Поход по мирам: Три мира обмана

             Северный Бог Войны, Генерал Пэй Мин в свои годы и при своем статусе уже редко когда самолично подключался к Сети духовного общения. Многие Небожители за это называли его гордецом с завышенным самомнением, который считал общение с коллективом Небожителей ниже своего достоинства. Однако, какие бы новости ни всплывали в Сети, Пэй Мин всегда оставался в курсе всех важных дел. И за это его не любили особо.       Однако, заработанное негласное прозвище одной из «трех опухолей», Пэй Мин не ненавидел, как многие могли подумать. А всячески поддерживал и культивировал, строя тем самым свою специфическую репутацию, которая отсеивала большинство желающих с ним иметь дело ещё на стадии первых мыслей.       Истина же была в том, Пэй Мин просто почти никого из чиновников высшего ранга не уважал. И действительно считал присутствие в общественной Сети пустой тратой времени. По его мнению, все действительно важные вопросы стоило решать персональным диалогом, а не заниматься постыдным ором на всю ментальную площадь.       И если все эти сотни богов литературы, искусств, стихий и каждого куста охотно опускались до базарной какофонии, то бывший полководец всё-таки привык и требовал, что, когда он раскрывает рот, все остальные затыкаются. А как хороший полководец, Пэй Мин просто умело распределил обязанности своих младших служащих, которые не только помогали защищать ему северные земли, но и посменно следили за новостями в общественной Сети.       Пэй Мин просто и бесхитростно выдал некоторым доверенным служащим свой пароль. Но даже несмотря на строгую очередность иногда эти юноши и девушки воспринимали прослушивание Сети, как наказание. Особенно, когда там случался бурный ажиотаж вокруг какого-то события.       Как было последние пару дней. Хуже то, что в эти пару дней там действительно проскальзывали важные новости про сожженные храмы и всякие катаклизмы. Но ценность этой информации забивалась пустой болтовней.       И так получилось, что когда в Сети впервые появился Сэнь Ху, то очередь как раз выпала на Пэй Су. И юноша, который умудрился почти придремать после утомительных перемещений зигзагами по всему Северу, резко проснулся под возглас: «Здарова, нытики!»       Пэй Мин по пробуждению получил от толкового заместителя полный сжатый отчёт про выходку новичка. А также незавуалированную, почти прямую просьбу и правда помочь принцу Сяньлэ. Сам младший Пэй строго следовал субординации и без одобрения предка не пошевелил бы пальцем в отношении нищего, дабы не привлекать ненужное внимание чиновников к Дворцу Мингуан.       Старший Генерал своё одобрение на помощь не просто дал, а тут же взял ситуацию под свой контроль. Что, в целом, младшего тоже устроило, потому как Пэй Су не хотел явно светиться перед наследным принцем и проявлять свой дружественный интерес.       Пэй Мин же, услышав, что Сяньлэ находится на пике раздрая и вообще доведен до позорных слез сперва не знал, как реагировать. Да, он поспешил выдвинуться в указанный сад, даже не утруждаясь облачением в броню. В душе Генерала кипела злость и клубок раздражения. Но дабы не выплеснуть всё ненароком на принца, Пэй Мин в кои-то веки решил самостоятельно послушать, о чем сейчас бранится общественная Сеть.       Как всегда, явление очередного слушателя прошло незаметно.       И, как всегда, народ продолжал бурлить о своем:       – «Нет, ну какая дерзость. Неслыханное хамство…»       – «Этот чужак позорит все Небесные чертоги.»       – «Скорее бы Император вернулся. Он точно такого не вытерпит.»       – «Я видел, что чужак отправился к наследному принцу.»       – «Посмешище трех миров и Бескультурщина трех миров… Вот уж точно они стоят друг друга.»       – «И оба разрушили наши дворцы.»       – «Генерал Пэй ни за что не расщедрится таким как они на долг. Он слишком…»       – «Да он просто не станет в этом участвовать. Для него это низко и позорно. Такое пятно. Он скорее увяжется за новенькой красоткой, чем поставит на оборванца и поможет такому хаму.»       – «Он уже… Как давно вы его видели? А новенькую? Наверняка Генералу уже не до всего.»       – «Еще на неделю точно. Максимум на месяц. Как думаете, надолго сейчас его хватит?»       – «Ставлю тысячу на декаду.»       – «Пять. На три недели.»       – «Десять. На месяц.»       Свежая череда ставок посыпались без лишнего упоминания темы спора, но все дружно и, хуже того, привычно понимали, о чем идет речь.       Глаза Пэй Мина наливались бешенством, а по телу сверкнули искорки гнева. Слушая безличностные завуалированные ставки, Генерал не только внезапно понял, что он для всех — давно отработанный и знакомый лот, но и прямо сейчас на себе осознал, каково это — быть объектом массовых… развлечений.       Пэй Мин давно не впадал в такую ярость. Хуже только то, что, глянув по пути в сад на свою спутницу, он понял, что и она всё отчетливо слышит.       Небожитель зло стиснул кулаки, а фиолетовые глаза вспыхнули от крайнего бешенства. Но вместо того, чтобы как-то укорять, язвить или играть с чиновниками в Сети, Пэй Мин сказал единственные два слова угрозы, которые просвистели, как лезвие гильотины:       – «Я услышал.»       На Сеть духовного общения рухнула гробовая тишина.       Никто не рискнул даже мельком обмолвиться о чём-то другом. Все чиновники попросту затаились, боясь даже отключаться от Сети.       Но Пэй Мин больше не сказал ни слова, выйдя из этого позорного общества. Гнев ещё клокотал в его душе, но Генерал смог совладать с собой, успокоив эмоции. Особенно, когда он свернул в обозначенный безлюдный сад и увидел там парочку Небожителей, печально прижавшихся друг к другу. Некогда величайший принц Сяньлэ рыдал на плече у пока ещё беглого знакомого Сэнь Ху.       