Море наших надежд

Натаниэль скучающе листала учебник по травологии, даже не пытаясь запомнить написанное. Ей еще не удалось окончательно придти в себя после вчерашнего вечера. Глаза вечно слипались, а голова все еще немного побаливала. Как назло антипохмельного зелья ни у кого не нашлось. Искать Аарона по всему Хогвартсу у девушки тоже не было желания, а потому оставалось только терпеть. Натаниэль вздохнула, переворачивая страницу толстой книги. И все же в библиотеке было спокойнее всего. Здесь всегда так тихо и уютно, что даже головная боль ненадолго переставала беспокоить. В сокровищнице мадам Пинс она пряталась от всего, переводила дух и просто отдыхала. Иногда казалось, что все эти огромные стеллажи с древними книгами действительное смогут защитить ее. Все чаще Нат начинала ловить себя на мысли, что это в какой-то степени правда. Только вот для защиты нужна не школьная библиотека, а немного другая, более могущественная и сильная. У нее на примете были такие. Чуть нахмурившись, Натаниэль сделала в голове заметку, что ей нужно в кратчайшие сроки посетить библиотеки некоторых ее друзей. Она не до конца понимала, что конкретно ищет и во что это вообще выльется, но делать первые шаги в любом случае надо было как можно быстрее. Подперев рукой щеку, Клинс устремила взгляд вдаль, уже совсем не обращая внимание на неинтересный учебник. Она отчаянно хотела найти помощь в лице опытных и взрослых волшебников, которые смогут подсказать, смогут направить ее в нужном направлении, которые смогут сделать чуть больше, чем она сама. К сожалению, таких было слишком мало. Идти к Дамблдору гриффиндорка по-прежнему опасалась. Было в нем что-то такое, что заставляло довериться, но одновременно с этим и насторожиться. Она боялась подставить слизеринцев, боялась усугубить их положение. Натаниэль никогда не замечала за директором особого рвения помочь змеям. Вдруг в этот раз все будет также? Клинс скорее подставит саму себя, чем позволит навредить этим парням. Ей нужно было продумать все до мелочей. В этом и была проблема. Девушка уложила голову на стол, прикрывая глаза. Еще никогда она так не хотела присутствия Розалин рядом. Конечно, эта сумасшедшая старуха определенно нагрубила бы ей, запугала, может быть, даже наставила палочку на нее, но все же смогла бы дать хоть немного подсказок. В голове вдруг всплыло ее морщинистое лицо, ее редкая полуулыбка и грозный взгляд. Отвратительная Розалин, которая когда-то отчаянно хотела спасти близких. Нат непроизвольно передернула плечами. И все же ей хотелось найти убийц старой волшебницы, хотелось отомстить им. Наверное, Розалин бы ужасно кричала на нее за такие мысли. — Эй, тупица, в библиотеку ходят не для того, чтобы спать. Натаниэль резко выпрямилась, натыкаясь взглядом на все такого же хмурого Крауча. Она даже не услышала как он пришел. Барти бесцеремонно уселся на свободный стул и посильнее укутался в мантию. Злые глаза зацепились за учебник по травологии. Он громко фыркнул. — Опять ты носишься с этой травологией. Не надоело? — А тебе не надоело плеваться во всех ядом? — девушка сложила руки на груди, но веселой усмешки скрыть не смогла. Все же присутствие Барти с недавних пор перестало быть для нее настолько уж неприятным. — Это у меня врожденное, — с гордостью заявил он. Нат хмыкнула, а затем не удержалась от протяжного зевка. Все-таки недосып был виден невооруженным взглядом. — Пришел поболтать? — Вот еще, мне твоего общества вчера сполна хватило, — ответил он, от скуки крутя в руках чужое перо. — Просто мимо проходил, а тут ты на столе разлеглась. Решил проверить, вдруг опять помирать собралась. Девушка удивленно приподняла брови. Услышав хоть что-то подобное от Крауча на пятом курсе, она бы просто ушам своим не поверила. — Это забота с твоей стороны? — она издевательски заулыбалась. Барти в то же мгновение стал в несколько раз злее. Он уже было хотел кинуть что-нибудь в противную гриффиндорку, но книга была слишком тяжелой, пергамент портить не хотелось, а перо было легким, да и к тому же Краучу оно понравилось. Пришлось обойтись только