Гарпия на тëмном силуэте

Подземные лабиринты по прежнему не стеснялись показывать свой суровый нрав, вызывая у Северуса ностальгические переживания от встречи с таким знакомым холодом, с каменными изваяниями, старающимися испугать или, как минимум, насторожить, с обжитыми лишь пауками обветшалыми помещениями. Школьные друзья иногда затаскивали его в эти места, соблазняя возможностью найти скрытые ото всех знания предков за потайными дверями и фальшпанелями салазаровских погребов. Юноша не видел смысла слоняться во мраке, пыли и сырости, ведь если в них и хранилось могущество, оно было защищено от любопытных подростков, а потому соглашался лишь от скуки. Пожалуй, единственная польза от этой всеми забытой части замка – это хранение запрещённых школьными правилами предметов. Место, в которое Беркута вела остальных, держа перед собой светлячка „Люмоса“, служило Рунеспуре убежищем до того времени, когда была обнаружена выручай-комната. С тех пор там ещё валялось несколько полных бутылок увеселительного на всякий случай. Устав выносить тишину, Баки начала разбрасываться фактами о винах и прочих алкогольных напитках, заученными по настоянию матери. Бессмысленная информация, как считала девушка, однако сейчас этот поток бормотания приостанавливал в ней развитие негативных чувств, вызванных неконтролируемым самобичеванием: она должна была держать себя в руках до последнего, сохранять невозмутимое лицо, какая бы тягота не опускалась на её сердце и какая бы мерзость не оскверняла её слух. А ведь недавно прошёл победный матч... После этого события Беркута всегда ощущала отлив подавленной злости, выплёскивая её всю в агрессивной игре. Похоже, в этот раз всё испортила Гвеног с её удачным пассом. Надо было напрячься и врезать ей в ответ ради эмоциональной компенсации, но Беркута побоялась истратить на это свои дефицитные силы. Ещё и ситуация с Бенджи домокловым мечом нависала над ней, повышая нервозность. Но это всё лишь оправдания – негативное впечатление уже произведено. Оставалось радоваться тому, что Снейп принял её приглашение на совместное времяпровождение, подарив возможность скомпенсировать потерянные очки симпатий. «Больше никаких промашек, Бейл» — скомандовала она сама себе и скосила взгляд на шагающего позади юношу. Снейп шёл молча, в некой прострации, вызванной утомительностью сегодняшнего дня. Бормотание Беркуты смешивалось в одну шумную кучу, изредка прорываясь в местах излишнего напряжения её голоса. Изначально все эти разглагольствования о винах вызывали у юноши удручённые вздохи непонимания, но задумавшись он приметил скрытый за ширмой многословия внутренний дискомфорт говорящей. Это всколыхнуло в его памяти воспоминания, как он сам срывался в бессильной ругани на мародëров и как ему было отвратительно с самого себя впоследствии. Разве он не способен на что-то большее, кроме как покрыть врагов словесной грязью? Не раз представлялось в его голове, будто от одной элегантной фразы Поттер проглатывал язык и сгорал на месте от стыда, но пустоголовым всегда есть что сказать. Да, Северус понимал, какого сейчас Беркуте, и всё же её растерянность расслабляла, ведь в этом случае он был не одинок в своих чувствах. Предложение выпить вместе и вовсе вызывало некоторую благодарность, ибо последовавшее сразу же после вскрытия правды о его статусе крови, оно являло собой жест принятия. По крайней мере так воспринял его сам юноша, проассоциировав с дружескими посиделками в „Трёх мётлах“ во времена учёбы, которые всегда являлись для него ритуалом, делавшим его неотъемлемой частью компании. Наверное, такое приятное чувство общности и тянуло Снейпа за троицей в эти неприглядные коридоры. Даже такому одиночке, как он, оно казалось притягательным. И всё же внутри ощущался слабый, но навязчивый зуд