Гарри Поттер и Поиск 42

Глава 2. Три дня в Норе пролетели незаметно. Миссис Уизли изредка намекала на горячее желание узнать побольше о его новом задании, но не давила, понимая, что его работа требует полной конфиденциальности. Артур же неизменно пропадал в гараже, занимаясь магловскими штучками, — иногда Гарри казалось, что эта его привычка, бесящая Молли, была недопонятым стариковским флиртом, — но вылезал он оттуда таким помятым, что Гарри просто старался это игнорировать. Завтраки проводились за непринужденной беседой и крепким кофе, на обед всегда приходили посетители, а ужин Гарри пропускал, увлеченно изучая устройство ноутбука и телефона, которые, судя по всему, пригодятся ему в США. Присутствие и поддержка Молли согревала его душу. Ее глупые шутки, объятия и еда успокаивали его, и все это время он действительно спал по ночам. Он понимал, почему Джордж так долго оставался дома после... — Артур? — Гарри настороженно повернулся к долговязому мужчине, прикорнувшему в глубоком кресле. Тот дернулся и подслеповато сощурился на него: — Что случилось, сынок? — Какое сегодня число? — спросил он, внезапно ощутив чарующий запах пирогов. — Я думал, ты знаешь, — протянул Артур и кивнул на книгу Кричера в его руках. — И потому читаешь... — Второе, верно? — выдохнул он, на что Артур кивнул. Второе мая две тысячи двенадцатого года — пятнадцатая годовщина со дня пирровой победы ополченцев против государственного строя Лорда... Темного Лорда, давшейся им благодаря жертвенности многих волшебников. Перед глазами Гарри мелькнула табличка Фреда, веселье в его мертвых глазах, Ремус и Тонкс, так и не успевшая побороться за право называться Люпин, их переплетенные пальцы, окровавленная шея профессора Снейпа, сломанное тело директора Дамблдора, пронзенное тельце Добби, единственного эльфа, претендующего на личную свободу, тлеющие останки глупца, поверившего Неназываемому, внезапное падение Седрика, которому суждено было купаться в славе победившего чемпиона Хогвартса, лицо Сириуса, подернутое белой дымкой завесы, вращающийся глаз, оставшийся от изуродованного тела Аластора Грюма, Колин... бедный Колин, поверивший в мальчишку едва ли старше его самого, изможденный старик, Геллерт Грин-де-Вальд, в последние минуты жизни отвергший все свои идеалы, в которые верил и которые проповедовал, ради сохранения тайны первого дара Смерти от недостойного и многие-многие другие, чьих имен Гарри не помнил, к своему величайшему стыду. Он вздрогнул, открывая глаза, и обратил пристальный взгляд на окружающую его обстановку: в доме было тихо, если не считать немелодичного напевания Молли на кухне, не было слышно криков, мольб о помощи и предсмертных хрипов; в доме было чисто, ни пыли, ни обвалившейся штукатурки, ни обломков стен — ничего из этого; в доме было тепло, не было никаких сквозняков из-за разбитых витражных окон или ломаных дыр на месте, где раньше были бойницы, не было неестественно замороженных участков земли с живыми людьми и существами внутри. В доме было тихо, чисто и тепло. Он был в безопасности; дома. — Все в порядке, сынок? — осторожно спросил Артур, не повышая голоса, даже если звал его не в первый раз. Гарри растерянно посмотрел на него и медленно кивнул, словно не совсем уверенный в своем состоянии. Спохватившись, он подтвердил свой ответ вербально: — Да-да, хм... да, я в порядке, мистер Уизли. Просто... странно, что я забыл об этом. Артур нахмурился, услышав его слова, и строго заметил: — Даже не вздумай винить себя в этом, Гарри. Если тебе на одно-единственное мгновение удалось запамятовать эту дату, это не значит, что ты любишь или скорбишь по ним хоть на йоту меньше, ясно? — Да, сэр, — кивнул Гарри, даже если не был согласен с его доводами. Мистер Уизли, похоже, заметил это, поэтому Гарри поспешно ретировался на кухню, помогать Молли с готовкой поминальной трапезы.

