул на шею, прошептал пароль и, как только дверь приоткрылась, зажмурив глаза, попятился внутрь. Не закрывая дверь, он повернул маховик и исчез. В тот же миг из-за дверного косяка показался он же и покинул ванную, возвращая устройство обратно: — Всё, пошли живее. А то я теперь совсем на взводе. Сейчас уже реально на тебя наброшусь — и похуй, что там со временны́м континуумом будет. Во взгляде прошлого себя Гарри увидел такое неконтролируемое первобытное желание, что сказанное показалось ни разу не преувеличением. Не дожидаясь второго, первый сунул ему в руку маховик и помчался к лестнице.

♥♥♥

Первая PWP-сцена, «Запретный союз — Слизерин»: https://ficbook.net/readfic/12020009

***

TL;DR (СПОЙЛЕРЫ! Сперва прочитайте этот 🔼 фрагмент, если собираетесь!): 1. Гарри поебался с Блейзом и Теренсом, — ваш Кэп. 2. Теренс, как оказалось, в сексе — грубейший доминант. Блейз — наоборот, саб. Теренс жёстко отжарил Гарри, балдея от того, как он «овладел» своим «Повелителем». 3. В процессе — с трудом и с горем пополам, но Блейз-таки принял, что его «Тёмный Лорд» — во-первых, никакой не Тёмный, а очень даже Белый. Во-вторых — что в этом стремлении набрать поистине верных сторонников у Гарри нет никакой ловушки и двух-трёх-пятислойных майндгеймов с предательствами. 4. Гарри пронаблюдал процесс со стороны, но так и не вспомнил, как сам с ними трахался. И, делая это, первый вёл себя там не совсем типично. В самом конце — даже совсем нетипично. До кучи, тот Гарри, который трахался со слизеринцами — похоже, что: а) вытворяет вот эту вот дичь с горящими глазами и способностью видеть сквозь мантию; б) непонятно как, но, похоже, реально знал, что там в патронусах слизеринцев; в) в самом конце, оргазмируя, стонал нечеловеческим голосом — таким же, какой был у Трелони, когда она в этом году выдавала пророчество.

