Море наших надежд

Рабастан судорожно вздохнул и поморщился, стоило ему выйти из камина и оказаться здесь, в собственном поместье. По правде говоря, он уже перестал считать это место своим домом. Все изменилось. Лестрейнджу даже на мгновение показалось, что в воздухе витает ощутимый запах смерти. И умрет здесь точно не он. Умрет Роланд. Осознание этого являлось самой худшей пыткой на смете. Рабастану хотелось выть так громко, чтобы его услышали, чтобы поняли, как ему плохо. Но слизеринец понимал, что его не услышат. А если все-таки это произойдет, то все сделают вид, будто никакого душераздирающего вопля вовсе не было. Он ощущал себя маленьким мальчиком, которого предали и бросили на произвол судьбы. Ему даже было не за что ухватиться. Все эти события давили на него, явно намереваясь в конечном итоге безжалостно раздавить… Рабастан прошел чуть вперед, хотя делать этого ему совсем не хотелось. Все поместье будто помрачнело, выцвело. Его дом никогда не был таким. Здесь всегда было тепло и уютно, иногда был слышен редкий смех отца и брата, когда тот еще жил с ними, здесь было шумно, когда друзья Рабастана заявлялись к нему в гости. Все было по-другому. А сейчас Лестрейндж похоронил прежнюю жизнь и пытался свыкнуться с новой. — Здравствуй, брат. Слизеринец резко обернулся и тут же застыл. По лестнице медленно спускался тот, кто раньше был для Рабастана опорой, а потом просто взял и исчез. И парень до сих пор не мог это простить. Они с Рудольфусом действительно были похожи. Раньше. Сейчас его брат другой. Рабастан почти уверен, что старший брат больше не умеет нежно и ярко улыбаться, беззаботно смеяться, его вряд ли интересуют шутливые поединки с младшим братом, доверительные разговоры по ночам. Рудольфус теперь взрослый и серьезный мужчина, приспешник Темного Лорда. В глазах у него плескается жестокость, улыбки издевательские, смех безумный. Его интересуют только война и разруха, его интересуют желания своего хозяина. Рудольфус другой. — Здравствуй, — Рабастан посмотрел на него так холодно, что мужчина на мгновение даже опешил. Видимо, ожидал совсем другого приветствия. А ведь раньше его младший брат кидался на него с крепкими объятиями. Сейчас же перед Рудольфусом стоит юноша, настоящий слизеринец. — Рад тебя видеть, — волшебник изящно откинул темную прядь, выбившуюся из короткого хвоста. — Приятно удивлен, что Дамблдор так быстро отреагировал на мою просьбу. Рабастан кивнул. Оказалось, Рудольфус написал директору письмо, где попросил того разрешить младшему брату на один день отправиться домой по семейным обстоятельствам. Для профессора Роланд тяжело заболел, а потому семья Лестрейндж на данный момент переживала не самые лучшие времена. Отчасти так оно и было. — Как отец? Волшебник поджал губы и неопределенно повел плечом. Рабастан даже не видел в его глазах сочувствия к отцу, будто ему было абсолютно наплевать на человека, который так много сделал для него. Но слизеринцу было легче думать, что его старший брат попросту не показывает своих эмоций. — Состояние стабильное, — уклончиво ответил он, присаживаясь на диван. Лестрейндж-младший последовал его примеру. — По словам Сэма, отец стал больше приходить в себя. В ту же секунду Рабастан почувствовал, как с плеч упал непосильный груз. Стало даже чуть легче дышать. Роланд стал чаще пребывать в сознании, а это означало, что он в скором времени может пойти на поправку. Но только если Темный Лорд позволит. Юноша вздрогнул от собственных мыслей, переводя взгляд на беспристрастного Рудольфуса. Лорд не стал убивать Роланда потому что он, видимо, еще был нужен ему. Слизеринец прикрыл покрасневшие глаза. Рабастаном теперь можно было легко манипулировать с помощью собственного отца. И об этом