Поход по мирам: Три мира обмана

      Очередное утро Пэй Мина началось с хаоса в голове. И ладно бы этот хаос устроили сновидения или попросту активное утро, окрашенное лаской сквозь дрёму. Нет. Безумство пробуждения было вызвано требовательными мужскими голосами, звучащими в голове.       – «Мин?! Ты меня слышишь?» — требовательно звал первый голос.       – «Лао-Пэй! Ответьте…» — аккуратно вторгался второй.       – «Где ты пропадаешь? Пэй Мин!»       – «Нужна ваша помощь… дядя!» — не выдержал второй.       – «Чем ты там занят!?» — резко стегнул по мозгам первый.       Генерал не стерпел, с тихим рычанием повернулся лицом в подушку и ответил настойчивому Небожителю:       – «Я сплю!»       На мгновение в голове образовалась тишина. Первый, получив резкий отлуп, будто бы изумлённо отпрянул, а второй деликатно и тихо отключился сам, по-видимому, пробуждением старшего решив корень проблем.       – «Что значит, ты спишь?» — наконец, всплыл из своего недоумения Небожитель.       Кажется, сон на этом можно бросать. Поворочавшись, мужчина нехотя перекатился на спину и уставился в потолок. В постели на сей раз он проснулся один, однако, из сада доносились плескание и едва слышная речь на чужом языке, которую он бы и не услышал, если б его не разбудили.       И как только он не проснулся раньше…       – «У меня много дел, чтобы я после них уставал достаточно, чтобы хотеть спать!» — ворчливо огрызнулся Пэй Мин, но потом подумал и решил все-таки не злить старого приятеля. — «Что случилось, Уду?»       Повелитель Вод на другом конце связи будто ты только и ждал этот вопрос, отчего тут же с напором выплеснул своё негодование:       – «Где мой брат?»       – «У меня во дворце.» — как ни в чем не бывало ответил Пэй Мин и, раз сон уже улетучился, связался со своим помощником, который чуть ранее тоже пилил ему разум.       Пэй Су незамедлительно нажаловался, что Повелитель Воды упорен в желании явиться. Однако, поскольку старший запретил кого-либо впускать в его Дворец без личного разрешения, заместитель вился змеёй, но старательно отказывал даже влиятельному Небожителю в визите.       Что характерно, успешно!       – «Пусть проходит. Я сейчас его приму.» — отдал короткое распоряжение Пэй Мин и принялся собираться.       – «Что Цинсюань делает у тебя во дворце?» — продолжал упорствовать Ши Уду.       И тут за испорченный сон Пэй Мина посетило коварство.       – «Всё ещё отдыхает…» — передал Генерал по связи нотки блаженства в голосе. — «Получает удовольствие от пребывания на моей территории.»       Игра мигом окупила себя, и Ши Уду прорвало от возмущения как гейзер:       – «Что ты с ним сделал?!»       По-военному легко и быстро облачаясь, Генерал скалился от удовольствия, слушая чужое бешенство.       – «Отнёс его на руках в постель… Помог избавиться от оружия и брони… Обложил шелками… Потом уложил спать.»       С каждой новой фразой, сказанной нежным и сладким тоном, Ши Уду приходил в ещё большее бешенство, отчего Пэй Мину даже стало на миг любопытно, до чего он может его довести.       – «Не понимаю причин твоей злобы, старина Уду. Твой очаровательный брат достаточно взрослый и самодостаточный юноша, который сам может выбирать, у кого ему спать.»       И только здравое опасение за целостность своего Дворца и нервов личных помощников остановило Пэй Мина от злостной иронии над Небожителем.       – «Если ты ему хоть чем-то навредил…» — зло шипел Повелитель Воды — «…Я затоплю твои храмы…»       – «Не сможешь, — мимолётно отозвался Пэй Мин, закалывая волосы. — Они на возвышенностях.»       Казалось, нервное сопение горделивого Небожителя доносилось даже по Духовной Сети. Но в чём Повелителя Воды нельзя было обвинить, так это в неразумных глупостях. Пройдя во Дворец и получив от помощников сообщение, что старший Генерал сейчас его встретит, Небожитель запасся терпением и временно придержал свои бурлящие ядовитые высказывания до непосредственной встречи. Так что оставшиеся сборы Генерала прошли в относительной тишине и спокойствии. Лишь эхом от Повелителя Воды прилетало раздражением, тогда как его младший брат по-прежнему умиротворённо спал.       Уже выйдя в сад, Пэй Мин застал золотистую девушку, присевшую рядом с прудом, которая с живым любопытством подкармливала его кои каким-то лакомством. Периодически говоря что-то вслух, дотягиваясь до дальних проглотов и будто бы споря с особо упорными раскормленными рыбами.       А ведь вчерашний вечер закончился так хорошо… Беседы у костра, вкусное мясо, лёгкие и непринуждённые разговоры, впервые за долгие годы вернувшие настроение генерала на бытовой и просто весёлый лад. Общая атмосфера быстро затёрла в нем чувство вины, которое он испытывал перед своими новыми друзьями, за то, что обратился к Владыке с донесением. И Сэнь Ху и Лис были не в обиде, даже наоборот, будто поддержали его инициативу и похвалили за смелость…       Странные они. Не всегда понятные. Но часто… комфортные в общении. Чем больше проходило с ними времени, тем с ними на душе становилось легче.       А потом и сам поздний вечер окрасился тонами приятных чувств. Когда многие начали расходиться ко сну, Генерал предложил девушке подняться с ним вместе наверх. И уже там во Дворце их остаток вечера прошёл на двоих. Уже без неловкости, неуместной слабости от напитков и других случайных отвлекающих факторов, которые могли бы помешать предаться блаженству.       Чего удивляться, что к середине ночи их обоих сразил здоровый сон, за которым Генерал пропустил несколько сообщений в духовной сети. И после такого грубого пробуждения разве что вид на свежую лицом и духом Небожительницу, кормящую рыбок, стал для его взора лёгкой отрадой. А шутливое общение с кои и вовсе вызвало у мужчины вскоре улыбку.       – Мне посодействовать в беседе? — вдруг спросила Лис, обращаясь уже к Генералу и кивнула, не глядя в сторону гостевой части Дворца.       Пэй Мин отлип от созерцания жадных колодцев открытых пастей и встряхнулся.       – Буду признателен, — ответил мужчина с вновь расцветающим на душе коварством.       Пожалуй, умерить пыл и гнев Повелителя Воды могло сейчас только чужое присутствие.                     Таллис              Встреча обещала стать сочной. И стоило только Генералу переступить порог гостиной, как из зала послышался строгий до официальности напряженный голос.       – Генерал Пэй, я жду… — но вот взгляд гостя заметил меня и тон его стал почти ледяным. — …объяснений.       В беседе всегда кто-то должен быть вежлив. Похоже, сегодня эта роль снова выпала мне.       Под мрачным и отчасти презрительным взором недружелюбного мужика я вежливо поклонилась и дождалась, пока хозяин Дворца представит нас друг другу. Восторга от встречи Повелитель Вод не то что не испытывал, но даже не потрудился как-то его изобразить. И хотя физиономия его выдавала в нем некогда человека интеллигентного, если не сказать аристократического, сейчас же он являл собой воплощённое негодование. Крепкие пальцы едва не до хруста сжимали магический веер, красивые губы были сложены в тонкую нить. В Ши Уду всё на первый взгляд было идеально до последней водной завитушки на одежде. Вот только настроением он был как ледяной водопад. Стоит только попасть под его напор — сметёт.       – Как удобно, что наша встреча всё-таки состоялась, — сухо произнёс Повелитель Вод, когда мы по обыкновению уже присели на завтрак. — Хотя бы здесь, в чужом дворце.       И хоть я не ожидала от него чего-то более доброжелательного, такой ответ всё равно разозлил. Пэй Мин собирался было что-то ответить, нахмурился, но я его опередила:       – Лучше в чужом дворце, чем в небесном постоялом дворе, — ответила я с милостивой улыбкой. — Тогда бы наша встреча вообще не состоялась.       Ши Уду вздёрнул нос и… в иной ситуации он бы наверняка отвернулся и закончил беседу, но тут в посиделках на троих деваться ему было некуда.       – Я слышал разное про новоприбывших. Не думал, что эти слухи верны, — тонко уколол он, явно намекая своим лёгким презрительным тоном на закрепившееся за нами звание «бескультурщины».       – Так и про вас слухи ходят… разные, — ответила я флегматично. — Неужто ваше прозвище тоже заслуженно?       «Водный самодур» стрельнул в меня нечитаемым взглядом, от которого я, признаться, получила законное моральное удовлетворение. Пэй Мин с тревогой смотрел то на меня, то на приятеля, не успевая разрядить ситуацию. Показалось, что даже рука его напряженно вцепилась в подлокотник, когда он с неодобрением смотрел на Небожителя.       Но Ши Уду не был бы собой, реши он просто взять и ответить на прямой вопрос! Нет, вместо этого самый известный после Владыки порядком зазнавшийся Небожитель решил гордо промолчать.       