От увиденного последние проявления бешенства на душе Пэй Мина пропали, сменившись холодной злостью и сухим приговором, который он мысленно выписал уже каждому, кто делал ставки на него и на принца. Генерал отчетливо осознал, что в этот момент у него с Сяньлэ гораздо больше общего, чем казалось на первый взгляд. Оба они ошибались. Оба стали посмешищем для народа. Оба предметы сплетен. Вот только у Генерала есть свои люди, и он умеет изживать с Небес неприятелей, а у Сяньлэ нет ни людей, ни подобного опыта.       Являться в совсем уж деликатный и постыдный для принца момент Пэй Мин не стал. Решил вежливо дождаться, пока Се Лянь хоть как-то соберет остатки своего достоинства, чтобы не вгонять его ещё больше в чувство стыда.       Поэтому Пэй Мин не спеша подошел вместе со своей спутницей лишь когда наследный принц успел умыться в том же парковом пруду, а Сэнь Ху вернул ему надкушенный пирожок. Но даже тихие шаги не скрылись от чуткого слуха Бога Войны и Се Лянь затравленно вскинул голову и уставился на Генерала. Всё равно Пэй Мин не мог и не старался скрыть свою злость, а потому, чтобы принц не понял его превратно, с его уст само по себе слетело ёмкое объяснение:       – Они подобны холеной скотине на императорской площади, — изрек Пэй Мин злобно. — Вся суть которой в дерьме, которое они оставляют на белоснежном мраморе.       Полные испуга, какой-то странной смиренной безнадежности глаза принца широко распахнулись в изумлении. Слова Генерала словно сбили сумбурный поток мыслей и привычных ожиданий юноши, настолько это было не то, что он ожидал услышать от этого роскошно одетого и холёного мужчины. От изумления он едва не уронил пирожок, но только привычка быть рачительным к редкой пище позволила ему удержать угощение в руке.       Но хуже было иное: в этих широко распахнутых глазах не было даже тени понимания, как себя вести с ним. Принц смотрел на статного прекрасного мужчину, остановившегося перед ним, и… не признавал его, зная лишь случайно услышанное имя.       – Простите… — неловко промямлил юноша, судорожно пытаясь понять, что дальше делать.       На душе Пэй Мина аж всё упало от осознания этого простого факта. От шока даже руки, только что сжимающиеся от ярости, бессильно обвисли.       Генерал вдруг резко припомнил, что во время своего первого вознесения принц так и не удосужился с ним познакомиться. Да и сам Пэй Мин тогда был чрезмерно загружен, чтобы наводить контакты с малообщительным новичком. А потом ещё слухи про принца сыграли своё. Старожилы-чиновники уже тогда называли Сяньлэ молодым, бескультурным и самовлюбленным принцем, который от собственного величия не утруждается оказать уважение старшим и явиться к ним с подарками для знакомства. Пэй Мину на подарки в те годы было плевать. Но судьба их так и не свела на Небесах. А потом, когда государство Сяньлэ утонуло в распрях на почве засухи и массового голода, принц и вовсе покинул Небесную столицу, отдав себя всего на помощь людям.       Пэй Мин узнал подробности о принце поздно. Как раз, когда скандал достиг апогея, и некогда величественный и самый богатый Бог Войны с разгромом и в нищете был свергнут с Небес. Генерал оставил тогда своё мнение при себе в массовых сплетнях, но вынес с чужих ошибок урок. Так что, откровенно говоря, Пэй Мин был даже чем-то обязан этому неудачливому Богу Войны. Но он зарёкся упоминать об этом даже своим младшим служащим. Чтобы общественное мнение никогда не заподозрило Генерала в активном участии в жизни своих людей на земле. Ведь если принц Сяньлэ помогал своим гражданам открыто и был за это уничтожен общественным мнением, то Пэй Мин сделал хитрее.       – Ваше Высочество… — севшим голосом решил уточнить Генерал. — Что вы помните обо мне?       Се Лянь виновато опустил глаза, и этот простой жест пронесся холодком по спине мужчины. Но принц не мог позволить себе бескультурно отмолчаться, и потому с трудом, едва слышным голосом выдавил:       – Я… простите, но я… я… помню…ваше имя и статус… Вы представлялись вчера…       Под конец фразы голос бессильно утих до едва слышного шепота, затерявшегося в плеске кои в воде.       Растерянность Генерала окончательно перекрыла всю его гордость и Пэй Мин сел прямо на траву рядом с принцем и назло всем чиновникам представился:       – Я ваш сосед с Севера с вашего первого вознесения. И друг.       На такое представление рыжеволосый мужчина лишь хмыкнул, чуть иронично и с долей совершенно лживой укоризны глядя в лицо Генерала из-за спины растерянного принца.       – Друг? — растерянность принца была подобно легкому облачку, накрывшего припухшее от слез лицо. — Я не знал, что у меня здесь есть друзья…       Но потом, поняв, что сказал, Се Лянь спохватился и вновь смущенно-виновато быстро добавил:       – Простите…       У Генерала дернулся глаз от которого уже подряд «простите» и он вежливо попросил:       – Ваше Высочество, — сделал он акцент на статусе. — Не извиняйтесь. Вы не сделали ничего, за что могли бы потребоваться извинения. Скорее это я должен перед вами извиниться, что за делами я не пригласил вас к себе, а допустил, чтобы вы остались на улице.       Растерянность принца и его смущение достигли апогея. Неловко перебирая пальцами на недоеденном пирожке, он промямлил:       – Но вы вовсе не обязаны…       – Друг — это не то слово, которым я раскидываюсь бездумно. Принц Сяньлэ, у нас ещё будет время об этом поговорить. А пока примите это как вопрос моего личного самоуважения и понимания чести.       