знал каждый. — Ты должен стараться думать об этом как можно меньше, — серьезно заговорил брат, кладя свою тяжелую руку ему на плечо и слабо сжимая в знак поддержки. — У тебя есть другие обязанности, которые требуют полной концентрации. Лестрейнджу-младшему хотелось кричать от переполняющей злости. Важнее всего сейчас был отец и Аарон с Нат, однако Рудольфус, конечно же, считал по-другому. У них абсолютно разные приоритеты. Если Рабастан был готов умереть за родных и близких, то его старший брат, вероятно, предпочел бы умереть за Лорда и его идеи. — Он наш отец, — возразил тихо юноша. — Он облажался, — прозвучало слишком жестко, без капли понимания и сочувствия. — Очень серьезно облажался, раз его так наказали. Слизеринец отрешенно качнул головой. Роланд был выдающимся волшебником, сильным человеком, который не мог позволить себе допустить ошибку. Он просто не мог. Кто угодно, но только не его отец. — В чем его оплошность? Мужчина тяжело вздохнул. — Я не знаю, Баст. Мне не докладывают абсолютно все, что здесь происходит. Если хозяин держит все в секрете, то значит так надо. Юноша вскочил с дивана, впиваясь яростным взглядом в брата. Раньше бы он такого не сказал. Рабастан просто не мог во все это поверить… — А если он захочет его убить? Ответа не последовало, однако взгляд брата говорил громче любых слов. — Я не буду бороться за отца, но за тебя… — мужчина сжал крепче чужое плечо. Во взгляде промелькнуло нечто похожее на заботу и любовь. Кажется, Рудольфус не окончательно растерял все это. — За тебя я буду бороться до последнего, но и тебе тоже нужно будет стараться. И Рабастан будет стараться. Стараться сделать все, чтобы его близкие выжили. Это явно не то, чего от него хочет брат, но ему глубоко наплевать. Рудольфус вдруг приобнял его за плечи, явно пытаясь приободрить. Он часто делал так в детстве. Вот только раньше его руки не были такими огрубевшими, раньше от этих рук не погибали люди. — Ты уже такой большой, — волшебник потрепал его по волосам и усмехнулся. — Просто жуть. Мне жаль, что я пропустил твой самый важный этап взросления. Рабастан неопределенно пожал плечами. Сначала было жутко обидно, что любимый брат оставил его одного, а после стало наплевать. У них разные цели, разные интересы. Рабастан научился жить без него. Рудольфус, поддавшись воспоминаниям, вальяжно развалился на диване, словно и вовсе позабыл, что наверху лежит измученный пытками отец. Юноша же не мог перестать об этом думать. — У меня в твои годы были только всякие девицы на уме, — Лестрейндж тихо рассмеялся и покосился на брата. — Признавайся, есть у тебя кто? Он часто слышал от отца истории про молодость Рудольфуса. Его старший брат славился своими похождениями и страстными историями. Лестрейндж был привлекателен, умен и хорош собою, поэтому никого это особо не удивляло. А у Рабастана же на уме была только одна девушка. Гриффиндорка, которая была обречена на смерть ровно так же, как и он сам. Она всегда удивляла его своей смелостью и прямолинейностью. Нат была необычной, а потому и притягивала к себе так сильно. Он хотел любоваться ею вечно, слушать ее заразительный смех, быть с ней всегда… — Это не так уж и важно, — отмахнулся он. — У нее есть любимый человек. Рудольфус удивленно вскинул брови. — Разве это проблема? Тебе ничего не стоит забрать ее себе. К тому же если девушка действительно хороша, то за нее стоит побороться. А она была хороша, за нее действительно можно было бы побороться. Но Рабастан никогда не встанет между Нат и Регулусом. Даже если его будет разрывать на части от этой боли. Слизеринец не позволит себе совершить такую ошибку. Это подло и омерзительно. Юноша сжал кулаки и медленно выдохнул, что не ушло от мужчины. — О, мой