Алисента. Матерь драконов

      Подкат сира Тиланда с прощупыванием почвы был не то чтобы не ожидаем, но Алис искренне ожидала его позднее, когда она станет более самостоятельной фигурой на этой шахматной доске, однако, бесспорно, порадовал. О верности, доверии и прочем говорить было невообразимо рано, но начало союза — это прекрасно, потому что ей искренне хотелось получить себе этого мужчину. Пускай сейчас он и не особо выделялся на фоне большинства лордов какими-то особыми качествами, однако она знала потенциал этого мужчины в будущем.       Внутренне королева искренне посмеялась с того, как тот пытался аккуратно подъехать к ней на тему ухаживаний за Рейнирой, но стоило Алисенте только предположить, что он подошел ещё и по вопросу Ступеней, как сир Тиланд моментально перестроился, очевидно оседлав любимого конька и помчался читать ей целую лекцию о том, как у нас всё плохо на данный момент с этими Ступенями и как они важны, и почему нельзя дать проиграть принцу Деймону с Морским Змеем… было видно, что бедолаге давно не давали полноценно высказать своё мнение на этот счёт.       Но подходить с таким пластом негативной информации к Визерису — это, однако, бесперспективное дело. Супруг не любил слушать много негатива, особенно если был какой-то радостный момент, особенно если он отдыхал, а на него напирали с работой… и, тем более, если там возносили мужество и доблесть принца Деймона. Потому что Ланнистер дураком не был и очень аккуратно упоминал имя принца, всегда подчёркивая, что «принц, несомненно, доблестно сражается, но…».       И хорошо, что он так делал, потому что несмотря на то, что отношения между братьями Таргариенами были сложными и король не выносил нынче прославлений своего брата, но на его же критику, особенно не от старого друга Отто, а от постороннего, король бы отреагировал однозначно негативно. Сам он мог хаять брата как угодно, но для всех остальных Деймон — принц Таргариен, младший брат его милости. И исключений в этом списке было очень немного, зато основательных — сложно было найти ненавистника принца большего, чем её отец.       Мысль написать о них рассказ-порнушку всё ещё периодически мелькала. Это было очень, очень забавно. Может, когда будет отходить от родов и маяться от скуки, Алис даже действительно это сделает. Напишет рассказ на пару страниц, а потом велит подкинуть его какой-нибудь крайне общительной леди. При чём Алисента бы даже делала ставку не на молоденькую девушку, а на почтенную матрону, которая бы охала, ахала и возмущалась беспределом, но тайком почитывала и распространяла. Надо же иногда и её милости глупостями заниматься.       Пообщавшись со всеми, кого нашла и кто желал внимания королевы, Алис направилась обратно в главную палатку празднества. Правда, не успела дойти до неё — как её чуть не прибила вылетевшая оттуда пулей принцесса, пылающая гневом. От падения её спас сир Стеффон, с недавнего времени — её личный щит.       — Прости, — тут же выдохнула, остановившись Рейнира.       — Я-то прощаю, но больше так не делай и объясни мне, куда и от кого летела?.. — кивком головы поблагодарив рыцаря, вопросительно изогнула бровь.       — От Ланнистера и отца, — фыркнула принцесса.       — Утешь меня и скажи, что не устроила феерический скандал, — почти простонала королева, потому что они тут как бы работают над имиджем принцессы, а ему на пользу не идут подобного рода… представления.       — Не устроила, но на отца нашипела немного, сказав, что не буду гарантом укрепления положения лорда Утёса, — не наорала — и то хорошо. Алисента утешительно похлопала Ниру по руке.       — Не переживай особо, немного более близкого общением с лордом Джейсоном и твой отец сам его выпнет куда подальше, — ухмыльнулась королева. — Вернёшься туда со мной или хочешь прогуляться?..       Рейнира оглянулась задумчиво на шатёр, скривила губы и обернулась к Хайтауэр, которая уже знала принятое решение.       — Не хочу, Алис, у меня уже терпения не хватает выслушивать всех этих дам, которые считают себя умнее всех, перемывают всем кости и даже считают себя чуть ли не выше королевской семьи. Они смели обсуждать и осуждать дядю Деймона! Вслух, при мне, их принцессе! Ещё и требуют каких-то объяснений от меня, представь?! — шепотом возмущалась Рейнира, пока Алисенте лишь и оставалось, что закатывать глаза. Ну да, эти почтенные леди считают и принцессу, и королеву, юными неопытными девочками, вот и ведут себя подобным образом.       — Не переживай так сильно, душа моя, пусть порадуются старушки… временно, — беззаботно отмахнулась Алисента, стрельнув в принцессу глазами, на что та замолчала, сощурилась, внимательно осмотрела выражение её лица и тоже довольно ухмыльнулась.       — Доверюсь твоей исключительно хорошей памяти, — хмыкнула злорадно Рейнира. — Пойду прогуляюсь по лесу, хочу отдохнуть от всего этого. Жаль, что ты сейчас… ну, такая, — неловко показала рукой на её живот. — Иначе мы могли бы вместе устроить себе конную прогулку по лесу или даже остаться там где-то ночевать, — мечтательно закатила глаза принцесса.       — Грязные, вонючие, в несвежей одежде, с комарами и сном на открытом воздухе… звучит чрезвычайно заманчиво, — сарказм сочился из Алисенты, как ничто. Где-то за спиной тихонько хрюкнул сир Стеффон.       Рейнира лишь закатила глаза, обняла подругу и, куда как более спокойная, отправилась к коням. За ней шустро следовал сир Кристон, которого, тем не менее, принцесса большую часть времени не замечала, да ещё и имела привычку жаловаться на занудность и правильность рыцаря, мол, сир Гаррольд был куда лучше. Видимо, в близком контакте с собой Нира переваривала ограниченное количество правильных зануд и место было занято Алисентой, так что Колю ничего не светит.       Ну и правильно, пусть верно блюдёт свой целибат и ни к принцессам, ни к королевам, не лезет.       Сидя в окружении тех дам, от которых столь активно удрала Рейнира, королева лениво поглаживала волосы сына, который прильнул к её животу и с любопытством прислушивался к тому, что происходит внутри. Концепцию «младшей сестры» Эгг ещё не понимал, но ему нравилось «знакомиться» с ней таким образом, особенно много восторгов вызывало, когда Хелейна толкалась в ответ или через тонкую ткань платьев — ночную сорочку, к примеру, было видно и ощутимо конечности ребёнка внутри.       К тому же, сейчас Эйгон был уставшим, после целого дня впечатлений, да с пропуском дневного сна… сейчас он быстро уснёт, а потом будет несколько раз кряду просыпаться ночью. Сбили ребёнку режим напрочь с этими всеми балами да охотами.       И она смогла с удовольствием проследить за тем, как нарвался на недовольство короля лорд Джейсон, а заодно уловить и ухмылку младшего Ланнистера, который явно злорадствовал. После к супругу подошел лорд Стронг и вот тут её милость напряглась — Лейнор Веларион им однозначно не нужен в качестве мужа! Перспектива рождения бастардов была очень, очень плоха, а если сир Лейнор действительно не способен возлечь с женщиной, то других вариантов там просто не остаётся.       Когда король, шатаясь, покинул шатёр, немного подождав, она отправилась следом за ним, передав сына под опеку Джоханны. Его милость стоял перед большим кострищем, созерцая огонь, когда Алисента, не спеша, подошла к нему.       — Я выбрал её, чтобы спасти страну от Деймона, — сказал король, стоило ей приблизиться к нему. — Она была моим единственным чадом, Отрадой Королевства. Я выбрал её любя, — и оттого кинул на передовую, на растерзание всех лордов, что однажды отвергли принцессу Рейнис лишь из-за её пола, а теперь должны склонить головы перед другой девочкой. — Потому что больше не верил.       — Во что же? — спросила, зная ответ. Пророчества, сны… с каких пор вообще сны стали предвещать о величии?.. Насколько уж она знает, два сбывшихся пророчества — о падении Валирии и о Ходоках за Стеной, были не то чтобы оптимистичными и служили скорее предупреждением, что может пойти не так, чтобы избежать этого.       — Многие в моём роду были драконьими всадниками, но немногие видели драконьи сны. Чего стоит сила дракона против силы пророчества?.. — да, на пьяную голову только такими вопросами и задаваться. Потому что, а что тогда стоит сила пророчества без драконов? Как одолеть мёртвых за Стеной, как жили бы Таргариены без драконов?.. — Когда Рейнира была ребёнком, я видел это во сне… так же ярко, как это пламя. Мальчика, рождённого от меня, в короне Завоевателя, — и посмотрел на неё. Алисента в ответ лишь внимательно смотрела на Визериса. — Я так хотел, чтобы это сбылось, так хотел быть провидцем!.. Я ждал этот сон снова, ночь за ночью, но больше не видел его. Я вложил в него все мысли и волю! И моя одержимость убила мать Рейниры… — Алис не знала, что сказать в ответ на это. Убил ли он Эймму? Да. Не давая ей передышек между родами, теряя одного ребёнка за другим, чтобы в итоге разрезать той живот заживо. В погоне за сыном, в погоне от брата. — Я думал, что Рейнира — мой выход из бездны горя и сожалений!.. И что её наречение всё исправит.       