Старые двухэтажки

Я иду по улице, слыша вместо хруста оставшегося немногочисленного весеннего снега хруст стекла от разбитых бутылок с алкоголем. И пытаться обходить его бесполезно. Не получится сделать ни одного шага, чтобы подошва не встретилась с осколками. Всё моё внимание сосредоточено только на попытках не наступать на дерьмо. И дерьмо, между прочим, не только собачье. Эти блохастые тявкалки шастают повсюду. Злые и голодные, постоянно скалятся и рычат. Иногда, собираясь в большие кучи, загрызают тех, кому не повезло проходить мимо. И кто, кроме этих агрессивных тварей и пьяниц, которые до дома дотерпеть не могли, мог засрать все горизонтальные поверхности. Заляпать совсем новые кроссовки не хочется. Им всего года три. Ну и что с того, что ноги за это время выросли и теперь покрыты сплошным мозолями. Разносятся и нормально будет. Ещё лет пять прохожу точно. Ну и что с того, что сбоку не большая дыра от гвоздя? Ну и что с того, что подошва стёрлась? Подложу туда свёрнутую тряпку и красота. Я на эти кроссовки копил и днями не жрал. В стороне гаражей, к которым я приближаюсь, слышится шум, крик и смех детей. Они бегают по крышам, перепрыгивают с одной на другую. Я сразу вспомнил, что в семь так ногу сломал, неудачно упав. Гаражей тут, кажется, больше, чем самих домов. Они раскиданы по всей улице разноцветными, слегка выцвевшими, пятнами. Полностью исписанные и изрисованные мелом и краской. Пока я шёл и, слегка задумавшись, смотрел на детей, они нашли себе уже другое занятие. Ребята набрали камней и стали кидать их в какого-то бомжа возле помойки. Он орал и материл их, а те в ответ только смеялись. Ну а чем ещё заниматься детям целый день? Надо уметь развлекать себя и в том месте, где найти труп с простреленной башкой посреди улицы - не удивительное явление. Во дворах есть парочка ржавых качелей, у которых недостаёт досок. Но они уже изучены любопытными пиздюками вдоль и поперёк. Целыми днями беспризорники бегают по улице, и понятно, что заняться им нечем. Родителям чаще всего плевать. Они либо пропадают на работе, пытаясь хоть немного заработать на жизнь, либо алкаши и наркоманы. Конечно, чаще всего это второй вариант. Мы с друзьями вообще раньше такую хуйню творили. Это вам не надувать вместо воздушных шариков использованные презервативы, подобранные из-за кустов. Я перевёл взгляд на тонкие ветви деревьев. Они плавно качались от слабого ветерка. Некоторые деревья уже покрылись почками, а это пока остаётся лысым. Выглядит оно уныло. Внезапно меня накрыл дикий приступ кашля. Каждый раз кажется, что я выплюну свои лёгкие. О да. Ещё мы подбирали окурки. Как бы это банально не звучало. Ими тоже устелена дорога не хуже, чем стеклом и дерьмом. Мы делали это не из-за того, что хотелось понарушать запреты. Просто хотелось попробовать, какого это. А денег особо не было. Какие там запреты. Когда мой отец узнав это, сказал только: "Ты что, долбаёб? И так до тридцати не доживёшь. Не обязательно сдыхать прямо сейчас. Хер знает, какие это хорчки оставили. Мог просто попросить." Ну вот какие тут могут быть запреты вообще. После отец сказал, что будет покупать сигарет в два раза больше, чтобы мне тоже хватало. Возможно, он поступил наоборот хуёво, покупая ребёнку сигареты. А с другой стороны, лучше так, чем обслюнявленные кем-то бычки. Так что я посчитал в тот момент, что у меня самый лучший папка. Как поступили бы другие родители, наказывая своё дитя нисколько не улучшило бы ситуацию. Вряд ли после наказания отбивается интерес. Они бы стали лучше скрывать это. Да мы и не в том месте живём, где за это что-то будет. Даже наоборот, скорее похвалят. Ещё он напоследок посоветовал: "Ты главное, шприцы не подбирай. Мало ли тут спидозных шастают.". Вот и история, как я начал курить с третьего класса. Сейчас я ежечасно или хотя бы ежедневно выкуриваю по пачке. Не представляю жизнь без постоянного отравления