милый брат, ты слишком благородный, — Рудольфус демонстративно цокнул. Конечно, сам он особым благородством никогда не отличался. Рабастан втайне сравнивал старшего брата с матерью. Он был почти уверен, что все самое плохое первый сын Роланда взял именно от этой женщины. — Вдруг твоя ненаглядная станет будущей миссис Лестрейндж? Но если ты так и останешься неуверенным в себе глупцом, то тебе вообще ничего не светит. Юноша горько усмехнулся. Это были какие-то заоблачные мечты. Нат скорее станет будущей миссис Блэк. И только в том случае, если Регулус решит пойти против семьи. Рабастану же все чаще начинало казаться, что Блэк действительно сможет пойти против всех ради гриффиндорской девчонки. А вот сам слизеринец вряд ли смог бы пойти на такие жертвы. И именно в этом было их отличие… — Достаточно этих разговоров, — меньше всему ему хотелось обсуждать девушек, когда на магическую Британию вот-вот должна была обрушиться война. — Есть какие-нибудь новости? Рудольфус скорчил недовольную гримасу, однако развивать эту тему больше не стал. Младший брат действительно выглядел напряженным и потерянным. Не хотелось выводить его еще больше. — Для вас в силу возраста такая информация пока закрыта, но я уверен в тебе, поэтому поделиться кое-чем могу, — мужчина заговорщически подмигнул. Рабастан же мысленно радовался тому, что брат может без сомнений доверить ему некоторые секреты. — Ты слышал что-нибудь о пророчестве про неизвестных героях? Об этом, кажется, начинают говорить все чаще. Сердце забилось в бешеном темпе. Если бы Рудольфус только знал, как тесно его младший брат связан с этим чертовым пророчеством. Лестрейндж постарался сделать задумчивый вид. — Думаю, я что-то слышал, — протянул он, незаметно поглядывая на мужчину. Тот вел себя также непринужденно. — Пока что Лорд знает имена только трех. Две девчонки и мальчишка. Рабастан сглотнул ком в горле. Рука, сжатая в кулак, предательски вздрогнула. Они находились в опасности. От смерти их отделяло всего несколько шагов… — Имена не назовешь? — слизеринец из последних сил старался казаться заинтересованным. Если бы он отреагировал иначе, то вполне мог вызвать у Рудольфуса подозрения. — Думаю, эту информацию уже расскажет хозяин, — мужчина улыбнулся. — Я не имею право говорить все. — А что насчет остальных? — Лорд не говорил. Либо он действительно пока не может узнать имена оставшихся, либо по какой-то причине медлит это делать. А причина медлить была. Иногда врагов было полезно держать рядом, создавать видимость того, что они нужны и полезны, а потом использовать их в своих целях и в конечном итоге раздавить. Если Лорд планировал сделать так, то слизеринцы были уже одной ногой в могиле. Рабастан с силой закусил нижнюю губу, пытаясь не поддаться всепоглощающему страху. А ведь когда-то вступить в ряды Пожирателей казалось правильным… — В любом случае это не твоя забота, — брат пару раз хлопнул его по плечу. — Этим займутся ребятки постарше. Мы уже пытаемся выловить их. Недавно на улицу, где предположительно живет одна из девушек, мы совершили нападение… Рабастан едва сдержался, чтобы не вскочить с места. Рудольфус тогда точно не поймет. Он был уверен, что начать решили с Софи. Марсо не отличалась особой стойкостью и силой, а потому выпытать у нее можно было абсолютно все. — Как успехи? — голос вдруг охрип, и юноша тут же потянулся к графину с водой. Лестрейндж разочарованно хмыкнул. В глазах появился нездоровый блеск. — Идиоты совсем не знают как заманивать жертву в капкан. Именно поэтому я здесь. Этого Баст и боялся. Рудольфус был не только обаятельным мужчиной, но и сильным волшебником, выдающимся зельеваром, жестоким убийцей… — Далеко не убегут, — он жутко оскалился. Рабастану на мгновение