Решив закрыть скользкую тему их внезапной дружбы, Генерал выдавил из себя теплую и непринужденную улыбку, опустил взгляд на несчастный пирожок.       – Своим приходом мы отвлекли вас от… — он вскинул глаза в небо, — от полдника. Не возражаете, если мы присоединимся к вам? А после — я вас приглашаю в свой дворец.       Вместо смущенного принца, не знающего, что ответить, раздался спокойный голос Сэнь Ху:       – Да, конечно. Пэй Мин, помните, я вам обещался угостить собственной стряпней? — рыжеволосый мужчина легко улыбнулся, приглашающе подтянув ближе корзинку с румяными пирожками. — Я как раз только-только вернулся обратно с угощениями. Но решил сперва зайти за принцем и уже потом — к вам. Но раз мы встретились в этом очаровательном саду, отчего бы нам не провести совместный полдник возле пруда?       – Прекрасная идея, — добродушно отозвался Пэй Мин, доставая из корзинки пару пирожков, один из которых он протянул присевшей рядом в траву девушке, а второй оставил себе. — Давно не обедал на открытом воздухе.       Натянутая до звона обстановка медленно разряжалась под мелкие всплески воды от вальяжно плавающих кои, которых рыжий провожал странно-оценивающими взглядами, словно приценивался к каждому карпу. Генерал неспешно ел, изучающе поглядывая на своих неожиданных спутников, но тяжелый гнев ворочался в душе черной волной. Забывать услышанное или прощать чиновников он не собирался, но мудро отложил все разборки до удобного момента, перенеся своё внимание на красивого юношу, аккуратно наедающегося выпечкой.       Пэй Мин повидал за свою жизнь всяких людей. От Императора своего государства до правителей на захваченных землях. От богатых и разжившихся на войне ближайших подчиненных до последнего солдата. От здоровых до тех, кто был при смерти, и едва ли напоминал человека после многих ран. В его храмы приходили богатые и бедные. И Генерал не испытывал брезгливости к тем, кто просто по жизненной случайности не мог позволить себе выглядеть опрятно и роскошно.       Однако, глядя на Се Ляня, у Генерала возникал стойкий диссонанс в отношении. Потому что при всём своём затасканном виде, принц не потерял императорских манер. При внешней пыльности, он оставался опрятен и аккуратно причесан. Бамбуковая доули зияла дырами и могла развалиться от сильного порыва ветра, а светлые одеяния даоса при ближайшем рассмотрении были местами застираны почти до дыр. Но самих дыр и заплаток на ткани не было ни одной.       Принц Сяньлэ удивительным образом не пересекал тонкой грани, за которой вынужденное безденежье превращалось в опустившуюся нищету. И все его слезы и бесконечные извинения не ломали его чудом сохранившееся внутреннее достоинство.       Это вызвало у Пэй Мина большое уважение.       А ещё Генерал внезапно осознал, что стоит этого потасканного, вечно извинявшегося неудачника просто переодеть, перед ним предстанет прекрасный, изящный и воспитанный принц. Чья скромность не позволяет неуважительного поведения.       Бесспорно, принц потерял своё государство Сяньлэ. Но растоптанное мятежом государство не потеряло своего наследного принца. Тогда как разодетые в богатейшие одежды небесные чиновники были подобно бескультурной черни на уличной сцене.       Наконец, когда пирожки были доедены, и принц вновь принял вежливо-нейтральный вид, украдкой поглядывая на остальных участников спонтанного пикника, Пэй Мин обратился к рыжему Небожителю.       – Сэнь Ху, где сейчас господин Лань? Я буду рад, если вы с ним тоже остановитесь в моем Дворце. На любое время, которое вам понадобится до возведения собственной резиденции.       Рыжий на это как-то странно улыбнулся.       – За приглашение — искренне благодарю. А господин Лань сейчас в Облачных Глубинах. Решает вопросы… взаимопонимания со своим старым знакомым. Вы его, наверное, помните: это тот парень с флейтой.       Пэй Мин уязвлено сощурился.       – Конечно, помню. И я знаю, кто это. Хотите сказать, что у них могут возникнуть какие-то… разногласия?       – Разногласия? — Сэнь Ху усмехнулся. — Нет. Скорее, в их случае можно говорить об… окончательном уточнении характера их взаимной… работы.       Генерал отнесся к словам с подозрением. Уж очень ужимки рыжего выглядели двусмысленно.       – Мне показалось, что парень с флейтой видел их идеальные рабочие взаимоотношения этак… на разных концах континента.       Улыбка чуть изогнула губы рыжеволосого.       – Пэй Мин, именно в этом и кроется проблема их разногласий: Вэй Усянь по причине своей скоропостижной и трагичной смерти не застал второй бой на том месте, где погиб сам. И у него сложилось неверное понимание мотивов Лань Ванцзы. К этому стоит добавить всеобщее порицание и довольно значительную волну… неприязни к Старейшине И Лин, вызванную страхом перед выбранным им Путём самосовершенствования. — улыбка стала коварнее. — Но поверьте, Генерал, весь страх Кланов заклинателей к Старейшине И Лин не стоит даже скромного сравнения с тем ужасом, которых охватит их сердца, когда они услышат гуцинь и флейту, поющие одну мелодию.       – Хотите сказать, что сейчас господин Лань проводит разъяснительную беседу с господином Вэй? — иронично спросил Пэй Мин, словно делая пробный выпад.       Сэнь Ху совершенно неприлично заржал в голос.       – О да! Разъяснительную он проводит, но отнюдь не беседу: Лань Ванцзы довольно молчалив и предпочитает доносить информацию не словами, а делом.       Наверное, только неопороченный разум Се Ляня не понял скабрезности данного высказывания.       – Оу… — изумился Генерал, вздернув брови и сдерживая свою богатую фантазию. — Вы уверены?       Рыжий на это пожал плечами, довольно щурясь.       – Полностью. Когда я их покинул, повторные разъяснения вышли на этап… уточнения деталей будущей нашей совместной… работы.       – Вашей?.. — даже переспросил Пэй Мин, расширив горизонты своей фантазии красочным трио.       – Ну я же не просто так постарался, чтобы тот ритуал отработал без ошибок. — цинизм звенел в голосе подобно металлу клинка. — Да и поправил некоторые… мешающие совместной работе нюансы его характера.       – И вы не скрываете, что постарались для себя?       Сэнь Ху поднял на генерала внимательный взгляд.       – А чего мне скрывать? Или я должен стесняться признаться, что возродил одного из самых красивых, умных, талантливых и могущественных заклинателей только и исключительно в личных эгоистических целях? Чего мне стесняться?       – Собираете лучшее? — сказал Генерал и тут же осёкся.       Вместо ответа улыбочка рыжего блеснула с каким-то особым коварством, а уж взгляд на мгновение стал ужасающе-оценивающий.       У Пэй Мина как-то очень остро встал ребром последний, наверное, самый важный вопрос, но он не посмел его озвучить. Хотя он жег ему нервы так, словно Генерал находился между двух огней. Или как добыча меж двух костров.       Решив, что на этом скользкий разговор пора заканчивать, Генерал решительно встал и вновь пригласил всех отправиться к нему во Дворец, где определенно нет лишних слушателей. Идея была воспринята здраво, и вскоре вся скромная компания отправилась по улочкам Небесной Столицы, то ли к счастью, то ли специально опустевших. А если кто-то и сворачивал на маленькие дорожки навстречу, то, завидев Генерала, резко вспоминали о срочных обязанностях и сворачивали с пути. Так что ко Дворцу Мингуан вся компания вышла в тишине, так ни с кем не встретившись по дороге. Даже во дворе самой резиденции уже было тихо. А те немногие младшие служащие, кто заметил в компании Пэй Мина наследного принца не спешили шушукаться, а вежливо и с достоинством приветствовали гостя, если тот на них оборачивался, и после — уходили по делам.       Хотя из любопытства некоторые всё же выглянули из верхних окон.       Уже будучи в самом Дворце, Генерал проводил принца Сяньлэ к пустым покоям и обратился:       – Ваше Высочество, эти покои ваши. Я буду искренне рад, если бы будете их использовать во время вашего присутствия на Небесах.       Принц вежливым поклоном и на словах поблагодарил Генерала, решив, что любые скромности отказа в такой ситуации уже излишни.       – Так понимаю, что после Вознесения у вас не было должного отдыха. Я предлагаю сейчас вам уделить время себе и отдохнуть. Сменную одежду вам принесут. А чуть позже я приглашу вас на обед.       И, прежде чем оставить Се Ляня перед дверями уже его покоев, Генерал поделился с ним своим паролем для личной связи, на что принц вынужденно из вежливости озвучил свой. Пэй Мин на услышанную фразу сперва озадачился, а потом иронично фыркнул, найдя шутку в ней до крайности забавной. Се Лянь на смех даже не обиделся, а наоборот ещё больше просиял лицом. Видимо, редко кто вообще оценивал его тонкое чувство юмора. Так что принц Сяньлэ скрылся в покоях не только счастливый, но и довольный мимолетным общением.       Но когда Пэй Мин вернулся к ожидающим его в стороне спутникам и собирался уже предложить им отправиться в гостиную, девушка вдруг обратилась к наставнику:       – Сэнха, — слух Генерала резануло такое произношение. — У нас, кажется, случилась непредвиденная накладка.       Рыжеволосый мужчина вопросительно склонил голову.       – Лис, твоё «кажется» меня напрягает больше, чем «накладка». Что случилось?       Пэй Мин чуть сбавил шаг, неожиданно осознав, что только что услышал настоящие имена своих гостей. Не обработанные под привычные им транскрипции, а настоящее произношение, к которому привыкли годами.       Девушка же дождалась, пока Генерал подойдет к ним.       – Пэй Мин, — обратилась она. — Куда выходит самое дальнее в вашем Дворце окно?       Генерала вопрос напряг не меньше, чем рыжего.       – Оно смотрит на край Небесной столицы.       – Лис, давай проще. Что мы не знаем?       Девушка укоризненно посмотрела на рыжего.       – Я заметила, как из-под обрыва выглядывал характерный белый хвост с голубыми плавниками.       – Характерный? Или знакомый? — ворчливо поинтересовался мужчина. — Я не припомню, чтобы тут водилось что-то, что может вилять в облаках жопой с плавниками, да ещё и под Небесной Столицей.       – Знакомый, — уточнила она, будто наслаждаясь как у наставника меняется лицо. — Воздушный.       Выразительное лицо изумленно вытянулось.       – Таллис! Ты мне что, хочешь сказать, что этот хвостатый летучий поганец просочился каким-то образом через портал сюда?!! И теперь он вьётся где-то под нами?       Девушка без всякого манерного изящества обеими руками указала в сторону и высказала экспрессивным шепотом:       – Сам пойди посмотри!!       – Пэй Мин? — рыжий вопросительно глянул на Генерала. — Где то окно? Которое с видом на край столицы.       Озадаченный как темой разговора, так и приоткрытыми подробностями отношений ученицы и наставника, Генерал просто согласился провести к краю своего Дворца. Миновав довольно большую территорию спешным шагом, он вывел своих гостей к внутреннему саду, где все они пересекли большой пруд, миновали пышный плодовый ряд деревьев и через небольшой проход в дальней стене вышли на небольшую площадку прямо перед обрывом.       – Это здесь, — прокомментировал Пэй Мин. — На эту сторону выходит окно.       – Ладно… Сейчас посмотрим. — пробормотал под нос Сэнь Ху.       