***

Гарри в спешке скидывал свои вещи на кровать. Как оказалось, Молли не была довольна его неспешными сборами, что Гарри довольно быстро уяснил из ее тирады, которой она разразилась, когда он вызвался ей помочь. Началось все как обычно: Гарри предложил свои услуги в нарезке овощей, а Молли с удовольствием согласилось. Все было хорошо, пока Гарри не почувствовал необходимость разбить неловкую паузу. Он спросил у Молли, кто еще будет в Норе в этот день, и она ответила, что в этому году они планируют собраться только семьей. Гарри завис на мгновение и задался вполне логичным вопросом: во сколько ему стоит вернуться домой. Молли удивленно приподняла бровь и сухо отрезала, сказав, что грубо с его стороны полагать, что она не будет рада своему сыну на семейном собрании. Гарри покраснел и отвел взгляд, позволив воспоминаниям об Эдварде, который назвал его папой, поглотить его, и молча слушал раздраженную Молли, говорящую о семейных ценностях. В конце концов, она запнулась на имени Фреда, потом вспомнила об Америке и разозлилась, воскликнув, что он даже не собирает свои вещи и она больше не понимает, хочет он уехать или нет. Гарри не знал, что он должен сделать в такой ситуации, и неуверенно обнял ее, прошептав, что его отъезд — это приказ, а приказы не обсуждаются. Судя по одобрительному кивку Артура, присоединившемуся к ним из-за криков, он поступал правильно. Он снова сверился со списком вещей и тепло улыбнулся. Какой бы глупой в плане составления профиля Гарри она ни была, Гермиона все еще оставалась собой со своими цветными графиками, списками дел и непременными записями. Было в Гермионе что-то такое, что позволяло ей держать свой бунтарский настрой в уздах буквы и закона, и Гарри не знал, завидовать ему или восхищаться. Он мог совместить это, правда. В списке оставалось всего две красных строчки, когда ему захотелось бросить все это, так и не закончив, что не было большой проблемой, потому что ему все равно нужно было посетить магазин гаджетов. В скобочках Гермиона пометила основные меры предосторожности при использовании магловских технологий волшебниками. Гарри хмыкнул и покачал головой: Гермиона знала, что ему об этом известно. Он аккуратно сложил вещи в сумку-слинг, которая определенно не была законной из-за Заклятия незримого расширения, наложенного Гермионой в то время, когда они втроем все еще жили вместе, не веря в победу и опасаясь очередного нападения Пожирателей смерти, и неслышно спустился вниз, чтобы проверить взвинченную Молли. Он не судил ее, нет, все они были взвинчены в этот день. — Гарри, — облегченно улыбнулась она, когда он оказался в ее поле зрения. Она налила чай в его кружку (все еще странно — у Дурслей не было его кружки) и усадила его на табурет возле ее кухонного уголка, чтобы она могла видеть его, не отрываясь от готовки. — Садись, дорогой. Выпей чай, он как раз теплый. — Спасибо, — кивнул Гарри, прижавшись губами к напитку. Он заметил подавленный вид Молли и остановил ее явно заготовленную речь взмахом руки, сказав: — Ты не должна извиняться, Молли. Всем нам тяжело сегодня, но тебе... тебе особенно. Ты потеряла сына, ты имеешь право злиться. Если бы я потерял Тед... Эдварда, я... Гарри замолк, обменявшись понимающими взглядами с Молли. Он не хотел даже думать о предположительной кончине своего крестного сына, он не мог представить, через что она проходит, и, на самом-то деле, не хотел представлять. — Когда все придут? — наконец, после нескольких минут траурного молчания, спросил Гарри. — Начало часа через два, — задумчиво пробормотала Молли. — Значит, Флер и Гермиона скоро будут, чтобы помочь с напитками. У Анджелины и Джинни тренировки по квиддичу, они немного опоздают. Все остальные должны успеть к назначенному времени... Думаю, Джорджи появится пораньше. Словно ожидая именно этих слов, на кухню протиснулся Джордж с мимолетной приветственной улыбкой. Он поочередно обнял Молли и Гарри, а затем заварил себе чай, стараясь не отвлекать маму от ее занятия. Он был непривычно тих, но никто не обмолвился на запретную тему. — Дети с тобой? — оживленно спросила Молли, и Гарри не мог не заметить, что она не упомянула имени Фреда-младшего, чтобы не погружать сына в мрачное настроение, и имени Роксаны, чтобы это не было так очевидно. — Да, — кивнул Джордж. — Они пристают к папе. Бессмысленный разговор завязался между ними, подоспевшие Флер и Гермиона также ввязались в дискуссию, о которой позже никто и не вспомнит. Когда на кухне стало слишком тесно из-за суетящихся девушек, Гарри и Джордж, переглянувшись, выскользнули оттуда. — Как тебе здесь? — понимающе спросил Джордж. — Спокойно.