показалось, что это и не его брат вовсе. — В любом случае можно начать с их семей. Думаю, это принесет свои результаты. *** Регулус и Барти сидели в своей комнате, пытаясь выстроить надежный план и узнать наконец у Амерона местоположение Нат и Аарона, когда к ним вдруг ворвался Рабастан. Слизеринцы вскочили с кровати, недоуменно глядя на тяжело дышащего друга. Лестрейндж действительно выглядел неважно. Сейчас и так неестественно бледное лице искривилось от страха. — В чем дело? Разговор с братом настолько не задался? — Барти нервно усмехнулся. Но Рабастан ничего не ответил. Он с тихим скрипом опустился на кровать, закрыв лицо руками. В комнате с его приходом температура словно упала на несколько градусов. И опять это отвратительно чувство расползалось по венам, медленно пожирая. — Лорд знает, — едва слышно пробормотал он дрожащим голосом. — Все знает. И это уже звучало как приговор для них троих. — Что знает? — Крауч недоуменно нахмурился, а вот Регулус, судя по резко побледневшему лицу, понял все сразу. — Все. Кажется, он знает все, — слизеринец громко, почти надрывно рассмеялся. Истерика захлестнула его уже полностью. Некогда спокойный и сдержанный Рабастан не скрывал слезы. Даже слизеринцы могли плакать от страха и боли. — Конечно, он знает. Они умрут. Мы умрем. Он бормотал себе под нос что-то еще ровно до того момента, пока Регулус грубо не встряхнул его, заставляя наконец обратить на себя внимание. — Успокойся и объяснись. Но успокоиться было слишком трудной задачей, едва выполнимой, однако на истерики у них времени не было. Это понимал каждый. Сейчас они обязаны были отбросить эмоции куда подальше и действовать. Только в таком случае у них могли появиться хоть какие-то шансы. — Все уже в курсе про пророчество. Лорд знает про Нат, Аарона и Софи. На них объявлена охота. Их ищут. И вот эти самые страшные слова наконец были произнесены вслух. Барти, не в силах стоять на ногах, медленно скатился по стене. Осознание того, что их близкие люди на волоске от смерти било больно и беспощадно. Это, пожалуй, было даже страшнее, чем собственная смерть. Отчаяние захлестнуло с головой. Тот, за кем они так верно шли оказался их же погибелью. Все рухнуло уже окончательно. Надежды рассыпались в прах. — Что насчет нас? — Регулус даже сейчас старался быть хладнокровным, однако дрожащие руки выдавали его. — Неизвестно. Либо Лорд еще не узнал, либо… — Либо держит нас около себя, — закончил за него Блэк и, кивнув сам себе, медленно подошел к окну. Погода опять бушевала. — Мы ему нужны здесь. Невыгодно выпускать нас из своего поле зрения. — Он не может нас убить..— неверующее прошептал Барти, до боли сжимая темные пряди волос. Идеальный сценарий в его голове уже давно дал большую трещину, а сейчас он рухнул. Громко и безжалостно. — Нет. — Может. И сделает это вполне легко, — угрюмо произнес Регулус. — У нас нет безопасного места. Мы под прицелом. Рабастан зажмурился. Подростки не должны говорить такие вещи, они не должны думать о таком, не должны каждый день бояться и искать способы выжить. Однако судьба решила иначе. На войне нет детей. Они либо умирают, либо быстро превращаются во взрослых людей и отбрасывают свои подростковые мечты. — Пока в Хогвартсе за нами нет слежки, — меж тем задумчиво продолжил Блэк. — С чего такая уверенность? — Барти хмыкнул. Он устал. Их бесконечно водят за нос, загоняют в угол и насмехаются, будто они не чистокровные волшебники, а глупые мальчишки с подворотни. Теперь на место страха пришла злость. — Я бы почувствовал. Слежки сейчас нет, но это не значит, что она не появится в ближайшее время. Рабастан неожиданно вскинул голову, понимая к чему ведет слизеринец. — Нужно действовать быстро? Блэк щелкнул пальцами. — Именно. У