***

— ТАК, Я НЕ ПОНЯЛА! — воскликнула его подруга посреди рассказа. Произошедшее совершенно никак не укладывалось в голове. Поэтому, вернувшись из слизеринских подземелий, он лишь недолго побродил под мантией, дожидаясь, когда Гермиона в компании прошлого него выйдет из Большого Зала. И как только прошлый Гарри, едва заполучивший маховик, умчался вверх по лестнице, этот — стянул мантию и без предисловий выложил главной всезнайке школы то, что там увидел. К сожалению, консервативные убеждения девушки помешали уловить главное, и она взорвалась посреди рассказа: — Ты у меня взял маховик — чтобы ПОТРАХАТЬСЯ?! — Да не чтобы потрахаться, а чтобы узнать, что там вообще произошло. И там же просто... — То есть, чтобы ПОГЛАЗЕТЬ НА ТО, КАК ТРАХАЕШЬСЯ?! — Герми, ты упускаешь всю суть... — ЭТО Я УПУСКАЮ? Я-то — как раз, всё прекрасно поняла! Маховик ты больше точно не получишь. Ты, Гарри — совсем охренел? Я ему — и так и эдак вбиваю в голову, что это чрезвычайно опасное устройство, и его нужно использовать крайне осторожно и лишь по весомому поводу... — Да это и есть весомый! — ПОТРАХУШКИ ТВОИ? Это теперь — весомое? — Да не потрахушки! Чего заладила? Ты вообще слышишь, что я говорю? У меня провал в памяти! — Это не провал, а психотравма. Есть такая штука — вытеснение. Если бы меня слизеринцы изнасиловали — моё сознание тоже постаралось бы забыть такой кошмар! — Это не кошмар, мне там очень даже понравилось... — ТЕБЕ ЕЩЁ И ПОНРАВИЛОСЬ?! — ГЕРМИ, ЗАТКНИСЬ ХОТЬ НА СЕКУНДУ! Подруга злобно поджала губы, всё так же стоя, скрестив руки на груди. Дождавшись, пока она привычно попыхтит, как паровоз, Гарри предельно лаконично повторил все те странности, которые привлекли его внимание, по максимуму избегая темы, собственно, секса. Хоть с учётом обстоятельств это и было чрезвычайно трудно. Наконец, закончив рассказ, он поднял-таки взор, перестав пялиться в пол. — То есть, те сплетни про «испепеление взглядом», которые Лаванда распространяла — правда? — Сдаётся мне, что в этих сплетнях — неслабая доля народного творчества. Но да. И не Лаванда, а Симус. — А он-то при чём? — Похоже, у меня впервые так глаза полыхнули — в тот вечер, когда Кормак... когда у него срыв был, короче. Это же при мне произошло. И Симус там меня видел. Но я сам — не помню, как сверкал глазками, знаешь ли! — А может, тебе просто самому сейчас показалось? — Несколько раз показалось? И судя по реакции — показалось и мне, и Теренсу с Блейзом? — Так ты к ним теперь ещё и по имени... — Герми, не начинай! Опять ты не про то! К тому же, я, видимо, ещё и реально умею угадывать, что там у других людей в патронусе. — Ты же не хочешь сказать, что... — Ну а что ещё? Похоже, я превращаюсь в эту их Просветительницу! — Да нет, ты уже нагнетаешь... — Да где уж там! Ты не в курсе, она там, помимо прочего — часом, не была известна тем, что умела глазами полыхать? — Я... — подруга растерялась. — Я не знаю. Услышав такой ответ, растерялся уже Гарри, озадаченно взглянув на неё: — Это как? По-видимому, она восприняла это как личное оскорбление, встав «руки в боки» и тут же взорвавшись снова: — Знаешь ли, я, вообще-то, тоже в семье магглов выросла! Там столько мифов — что мне их до лета читать в библиотеке безвылазно! Простите, Ваше Раздолбайское Высо́ко-Лордство, что не успела проштудировать тринадцать толстенных... — Да ладно тебе, ты чего такая нервная? — А нечего носом тыкать в