Или нет?       – Старина Пэй, — вместо этого он обратил своё величественное внимание на Генерала. — У меня не так много времени. Давай вернёмся к вопросу о моем брате.       – Я уже ответил тебе на вопросы о Цинсюане, — прохладно отозвался Мин и вновь покосился на меня.       Меня же аж распирало от желания вернуться к увлекательной беседе с Ши Уду.       – Я услышал. Но что он у тебя делал? — нахмурил изящные брови Повелитель Вод.       И стоило только мне заметить у Пэй Мина лёгкое замешательство, пока он придумывал, как оправдать дракона, яйца, любопытного Ветерка и всё остальное, как я решила вновь перехватить слово.       – Ваше Превосходительство, — начала я ласковым тоном, — не вижу причин для столь яркого у вас негатива. Если вы сами находитесь в хороших отношениях с Генералом, то почему вы запрещаете своему брату их дружбу?       Глаза Ши Уду были полны хорошо замаскированного возмущения, но поскольку Пэй Мин теперь уже целенаправленно молчал, ему пришлось мне ответить:       – Полагаю, разговор о наших столетних взаимоотношениях, не то, ради чего я здесь жду.       Как я люблю, когда меня пытаются красиво послать…       – Тогда ради чего вы здесь? — неспешно я махнула рукой, и хоть вопрос получился и без того нахальный, я всё равно едко добавила: — Если у вас так мало времени.       Пэй Мин, ещё недавно желающий вмешаться, чтоб не дать нам нагрубить, опозориться, проштрафиться и разозлить друг друга, сейчас же, наоборот, пока занял выжидательную позицию. После того как он понял, что меня тон Ши Уду не обижает, а только ещё больше подстёгивает к разговору, Генерал начал получать от нашей беседы какое-то извращённое удовольствие. В то время как Повелитель Воды начал, судя по глазам и мелким блёсткам на веере, закипать.       – Я пришёл забрать брата, — старательно вежливо ответил он.       – Да спит он ещё, — отмахнулась я. — Не понесёшь же ты его на руках через всю Небесную столицу. Тебя ж потом все чиновники засмеют, если увидят, как ты вытаскиваешь сонного брата из Дворца Мингуан. Ты реально настолько готов испортить вам всем репутацию? Вместо того, чтоб просто подождать, пока твой брат проспится спокойно после выпивки. И ты ещё удивляешься, что он приходит жаловаться на тебя Генералу и выпить с чужаками?       Глаза Ши Уду сперва вспыхнули от панибратского тона, но потом его лицо застыло негодующей маской, под конец фразы мелькнув даже растерянностью.       – Он на меня… жаловался? — скривился в недоумении Повелитель Вод.       – Представь себе, да, — отозвался Пэй Мин, этак в роли независимого свидетеля. — Ещё просил тебе об этом не говорить.       – На что? — всё ещё не веря, спросил Небожитель.       Естественно, он так сразу не сдулся и не умерил гордыню, однако, что-то в нём всё-таки изменилось, и хамский тон был подстрелен суровой правдой.       – На твоё заносчивое с ним отношение, — ответила я, на что получила от Повелителя Вод острый взгляд злобы.       – Зря сомневаешься, — добавил равнодушно Пэй Мин. — Всё так и было.       И только, наверное, рамки приличия не позволили Ши Уду после этого молча встать и удалиться.       – Это верно наговор, — фыркнул Небожитель. — Я так к нему не относился.       – Если бы ты к нему так не относился, он бы не высказал желания явиться сюда и напиться, — повёл рукой Генерал.       – Мне показалось, он тебе не доверяет, — уже тише добавила я, поглядывая в потолок. — И считает, что ты позоришь его своим отношением к нему, как к капризному ребёнку.       Ши Уду хотел было что-то агрессивно ответить, но вовремя придержал язык за зубами, глянув на Мина, который, в свою очередь, готов был встретить любой его выпад неодобрительно. А ведь, если подумать, то старший видел в Цинсюане именно капризного и избалованного ребёнка. Что недалеко от правды, но всё равно не даёт ему права публично одёргивать многосотлетнего Небожителя и позорить его в чужих глазах.       Вместо ответа нам Повелитель Вод демонстративно неспешно поправил свои одеяния, после чего, также неторопливо встал.       – Думаю, следующий раз я зайду, когда ты будешь менее занят, старина Пэй, — холодно ответил Ши Уду. — А сегодня просто отправь ко мне брата, когда он… проспится.       Не привыкший к отказам Повелитель Вод всегда был таким… Что ни реплика, то почти приказ.       – Только если он сам того пожелает, — певучим тоном отозвался Генерал, отчего Ши Уду, казалось, скоро пойдёт пятнами от злобы.       – Побудь убедительным, — ответил напоследок Повелитель Вод, после чего формально попрощался и направился на выход из гостиной.       Дверь зала ещё не успела закрыться за Ши Уду, и в просвете ещё мелькали его бело-синие одеяния, когда я спросила у Пэй Мина с искренним возмущением и довольно громко:       – Он всегда такое хамло?       Дверь издала громкий хлопок, словно её вдуло в дверной косяк сквозняком, а на роже у меня растянулась злобная и тонкая улыбочка.       Пэй Мин опустил голову и потёр переносицу. Однако, за бесхитростным жестом у него тоже притаилась улыбка.       – А если серьёзно? — переспросила я, когда тяжесть давления Небожителя пропала.       – Всегда, — повёл плечами мужчина и потянулся за чашкой.       Такое точно надо забить.       – И как вы его терпите… — задала я риторический вопрос, согласно тоже потянувшись к завтраку. А то до того кусок в горло не лез.       Однако, Генерал призадумался весьма серьёзно.       – Сам удивляюсь… — эхом ответил он.       Как вдруг едва не проморгал и не переполнил чашку свежим соком, но вовремя спохватился, ловко приподнял графин и не пролил ни капли.       После такого гостя и непринуждённой беседы не вышло. Пэй Мин по-прежнему сидел мрачно-недовольный тем, как всё обернулось и даже извинился за Небожителя. Кем бы я ни была в прошлом, и к какому бы отношению ни привыкла, в глазах Генерала я всё равно оставалась, во-первых, — гостьей, а, во-вторых, — девушкой. Хотя последнее не являлось защитой от местного хамского поведения чиновников и зазнавшихся старожилов. Всё же, тут не Вестерос с рыцарскими манерами и галантностью.       — Мне следовало поговорить с ним наедине, — всё ещё «виновато» сказал Генерал, опуская глаза, будто находя нечто занимательное в завтраке.       — Чтобы он под давлением своей значимости выдавил из тебя информацию про дракона? — иронично спросила я, будучи вообще не в обиде.       Пэй Мин поднял на меня внимательный взгляд.       – Что? — развела я руками, в одной из которых держала палочки для еды. — В наших же интересах, чтоб он тут не лазил.       Генерал тихо кашлянул в кулак и прикрыл улыбку.       – Боюсь только теперь у вас с трудом выйдет с ним… подружиться, — предупредил он.       – А с ним вообще кто-нибудь дружит? — мрачно спросила я. — Может быть, вы с Линвэнь. А вот он с вами?       Пэй Мин вновь предпочёл промолчать и задумчиво отвести взгляд.       – Да и зачем с ним дружить…       – Он очень влиятельный Небожитель, — предупредил Генерал, будто пытаясь дозваться до моей осторожности. — И может намеренно чинить препятствия вашим торговцам.       – Наши торговцы передвигаются по земле, а не по воде, — напомнила я. — Не говоря уж о том, что Сэнхас вовсе сидит в пустыне. А с другой стороны, все Небожители смертны… и кто знает, когда ему потребуется помощь. Которую ему никто не окажет.       Рука Пэй Мина задержалась над столом, а я продолжила:       – Вот ты, Мин, воин, и ты можешь себя защитить, — продолжила я. — А он? Сможет ли он отбиться, к примеру, от тех же демонов или защитить брата? Или вся его сила в том, чтобы волну гонять и топить беззащитных торговцев?       От такой постановки вопроса у Генерала потянуло холодком на душе. Уж он-то лучше многих знал, на что действительно способен Ши Уду, и где границы его сил. Да, Небожитель, может быть, силен и ему подвластна стихия воды. Вот только… что, если эти демоны или толпы нежити как-то доберутся до него сквозь всю эту магию и эффекты воды? Не зря, сравнивая Повелителя Вод с его братом, мы говорили, что Ветерок может быть опаснее и сильнее. Воздух есть везде. А вот вода… Вряд ли фантазии Небожителя настолько извращена, чтобы додуматься до контроля воды в живом организме. Тем более, в организме мертвецов воды… нет.       – А ещё представь, что может случиться, если в своей гордыне он попытается напасть на кого-то из тех же дотракийцев. Не считая того, что они попросту могут его убить… стрелой в глаз… — предположила я. — Они могут сообщить о нападении своему хозяину. Как ты думаешь, каков будет ответ?       – Как вы определите от кого пришёл удар? — напряженным тоном спросил Генерал.       – Мир знает всё, — флегматично я пожала плечами. — Если уметь спрашивать у мира, то найти виновника проблем несложно. — сделав короткую паузу, я продолжила: — Хороший малефик специализируется прежде всего на том, как проклясть кого-то и лишь потом — как снять чужое проклятие… а у вас от этого защищаться не умеют. Иногда одно сказанное в сердцах слово страшнее удара меча. Тем более, слово сильного.       Пэй Мин опустил плечи и задумчиво уставился в стол. Разговор, действительно, был не самый лёгкий, однако, ему стоило об этом знать. Да и Ши Уду тоже. Генерал слышал по моему голосу, что я не держу на Небожителя зла и не пытаюсь как-то угрожать нашими возможностями. Скорее уж мои предупреждения звучали как бонусный совет. На первый раз.       – Я поговорю с ним… — заключительно ответил мужчина.       – Полагаешь, поможет? — спросила я со скепсисом, а потом снова смягчилась и решила добавить: — Мин, накопившиеся проклятия сказываются прежде всего на удачливости. Кто знает в какой момент удача его фатально подведёт?       Мужчина поднял на меня взгляд, и я лишь развела руками. Пусть знает. Пусть его предупредит. Я верю, что Мин легко проведёт аналогию с собой и представит, сколько тех же проклятий может висеть на хвосте у «Водяного самодура». Ни одни богатства и ни одни десятки тысяч добродетелей не спасут Небожителя от беды, если в какой-то роковой момент от него просто отвернётся удача. И пусть Ши Уду то ещё хамло, всё-таки, говоря по-честному, зла и гибели я ему искренне не желаю. Но вот спустить его немного с «Небес на землю» не помешает. Как и напомнить, что не всякая репутация спасёт от проблем. Тогда как верные друзья способны вовремя прийти на помощь.       Завтрак мы заканчивали уже в молчании. Не очень радостно, но как есть. Уже ближе к концу я позволила себе полюбопытствовать, где в настоящее время находился принц Сяньлэ и, получив информацию, оптимистично сообщила Пэй Мину о скором прибытии Небожителя к нужной горе.       – Желаешь поучаствовать в наблюдении за расследованием Се Ляня? — спросила я, заодно отправляя короткое сообщение Хийерри о сборе.       – Конечно! — живо отозвался мужчина. — Иного и быть не может!       — Потому что это твоя территория? — уточнила я, улыбнувшись.       – Не только. Ведь методы работы… принца мне весьма любопытны.       – В таком случае, предлагаю отправиться в пирамиду, ему осталось где-то около часа неспешного пути по дороге.       Пэй Мин задумчиво кивнул, будто что-то просчитывая, после чего решил уточнить.       – Тогда прошу меня простить, но я сперва отдам последние распоряжения во Дворце, а потом отправлюсь за тобой следом.       Я понимающе кивнула и больше мы не стали задерживаться за столом. Наконец-то, время подошло к началу ключевых событий, но перед этим даже мне стоило бы предупредить моего рыжего напарника о столь накалённом общении с Ши Уду поутру. Все же никто из нас не хотел проблем. Особенно от того, кого открыто именуют «опухолью».                     Сэнхас              Я проснулся под тихий звук музыки гуциня, доносящийся из внутреннего сада на самом своём излёте. Едва-едва слышный, мягкий и переливчатый перебор струн втёк в сумбурный сон волной умиротворения. В старый сон… о прошлой жизни. Долгой. Бесконечно-долгой, насыщенной событиями, но странно-бессмысленной, ведь я раз за разом возвращался к исходному: к своей битой жизнью неизменной подлодке и одиночеству в окружении цивилизаций, каждая из которых была моложе меня и поднялась на руинах наследия моего народа и своих незадачливых предшественников. И лишь я, недобитая древность, раз за разом приплывал к руинам родного города и к его силовой станции подзарядить энергоячейки своей лодки на Грозовой реке, в которую размыло силовые каналы станции.       Перед глазами до сих пор плясали мелкие искры энергии по прозрачным водам реки, сквозь которые я следил за уровнем зарядки силовой ячейки. И убивающее всё ощущение флегматичного безразличия к… копошащимся вокруг моей подлодки местным аборигенам, почему-то решившим, что раз тут стоит лодка, то она ничейная.       Что было в те времена я помню прекрасно, хоть и урывками. Я очень хорошо помню ту жизнь, пусть и пестрящую провалами долго сна разума, когда я бессмысленно мотал время под водой, шатаясь без цели по всем щелям колоссального мирового океана. Не планетарного. Мирового. Огромного, бездонного, полного тайн и невероятных существ, изменяющихся и мутирующих в последствиях наследия моего народа, разжирающихся на силовых магистралях геотермальных станций, мутирующих близ разрушенной лаборатории, в которой я когда-то работал простым техником и из которой едва сумел выбраться при её затоплении одновременно лавой и водой во время прорыва заражённых образцов.       Я-то тогда выбрался, чудом пробравшись на границе лавы и затапливающей станцию морской воды. Однако, я не смог не подцепить мутагенную заразу. Все тогда заразились. Но… по случайности я сумел её ассимилировать… вляпавшись по дороге в мутагенную тварь и выжив после… весьма тесного и не самого добровольного контакта с ней. Мутаген полностью сформированной особи оказался сильнее первоисточника. Ну или мне тогда так странно повезло?       До сих пор не знаю, что послужило настоящей причиной, по которой я сумел выжить. Череда случайностей, альтернативных решений на грани здравого ума, но как итог — бессмертие поразительно-живучего и адаптивного организма, которому оказались не страшно ни время, ни болезни, ни раны. И как бонус: возможность тысячелетиями наблюдать возникновение, развитие и падение цивилизаций потомков собственного вида.       Наверное, только Небесный Император сможет понять моё тогда состояние. Ведь на его глазах тоже проходили взлёты и падения цивилизаций потомков его погибшего народа…       Раз за разом. Цивилизация за цивилизацией.       Племена. Страны. Колонии. Ульи. Народы. Виды. Разок даже почти к нам начали по уровню технологий добираться… только последний рывок не осилили и не вышли на энергетические технологии… потому как столкнулись с другой веткой уже моих потомков и погибли в безнадёжной войне с мутагенным Ульем, который… просто не надо было трогать и лезть на его территорию.       Перевернувшись на спину, я тупо глазел в золотистые драпировки у потолка. Вставать и шевелиться не хотелось. После этих воспоминаний меня всегда придавливает отголоском безграничного безразличия и флегматизма вкупе с фатализмом ко всему происходящему. Зато теперь я снова могу построить свою подлодку из любого говна и палок… и даже силовую зарядную систему могу воссоздать, если вдруг понадобится.       Почему та жизнь раз за разом так настойчиво всплывает в памяти и во снах? Каждое моё рождение. Каждый раз снясь месяцами… годами, раз за разом, напоминая о себе.       Почему?       – Возможно потому, что ты не вспомнил важного?       Тихий голос промурлыкал над головой. Знакомый, но со странными оттенками тембра, каких я очень давно не слышал.       – Возможно. — не стал я спорить. — Но разве там есть, что ещё вспоминать?       Тихий-тихий льдистый смех продрал все нервы.       – Есть… провалы, которые ты отказываешься вспоминать.       Есть. Знаю. Но я не помню, что было в промежутках моей апатии.       – Я знаю, что в этих промежутках сокрыта память о моих попытках прижиться в новых народах.       Медленно сев, я подобрал под себя ноги и только после Звэн изволил обойти меня и присесть на край кровати так, чтобы я его видел.       Звэн.       Звэн-а-Данн.       Обманчиво выглядящее существо, что лишь отражение истинной сущности, до которой я как-то раз таки дотянулся. Сейчас он вновь изменил свой телесный аватар, представ мне в облике существа из моего народа. Одного из моих народов. Гибкое существо условно-мужского вида с поджарой фигурой стремительного гуманоидного хищника. Острое скуластое лицо непривычных человеку черт, с крупными раскосыми глазами с двойным зрачком, тонкими, коварно изогнутыми губами, острым подбородком и прямым носом. На самой грани красивого разумного и диковатого хищника.       – Почему именно такой вид?       Вторая пара глаз чуть приоткрылась, хитро глядя на меня.       – Потому что ты не помнишь, как он появился.       – Я помню.       – Ты помнишь его третью волну, опустошившую совсем другой мир, пришедшую туда вслед за тобой.       Даже так…       – Третья?       – Третья, самая разрушительная, но не самая… яркая. — Звэн улыбнулся. — Не самая важная. Не самая сильная. Не самая важная.       – Ты хочешь, чтобы этот вид вновь вернулся в Мультиверсум? — флегматизм той жизни ещё не развеялся во мне и придавливал яркие эмоции.       – Этот вид никогда не покидал мои пределы. — коварно протянуло это Зло. — Они лишь спят… те, кого ты помнишь. И те, кого ты насильно забыл.       