одним из своих самых грозных взглядов, которые особо то и не работали на Клинс. У нее действительно выработался иммунитет к этому. — Не сдалась ты мне вообще, — парень вальяжно развалился на стуле и начал разглядывать книги на стеллажах, словно это и вправду было так интересно. — Все эти идиоты бегают за тобой, но я в их число не вхожу. Смирись. — Ну, не сказать, что я прям уж так расстроена, — Клинс безразлично пожала плечами. — Может, в таком случае дашь мне наконец почитать? Библиотека создана как раз-таки для этого, а не для бессмысленной болтовни. Слизеринец показательно скривил губы, а затем чуть придвинулся ближе и, быстро посмотрев по сторонам, прошипел: — Тогда вам стоит перестать здесь обжиматься с Регулусом. Библиотека не потерпит разврата в своих стенах. Она не для этого создана. Клинс вовремя успела взять себя в руки. Крауч пытался пристыдить ее, но гриффиндорка ни за что не позволила бы ему такого удовольствия. Она хорошо помнила тот день, когда Рабастан увидел ее и Блэка за стеллажами. И было бы также удивительно, если бы парень не проболтался об этом. Барти все-таки был его близким человеком, таким всегда трудно не сказать о чем-либо. — Да? А вот у Аарона совсем другое мнение на это счет, — она задорно подмигнула ему. — Советую не ходить с ним в библиотеку один на один, если не хочешь стать таким же осквернителем этого прекрасного места. Глядя на лицо слизеринца, сдержать смех становилось невозможным. Нат захохотала, прикрывая рот ладошкой. Барти все-таки не удержался и, схватив свернутый пергамент, слабо ударил им по голове гриффиндорки. Такие разговоры, а особенно шутки дико раздражали и смущали его. Клинс знала это, а потому продолжала нагло использовать его слабость против него же. — Клянусь, я убью тебя. — Ты постоянно так говоришь, — едва сумев успокоиться после смеха, проговорила Клинс. — Совсем скоро воплощу это в реальность, — пообещал слизеринец, презрительно скривив губы. Натаниэль отмахнулась от него, словно от надоедливой мухи. Барти не смог бы этого сделать, они оба знали это. Парень вздохнул, однако решил отступить. Видимо, обмен любезностями наскучил ему. — Уже уходишь? — гриффиндорка надула губы, грустно вздыхая. — Да, ты меня достала. Однако, несмотря на все грубости, Крауч вдруг замер, снова осмотрелся по сторонам, а потом быстро достал из своей сумки небольшой мешок конфет и кинул его на стол. Свое удивление Нат скрыть не смогла. Она осторожно разглядывала сладости, не понимая, что ей сказать на это. — Поражаешь с каждым днем… — Ой, заткнись и ешь молча. Натаниэль смотрела вслед уходящему Барти и весело улыбалась. Она достала первую попавшуюся конфету и закинула ее в рот. Вкусная. День сегодня просто поразительный. *** Сегодня вечером группа гриффиндорцев, состоящая из мародеров и трех девушек, устроились в гостиной с чашками какао и печеньем. Джеймс и Сириус не переставали шутить тупые шутки, от которых вечно кривилась Лили, но в некоторых случаях сдержать смех все же не могла. Джеймс особенно сильно гордился собой в такие моменты и принимался шутить с особым усердием. Натаниэль и Ремус уселись на полу чуть подальше от остальных, желая обсудить новый роман. Питер закатывал глаза, тихо называя их книжными червями, а затем продолжал списывать эссе по чарам у Марлин. Макдональд привычно отказалась присоединиться. Лили несколько раз пыталась уговорить ее, но ожидаемо потерпела неудачу. Натаниэль только равнодушно пожимала плечами и на просьбу Марлин попробовать поговорить с соседкой наотрез отказалась. Мэри ее слушать не захочет ни за что на свете. — Дамы и господа, минуточку внимания! — Сириус вдруг приподнялся с кресла, изящно поправляя свои длинные волосы. — Итак, давайте поднимем эту чашку какао за то, чтобы никто из нас не вылетел из Хогвартса! — Уверена, первые в очереди на вылет стоите вы, — хмыкнула Эванс. — И ничего это не исправит. — Милая Лили, ты будешь переживать, если меня исключат? — Я буду радоваться. Джеймс театрально схватился за сердце и завалился на рядом сидящего Питера. — Ранила в самое сердце… Марлин и Нат