чужую необразованность, когда сам — далеко не... — Да я не тыкал. Я — это... Непривычно слышать, что ты чего-то не знаешь. Ты же всё знаешь. Несколько секунд они в тишине переглядывались. Наконец, она выдохнула: — Хорошо. Сочту за комплимент. Хотя формулировочки у тебя, как обычно... — Да нормальные формулировки. Герми, ты со вчерашнего дня как будто на взводе. Случилось чего? — Не твоё дело! Ничего не случилось! — Ладно, как скажешь, — он покорно отступил. — Пошли лучше в зал. Там нас ребята заждались уже, наверняка. А насчёт этих твоих опасений... Ладно, я загляну в библиотеку. Хотя, вообще-то, мог бы и сам! Вечно находишь приключения себе на жопу — а разгребать потом мне. «Это уж точно. Сегодня — так буквально, на жопу... А ведь мне ещё надо рассказать тебе про выручай-комнату и то, что я там выяснил про маховик... Но лучше, пожалуй, в другой раз. Сейчас — чего доброго, ты прибьёшь меня ненароком.» Зайдя в зал, они направились к привычным местам. Но издалека заприметили компанию товарищей, уже направляющихся к ним навстречу. Увидев Кормака, идущего рядом с близнецами, Гарри невольно ухмыльнулся, но, быстро поймав себя на назойливых похотливых мыслях, спешно отвёл взгляд в сторону. Однако, отвлечься ему было не суждено: взгляд упал на стол Слизерина, где он тут же зацепился за непривычно улыбчивую физиономию одного темнокожего парня и не менее довольный мордас блондина, сидящего вплотную рядом с ним. Воспоминания о только что произошедшем бурном веселье настойчиво возникли в памяти, и гриффиндорца это уже начало немного напрягать. Он же вот буквально только что трахался! Куда ещё! Что у него сегодня за такой ненасытный аппетит? — А вы чего вернулись? Мы ж вроде уже позавтракали, — встретил друга недоумённый взгляд Рона. Тот спешно выдернул себя из навязчивых сексуальных фантазий. Несколько взаимно растерянных фраз в попытке скоординировать совместные планы — и друзья пришли к коллективному выводу, что неплохо было бы прогуляться вдоль виадука. Так что дружной толпой направились в башню за уличной одеждой. Всю дорогу Гарри то и дело поглядывал на Кормака, всё отчётливее вспоминая ту свою премерзопакостнейшую выходку в Хогсмиде. Но блондин был необычайно молчалив. Не угрюм, а просто молчалив. Он витал где-то в облаках, сосредоточенно о чём-то думая. Посреди пути девушка, всю дорогу тоже погруженная в себя, всё-таки сказала: — Знаете, идите без меня. Мне надо — в библиотеку. — Да чего ты! — возмутился Рон. — Хоть разок-то — потерпит, тебе надо проветриться. — Нет, не потерпит! Особенно в этот «разок». — Ну ладно. Тогда я с тобой. «Рон? В библиотеку?» Не сговариваясь, четыре пары мужских глаз недоумённо повернулись к нему. — Чего? — засмущался парень. — Мне нравится смотреть, как она там сидит. Вы замечали, как она мило губами шевелит, когда читает что-то сосредоточенно? — Ты там меня опять отвлекать будешь? Рон, ну правда, тут дело важное. Это не уроки. — Не буду. Просто посидим вместе. — Ладно, пошли, — она кивнула оставшейся компании и на ближайшей лестничной площадке направилась в другую сторону, а её парень — помахав рукой остальным, последовал за ней. — Но имей в виду, будешь меня дёргать — отправишься восвояси... И вообще, тебе самому не помешало бы взять какую-нибудь книжку... — удаляясь, бормотала она. — Парни, знаете... — осторожно заговорил Кормак. — Я, наверное, тоже задержусь. Вы идите без меня, я позже