Слушая эту речь Алисента видела, чувствовала неподдельное горе и страдания мужчины, но сочувствия к нему не испытывала. Она была очень эмпатична по жизни и жалко ей было, если не всех, то многих и будь дело всё только в несчастной Эймме, то она, может, и проявила бы к нему искреннее сочувствие, но…       Тихий шелест юбок. Стук колен, соприкоснувшихся с полом. «Прости меня».       Кончилось её сочувствие к нему. Ни к его душевным ранам, ни к телесным, жалости у Алисенты уже не осталось. А уж тем более к его глупости и страусиной позиции — он облажался, он убил свою жену, он видит своего брата монстром и чудовищем, а исправлять всё должна Рейнира. Маленькая девочка, только потерявшая мать, видевшая, как она умерла — и тут же получившая такую ответственность и пристальные, выжидающие любой ошибки, взгляды со всех сторон.       — Я не представлял, что женюсь снова, — Визерис вглядывался в неё, словно ища ответы и, в очередной раз, отказываясь нести всю ответственность за принятые решения. Спихивая их на другого. И снова, как ни удивительно, на юную девушку подле него. — Что у меня будет сын!. Что, если я ошибся?..       — Ты не ошибся, муж мой, — он просил, чтобы кто-то взял за него ответственность решения. Что ж, она если не возьмёт её всю, но подтолкнёт точно. — А если мальчик был не твоим?.. Рождённый от тебя, твоей крови, но не твой сын. Внук или правнук? Потомок Рейниры?.. Она будет чудесной королевой однажды, она много учится и старается, просто сейчас ей тяжело — не только тебе все намекают о смене наследника. Это говорят чуть ли не прямо ей в лицо, давят, пытаются убедить словно она недостойна… сейчас Рейнире нужна поддержка и помощь. Я уверена, что она справится, нужно лишь дать ей немного больше времени и поддержки, чтобы она знала, что мы всегда рядом и готовы её поддержать.       Здесь и сейчас не стоило лгать, такие моменты любят искренность и оттого Алисента так и поступила — она говорила честно, о том, о чём могла — о Рейнире. Алисента взяла его руки в свои, отвечая прямым взглядом на его — ищущий в ней уверенности в произнесённых словах, которая в ней была. И король расслабился, слабо улыбаясь ей и кивая головой.       — Ты… возможно, ты и права. Мальчик, рождённый от меня… не всегда значит сын. Моей крови, — кто о чём, а Визерис в первую очередь о пророчестве. — Рейнира будет королевой. Замечательной, доброй королевой и мы ей в этом поможем, — гораздо более уверенно улыбнулся король. — Спасибо, Алисент, ты… утешаешь меня, как никто. И я рад, что не смотря ни на что, ты поддерживаешь мою дочь.       — Я люблю её, — легко улыбнулась Алис. — И люблю нашего сына, и наше ещё не рождённое дитя. Однажды они вырастут и станут верной опорой и помощью своей сестры, помогут ей в нелёгком бремени правления. Это то будущее, которого я им искренне желаю.       — Ты замечательная, Алисента. Спасибо тебе, — и поцеловал её в лоб. Она уже даже никак не реагирует на эти поцелуи, вот честно. Не целует в губы — и слава Богам, она будет хранить свой первый поцелуй в этой жизни к тому моменту, как станет вдовой и заведёт себе любовника.       К счастью, на этом «трогательный» момент был окончен и мужчина отстранился, взволнованно вглядываясь в темень леса.       — Она будет в порядке, просто отправилась отдохнуть от местного общества и с ней сир Коль, — поняла причину его волнений королева.       — Рейнира была сильно расстроена? — встревоженно поинтересовался Визерис.       — Скорее зла, — пожала плечами. — Лорд Джейсон её изрядно… вывел из себя.       — Этот любого выведет из себя, — с раздражением закатил глаза король, вызвав её смех. — Что? Ты бы слышала его! Его гордыня уже пробила небеса и он смел претендовать на мою дочь! — и она, конечно, могла много чего сказать… но предпочла просто посмеяться и отвести короля в его личный шатёр, чтобы монарший супруг мог проспаться и отдохнуть. Дурдом.

