Кто же спасёт меня?

      — Прошло уже больше полугода, а я всё равно до сих пор не могу привыкнуть к мысли о том, что отец с матушкой вновь правят страной… — тяжело вздыхает Се Лянь, пытаясь ровнее повесить холст на стене и периодически поглядывая на Фэн Синя, державшего лестницу и Му Цина, который оценивал издалека насколько всё выходило ровно.              — Они слишком мягки с тобой, Ваше Высочество! Кто по дворцу ходит босиком, особенно в четыре часа утра и особенно, когда рядом никого нет! Навернёшься когда-нибудь или заболеешь, будешь потом у Советника лечиться! Пчёлы во всю уже летают! — недовольно проворчал лучник, оборачиваясь на Му Цина. — Ну, чё застыл, нормально?!              — Пойдёт… — задумчиво кивает мечник, переводя взгляд на стопку подобных холстов и качая головой. — Ну ты и придумал, Се Лянь…              — Вы же поддержали, чего теперь ворчите… И вообще я тогда не один без обуви ушёл, Хуа Чэн тоже оставил сапоги в комнате.              — А, ну это меняет дело… Вдвоём укусы пчёл терпеть куда приятнее! — хмыкнул Фэн Синь, пожимая плечами и слыша тихое бурчание принца о том, что Хунхун-эра подобным образом они ни за что лечить не будут. — Идея-то нормальная, просто стены тоже не такие низкие, как в тех хижинах… А этот демонёнок и без лестницы дотянется, заставить бы его этим всем заниматься…              — Тогда сюрприза не получится… — замечает Наследный принц государства Сяньлэ. — Представьте, как он будет рад своей личной маленькой мастерской?              — Маленькой?              — Личной? Вы просто станете торчать не в спальне, а здесь или ты для него одного такой огромный диван поставил?              — Ха-ха-ха, давайте лучше побыстрее займёмся приготовлениями! А то совсем скоро именинник явится, а у нас ещё совсем ничего не готово! — быстро решает перевести тему Наследный принц.              Се Лянь в самом деле долго готовился к этому важному событию… Даже холсты заказал точно под размер стен! Ну, а также парочку десятков поленьев, глину для лепки скульптур и даже очаровательные краски и новые кисточки нашёл! Вот только с холстами сильно затянули и Хунхун-эр совсем никуда не выходил последние несколько дней, отчего возможности нормально подготовиться просто не было…              Хуа Чэн невольно приподнимает бровь, поглядев на затянувшееся тучами небо и девушку, которая то ли всё никак не могла нарадоваться новому вееру, то ли в самом деле столь сильно замучилась от душного воздуха, что казалось совсем скоро новый подарок Куан Ю просто вылетит у неё из рук… Впрочем, он бы и сам сейчас от веера не отказался. Дождя не было уже около месяца и обратившийся демоном юноша на собственной шкурке ощутил желание перебраться жить в подвал вместе с Его Высочеством и родителями… Он и раньше жару не особо любил, но сейчас…              Его Высочество даже подшучивал, что ещё совсем немного и скоро его начнут обнимать Фэн Синь с Му Цином с целью охладиться, вот только Хунхун-эру шутка не очень понравилась… Обнимающиеся вместе с ним Му Цин и Фэн Синь — это странная, даже немного пугающая картина в голове вырисовывается! Так что скорый дождь будет в самом деле величайшим спасением!              Они проходят через посты охраны и Хуа Чэн прямо-таки чувствует на себе обеспокоенные взгляды солдат, которые неожиданно решают… Преградить ему путь?              — Господин Хуа, вы так рано вернулись… — и этот нервный смешок одного из солдат, заставляет заподозрить что-то неладное…              — Отец просил успеть управиться к обеду, — пожал плечами юноша, переводя вопросительный взгляд на второго солдата, что то и дело оглядывался на дворец. — Что произошло?              — Что? Нет, нет, нет, совсем ничего не произошло! — покачал головой первый, переводя умоляющий взгляд на Лин Мэй и всё же осторожно замечая: — Мы просто хотели Вас поздравить, пожелать здоровья, богатства и процветания всей Императорской семье…              «С чем поздравить?» — задался вопросом Хуа Чэн и увидел, как Лин Мэй за его спиной тяжело вздохнула и покачала головой, обмахиваясь веером. Она тоже знала с чем его поздравляют?!              — Благодарю… — постаравшись сохранить спокойное выражение лица, осторожно кивнул юноша и всё же в душе поднялось ужасное беспокойство… А если отец неожиданно решит пожаловать ему какой-нибудь титул и отправить в соседнюю провинцию править?!              Хунхун-эр откажется даже не задумываясь! Он должен тренироваться и охранять Его Высочество, а не заниматься делами посторонних для него людей, хорошие дела, хорошими делами, но не во вред Наследному принцу! Он быстро поднимается по ступенькам, открывает двери дворца и вздрагивает, когда на голову сыпятся разноцветные, яркие бумажки из хлопушек, а у входа едва ли не хором раздаётся: «Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем!».              — Фэн Синь, Му Цин, вам нужно было подальше отойти, вы его напугали… — обеспокоенно замечает Наследный принц, приближаясь и помогая ему отряхнуться от разноцветных лепестков и мягко улыбаясь, стоит встретиться взглядом с растерянным юношей. — Хунхун-эр, ещё раз с днём рождения тебя, а то твои братья немного перестарались и должно быть ещё и оглушили тебя…              — Благодарю… — едва слышно бормочет юноша, обводя взглядом собравшуюся толпу народа и чувствуя, как сердце невольно ноет то ли от счастья, то ли от непонимания…              В обычных семьях и дни рождения празднуются? Единственное, как раньше этот день отличался от всех остальных — мужчина, называвшийся его отцом, только сильнее выпивал и кидал в него чем только под руку попадётся, а если уж что-то разбить, натворить или подраться с дразнящими его мальчишками… Следы после воспитательных побоев могут месяцами сходить.              — Хунхун-эр, ты чего это? Всё хорошо? — когда мягкая ладонь принца касается плеча и к нему подходят двое «братьев», так и хочется уткнуться в тёплое плечо и выдохнуть…              Все такие счастливые, а у него ком в горле стоит…              — Хуа Чэн, ты чего плачешь?! — уже испуганно интересуется Се Лянь, когда в его плечо вжимается уже совсем взрослый, вытянувшийся юноша и крепко обнимает его за талию.              — Нет, всё хорошо… Спасибо Вам…              — Так комнату с подарками мы покажем ему потом. Пусть сначала от обычных поздравлений отойдёт, а то ж весь дворец своими слезами затопит! — подшучивает Фэн Синь, похлопывая мальчишку по плечу и тут же получая локтём под ребро от подошедшей Цзянь Лань. — Ты чего?! Я ведь шучу…              — За такие шутки… — недовольно бурчит девушка, переводя вопросительный взгляд на принца, словно интересуясь, как она может помочь в этой ситуации?              — Хуа-эр просто растрогался, верно? — невольно улыбается матушка, подходя ближе и осторожно приобнимая за тонкие плечи двоих юношей. — Идём посидишь в зале рядышком с Лянь-эром и с нами? Ты уже совсем взрослый, восемнадцать лет как-никак, предлагаю подыскивать тебе хорошего партнёра, у меня даже есть кое-кто на примете!              — Не надо Хунхун-эру никого подыскивать, — нервно посмеивается принц, поглаживая осторожно отстранившегося от него юношу по плечу и улыбаясь. — Он и сам себе найдёт прекрасного человека, верно?              — Не буду я никого себе искать… Я буду служить Его Высочеству! — пробормотал юноша, поднимая взгляд на удивлённого принца и покачав головой.              — Кто бы сомневался… — хмыкнул отец, подходя ближе и также приобнимая их за плечи. — Идёмте за стол, а то сейчас всё остынет…              — Хах, это да… Я решил приготовить пирог, но он сгорел, а новый сделать уже не успеют… — нервно посмеивается Се Лянь, разминая точку между бровей и слыша:              — Если гэгэ что-то приготовил, значит это точно нужно попробовать! — сверкнув чёрным глазом, немедленно замечает юноша.              Впрочем, пирог Се Ляня решили опробовать в самом деле не все… Матушка с отцом, да Госпожа Цзянь Лань, Му Ян и Лин Мэй вместе с Хунхун-эром от которого было просто, невозможно оторвать взор… Статный, прекрасный юноша в алых одеждах, с очаровательным белоснежным личиком и правда вытянулся за несколько месяцев и очень резко стал выше Се Ляня, матушки и своих наставников.              — Хунхун-эр, как там дела у тебя с этими Игорными домами? Справляешься? — за обедом интересуется отец, поглядывая на юношу, что уплетал пирог вполне себе с нормальным выражением лица.              — Вполне себе справляюсь… Там не то чтобы когда-то было сложно, — мягко улыбается Хуа Чэн, однако взгляд тёмного глаза удивлённо сверкает, когда матушка хитрым взглядом переглядывается с отцом и с ним же неожиданно решает подняться, держа в руках драгоценный кубок.              Естественно, когда государь и государыня разом решают подняться, больше никто и не планирует сидеть на месте.              — Хуа Чэн, мы обратимся к тебе, как к уже взрослому юноше, достигшему совершеннолетия и надеемся, что ты прислушаешься к нашим советам… Или хотя бы некоторым из них. Вся наша семья, которая только увеличилась после нескольких лет скитаний по родной стране, очень благодарна Лянь-эру за то, что ты появился у нас. У тебя есть очень хороший талант, умение подбирать правильные слова в нужный момент и быстро реагировать в критических ситуациях, хотя иногда твои пререкания с Советником и членами Совета, который ты сам же и выбирал, выбивают нас из колеи! Мы уверены, что ты вырастешь прекрасным, образованным, состоятельным женихом и будешь любить и ценить человека, которого выберешь… Я не стану тебе желать становиться послушнее или выучить наконец-то сборник по этикету, а то пару томиков стихотворений со слов учителя по литературе у тебя не составляет труда запомнить, а одну не такую уж и большую книжку ты не можешь осилить… Мы говорили, что будем любить тебя в любом случае, что бы не случилось, но пожелаем побольше сил справляться с таким количеством работы и почаще отдыхать, потому что любовь любовью, но, если вы с Сяньлэ ещё раз пойдёте босые до кабинета в четыре часа ночи, я поручу наказать вас Советнику. С днём рождения!              