присоединюсь. Мне тут надо одно письмо написать — и чем скорее, тем лучше. Близнецы настороженно переглянулись: — Это из-за нас? — Если тебя наша компания напрягает — то лучше мы пойдём... — С учётом вашего с Гарри статуса. Кормак с картинным удивлением взглянул на своего бойфренда. Тот сперва не понял, чем заслужил такой взгляд, а потом опомнился: — Ах да. Они про нас с тобой уже в курсе, — он указал большим пальцем одной руки на близнецов. — А он — про нас в курсе, — пальцем другой руки он указал на Кормака. — И теперь — вы все в курсе, что все в курсе. Короче, я не помню, кто там был в курсе чего — так что теперь все в курсе всего. Блондин обменялся многозначительными взглядами с братьями, а потом недовольно взглянул на Гарри: — Так, я, похоже, как раз, не в курсе, — насторожился он. — Ты с ними — уже́, что ли? — Нет. Но ты в курсе, что собираюсь. — Это да. — И он нормально к такому относится, если что. Можете не дёргаться, — Гарри поймал взгляды напрягшихся близнецов. — Да даже не просто «нормально», а всецело поощряю. Не будь вы такими... кхм... такими, какие есть — сам бы присоединился. Близнецы обменялись беглыми взглядами. — Так тебя, всё-таки, напрягает? — Наша компания. — Есть немного. Но сейчас — мне реально письмо написать надо. Там слишком уж много вопросов возникло, которые не терпят отлагательств. Так что идите пока без меня. Он неловко дёрнулся пару раз, не понимая, как именно лучше попрощаться со своим парнем в присутствии этих двоих, но его растерянность разрешил сам Гарри, неприкрыто полезший целоваться прямо у открытого портрета Полной Дамы, жадно вцепившись одной рукой в его зад. — Давай, позже увидимся, — неохотно отступил обратно он, гоня прочь мысли о том, с каким же нетерпением ждёт сегодняшнего вечера, когда сможет вдоволь насладиться этим восхитительным спортивным телом в полной мере. — Жду подробного рассказа, что там тебе Тиберий ответит, — он игриво подмигнул. — Ага... Как же охуенно, что больше не надо прятаться. Спасибо, — блондин благодарно улыбнулся и, пригнувшись, зашёл в дверной проём первым, прибавляя шагу. Гарри шагнул вслед за ним... но замер в проходе и развернулся к близнецам: — Так, а нам вообще есть смысл втроём на улицу идти? — Да мы, как-то, не особо горим желанием, если честно... — Чисто за компанию собирались. Повисла короткая пауза. Все трое бегло переглянулись. — Гарри, слу-у-ушай... — протянули близнецы. — Парни, а что если... — одновременно с ними заговорил третьекурсник. Снова все синхронно осеклись и ненадолго растерялись. — Давай, ты первый, — кивнул Джордж. — Я тут подумал... У вас прямо сейчас — нет никаких планов? — Да вот мы как раз предложить кое-что хотели... — Может, сперва — это самое? — Гарри перебил их. — Ну, я про ту нашу затею, — он поиграл бровями. — Да мы про это же спросить и хотели, — подхватил Фред. — Ты ведь так и не сказал, что там у тебя за вариант появился. Гарри расплылся в довольной нашкодившей ухмылке: — А пошли прямо сейчас покажу? — Давай! — даже не переглядываясь, мгновенно ответили рыжие с волнительным нетерпением. — Тогда нам сюда... — он протиснулся между братьями, специально задержавшись в тесном проходе, чтобы лицом к лицу подмигнуть Фреду. Или Джорджу. — Эй! А меня кто закрывать будет?! — раздражённо окрикнула их Полная Дама, когда те, похотливо переглядываясь, уже шагнули на лестницу, готовую отвезти их на восьмой этаж.