нас есть Амерон. Многие вещи можно проделывать через него. Есть мародеры, которыми тоже можно манипулировать. Пока есть возможность, надо пытаться делать хоть что-то. Если в ближайшее время за нами будут следить, то тогда руки у нас будут связаны. Мы сможем подставить Аарона и Нат. Это казалось настоящим безумием. У них даже не было конкретного плана, лишь пару ничтожных идей, которые не были доведены даже до идеала. Им было страшно без них, без веселого слизеринца и взрывной гриффиндорки, было не по себе без их присутствия и улыбок. Но они обязаны бороться до конца. Как бы страшно и больно не было. Они больше не дети. На войне нет детей. *** Нат подошла к кромке воды, слегка поежившись от вечернего холода. Обнаженные ступни слегка онемели, вот только это не волновало молодую волшебницу. Мантия была и вовсе откинута куда-то в сторону. Деревня, в которой они жили, не отличалась особой красотой, но зато здесь была река. Николо проговорился об этом совершенно случайно, когда Аарон от скуки принялся его расспрашивать об этом месте. Натаниэль, наплевав на все просьбы Николо не выходить из дома, отправилась сюда. Деревня все равно была полупустой, а найти водоем в принципе не составило никакого труда. И вот Клинс здесь. Замученная кошмарами, уставшая от всего и напуганная многим. Слез больше не было. Было лишь огромное желание спрятаться ото всех, чтобы никто и никогда не нашел ее. Натаниэль горько усмехнулась. До чего же детское и глупое желание. Узнай об этом Николо, он бы непременно рассмеялся, а потом грубо и безжалостно растоптал ее мечты в порошок своими словами. Клинс вздохнула, делая крошечный шаг вперед. Ледяная вода отрезвляла. А Нат всего лишь хотелось привести мысли в порядок, успокоиться. Рядом не было Регулуса, который смог бы усмирить пожар, что медленно пожирал ее, а потому приходилось справляться самой. Однако Натаниэль быстро поняла, что выходит у нее очень паршиво. Когда вода уже доходила до колен, Клинс чуть приостановилась. Рука осторожно дотронулась до водной глади. Эта привычка досталась от отца. Он делал так всегда, никогда не объясняя при этом своих действий. Сейчас же для Нат это имело свой смысл. Она задрала голову, вглядываясь в звездное небо. Быть может, сейчас Регулус тоже смотрит туда и отыскивает созвездия. Клинс вздохнула, а затем, сделав несколько больших шагов, нырнула под воду. Теперь холод накрыл ее с ног до головы, но это ей даже нравилось. На мгновение даже появилось чувство свободы, будто весь происходящий кошмар оказался лишь неприятным сном и не более. Она просто плыла, освобождая голову от мыслей, что так долго давили на нее. И ей было хорошо. Наверное, Регулус обязательно бы отругал ее за такое поведение, наложил согревающие чары и еще долго смотрел на нее своим укоризненным взглядом. Но Блэка здесь не было. Здесь была только Нат. И ей было плевать. Даже мокрая одежда, неприятно прилипшая к телу, перестала так раздражать. Тишину разрушил всплеск и громкий вдох. Нат убрала мокрые пряди, упавшие на лицо. Тяжело дыша, она оглянулась по сторонам и даже не вздрогнула, когда заметила темную фигуру, сидящую на берегу. — Доброй ночи, русалка, — Аарон махнул ей рукой и улыбнулся. — Я уже думал ты под водой навечно останешься. — Хотелось бы, — буркнула она, недовольная тем, что теперь здесь она находилась не одна. Даже несмотря на непринужденность Сандерса, девушка понимала, что плавать дальше он ей не позволит, поэтому молча направилась к берегу. Стоило ей только выйти на сушу, как Аарон тут же наложил на нее согревающие чары и высушил одежду. Лицо его выражало слабое беспокойство. В прочем, как и всегда. Клинс своими выходами многих заставляла беспокоиться и напрягаться. Нат благодарно