По телу сыпануло холодком.       Я очень хорошо помню эту так званую «третью волну». Весь ужас поглощения мира сверхмутагенным Ульем. Весь кошмар бесполезных попыток высокоразвитой технологической цивилизации бессильно сопротивляться новым существам, которые поглощали её представителей одного за другим. Медленно. Неспешно. Мутируя наживую особей. Чётко дозируя свои возможности. Континент за континентом, пока вся огромная каверна колоссального мира не пала под тенью Великого Улья.       Агония, растянувшаяся на многие столетия.       Тысячелетия безуспешной войны. Миллиарды трагедий. Гибель цивилизации. Возрождение новой на костях и руинах прошлой. Потомки первых, выросшие в вечной войне. Ядерные удары. Бессмысленные. Бесполезные. Давшие лишь новый всплеск развития сверхживучего организма.       А в центре этого — я.       Девушка, жившая спокойной жизнью, пока нас не накрыла странная зараза, убивающая нас и поднимающая искажённые тела. Тоже своеобразный зомби-апокалипсис… перешедший в фазу мутаций и развития нового вида.       – Говоришь, третья волна?       Звэн коварно улыбнулся.       – А что с первой и второй?       – Это тебе ещё предстоит вспомнить. — мягко и с искренним весельем… предвкушением рассмеялся он. — Как и то, откуда и как именно появилось первое Зерно первого Улья.       Это предвкушение меня просто убивает… не оставляя просторов для наивности.       – Почему мне кажется, что это всё произошло из-за меня? — уныло пробормотал я.       – Наверное потому, что так оно и было? — мягко промурлыкал монстр, поигрывая с краем простыни рельефными черными коготками, способными вскрыть корабельную броню как тонкую фольгу.       – Я даже не знаю, хочу я это вспоминать или нет…       – Ты почти это вспомнил. — в раскосых багряных глазах ярко пылало вечное пламя Ядра Кузни, растекаясь по светлой коже лица характерными узорами древних глифов.       В памяти сам собой всплыл довольно сомнительный по всем критериям момент, когда я с пустой головой и мёртвым сердцем с полным безразличием ко всему неспешно выхожу под колоссальный купол бывшего аэропорта. Обглоданные временем полимерные конструкции сохранили свою целостность, но покрывавшее их вещество давно сгнило и было сорвано ветрами. На дворе ночь, ярко освещённая силовыми потоками в небесах. Передо мной — вход в подземные части здания, прикрытый обломками рухнувшего на него атмосферного пассажирского чартера, от которого осталась лишь труба корпуса и задранное вверх искалеченное крыло. Я иду прямо туда. В чёрный провал трюма. Я прекрасно знаю, что там. Знаю, что дальше будет. Останавливает ли меня это знание? Нет. Вошёл бы туда кто-то другой? Нет… в здравом уме. А я вот прихожу уже не первый раз, когда от стылости безграничного одиночества начинает плыть рассудок и угасают эмоции. А так… пара деньков бодрого времяпровождения с тем, что там есть, и мозги на какое-то время становятся чутка адекватнее, а я на какое-то время всплываю из пожирающей меня апатии. Не без последствий, конечно, но то такая ерунда… в сравнении со здравым рассудком. Да и на мне никак не сказывается, кроме краткосрочных мелких неудобств.       – Оно?       Звэн улыбнулся.       – Лишь часть.       Я вздохнул, прогрёб волосы, глянул исподлобья на этого говнюка.       – Скажи, Звэн.       Тот вопросительно приподнял крутоизогнутую тонкую бровь, всем видом изобразив желание и готовность внимать.       – В какой момент в моей башке что сломалось, раз для меня подобное быстро становится нормальным и приемлемым?       Живое воплощение нашего Мультиверсума весело рассмеялся, звонко, почти по-доброму. Иронично щуря светящиеся глаза.       – В тебе никогда ничего не ломалось. — голос лязгнул холодом оружейной стали.       Я растерянно моргнул, глядя в багровые пламенные глаза.       – Но такое поведение… ненормально для любого социального существа…       Улыбка Звэна стала тоньше и страшнее.       – Вспомни, как ты жил, Хий’йер-ри. — древний говор и безгранично-древняя речь резанули разум родной, но давно забытой фонетикой, от которой волной пошло воздействие на реальность. — Кто воспитал тебя… впервые?       Впервые…       В самой первой жизни… когда моя душа была ещё чистой.       – Никто… — ответил я ему на том же языке.       Некому меня воспитывать. Мой кокон смыло паводком и унесло в подземный межкаверновый переход. Там я и родился. В зарослях тонких древовидных грибов. Там же выживал сам, учился охотиться и добывал себе пропитание в озере, пока не осознал, что такое речь и разум.       Сам.       – В каком социуме ты рос?       – Ни в каком…       Я вырос одиночкой… с генетической памятью практически вымершего народа в диком месте межкавернового перехода глубоко в пространственных искажениях роста родного мира.       – Какова была в тебе мораль?       – Во мне не было морали…       Откуда бы она могла взяться… у одиночки с рождения, лишённого социума и не имеющего нужды в общении с другими.       – Кто дал тебе имя?       – Шёпот ветра в бездонных недрах мира…       Звэн улыбался мне в глаза. Победно и коварно, каждым вопросом вколачивая новый кол мне в голову.       – Когда ты впервые увидел другого разумного?       – Когда его труп внесло очередным паводком в подземное озеро…       – Когда ты услышал чужую речь?       – Когда вышел наружу… сам. Из любопытства.       – Сколько лет тебе было?       – Много.       – Так почему ты так удивляешься, что на тебе до сих пор не отложилась ни мораль, ни законы социального существа, ни привычка к подчинению, которой в тебе никогда не было? Почему ты так удивляешься своей привычке к одиночеству и нежеланию полноценно интегрироваться ни в какой социум?       Я вздохнул, мрачно глядя в беспощадные огненные глаза.       – Много времени прошло. Много жизней.       – Базис уже был сформирован. — отмахнулся Звэн. — Ты всегда, во всех жизнях держался особняком и был замкнут сам в себя, не признавая кумиров и авторитетов, и не принимая чужие законы, но следуя им настолько, насколько было необходимо для твоего личного комфорта.       – Звучит как-то не очень… — я поморщился.       Звэн был со мной не согласен:       – Ты до сих пор жив.       – Сложно спорить.       – Ломаются быстрее. — Звэн мягко коснулся меня острым когтём чуть ниже солнечного сплетения. — Здесь. И здесь. — изящная рука приподнялась, и острый коготь коснулся моего лба. — Твоя Вира — защита и поддержка не для тебя. Ты в ней не нуждаешься. Она для твоего пернатого.       – Которому ты в своё время подсунул свой ржавый тесак…       На утончённой хищной роже — ни тени раскаяния.       – Ладно, я понял: не раскисать. — улыбка вышла блёклая.       – Именно. — Звэн взъерошил мне волосы, и меня окатило мягкой волной пламенной энергии. — Послезавтрашней ночью я жду от тебя работу с мировыми магистралями.       Последнее прозвучало как приказ.       – Когда?       – Когда освободишься. — коварно отозвался Звэн, и его фигура медленно начала терять материальность.       – Освобожусь от чего? — я растерянно моргнул, судорожно пытаясь вспомнить, что у нас там по планам.       – Свяжись с Лис, и она тебе напомнит, что у вас сегодня за день и что вам надо будет скоро делать.       Истаивающие слова скользнули по разуму лёгкой лаской, словно он провёл ладонью мне по лбу, сдирая наживую усталость и отупляющую муть дурных мыслей. Сонливость испарилась с концами, а резко включившийся разум вновь заработал чётко и остро, словно не было последствий от грандиозной работы с миром.       Правда… не просто так это получилось. Но это я понял, когда встал и пошёл приводить себя в порядок в купальне. И увидел своё отражение в зеркале.       – От говнюк… — бессильно прошептал я, глядя в собственное отражение и в яркие золотые глаза. С характерным двойным зрачком во всех четырёх глазах.       Правда, эффект коварного вмешательства Мультиверсума продлился недолго, и на время поднятая из глубины моей души энграмма древнего вида вновь ушла в рецессив, позволяя мне вернуться к ранее выбранному виду и внешности.       – «Определись, наконец, кто ты.» — прошелестел гулкий голос, окрашенный вечным шелестом движения титанических каменных колец. — «Вспомни, кто ты. До конца.»       – «Ты сам стёр мне в памяти три Перезапуска.» — не удержался я от мелочного укола.       Тихий-тихий смех в ответ.       – «Твою память удивительно-тяжело у тебя отобрать… даже мне.» — вновь смешок. — «Оформи свою собственную энграмму. Собери в цельное то, что родное и естественное тебе. И дай мне то, чего я от тебя так долго жду…»       Он не ждал моего ответа: тяжесть Его присутствия истаяла окончательно, оставив после себя стылость отданного приказа-просьбы. Простой и понятно. Банальной. Тупо-бытовой. Такой, какую нынче слышит почти половина человеческого населения от своих родственников. Правда, не в такой трактовке, но всё равно…       Покачав головой, я прогрёб длинные волосы, вновь вернувшие рыжий окрас, мрачно покосился на отражение в зеркале.       – Может, ты и прав… Может, стоило бы…       Наверное, моё рабочее прозвище слишком сильно приросло к моей душе… затмив собой всё остальное. Отказываться от него я не собираюсь, как и от выбранного образа, но Звэн прав. Пора бы мне уже определиться с естественным видом. И если мне не подходит ни один из тех, которые у меня были, то пора бы мне его создать для себя и под себя.       Новый уникальный биологический вид. Квинтэссенция всех тех, которые оставили на мне неизгладимый отпечаток.       – Это будет непростая задача…       На этом я все вопросы и непонятки с нашим кольчатым красавчиком пока отложил в сторону. Потом подумаю о том, чего это чудовище от меня хочет и на что толкает. Сейчас надо очухаться, привести себя морально в порядок и выйти к своим в адекватном состоянии, а не в том раздрае, который мне Звэн устроил.              Прохладная вода медленно вымывала тяжёлые мысли, и когда я вышел из душа, я достиг согласия с собой и более-менее решил, что и как надо сделать для моего Мультиверсума. Раз он так этого хочет, что не ленится раз за разом о своём желании напоминать. И когда я вышел в зону отдыха, на мне не осталось ни следа недавнего раздрая от разговора с нашим бесценным Мультиверсумом. Я снова был бодр, жизнерадостен и готов к работе… до определенного предела.       Но вот незадача: прямо сейчас у меня не было никаких спешных дел. Работа в Цитадели шла своим чередом и мне участвовать в ней не было нужды: Лорас и Норо взяли на себя все заботы с новым народом, с распределением дел, с территорией и ещё кучей мелочей, без которых невозможно никакое обустройство на новом месте. Мои кочевники радостно взялись за обживание в новом мире, натащив в пирамиду кучу разного добра. Вскоре сюда придут первые живые люди, а вслед за ними — их стада коз и овец. Так у нас появится скот. Птицу принесут они же, налаживая производство еды. Трава уже начала пробиваться на подземных полях, так что для живности пища будет. А скоро взойдут злаки и овощи, за которыми нужен будет присмотр даже при идеальном тепличном климате подземных плантаций с полным отсутствием вредителей и сорняков.       Это всё — приятные заботы и хлопоты, которые медленно вытравливают из колоссальной пирамиды ощущение огромной мёртвой гробницы. Постепенно Цитадель станет живой и обжитой, а в её стенах не останется стылости заброшенного подземелья. Это меня радует, как греет душу общая любовь к созданному мною городу.       Пирамиду и правда успели полюбить.       Мои кочевники увидели в ней оплот для живой части своего народа. Бесспорно, они любят кочевье, и именно оно сформировало их народ таким, какой он есть. Однако, даже самые упёртые представители дотракийского народа признали, что для живых нужен стабильный дом и некоторые условия. Комфорт. Место, где они смогут накапливать знания и где будет обучаться их живой молодняк. Ни одно кочевое племя в одиночку этого обеспечить не сможет. Это признали. Как и то, что им необходимо постоянное место для сборов вроде их прошлого города в степях. Место, где будут жить их мудрецы, куда смогут прибывать их женщины и где пройдут самые юные года их детей. Место, куда можно привезти своих раненных или заболевших для лечения.       Пирамида под эти требования подошла прекрасно, полностью перекрывая все потребности. В ней есть постоянный источник воды и пищи, которую будут производить те, кто оказался непригоден к кочевью. В ней будут рождаться и жить их дети, тут же они получат образование, пройдут первый этап обучения и тренировок, чтобы в уже в возрасте лет десяти отбыть к своим племенам в кочевье.       Стабильная база нужна всем. Защищённое место для того, что нельзя увезти с собой: для библиотек, для промышленных производств, для полей, для мастерских, кузниц и множества того, чего были лишены дотракийцы ранее, но что им необходимо дабы не встрять навечно на уровне необразованных племён, которые без проблем переедет даже самый плохенький танк.       Мои дотракийцы после встречи с драй, согарэвскими кочевниками, оценили изящество их решения подобных проблем и согласились с чужим опытом. Теперь моя Цитадель Черного Солнца будет их подземным городом, где появится всё то, чего никогда у дотракийцев не было без ущерба их привычному образу жизни.       Привалившись спиной к стене возле тонкой полупрозрачной драпировки, я слушал музыку гуциня и рассеянно глазел на активно о чём-то болтающих Мо Сюаньюя, Цюань Ичженя и а-Сяня, мыслями пребывая в долгосрочных планах и в безграничном количестве проблем, сложностей и кучи дел, которые сопутствуют любому становлению новой цивилизации на новом месте. Даже если не я лично занимаюсь каждой мелочью, я должен предусмотреть и продумать максимально все возможные нюансы и мелочи, на которых спотыкается почти каждый народ. И времени у меня на всё это дело не так-то и много, ведь на нас с Лис ещё бесконечность возни с новым миром… в который мы чисто так, отдохнуть пошли и потусить с местными.       М-да…       Ладно, поныл сам себе и хорош. Скоро наш принц дотопает-таки до ближайшего села и начнётся долгожданный канон первого мира. Да и Лис скоро явится вместе с Мином, дабы понаблюдать за этим грандиозным мероприятием, потому что не совсем понятно, как пройдёт вся эта бодяга в реальных условиях совершенно реального мира, в котором уже не действуют условности, авторский произвол и музыкальных оркестр по кустам. У Се Ляня не будет никаких поблажек, никаких поддавков и в любой момент может случиться что-то неожиданное. К примеру, ему потребуется заплатить мужику за свой чай, а у нашего драгоценного Бога Войны нет ни монетки, если хоть один из Генералов Пэй не догадался ему подложить кошелёк. Ну или тот ночной бой пойдёт как-то иначе. Твари окажутся сильнее или другими. Это то, что даже я как человек, имеющий некий контроль над миром, не могу предугадать, учитывая множество переменных и чужое вмешательство.       Посмотрим, как оно всё пойдёт.       Лань Чжань доиграл, и на сад опустилась живая тишина, наполненная шелестом листвы и чириканьем попугайчиков. Мой облачный принц терпелив, однако, и его история так же осталась подвешенной в своём начале, и к ней придётся вернуться несмотря на активный саботаж со стороны а-Сяня. Но с ним мы договоримся, раз на совесть надавить не получилось: пацан оказался на диво упорен в своём нежелании иметь дело с Не Минцзюэ. Он и с живым-то Чифэн-Цзунь старался не пересекаться лишний раз, что уж говорить по него-мёртвого и разобранного на запчасти. Единственное, что пока ещё хоть как-то на него работало — это неодобрение в глазах Лань Чжаня на такую откровенную безответственность, ведь дух убитого Чифэн-Цзуня доставляет кучу проблем обычным людям каждой своей частью.       Раздались тихие шаги: Лань Чжань вернулся из сада и, видя моё странное настроение, остановился рядом и вопросительно склонил голову.       – Скоро Лис прибудет с Пэй Мином. — тихо произнёс я.       А-Чжань лишь коротко кивнул и направился во внутренние покои переодеться и подготовиться к встрече. А пока он приводит себя в подобающий по его мнению вид, я решил подключиться к местному чатику и послушать, о чём там судачат сегодня.       Сеть Божественного Общения уже привычно гудела от десятков голосов, разговаривающих одновременно на разные темы, порой, перекрикивая друг друга или наоборот упрекая в отсутствии такта и уважения к другим болтунам. Темы были… те же самые: кто-то нылся, как его людей обижают чужаки, кто-то жаловался, что в его город пришли непонятные воины и наводят там свои порядки, кто-то громко пыхтел на наглых торговцев, но весь этот нудёж и высокопарные обсуждения мелких местечковых проблем меня не интересовал. А вот шепотки на тему Ши Уду, эхом жужжащие на полтона тише остальных говорунов, вызвали интерес. Почему-то Властелин Воды описывался как пребывающий в бешенстве: трое сплетников сетовали, что воды стали неспокойны на реке и их торговцы могут понести значительные убытки, однако, лезть и задабривать Самодура никто из них не спешил. Чуть громче звучали обсуждения неожиданного исчезновения Генерала Циина из своего дворца, который так и остался стоять нараспашку, ведь там… некому оказалось закрыть за нами ворота. Вот и стоит обитель Западного Бога Войны с уныло распахнутыми главными воротами, в которые никто так и не решился войти, дабы не привлекать к себе лишнего внимания окружающих.       Ссыкуны… Даже проверить пустой дворец не могут решиться.       Более ничего полезного в чатике не было, однако, непонятные перешёптывания мне не понравились, и я решил вновь взбаламутить это болото: мне вот совершенно ни к чему, если они начнут обсасывать Циина и наши с ним дела. Так, гладишь, дозреют узнать, что на Западе творится, а их подлое вмешательство мне вообще не надо.       Посему…       – Вот вам ещё не надоело каждый раз ныть, а? — это всё меня уже реально доставать начало. — Что вы за существа такие, если вся ваша польза — это тошнить в Сеть по любой ерунде и обсасывать чужую жизнь? Вам что, делать нечего?       Первая же фраза пролетела как булыжник и рухнула в застоявшийся пруд, разом сбивая идущие по его завонявшейся поверхности волны. Народ резко прекратил ныть и через пару долгих мутных секунд плеснуло первое негодование…       

