Кто же спасёт меня?

      — Ваше Высочество, помогите, пожалуйста! У ворот во дворец группа наших солдат дерутся с солдатами армии Юнань!              Се Лянь мигом нахмурился и всё же поспешил подняться вслед за подорвавшимся на ноги юношей, подобравшим по пути свой ятаган и передавшим принцу его меч.              — Нужно уводить родителей, собирайтесь… — отдаёт приказ Наследный принц, обращаясь к двоим друзьям.              Если солдаты Юнань решили захватить власть, значит, для начала точно следовало обезопасить отца и матушку, а только после думать обо всём остальном… Правда, бежать по снегу будет очень трудно, также как и заметать следы от преследователей.              — Прикажите подготовить повозку с лошадьми, а также…              — Ваше Высочество, пожалуйста, идите к матушке с отцом… Я разберусь с этими уродами, посмевшими покуситься на власть за пять минут, и принесу вам их головы… — спокойно пожал плечами Хуа Чэн, прищурившись и поглядывая на дрогнувшего отчего-то солдата. — Ты что-то хотел добавить?              И уж тем более Хунхун-эр опешил, когда юноша его же возраста упал на колени, принявшись отбивать земные поклоны головой.              — Простите, простите, Ваше Высочество… Я не правильно изложил ситуацию, солдаты Сяньлэ… Часть солдат Сяньлэ просто что-то не поделила с частью солдат Юнань, они не планируют свергать власть, простите. Там около двадцати человек драку затеяли на построении. Их Величества сейчас находятся там…              Вот оно что… Хотя тут скорее была вина принца. Он поторопился, неверно истолковал полученную информацию, а не солдат допустил ошибку в своём докладе, но времени размышлять над этими моментами совершенно не было.              — Хунхун-эр, пойдём… — мигом кивнул Наследный принц, по пути лишь бросая юному воину. — А ты поднимись с пола и на колени передо мной не падай!              Хуа Чэн раздражённо поглядел на солдата, который также должен был прекрасно знать, что принц не любит, когда перед ним падают на колени, и всё же поспешил следом вместе с друзьями принца. Если солдаты в самом деле не думали о захвате власти, когда затеяли драку, и с родителями всё хорошо, должно быть, не следует рубить с плеча и использовать Эмин.              Найти собранных в одном месте солдат, генералов и родителей было не сложно — родители стояли у входа во дворец, когда солдаты выстроились в шесть огромных групп вместе с генералами, в том числе и недавно получившими серьёзные ранения… Драки уже не было… Зато виновные солдаты, видимо, стояли на коленях перед отцом и не смели поднять глаз на царскую семью.              — Отец, что-то случилось? — осторожно поинтересовался Се Лянь, однако только по одному взгляду родителя осознал, что тот в ярости, и невольно положил руку на плечо Хунхун-эра, заведя его к себе за спину.              Интересно, а не лучше было бы сейчас обратиться к отцу «Ваше Величество», как предписывал регламент? И заодно отвесить хотя бы поясной поклон. Му Цин и Фэн Синь, видимо, также задались данным вопросом и склонились, как полагалось, потому что не почувствовать напряжение, витавшее в воздухе, было крайне сложно.              — К сожалению, оказывается, что генералы у нас не могут получать тяжёлые ранения и лечиться, как следует… — с тяжёлым вздохом отозвался государь, сводя руки за спину. — Потому что солдаты начинают вести себя хуже гражданских людей и творят очень глупые вещи! А теперь объясните же мне, кто из вас первым высказался о том, что не хочет служить императорской семье?              — Ваше Величество, с Вашего дозволения позвольте заметить, мы не это имели в виду… — неожиданно склонившись до самой земли, подал голос один из солдат Юнань. — Мы завели разговор о том, что солдаты армии Сяньлэ стали слишком своевольны после происшествия, которое заставило генералов на время сложить свои полномочия! Они ни раз и ни два покидали свои посты на воротах во время несения службы на несколько часов, из-за чего у нас потом не сходятся отчёты о прибывших в столицу людях! И в целом это создаёт опасность нападения врагов из вне! Сегодня нам отдали приказ пересчитать людей Сяньлэ, прибывших за последний месяц в столицу, так у них нет никакой толком информации! А людям из-за этого потом будет тяжелее и жилье получать, и всё остальное, как беженцам!              Хуа Чэн невольно замер, посмотрев на солдата и понимая, что он не ему поручал узнать о людях Сяньлэ в столице! На него мигом перевёл взгляд Его Высочество, однако не было видно, чтобы тот был сильно разгневан оттого, что отец обо всем узнает.              — Кто отдал приказ пересчитать людей Сяньлэ? — мигом задал вопрос государь и всё же перевёл взгляд на дёрнувшихся сыновей. — Лянь-эр, тебе об этом что-то известно?              — Это я приказал Хунхун-эру узнать о количестве людей, прибывших в столицу… — выдохнул принц, попытавшись загородить юношу собой и немедленно слыша.              — А я поручил выполнить задание солдату, вот только он был из отряда моего бывшего генерала, этого солдата я не знаю, — мигом вклинился Хунхун-эр, почувствовав, как пальцы принца осторожно сжались на плече в попытке остановить его слова. — Это моя вина…              — Всё в порядке, ты и не должен был самостоятельно пересчитывать всех беженцев, прибывших в столицу за последний месяц, — отмахнулся Его Величество, вновь переводя взгляд на солдата, похоже состоявшего ранее в армии Юнань. — Кто дал вам это задание?              — К нам пришёл какой-то юноша и сообщил, что действует от лица сына Императора. Приказал предоставить списки и проверить людей, где они проживают и их условия, — ответствовал солдат. — А там-то и выяснилось всё сказанное ранее, когда начали обходить всех, а там народу в несколько раз больше, чем было записано!              Се Лянь невольно поразился оттого, что отец не интересовался, зачем им понадобилась данная информация, но было видно, что после их признания тот заметно расслабился в плечах и перестал выглядеть столь грозно.              — Все вы должны прекрасно осознавать, что это вас не оправдывает! — между тем продолжил Его Величество, переводя взгляд на опустившихся на одно колено генералов и замечая. — Попрошу провести расследование и доложить мне о его результатах в течении двадцати дней генерала Жань Юншэна и генерала Гун Шэнли, а также назначить наказание каждому участвовавшему в данной драке в виде сорока ударов розгами… А после проведённого расследования, если генералы обнаружат подтверждения нарушений вами установленного порядка, то наказание будет удвоено… В следующий раз при подобном происшествии я прикажу отсечь вам головы на месте без возможности передачи ваших тел близким людям. Я ни разу ни за годы правления своих родителей, ни за свои годы правления не знал случаев, что бы солдаты в открытую посмели вступать в драку при императоре.              «Такое наказание же убьёт их» — мысленно поразился Хуа Чэн, невольно нахмурившись и посмотрев на принца, что до сих пор держал его за плечо и, кажется, что даже сжимал слишком сильно.              — Все остальные останутся на местах и будут наблюдать за последствиями проявления неуважения к императору со стороны солдат! — грозно заметил отец, переводя взгляд на дёрнувшегося от его голоса сына. — Лянь-эр, ты в порядке?              — Да, отец… — пусть принц и не был до конца уверен в своих словах, но сейчас не следовало беспокоить отца своим состоянием.              Всё тело настолько пробирало дрожью от громкого голоса отца и столь решительной манеры разговора, что дышать становилось совершенно нечем… Видимо, сказывались последствия насильно проведённого лечения, но всё же отец являлся главой государства и должен был действовать решительно, без промедления и излишнего сострадания к тем, кто в самом деле заслужил наказание. А эти солдаты нарушили военный устав и, если бы сейчас было военное положение — были бы убиты без суда и следствия, даже несмотря на нехватку людей.              — Позовите сюда нескольких лекарей… — отдал приказ отец, обращаясь к Куан Ю? Его тоже выдернули с комнаты, чтобы что-то обсудить здесь на площади перед дворцом? — Пусть будут стоять на экстренный случай, всё-таки у нас здесь не казнь пока что…              — Идиоты… — пробурчал Хунхун-эр и, кажется, мигом прикусил язык из-за подзатыльника, отвешенного Фэн Синем.              — Заткнись, а то с ними сейчас сядешь!              — Вы сейчас оба там окажетесь за подзатыльник и ругательство, — грозно заметил государь, впрочем, говоря уже значительно тише, переведя взгляд на них и всё же невольно замечая побелевшего до цвета белого нефрита сына. — Сяньлэ, что с тобой?              — Простите… — пробормотал Се Лянь, покачав головой и тут же ощущая, как его придерживают за плечи руки в алых одеяниях. — Что-то немного дурно…              — Лянь-эр, пойди с Хунхун-эром в свои покои и ложитесь полежите… — мягко заметила матушка, приближаясь к ним и всё же замолкая перед нахмурившимся отцом.              — Возьми у лекарей лекарство, которое может привести человека в чувства, и оставайтесь здесь… Не стоит показывать этим солдатам свои слабости, иначе даже приструнить их не сможешь в случае необходимости…              — У меня есть… — мигом закивал Хунхун-эр, отдавая принцу сразу два флакона с маслом, которое помогало от тошноты и быстро приходить в себя после обморока.              После посещения больницы в голову пришла идея таскать оба этих масла с собой, вот только матушка, кажется, не совсем была согласна с решением отца и осталась стоять между ними и Его Величеством, явно пребывавшем в дурном расположении духа.              — Спасибо тебе… Только не ругайся при отце в самом деле, а с Фэн Синем я ещё поговорю, — мягко шепнул на ухо юноше Наследный принц, пока подготавливали всё необходимое и ждали лекарей…              Вот только, к сожалению, вопреки своим прошлым попыткам оказания помощи, в этот раз они прибыли очень быстро и встали неподалёку с солдатами и генералами. Спины провинившихся были обращены к солдатам, но Се Ляню становилось в самом деле дурно, когда каждого из юношей решили привязать к скамьям толстыми верёвками и начали их пороть… Если первый десяток ударов многие стойко сносили без звука, то после с каждым новым ударом тела солдат судорожно дёргались, а некоторых даже заставляли зажать ремень между зубами…              Что было бы, подерись так Хунхун-эр с кем-то из солдат? Может, смертная казнь тому и не светила, но мальчишку дёргало даже от повышения голоса отцом… Прикажи он его выпороть, что было бы на душе у этого юноши?              Прошло, должно быть, чуть больше половины наказания, как несколько человек прямо на той скамье потеряли сознание и даже не вздрогнули от нескольких ударов, последовавших за ними.              — Им нужен лекарь… — осторожно заметила матушка, касаясь руки отца и выдыхая с облегчением, когда тот остановил наказание и приказал лекарям осмотреть солдат. — Главное, чтобы не умерли…              Вот только Се Ляню становилось ещё хуже от плача совсем ещё юных мальчишек, и казалось, что отец даже бровью не пошевелил, говоря:              — Пусть будут готовы к тому, что за нарушение правил следует немедленное наказание!              Хунхун-эр понимал, конечно, что в чём-то Его Величество прав… Однако, когда матушка рядом с ним неожиданно быстро начала оседать, мёртвое сердце разорвалось от страха… Её Величество резко побелела и не упала на холодную плитку головой только благодаря отцу, что мигом подхватил её и попытался дозваться:              — Минь? Минь, очнись! — вот теперь-то из голоса совершенно пропали и жёсткость, и холод.              — Матушка?! Хунхун-эр, ты можешь… Позовите сюда лекаря! — немедленно отдал приказ Се Лянь, заметив тихий ужас во взгляде своего последователя, мигом подлетевшего к государыне. — Нужно матушку в тепло отнести, здесь холодно…              — Пойдём, – немедленно кивнул отец, бережно подхватив жену на руки и отправляясь во дворец. Неужели той стало дурно от криков и вида крови?              Его супруга раньше присутствовала при наказании прислуги, но никогда не теряла сознание от вида крови или криков… Что же могло произойти? Вот только лекарь внятный ответ так и не смог дать, пусть и помог привести Минь в чувства нажатием на какие-то точки на руке и даже прослушал пульс.              — Ваше Величество, никакой болезни или беременности по пульсу не определяется… Вероятнее всего, Её Величеству стало нехорошо от вида наказаний, следует приказать подать успокаивающих и поддерживающих здоровье отваров. А также отнести Её Величество в постель, обеспечить тепло и покой в течение нескольких дней.              Хунхун-эр тем временем всё-таки присел рядом с матушкой, как она ни с того, ни с сего неожиданно заплакала, и Его Величество неуверенно взглянул сначала на лекаря, а после на старшего сына, пронёсшегося мимо за чаем. Он не думал, что у его супруги может быть такая реакция.              — Хорошо, уйди отсюда. И прикажи не продолжать наказание, пока меня нет… — вздыхает Его Величество, подходя поближе к жене и с лёгким удивлением наблюдая за тем, как Хунхун-эр предельно осторожно лёг на плечо матушки и обнял её, уткнувшись носом в золотые одежды. — Ты как себя чувствуешь?              — Простите… — едва слышно, но уже совершенно спокойно попросила Минь, приобняв сына рукой, одеяния на которой задрали до самого локтя, и по-прежнему выглядя очень бледной. — Я правда не знаю, что со мной случилось…              — Дождёмся, пока Советник вернётся и осмотрит тебя… С твоего дозволения, конечно же…              — Матушка, не надо ему дозволять… — шмыгнув носом, покачал головой Хунхун-эр, чем всё же вызвал у государыни лёгкую улыбку.              — Сейчас рекомендовано лежать в постели и пить тёплые отвары, тебе стало плохо от криков и вида крови? – осторожно присаживаясь рядом, поинтересовался мужчина.              — Мне стало плохо от воспоминаний, которые никогда теперь не исчезнут из моей головы… Простите, пожалуйста…              Его Величество невольно замер и всё же прикрыл глаза, делая несколько глубоких вдохов и в принципе решая, что наказание уже достаточное, если от его вида в обморок свалилась даже государыня! Приказать наносить ещё восемь ударов до конца и заставлять слушать крики свою жену совершенно не хотелось.              — Куан Ю, передай наш приказ доставить солдат в госпиталь, — вздохнул мужчина, потирая точку между бровей и видя быстро подошедшего к матери Се Ляня. — На время отсутствия генералов, солдаты перейдут под командование старших по отрядам армии Юнань… И, если мне станет хоть что-то известно об ущемлении других, повторных склоках или драках, а также о плохом выполнении работы, я не стану смотреть ни на звание, ни на что-либо ещё… Приравняю к измене попытки сеять рознь в армии и казню.              — Понял, — немедленно кивнул юноша, склонившись в поклоне, покидая зал.              — Хунхун-эр, поднимайся, нужно отнести твою матушку в комнату и обеспечить всем, чем сказал лекарь…              — Я могу отнести… — осторожно было начал Се Лянь и невольно затаил дыхание, когда отец взял матушку к себе на руки и неспеша отправился к лестнице.              — Чай в комнату матери отнеси, а Хунхун-эр может приготовить ей тёплого супа, если не сильно занят…              Хуа Чэн невольно кивнул, мигом направляясь в обеденный зал и оттуда на кухню. Вот только перед приготовлением еды всё же решил взглянуть, что происходило на площади перед дворцом, и от увиденной картины всё-таки замутило слегка… В самом деле ужасно… Кожа свисала едва ли не лоскутами.              — Хунхун-эр, ты сейчас пойдёшь на кухню? — оклик за спиной заставляет дёрнуться, и юноша переводит хмурый взгляд на Фэн Синя и Му Цина. — Давай мы тебе быстренько поможем?              — Угу… — так в самом деле будет быстрее, пусть и обида от отвешенного лучником подзатыльника всё ещё присутствовала. Для начала позаботятся о матушке, а после всё остальное…              — Хунхун-эр, ты это… Не обижайся давай, чего надулся? — неожиданно прямо заявил лучник, подходя ближе, чтобы похлопать его по спине и видимо тоже становясь невольным свидетелем того, как юношей спускали со скамеек. — Это их ещё мягко наказал Его Величество…              — Это поэтому когда вы друг другу морды разбили, то сказали, что с лестницы упали? — пробурчал Хуа Чэн, чувствуя, как его неожиданно крепко и нагло приобнимают за плечо и усмехаются.              — Мы правда упали, между прочим!              — Ещё раз ударишь меня, и мы с тобой там же лежать будем, — фыркнул мальчишка, складывая руки на груди и тут же поднимая удивлённый взгляд на лучника, когда он тихо смеётся.              — Не-не-не, у нас наказание будет совсем другое… Заставят вон древние трактаты о послушании переписывать, как Его Высочество в своё время, и поставят какого-нибудь учителя по каллиграфии, чтобы линейкой бил за каждый неправильный иероглиф.              — А Его Высочество мой почерк полностью устраивает… — хмыкнул мальчишка. — Он говорит, что с каждым разом всё лучше и лучше…              — Успокаивай себя и дальше, — закатил глаза Му Цин, подходя к кухне и забирая у мальчишки ключ, чтобы её открыть. — Слушай, Хуа Чэн, а вот этот генерал… Жань Юншэн, был ведь твоим генералом?              — Допустим… — хмыкает юноша, вспоминая картину, которую они застали по возвращению домой, и всё же видя, как мечника напрягало одно лишь имя того человека.              — У него есть жена, наложницы? Дети? — неожиданно интересуется мечник, подходя к столу и наблюдая за тем, как ловко юноша достаёт всё необходимое и вручает им ножи, а также чашку с картошкой и морковкой, а на себя видимо решает взять нарезку лука.              — Мы собрались здесь на армию готовить? — удивлённо пробормотал Фэн Синь.              — Сначала две морковки, шесть картошек и один лук порежем на суп Его Величеству, а после можете привести сюда всех слуг, и пусть готовят для себя, и для новых служанок, которые прибудут сегодня… Жены точно нет, да и в наложницах сильно сомневаюсь, а вот насчёт детей не знаю… А тебя последнее так пугает? Боишься конкуренции?              Лучник прыснул со смеху и поскорее отошёл от посеревшего от такой информации Му Цина.              — Можешь подойти к нему и сам обо всём расспросить… Хотя я не совсем понимаю, что дурного в том, что твоей матушке кто-то занесёт плату за честно выполненную работу и конфет или фруктов, надо ведь пользоваться, пока есть такая возможность!              — Вот когда Его Высочеству кто-нибудь посторонний начнёт таскать цветы и портреты с его изображением, тогда и поймёшь… — хмыкнул Фэн Синь, замечая даже мелькнувшую ухмылку на губах бывшего слуги принца.              — И замечательно будет… Его Высочество заслуживает сотни тысяч картин и цветов! — заметил юноша, принимаясь чистить лук и продолжая. — Фэн Синь, что стоит сделать с солдатом, которому я доверил ответственную работу, а он передал её солдату Юнань? По правилам, раз уж мне нельзя набить ему морду.              — Гляди Му Цин, а публичное наказание его чему-то научило, — невольно заметил лучник, принявшийся быстро чистить картошку. — По идее, на первый раз можно лишить премий и понизить в звании, если задание было под секретом…              — Но если ты так потом заявишь отцу, тебе придётся отчитываться, что это было за задание, да и солдаты Юнань, услышав о том, что ты кого-то наказал за то, что им доверили эту работу, могут обидеться… Этот паренёк-то свою работу, кажется, выполнил, раз обнаружил огромные пробелы в записях! И к тому же, судя по всему, торопился, если ты только сегодня это задание выдал ему…              — Я сказал, что до вечера должна быть уже информация о жителях Сяньлэ и о том, что им необходимо из простых каких-то вещей… Знаете, дрова, одеяла, какая-то одежда или лекарства, которые трудно позволить обычному народу…              — Отец не выделит тебе столько денег… — нахмурившись, мигом заметил Му Цин и тут же осёкся под насмешливым взглядом юноши.              — Как будто я собрался брать их из казны… Можно пойти и выиграть ещё один Игорный домик рядом с моим, а потом спустить все деньги на помощь народу Сяньлэ. Игорным домам всё равно не нужно столько средств, которые хранятся без дела в хранилищах!              — В этом нельзя с тобой не согласиться… — немедленно кивнул Фэн Синь.              — Слушай, Му Цин, а ведь тебе уже следует готовиться другого мужчину отцом называть, а то наш в наложницы никого брать не будет… — хмыкнул юноша, повертев ножик между пальцами и слыша весёлый смех лучника.              — Хунхун-эр, будешь дурно себя вести, и я договорюсь с кем надо, чтобы тебя в армию вернули, а то воспитывать ещё и воспитывать, как погляжу…              — Так Его Высочество и разрешит его в армию отправить… — фыркнул лучник. — Только если в качестве одного из генералов, чтобы строил там всех…              — Мелкий ещё для генерала… Максимум отряд ему выделить, чтобы командовать учился, но он с этим и так прекрасно справляется, — закатив глаза, фыркнул Му Цин.              — Катитесь к чёрту, оба… — пробурчал юноша под тихие смешки двоих друзей принца и всё же невольно вздрогнул, когда на кухню заглянул Се Лянь.              Его Высочество по-прежнему выглядел бледным и ослабленным, словно после ещё одного душевного потрясения, и всё же ему явно было лучше, чем тогда, при криках наказанных солдат на площади.              — Как там Её Величество? — осторожно интересуется Му Цин, видимо также оценивший состояние принца и поглядывающий на него с долей беспокойства.              — Матушка сказала передать, чтобы мы не волновались… — выдохнул Се Лянь, потирая точку между бровей и добавляя: — Советник также её осмотрел и никаких нарушений не обнаружил, предположил, что это последствия утомления…              — Отцу больше нужно прислушиваться к другим, если матушка из-за него заболеет, то я не буду с ним разговаривать! — недовольно фыркнул мальчишка, нарезая лук и невольно замирая, когда Его Высочество решительно приближается к нему и касается ладонью затылка.              — Если хочешь дать ему подзатыльник, нужно ладонью с размаха бить… — хмыкнул Фэн Синь и замер, стоило принцу мягко погладить юношу по голове.              — Вы зачем дерётесь и огрызаетесь перед отцом? Хунхун-эр, Фэн Синь, ещё раз увижу нечто подобное и уже я с вами перестану разговаривать, поняли?              