многозначительно переглянулись. Наверное, им не стоило говорить о явном беспокойстве на лице Лили Эванс, когда на днях Минерва отчитывала Поттера особенно сильно прямо на уроке. — Эй, давайте вы потом разберетесь со своими отношениями! — Сириус насупился. — Я пытаюсь сказать тост. — Бродяга, твои тосты всегда одни и те же, — закатил глаза Питтегрю. — Ничего нового. Натаниэль была единственной, кто недовольно покосился на Питера. Впрочем, эти банальные тосты от Блэка тоже внимательно слушала только она. — Меня любит только одна Нат! — парень всплеснул руками и едва не пролил какао из своей чашки. — Она просто тебя обижать не хочет, — добавил огня Джеймс, незаметно подмигнув девушке. Клинс закатила глаза. И так было абсолютно всегда. Гриффиндорка осторожно поднялась с пола и едва удержала равновесие, ибо ее тело иногда давало слабину. Рядом сидящие Ремус и Питер уже были готовы ловить ее. Натаниэль только молча отмахнулась и подошла к Блэку, закидывая руку ему на плечи. Юноша повторил ее действия. — Давайте просто сделаем все возможное, чтобы этот год прошел хорошо, — на лице появилась грустная улыбка, значение которой поняли почти все в этой комнате. Сириус сглотнул, на мгновение даже нахмурившись, но тут же взял себя в руки. Тихо засмеялся и поднял свою чашку. — За нас! — За нас! Натаниэль сделала небольшой глоток теплого какао, а затем снова опустилась на пол. Лили с Марлин уже сидели в обнимку, бурно обсуждая надоедливую пуффендуйку. Поттер все время напрашивался к ним, уверяя, что ему тоже уж очень необходимо пообсуждать незнакомую девчонку и особенно пообниматься. Остальные же тихо посмеивались с этих нелепых попыток. В гостиной было так хорошо! Приходящие и уходящие гриффиндорцы иногда подходили к ним ненадолго, общались, передавали всевозможные сплетни. В последнем больше всего была заинтересована Марлин. Натаниэль смотрела на своих друзей и понимала, что никогда не сможет расстаться с ними навсегда, не сможет потерять их. Таких солнечных, таких любимых и заботливых. Они приняли ее со всеми проблемами и переживаниями, они были готовы помочь даже тогда, когда она отдалялась и вела себя странно. Они просто пытались быть рядом, пока сама Нат окуналась с головой в пропасть. Каждый из них обязан был жить самой счастливой жизнью… — Эй, тут сова! — Джеймс прервал ее размышления. Парень быстрее всех оказался возле окна, впуская птицу. Сириус подошел чуть ближе и тут же застыл. Нат показалось, что он напряжен. Она непроизвольно нахмурилась, медленно поднимаясь на ноги. — Мерлин, ребят, тут цветы кому-то! — Поттер повернулся к Лили, смешно сощурившись. — Признавайся, Эванс, это ты мне отправила? Гриффиндорка вскочила с дивана, в то же мгновение дав оплеуху парню и забрав чужой букет. Она аккуратно держала цветы, пытаясь отыскать записку. И нашла… На лице ее расплылась улыбка. Все молча наблюдали за развернувшейся картиной, умирая от любопытства. Сириус по-прежнему выглядел напряженным, а Джеймс был готов идти драться, если окажется, что букет все-таки был адресован Лили Эванс. — Нат, это тебе, — девушка прикрыла записку, дабы никто другой не увидел, но все присутствующие и так уже имели свои догадки на этот счет и, надо сказать, они были верны. Клинс приняла букет, рассматривая белоснежные и такие прекрасные каллы. Девушка приблизилась, вдыхая яркий аромат, немного напоминающий сирень с нотками ванили и терпкой зелени. А по бокам девушка заметила лаванду. Брови удивленно взметнулись вверх. Она счастливо улыбнулась, кончиками пальцев дотрагиваясь до лепестка. Нат хорошо знала язык цветов. И он тоже знал… — О, Мерлин всемогущий! — закричала Маккинонн, когда ей удалось нормально рассмотреть букет. — Это же каллы и лаванда, черт возьми! Вы вообще знаете, что все это означает? — Объяснишь? — голос Сириуса звучал уж слишком холодно. Он узнал сову брата, конечно. — Калла на языке цветов означает преклонение мужчины перед женщиной. Но есть и еще одна трактовка — крепкий брак. А вот лаванда означает восхищение и намек на то, что отправитель этого букета никогда не забудет нашу Нат и ее