Се Лянь неловко посмеялся, поймав на себе смущённый, непонимающий, удивлённый взгляд юноши, что по привычке даже кажется в плечах сжался и только под конец издал тихий, немного нервный смешок.              — С днём рождения! — воскликнули все хором, и Се Лянь даже невольно порадовался тому, что юноша поспешил наполнить свой бокал соком из фруктов и тоже его поднять.              — Благодарю… Я о такой семье и мечтать не мог… — неожиданно робко кивает юноша, выпрямившись и всё же испытывая лёгкое желание спрятаться за спину принца, когда все поднимают бокалы за него.              Наследный принц государства Сяньлэ просто не может сдержать тёплой улыбки при виде смущённого юноши, что, кажется, даже слегка покраснел! Хотя возможно, во всём был виноват оттенок алых одежд и тихий звон от очаровательной серебряной заколки для волос, а также помещённой в её середину кровавой бусины, которую удалось найти в лагере, где находился Хуа-эр перед смертью.              — Как только покушаешь, можем сходить посмотреть подарки… Или посидеть на веранде все в месте, сегодня ведь не так уж и жарко! Всё, что захочешь в общем-то… Желание именинника — закон!              — Тебе даже Советник какой-то подарок там приготовил. Ну, думаю, когда вы с ним встретитесь, тебя ещё раз поздравят… — решая попробовать ещё один десерт после пирога, неожиданно замечает отец.              — Гэгэ, ведь спасёт меня от его поздравлений, если что? — хитро улыбнувшись, неожиданно интересуется Хуа Чэн, также решая было приподняться, как принц забирает его и свою тарелку и принимается накладывать десерт. — Я уверен, что он просто избавиться от меня хочет!              — Хуа-эр, не будь столь категоричным к Советнику… Он не столь строг к тебе, как раньше, и даже иногда при нас хвалил тебя за способности в целительстве, военном деле и успехи в литературе! Можешь у Куан Ю спросить и убедиться, что я не лгу!              — Я бы не посмел не доверять матушке… — невольно хмыкает бывший солдат государства Сяньлэ, поднимая взгляд с блюда на прекрасного принца, присаживающегося рядом.              — Конечно, как же гэгэ может не спасти своего очаровательного последователя от Советника? Но ты хотя бы поздравления его послушай…              — Приятного аппетита! — сверкнув ярким подобно звезде глазом, невольно улыбается юноша, переводя взгляд на пирог и принимаясь за еду…              У принца всё внутри просто дрожало от желания показать Хунхун-эру комнату, засыпанную подарками, благодарными письмами от жителей и солдат… Всё-таки родители решили, что в первый раз подобное торжество стоит отметить в кругу их небольшой, дружной семьи, чтобы не допускать возможностей совершения новых покушений и не сильно напрягать солдат, часть которых вернулась с соседних провинций с данью и людьми Сяньлэ совсем недавно.              Состояние государства вроде как начало восстанавливаться, Хунхун-эр всё-таки решил исполнить свою задумку и построить большой госпиталь со всеми удобствами, чтобы там могли работать хорошие врачи и лечиться обычные люди, а матушка занялась организацией нескольких школ, которые в будущем станут давать начальное образование детям, чтобы после те обучались хоть на лекарей, хоть на военных, хоть при выдающихся талантах на государственных советников. И небольшой приют для детей, оставшихся без родителей или живущих с такими родными, что лучше уж было бы скитаться по подворотням, чем жить дома. Учителей туда оказалось найти не так уж и трудно…              Совсем недавно служанки, отобранные для помощи родителям и достигшие возраста 16 лет, услышали, как об устройстве этого приюта говорила государыня, и очень сильно просили назначить их туда наставницами… Се Ляню сказали, что потребуется не менее двух-трёх лет, чтобы обучить девушек всему необходимому, но после они в самом деле смогут следить и чему-то учить подобранных детей… Конечно, могло показаться, что это займёт много времени… Но ведь и приют, и лечебница только начали строиться, и то за счёт денег Хунхун-эра, а значит, готовы будут не так уж и скоро…              Государству сейчас сильно не хватало образованных, способных людей, даже армия сильно уступала былой армии Сяньлэ, но что-то подсказывало, что с этим удастся справиться через какое-то время…              — А вот и подарки… Эту комнату мы украшали вместе с Фэн Синем и Му Цином. Там в углу подарки от меня и от них, а в другом от солдат и простых людей, — мягко улыбнулся Наследный принц, подталкивая удивлённого юношу вглубь новой мастерской по созданию рисунков и поделок. — Будет у тебя личная мастерская! Но если захочется, можно потом картины перенести в нашу комнату… И даже эти холсты на стенах!              — Ваше Высочество… — обернувшись к принцу, с жалостливым взглядом выдыхает демонёнок. — Благодарю… Правда, это самое прекрасное…              — Не-не-не, самыми прекрасными будут новые краски и глина для лепки… Ну, и парочка украшений, так по мелочи… — мягко хмыкает принц, когда к нему осторожно подходят и так по-детски доверчиво наклоняются, чтобы уткнуться носом в крепкое плечо. — Ты на свой подарок на мой день рождения потратил гораздо больше сил и средств, так что мои старания по сравнению с твоими…              — Неправда! Мне не составило труда отыскать почти что все ваши драгоценные мечи, — невольно хмыкает юноша, пожимая плечами и улыбаясь, вдыхая приятный аромат, исходивший от принца. — Отец вполне подробно описал каждый из них и каждого, кто посмел выкупить у вас те мечи, и даже в поход за данью разрешил отправиться….              — Зато твой наставник за это время заметно так поседел! — хмыкает Фэн Синь. — Он просто подкрашивается теперь…              — Неправда! У меня не одного седого волоска, мне же не сотня лет…              — Гэгэ и через сотню лет будет выглядеть прекрасно, а вот если кто-то не прекратит приглядывать за своей матушкой и моим бывшим генералом, точно немного поседеет… Му Цин, может, тебе рассказать, чем могут заниматься взрослые люди, которые нравятся друг другу?              — Полагаю, вместе лежать под пчёлами, если Советник узнает, как вы бегаете и тренируетесь в лесу под дождём… — огрызнулся мечник, скрестив руки на груди и слыша приглушённый смех лучника.              — Распаковывай подарочки, сегодня вечером сходим потренируемся в саду или просто прогуляемся…              — Лучше потренироваться! — немедленно закивал юноша, решая для начала отправиться к подаркам Его Высочества.              Наследный принц государства Сяньлэ решил даже не обращать внимание, желая лишь присесть рядом и расслабиться вместе с этим прекрасным юношей. За последние несколько месяцев внутри всё-таки что-то затеплилось от мысли о том, что Хуа Чэн в самом деле влюбился в него, и это было заметно… Причём настолько, что Се Лянь сам поражался, как не замечал всего раньше, начиная от очаровательного стеснения, стоило ему приниматься одеваться или раздеваться для самого обычного массажа, и заканчивая желанием Хуа-эра становится лучше… В сто раз лучше прежнего себя. Ради того, чтобы защитить Се Ляня и сделать его жизнь максимально комфортной, юноша в самом деле решил вместе с тренировками также изучать целительство.              «Вы же боитесь других врачей, а меня нет… Значит, единственный выход — мне обучиться врачеванию» — как-то заявил Хунхун-эр на вопрос о том, не тяжело ли ему совмещать обучение начальным дисциплинам, боевое искусство и целебное дело.              Другой бы человек на его месте и беспокоиться не стал бы об этом… Если уж Се Лянь боится других людей, это только его проблемы, и никто не обязан жертвовать своим временем ради того, чтобы принц чувствовал себя просто немного комфортнее… Но Хунхун-эр не ждал от него любви, боялся признаться в своих чувствах и всё равно так много делал.              — Хунхун-эр… Мне бы очень хотелось, чтобы ты знал о том, что наша семья будет любить тебя всегда и никогда не оставит одного… — невольно хмыкает принц, присаживаясь ближе и доставая из рукава ханьфу небольшую коробочку, чтобы передать её в руку юноши. — Можешь носить это украшение у себя на груди… Я не нашёл красивое кольцо из серебра, поэтому, чтобы не портить твой прекрасный образ из алого и серебряного, я нашёл цепочку и прикрепил её к колечку.              Хунхун-эр поднимает растерянно-удивлённый взгляд на принца и, видя, как Му Цин закатил глаза, а Фэн Синь постарался вообще куда-то отвернуться, решил открыть коробочку с золотым кольцом с ярко-алыми рубинами, вставленных в два искусно вырезанных посередине цветочка.              Он не понимает… Совсем ничего не понимает!              — Нравится? — невольно улыбнувшись, глядя на окаменевшего юношу, интересуется Сяньлэ и даже берёт цепочку чтобы осторожно надеть её на шею Хунхун-эра. — К твоим любимым образам не подходит, конечно, но зато ты его на шее не потеряешь! Я пытался найти мастера, который создал это кольцо, чтобы он изготовил такое же из серебра, но он был жителем Сяньлэ и, к сожалению, скорее всего погиб ещё несколько лет назад…              — Ваше Высочество… — всё-таки отойдя от шока, прошептал Хунхун-эр. — …Ваш подарок никогда не испортит ни какой из моих образов!              — Вот и замечательно, — мягко улыбнулся Се Лянь, щёлкая юношу по носу и замечая: — Всё… Теперь можно посмотреть краски и кисти! Я много читал о том, что лучше подходит для рисунков, исполняемых в твоём стиле, и надеюсь, что не ошибся…              — Ваше Высочество… — невольно хмыкнул Хуа Чэн, впрочем, быстро выпрямившись и решившись всё-таки взглянуть на подарки. — В руках хорошего воина и обычный камень становится прекрасным оружием, так что вам не о чем беспокоиться…              — Когда будешь жаловаться на кисточки для каллиграфии, напомню тебе об этом… — посмеиваясь и подперев щёку рукой, мягко заметил Сяньлэ. — То кисточка у нас неудобная, то бумага не столь хороша…              — Каллиграфия — это искусство, вот заставьте Фэн Синя лисёнка нарисовать и посмотрите, как он справится! И сколько бы уроков я ему не дал, лучше вряд ли станет… У меня почти также с каллиграфией, только учитель в сотню раз лучше, поэтому иероглифы уже можно прочитать…              — Хуа Чэн… Ты сильно не наглей, а то я ж дам по шее несмотря на твой день рождения! — фыркнул лучник, услышав тихий смешок Му Цина и видя, как принц снисходительно улыбается.              — Не даст, не даст, открывай подарочки… — Се Лянь невольно поглаживает юношу по плечу и с сожалением вспоминает, как совсем недавно мог с лёгкостью потрепать его по макушке и поцеловать в лоб.              — Се Лянь, и ты туда же?!              — Я шучу, Фэн Синь, не обижайся… Это для примера сказано было, может, у тебя в душе в самом деле живёт талантливый художник, просто мы об этом ещё не знаем… — посмеиваясь, замечает юноша и сверкает чёрным глазом, обращая внимание на акварель, которую присматривал себе уже несколько месяцев… Но как Его Высочество…              — Мы когда ходили покупать новые кисти для каллиграфии, ты так смотрел на эти краски… — объяснился принц, прочитав немой вопрос во взгляде. — И кисти… И глину для лепки.              — И на поленья, из которых можно вырезать фигурку Его Высочества… — посмеивается Фэн Синь, впрочем, решая не упоминать о паре десятков других фигурок… Казалось, юноше всё равно, кого вырезать в этом дворце. Было забавно наблюдать, что тот вырезал фигурку какой-то служанки, и принц ходил вокруг неё несколько дней со странным взглядом, пока Хуа Чэн не сказал, что этот образ в принципе придуманный и ни с кого он его не вырезал.              — Фэн Синь… — неловко улыбнувшись, останавливает его Наследный принц.              — Благодарю… — выдыхает юноша, неожиданно замечая небольшой свёрток и потянувшись к нему.              — Это уже от меня… — довольно хмыкает лучник и тут же поправляется. — Кхм… Точнее от нас с Му Цином, а то ты постоянно в походы нож с собой забываешь взять, а так как ты похож на ворону, которая забирает себе всё самое блестящее и красивое, он ещё украшен и там твоё имя выгравировано…              — Хунхун-эр? — нервно усмехается парень, переводя вопросительный взгляд на них и интересуясь: — Вы же понимаете, что я им не один год пользоваться буду? Нельзя было уже второе имя выбить…              — Мы тебя и через двадцать лет Хунхун-эром звать будем… А то Хуа Чэн звучит как-то слишком по-взрослому для юноши, что из рогаток по птицам пытался попасть совсем недавно, — хмыкает лучник, пожимая плечами и видя, как принц неловко улыбается.              Се Лянь невольно посмеивается, глядя на сложное выражение лица Хунхун-эра и всё же проводит пальцами по стали.              — Хороший клинок. Не отказывайся, у тебя все имена замечательные… — мягко заметил принц, погладив юношу по плечу.              — Я и не собирался… Спасибо, конечно, но когда вы состаритесь, я заранее вырежу им каменные плиты тоже с какой-нибудь интересной надписью…              — Кто бы сомневался…              — Нельзя так говорить, Хуа-эр… — мягко похлопывая юношу по плечу, вздохнул принц.              — Что это? — приподняв бровь, невольно поинтересовался юноша, глядя на коробку со стеклянными сосудами внутри, наполненными какой-то жидкостью.              — Это масла для волос, массажа и в целом кожи… Там ещё парочку масел есть с выраженными целебными свойствами, — вздохнул Му Цин, отводя взгляд куда-то в сторону и добавляя: — В небесной столице увидел и подумал, что тебе понадобится… Да и Его Высочеству тоже, вечно где-нибудь ушибётся или поскользнётся!              Хунхун-эр невольно приподнимает брови, поглядев на мечника, что скрестил руки на груди и в ответ на вопросительный взгляд лишь глаза закатил глаза.              — Что ты на меня так смотришь? В столице искать было бесполезно, все лавки лекарей здесь ты уже знаешь и всё что было бы для тебя интересно давно уже скупил… А вот такого нигде не найдёшь!              — Спасибо… Правда, спасибо… — невольно пробормотал юноша, с лёгким удивлением в душе отметив, что подарок и впрямь пришёлся по душе ещё и от мысли, что этот бывший предатель и о Его Высочестве подумал.              — Там в другой коробке ещё масла для волос и для кожи, — посмеивается Фэн Синь, глядя на слабо покрасневшего д-д-друга Его Высочества. — Му Цин в своём репертуаре…              — Пошёл нахрен!              — А для чего мне лук… Я же с саблей только сражаюсь… — пробормотал юноша, по одному лишь свёртку опознав вид оружия и всё же решая его развернуть… Что же, выглядело в самом деле не плохо.              — Ага, только тренируешься ты с моим луком! — хмыкнул Фэн Синь, складывая руки на груди и замечая. — Вот теперь у тебя будет свой…              — Благодарю… — пробормотал юноша, рассматривая новое оружие и слыша тихий смешок принца поблизости.              — Можешь оставить в нашей оружейной, а как вдруг захочется позаниматься, то придёшь и заберёшь… Ты ведь знаешь, где ключ лежит?              — В вашей оружейной? — удивлённо переспрашивает юноша и слышит тихий смешок Му Цина.              — Эта оружейная принадлежит Его Высочеству так, как тебе эта мастерская…              — Вы тоже можете всегда приходить, что в нашу оружейную…              — Что в нашу мастерскую, — хмыкает юноша, оставляя лук рядом с подарками и укладываясь головой на колени к принцу.              Му Цин шумно выдохнул, закатывая глаза и качая головой.              — Матушка и отец решили, что тебе будет мало одной комнатки и что стоит подарить небольшое поместье в очень красивом месте в соседней провинции… Вот документы на землю и ещё…              — Поместье? Зачем мне поместье, ещё и так далеко… — обеспокоенно замечает юноша, поднимая взгляд на принца и видя лёгкую растерянность в каре-золотистых глазах.              — Успокойся… Это нормально, когда у императорской семьи есть место, куда они могут отправиться отдохнуть, — закатив глаза и сложив руки на груди, фыркнул Му Цин. — К тому же, никто кроме пятерых юношей, выбранных тобой, и нас, не знает о том, кто там будет жить… Если вдруг случится новый переворот, будет куда бежать, а пока что туда назначат главой провинции солдата Ли Шу! Куан Ю родители хотят оставить в столице, Чжэн Хэ едва оправился от болезни и в принципе у него хорошо выходит планировать расходы, отпускать его далеко от столицы будет глупо, а Мо Ина и Янь Шу сейчас планируют назначать в генералы и давать им отряды…              — А Ли Шу чем отличился?              — Отец посчитал, что он достаточно исполнительный, сообразительный и трудолюбивый юноша, а в большинстве провинций у нас до сих пор отсутствуют чиновники, что создаёт серьёзную угрозу. Он в принципе пришёл просить отца выделить ему отпуск в связи со свадьбой, а в итоге…              — Забирает с собой девушку, что лучше всех управлялась с делами по кухне и уборкой… — закатывая глаза, заканчивает Му Цин.              — Забавно… — хмыкает юноша, пожимая плечами. — Зато сможет там всё правильно устроить с делами по дому. — А разве им ещё не предстоит несколько лет учиться там различным предметам и всему такому…              — При желании можно выучиться чему угодно, — мягко хмыкает Се Лянь. — Так что не вздумай отказываться от подарка родителей! Хотя тебе всё-таки стоит подобрать туда прислугу, чтобы поддерживать там порядок…              — Мне кажется, что прислугу в принципе стоит подобрать из народа Сяньлэ ещё здесь, и пусть лучшая ученица Му Цина обучает их всему необходимому… — хмыкает юноша, пожимая плечами. — И ценные знания не пропадут, и детей из нищих семей можно пристроить… Очень много женщин Сяньлэ осталось без мужчин после того указа.              — Если найдёшь тридцать кандидаток, будет очень даже неплохо… — сложив руки на груди, кивнул мечник. — Пятнадцать в твой дом и пятнадцать в дом нового чиновника.              — Хорошо… — согласно кивает юноша, переводя игривый взгляд на принца и замечая: — Можно там оборудовать целый зал для тренировок и иногда отправлять туда родителей и Советника для самосовершенствования, а самим оставаться здесь!              — Верно… Чтобы не отвлекались на государственные дела, а то, видите ли, времени у них мало… — прыснул принц, щёлкая юношу по носу и замечая.              Впрочем, много времени распаковка подарков у них не заняла… Фэн Синь и Му Цин решили сходить проверить, как идёт подготовка к вечернему празднику, а Его Высочество решил взглянуть на поздравления и зачитать их в слух… Вот только при виде первого же письма белоснежное, нежное лицо резко потемнело и на него был брошен полный боли взгляд.              — Что там? Кто-то написал, что Господин Хуа — чудовище, питающееся Советником на завтрак? — пошутил юноша, прокручивая между пальцами изящно-тонкую кисточку и склоняя голову к плечу.              — Придурок какой-то… — грустно подтвердил Се Лянь, убирая письмо в рукав и подходя ближе, чтобы заметить: — На улице дождь пошёл, может, выйдем на веранду и прогуляемся?              — Гэгэ, зачем ты конверт спрятал, я хочу знать, что там про меня могли написать и кому ноги вывернуть в обратную сторону за то, что расстроили тебя… — приподнимая брови, невинно замечает Хуа Чэн и всё же приоткрывает окно в самом деле убеждаясь, что за окном пошёл настоящий ливень. — Сейчас всем цветочкам в саду станет гораздо лучше… И одному цветочку, которому сегодня ещё нужно будет съездить к жителям Сяньлэ тоже…              — Хунхун-эр… — посмеивается Се Лянь, присаживаясь рядом и вздыхая. — Не нужно тебе ничего плохого сегодня ни читать, ни слушать и уезжать тоже сегодня нельзя… Я едва сдерживался, чтобы сразу по пробуждению тебя не поздравить, потому что эта комната ещё не была полностью готова!              — Я совершенно забыл о том, что сегодня день рождения… Хотя и представить не мог, что оно так празднуется, — вздыхает бывший солдат государства Сяньлэ и поднимается с дивана, предлагая свою руку принцу. — Ваше Высочество, предложение с прогулкой ещё в силе?              — Конечно, в силе… — мягко улыбается Се Лянь, встречаясь взглядом с блестящим глазом и чувствуя, как сердце сжимается от ожидания и волнения за предстоящий разговор.              Вот только идти в сад приходится через двери, ведущие во внутренний двор, где сейчас расположились многочисленные служанки… Чтобы ни Фэн Синь, ни Му Цин, ни упаси Небеса Советник не решили подслушать их разговор, а слуги все сейчас находились во дворце, так что никто не должен был их увидеть… По весне, когда Му Цин заметил, что сад за дворцом требует тщательной уборке к ней, привлекли не только слуг, но и Се Ляня с Хунхун-эром…              Хунхун-эр просто решил сначала подобрать сорта роз для нового сада, а после заинтересовался тем, как правильно выращивать столь красивые растения… После, впрочем, также заинтересовался другими сортами цветов, и по итогу Се Ляню тоже стало любопытно. Высадка цветов успокаивала и помогала отдохнуть после тяжёлой умственной работы! Когда было не сильно жарко, матушка также выходила к ним и помогала где-то полить цветы, где-то убрать сорняки и в конце концов даже посадила несколько стеблей, которые прижились самыми первыми и даже росли быстрее остальных…              Отец даже пошутил, что она вполне могла бы стать Богиней цветов!              — Хуа Чэн, а у тебя была возлюбленная? — неожиданно интересуется принц и удивлённо распахивает глаза, когда юноша едва не спотыкается на ровной дорожке и смотрит на него как-то жалостливо.              — Ваше Высочество… Я желаю служить только…              — Хунхун-эр, ответь на мой вопрос… — мягко усмехается принц, складывая руки за спиной и решая остановиться. — Я же не собираюсь отстранять тебя от службы!              — Да… — вздыхает юноша, переводя взгляд на белоснежные кусты роз и невольно касаясь пальцами такого невесомого кольца от одного лишь ощущения которого становилось легче на душе.              — И что же это за прекрасная девушка, что смогла очаровать тебя? — улыбается Се Лянь, невольно склоняя голову к плечу и всё же с лёгким трепетом замечая, как Хуа Чэн касается цепочки сквозь одежду.              — Ваше Высочество, давайте не будем об этом, пожалуйста… Я никогда не смогу быть с ней, — осторожно вздыхает юноша, покачав головой и всё же выглядя столь подавленным, что сердце принца сжимается от боли.              — Не могу же я игнорировать твои признания в любви… — невольно замечает принц и видит с каким ужасом на него поднимают чёрный глаз, подобный звезде. — Возможно, конечно, я ошибаюсь, и во сне ты признавался какому-то другому Его Высочеству в любви… Если я не прав, вполне можешь меня поправить!              — Когда? — едва слышно интересуется Хуа Чэн… И становится даже немного страшно за его мёртвое сердечко.              — Например, когда я сказал о том, что хочу умереть? Или когда у тебя была лихорадка? А как-то раз ты мне просто сначала во сне предложил пожениться, а потом сказал, что пошутил… Знаешь, как обидно было? — посмеивается принц, глядя на покрасневшего от осознания юношу, что мигом замирает опустив голову. — Ты чего…              — Я готов принять любое наказание… Ваше Высочество, только не прогоняйте, у меня никогда и мысли не было о непристойном поведении по отношению к вам! — сжимая руки в кулаки, быстро выпаливает Хуа Чэн и едва не падает на колени, когда в ответ слышит звенящую тишину.              — Хунхун-эр… Я позвал тебя сюда не с целью наказать, ты же понимаешь? И кольцо дарил, зная о твоих чувствах не просто потому, что у тебя десяток красивых колец и мне показалось, что этого мало… — осторожно заметил принц. В чёрном глазу плескалось недоумение, непонимание и страх…              — Разве вам не страшно оттого, что я могу причинить вам боль и превратиться в чудовище, как говорил…              — Матушка также боится отца, как я боюсь тебя… — хмыкает принц, осторожно беря прохладную руку в свою ладонь и слыша судорожный вздох. — Мне просто покоя не даёт мысль о том, что ты так долго мучался из-за того, что боялся признаться мне…              Хуа Чэн едва успевает вдохнуть свежего воздуха, пытаясь успокоить метающийся разум и невольно задыхается, когда Наследный принц государства Сяньлэ, облачённый сегодня в золотисто-белые, праздничные одежды, неожиданно решает притянуть его к себе и обнять столь бережно, нежно и при этом крепко, что хочется расплакаться от счастья…              — Я люблю тебя, Хуа-эр… Не обещаю конечно, что смогу дать тебе всё, что требуют в нормальных отношениях, но…              — Я бы никогда не стал требовать от гэгэ чего-либо, что показалось бы ему непристойным, болезненным или недопустимым. Завтра же сяду и прочитаю весь трактат…              — Не нужно! Ты лучше у меня спроси, если что-то интересует, и я тебе отвечу, что хочу делать, а с чем пока следует подождать… — мягко хмыкает принц, щёлкая юношу по носу и видя, как тот краснеет… В самом деле краснеет, словно краб и тут же утыкается лбом ему в плечо. — Лисята не должны так стесняться, нужно быть храбрыми и уверенными в себе…              — Лисята согласны полностью выслушать все предложения гэгэ и следовать им беспрекословно…              — Какой же очаровательный жених нам попался!              — Гэгэ слишком милосерден по отношению к этому ничтожному верующему… — вздыхает Хуа Чэн, прикрывая глаз и обнимая принца в ответ. — Я обещаю, что не обману ваших ожиданий…              — Оставайся собой, этого будет достаточно, чтобы не обмануть моих ожиданий… И ещё раз ты назовёшь себя ничтожным, я тебя накажу! — мягко хмыкнул принц, опускаясь вместе с юношей на деревянный пол и тем не менее продолжая обнимать своего самого преданного последователя…              А когда стемнело, родители решили, что было бы здорово выпустить в небо летающие фонарики, и пока Се Лянь просил принести свечку, Хунхун-эр успел уже раскрасить фонарик цветочками и двумя фигурками лисят… Вот только Советника не было видно…              — Загадывай желание, только никому не рассказывай… — мягко подсказывает матушка, помогая Хунхун-эру придержать фонарик, пока принц поджигает его и тёплый воздух постепенно заставляет его расправиться и после взлететь. — И помни, что исполнение твоего желания лишь на треть зависит от Небес, а всё остальное требует личного труда и везения…              — С этим у Хунхун-эра проблем не будет… — хмыкает принц, переглядываясь со смутившимся юношей и позволяя ему самому запустить своё желание в небеса.              После удалось спокойно поужинать и уже приготавливаясь ко сну, к ним в комнату неожиданно зашёл Советник, держа в руках что-то похожее на карту и вздыхая:              — Добрый вечер, Ваше Высочество, Господин Хуа…              — Добрый вечер, Советник… Вас целый день не было видно, что-то случилось?              — Мне кое-что стало известно и стоило убедиться в своих догадках… Через несколько месяцев, Господину Хуа Чэну придётся покинуть Вас и отправиться на гору Тунлу для сражения с нечестью… — вздыхает мужчина, потирая ноющие виски и отмечая:              — И это надолго? — осторожно интересуется принц, присаживаясь рядом с юношей.              — На десять-пятнадцать лет… Раньше вряд ли ему получится управиться, но это даст тебе силу, способную сравниться со временем даже с Владыкой, — вздыхает мужчина, с лёгкостью замечая лёгкое возмущение в чёрном глазу и тут же шокированное понимание того, какую силу ему предлагают заполучить. — Я уже попросил Его Величество уменьшить количество часов с наставниками, и завтра мы с Его Высочеством начнём подготавливать тебя к тому, чтобы выжить на тех землях.              — На сколько? — удивлённо переспрашивает принц и прямо-таки чувствует, как в горле пересохло.              — Это будет твой единственный шанс получить такую силу в ближайшие несколько сотен лет… — вздыхает Мэй Наньцин, пожимая плечами. — В итоге всех демонов эта гора всё равно созовёт, захочет он или нет… Впрочем, для Вас и Ваших родителей это будет не столь долго. Вы сможете заняться государственными делами, а Их Величества серьёзно займутся практиками обретения долголетия и через десять лет при должном старании не сильно будут отличаться от вас…              Се Лянь шумно выдохнул, и всё же Советник попал в самую точку… Он очень боялся, что с родителями за это время может что-то случиться, и ещё сильнее боялся за Хуа Чэна, которому предстояло отправиться на гору, которой мог управлять Владыка… Конечно, Хунхун-эр мог отказаться от помощи, но позже выяснилось, что он совсем не против обрести подобную силу, пусть и пообещал управиться в максимально короткие сроки.              Вот только заняться государственными делами так и не получилось, через несколько месяцев Хунхун-эр в самом деле отправился на гору Тунлу, а по прошествию двух лет Наследный принц Сяньлэ, Фэн Синь и Му Цин вознеслись на небеса, совместно очистив бывшую столицу государства Сяньлэ от тёмных духов.