сомнения. Могла ли нужда использовать его в своих целях перевесить неприязнь чистокровок к такому, как он? Или, они просто проигнорировали слова Гарднер, посчитав их уловкой? Хотя вероятнее они уже знали или, как минимум, догадывались. Группа вошла в просторное помещение за неприметной дверью из грубой древесины. Тут же зажглись свечи и металлические фонарики в виде канареек на жёрдочках, проливая свет на задыхающееся своим же беспорядком убежище, обклеенное драными обоями. Хамильтон танцующим шагом обошла его вдоль и поперёк, убирая заклинанием „Тергео“ всю скопившуюся на величавых грудах разносортного хлама пыль, Лоу растопила камин, а Бейл в это время достала из встроенного в огромный стенной шкаф ящика две пыльные бутылки и левитировала на столик четыре хрустальных бокала. Северус неторопливо присел на мягкий диван и оценивающе огляделся вокруг. Атмосфера уюта крепко обняла его сердце. — В идеале было бы начать сливочным пивом, но, увы… „Эльфийское красное“ тоже подойдёт. Конечно, если вы в этом деле не новичок, — Баки игриво улыбнулась Северусу. — А довершим, пожалуй, „Балмо́рской огневицей“, чтобы наверняка пробрало. Подлетев к столику, девушка изящно наполнила бокалы бардовой жидкостью. К этому времени подоспели Брунгильда и Гильберта, присаживаясь на соседний диван. — Предлагаю начать без лишних предисловий. — Баки решила вырубиться быстрее всех, — Берти захихикала. — Навряд ли я с этого вырублюсь, хотя… было бы не плохо, — девушка услужливо раздала подругам напитки, последний протянув Снейпу. Такой знакомый проницательный взгляд чёрных глаз, намеренно поймавший две серебристые радужки, заставил Беркуту невольно вздрогнуть. Тонкие, словно ветви бамбука, пальцы обхватили ножку бокала всего в паре жалких миллиметров от её. Благодарный кивок показался жестом предостережения: её видят насквозь и могут обличить в любой момент. Или это просто фантазии? — Есть у меня знакомый, — уже менее твёрдым голосом продолжила она, усаживаясь напротив юноши, — который постоянно молчит… только вот когда напьётся, превращается в такого болтуна. — Надо же… А у меня есть знакомая, которая постоянно врёт, но стоит ей напиться, она выкладывает абсолютно всё, что скрывает её тёмный разум, — холодно ответил Снейп. Баки нервно усмехнулась: всё-таки не фантазии. — Некоторым и сыворотки правды не нужно, чтобы выложить все свои тайны. Не везёт им. — А вы счастливица? Неопределённо помотав головой, девушка предпочла занять рот вином, а не ответом на поставленный вопрос. Паузу прервала Лоу. — Может, сейчас не время, но нам стоило бы согласовать расписание дополнительных занятий. Лично мне важно заранее его знать, чтобы точнее распланировать свой график. — Педантичность Бруни не терпит отлагательств даже перед лицом празднества, — Берти отпила вина и довольно ахнула. — Выберите любые часы, — равнодушно кинул Снейп. Ему и впрямь не было особой разницы, когда клочок его пустой жизни отойдёт слизеринкам в карман, хотя он и не попытался вообразить, насколько морально тяжёлой могла оказаться эта утрата в перспективе. Возможно, после первого же занятия, придётся выкупать своё время обратно, однако на данный момент так называемая Рунеспура причиняла ему дискомфорт куда меньший, чем он предполагал. — Легче всего вписать в среду и субботу перед тренировками по квиддичу. — Ох, нет. После тренировок ум лучше заряжен на интеллектуальную деятельность. К тому же успевает отдохнуть от кучи школьных занятий, — поспорила Берти. — Тебе лишь бы возразить… — Ахаха! Как ты поняла? — Опыт, — Брунгильда слегка улыбнулась, от чего её лицо показалось Северусу необычайно странным. Всегда так непривычно видеть серьёзных людей весёлыми. Какое-то время девушки обсуждали недавний матч по квиддичу. Смысл обсуждения едва-едва доходил до сознания