Хунхун-эр поднял испуганный взгляд на Его Высочество и встретился с карими глазами, отдающими медовым оттенком при свете свечи, в которых, кажется, отразилось понимание и всё же твёрдая решимость.              — Хунхун-эр, не смотри на меня так… Ладно, разговаривать буду, но после каждой вашей ссоры будете играть в идиомы!              — А то есть тебя только его взгляд остановил? — фыркнул Фэн Синь и невольно скривился, когда Му Цин вновь закатил глаза.              — У тебя просто взгляд не столь жалостливый… Хотя Госпожу Цзянь Лань это видимо не остановило!              Се Лянь невольно улыбнулся, посмотрев на возмущённого лучника, и погладил Хунхун-эра по голове, на всякий случай желая убедиться, что там не осталось никакой шишки… А то у Фэн Синя рука в самом деле тяжёлая.              – Я могу вам здесь чем-то помочь? — мягко поинтересовался Се Лянь и заметил, как лучник помахал ему рукой.              — Давай сюда ко мне, нужно картошку нарезать, этот твой юный ученик видимо сюда пару десятков их высыпал!              — Четыре кастрюли и пять картошек для каждой… Это не считая нашу кастрюлю, поэтому не умничай! Ваше Высочество, если хотите, можете заняться картошкой, после неё хотя бы руки не будут вонять, как после рыбы…              — Опять рыбный суп? Это твоё блюдо любимое? — поднимая брови, поинтересовался Му Цин и услышал тихое фырканье.              — Вообще-то рыба полезна людям после кровотечений, длительных голоданий и оказывает благоприятное воздействие на организм, поэтому в военных госпиталях, где лежат не солдаты, а например генералы, рыбный суп подаётся довольно часто! И другого мяса у нас пока тоже нет!              — Надо было с последнего и начинать, — хмыкнул Фэн Синь. — Зато как от тебя к концу разделывания рыб будет вонять, представить несложно…              — Я моюсь чаще, чем один раз в неделю… — огрызнулся юноша, слыша тихий вздох принца и приглушённый смех Му Цина.              — Слушай, а он иногда мне нравится!              — Вы сейчас втроём в идиомы играть будете… — потирая точку между бровей, покачал головой принц и всё же решил взять картошку из холодной воды. — А вода специально должна быть прохладной, когда картошку чистишь?              Хунхун-эр испуганно поглядел на его руки и поспешил отложить лук с ножом со словами:              — Сейчас подогрею…              — Слышь, а ты раньше до этого не додумался или мои руки не жалко?              Се Лянь невольно покачал головой, отгоняя Хуа Чэна обратно к кухонному столу и понимая, что тратить духовные силы на подогрев грязной воды — одно из самых неразумных занятий. Вот только на губах всё равно появилась лёгкая улыбка от наблюдения за юным последователем, что казался очаровательным в своём желании как-то помочь и улучшить его жизнь.              Когда суп был готов, Хунхун-эр подозвал вернувшихся с обучения девушек и раздал указания, оставив за старших… Фэн Синя и Му Цина. Лица двоих воинов нужно было видеть, но они не долго возмущались, смирившись с участью наставников. А вот юный последователь выглядел весьма довольным, занося в комнату матушки поднос с тарелкой супа, тёплым отваром и печеньем, испечённым совсем недавно.              И матушка выглядела получше… Се Лянь в самом деле испугался, когда она, оказавшись в комнате, неожиданно начала плакать на руках у отца, и последний тоже, кажется, не на шутку перепугался. Пусть и сам принц помнил состояние, которое находит на тебя после обморока – в самом деле не слишком приятное, и, должно быть, не каждому было дано переносить его спокойно.              А вот отец, похоже, не будет больше никого столь серьёзно наказывать в её присутствии…              — А вы сегодня что кушали? — осторожно интересуется Хунхун-эр, тоже решивший перепроверить пульс государыни, и в самом деле не замечая никаких отклонений… Да и матушка выглядела весьма неплохо для больного человека.              — Хунхун-эр, не думай о глупостях… Вы сами покушали? — улыбается Её Величество, спустившаяся посидеть за низким столиком под осторожный взгляд мальчишки, и невольно улыбаясь. — Я открою тебе секрет, но ты его не должен рассказывать отцу… И Лянь-эр тоже! Каждая уважающая себя женщина умеет в нужный момент упасть в обморок, чтобы этого не приходилось делать её сыновьям уже по-настоящему…              — Матушка… — нахмурившись, пробурчал Хунхун-эр. — Если вы сейчас обманываете нас и потом у вас возникнут проблемы со здоровьем, я потрачу все духовные силы на ваше выздоровление!              — Не переживай, Хуа-эр… Если Советник сказал, что со здоровьем всё замечательно, значит переживать не о чем, а вот Лянь-эра сказал попозже осмотрит, так как вы сегодня бегали по улице без тёплой одежды.              — Тёплая одежда будет к вечеру, — выпрямившись, немедленно пообещал Хуа Чэн, вызывая у принца тихий смешок. — Матушка, вы не будете против если вам, например, подарят накидку без длинного подола, как полагается? Мало ли что будет завтра, вдруг бежать куда-нибудь придётся… И насколько против будет отец?              — Мы никогда не будем против принять любой подарок из рук своих сыновей, — невольно улыбнулась государыня, обращая свой взгляд на Се Ляня. — Лянь-эр, можешь взять у меня в шкафу мешочек со второй полки? Купите себе тёплую одежду и обувь…              — У нас есть деньги! — мигом покачал головой Хуа Чэн и расслабился, когда Его Высочество согласно кивнул головой.              — Хорошо, хорошо… Но если вам не будет хватать денег, вы матушке скажите, и она добавит сколько нужно, а то отец уже распланировал траты казны, и там каждый золотой листик на счету… — вздохнула государыня, поглядев на юношу и вздохнув. – Прости нас за то, что тебе все свои деньги сюда пришлось перевезти…              — Я сам ведь так решил, и к тому же игорный дом — вполне прибыльное место… Могут заработать ещё денег достаточно быстро.              — Ты самый славный юноша из всех, что мне доводилось встречать… — мягко улыбнулась государыня, посмотрев на него с такой теплотой и нежностью, что захотелось даже спрятаться за Его Высочеством. — Прошу тебя только не злиться на отца… Он действовал так, как должен действовать правитель, ведь один раз уже довелось простить драку двум нерадивым солдатам и несколько отрядов разом решили, что могут не прислушиваться к нему. Они заслужили наказание и похуже, чем порка розгами, но всё же я очень волновалась за Лянь-эра и подумала, что будет лучше уж от вида порки упасть в обморок женщине, чем Наследному принцу.              Хуа Чэн удивлённо взглянул на матушку и перевёл взгляд на своего наставника, видимо также не ожидавшего подобного признания.              — В смысле подумали? Вы правда упали не по-настоящему? — Хунхун-эр был абсолютно уверен, что нельзя так сыграть потерю сознания! Выглядело всё ведь предельно реалистично, и даже лекари подвоха не заметили!              — Хуа-эр, разве можно считать хорошей мать, которая ради своего ребёнка не готова умереть? А тут всего лишь в обморок упасть, главное обучиться парочке приёмов…              — Матушка, это опасно для вашей жизни! — воскликнул юноша, мигом выпрямившись и беспомощно глянув на принца, совершенно не понимая, как столь спокойно можно говорить о таких вещах?! — Вы можете удариться головой или сломать себе что-нибудь, если рядом не окажется человека, который вас поймает!              — Тише, тише, Хунхун-эр… — мягко приподняла руки Её Величество, прямо-таки прочувствовав дрожь в голосе юного лекаря и замечая. — Я так раньше никогда не делала и впредь постараюсь обойтись без этого, только отцу не говорите… И не злитесь на него. Его Величество знает, что меня не напугать подобными картинами, поэтому просто подумает, что я переутомилась, немного перенервничала, ведь эти юноши и в правда не все могли вынести порку. Хорошо?              Что же им оставалось ещё делать, кроме как согласиться?              После приёма пищи матушке следовало всё же отдохнуть… Хунхун-эр так и не смог узнать способ, который она использовала, чтобы потерять сознание, но, если обморок был настоящим, Её Величеству точно нужно было соблюдать все предписания лекарей и Советника.              Они же со спокойной душой смогли отправиться в комнату… Наследный принц государства Сяньлэ даже описать не мог, каким же наслаждением было упасть лицом в мягкую подушку и вытянуть ноги… Сначала позади слышится тихий смешок, а после рядом осторожно присаживаются и натягивают на плечи Се Ляня тёплое одеяло.              — Ваше Высочество, можно мне будет ненадолго отлучиться? А то, видимо, человека, который был назначен выполнить ваше поручение, будут откачивать лекари… А солдату Сяньлэ, которому доверял данное поручение я, придётся разбить морду.              — Тебе не стоит так переживать по поводу этого поручения… Я уже распорядился и о наказании того солдата, что поручил выполнение вверенной ему работы солдату младше по званию, и о том, чтобы списки всего необходимого для наших жителей составили сегодня. Девушек во дворец также привезут, всех от двенадцати до шестнадцати лет, а потом Му Цин сам определится и выберет тех, что ему подойдут.              — Ваше Высочество, у отца ведь не будет никаких наложниц? Он же не может развестись с матушкой? — нахмурившись, неожиданно поинтересовался Хуа Чэн. — Я в самом деле с ним разговаривать перестану, если посмеет обидеть её или изменять с кем-то!              — Хунхун-эр, — невольно посмеивается Се Лянь, почувствовав, как ему на спину легла голова юноши. — Император может сделать всё, вводить любые законы и изменять их по своей прихоти… Но матушку наш отец никогда не предаст, они ведь даже живут в одной комнате, хотя по правилам подобное редко когда допускается и у него должно быть много наложниц, но матушка выглядит красивее всех в этом дворце!              К началу часа петуха Наследный принц государства Сяньлэ мягким движением кисти выписывал иероглифы, которые послужат примером для практики Хуа Чэну, и всё же не мог не посмеиваться, наблюдая за юношей, что где-то нашёл небольшой кусочек дерева и что-то старательно вырезал из него при помощи ножа… Тихонько позаимствованного из кухни.              — Хунхун-эр, что ты вырезаешь?              Юноша, облачённый в алые одеяния и видимо занятый своими мыслями, всё-таки вздрогнул, стоило расслышать своё имя…              — Подарок для Вас… Только у меня не получается, — недовольно пробурчал юноша, поглядывая в сторону камина и замирая, стоит принцу приблизиться к нему со сложенными руками за спиной.              — Почему не получается? Очень даже миленько… — мягко улыбается принц, присаживаясь рядом и беря игрушку в руки. — Я когда-то пытался вырезать фигурки из дерева и могу заверить — у тебя определённо имеется талант. Немного практики и будет замечательно, а это я себе заберу на память…              — Ваше Высочество, не надо! Лучше в камин бросьте! — приподняв брови, немедленно попросил юноша и всё же, когда Его Высочество бережно прижал поделку к своей груди… Оставалось только тяжело вздохнуть и смириться.              — Хочешь, попрошу солдат оставить парочку десятков поленьев тебе для практики? — неожиданно поинтересовался Се Лянь, спрятав одно из первых творений своего юного последователя в рукав.              — Если можно, буду очень благодарен! — немедленно кивнул юноша, однако замер, словно почувствовав что-то неладное и оборачиваясь в сторону двери… Через несколько минут в комнату постучали и раздался тихий голос.              — Ваше Высочество, разрешите зайти… — голос принадлежал Куан Ю, который после прозвучавшего разрешения открыл дверь и немедленно склонился в полупоклоне со сведёнными перед грудью руками. — Его Величество просил поинтересоваться, не желаете ли вы покушать?              — Куан Ю… — от усталого вздоха Се Ляня, юноша невольно вздрогнул. — Ты почему не лежишь в постели?              — Ваше Высочество… Там некого пока больше во дворец ответственным поставить, — едва слышно сообщил солдат, даже и взгляда не смея поднять на него. — Я большую часть времени лежу и выполняю всё, что вы сказали, клянусь! И, по правде говоря, мне страшно говорить Его Величеству о том, что я на больничном, особенно когда наши раненные генералы работают.              Хунхун-эр как-то потерянно взглянул сначала на друга, а после на застывшего помрачневшего принца и осторожно заметил:              — Ваше Высочество, может, стоит предложить отцу, чтобы я пока что исполнял обязанности Куан Ю? Это ведь ненадолго…              — Всё в порядке… Куан Ю здесь прав, но всё же постарайся доверять задания за пределом дворца Хуа Чэну и ноги обрабатывай каждые три часа, — потирая точку между бровей вздохнул Се Лянь. — Тебе не следует бояться Его Величество, но и с открытыми ранами на ступнях нельзя ходить и тем более морозить их. Хунхун-эр, пойдём кушать?              — Конечно, — немедленно согласился юноша, мигом направляясь следом за принцем и встречаясь взглядом с побледневшим юношей. — Пошли с нами. Как там Лин Мей?              — Ругается, — тяжело вздохнул юноша. — За то что работаю, когда мне сказали лежать…              — Я б тоже ругался, если бы Хунхун-эр больной ходил…              — Ваше Высочество, я бы не посмел Вас ослушиваться… Это Куан Ю и Фэн Синь с Му Цином не слушаются!              Се Лянь мягко хмыкнул, посмотрев на нервную улыбку на лице солдата, и похлопал его по плечу:              — Всё хорошо, при первой же возможности, думаю, Куан Ю исполнит все мои указания.