никто не заменит! Лили и Марлин почти одновременно завизжали, захлопав в ладоши, словно маленькие дети. Гриффиндорка неловко отвела взгляд. Ей не очень хотелось, чтобы все знали значение ее букета. Это было слишком личным… — Нам пойти и набить лицо этому романтичному отправителю? — удивительно спокойно поинтересовался Джеймс, разминая шею. — Я вам сама лицо набью, — угрожающе прошипела гриффиндорка. Марлин и Лили согласно закивали. Еще раз посмотрев на букет, Клинс приняла решение как можно быстрее поставить его в комнате и хотя бы на какое-то время сбежать из поле зрения Сириуса, пока он не взорвался окончательно. *** Встречаться в Хогсмиде было страшно. Нат и Аарон старались ходить не со всей толпой, дожидались, когда почти все уйдут обратно в школу, потому что Пожиратели определенно будут нападать на толпу, им не нужно маленькое количество людей. Им нужно больше крови. Именно поэтому они вместе с Софи Марсо запрятались в самом темном и непроглядном переулке, переговариваясь шепотом, вечно оглядываясь и прислушиваясь. В руках у каждого была палочка. Бывшая официантка выглядела все такой нервной. Ей тоже было нелегко справиться со всем этим. — И что же вы хотели обсудить? — Марсо закусила губу. — Мы уже пять минут ходим вокруг да около. Натаниэль судорожно вздохнула, опустив голову и принявшись рассматривать грязь на своих ботинках. Она долго вынашивала эту идею, пыталась продумать все до мельчайших деталей, но страх неизвестности прилип к ней и отставать никак не хотел. Риски были слишком высоки, она понимала. Сандерс вдруг скосил на нее подозрительный взгляд. — Мне кажется, что я примерно начинаю понимать, — в голосе сквозило слабое недовольство. — Да, но сначала постарайтесь выслушать меня, — Клинс взглянула на них с полной надеждой. Они были единственными, кто мог ей помочь в этом. Софи и Аарон переглянулись, однако быстро смирились и кивнули. Слизеринец тут же закурил. Гриффиндорка осмотрела их поочередно и сделала глубокий вдох, прежде чем начать наконец говорить: — Говорю сразу, я понимаю, что это безумно опасно, но мы можем отработать этот план до идеала, мы вполне можем сделать несколько больших шагов вперед. Я хочу сбежать из Хогвартса, но перед этим собрать столько знаний, сколько это вообще возможно. Однако этого будет мало. Даже если мы будем действовать втроем. Нам нужны союзники в виде взрослых, способных и надежных волшебников, которые смогут в случае чего помочь и подсказать. Иного выхода не вижу. Я хочу уничтожать крестражи и Пожирателей едва ли не одновременно. Для этого нужны люди. Много людей. — Создать свою организацию… — прошептала Софи, судорожно вздыхая. Натаниэль кивнула. План казался безумным. Таким безумным, что все вот-вот готово было рухнуть. Но Клинс решила до последнего бороться за все это, делать так, чтобы ничего не рухнуло, черт возьми. — Возможно, у тебя есть надежные и проверенные знакомые, которые смогли бы к нам присоединиться, — неуверенно произнесла Нат, теребя в руках фантик от конфеты. — Я бы рассказала им все, преподнесла доказательства. Марсо всерьез задумалась, а уже через минут медленно кивнула. Она была готова помочь. Она решилась на это. — Я правда постараюсь. — Если мы решимся на побег, то Реддл узнает об этом, все узнают. Побег школьников сложно скрыть, — голос Аарона дрожал. Он сделал глубокую затяжку. — Парни окажутся под угрозой, Нат, я ведь уже говорил. И от этих слов было больно, ужасно больно и просто невыносимо. Бессонными ночами Клинс безудержно рыдала, думая об этом. Она так хотела предотвратить это все, так хотела укрыть их от опасности. И Натаниэль решила, что будет делать для этого все возможное. Она скорее подставится сама, чем даст это сделать своим близким. Нат решила довериться человеку, которому не доверяет. И девушка уверена, что в случае чего сможет взять весь удар на себя, а пока она будет давить, будет душить, словно ядовитая змея, которой на самом деле то и не является. — Я решу эту проблему, — гриффиндорка сжала руки в кулаки и посмотрела прямо в недоверчивые глаза Сандерса. — Прошу, Аарон, просто