Северуса, которого после двух десятков глотков начала яростно одолевать сонливость. Уже и не вспомнить, когда он последний раз полноценно спал. — Мерлин, мы только начали, а бутылка уже почти пуста! — через чур экспрессивно возмутилась Баки, доливая себе в бокал. Северус сожмурился, затем распахнул начинающие слипаться веки и попытался вникнуть в происходящее. — Четыре человека как-никак. — Твоя правда, Бруни… Может, тогда забежим в склеп? — Хочешь спереть чужие запасы? — Да, — с выражением, полным достоинства, призналась Беркута. — Лучше пей помедленнее. В склепе ненароком ещё у своих стащим, да и одно сливочное пиво там хранят. Подобные рассуждения вызвали у юноши усмешку. — В ваши ученические годы, профессор, разве не также было? — хитреньким голоском полюбопытствовала Гильберта. — Хотите узнать, насколько часто я нарушал правила? — В том числе, — прозвучало донельзя беззастенчиво. — Я не нарушал правил… — Разумный ответ, — подметила Берти, заговорщически хихикнув. — Намеренно, — добавил Снейп и довольный своим заигрыванием докончил бокал вина. — Расскажите одну из историй? — Дабы потешить ваше любопытство, мисс Бейл? — Достойнейшая из причин дать волю языку, — Беркута протянула бутылку в направлении бокала Северуса. Тот не отказался от любезности и на этом „Эльфийское красное“ отдало свои последние капли. — Тогда с вас правдивая история взамен. — Справедливо, — по виду развеселевшая Беркута взялась откупоривать коньяк. Покручивая в пальцах напиток, Северус старался припомнить одну из своих школьных увлекательных ситуаций. Что же такого рассказать, чтобы в случае, если это разнесут по всему замку, на нём это никак не сказалось? Наверное… — На пятом курсе перед СОВ мой приятель попросил меня сварить одно сложное зелье, чтобы помочь ему с парой экзаменов по предметам, в которых он плохо разбирался. Принцип действия этого зелья состоял в том, что первый человек капал себе на один глаз пару последних капель из флакона, который до этого опустошил второй. После этого он начинал видеть глазом этого второго в течение нескольких часов, — радужки слизеринок заискрились яркими огоньками подобно тому, как сверкала „Балморская огневица“, вытекая из горлышка. — Конечно же, был огромный риск обнаружения эффекта при предэкзаминационной проверке, о чём я не раз предупреждал приятеля, но он был сроден риску. Думаю, вы уже догадались, чем всё закончилось. — Его поймали на попытке обмана, — произнесла очевидное Брунгильда. — А так как в приятелях у него был одарённый в зельеварческом деле студент, все сразу поняли, кто ему с этим помог. Северус пропустил паузу, без видимой причины раздосадовано всматриваясь в лицо девушки. — Верно, мисс Бейл. Профессор Слизнорт пригласил меня к себе в кабинет и сделал ровно то, что делают с провинившимися учениками. Беркута шикнула на Берти, предупреждая её неуместные шутки. Та лишь показала язык, еле сдерживая смех. — Но он ведь наверняка подметил качество исполнения вашего зелья, учитывая ещё его сложность. — Почему вы так подумали? — Ну, это же Слизнорт. Он постоянно и всячески поощряет талантливых учащихся. В том числе не самых дисциплинированных. — Он поощряет лишь тех, кто будет выгоден ему в будущем. — А вас он счёл невыгодным? Странно. Мне рассказывали, что вы были лучшим по зельеварению на курсе. Неужто он не пригласил вас в свой дурацкий „Клуб слизней“? — Нет. Видимо, по его мнению, я бы не многого достиг. Что, собственно, и произошло. Поэтому не вижу причин быть раздосадованным подобному отношению, тем более когда мне одному из немногих выпала великая честь не слышать своё искаверканное имя, — произнёс Северус полуспокойным полусаркастическим тоном, не понимая до конца, что чувствовал по этому поводу. — Ха, честь и впрямь великая. Но всё же странно это: вы