Все трое подошли к краю и одинаково с любопытством склонились вниз, в надежде высмотреть хоть что-то в толще облаков и обрывистых скал. Но с точки зрения Пэй Мина внизу всё было таким же, как раньше. Плотные породы камня переливались в лучах солнца, поигрывая блеском на острых гранях. Небесная столица не была просто вырванным куском почвы. Её основа была уникальна и не поддавалась определению породы. Кто-то считал вовсе, что это просто зачарованный тысячелетиями камень. А кто-то предполагал, что Император сам приложил руку к его укреплению. Более того, все даже знали, что отколоть от Небесной столицы кусок породы попросту невозможно. Настолько он крепок.       И тут, на глазах Пэй Мина, на середине толщины летучего острова кто-то размашисто смахнул вниз россыпь каменной крошки.       – Он там что, нору роет? — мрачный голос прозвучал почти под ухом.       – Да уже полдня как… — ответила девушка.       – Кто?... — промямлил Генерал.       Вниз как от метлы слетела ещё россыпь камней.       – Как-то раз я случайно встретил одно существо. — сумрачно проворчал Сэнь Ху, глядя на это непотребство. — Последний в роду воздушный змей. Я тогда с ним смог договориться и сумел вытащить его из мира, который его убивал. И долгое время этот змей отлеживался и отъедался чуть ли не у нас на террасе.       От слов «воздушный змей» Генерал замер. Как-то очень уж нервно у него стукнуло сердце, когда он представил себе, каким может быть существо с таким названием.       – Сэнха, — продолжая смотреть вниз, позвала спутница. — Есть ещё кое что. Он выбрал прекрасное место, откуда его не видят жители столицы.       – Но? — подозрительно уточнил он.       – Но с одного ракурса, его тут всё-таки видно… — многозначительно подвела девушка, выпрямляясь и дожидаясь, пока её рыжий друг догадается сам.       Мужчина повернулся, сумрачно глянул на девушку, а потом выразительное лицо вытянулось. Он резко развернулся и выглянул в обрыв, проследил движение края острова, пока взгляд не прикипел к белоснежной стене чужого дворца.       – У меня нет слов. Даже нецензурных. — рыжий прикрыл лицо ладонью. — Он же копается прямо напротив… Чего ж мелочиться… Можно было сразу свить гнездо в центральном зале, а яйца разложить колечком вокруг трона!       – Какие яйца?! — сдавленно проговорил Пэй Мин, в полной мере понимая не только проблемность, но и груз ответственности, который свалился на него внезапно, и, вероятно, ещё придавит непомерным долгом.       – Скажи, Пэй Мин, для каких целей летучее существо, которое может годами не опускаться на твердую почву и дремать в облаках, будет рыть себе сраную нору в земле?!!       – Так это ещё… самка?! — боясь сказать слишком громко, в шоке прошептал генерал.       – Некорректно. У магических существ такого класса нет разделения на самцов и самок. Это однополые существа, предпочитающие выбирать себе магически сильных партнеров, от которых они могут получить самое сильное потомство. А оборот они берут любой им удобный. — Сэнь Ху устало прогреб волосы, убирая выбившиеся из высокого хвоста пряди с лица. — Обычно эта белая роскошь предпочитает мужской вид, будучи по сути Патриархом своего рода. Но размножаться это ему вообще не мешает.       Как раз в этот момент из неявной пещеры вместо горстки камней лентой белого шелка, как рыбка в воде вылетел сам виновник тревог. И Пэй Мин смог издалека во всей красе рассмотреть настоящего белоснежного воздушного змея. Почти классического дракона, которого воспевали с древних времен легенды и сказания всех известных ему народов.       – Почему здесь? — сдавленно выдавил из себя Генерал, мысленно уже представляя какие кары ему светят от Владыки, если он спугнет, испортит или позволит другим как-то навредить белому змею. — Почему не..?       Пэй Мин не позволил себе договорить. Но вопрос был и так понятен. Почему у него под Дворцом, а не под Дворцом Шэньу, когда всем им только и осталось бы, что ожидаемо восхититься, что чудо выбрало, как и должно, сильнейшего и мудрейшего.       – Потому что под дворцом Императора слишком мелкий каменный массив, а сам дворец — слишком крупный. — ворчливо ответил Сэнь Ху. — Но тут вопрос в другом. Чью рыбу он будет жрать по ночам. Потому как самая вкусная будет определенно там, где самое мощное энергетически место.       И все, не сговариваясь, посмотрели на роскошный белокаменный дворец Императора.       – Он будет есть… рыбу? — будто не услышал, переспросил Пэй Мин, представив величественное магическое ночное… ворье.       – Он любит рыбу. — пожал плечами мужчина. — А эти кои — крупные, сочные, непуганые, ленивые, откормленные и выросшие в самом магически-сильном месте. Конечно, он будет тырить самых толстых карпов и жрать их!       Пэй Мин закрыл лицо ладонью и потер лоб.       У него давно так не болела голова на проблемы.       – Он пришел… вслед за вами?       – Да. — Сэнь Ху устало глазел в облака. — Полагаю, или прошел ногами через портальную плиту в моей пирамиде, пока я не видел, или просто протёк между мирами, наводясь на меня как на маяк.       Пэй Мин понял, что за шоком он что-то упустил в прошлых пояснениях.       – Что значит «ногами»?       – Воздушный змей — разумное существо. — мягко произнес Сэнь Ху. — Он способен к человеческому обороту. Я же говорил, что он выбирает себе магически сильных партнеров. Но, видимо, ты не понял, что я говорю о других видах, вроде тех же заклинателей, магов или… небожителей. А для того, чтобы получить потомство, надо иметь техническую возможность для… — он запнулся, кривовато улыбнулся. — Пэй Мин, сам понимаешь, что естественный вид не подойдет.       – В общем, Пэй Мин, если вдруг когда-то у тебя во Дворце объявится красивый беловолосый молодой мужчина… — многозначительно добавила девушка. — То это будет он.       