***

Гарри неплохо провел время в Норе. Он чувствовал себя отдохнувшим, выспавшимся и немного более готовым к своему новому заданию. С помощью Гермионы он позаботился о гаджетах, создании новых аккаунтов в сети и различных мессенджерах, и он даже навестил Эдварда. И пусть их разговор был с затяжными паузами и чересчур неловким, эта встреча была необходима им обоим. Гермиона закатила глаза и сказала, что ему следовало бы официально усыновить ребенка, на что Гарри возмутился, потому что, во-первых, как она узнала об этом (чем бы оно ни было), а, во-вторых, он не собирался бороться за право опеки с Андромедой, которая, похоже, находила утешение в воспитании своего внука. Единственное, что он мог сделать (и сделал), — это официально эмоционально усыновить Эдварда. Его рейс оказался в неожиданно разумное время, в восемь часов утра, поэтому Гарри позволил себе выспаться. Молли разбудила его в шесть утра, накормила большим количеством еды, чем он смог бы съесть в условиях без давления, и нагрузила перекусом (опять же, больше, чем ему понадобится), которого, по мнению Гарри, хватит на восемь дней, а не часов, но миссис Уизли не слушала его жалких возражений. Молли и Артур сопроводили его до аэропорта Хитроу и проследили, чтобы у него было все необходимое. Молли была готова расплакаться, и Гарри, несмотря на огромную любовь к ней и ее мужу, захотелось исчезнуть, но Артур, уловив его намерения каким-то радаром, разработанным им специально для рыжего хаоса волшебных детей, схватил его за руку и разочарованно покачал головой (Гарри был бесконечно благодарен, что он не упомянул об этом перед Молли): — Не забудь сдать палочку, Гарри. — Что? — удивился он, непреднамеренно проверяя ее наличие в кобуре. — Палочка, — терпеливо ответил Артур. — Перед перелетом все волшебники обязаны сдать проводники магии (будь то палочки, кольца или камни), потому что, когда владельцы паникуют, проводники склонны творить волшебство, чтобы спасти чародея, из-за чего коротит всю технику, и самолет падает. — Так... — Гарри нахмурился, припоминая подобную ситуацию в своей жизни, когда из его палочки вырвалось золотое пламя, и недоверчиво хмыкнул: — Но почему вы мне не поверили? — Когда, дорогой? — заботливо спросила Молли. — Я говорил, перед поисками крестражей, я говорил, что моя палочка защитила меня от Сами-Знаете-Кого, но никто мне не поверил. — Это недавнее открытие, — гордо заявил Артур, словно именно он этому поспособствовал. Гарри вопросительно склонил голову. — Кузина Гермионы услышала ее размышления о выходке твоей палочки и провела собственное расследование. Она узнала, что большинство авиакатастроф происходит из-за непроизвольного волшебства на борту, и озаботилась появлением контроля волшебных палочек, что удивительно, поскольку она магла, но, я уверен, Гермиона озаботится, чтобы последующие поколения магических людей и существ запомнили ее имя, как человека, повлиявшего на уменьшение разрушений из-за магии... — У Гермионы есть кузина, — сухо пробормотал Гарри, попрощавшись с четой Уизли, и направился к стойке паспортного контроля. — Любопытно, что я узнаю последним. Обо всем! Я знал о зелье? Нет. Но должен был? Разумеется. Я знал о существовании магического ядра у волшебников? Нет. Но должен был? Конечно, Кричер! Я знал о кузине Гермионы? Нет. Должен был?.. Черт, не знаю. Гарри раздраженно покачал головой, прекратив свой монолог в пустоту, и подошел к улыбчивой девушке за стойкой, весело попросившей его паспорт. Гарри невольно задался вопросом, как она остается такой жизнерадостной среди кучи народа, но, возможно, все дело было в перегородке между ней и непрерывным потоком странных, злых и глупых людей, и это была ее самодовольная усмешка. Она слегка нахмурилась, прочитав его