ведь подались в Пожиратели Смерти потому, что вас вели амбиции, разве нет? Он мог бы направить ваше честолюбие в иное русло, если бы захотел, мог бы… — Вы просто невыносимо самонадеяны, раз заговорили со мной о вещах, в которых ничего не понимаете, — несдержанно протараторил Снейп. Тем не менее ему стало интересно, исходя из чего слизеринка сделала такие выводы. — Это мягко сказано, профессор, — заверила заметно опьяневшая Хамильтон. — Вы бы знали её на младших курсах… Но разве это не очаровательно? Серерус ничего не ответил. — Сэр… Мне сказали, завтра вы идёте к Слизнорту на прощальную встречу. — И что с того? — Предлагаю дуэтом туда не идти. Теперь уже все обитатели комнаты смотрели на Баки. — Это протест! — взвизгнула Гильберта и потянулась за второй порцией коньяка. — Против здравого смысла, — добавила Брунгильда. — Ты всерьёз решила пропустить последний день нашего бывшего профессора из-за простой обиды? — Чёрта с два это простая обида! — Историю, мисс. Названная недоумевающе сощурилась. — Ваш черёд. Хочу услышать, что случилось между вами и Горацием Слизнортом. Всё помещение наполнил внезапный хохот Гильберты. Беркута немного изменилась в лице: глаза, словно углубились во впадины, а зрачки забегали, как загнанные в западню звери. — Неравноценно, — буркнула она. — Это личное. Давайте лучше налью вам коньяка, профессор. — Решили подкупить моё безразличие? — Да, — резко ответила девушка и поднесла горлышко бутылки к бокалу юноши. Это был крайне честный ответ с её стороны. И подобные ему Северус слышал не впервые. Наверное, именно в аналогичные моменты у него получалось разглядеть искренность в таком человеке, как Бейл. Импульсивный отклик, прозвучавший столь инородно, что проще было принять за шутку, приоткрывал завесу тайны её истинного характера. В купе с той вспышкой гнева, Северус теперь примерно понимал, сколько эмоций приходилось держать в себе этой юной волшебнице. Захотелось узнать, каковы её причины поступать таким образом. Могли они быть схожи с его? Все эти мысли и ощущения вылились в довольно странную реплику: — Мисс Бейл, вы ведь не хотите мне врать? — только под конец этой фразы Снейп понял, что прозвучала она как угроза. Краем глаза он заметил, как Брунгильда с подозрением покосилась на него. — В каком смысле? — хмуро спросила Баки, настораживаясь. Северус запутался в своих размышлениях, с каждой секундой всё сильнее теряя смысл сказанных секундами ранее слов. — Вы многое обо мне знаете. Откуда? — произнёс он первое пришедшее в голову. — Старшие курсы опросили, только и всего. Мы не заказывали информацию, если вы об этом. — И как много вам обо мне рассказали? Девушка растерянно встряхнула головой. — Нам не сообщали о вашем статусе крови. Если вы об этом… Северус почувствовал стягивающую внутренности неловкость. — Тогда… что обо мне знает нынешний Хогвартс? «Мерлин, куда тебя понесло, Снейп? Как будто ты не понимаешь…» — укорил он себя. Этот вопрос окончательно дезориентировал Беркуту, которая никак не ожидала услышать его из тонких профессорских уст, но быстро собралась, ухватившись за мысль, что понимание личности и мышления человека перед ней придёт со временем. — Ну-у… как таковыми знаниями о вас обладают преподаватели, которые, повинуясь учебной этике, их не распространяют, и некоторые учащиеся со старших курсов. Роскозни последних во многих моментах противоречат друг другу, поэтому слухи по школе о вашей персоне ходят весьма разные. Сейчас, к примеру, и вовсе на повестке дня чистейшая байка про наличие у вас во рту двух острых клыков, хотя многие уже побегали рядом с вами с зеркалом, так что это враньё в скором времени сойдёт на нет. К сожалению, не думаю, что в ближайшие несколько лет та же участь постигнет кривотолки о бытности вашей Пожирателем Смерти и о… славе