Пэй Мин медленно моргнул, пытаясь втолкнуть в себя услышанное.       – Но почему не женщина? — беспомощно спросил он очевидный вывод из жажды потомства, но потом сам же понял, как это прозвучало с его репутацией.       Сэнь Ху рассмеялся, хлопнул Генерала по плечу, выбивая из ступора.       – Потому что ему так нравится. А ещё в голове он, всё же, больше мужик, чем скромная дама. Последствия одиночной жизни они такие.       – Вот оно как… — вымолвил Пэй Мин. — Но он же приходит за потомством.       – Одно другому не мешает. — цинично протянул рыжий.       Генерал мысленно витиевато выругался. Но следующие слова заставили его подавиться даже мысленной руганью:       – Как представитель однополого вида, я тебе ответственно заявляю: не верь внешности.       Пэй Мин сглотнул в пересохшем горле.       – С вами я точно… расширил горизонты.       Рыжеволосый… мужчина весело расхохотался.       – Слушай, Пэй Мин, твоё лицо — бесподобно!       Генерал перевел дыхание от смеха и успокоился, думая, что над ним подшутили. Но все равно решил уточнить:       – Так это была шутка?       – На счет моего вида? — склонив голову набок спросил Сэнь Ху.       – Да.       – Нет.       – Твою мать…       Рыжий вновь хохотнул.       – Мультиверсум невероятно богат на интересные виды. И, Генерал, люди — самый молодой из них. Все по-настоящему древние виды, такие как тот змей, чаще всего не имеют такого изъяна, как разделение на два невзаимозаменяемых пола, которые, к тому же, неспособны на скрещивание с другими видами.       Пэй Мин мелко сглотнул, вновь прикрыл лицо, а потом, мелко моргнув, скосил подозрительный взгляд на стоящую подле него девушку.       – Да? — с невинным взглядом спросила Таи Лицзы.       – Мне неловко задавать подобный вопрос… Но…       – Я предпочитаю выбирать один из привычных людям полов, — будто решив пожалеть его нервы, ответила Небожительница.       Вот только Генералу от слова «выбирать» легче не стало. Лишь самую малость с этой мыслью его примирило то, что некоторые другие Небожители тоже промышляли сменой обликов. Но даже в их исполнении эти привычки иногда шокировали общественность.       Что уж говорить про его нынешних спутников.       Но видимо пока фантазия Пэй Мина дала сбой, и вообразить золотоволосую деву в облике юноши он пока не мог. Оставил эту мысль себе на потом. А пока, дабы успокоить свои потревоженные нервы, Генерал пригласил всех вернуться во Дворец.       Но дальнейший разговор шел весьма туго, и над ним сжалились. Иначе он не мог объяснить неожиданно возникшие у всех дела. Но возражать и как-то останавливать друзей у него не осталось моральных сил, и, договорившись встретиться с утра, они разошлись: Сэнь Ху с ученицей ушли в его Цитадель, а он сам отправился на верхний этаж, отдать распоряжения.       Ещё ему нужно было просто немного времени подумать.       Подумать, представить, всё взвесить, найти оправдания себе, своей совести и её отсутствию.              Уже в рабочем кабинете Пэй Мин созвал своих ближайших помощников и сухо, коротко обрисовал ситуацию с воздушным змеем. Своё личное моральное удовлетворение Генерал получил от бледных лиц помощников, которые тоже сперва поняли, чем им грозит такое соседство, и лишь в самом конце осторожно обрадовались удаче.       Долго ставить задачу по обеспечении безопасности не пришлось. Гвардия взяла на себя обязательство особо тщательно следить за периметром Дворца и его окрестностями. В информационной среде тоже была принята команда отслеживать слухи и не допустить распространение новостей. Генерал даже ядовито позволил и дальше распространять новости о его личной жизни, дурном нраве и дружбе с проблемным принцем, если это отвлечет всех от змея. Однозначно дав всем понять, что собственную репутацию он ценит меньше, чем безопасность белого дракона, который является достоянием Небес.       Напоследок, когда были отданы все новые приказы, Генерал Мингуан попросил юношу в серебристых доспехах задержаться. И стоило двери закрыться, а пологу защиты восстановить контур, как Генерал сказал, опираясь на высокий стол:       – Пэй Су, заканчивай.       Юноша, который хоть и выглядел как младший брат, а на деле давно заслужил звание достойного заместителя от такого обращения вытянулся, как в строю. От такого строгого обращения без родственных суффиксов, младший потомок быстро смекнул, что Генерал Мингуан настроен очень серьезно. Да и само это слово «заканчивай»…       Оба знали, о чем идет речь. Обоим не нужно было лишних пояснений.       Просто как есть. Пора завершать личные дела.       – Но я не могу так скоро! — вымолвил Пэй Су бессильно.       – Найди способ. Привлеки кого-нибудь. Попроси. Купи… — сказал Пэй Мин, напряженно. — Но сделай всё как можно скорее.       Пэй Су спорить не стал. Только угрюмо нахмурился, отчего его молодое лицо стало походить на обиженного подростка. Но обиды на самом деле заместитель не испытывал. По его мнению, старший и так сделал большее, что мог и просто закрыл глаза на его дела, позволив «повзрослеть» и выучиться на этой проблеме самому. Впрочем, и нынешнюю ответственность он понимал не хуже предка. И теперь, после катаклизмов могут начаться новые расследования. И если всплывут подробности…       Младший Генерал смиренно опустил взгляд, а потом молча сложил руки и уважительно склонился, принимая такое решение.       – Я сделаю всё, что в моих силах как можно скорей, — сказал Пэй Су, после чего распрямился и покинул кабинет, оставив Генерала Мингуан на время без помощника в своем лице.              