имя и фамилию, и Гарри понял, как им удается контролировать сдачу палочек. Скорее всего, для удобства применения в жизнь нового закона консьерж должен быть волшебником, ведьмой или магическим существом (последнее не всеми приветствовалось, но толерантность нынешнего правительства обязывала граждан магического сообщества иметь беспристрастное отношение ко всем расам). — Гарри Поттер, как?.. — спросила она, не уверенная в своих выводах, и Гарри одобрительно хмыкнул на ее предосторожность. Она могла непреднамеренно раскрыть тайну магии перед маглом, но не стала спрашивать ни о чем, начинающимся на букву «В» (правила Дурслей были в ходу и среди волшебников, посещающих магловский мир). — Фотография, мэм, — вежливо улыбнулся Гарри. Специально для подобных случаев, когда ему была необходима верная идентификация его личности, он сделал фото, на котором безошибочно узнавался его шрам. — О, замечательно, — снова вернулась к своему жизнерадостному (самодовольному) настрою девушка. — Вам в левую дверь, мистер Поттер. Гарри кивнул, взял паспорт из рук консьержки и беспрепятственно прошел через указанную дверь. Внутри, в небольшой темной комнатке, похожей по интерьеру на министерские помещения, сложив голову на плечо, спал парень чуть помладше него, и Гарри стало безумно жаль незадачливого контролера, поэтому он поспешил разбудить его. — Мерлин! — воскликнул парень, подскакивая с кресла. Он в гневе посмотрел на Гарри, поэтому тот поднял руки в знак мира, сказав: — У тебя будет штраф. И чем дольше ты спишь, тем больше денег утечет с твоей зарплаты. — Ты-то откуда знаешь? — язвительно бросил он, поднялся на ноги и открыл дверцу шкафа, что позволило им увидеть множество выдвижных ящичков. Он дернул несколько из них, но они не поддались, что заставило его раздраженно стукнуть по дереву. — Идиоты! Могут они палочки вовремя забирать или нет? — Настроение не очень? — заботливо (как ему казалось) поинтересовался Гарри. — А у тебя со зрением проблемы? — сухо уточнил контролер, продолжая дергать запертые ящички. — С недавних пор, нет, — улыбнулся Гарри, что, похоже, еще больше взбесило уставшего парня. Он несколько раз постучал ладонью по ящикам, которые должны были быть уже свободными, и натянуто улыбнулся, повернувшись к Гарри. — Вам придется подождать несколько минут, — выдавил он. — Вы можете не улыбаться, если вам это так претит, — любезно сказал Гарри. Парень еще раз улыбнулся, что выглядело так, словно у него болели зубы, и громко (очень громко) достал полоску пергамента и самозаполняющееся перо, со стуком положив канцелярские принадлежности перед Гарри. — Место вылета, — указал он на строку, подписанную именно так, что подсказало Гарри, что его держат за одного из тех самых идиотов. — Место посадки. Ваше полное имя. Дерево и наполнитель вашей палочки. Затем оберните пергамент вокруг палочки и отдайте мне. Вы все поняли, мистер? — Да, спасибо за разъяснение, — весело ответил Гарри, начав заполнять бланк. Он с наслаждением наблюдал за строчками, которые после тренировок с Гермионой (не то чтобы он просил об этом, но им троим нужно было общество друг друга еще долгое время после Последней битвы) стали почти каллиграфическими. Когда Гарри вывел последнюю закорючку «икса», он последовал указаниям контролера, оборачивая бумагу вокруг палочки, и протянул ее в его нетерпеливые руки. Парень прочел его имя, вскинул бровь и окинул его тело сверху вниз намеренно долгим взглядом, отчего Гарри едва не покраснел (он не покраснел, реакции тела и выражения лиц — первое, контролю чего их обучили в аврорском училище). — Что ж, — невпечатленно фыркнул парень. — По крайней мере, вы заберете палочку вовремя, мистер Поттер. — На что это вы намекаете? — уточнил Гарри. — На твою паранойю, дурень.