вашей более ранней. — Мне нравится ваша тактичность, мисс, — с горькой иронией в голосе произнёс Северус и, повинуясь невнятному порыву, залпом выпил всю „Огневицу“. Беркута успела только вытянуть руку в направлении юноши, как он уже схватился за своё лицо и сильно закашлялся. Разомлевшая на коленях у Брунгильды Гильберта подскочила, испугавшись громкого звука. — Ох, чёрт! Агуаменти. Бокал наполнился водой, после чего Бейл поднесла его к губам юноши с извиняющимся выражением лица. — Надо было предупредить профессора пить коньяк поаккуратнее, — укорила сама себя Брунгильда, отчего-то считающая своим долгом поддержание чужой безопасности. — Кто же знал… — пролепетала Берти и от неловкости поджала губы. «Я должна была знать», — Беркута не преминула влепить себе отрезвляющую пощёчину. — Вы в порядке? — обеспокоенно спросила Баки, присаживаясь рядом с Северусом, который еле умудрился выпить воду сквозь непрекращающийся кашель. По какой-то причине язык у юноши никак не хотел повернуться на привычной доведённой до рефлекса отмашке. «Да, всё в порядке» — так всегда отвечал он на любой вопрос о его физическом или психическом состоянии. Сейчас же эти слова застряли, словно кость поперёк горла. Если задуматься, реакция до ужаса логична, ибо чистое лицемерие желать чьей-то искренности и при этом самому кривить душой. Северус вполглаза посмотрел на хмурое напряжённое лицо и хрипло вымолвил: — Нет. Взгляд Бейл стал озадаченным, но она не предложила юноше ни выпить ещё воды, ни сходить за успокаивающим слизистую снадобьем. Она только опустила голову, скрестила руки на коленях и монотонным голосом проговорила: — Даже не знаю, почему я подумала, что напиться сейчас – неплохая идея. Это ведь никому не поможет и не решит ни одну из проблем… — Для увеселительного не нужен повод или даже проблемы, — задорно высказалась Берти, развалившись на диване. — Раз уж вы подняли эту тему, мы могли бы попробовать найти выход из… нашего общего положения за обсуждением. Троица переглянулась между собой, затем уставилась на профессора. Вновь его непривычная реплика удивила Баки. — Вы тоже? — спросила она, не скрывая своего замешательства. — Да. Попробую вылезти из этой трясины в вашей компании. Трясина… Северус с отвращением вспомнил об отработке Адама, назначенной на завтра. Может девушки согласятся составить ему компанию на этот час? Лишняя пара глаз, присматривающая за спиной, не повредит, всё-таки от мальчишки и впрямь можно было ожидать чего угодно, особенно после сегодняшнего происшествия в вестибюле. «Надо же… Я уже начинаю рассчитывать на них…» — Правильное решение, сэ-э-эр. — Берти, ложись спать, — Лоу накрыла ладонью голову подруги, запрещая буянить. — Не-е-ет, профессор сказал, мы сейчас будем строить планы уничтожения врагов! — Он не так сказал… Северус слегка улыбнулся, развернувшейся перед ним сцене, где мисс Лоу пыталась угомонить перебравшую мисс Хамильтон. Вид мисс Бейл улыбки не вызывал. — Вы ведь созвали тех учащихся с Когтеврана и Пуффендуя? — как бы невзначай спросил Снейп, глядя на мрачное лицо. — Не сомневалась, что вы поймёте. — Не слишком ли вы высокого мнения обо мне? Или это обычная лесть? Смех Беркуты был таким, словно она находилась присмерти: приглушённым и тяжёлым. — Или мне приятно думать, что у моего факультета крутой декан? Снейп саркастично изогнул бровь. — Значит, личная выгода? Весьма необычно для столь щедрого человека. — Альтруизм – выгодная штука. Порой даже очень. — Не для самого индивида, иначе это уже не альтруизм. — Если человек делает что-то по своей воле, он делает это не иначе, как ради себя. — По вашей логике человек, отдавший жизнь за другого, эгоист? — Конечно. На такое идут, потому что не хотят прожить всю оставшуюся жизнь с грузом на душе. Чистейшее потакание