***

— ОХРЕНЕТЬ! — синхронно выпалили близнецы, едва вновь обрели дар речи, продолжая озираться по сторонам. — И давно ты знаешь? — Про это место. — Около месяца. — Что ж ты раньше не сказал! — А, не. Я ошибся. Со вчерашнего вечера. — Так со вчерашнего вечера? — Или уже целый месяц? Близнецы уставились на него с подозрением. — Со вчера. Просто, как бы... Вам что остальные рассказали про мои вчерашние приключения? — Да вроде всё рассказали... Погоди. — Ты, что ли, там месяц торчал в этом цикле? — Не совсем. Но типа того. Потом объясню. А сейчас — ну как вам? — Да мы в ахуе! — А что-то ещё она может? — похоже, Джорджу хотелось чего-то большего, чем просто мягкий пол с бассейном на другом конце зала. — Да она, вроде как, что угодно может. — Прям вообще что угодно? — Ну, по крайней мере, многое. Я ещё сам не до конца разобрался. Близнецы с восхищёнными лицами обернулись к нему, так и стоящему позади них у самого входа — и оба испуганно застыли на месте. — А вот это тебя не смущает? — едва слышно шепнул Фред, указывая Гарри куда-то за спину. Тот резко развернулся — и понял причину их нервозности. Парни в ожидании уставились на учеников, идущих за стеклянной стеной. Пришлось спешно развеять их опасения, объяснив, что с той стороны — их не видно. Услышав ответ, братья недоверчиво подошли к стеклу и постучали по нему, удостоверяясь — точно так же, как сам Гарри сделал это вчера, впервые увидев это совместное изобретение Дина и Кормака. Пронаблюдав, что проходящие мимо ученики, и впрямь, не обратили на них совершенно никакого внимания, близнецы снова переглянулись — и расплылись в улыбках: — Кла-а-а-асс! — протянули они таким хитрым голосом, с которым они вечно что-то замышляли. — Вы там пугать кого-то намылились? Я вас не для этого сюда привёл! Нечего её перед всеми подряд светить! — Да не, мы не про это. — Ясное дело, что такое сокровище надо хранить в секрете. — Так же, как карту, которую мы подарили. — Ты ведь её бережёшь? «Бля. Лучше им не знать, что её у меня Люпин отобрал.» К счастью, не дождавшись ответа, братья продолжили: — У нас просто появилась одна интересная мысль, — Фред снова ехидно ухмыльнулся. — Для сегодняшней встречи, — подхватил за ним Джордж. — А что это вообще за дверь такая? — они снова обернулись к младшему гриффиндорцу. Гарри немного растерялся, осознав, что всё это время под «ней» они понимали дверь, а не само помещение. — Эм... Это — Выручай-Комната. Герми сказала, что про неё, вроде как, ходят школьные легенды. — Так она тоже в курсе? — Ещё нет. Говорю же: мы сами с Кормаком её случайно нашли... так... получается... Даже не знаю, неделю назад или типа того. А как её можно целенаправленно призвать — они с Дином это выяснили только вчера. — Так, погоди. — И Дин тут тоже был? — Наш Дин? — Ну да. Мы с ним и с Кормаком вчера тут знатный тройничок замутили... — Так, Гарри... — У нас такое ощущение, что мы узнаём обо всём последними. — Не последними, просто... Всё как-то навалилось сразу. — Ну ага! — Что-то не похоже, что ты нас реально хочешь так, как расписывал! — Да конечно хочу! Ну чего вы! — Обоих? — уже откровенно напрашиваясь на комплимент, ухмыльнулись они. — Естественно, обоих, — он игриво прикусил губу, строя глазки. — И желательно сразу. — М-м-м... ну тогда ладно, — Фред ответил таким же хулиганским взглядом. — Прощён, — последовал его примеру Джордж. — Только... — он снова взглянул на брата. Тот повернулся к нему и после быстрых переглядываний закончил фразу: — Мы можем сами место выбрать? — Да пожалуйста. — А какие-нибудь ограничения есть? — Да вроде, нет... Предел — лишь ваша фантазия... Хотя погодите. Есть. Я ещё не всё выяснил, но из того, что уже знаю — не получится вынести то, что создаёт комната... — Вот облом! Гарри наклонил голову набок, глядя на них взглядом родителя, распознавшего шалость своего ребёнка: — Дайте угадаю: вы хотели комнату с горой золота? — Ну а что ещё! Правда,... — Не комнату, а пещеру приручённого дракона, но да. — Дракона, кстати, тоже не получится. Комната не создаёт ничего живого. Максимум — растения... хотя, и то не уверен. Может, это муляжи какие-то были. — Но из предметов — она может что угодно? — опередил брата Джордж, а тот — на него настороженно обернулся. — Вроде, да. — Фред, тогда есть у меня одна мысль... Мне тут разок кое-что приснилось... — Хм?.. Ну ладно, рули тогда. — Так, Гарри, как это делается? — у него аж глаза загорелись предвкушением. — Нам надо сперва выйти, пойдём...