***

Гарри все еще находился под впечатлением от парня, имени которого он так и не узнал, устраиваясь в пассажирском кресле у окна иллюминатора. Он ввел пароль от ноутбука с первого раза (насмешливое «дурень» здесь ни при чем, правда!) и порадовался своей удаче. Впрочем, он тут же нахмурился, ведь раньше он мог с уверенностью сказать, что разбирается в устройстве магловского мира, а теперь он с трудом пользуется немного улучшенной версией компьютера. Будь Дадли рядом, он бы с удовольствием посмеялся над его сосредоточенным выражением лица и напряженными руками, когда он печатал простой набор букв (да, набор букв, который был довольно-таки произвольным. Это всего лишь разумная предосторожность); эта мысль заставила его нахмуриться еще сильнее. Это было неважно, но он был рад думать о глупостях, пока это отвлекало его от мысли о его драгоценной палочке в руках того парня. Он был беззащитен без нее, только она могла идеально проводить его магию. Что, если с ней что-то случится? Что он будет делать с обломками его палочки? Он действительно, действительно, не собирался снова осквернять могилу директора Дамблдора, только чтобы почувствовать себя более защищенным, это было бы просто грубо. И он все больше нервничал без привычного трения шероховатого дерева о кожу предплечья. Вежливое покашливание заставило его оторваться от экрана. Перед ним стояла клубничная блондинка (Джинни посчитала нужным рассказать ему, что это не рыжий и не розовый цвет волос), она нервничала, возможно, из-за аэрофобии. Когда она сказала, что ее место рядом с ним, Гарри показалось, что она оглянулась на кого-то в толпе размещающихся пассажиров, что означало, что либо она не одна и переживает за своего компаньона, либо кто-то преследует ее. Гарри пожал плечами, решив, что времени разобраться с ее проблемами дотстаточно, к тому же она сидела прямо рядом с ним, и вернулся к своему занятию: он просматривал недавние статьи про Железного человека, надеясь уловить в них хоть что-то важное, пока ему не придется перевести ноутбук на авиарежим. — Я Вирджиния, — протянула руку его соседка с дерганой улыбкой, и только сейчас Гарри отметил ее американский акцент. — Вирджиния Поттс, если быть точнее. Гарри, изначально желавший завести с ней диалог, чтобы выяснить настоящую причину ее беспокойства, удивился подобному совпадению. В конце концов, не каждый день тебя находят нужные свидетели, которые даже не знают, что они должны дать показания. Он улыбнулся и мягко ответил на рукопожатие. — Гарри Поттер, мисс Поттс, — представился он, одновременно с этим обозначая границы. — У вас что-то случилось? Кто-то беспокоит вас на этом самолете? На самом деле, Гарри не думал, что кто-то преследует ее, потому что, чтобы преследовать ее, нужно не только знать, что она генеральный директор Старк Индастриз, а в Великобритании действительно мало кто следил за деятельностью компании Железного человека, больше интересуясь его потенциалом в бою, но и страдать тяжкой степенью сумасшествия, ведь мистер Старк никогда не даст свою подчиненную в обиду (она и правда вряд ли была одинока на этом рейсе. Скорее всего, с ней был кто-то из личной охраны мистера Старка). Женщина казалась искренне удивленной его предположением, пока они следовали указаниям стюарда, пристегиваясь ремнями безопасности перед взлетом. — Почему вы так думаете? — хмыкнула она. — Ну, вы явно нервничаете, — указал на очевидное Гарри, что заставило мисс Поттс нахмуриться. — И я был обязан спросить вас, не нарушает ли кто-то на этому борту ваше спокойствие. — Прямо-таки обязаны, — вскинула она подбородок. Гарри кивнул, не вдаваясь в подробности. — Нет, мистер Потер, просто... проблемы на работе, полагаю. — Да-а, я понимаю, — протянул Гарри. — Только что вы делаете в Лондоне? Это правда не вписывалось во все, что он уже знал. Мистер Старк предпочитал держать мисс Поттс поблизости, только если это не касалось командировок по делам, с которыми он не желал разбираться, что не имело смысла, поскольку редкие контракты с островами заключались через посла со странным именем (или это было прозвище. Мистер Старк был настолько эксцентричен, что никто особенно не удивился бы прозвищу вместо имени в официальном документе, не то чтобы это было нормально). И да, он мог махнуть куда-нибудь, оставив «Пеппер» (Гарри не терпелось спросить, кто был Солью) позади, как