лёгких дымом. Но никотиновая зависимость не так страшна. Здесь курит каждый без исключения. Каждый второй магазин табачный. А каждый первый - это пивнуха. В общем, курение - это ещё нормально. Я же не как отец... *** - Здорова, я дома. А ты куда? - спросил я у отца, который поспешно натягивал на себя старую тёмно-синюю кофту. На ней уже виделись протёртые дыры. - Я два дня без дозы. Вскрыться готов уже. - ответил он хрипловатым голосом, даже не взглянув на меня. - Бать, завязывай с этим. - Меня честно пугает то, как он гробит своё здоровье. И даже не пытается что-то с этим сделать. Я прекрасно понимаю на собственном опыте, что такое зависимость и что всё не так уж и просто, но попытаться то можно. Хотя наверное не мне судить. Я даже никогда не пытался. - Завяжу. - серьёзно кивнул он - Когда подохну. Да сколько можно подъёбывать? Он сказал это так спокойно, что я на секунду поверил. Пока его поддельная серьёзная маска не треснула, не в силах скрыть ухмылка от моего глупого выражения лица. А потом и вовсе развалилась. Это вообще не смешно. А этот стоит, ржёт, открывая на обозрение свои пожелтевшие зубы. Точнее те, которые вообще остались. - Я же серьёзно. - А если серьёзно, я сам знаю, что мне делать. И нехуй тут советы раздавать. - последовал раздражённый ответ. Он потрепал меня по волосам, приводя их в ещё больший беспорядок, и вышел за дверь. Мне оставалось только обречённо вздохнуть. Может, я и не говорю это вслух, но я беспокоюсь за этого долбаёба. Боюсь однажды услышать ужасную, но вполне ожидаемую новость о том, что он скончался от передоза. Он единственный оставшийся родственник. И никакому больше ныне существующему человеку я на хуй не упёрся. Как бы порой не бесил, он, в каком-то смысле, дорог мне. Стало противно от сентиментальности собственных мыслей. Но они не прерывались. К тому же, он не самый плохой родитель. Маму я не знал. Отец только рассказал мне о том, что она оставила меня в подъезде возле его квартиры. О том, как новорождённый я тогда орал, и он еле успел забрать меня раньше, чем запинал кто-то из соседей. Как выяснилось, отец и сам её не помнил. Одноразовая связь влилась в незапланированную беременность. Лучше бы она сделала аборт, и тогда у моей души, возможно, был бы шанс родиться в месте получше. Но, думаю, прекрасно понятно, что денег у неё не было. Она не сдала меня в приют, а подкинула отцу наркоману, свесив на него всю ответственность. Он сказал, что она ещё оставила записку, в которой не сказала, кто она, лишь сказала, что ребёнок от него. И вот отец меня оставил, несмотря на отсутствие доказательств. И вполне нормально вырастил и воспитал, раз уж я не подох, будучи ещё мелким и сопливым. Выплыв из не особо хороших мыслей, я дошёл до матраса, именуемого моей кроватью, и всем телом упал на него. Я вздохнул свободнее, когда мышцы расслабились. Но, попытавшись улечься поудобнее, я случайно наткнулся рукой на торчащую пружину. - Блядь. - вздохнул я, потирая болящую конечность. Я пнул этот самый матрас и схватил со стола пачку сигарет и зажигалку. Затягиваясь, я как-то отстранённо подумал, что это примерно двадцатая за день. Но никотин быстро избавился мою голову от ненужных мыслей, уступая место комфортной пустоте. Сигарета быстро закончилась. Я понял, что мой желудок абсолютно пустой со вчерашнего утра. Порывшись по всем шкафам, которые только есть в нашей полупустой однокомнатной квартире, я нашёл пару почти стухших яиц и лапшу быстрого приготовления. Как она мне надоела. Зато стоит десять рублей. Стоит ли упоминать, что на наркоту и сигареты отец сливает все деньги. И это тоже немаленькая причина, по которой надо бросать заниматься всей этой хернёй. Иначе мы никогда не выберемся из этой дыры. Как же меня всё заебало. Я так устал от такой жизни. Я думал об этом, поедая дешёвую жратву, пока в моих руках дымилась сигарета, которая стоит дороже в десять раз...