эмоциям. Морщинка между бровей юноши стала очень глубокой после этих слов. — Что у вас там за философия да смерти? Мы сюда веселиться пришли или как? — заголосила Берти, вскакивая с дивана. — А ну, Баки, сделай нам радио. Будем танцевать! Беркута нервно расхохоталась, радуясь возможности не продолжать разговор, обещавший негативно сказаться на расположении профессора к ней. — Ты серьёзно? Какое радио на пьяную голову? Я его и на трезвую еле собрала. — Я в тебя верю, подруга, — Хамильтон пафосно хлопнула ладонью по левой стороне груди и плюхнулась обратно на своё нагретое место. — Музыку, нам, музыку! Снисходительно помотав головой, девушка отошла к куче хлама и разрыла в ней какой-то металлический аппарат вытянутой формы, который тут же отволокла на столик. Бокалы пришлось убрать на пол, коньяк же заграбастала себе Берти, по виду получающая наслаждение от абсолютно всего происходящего. — Вы собираетесь сделать из этого радио? — поинтересовался Северус, пристально наблюдая за предметом, словно он в любую секунду мог ожить и напрыгнуть на него. — Попытаюсь. Юноша с интересом следил за происходившим далее: металл послойно расплылся в стороны, обращаясь в вязкую массу, и на месте старого прибора неизвестного назначения начинала медленно вырисовываться детальная структура нужного механизма. Это было похоже на кузнечное дело магов-кузнецов, но с использованием одной лишь волшебной палочки. Северус никогда не видел подобного колдовства, оттого и не смог удержаться от расспросов, когда последняя из фрагментов – антенна, вытянулась окончательно. — Что за волшебство вы применили, мисс? — Это… Насколько я правильно понимаю, это заклинание относится одновременно к двум дисциплинам: трансфигурации и алхимии. „Мутарэ Артус“ – так оно произносится. Даёт возможность изменять свойства и структуру предметов. Используется редкими маго-кузнецами в качестве вспомогательной техники, когда нужно подправить уже готовое изделие. Мага-кузнеца, который пользовался бы исключительно этим заклинанием в своей работе, знаю только одного. — Заклинание из недавних открытий? — Относительно, да… Прогресс ползёт, как полумёртвый скиталец в пустыне, но он всё-таки есть. — Ура! Позитив! Давай, Баки, поймай волну. — Да, сейчас… Радио капит сонум. По всем признакам заклинание сработало, после чего девушка покрутила ручку настройки. Раздалось шипение. Беркута была уже готова удивиться и обрадоваться, однако попытка поймать хоть какую-то волну не увенчалась успехом. — Ну… Я сделала всё возможное. — Обло-о-ом… Что, даже магловские не ловит? — Для магловских волн нужен магловский приёмник. — Я шучу же. Бруни-зануда! — Берти демонстративно легла к своей строгой подруге ногами. Та лишь покачала головой в ответ на это ребячество. — Да уж… — продолжала бурчать она, словно маленький взъерошенный зверёк. — Собрались строить победные планы, а сами не можем ни лишнюю бутылку достать, ни музыку включить. Беркута безрадостно усмехнулась и устало откинулась на спинку дивана. — Разве вам никто не может помочь? Та толпа в холле была просто декорацией? — обратился Северус к Беркуте. — Не настолько сильна нужда, чтобы подключать кого-то со стороны. — Правда? — юноша многозначительно посмотрел на девушку. — Правда, — с полной уверенностью ответила она. — Не-е-е-ет, а как же музыка? Баки, придумай что-нибудь. Позови Тубу, пусть принесёт нам проигрыватель и пару пластинок, а ещё я хочу апельсиновый сок. — Какая же ты порой капризная, Берти. Я буду звать Тубу только в крайних случаях, так как мне уже надоели мамашкины громовещатели, говорила же. Брюн, отбери у неё бутылку, с неё хватит. — Пожалуй, ты права. Развернувшаяся комичная бойня ничуть не сгладила помятое самоощущение Беркуты. Северусу стало очевидно: усталость и уныние поработили не только