кивнула и тут же вытащила сигарету из чужой пачки, что лежала на траве. — Как давно ты здесь? — Почти с самого начала, — слизеринец задрал голову, выпуская облако дыма. — И почему не остановил? — она повернулась в его сторону, внимательно рассматривая расслабленное лицо. Идеальная ранее кожа была уже не такой идеальной… Парень неопределенно пожал плечами, а после сделал последнюю затяжку и выкинул сигарету. — Потому что ты бы все равно меня не послушала, милая Натаниэль, — с легкой улыбкой произнес он. — Мы оба это знаем. Мне не было смысла вмешиваться. Нат неоднозначно хмыкнула, но развивать эту тему не стала. Аарон, засмотревшись на небо, тоже замолчал. Гриффиндорка все реже слышала его громкий смех, и от этого почему-то становилось еще хуже. Сандерс медленно потухал. Даже он, такой солнечный и энергичный, шел на дно вместе с ней. Этого Нат хотелось меньше всего. Аарон угасал. — Ты ведь думаешь о нем сейчас, да? — шепотом спросила она и пододвинулась ближе, будто боялась, что кто-то сможет их подслушать. Слизеринец даже не повернулся, продолжая смотреть куда-то вдаль. — Я всегда думаю о нем, милая Нат. Мысли о нем помогают держаться на плаву. И Клинс прекрасно понимала его. — Мне жаль, что наша история такая печальная, — спустя минуту молчания произнес наконец юноша. Он выдохнул, прикрывая лицо рукой. Вероятно, на глазах появились непрошеные слезы. — Я иногда позволяю себе помечтать о нашем счастливом будущем. Там все так прекрасно… Нат с трудом сглотнула ком в горле. Раньше она мечтала о хорошем конце, однако мечты разбились, а острые осколки больно ранили. — Там я и Барти до бесконечности счастливы, там мы живем вдали ото всех и радуемся жизни, гуляем по саду и воспитываем двух детей, которых взяли под опеку. Натаниэль мотнула головой, пытаясь отогнать подальше все мысли. Не получалось. Сердце болезненно сжалось при упоминании детей. Клинс всегда думала, что сможет стать прекрасной матерью для своего будущего ребенка. Ей хотелось стать для него опорой и поддержкой, хотелось стать тем человеком, к которому он бы всегда шел и доверял абсолютно все. Ранее Нат мечтала о любящем муже, о счастливой семье, но сейчас она запретила себе мечтать, дабы не делать еще больнее. Отныне все это под запретом. — Возможно, мы даже не доживем до совершеннолетия, — горько усмехнулась девушка, смахивая покатившуюся по щеке слезу. И Аарон наконец повернулся к ней. Он смотрел ей в глаза мучительно долго, однако сам эмоций был лишен. В ночной тишине Нат услышала хриплое и до ужаса болезненное: — Наверное, да… *** — Нет, и все-таки вы действительно сошли с ума, — всплеснула руками Эванс, едва ли не хватаясь за голову. Она, кажется, была вот-вот готова упасть в обморок, а после со всех ног бежать к МакГонагалл. — Так нельзя! Нас вообще могут исключить! Барти демонстративно закатил глаза. — А я говорил, что не надо нам ее брать с собой, — он недовольно обернулся к парням, которые в очередной раз его не послушали. Те же мук совести от этого не ощущали. — За языком следи, — тут же встрепенулся Поттер, которому сдерживать себя с каждой минутой становилось все тяжелее. В прочем, слизеринцам на это тоже было наплевать. — Слушайте, вам стоит поблагодарить нас за то, что мы вообще рассказали вам об этом и тем самым дали возможность в ближайшем будущем повидаться с Нат, — лениво протянул Рабастан, всем своим видом показывая, как он устал от компании шумных гриффиндорцев. — Думаю, в этот раз мы повели себя довольно благородно, — нахально усмехнулся Регулус, тут же натыкаясь на злой взгляд брата. В пустующем коридоре они находились уже около десяти минут и, кажется, небольшая ссора только набирала обороты. Конечно, идея опоить профессора сывороткой правды была