***

             Оставшись наедине в покоях, Его Высочество наследный принц, едва ли верил, где оказался. Всё случилось настолько неожиданно и внезапно, что события повели его как течение, и Се Лянь просто не мог сойти с него. Сперва эта встреча в саду, потом постыдные и недостойные слезы. Ох, хорошо ещё что Генерал Мингуан проявил деликатность и не сказал о его состоянии ни слова.       Но всё же от переизбытка необычных впечатлений, принц испытывал стойкое желание остановиться в этом течении и подумать. Что он, впрочем, и сделал, прислонившись к закрытой двери, не решаясь пройти дальше.       В голове не укладывалось, что его так радушно приняли в гости. То, что Генерал прямо попросил пользоваться этими покоями, будучи на Небесах, принц всё равно не мог принять как подарок. Со своей точки зрения он пока ничем не заслужил это уважение, и при первой возможности он сам себе пообещал съехать в собственный Дворец. Когда таковой сможет построить.       Как только Се Лянь вспомнил о стройке, тут же в его памяти всплыли давние подробности про колоссальные суммы, которые нужны были для возведения резиденции. Когда он вознесся на Небеса первый раз, у него как у наследного принца крупного государства, необходимая сумма добродетелей появилась в два счета. Теперь же для людей он никто. Бог Войны Сяньлэ забыт и более того, его имя стало сродни талисману, привлекающим только беды. Такого Бога никто не захотел почитать. Оставалось надеяться, что спустя восемьсот лет люди перестанут вспоминать его имя столь критично. И, может быть, он сможет возвести себе новую репутацию. А там и долг появится чем отплатить. И собственный Дворец будет на что построить. И Генерала Мингуан не придется стеснять. А в лучшем случае, как успокоил свою совесть Се Лянь, когда он построит Дворец, то обязательно спланирует в них гостевые покои и так же радушно будет принимать в нем друзей.       Улыбнувшись своим мыслям и определившись в долгих планах, Се Лянь смог успокоиться и теперь уже трезво оценить помещение, в котором он оказался. Непривычная обстановка немного отличалась от всего, что доводилось видеть принцу. Как будто предметы быта, интерьер и расстановка собрались из разных эпох и даже разных государств. Однако, законам феншуя обстановка соответствовала, и принц с большим интересом принялся изучать покои, с приязнью отметив, что ему здесь будто даже дышится легче.       Говоря в целом, чем-то эти покои по роскоши напоминали его родные стены в Императорском дворце, но только роскошь эта была другой. И там, где в детстве у него в изобилии всё сверкало золотом, здесь богатством были искусные ткани и редкие природные материалы.       Се Лянь обошел все покои от сада до купальни и хотел было счастливо сесть на край кушетки, как вовремя спохватился и вскочил, не успев запачкать покрывала пыльной одеждой.       После чего принц вспомнил, что Генерал говорил ему про сменную одежду и вновь испытал неловкость. Нужды в одеяниях Се Лянь не испытывал, и в сумке через плечо, которая всегда была при нем, помимо редких подаренных прохожими маньтоу, он держал парочку сменных одинаковых комплектов. При необходимости, эта сумка была и подушкой под голову. Поэтому принц с ней не расставался.       Вот и сейчас, сняв сперва доули, а потом и сумку, принц сложил свой скудный запас вещей на стол и задумчиво глянул в сторону купальни. Привычный к неприхотливости принц мог терпеливо сносить отсутствие комфортного быта и частенько даже холодная река была лучше отсутствующей купальни. Но сейчас на особом контрасте осмотрев себя и окружающую обстановку, Се Лянь откинул всякие сомнения, цапнул из сумки свежий комплект одежды и ушел совершать омовения.       Он решил, что о сменной одежде, которую ему вероятно принесут, он подумает позже. А точнее, когда она у него появится на руках.       В теплой купальне отмывался принц с наслаждением. Наверное, впервые за несколько сотен лет. Последний раз настолько же комфортное мытье у него было в другом дворце, но события тех времен Се Лянь как мог вытеснил из памяти. И вместо подробностей былой героической давности предпочитал помнить, как пробегающий мимо ребенок увидел в нем «скучающего на пеньке даочжана» и поделился с ним леденцом.       Или вот взять, к примеру, сегодняшний пирожок. Улыбка вновь расцвела на лице Се Ляня. Вкус пирожка он запомнил в мельчайших деталях. И уверен был, что пройдет ещё пару сотен лет, а он будет помнить его и дальше. Тогда как случайно подслушанные разговоры чиновников в Сети уже развеялись из его памяти как пепел.       Принц так хорошо пригрелся в теплой воде, что даже не сразу заметил, как под чириканье птиц, он прикрыл глаза, опустил голову на край купальни и придремал. В покоях не раздавалось лишнего шума. В голове Се Ляня воцарился покой. И вот уже сознание стало затуманиваться, а улыбка померкла на красивом лице, почти ушедшем под воду.       Очнулся принц только в самый последний момент, когда невкусная пена обожгла легкие. Се Лянь подорвался, рывком всплыл, расплескав вокруг воду и принялся судорожно откашливаться.       Только сплюнув воду и с трудом удержав сознание, не позволив себе опять отключиться и вручить спасение жизни проклятой канге, Се Лянь вылез из купальни и запричитал:       – Как неловко… как было бы неловко...       Умереть Се Лянь не боялся. Благо, первая проклятая канга, охватывающая его шею черной полосой узора ещё с момента первого низвержения, не позволяла ему погибать. Неловко было бы не отозваться на ментальный зов, пролежать пару суток голым, в воде, опухнуть, и только потом очнуться, даже, самое обидное, не выспавшись.       Решив больше не испытывать судьбу, принц, уже стоя в купальне, смыл с себя пену и только потом — вытерся и облачился в чистый комплект точно такого же одеяния даоса. Грубая ткань неприятно ложилась по телу, но принц давно привык к такой своеобразной форме. У прохожих одеяния даоса редко вызывали вопросы. Да и с выбранным образом было проще всего объяснять свою необычайную силу.       Однако, выйдя из купальни, Се Лянь сразу обнаружил в комнате изменения. А именно: аккуратная стопка одежды лежала на кровати так, что её просто нельзя было не заметить. Подумав, что вещи принесли, когда он придремал, принц стал заострять внимания на этом вопросе и принялся изучать предложенное.       И первое, на чем Се Лянь заострил внимание — это качество. Приятный, как в старые времена шелк и мягкий хлопок. Легкий, нейтральный фасон, какой он уже не носил… много лет.       Замерев с развернутым ханьфу на вытянутых руках, Се Ляню потребовалось несколько мучительно долгих секунд, чтобы побороть в себе вновь накатывающее чувство… безмерной радости, к которой хотелось привыкнуть. Но несколько раз прочитав в голове строки про душевный покой и восстановив дыхание на счет, принц все-таки опустил одежды и смиренно, без спешки начал снимать свой заношенный халат.       Но про сон и необходимость отдохнуть, Се Лянь не забыл.       Оставив верхнюю одежду лежать аккуратной стопкой на ближайшей прикроватной полочке, принц переоделся в свежее и нежное нательное белье и лег в кровать. Вот только сон больше не шел. И вместо блаженной дремы Се Лянь просто лежал на мягком матрасе, под легким одеялом, в окружении легких цветочных запахов из сада и… наслаждался.       Однако, сон всё-таки незаметно накрыл Его Высочество, и юноша уплыл в ароматные и аппетитные грезы.       