***

             Совершенный Владыка Линвэнь пребывала в глубокой задумчивости.       Острый взгляд темных глаз рассеянно скользил по привычной суете мелких служащих, снующих по просторному залу Дворца со свитками в руках. Они не занимали её мысли, служа лишь назойливым фоном, неизменным на протяжении многих лет, но обязательным подобно груде донесений и бесконечно-важных сведений, которые должны найти своё место на полках её обители. Вечный поток знаний и бесценной информации… как она считала совсем недавно.       Пока её вновь не вызвал Небесный Владыка.       В этом событии не было неожиданности: Совершенный Владыка терпеливо дожидалась, когда Император Небес изволит обратить своё внимание на творящееся в последние дни непотребство, однако, сама причина вызова оказалась для неё полной неожиданностью.       Дракон.       Белый Воздушный Змей… который по какой-то причуде поселился в основании Небесной Столицы под Дворцом Мингуан, из-за чего сей Дворец уже который день пребывал в состоянии повышенной… активности.       Каллиграфическая кисть мелко качнулась в тонких пальцах, приковывая внимание и взгляд женщины, но не её мысли, в которых с недавних пор царили новые Небожители и старый друг, по некой непонятной причуде настолько тесно начавший общаться с новичками, что вызвал в ней закономерную тревогу. Казавшийся поначалу фривольный интерес к золотой красавице с каждым днём превращался в нечто иное. В более глубокое… вовлечение в чужие дела. Но чем больше старый друг общался с новичками, тем шире разрасталась пропасть между ним и Линвэнь с Ши Уду.       Отложив кисть на подставочку, богиня подняла взгляд на пышный одинокий цветок, всё так же царствующий на её столе. Она запретила служащим трогать подарок… ставший ей постоянным напоминанием об ошибочности первого суждения. Каждый раз, останавливаясь взглядом на нежных лепестках двуцветного пиона, Линвэнь неизменно вспоминала о дарителе и коварных словах, высказанных в тени садовой беседки. А также о том, что она, Совершенный Владыка Линвэнь, ничего не знает о чужаках, сумевших за несколько дней настолько сильно взбаламутить ровное болото Небес.       Подобное неведение недопустимо.       Особенно, в свете сегодняшнего разговора с Императором. Приказ Владыки был однозначным, однако, с великим трепетом в душе, Линвэнь признала сама себе, что не в силах исполнить полученный приказ… в одиночку.       Впервые за долгие столетия ей по-настоящему потребовалась помощь… оказать которую мог лишь один её друг. Выходя на связь, Линвэнь оставалось лелеять надежду, он вызываемый ею мужчина ещё готов называть её другом.       – «Мин… Ты не занят?» — улетела мысль по установившейся связи.       Ответ пришёл после короткой задержки. Вероятно, старому знакомому потребовались мгновения, чтобы закончить с кем-то свой разговор.       – «Линвэнь? Какая удача, я как раз собирался посетить тебя для беседы.»       От доброжелательности тона женщине стало легче на душе, а слова ободрили.       – «Посетить?» — взгляд Линвэнь невольно скользнул по стенам своего Дворца будто видя за ними готовых к подслушиванию служащих. — «Не думаю, что идея достойная. У меня есть вопросы, которые я могу доверить стенам лишь твоего Дворца.»       Темные глаза равнодушно смотрели на снующих по просторному залу служащих с кипами свитков в руках: любое высказанное ею слово будет немедленно услышано и запомнено, но то, что гложет её, не должно стать достоянием этих ушей. Тогда как Дворец Мингуан способен хранить в тайне высказанные в его стенах слова.       – «Как… интересно,» — отозвался Пэй Мин задумчиво. В иной ситуации он бы, возможно, кольнул лёгкой иронией по Дворцу Линвэнь, в стенах которого хранится весь компромат, но не сейчас. — «Жду тебя.»       После чего сам отключился.       Приглашения, пусть и такого сухого, Линвэнь было достаточно. Она сама прекрасно понимала, как порой в их вечности может недоставать лишних мгновений для вольной беседы, если кругом бурлит водоворот срочных дел. Так что женщина не стала откладывать встречу и направилась во Дворец Мингуан, провожаемая десятками пристальных взоров.       С недавних пор подобное внимание начало откровенно… злить. Как и вызывать раздражение непрерывная почтительная слежка за каждым её жестом.       До Дворца Мингуан Совершенный Владыка добиралась на скоростном облаке, устало игнорируя встречных Небожителей, их пристальные взгляды и повышенное внимание, увеличивающееся по мере её приближения к Дворцу Северного Бога Войны и, несомненно, дополняющееся сплетнями и шепотками. Столь важный Небожитель как она не мог остаться без внимания чиновников, а каждый её шаг пристально отслеживался и становился источником домыслов и сплетен. С учётом событий последних дней даже её отточенный разум был не в силах предугадать, как повернётся злая неуёмная фантазия служащих Средних Небес и какими смыслами обрастёт её визит к старому другу.       К резным красным воротам Дворца Мингуан Линвэнь прибыла в тяжёлом гневе, лишь силой воли вынуждая себя сохранять спокойствие на глазах юношей в серебряной броне, неожиданно встретивших её перед закрытыми створками. Юноши церемонно поклонились и пропустили во внутренний двор, вновь закрыв створки ворот ставшего негостеприимным Дворца.       – Совершенный Владыка Линвэнь. — встречал её лично Генерал Пэй Су, что было хорошим знаком, тогда как тревога в фиолетовых глазах Небожителя спокойствия не добавляла. — Генерал Мингуан вас ждёт.       Шествуя по знакомым коридорам, Линвэнь выхватывала всё новые и новые признаки повышенной боеготовности, мелкие нюансы обстановки и общую напряжённость служащих. Её визит добавил насторожённости в глазах встречных юношей и девушек, которые, впрочем, демонстрировали куда лучшее воспитание чем служащие её Дворца и хотя бы не пялились вслед.       Пэй Су привёл Линвэнь к кабинету Генерала и лично прикрыл двери, оставив старших Владык наедине. Обычно, это помещение не пользовалось популярностью для их личных встреч, но сейчас Линвэнь была рада отсутствию сквозных проходов и открытых балконов, обычно присущих гостиным. Тема беседы не располагала к блаженному отдыху и к лишним ушам. Да и сам Генерал Мингуан был чем-то встревожен.       Линвэнь дождалась тихого щелчка закрывшейся двери и лишь после обратилась к хозяину Дворца:       – Мин, утром меня вызывал Владыка. — исполненный усталости голос едва заметно дрогнул.       Мужчина едва вздёрнул бровь, как бы показывая, что в этом нет ничего неожиданного. Ведь кто как не Линвэнь чаще всего лично встречалась и докладывалась Владыке.       – Признаюсь, я предполагала, что причиной вызова будут новички и их действия, однако… я впервые ошиблась, хоть и оказалась права.       – Твой слог искусен, Линвэнь, как и мастерство каллиграфии, — отозвался Пэй Мин. — Однако сейчас, дражайшая Цзэ, я не настроен на словесный спарринг.       Женщина устало вздохнула, как-то разом растеряв всю свою царственную осанку и несгибаемость, впервые кому-то показав настоящую усталость и… беспомощность.       – Мне нужна помощь, Мин. — голос прозвучал тускло.       Мужчина будто оторопел, но быстро собравшись, указал на диванчики и жестом предложил продолжить разговор в более непринуждённой обстановке.       – Что от тебя пожелал Владыка? — тяжело задал вопрос Генерал, когда они устроились в затемнённом уголке.       – Он потребовал от Дворца Линвэнь отслеживать Божественную Сеть на тему любого упоминания о Белом Драконе.       – Ах вот оно что, — спина Пэй Мина будто задеревенела. — В чём же проблема?       Линвэнь подняла на друга усталый взгляд и сухо произнесла страшную правду:       – Мне некому доверить столь… опасное знание.       Мгновения Пэй Мин молчал, но потом с сочувствием сухо рассмеялся.       – Настал тот день, когда ты это признала… Но не злись, ведь я предупреждал тебя ранее.       