будь рядом. Я сделаю все возможное, клянусь. Я всех защищу, сделаю абсолютно все, просто не отталкивай. Побудь рядом, ладно? По коже побежали мурашки. Нат смахнула наступающие слезы. Аарон громко сглотнул, прикрывая лицо руками. Ему слишком страшно за жизни самых дорогих ему людей. Он боялся сделать хоть одно лишнее движение, потому что это было риском. Сандерс ненавидел чертов риск. Его словно разрывало на куски, когда он позволял себя думать о чем-то ужасном. — Мерлин, к черту… Он выкинул бычок и, поспешно преодолев расстояние между подругой, порывисто обнял ее. Клинс уткнулась ему в плечо, тихо плача. Она мысленно клялась себя в том, что убьет каждого, кто хоть посмеет дотронуться пальцем до ее близких. — Софи, иди сюда, — прошептала Нат. Марсо опешила. Она всегда считала себя лишней, чужой, абсолютно ненужной и просто обузой. Софи завидовала их дружбе, завидовала их чувствам. У нее такого не было. У нее лишь фальшь. — Ну же, на заставляй нас ждать. И теперь она больше не медлила. Объятия с ними казались такими уютными и правильными, будто все и должно быть именно так. Никак по другому. Они теперь одни против всего мира… *** Натаниэль до сих пор не до конца понимала всех своих действиях, но обратного пути уже не было. Точно не в тот момент, когда она сидела перед директором Хогвартса. Возможно, врываться в его кабинет поздним вечером и требовать разговора было не совсем лучшей идеей, однако она все равно бы не стала об этом жалеть. Дамблдор принял ее весьма радушно, даже предложил чай, от которого Нат отказалась. Ей не нужны были эти любезности, ей нужно было взять с него обещание. — Так о чем же ты хотела поговорить, дитя? — с мягкой улыбкой поинтересовался мужчина, почесывая свою бороду. Натаниэль закинула ногу на ногу, внимательно осматривая директора, прищуриваясь и пытаясь подобрать правильные слова. Его абсолютное спокойствие убивало. — О Жане Батэсте и его пророчестве, — голос звучал твердо, без колебаний. — Вы все знаете, не отрицайте. Вы наверняка следили за нами, думаю, даже специально давали нам спокойно уйти из Хогвартса ночью без последствий, пройти в запретную секцию. Я сначала не понимала почему нам так спокойно удается пройти охрану. Думала, что безопасность Хогвартса на нуле, а потому так все легко. Оказалась не права. Быстро поняла ошибку. Дамблдор удовлетворительно кивнул, однако говорить не стал, давал продолжить. Клинс пыталась унять дрожь во всем теле. Это был ее единственный вариант. Ей нужно сделать так, чтобы профессор пошел на ее условия. — Вы знаете слишком много. Я хочу этим воспользоваться. У меня есть план. Даже не удивлюсь, если вы про него догадались. Может, вы даже догадались зачем я здесь… — Защита слизеринцев, дитя мое, — он сделал глоток горячего чая. Гриффиндорка кивнула. — Это ведь и в ваших интересах. Вы должны сохранить нам жизни, чтобы мы одержали победу. Мы чертов ключ, профессор Дамблдор, я права? — Вы можете стать ключом, а можете стать и кувалдой, мисс Клинс. Все зависит только от вас. Злость начала бурлить внутри, требовала выйти наружу. Клинс вцепилась ногтями в мягкую обивку кресла. — Тогда окажите мне услугу и я обещаю, что стану ключом. Я принесу вам победу на блюдце. Они смотрели друг другу в глаза долгие секунды. Натаниэль Клинс была смертоносным огнем, в ее глазах пылало синее пламя. В глазах директора ничего, кроме льда и чего-то еще непонятного, странного. — Сделайте так, чтобы Барти Крауч, Рабастан Лестрейндж и Регулус Блэк были в полной безопасности, пока я приношу вам победу. Натаниэль Клинс поднялась со стула, смиряя профессора безжалостным взглядом. Дамблдор слишком большая фигура на этой доске, но Нат готова бороться и с этим в случае чего. — И да, профессор, найдите свидетеля, который сможет закрепить наш Непреложный обет, — она усмехнулась, когда мужчина удивленно вскинул брови. — Без этого ничего не будет. И она направилась к выходу, не дав сказать Дамблдору ни слова. Только перед самой дверью Нат замерла и, не поворачиваясь, тихо произнесла: — Думайте и готовьтесь, профессор Дамблдор. Доброй ночи.