***

      В лесу было хорошо. Всё, что тревожило принцессу — это тихий шелест ветра в листьях деревьев, да звуки животных, доносившиеся издалека. Под ней спокойно перебирал копытами конь и единственное, что нервировало Рейниру — это сир Коль позади неё. Она бы предпочла остаться в полном одиночестве, максимум — взять с собой Алисенту, которая разбавляла бы эту лесную тишину своим ворчанием, но вместо этого её нервировал гвардеец.       Кристон Коль был неплох — он был и добр, и смешлив, и очень дорожил своим плащем и выражал полную поддержку и верность ей, как той, кому он был обязан всем, что имел. Он восхищённо взирал на неё и по большей части принцесса с удовольствием купалась в его внимании, но были моменты, когда он действительно раздражал.       Весь такой правильный рыцарь, поставивший вопрос чести во главе своей жизни. Это было неплохо, таких людей было мало и он был хорошим, но… Коль был слишком правильным занудой.       И она очень сомневалась, что он, подобно Алис, мог бы провести ночью принцессу в бордель, так что он однозначно не был тем занудой, чьё общество было бы ей приятно. Да и все эти его восхищённые взгляды… льстит, конечно, но Нира искренне скучала по сиру Гаррольду, который ощущался всегда скалой за её спиной — и отец, и дедушка, и защита, и прикрытие. Старый рыцарь иногда утешал одним взглядом или присутствием, с ним всегда было очень надёжно, даже там, где Вестерлинг, по сути, никак не мог её защитить.       Но сир Гаррольд теперь командующий королевской гвардии, а сир Коль весьма неплох, так что тут принцесса была бессильна что-то изменить.       В лесу Рейнира не ставила себе целью охоту — наоборот, она активно её избегала, потому что знала как они проходят — бедное животное сначала загоняют, потом вяжут, чтобы король мог самолично его убить. Если бы речь шла просто об охоте, где загонялся бы зверь, то, возможно… но даже так она не любила излишнюю жестокость и не хотела бы хладнокровно убивать зверя, глядя ему в глаза.       А так, просто гуляя по лесу, принцесса смогла успокоиться, остыть по отношению к отцу и гадкому Ланнистеру и снова захандрить на счёт будущей женитьбы. Потому что да, ей необходимо выйти замуж. Она уже даже почти смирилась с этим. Но за кого?!       Будь у неё брат, который был бы её возраста, то вопрос бы даже не стоял, а так… куча лордов, один другого хуже и выбрать категорически не из кого. Ей никто особо не нравился — были те, кто был пригож внешне, но ей не с лицом жить, были неплохи характером, но всё время что-то не то и никто её не… не цеплял. Не вызывал желания сделать что-то такое, как это было в борделе. Она даже не могла представить, что могла бы вот так — расслабиться и довериться хоть кому-то из этих мужчин, что смотрели на неё как на коронованный кусок мяса.       И коронованный — это в лучшем случае. Некоторые были как Джейсон Ланнистер и грезили сделать её своей леди.       Можно подумать, Рейнира собиралась отступать от своего права на трон! Нет, она могла бы, потому что Эгг был замечательным и она, наверное, даже не слишком расстроилась бы, займи трон её младший брат от Алисенты… но если даже сама Алис целиком поддерживает именно её кандидатуру, то с чего ей отступать? Она станет первой правительницей женщиной, запретит то варварство, которое сотворил отец с её матерью и которое делают мейстеры с женщинами постоянно, а их за это даже не осуждают!.       Перед ней однажды склонят головы и колени все эти самовлюблённые лорды, что сейчас так стараются поставить принцессу на её «место» — и это будет мигом её триумфа. Рейнира сделает то, что не смогла сделать даже Висенья Завоевательница — сядет на трон, положенный ей по праву первородства. То, за что так ратовала Алисанна Добрая наконец станет явью. А её потомок однажды спасёт их мир от мёртвых за Стеной.       При мысли о потомках принцесса скривилась, потому что это значило, что ей придётся не просто выйти замуж, но и родить… что, конечно, она и так понимала, но это было ужасно. Родильное ложе казалось ей худшим кошмаром из возможных и тем хуже оно было, что она прекрасно понимала — избежать его не выйдет.       На привале сир Коль развёл огонь, поймал им зайца и зажарил его. Ужин получился жестким и пресным, но она была слишком голодна, чтобы выбирать. Да и банально слишком погружена в свои мысли, чтобы заострять внимание на вкусе мяса.       