Впервые ей нечего было ответить на слова друга. Как оказалось — единственного на всех Небесах.       – Но разве это единственное, с чем ты ко мне пришла? — полюбопытствовал Пэй Мин.       – Ты проницателен, Мин. — Линвэнь тяжело вздохнула. — Владыка дал мне непосильное задание…       Мужчина изумлённо вскинул бровь.       – …навести порядок в Сети Духовного Общения. — убито призналась женщина.       – Как именно это прозвучало? — преисполнившись живого любопытства, спросил Генерал.       – Владыка изволил заметить, что… — богиня запнулась, мучительно подбирая слова, — …поведение Небожителей в Духовной Сети недостойно и порочит сами Небеса их словесными баталиями… излияниями, — поправилась со стыдом Линвэнь, не поднимая взгляда на друга.       – Ты хочешь сказать, что Владыка изволил лично поинтересоваться происходящим в Сети? — с холодком в голосе спросил Генерал Мингуан.       Линвэнь лишь склонила голову ниже и мелко кивнула: кто как не она могла точно узнать, кто подключается к Сети Божественного общения и в какой именно момент. А Небесный Император выбрал очень… неудачное время для удовлетворения своего любопытства.       – И что он услышал? — похоронно спросил мужчина.       – Ставки… на принца… на новичков… на тебя… жалобы на Циина и на его нового друга. — Линвэнь зажмурилась. — Жалобы на новичков… Сплетни. Сэнь Ху в тот момент был в Сети и… поднял весь ил в пруду.       Пэй Мин мучительно потёр глаза, с ужасом представив, что и какими словами могло в этот момент звучать.       – Значит, дозволение, данное мне Владыкой, становится ещё более актуальным…       Теперь настала очередь Линвэнь заинтересованно повести рукой, затаившись перед признанием.       – Что мой меч должен хранить покой и порядок не только в мире смертных, — обрушил тяжёлую правду Генерал.       Линвэнь растерянно глядела в окаменевшее лицо Генерала и не находила слов.       – Правила Небесной Столицы едины для всех. — глухо добавил мужчина. — Его слова.       – Они это знают? — глухо спросила женщина, выделив «они».       – Ещё нет, — признался Мингуан. — Но наступит день, когда Владыка лично вызовет их на разговор.       Это станет катастрофой. Вопрос лишь в том, кого сметут поднимающиеся волны: дерзких новичков или зазнавшихся старожилов.       – Владыка что-то говорил об их… поведении на Небесах и их действиях? — тихо спросила Линвэнь.       И вновь Пэй Мин ответил цитатой:       – Их действия угодны Небесам.       Женщина устало прикрыла глаза и как-то обмякла на диванчике. Слова Императора не оставляли простора для неверной трактовки: Небеса ждут потрясения.       – Мин… — тихо-тихо спросила женщина, поднимая на него взгляд. — Что ты узнал про них такого, чего не увидели мы все? Почему ты… так резко изменил своим привычкам и осторожности?       Лишь глупцы могли считать, что причина в золотоволосой красавице. Линвэнь смела полагать, что знает Генерала лучше чиновников: Мингуан не позволил бы личному интересу кинуть тень на его Дворец. Было что-то иное. То, что она заметила лишь темной тенью в личной беседе с новичками.       – Скажи, Линвэнь, могу ли я считать тебя другом? — неожиданный вопрос сбил её с мысли.       И хоть слова прозвучали легко, смысл был весьма холоден и тяжёл.       – Ещё недавно твой вопрос вызвал бы у меня сдержанное недоумение. — ровно ответила она. — Однако сейчас я безмерно желаю задать тебе тот же вопрос, дабы знать с кем я говорю: со своим другом Мином или с Генералом Мингуан.       – Я всегда был твоим другом, Цзэ, — тепло улыбнулся мужчина и лишь тенью укора промелькнуло напоминание, что он никогда не делал и не желал ей зла.       Укор был заслуженным, что лишь больше подняло волну стыда за недоговорки и недавние упрёки в сомнительного качества беседах.       – Мне стоило сказать тебе о ставках… — тихо произнесла она.       На что мужчина легко отмахнулся.       – Пустое. Что же до твоего вопроса, вы не увидели… ничего из того, на что следовало обратить внимание. Пирамида, незнакомая Империя, всадники и новый народ — лишь эхо их реальных поступков. То, что они позволяют увидеть открыто.       – Ты видел то, что прикрыто явным? — осторожно уточнила Линвэнь, понимая, что именно желает ей сказать друг.       – Лишь частично. — признался он. — Но даже мне пока не дозволили увидеть второй город.       – От тебя его скрывают? — в женском голосе отчётливо промелькнула тревога.       Мин вздохнул и впервые решил озвучить собственные тревоги:       – Мне ответили, что я не готов его посетить. И как знать, что кроется за его стенами. Возможно, то, что творится там, куда опаснее прямой и явной мощи пирамиды и её всадников.       – И ты столь спокоен, говоря мне это?       – Нам с тобой они зла не желают, — успокоил её Пэй Мин. — И Владыка, по их словам, знает о происходящем в том городе.       – Полагаю, слова Владыки относились не к их деяниям в Сети Духовного Общения, — сделала тяжёлый и очевидный вывод Линвэнь.       Пэй Мин согласно кивнул.       – Мин, слова Владыки о Драконе… — мучительно решила сменить тему женщина, потирая виски. — О ком он говорил?       – О Белом Драконе, — очевидно развёл руками мужчина. — Который вырыл нору в толще скал Небесной Столицы под моим Дворцом.       – Вырыл нору?! — оторопело переспросила Линвэнь. — Но зачем?       – Чтобы отложить там яйца, — мелочно улыбнулся Пэй Мин, наслаждаясь реакцией собеседницы. — Пять штук. Если верить словам Ши Цинсюаня.       – Что?… Повелитель Ветров… Его речами… об этом вскоре засудачит вся Небесная Столица!       – Нет. Пока он спит у меня, — опять с лёгкой издёвкой ответил мужчина, наконец-то начиная понимать, какое удовольствие получал Сэнь Ху от подобной манеры столь откровенно вываливать новости.       – Мин? — растерянно с осторожностью застыла Линвэнь, и её голос упал. — Почему он спит у тебя?       – Потому что после неожиданной для себя встречи с Драконом он изволил напиться… — въедливо и несколько ворчливо то ли сообщил о сим факте Генерал, то ли изволил пожаловаться на поведение безответственного великовозрастного мальчишки.       Вспомнив слова про яйца, женщина уточнила:       – Он забрался к нему в гнездо?…       – Как проницательно! — ответил Мингуан.       – Как глупо… — опустив плечи, ответила она. — Удивительно, как Дракон не съел его.       – Как заметил Сэнь Ху, этот дракон разумный, — уточнил Генерал. — Поэтому, Небесный Дракон лишь попросил принять меры, но не покарал глупого мальчишку самостоятельно.       – Он им известен? — растерянно спросила Линвэнь, на что получила ответ с нечитаемой сухой интонацией:       – Это их Дракон.       Линвэнь приложила ладонь к внезапно сбойнувшему сердцу.       – И пришёл он за ними, — продолжил мужчина.       Слова Верховного Владыки зазвучали новыми красками.       Линвэнь решила перевести разговор на более безопасную с её точки зрения тему:       – До меня дошли слухи, что Сэнь Ху привёл к тебе Генерала Циина. Знает ли он о Драконе?       – Он знает всё.       Женщина лишь прикрыла глаза ладонью.       – Не стоит, Цзэ. Всё не настолько плохо с Цюань Ичжэнем, как может показаться. — цинично произнёс Пэй Мин, отчего тёмные глаза его собеседницы растерянно расширились. — К моему изумлению, юноша повёл себя весьма… здраво и у меня нет ни малейших нареканий к его поведению, действиям и словам… Однако, известно ли тебе, дорогая Цзэ, — сделав мелкую паузу, дабы привлечь ещё большее внимание к своим словам, Генерал продолжил: — …что сей славный юноша не умел… пользоваться Сетью Духовного Общения?       – Неужели…? — озадаченно прошептала она. — Странно. Как такое могло забыться? Я определенно помню, что все Небожители проходили через мой Дворец…       – Возможно. — не стал спорить Генерал. — Однако, сплетни о том, что Сэнь Ху привёл ко мне Цюань Ичжэня не указывают причину, по которой сего юношу привели именно ко мне.       Линвэнь взмахнула ладонью, предлагая другу рассказать ускользнувшую от зоркого ока чиновников причину.       – Ему потребовались травы с моей кухни…       – Но зачем ему травы? — изумилась Линвэнь.       – Для успокоительного. — неожиданно сухо произнёс Пэй Мин. — Как выяснилось, Сеть может быть… опасна. Подробности, если захочешь, ты можешь узнать у самого Сэнь Ху.       – Благодарю, обязательно уточню, — нахмурилась женщина, недоумевая, где и как в Сети кроется опасность. — Генерал Циин всё ещё у тебя во Дворце?       – Нет, он предпочёл вчера остановиться в Пирамиде. По его словам, там ему есть чем заняться, в отличии Небес, где он просто спит от безделья в своём Дворце.       Высказанное прямо подобный широко известный факт звучал… отвратительно.       – Неожиданно, что у него появились дела в чужой пирамиде. — осторожно произнесла Линвэнь.       – Полагаю причиной стали… друзья, которые у него неожиданно появились, — едко кольнул Пэй Мин. — Помимо банального любопытства к самой Цитадели, её всадникам и чудесным парусным машинам, которые там есть. Циин был преисполнен восторга… и ему подарили новую цель в жизни.       Последняя фраза упала подобно каменной плите.       – Какую цель? — прошептала Линвэнь, остро вспомнив давнюю и сумрачную историю Западного Генерала.       – Достойную. — мрачно резанул острым тоном мужчина. — Ему предложили стать богом… школ боевых искусств в среде заклинателей… покровителем юношей и девушек, которые решат связать себя с искусством боя.       — Мне всегда казалось, что эта ниша уже занята разными Богами Войны, — с лёгким скепсисом ответила женщина. — Неужто они считают, что так просто ввести нового бога в уже устоявшийся быт и нравы? Особенно сект.       Пэй Мин колко усмехнулся.       – Речь идёт о Западных Землях, ныне сокрытых туманом. О Школах Заклинателей, у которых… нет богов. Новые земли, Цзэ… там другие порядки. Им не нужны боги, у которых равно просят успеха в бою, денег или потенции. — на последнем Генерал не сдержал яда.       Линвэнь кашлянула, но приняла услышанное к сведению. Правда, новости о Западных далёких землях не обошли её слух стороной.       – Но разве стоит распространять наше влияние на столь далёкие земли, которые даже не доступны взору с Небесной столицы?       На мгновение Генерал едва не сказал то, что рвалось с языка, но в последний момент смягчил слова:       – Вероятно, нам всем стоит стать более… гибкими, Линвэнь. Тогда как у Генерала Циина не возникло и тени сомнения в предложенной новым Богом Знаний и Удачи авантюре на землях, отделённых от его территории лишь одной рекой и лесом. — переплетя пальцы, Пэй Мин добавил: — Не один Цюань Ичжэнь готов участвовать в предложенном Сэнь Ху… но и я согласился на роль одного из богов Триады, предпочтя взять под свою руку воинов, которым требуется нечто большее, чем здоровье родственника и сила в постели.       – Наверное, мне стоит пообщаться с новичками ещё раз, — нахмурилась Линвэнь.       Она хотела сказать что-то ещё, но тут дверь в кабинет открылась, пропуская Генерала Пэй Су.       – Генерал Мингуан. Повелитель Ветров ищет вас.       – Проведите его, — попросил старший.       Статный юноша вежливо склонил голову и покинул кабинет, но буквально через несколько мгновений дверь вновь открылась, пропуская заспанного и мятого Ши Цинсюаня.       Увидев Линвэнь, юноша замер и резко поменялся в лице, попытался вернуть себе вид более опрятный, однако, опухшее от недавнего пьянства лицо резко сбивало привычный лоск и манеры.       – Генерал Мингуан. Совершенный Владыка Линвэнь… — осипший голос едва не дал подлой осечки. — Что… я пропустил?       – Явление твоего брата, — мрачно ответил Пэй Мин, отчего Линвэнь снова схватилась за сердце.       – Что он хотел? — настороженно спросил парень, затравленно глядя на хозяина Дворца.       – Забрать тебя, — после чего после короткой паузы мелочно добавил: — Силой. Если потребуется.       – Но я же здесь… — недоуменно булькнул Небожитель.       – Я сумел донести до него мысль, что не стоит позорить тебя и тащить через всю Небесную столицу. Спящим. На руках. Ну или на плече…       С каждым словом Генерала юноша бледнел, пока по цвету едва ли стал отличаться от своих одежд.       – Ох… — единственное, что смог он из себя выдавить. — Вы сделали настоящее чудо, Генерал… Я… благодарен вам. Однако, это же испортит ваши отношения с моим братом. — тут же заполошно ахнул парень.       – Он потом поймёт, что я настаивал на этом ради твоего блага, — отмахнулся Пэй Мин.       Унылое лицо юноши было исполнено неверия в подобный исход, однако, свои мысли он оставил при себе. Линвэнь же изучала Повелителя Ветров, словно увидела его впервые, ведь в таком виде и в подобном состоянии юноша ранее на глаза не попадался. Хотя о напряженных отношениях между братьями Ши она знала более, чем того желал старший из них.       – Полагаю, мне стоит с ним поговорить и разрешить случившееся недоразумение. — ещё более убитым тоном произнёс парень, как-то потерянно глядя на Пэй Мина. — Благодарю за… понимание, Генерал.       Мин вздохнул.       – Прежде чем отправляться в свой Дворец, вам стоит немного… отдохнуть. — мужчина дипломатично высказался о внешнем виде юноши. — Во избежание недостойных пересудов среди чиновников.       – И пока вы будете… отдыхать, — аналогично нашлась Линвэнь, — не уделите ли вы мне время для короткой беседы о нашей уже совместной… белой тайне?       Повелитель Ветров на диво проявил лаконичность и ограничился унылым кивком. По вызову хозяина Дворца явился один из служащих и двое Небожителей покинули его кабинет, оставив мужчину наедине со своими мыслями.       

***

             Алый цвет струился по листьям. Капли крови орошали тропу.       Что ни шаг сквозь заросли и густую траву, то тишина шепчет в кронах и ветках. И лишь красные капли тихо стекают к земле.       Тихо-тихо от их падения к почве. Едва ли они могут издать шум дождя.       Алые ткани нежно касаются листьев. Бархатным жестом белых пальцев небрежно стирается кровь.       Серебристый перезвон не звучал ныне при шаге, незачем все здесь излишне пугать. Пусть резвятся, раз им нынче угодно. Сам он сейчас же пришёл за другим.       Казалось, короткий шаг сократил расстояние, и вот уже тихий лес безмятежно склоняет зелёные кроны. В густой их тени почти не видать ни неба, ни солнца. Зато рука, стоило ей подняться от пояса, будто засияла сама, сверкнув серебром. Искорки призрачных огоньков медленно устремились от неё в небо, заиграв блеском по ажурному наручу. Но даже ветра порыв не растрепал мелкую стайку. Зато они, все разом вспыхнув, расправили крылья и шустро вспорхнули, серебристыми бабочками разлетаясь прочь.       Прочь, в густую чащу, мимо рек и близких озёр. Мимо гор, вдоль дорог и звериных троп. Мимо города, минуя крепкую стену. Прочь… На поиски одной одинокой души.       Плавный шаг скрадывал расстояние. Дорога, будто лента ложилась под ноги. Солнце медленно клонилось к закату, беспощадно погружая в багрянец ещё один день.       От зорких серебристых бабочек, искрящих белёсым светом — ни ответа. Как будто новости о прибытии путника в белом это все ложь. Или неверное место? А может, время не то?       Но в информаторе с Небесной Столицы не было повода сомневаться. Как только душа, что жила под личной опекой исчезла из мира, невольный друг сообщил о тряске и буре, едва не расколовший половину Дворцов. Вестимо, такое проморгать проблемно! И пусть даже волны в тот день достигали верхушек домов, а ураганы, несущие тучи и грозы, раздували под собой реки и новые, невиданные ранее леса.       Старый знакомый был все равно добр на доносы. Он отправил весть, что душа получила на Небе свой патронаж. А потом… через какое-то время вновь спустилась в мир смертных, чтобы помочь разобраться в ближайших мелких делах.       И снова бабочки не приносили ответа…       И снова досада со жгучим расстройством корила за мимолётно утерянный присмотр.       Но верное ведь было место. Все в нем сходилось. И слова нелюдимого тихого друга, и буйство демонов, вольготно свивших себе здесь «гнездо».       Но где же ты… Где… Как мог ты исчезнуть?...       Как посмел тебя упустить..?       Но вот одна из бабочек на звоне крыльев явила ответ. В маленькой чайной, что стояла подле дороге, где любил наслаждаться закатом и пышным пейзажем хозяин, явила себя ненаглядная душа.       Припыленный дорогой путник шагнул под крышу чайной и, сняв с головы потрёпанную доули, сделал мелкий заказ.       Бледные пальцы, что создали бабочек, тронули нежно воздух, и одна из серебристых невесомых красавиц махнула крыльями и подлетела к душе. Как всегда, когда он хотел хоть так проявиться. Как всегда, когда он хотел его поддержать.       И внезапно, спустя бесконечно долгие годы, путник в белых одеждах заметил призрачный серебристый свет. Взгляд ясных глаз поднялся, устремился за взмахами крыльев, а потом и вовсе заботливо протянул руку и позволил бабочке невесомо опуститься на палец.       Красные одежды цвета клёна всколыхнулись, будто поддавшись порыву ветра. Хозяин бабочек, будучи недосягаемо далеко в лесу, с дрожью прикрыл одинокий неприкрытый повязкой глаз. Он ждал… как долго он ждал. Когда время подарит ему этот шанс. Когда годы пролетят, позволив той одинокой душе вновь силы набраться. Когда юноша, рождённый столетия назад, сможет его просто увидеть…       Он ждал этого.       Проклятие лишения магических сил напрочь отрезало возможность всяческих встреч.