во время его исследовательских экспедиций по Лондону, в поисках чего-нибудь магического, и... Подождите, значит ли это, что он посвятил в свои догадки (или знания) о волшебстве мисс Поттс и поручил ей отправиться в Великобританию за новыми сведениями? Он заставил себя не сожалеть об отсутствии волшебной палочки («Конфундус» был бы кстати). — Ого, — вскинула бровь мисс Поттс. — Вы знаете, где я живу? Это... странно, очень. — Знаю, — кивнул Гарри, не понимая ее удивления. — Вы же генеральный директор Старк Индастриз. — А, — облегченно выдохнула она, и Гарри задумался, насколько, на самом деле, ей угрожает ее положение секретарши Железного человека. — Я ошиблась рейсом, собиралась в Вашингтон. — Не повезло, — сочувственно пробормотал Гарри. — Стойте-стойте, мы сейчас летим в Вашингтон? — Уже в Нью-Йорк, — ответила она с улыбкой. — ...Знаете, мистер Поттер, вы напоминаете мне кое-кого. — Да, я всем кое-кого напоминаю, — согласился Гарри. Мисс Поттс посмотрела вдаль, словно глядя в свое прошлое, и сказала: — Джейми. Вы напоминаете мне Джейми. Гарри чуть вздрогнул, вспоминая сон почти недельной давности, и вопросительно посмотрел на женщину. Ему действительно хотелось узнать все об этом имени, даже если у мисс Поттс нет ничего, что помогло бы ему разъяснить ситуацию с Сириусом. — О, она была странной девушкой, — заметив его заинтересованность, улыбнулась она. Гарри расслабился. Не стал бы Сириус называть его женским именем, верно? — Не помню ее фамилии, но это не так уж и важно... Утверждала, что волшебство реально, — Гарри уставился на нее, желая, чтобы она вспомнила фамилию этой глупой девицы, пренебрегшей безопасностью магических существ по всем миру. Между прочим, если бы мисс Поттс знала ее фамилию, половина дела была бы сделана, потому что, если некая Джейми была из окружения мисс Поттс, то она также знала и мистера Старка, а, возможно, и не только знала. — Думаю, она была под кайфом, мистер Поттер. Причем постоянно. «Что объяснило бы ее развязный язык, а не веру в магию», — раздраженно подумал Гарри, но рассмеялся вместе с рассказчицей. — Я так напоминаю вам сумасшедшую девчонку? — решил пошутить Гарри. — Нет, что вы, внешностью, — поспешила уточнить она. — Зеленые глаза, черные волосы, черты лица... Безумное сходство. — Просто волшебное, — сухо съязвил Гарри. Он без труда ввел пароль во второй раз под мелодичный смех мисс Поттс и заметил новую проблему: яркость была очень высокой; он не мог просто открыть секретные файлы Щ.И.Т.а, МАКУСА, ГИДРЫ или чего бы там ни было еще о мистере Старке и надеяться, что его помощница не заметит этого, а попросить помочь ему в этом было попросту грубо по отношению к ней, словно он думал (он думал, но ей не стоило знать об этом), что она сунет нос в чужое дело, хотя... — Мисс Поттс? — обратился он к ней. — У меня небольшая проблемка с технологиями, а от яркости экрана глаза режет, не могли бы вы?.. — Слышал бы вас мой босс, — весело отозвалась она, показав ему шаги его действий, чтобы отрегулировать яркость экрана. — Вы тоже летите по работе? — Да, — немного возмущенно ответил Гарри. — Но за что я могу быть благодарен, так это за заблаговременное уведомление и отсутствие языкового барьера между странами. На этот раз. — Раздражающий босс? — Могу поспорить, не такой самовлюбленный, как ваш. На этом разговор окончился. Мисс Поттс нервно стучала аккуратно подстриженными ноготками по телефону без связи, а Гарри все больше раздражался невозможностью воспользоваться интернетом. Да, он скачал нужные файлы, но он не мог ни связаться с Гермионой, ни «загуглить», — это слово показалось ему жутко странным, когда он впервые услышал его, и он до сих пор не был уверен в его существовании, — свой запрос. Он читал про провальную инициативу директора Фьюри несколько часов, разбираясь с характеристиками не только мистера Старка, который, по-видимому, годился только на должность консультанта при всех его способностях (Гарри не осуждал, сам он даже не предположил бы, что допустит его присутствие на секретном объекте), но и остальных несостоявшихся «Мстителей», пока мисс Поттс продолжала действовать ему на нервы своими нервами. Ровные перестукивания ногтей по экрану не выводили бы его из себя столь сильно, если бы это не происходило второй... нет, третий час подряд. — Мисс Поттс, — резко позвал он ее, с наслаждением