Лениво жуя свой кусок мяса, принцесса смотрела в никуда, перебирая в голове кандидатов в мужья, когда раздался сначала слишком громкий шелест листьев, заставивший напрячься рыцаря, а уж потом и её, после чего к ним на поляну выбежал бешенный кабан.       Эта тварь умудрилась сходу сбить рыцаря с ног и кинулась на неё, хотя Рейнира ничего не делала, просто сидела недалеко от костра! Когда страшная морда, брыжущая слюнями нависла над ней, пытаясь добраться своими бивнями, паника захлестнула принцессу и всё, что она могла делать — это изо всех сил отпихивать его морду руками, задыхаясь в страхе.       «Это будет глупая смерть. Самая глупая для возможной королевы,» — билась мысль в голове, потому что она не могла откинуть эту тварь с себя, а её руки слабели всё больше. Казалось, что конец всё ближе. Ситуацию спас сир Кристон, пронзив кабана мечом, отчего животное завалилось на бок, оставив принцессу панически дышать и смотреть в небо широко раскрытыми глазами.       Но стоило только телу рядом дёрнуться, как растерянность покинула её — и она набросилась на эту тварь с кинжалом, что носила на поясе. Рейнира наносила удар за ударом, превращая свой страх, свой возможный позорный конец в ярость, изливая её в этих хаотичных ударах по кабану. Горячая кровь хлестала ей в лицо, металлический запах забивал нос, на губах она ощущала железный привкус, но это лишь подзуживало её ярость и пламя в крови.       До тех пор, пока при очередном замахе она не заметила тот факт, что животное неподвижно и не дышит.       Тогда принцесса завалилась назад, неловко садясь и отползая назад, всё ещё крепко сжимая в руке кинжал. Это был кошмар. Просто кошмар. Её не мог попытаться прикончить какой-то кабан. И она не могла сейчас сидеть ночью, в лесу, практически в одиночестве, с ног до головы испачканная кровью. Просто. Не. Могла.       Но на ней была кровь, которую она отчётливо ощущала. И болели руки. И нога, на которую пару раз наступил кабан.       Боги, её чуть не убил кабан.       — Принцесса, как вы? — подошел к ней обеспокоенный рыцарь.       — Я?.. — в шоке перевела на него взгляд Рейнира. И осознала. Её чуть не убил кабан, пока от её личного щита пользы было… чуть больше чем никакой. И тот факт, что в итоге он его убил — чести Кристону не делало. А если бы она растерялась?.. А если бы не успела выставить руки или кабан навис над ней так, что они оказались бы заблокированы?! Да она была бы мертва или изуродована! — Меня чуть не убил какой-то плешивый кабан, Коль! Пока вы, мой рыцарь и щит, просто валялись где-то! — пошатываясь, она вскочила, крича на него в ярости. Страх осознания произошедшего снова накрыл её. — Я вас что, с собой ради компании таскаю?! Вы должны были меня защищать!       — Принцесса, простите, я… — промямлил дорниец, невольно отступая назад под напором Рейниры, которая наоборот наступала на него.       — Это был всего-лишь кабан! Не преступник, не человек даже! Дичь!.. И вы не смогли сразить даже его! Неужели ваш максимум — это махать копьём на турнирах?! Покрылись плесенью на королевском довольстве, ничего не делая?! Вы!.. — она задохнулась от злости, пока в голове вставали картины того, как это всё могло бы закончится. Но Рейнира была наследной принцессой, будущей королевой и она должна была держать себя в руках. В любой ситуации. Поэтому она начала глубоко дышать, чтобы хоть немного успокоиться и не разжаловать гвардейца на месте. — Это должен быть первый и последний раз, сир Кристон. Просто потому, что следующего я могу просто не пережить. А если такое случится… я дала вам белый плащ — я и отниму, ясно?.. — уже не орала, а шипела принцесса, после чего развернулась и пошла прочь, к месту, где должен был быть ручей. Она была вся в крови и отвратительно воняла. — И захвати кабана, я желаю принести свой трофей.       Шаги гвардейца, благо, почти сразу же раздались следом, вместе с цоканьем копыт их лошадей, которых, видимо, взял под узду мужчина, когда она специально остановилась подождать его, не оборачиваясь. Потому что кабана ей хватило, да. Бряцанье подсказало, что и о своих доспехах сир не забыл.       «Лучше бы защищать свою принцессу не забывал,» — проворчала мысленно Таргариен и внезапно развеселилась.       Потому что это было буквально то, что подумала бы и сказала Алисента, будь она тут. Это то, насчёт чего подруга обязательно будет потом паниковать, когда Рейнира расскажет ей об этом. Продумывать все самые плохие варианты развития событий — это, буквально, главная способность её королевы!       Алисента однозначно учит её… хорошему. Какой кошмар, она становится ворчливой занудой.       Река была недалеко, а вода была в ней чертовски холодной. Принцессе приходилось мочить свой платок в ней и оттирать кровь хотя бы с лица, особенно тщательно — с носа и губ. Вкус крови был отвратителен, как и запах. Последний, впрочем, не уходил и стоило ей взять в руки прядь её белых волос, как Нира с трудом подавила стон.       Ей будет очень, очень невесело пытаться привести свои волосы в порядок в нынешних условиях. В замке было бы проще — там у неё были шампуни, масла для волос, примочки… но если не сделать этого в ближайшее время, то служанки в жизни не расчешут её волосы.       По лесу они брели, уже на конях, до тех пор пока не рассвело и всё это время в голове Рейниры звучало ворчание подруги о «прелестях» леса в виде диких животных и комаров. Обычно она отмахивается от изнеженности Алисенты, но сейчас?.. О, она была готова вторить Алис в каждом слове. Нира больше никогда не поедет так глупо в лес, в сопровождении одного лишь… Коля.       В итоге они оказались на вершине скалы, которая обрывалась, где принцесса задумчиво созерцала виды, пытаясь всё же насладиться долгожданным покоем вдали от толпы. Рыцарь позади неё после вспышки принцессы молчал и не надоедал, только лишь и указывал периодически направление, так что о нём можно было почти забыть, как и о привязанном на носилках, сооруженных из палок и ткани, трупе животного.       Она была уже практически полностью спокойна и даже кровь в волосах ей не тревожила, когда раздался звук копыт и приминаемой травы. Первой мыслью было: только не снова. Ещё одного явления кабана она просто не вынесет.       Но нет. Степенной походкой из-за деревьев показалось… чудо. Белый, благородный олень, что неторопливо шагал к ним, прежде чем остановиться. Он был прекрасен в своём величии. Король этих лесов. Рейнира замерла, словно завороженная, глядя в глаза этому зверю.       И когда сир Кристон стал доставать меч, могла лишь приказать:       — Нет.       Она знала, что олень нападать не станет, в нём не было ни злости, ни агрессии. Так и случилось — постояв на месте несколько мгновений, король леса развернулся и неторопливо ушёл.       «А отец его со следопытами ищет,» — весело хмыкнула мысли Рейнира и куда как более бодро пришпорила коня назад.       — Давайте ускоримся, сир Кристон, в лагере наверняка давно подняли суету, — раздражение на дорнийца уже покинуло её, как и всякие негативные чувства — стоило представить, как она будет хвастаться Алисенте… а уж если об этом услышит десница, что только и твердил о «королевском знаке» для внука!..

***

      По возвращению в лагерь вокруг них, ожидаемо, поднялась суета, которую Рейнира гордо проигнорировала, шагая прямиком к шатру королевы, лишь велев рыцарю отнести кабана слугам. Алисента любит комфорт и у неё наверняка найдётся что-то, что поможет отмыть ей волосы. Равно как и целая ванна, потому что «даже в походной жизни должны быть маленькие радости, особенно когда на руках маленький ребёнок!». Сама принцесса отказалась от мысли везти с собой купальню, потому что просто не видела в этом смысла — они ненадолго, хватит ей и небольшой бадьи, как это делали большинство лордов и леди, в том числе и сам король.       Уже на подходе к шатру её милости, из него… выкатилась недовольная подруга, которая уперла руки в бока и сверлила её злым взглядом.       Это выглядело очень забавно учитывая нынешнюю фигуру королевы, однако Нира с трудом подавила стон. Не избежать ей длительных и нудных нравоучений.       Молча, под тяжелым взглядом Алис, она вошла внутрь палатки, откуда тут же стали слышны возгласы её маленького брата. Принцесса невольно улыбнулась, потому что в этот момент его как раз купали и всё вокруг было мокрое, а сам Эйгон — недовольный и надувший губы.       — Спаси мои волосы и я буду честно слушать всё твоё ворчание, — сказала предусмотрительно Рейнира и посмотрела на подругу умоляющим взглядом. Всегда работает.       — Садись, горе драконовое, — махнула рукой, тяжело вздохнув, Алис. — А пока я не начала своё ворчание, изволь рассказать, кого ты прирезала и где пропадала столько времени. Надеюсь, кстати, что это был не Коль, убийство собственного щита изрядно испортит твою репутацию, — от сетований Алисенты принцесса хрюкнула, но послушно села за дамский столик королевы.       И начала свой рассказ, пока Хайтауэр снимала с неё верхнюю одежду, аккуратно оттирала кровь тряпками, пока Эйгона закончили купать и завернули в полотенце, чтобы унести сушиться и переодеваться. После в бадью с ещё тёплой водой пересадили уже её, обмывая мочалками в две пары рук — королевских и служанки, — бережно убрав волосы наверх, чтобы тщательно заняться ими позже.       — Сир Коль оленя тоже видел? — в первую очередь уточнила Алисента, когда она закончила свой рассказ, а мытьё подошло к самому важному, а именно — к волосам.       — Конечно, — пожала плечами Рейнира.       — Прекрасно, заставим его рассказать об этом в главном шатре перед всем двором, — пакостливо ухмыльнулась королева и Нира отзеркалила её ухмылку. Вот именно поэтому эту зануду она так любит. — Просто представь выражение лица моего отца.       — Уже представила, — хихикнула принцесса, вновь вспоминая все речи о том, что замеченный белый олень — это знак!       В итоге, спустя час, когда её тщательно просушили, чтобы она не простыла, Рейнира вышла пред очи отца уже чистая, пускай и с влажной головой. Главное — вновь серебристой! Король смотрел на неё взволнованно и недовольно, но тут на помощь пришла Алисента, мягко рассказывая о кабане и тут же переводя всё внимание на то, что к ней вышел белый олень, а сир Кристон, конечно, может подтвердить и рассказать, был ли тот зверь столь величественен, как о нём рассказывают!       У дорнийца не осталось иного выбора, как рассказать об этом и двор тут же забурлил, даже её отец — хмурый минуту назад, радостно вскочил с места.       — Отчего же тогда принцесса не велела сиру Кристону убить зверя? Мы все с радостью бы лицезрели этот поистине королевский трофей, — уверенно промолвил десница, совладав с голосом и в упор глядя на неё.       Взгляд был тяжелый, но она восемь лет дружит с Алисентой, которая смотрит на неё точно так же по нескольку раз на неделю. Рейнира уже никак на это не реагирует, особенно если так смотрит не сама Алис.       — Потому что это была бы бессмысленная жестокость и предательство — убить зверя, который доверчиво вышел ко мне сам. Он был прекрасен и я предпочту жить, зная, что это прекрасное создание всё ещё правит этим лесом, а не стало блюдом на моём столе, — уверенно отбилась от слов десницы принцесса, высокомерно глядя на него. — Для этого я убила кабана.       Во время их диалога вокруг царила тишина, которую нарушил отец.       — Ты бываешь мудра не по годам, Рейнира! — радостно всплеснул тот руками, гордо смотря на неё. Рейнира стояла гордо, наслаждаясь всеми взглядами, что были обращены на неё. — Пускай же король леса хранит его для нас, а съесть мы с удовольствием можем и того, которого поймал я, в пару к твоей добыче! — король рассмеялся, за ним последовали и прочие придворные. Даже Отто выдавил из себя улыбку.       Пир в честь этого события устроили во дворе, а в шатре и они с Алисентой сели рядом, пока Эйгон умостился на коленях сестры, потому что у Алис уже практически не умещался из-за внушительного живота той.       Кабан вращался на вертеле, принося моральное удовлетворение принцессе. Он пытался убить её, а в итоге она его съест, как и полагается драконам поступать со своими врагами.       — У тебя слишком кровожадное лицо, — негромко заметила королева, отбирая у сына вилку, которую тот успел схватить. Рейнира опомнилась и помогла подруге в этом нелёгком деле — Эйгон был очень цепким и не любил выпускать из рук то, что в них уже попало. А вилка могла быть опасна — для него или для тех, в кого он её кинет. — Бедный кабанчик уже мёртв, прояви к нему снисхождение.       — Посмотрела бы я на тебя, попытайся такой «кабанчик» тебя убить, — фыркнула недовольно Таргариен.       — Вот поэтому я и не шляюсь по всяким лесам практически в одиночку.       — А мне-то казалось это из-за моей сестры в твоём животе, — съехидничала Нира, кинув взгляд вниз.       — В первую очередь — из-за чувства самосохранения, — отрезала Алисента, пока Рейнира продолжала посмеиваться над подругой, заодно играя руками с ручонками Эгга. Брат схватил её правую ладонь и попытался стащить кольцо. Нира мужественно не давала ему это сделать. Она уже слушала лекцию о том, почему давать мелкие предметы в руки детям — плохая идея, если только не хочешь ребёнка убить. — И у нас есть проблемы.       — М-м?.. — без особой охоты протянула принцесса, потому что вот она здесь — убийца кабана и та, к кому вышел белый олень, купается в лучах своей славы и удовлетворения жизнью. Ей совершенно не хотелось портить себе настроение.       — Твоему отцу настойчиво подсказывают, что сир Лейнор — прекрасный вариант. И он может о нём задуматься, Рейнира, — смотря лишь на принца, улыбаясь, тихо сказала королева. — У тебя всё меньше времени.       — И что, мне нужно выскочить замуж за первого встречного? — огрызнулась моментально напрягшаяся принцесса.       — Присмотрись к мужчинам, познакомься и назови имя своего предполагаемого жениха. Мужчины, что произвёл на тебя впечатление, но ты хотела бы поближе с ним познакомиться, — посоветовала Алисента, поднимая на неё сочувственный взгляд.       — А потом? Мне вечность с ними «знакомиться»? Не думаю, что отца это устроит, — она скривилась.       — Нет, просто правда познакомься с ним. Пообщайтесь, погуляйте… вдруг, понравится? — под конец её милость лукаво улыбнулась, вызывая в Рейнире стон.       — Сама в это веришь? — ответный взгляд отчётливо говорил «почему бы нет?». — И на кого мне обратить внимание? Это ты тут за всеми наблюдаешь, посоветуй кого-то… кто стоил бы моего внимания.       — О, у меня есть прекрасный, ненавязчивый кандидат, который пожирал тебя глазами, когда ты вернулась окровавленной и с кабаном, — тут же довольно протянула Хайтауэр и Рейнира даже кинула на неё удивлённый взгляд. — Столько восторга я в мужчинах ещё не видела, когда они смотрят на грозную воительницу. Остальные, в основном, были испуганными, — фыркнула подруга.       — И кто же этот… ненавязчивый? — заинтересованность против воли прокралась в её голос. Алис не слишком любила мужчин и заслужить у неё достойную оценку было тяжелее, чем у самой Рейниры, честно говоря.       — Привлекательный, родовитый, внушительный. Отзывы исключительно положительные, даже у шлюх, — выдала характеристику Алисента, от которой принцесса подавилась куском мяса, которое как раз жевала. Пока она откашливалась, Алис совершала какие-то странные телодвижения, которые Нира заметила краем глаза, но особого внимания не обратила. Она пыталась не удавиться.       — Откуда у тебя мнение шлюх-то? — совсем тихо пробормотала.       — Во-первых, у меня есть связи, — тут принцесса смущённо улыбнулась, вспоминая своё знакомство с этими самыми… связями. — Во-вторых, я не отдам свою драгоценную принцессу проходимцу, из чего вытекает следующее — хочешь узнать самую честную оценку истинного отношения мужчины к женщинам, спроси у шлюх. С ними никогда не церемонятся и не носят маски притворства.       — Иногда ты меня пугаешь, — проворчала немного шокированная Рейнира, но уставилась на подругу очень заинтересовано. — И что, отзывы правда… такие положительные? — уши стали горячими, как и щёки, но она пыталась держать лицо.       Да, её интересовал этот вопрос! Потому что это было важно! Нира не хотела потом блевать как Алис, особенно после того, что узнала.       — Как-то раз девушки подрались за то, кто обслужит его ночью, — вспоминая свой разговор с Аникой, пришла к выводу, что оценка была высокой. А так как он был «родовитым», то едва ли ходил по плохим борделям.       — И-и?.. — совсем заинтересованно протянула Нира, после чего проследила за взглядом Алисенты, направленным ей за плечо.       Там, поворачивался, как-то явно красуясь сир Харвин Стронг, так же известный как Костолом. Тот самый, который недавно отирался рядом на пиру, не навязывая свою компанию ей. Привлекательный, внушительный и родовитый, да.       Повернувшись к ним мужчина лихо улыбнулся, смотря прямо на принцессу. И Рейнира… слегка улыбнулась в ответ. Она могла бы с ним хотя бы познакомиться.