его. — Почему вы так смотрите на меня, профессор? — задала она вопрос без надежды на ответ. — Просто задумался, гладя на вас. — О чём же? — Вы всё ещё должны мне историю. Губы Беркуты медленно растянулись в меланхоличной улыбке. — Ещё не передумали сотрудничать с нами? — Когда успели променять спесивость на неуверенность? — Это я забавы ради… — Баки протяжно выдохнула и поспешила сменить тему разговора. — В скором времени должно прийти письмо с вашим запросом и… ещё информация по Маркурию Горгию. Я на сто процентов уверена, что его стараниями учащиеся радикализуются в отношении Слизерина. То мнение о полукровках-пособниках чистокровных Гарднер явно кто-то нашептал. Да она и сама намекнула… — девушка перевела взгляд на свои пальцы, беспокойно копошащиеся между собой. — Погано всё это. Нам и так тяжело из-за истерии по причине недавно окончившейся войны, а если нас будут целенаправленно дискредитировать, то, боюсь, всем слизеринцам и слизеринкам придётся не сладко. — И всё-таки вы помогаете мне не задаром. Вы помогаете мне, чтобы я помог вам. — Если у декана нет времени и сил на свой факультет, то беда этому факультету. Только идиот не понимает, в каком вы сейчас положении. Сейчас мы все должны быть сильными. Уголки рта Северуса судорожно дрогнули. — Весьма прагматично. — И не только. «И не только…» — мысленно повторил Снейп и рискнул допить свой бокал коньяка. На этот раз постепенно. — Скорее всего всеизвесная пуффиндуйская компания объединится со всеизвесной гриффиндорской компанией, — вклинилась в обсуждение Лоу, наконец захватившая буйную Хамильтон в тюрьму своих крепких рук. — Адам не постеснялся раскрыть своё имя в недавней статье: возможно, это его привычная безрассудность, а, возможно, он не против открытого сотрудничества. — Пускай сотрудничает. Этот олух принесёт им больше проблем, чем пользы. Нам главное сейчас разобраться с Гарднер, а чтобы это сделать нужно как-то обезвредить Горгия. — Задачка, конечно… Предъявлять ему компромат напрямую рискованно: мы всё-таки его ученицы. Нужен кто-то со стороны. Возможно, его же знакомый. — Да, тоже так считаю. Но я, пожалуй, также отправлю запрос на Амалию и Дейдру. Хоть на одну из них да найдётся что-нибудь интересное. — Ты не слишком ли тратишься? — Не бери в голову. Матерь на шестнадцатилетие обещала большое денежное поощрение. Будет на что разгуляться. «Она говорит о подарке?» — задумался Снейп и ничуть не удивился, что Беркута предпочла самый практичный из возможных. Или то была не её инициатива? Почему-то у юноши сложилось такое убеждение, мол подарок имел значение только тогда, когда в него вкладывали что-то помимо денег. Возможно, он зря усложнял, ведь ему самому всегда дарили что-то практичное, но разве это не было проявлением заботы? Северус надеялся, хотя точно не мог сказать. Почему он вообще зацепился за эту фразу? Думать было невозможно, как и участвовать в обсуждении, ибо мысли утекали, уступая место туману дремоты. Алкоголь и сильная усталость сделали своё дело.

***

Проснувшись в привычное время на том же месте, где провёл весь вчерашний вечер, Снейп впервые за долгое время опечалился отсутствию солнечных лучей, щекочащих поутру лицо сквозь чистые светлые окна. Тем не менее он ощущал такой желанный прилив сил, чем не мог не наслаждаться, и даже настроение никак нельзя было назвать упадочным. Неужели в кои то веки новый день начнётся с позитивных нот? — Доброго утречка, профессор. Снейп вздрогнул, обнаружив, что не один в комнате. — Что вы тут делаете, мисс Бейл? — Охраняю ваше бесчувственное тело. Ну, уже чувственное, — отшутилась она. — Ученицы должны находиться в доме своего факультета после десяти вечера. — Да, а ещё они не должны распивать алкоголь со своими профессорами. Юноша фыркнул и похлопал по своей мятой