отметив, что она перестала стучать. — Хотите есть? — Что? — Есть, — нетерпеливо повторил Гарри. — Хотите? Она кивнула, и Гарри почему-то показалось, что в последний раз она ела еще в Нью-Йорке, когда села ошибочным рейсом в Лондон. Он покачал головой и достал пирожки с черничным вареньем, отложив с клубникой, потому что вспомнил, что где-то среди всех бумаг, прочитанных или просмотренных им за эту неделю, говорилось, что у нее аллергия на эту ягоду. Странно, что этот факт был отмечен в официальных документах, отчетах или просто записях, но, возможно, кто-то довел ее до белого каления своим настойчивым предложением клубники, и она решила (случайно, конечно) добавить его в список общеизвестных. По мнению Гарри, было глупо выставлять свои слабости напоказ, особенно будучи связанной с видной политической фигурой, но он не стал бы осуждать взбешенную женщину. Не после Гермионы. — Это замечательно, — восхищенно отметила она, и Гарри мог заметить, как его отношение к ней становится теплее. Заметно теплее. — Да, она готовит... — Гарри посмотрел на нее и произнес с легким фырканьем: — ... волшебно. — Да ладно вам, — закатила она глаза. Гарри и рад был бы отстать, но ему нужно было убедиться в ее отношении к волшебству и этой Джейми, которая, судя по всему, была нарушительницей Статута о секретности, и он не мог отпустить ситуацию на ветер. — Она. Ваша мама? — Д-да-а, что-то вроде, — шокированный незамедлительным согласием, протянул Гарри. Они уплетали выпечку Молли за обе щеки, пока Гарри не понял, что им нечем запить. Мисс Поттс предложила ему попросить воды у стюарда, и Гарри последовал ее совету. Он с удивлением обнаружил, как легко ему с ней общаться, и сказал ей об этом, когда промочил першащее горло. — Одиннадцать процентов, — приподняв уголки губ, сказала она. — Что «одиннадцать процентов»? — О, нет, неважно, — легкомысленно воскликнула мисс Поттс, отвернувшись от него, и Гарри понял, что это была локальная шутка. Когда она собиралась вернуться к стуку по телефону, Гарри нахмурился: — Что происходит? — Что? — удивилась она. — Что происходит? — снова спросил Гарри. — Меня бесит ваш стук, правда, поэтому, пожалуйста, просто скажите мне, что происходит, и я постараюсь помочь. — Вы хотите помочь мне, чтобы я перестала вас бесить, — насмешливо хмыкнула мисс Поттс. — Да, — невозмутимо кивнул Гарри. Он и так достаточно переживал из-за отсутствия палочки под рукой, ему не нужна были дополнительные раздражители. — Ну, боюсь, я не могу вам сказать, мистер Поттер. Гарри пожал плечами, кинул умоляющий взгляд на нее и ее пальцы, подозрительно близкие к экрану, чем вызвал ее удивленный смешок, и вернулся к своему файлу. «Инициатива «Мстители» признана недействительной до последующего рассмотрения директором Фьюри. Итак, настоящее состояние потенциальных кандидатов в опер.группу по устранению особых угроз следующее: Тор не планирует в ближайшее время возвращаться из Асгарда на нашу планету, Халк/Брюс Баннер скрывается от властей, агенты Романова и Бартон отвечают за прикрытие его «хвостов», мистер Старк — нежелательное лицо №1 на всех объектах Щ.И.Т.а...» Гарри замер. Он медленно закрыл крышку ноутбука и еле сдержал истеричный смех. «Нежелательное лицо №1»... Он чувствовал себя слабым, беспомощным, истощенным, он больше ничего не понимал. С ним все было в порядке до недавнего времени. Он был в порядке. Он не боялся, не дрожал, ему не хотелось исчезнуть с лица земли, он был счастлив, черт возьми! А сейчас? Что было сейчас? Почему его переклинило при одном лишь упоминании о прошлом? Это было ненормально. Он шепотом повторил эту фразу. Один раз, другой, третий... Пауза. Еще раз. Он начал заикаться. Мисс Поттс обеспокоенно посмотрела на него, но он ничего не сказал. Он не мог сказать, тогда бы ему пришлось прекратить повторять это... Зачем он это повторяет? Что происходит? Его соседка заметила его не совсем уравновешенное состояние и на мгновение зависла, но спустя несколько долгих минут, растянувшихся на часы, она сумела успокоить его. Он не знал, зачем она повторяла ему, что ни песка, ни воды здесь нет, но он мог догадаться, что это было связано с последствиями похищения и пыток мистера Старка в Афганистане. В конце концов, он читал об этом. До конца поездки они не обмолвились и словом, но визитка мисс Поттс была громче всего, что она могла бы сказать.