***

То, что предстало перед ними за дверью во второй раз — поразило и Гарри, и Фреда. Как только они забежали в выручай-комнату снова — гриффиндорцы оказались... снова в Хогвартсе. Только на школьном дворе. Вернее — на его точной копии. Они стояли на каменной брусчатке, лицом к главной входной двери — так, как если бы только что сошли с моста, ведущего в Хогсмид. Причём, были они там — солнечным летним днём. Прямо перед ними возвышалась величественная школьная стена, за которой справа виднелась главная башня. А над всем этим великолепием — было самое настоящее голубое небо — чистейшее, без единого облачка. От сюрреализма этого зрелища на мгновение остолбенели и Гарри, и Фред. — Так, погоди... — через несколько секунд, осознавая призванную Джорджем форму комнаты, рассеянно заговорил Гарри. — Ты — что, призвал Хогвартс внутри Хогвартса? — А что, нельзя? — напрягся близнец. — Да, судя по всему, можно... Просто... Стоп. Это получается, мы можем... Не договорив, он через весь двор метнулся к большой входной двери и спешно её открыл... чуть было со всего размаху не ударившись лбом о стену. Он застыл в ещё большем недоумении — а потом повернулся к близнецам и открыл дверь пошире, демонстрируя, что там. За ней оказалась глухая каменная кладка. Увидев неё, Джордж пожал плечами: — Ну, я только двор себе представлял. Гарри пригляделся — и обратил внимание на ещё одно несоответствие. Вместо дальней части веранды — за спинами у близнецов пролегал уже настоящий школьный коридор, по которому туда-сюда гуляли ученики. Односторонне-стеклянная стена, похоже, проходила аккурат по ближней стороне перил, создавая иллюзию того, что это реальный, оживлённый школьный двор. С той лишь разницей, что те части веранды, которые были по бокам — пустовали. А за стеклом ученики как будто из ниоткуда появлялись то с правого, то с левого конца коридора, и точно так же пропадали в никуда на противоположной стороне. Второй же коридор — тот самый, который своим торцом упирался в дверь Выручай-Комнаты (у которого — о́кна по обеим сторонам, из-за которых Гарри с Кормаком тогда и застряли тут, обнаружив это волшебное помещение впервые) — уходил вдаль ровно в том же самом месте, где у настоящего двора должен был быть мост. Мозг вывихивало ещё и то, что внутри комнаты стеклянную стену сверху ограничивала крыша веранды, над которой точно так же виднелось безгранично далёкое голубое небо. Но при этом через прозрачный барьер, который начинался аккурат под крышей, демонстрируя реальный коридор Хогвартса — была видна противоположная стена коридора, которая явно уходила значительно выше той высоты, на которой должен был быть потолок крыши. Гарри огляделся по сторонам — и, присмотревшись, заметил, что горные склоны, уходящие вниз от периметра двора — и правда, настоящие. Но вот чуть дальше — довольно близко оказалась уже знакомая стена-декорация, лишь раскрашенная в знакомый пейзаж. «Понятно. Вот они, пределы возможностей комнаты.» Но если не приглядываться — создавалось полное ощущение, что они, и впрямь, оказались на школьном дворе. — А в чём прикол? — третьекурсник недоумённо посмотрел на Джорджа. — Зачем именно двор? Тут же неудобно. Безмолвно соглашаясь с Гарри, Фред тоже с вопрошающим взглядом взглянул на брата. Тот уставился в ответ, и через короткое мгновение ведущий близнец протянул, осознавая всю красоту задумки: — Ааа!... Вон оно что! Ну ты негодник! Зачётно! — Меня посвятить не хотите? — Ну смотри, — Фред быстрым шагом проследовал в центр двора. — Вот мы прямо тут будем. — И? — парень со шрамом всё ещё не улавливал смысл. — Ну вот прямо тут! Оглянись вокруг! Недоумевающий взгляд по-прежнему требовал пояснений. — Ну типа у всех на виду! Круто же! — Ааа... Ну ладно. Вас такое заводит? — Ну да... А тебя нет? — Мне как-то без разницы. — Да вообще шикарно же! — Как скажешь. Если вам так нравится — я не против. — А ты где хочешь? Пошли, в кабинете Дамблдора? Или... — Или нет, давай вообще у МакГонагалл! — Да мне, так-то, по барабану, где. Главное — с кем, — он многозначительно ухмыльнулся снова, приближаясь