мантии. — Больше не вздумайте играть в сторожа. — Фраза, предполагающая, что такие посиделки ещё случатся… — Беркута отошла от захламлённого стола в углу помещения, направляясь к столу центральному. — Надо же, а я и не против. Юноша и девушка переглянулись. Северус показал жестом мимики будто бы ничего не понял, что было правдой лишь отчасти. Другая часть ему совершенно не нравилась, ибо она откликалась лёгким смущением. — Вам не нужно стесняться меня, профессор. Вы спали бесшумно. — Скорее уж вы спали слишком крепко. Заговорщическая улыбочка Беркуты сподвигла Северуса припомнить один из сегодняшних кошмаров. Ничего в голову не пришло. Это алкоголь так подсобил? — Не хотите сегодня с подругами прогуляться по Запретному лесу? — За подруг не могу сказать, но сама я не против, если-и… вы придёте на празднование моего Дня Рождения. — От благотворительности мы дошли до равноценного обмена? Быстро же вы спохватились. — Главное, что вам понравилось, — ответила Беркута, уловив позитивный отклик в выражении лица профессора. — И какой же подарок вы ожидаете от меня? — Вы сами по себе подарок. — И почему я не удивлён такому ответу? Может, вы наконец прекратите подхалимничать? — Тогда придётся разговаривать с вами не как с преподавателем. — Вы и так слишком вольны в общении со мной. — Разве? — В моём понимании – да. — Что ж, исправлюсь. — Сменив стиль общения на сугубо деловой? — Получается так. — Не стоит. — Вы меня запутали, профессор. — Оставьте, как есть, просто будьте честнее. Без подхалимства, без лести, без наигранности. Мне хватит уважения. Беркута усмехнулась и ответила голосом тише обычного: — Попробую. — Рад. Тогда жду вас в три часа дня в вестибюле замка. — Тогда я жду вас девятого декабря в гостиной дома Слизерин. Без подарка. Желание что-то подарить спонтанно и не привязано к определённым датам, поэтому мы принципиально не дарим ничего друг другу в праздничные дни. — А если такое желание возникает именно в праздничный день? — Принципы нужны, чтобы направлять, а не чтобы ограничивать. — Хороший ответ, — Северус слегка улыбнулся девушке, на что та с довольным видом отвесила лёгкий благодарственный поклон. Время было расходиться по разным местам, так что Беркута последовала к подругам в Большой зал на завтрак, а Снейп – в свою комнату. По пути к ней он думал о простых приятных вещах, таких как: горячая ароматная пища, мерно булькающее зелье в котле, летняя залитая солнцем цветочная поляна. Все недавние приступы казались чем-то несуществующим, надуманным, а все проблемы превратились в блики, гуляющие по водной ряби в свете июльского утра. Эйфорическое по меркам Северуса состояние внезапно омрачилось, как только он подошёл к двери собственной комнаты. Пустая и холодная – она с самого начала была такой, и сейчас ей не с чего было поменяться. Его личный портал в одиночество отчего-то не казался таким же желанным, как раньше. Он больше настораживал и даже пугал. Однако юноша всё равно повернул ключ и схватился за ручку, ведь нужно было позавтракать, привести себя в порядок и продолжить свои зельеварческие изыскания. В комнате было темно. Лишь прямоугольник света из коридора прочерчивал видимое от входа до рабочего стола рядом с противоположной стеной. Сердце юноши резко сжалось. Он с ужасом заметил то, чего точно не оставлял перед своим уходом. Заперев дверь, Снейп на ватных ногах подошёл к столу, освещая путь огоньком „Люмоса“. Всё вокруг будто бы сожрала тьма, и лишь букет белых лилий испускал блёклое пульсирующее сияние. Рядом с вазой, похожей скрученную ткань, лежал пергамент, на котором печатным почерком было написано: «От друга». Палочка вывалилась из рук и покатилась по полу. Горестные воспоминания пронзили холодным остриём голову Северуса, ноги подкосились, из глаз вырвались горячие слёзы.