довольно сомнительной, но, по мнению парней, гриффиндорцы излишне драматизировали. Регулус же всего навсего желал увидеть Нат. И он готов нарушить ради этого сотню законов и правил. — Это довольно опасно, — впервые за все время отозвался Ремус, ранее стоявший в стороне. — Не опаснее оборотня, что разгуливает по Хогвартсу, — пожал плечами Блэк. Лили, кажется, была готова задохнуться от возмущения, но вместо этого лишь сжала плечо Люпина в знак немой поддержки. Даже такая мелочь порой была важна. Эванс всегда считала и будет считать Ремуса своим другом. Не монстром. — Эй, мне все это порядком надоело, — Барти вскинул ладонь, не давая вставить и слово разъяренным мародерам. — Вам стоит всего лишь немного помочь нам, чтобы все прошло гладко и без особых сложностей. И после этого у вас появится возможность увидеть свою подружку. Разве это не прекрасно? Хватит строить из себя святых. Гриффиндорцы замолкли, явно обдумывая все сказанное. Желание увидеть подругу превышало недоверие и сомнения. Мародеры переглянулись. Лили же нервно теребила рукав мантии. Она боялась, считала план слизеринцев полнейшим бредом и нарушением всех правил, но ей так хотелось увидеть Нат… — Хорошо. Что нужно делать? Рабастан фыркнул и качнул головой, отталкиваясь от стены. Он порядком заскучал. — Так бы и сразу. *** Профессор Амерон откинулся на спинку стула, потирая переносицу. Сна катастрофически не хватало, а потому кофе стал его верным спутником. Именно поэтому на столе покоилась непонятно какая по счету чашка крепкого напитка. Мужчина сделал небольшой глоток и вновь вернулся к проверке эссе. Он в первую очередь оставался преподавателем, который был обязан обучать и следить за неугомонными студентами. Кастиэль тяжело вздохнул. Возможно, если бы некоторые ученики не был таким проблемными, то ему определенно было бы легче. Продолжить проверять эссе ему не дал громкий стук в дверь собственного кабинета. Мужчина поджал губы. Гостей он не ждал. — Войдите. На пороге в ту же секунду оказалась запыхавшаяся Лили Эванс. Кастиэль напрягся лишь от одного ее вида. Хороших новостей от девушки точно не стоило ждать. — Что произошло, мисс Эванс? — Джеймс и Сириус дерутся с Рабастаном и Барти! — затараторила Эванс. Ее неконтролируемую панику можно было заметить невооруженным взглядом. — Мы не можем их разнять. Помогите! Пожалуйста! — Черт возьми… — мужчина резко вскочил на ноги и, прихватив с собой палочку, почти сразу перешел на легкий бег. Как же его раздражали вечно дерущиеся подростки, не умеющие разговаривать друг с другом. И почему-то разнимать их снова приходится ему. Дрожащим от страха голосом Лили просила его быть быстрее. Может, именно из-за всей этой суматохи он и не заметил прячущихся за углом двух учеников, которые только и ждали, когда Кастиэль наконец покинет кабинет. Эванс незаметно обернулась назад, а после завела рука за спину, показывая большой палец. Все шло по плану. Медленно, стараясь не издавать лишних звуков, Регулус и Питер подошли к двери. Блэк уверенно зашел внутрь, а следом за ним следовал Питер, крепко сжимающий карту Мародеров. К несчастью парней, пришлось раскрыть свое изобретение перед слизеринцами. Однако Рабастан даже в открытую похвалил их за такую разработку. Мародеры сделали вид, что такая похвала им совсем неважна. — Внимательно следи за ним, — Регулус на ходу достал из кармана мантии пузырек. Коварная ухмылка появилась сама по себе. — Понял, — Питер уткнулся в карту. Пока все шло очень гладко и без лишних проблем. — Откуда вообще взялась такая уверенность, что он сидит в кабинете с чашкой кофе? — Если бы ты был более наблюдательным, то давно бы заметил, что у Кастиэля всегда и при любых обстоятельствах на столе имеется какой-нибудь