к близняша́м. — М-м-м, вон оно что! И как тебе компания... — ... этих двух распиздяев? — Не передумал? Не боишься... — ... с такими отъявленными хулиганами оставаться наедине? — Да ещё и там, где нас никто не найдёт, — Фред, будто беря Гарри на понт, с вызовом изогнул бровь. — Компания — вообще супер, — с невольно вырвавшимся искренним придыханием без раздумий выпалил тот. — Жду не дождусь наглядной демонстрации того, насколько эти хулиганы будут отъявленными и насколько плохому постараются меня научить, когда я тут с ними заперт совсем без свидетелей... — Оу... осторожнее с желаниями, — Фред прикусил губу — то ли тоже непроизвольно, то ли специально, чтобы поддразнить «невинного» симпатяжку. — Не думаю, что ты до конца понимаешь, какой ящик Пандоры предлагаешь открыть. Мы ведь — вообще легендарные негодяи, если ты не слышал. — Ага. Вся школа в курсе. Так что не трави, — с дословно той же мимикой, вплоть до синхронно дрогнувшего уголка рта, подхватил Джордж, впившись в третьекурсника точно таким же голодным взглядом. — А то мы ведь — реально, можем так конченно отпердолить, что точно пожалеешь. — Джордж! Ну не «отпердолить» же! — Фред отрывистым рывком снова покосился на брата с раздражённо-осуждающим взглядом, в котором даже Гарри считал: «Сейчас весь настрой собьёшь! Ну хоть немного-то выражения выбирай! А то из-за тебя всё сорвётся.» — Уж хотя бы «шпёхаться». А лучше — «ебаться». — Да, я это имел в виду, — виновато поджал губы тот, опасливо переводя взгляд на Гарри. — Не загоняйтесь. Может, мне, как раз, и нравятся совсем «плохие парни»? — Судя по МакЛаггену — вряд ли. — Лучше тебя, всё-таки, поберечь. — Ничего не лучше. В вашем исполнении — уверен, мне всё понравится... И с формулировкой «отпердолить» — тоже не вижу проблемы, — он многозначительно поиграл бровями. — Бляяя... — в одинаково дуреющим шёпоте протянули они, не веря в сказанное. — Серьёзно, Гарри. Осторожнее с предложениями, — на сей раз, первым продолжил Джордж. — Ты уже совсем по грани ходишь. Лучше тебе даже не знать, о чём он сейчас подумал, когда ты это сказал. — Да ты сам не лучше! — тот раздосадованно ткнул старшего брата локтем в бок. — Вы оба — лучше. Сейчас сами мне на деле покажете, о чём вы там подумали... Ну так что, здесь будем? Или где? Может, сменим комнату на что-то более удоб... — Да давайте здесь! Всё уже, не будем менять, — осторожным тоном, будто спрашивая разрешения, но всё-таки с нажимом настоял Джордж — по-видимому, продвигая какую-то свою конкретную фантазию. Фред на него сперва оглянулся с вопрошающим взглядом — но тут же, уловив что-то, сразу кивнул. Скорее, для Гарри: друг друга-то они и так понимали безо всяких подсказок. — Ладно. Давайте, мне не жалко... Только, Джордж... ты тут кое-что не предусмотрел, — младший гриффиндорец постарался аккуратно указать на ключевой недочёт. — Да мы ж не будем со двора выходить — так что похуй, что там за периметром! — защищая своё творение, воскликнул близняш. — Не, я не про это. Хочешь именно на главном дворе — без проблем. Но мы душ-то — где принимать будем? Судя по растерянному виду, о практическом аспекте встречи ни один из близнецов — действительно, не подумал. К счастью, у самого́ Гарри это уже был не первый секс в Выручай-Комнате, и он уже отлично представлял, что именно им нужно. Так что, без критики того проекта, к которому с таким трепетом относился Джордж, Гарри предложил им всё-таки попробовать ещё раз — уже вдвоём, чтобы организационную часть он взял на себя, а Джордж — сосредоточился на воплощении своей фантазии.

***

Вскоре все трое, лишь на несколько секунд покинув волшебное помещение и тут же оказавшись в нём снова, уже спешно раздевались в трёх индивидуальных ванных комнатах, для которых как раз очень удачно нашлось место за главной дверью, за которой без вмешательства Гарри всё равно была лишь глухая стена.

♥♥♥

Далее, до конца главы — вторая PWP-сцена, «Запретный союз — Гриффиндор»: https://ficbook.net/readfic/12081659

***

А TL;DR к этому ☝🏻 PWP — уже в следующей главе, чтоб ненароком не заспойлерить.