***

             Генерал Мингуан лечил нервы вином в своих покоях и не хмелел.       Держа некогда полную оплетенную бутыль за горлышко, Пэй Мин бессильно развалился на диване и изредка поглядывал на едва только начавшие темнеть за окном облака. Но даже в такой лишенной изящества позе Небожитель умудрялся выглядеть элегантно и роскошно. Вот только в стеклянных глазах у него пропала вся холёная и волевая гордость.       А всё потому, что какое-то время назад принц Сяньлэ едва не утоп у него во Дворце прямо в купальне.       Правда, что ему сделается, с кангой на бессмертие? Но каков был бы конфуз. Любимчик Императора в его Дворце чуть не сдох. А почти воплощенный символ Императорского покровителя роет нору у него под фундаментом. И для чего? Для собственной кладки!       Вот только от кого?       Пэй Мин очередной раз приложился к бутылке. Постыдные простолюдные манеры. Но сейчас ему не до бокала.       Драконьи яйца… от кого, если Сэнь Ху заявил, что до того он жил у них на террасе. Так от кого же тогда могут быть эти яйца, если рыжий заявил всё о его повадках с такой уверенностью, будто изучил их уже не первый раз?       Да и Таи Лицзы змея признала.       Или признал?       Да и как они назвали друг друга по странным именам? К чему все эти адаптации?       Ополовиненная бутыль с вином не давала ответа, а Генерал Пэй размеренно перебирал дальше известные факты.       Даже забыв про яйца… которые могут оказаться их яйцами… И забыв факт того, что дракон может пожелать пополнить за счет Небожителей популяцию своего вида… даже забыв, кто эти ближайшие Небожители… Дракон был спасен из другого мира. При той жизни Сэнь Ху, которая у него течет сейчас. Да, он обмолвился про многие прошлые, но и в этой он оказался в состоянии как минимум прийти в другой мир за драконом и… спасти его оттуда.       Он может ходить по мирам.       И ученица… ученик? Она тоже может ходить по мирам, раз уже разъехались по разные стороны света.       А ещё она говорила, что наставник специально отправился за Облачным принцем.       …В земли, которые чуть позже появились равномерно разбросанные меж их государств.       Другой мир всплыл между их государств.       И эти двое заявили, что отбирают лучших.       Как удачно всё у них складывается.       Сперва появились у них в землях под тенью Небесной столицы, а потом удачно нашли подход к лучшим заклинателям нового мира. Будучи готовыми к тому, что этот мир объявится вскоре тоже под тенью Небесных чертогов.       Прекрасное совпадение.       Изумительная точность…       Пэй Мин поиграл остатками вина в бутылке, глядя через темное стекло на просвет от окна.       …И магия у них такова, что она не подходит под законы обоих миров. Даже трех миров. Считая мир змея. Или четырех миров, считая тех всадников, явно каким-то чудом встретившихся им в этой жизни. Слишком уж они… радикально иные.       Так может и города этих двух, мастера и ученицы, тоже всплыли у них под Небесами, подобно другим землям?       Генерал хотел бы озвучить итоговый вывод вслух, но не рисковал. Да и что ему ответит полупустая бутылка?       Но, с другой стороны, почему у него одного должна болеть голова над такими вещами?       Задав сам себе этот вопрос Пэй Мин резко понял, что ему поделиться этим всем не с кем. Так называемые его «друзья» — на деле не больше, чем удобные коллеги, с которыми у него взаимный и уважительный нейтралитет. Назвать Линвэнь подругой или другом он не мог. Слишком холодна и язвительна. Но с ней удобно было поддерживать контакт ради связей. Назвать старшего Ши другом он тоже не мог. Слишком самомнителен, независим и горделив. Но он богат и ещё более влиятелен.       Чем делиться с такими «друзьями» подробностями о ценных гостях и уж, тем более, о драконе, Пэй Мин подумал, что проще сразу покаяться Императору.       Вспомнив про Императора, Генерал вновь болезненно припомнил ещё обрывки старых бесед. А именно брошенные вскользь слова: «Для меня важным остается мнение только двоих Небожителей».       Тогда Генерал не придал им значения. А сейчас они резанули особенно ярко, в контексте слов, с которыми согласился рыжий наставник: «Собираете лучшее».       Пэй Мин закрыл глаза и приложил прохладное стекло бутылки ко лбу.       Он боялся ошибиться и боялся пока делать прямых выводов, чтобы потом не… расстроиться? Не разочароваться.       Это будет очень увлекательная игра.       Как-то ярко представив весь цинизм авантюры этих двоих, а именно, как всё могло бы выглядеть с их стороны, Пэй Мин тихо хохотнул. Если они так бесстрашно ведут себя с чиновниками. Если они, знаючи, легко находят подход даже к древнему принцу. Если они не боятся, что он, Генерал, с легкостью сдаст их кому-то другому. То насколько спланировано это всё может выглядеть с их стороны?       Да ещё имена так подобраны. Любовно. С очарованием. Впору даже поверить!       Но разбивал остатки спокойствия Пэй Мина один вопрос: что нужно знать или уметь, чтобы контролировать кусочное слияние миров?       И этот последний вопрос ставил Генерала в тупик. Потому что какие же они тогда сами Боги, если не могут того, что могут эти двое?       Вино ещё не подошло к концу, но Пэй Мину больше пить не хотелось. Более того, теперь ему оно казалось откровенной кислятиной. Эффекта от него никакого, а вкус начал утомлять. Запоздало Генерал вспомнил, что рыжий оставил у него во Дворце корзинку с неким «компотом» и предложил угощаться. Подумав, что стесняться в своём доме нечего, Пэй Мин устало поднялся с дивана и отправился к гостевой зоне.       За «компотом». Оставленном для него теми, кто может влиять на их мир.       Это действительно будет очень увлекательная игра. И Пэй Мин решил, что ею он точно будет наслаждаться неспешно, как элитным… чаем из молодых листьев.