напиток. Именно эта привычка все значительно упростила. Регулус склонился над столом преподавателя, добавляя в кофе три капли сыворотки правды. Им действительно повезло, что у Северуса остался последний пузырек этого зелья. От нетерпения сердце начало колотиться сильнее. Блэк хотел наконец узнать всю правду, услышать как этот чертов Амерон выкладывает им абсолютно все. Наконец закончив, парень довольно улыбнулся и на всякий случай внимательно осмотрел стол. Все лежало на своих местах, ничего подозрительного. — Пора идти, — тихо оповестил его Петтигрю. — Он ведет с собой остальных ребят, видимо, хочет провести беседу. Регулус кивнул. Через пару мгновений кабинет уже пустовал. Они незаметно наблюдали за тем, как до ужаса злой Амерон вел за собой остальных. Ремус и Лили шли с виноватыми и обеспокоенными лицами, пытаясь уговорить Амерона не быть слишком суровым к парням. Все идеально вошли в роль. Питер тихо хмыкнул. Они выждали буквально пару минут, а после отправились следом. Даже по ту сторону двери был слышен голос Кастиэля, не затихающий ни на секунду. — Вы хоть понимаете, что творите? — дверь кабинета чуть скрипнула. Амерон взглянул на пришедших и выгнул бровь. — Знаете, даже не удивлен. Только вот вы пришли поздновато, шоу закончилось. — Как жаль, — Питер театрально вздохнул. Регулус усмехнулся, окидывая всех нечитаемым взглядом. Зачинщики драки выглядели довольно помятыми. Видимо, долгая речь Эванс о том, что им всего лишь нужно изобразить небольшую заварушку не особо помогла. — Повезет в следующий раз. — Никакого следующего раза не будет, — процедил сквозь зубы мужчина, а затем устало опустился на стул. Он взял чашку с уже остывшим напитком и сделал несколько больших глотков. Горло ужасно пересохло. Амерон даже не заметил, как внимательно наблюдают за ним все присутствующие. — Я немедленно доложу о произошедшем вашим деканам, — произнес наконец Кастиэль. — Не то чтобы мне очень интересно, но я все-таки хочу услышать о причине такого поведения. Рабастан и Барти хитро переглянулись, совсем этого не скрывая. Лестрейндж, не медля ни секунды больше, достал свою палочку и направил на профессора. Амерон даже не успел дотянуться до своей, как вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. — А мы хотим услышать от вас кое-что другое, — Блэк оскалился, будто хищник, увидевший добычу, и медленно вышел вперед. Глаза опасно сверкнули.— Где Аарон и Нат? Кастиэль рвано вздохнул, медленно переводя взгляд с ребят на почти пустую чашку. Он догадался. Только вот уже поздно. Регулус наблюдал за этой картиной с особым удовольствием. Амерон даже предпринял жалкие попытки побороться с действием зелья. Его хватило на минуту. — Они живут у Николо Конте в маленькой деревне на отшибе. Софи живет отдельно, но иногда приходит к ним. — Как называется деревня? — Рабастан поддался вперед. — Вы попадаете к ним через камин? — Халворт. Да, через камин в своей комнате. Лили поджала губы и прижалась ближе к Поттеру. Хотелось поскорее закончить это все. Страшнее всего было думать о последствиях, которые их ждали. Слизеринцы же, кажется, вошли во вкус. — Расскажи все, что знаешь про Николо, — грубо потребовал Барти. — Он работает в Министерстве магии в отделе регулирования магических популяций и контроля над ними. Вдовец. У них с Софи довольно странные отношения, возможно, в какой-то степени нездоровые. Он агрессивен, слишком резок и эгоистичен. Гриффиндорцы заметно напряглись. Такой человек мог быть опасен. — Как считаете, он может навредить Нат и Аарону? — едва слышно прошептала Лили. Кастиэль устало посмотрел ей прямо в глаза и усмехнулся. — Не уверен. Может быть, да. Регулус громко ударил по столу. Чашка с кофе опрокинулась, заливая эссе других учеников…