Хроники Золотой империи: Злодейка и Героиня

      Настоящее       Финикс последний раз пробежал взглядом по деталям заклинания, прежде чем, положив закладку, закрыть книгу. Он займётся этим в ближайшее время — после собраний аристократов, когда дел на некоторое время станет капельку меньше. Но выведать, есть ли у знакомых алхимиков несколько свободных подопытных крыс — а лучше сразу кроликов — не помешало бы уже сейчас. Жаль, конечно, отправлять зверьков на верную гибель ради такого, но не использовать же смертельно-опасное заклинание на себе, предварительно не оценив риски. Да и даже если бы смерть от него не грозила, потерять и без того попорченное зрение Финикс не хотел.       Повертев книгу в руках, он спрятал её в рукав. Оставлять её на виду определённо не стоило. Страшно представить реакцию Одетт, если она увидит у него книгу с закладкой на главе о живой бомбе. Финикса передёрнуло от одной лишь мысли об этом. Да, допускать подобное определённо нельзя.       Финикс потёр жгущие глаза. Наверное, снова засиделся до утра: в библиотеке нет окон, чтобы солнечные лучи не попортили старые издания, так что узнает наверняка он лишь выйдя за дверь. Впрочем, не важно. Короткого сна во время игры Анны и Одетт вполне достаточно. Перед собранием выпьет отвратительно горькую дрянь, благородно обозванную кофе, и никто даже не заподозрит, что он истратил целую ночь на поиски способа превратить часть своего тела в бомбу.       — Аурум, это даже звучит ужасно, — нервно усмехнулся он, телепортируясь в свою комнату. Мог бы, ни за что не полез бы к этому безобразию. А уж о том, чтобы применять на себе… Но переданные Анной слова Кассандры упорно не выходили из головы. Если уж старая провидица нарушила традиции, пусть и столь завуалированным способом, то дела и вправду упорно катились в Царство Теней.       — Солнце, — повторил он, словно пробуя знакомое с самого детства слово на вкус. Финикс не мог точно сказать, какая из трактовок предсказания Кассандры ему нравилась меньше — обе они отвратительны.       «В миг коронации нового императора над империей загорается второе солнце», — писали древние рукописи. И пусть это была лишь метафора яркому сиянию дара императорской семьи — Воли Шина, Кассандра вполне могла иметь ввиду именно это. А значит, кто-то вновь может оказаться непозволительно близко к тому, чтобы обезглавить империю. Даже несмотря на возвращение во времени, Тенезм это всё дери.       Но если Кассандра всё же говорила о Светиле… Финикс потёр запястья. Одна мысль о потере дара вызывала неконтролируемую дрожь. Для тех, в ком текла кровь основателей, защита дара была чем-то вроде инстинкта. Настолько сильного, что века назад, во времена активной охоты на дары — тогда откуда-то пришла вера, что единоличное обладание всеми четырьмя гарантирует безграничные власть и могущество, — основатели без сомнений расставались с жизнью, чтобы их уберечь. И сейчас Финикс, кажется, впервые их понимал. Потому что если и вправду существует кто-то, способный одолеть его, способный выдрать его глаза… Уж лучше он убьётся и заберёт ублюдка с собой, чем позволит тому достичь желаемого.       Впрочем, пусть лучше это так и останется бессмысленной перестраховкой.       

***

      — Некоторые из вас разочаровали меня, — словно приговор прозвучали слова герцога Оденберга. Аристократы и их наследники разом вздрогнули и замерли в напряжённом ожидании, не решаясь поднять глаз. — Маркиз Гранз, граф Рейнольдс, ответь те же мне: я похож на идиота?       Оба от этих слов стали белее мела, истончились до состояния ссохшихся трупов. Лишь полные волнения глаза выделялись невероятно чётко.       — Разумеется нет, Ваша Светлость. Как вы могли предположить подобное? — залепетал маркиз Гранз, первым взявший себя в руки.       — Да-да, Ваша Светлость! Мы бы никогда! — подхватил граф Рейнольдс.       Герцог Оденберг улыбнулся одними губами и протянул:       — Вот как… Не похож значит. Что же, тогда я тем более не понимаю, что это такое. — Он взмахом руки создал проекцию лежащих на столе перед ним отчётов. Грубейшая ошибка в них ярко пылала, привлекая внимание собравшихся. — Если вы не сомневаетесь в моих умственных способностях, то потрудитесь объяснить, как это могло попасть ко мне на стол?       Гранз и Рейнольдс, казалось, прекратили дышать — того гляди упадут в обморок. А их сыновья обескураженно смотрели то на данные в документах, то друг на друга, то на них.       — Маркиз Гранз, граф Рейнольдс, я жду объяснения.       Одетт за спиной довольно хмыкнула.       — Это досадная оплошность, Ваша Светлость. Ошибка подчинённых, которую мы вовремя не заметили, — низко — насколько позволял стол — склонился Гранз. Рейнольдс прытко повторил за ним. — По возвращении мы обязательно примем меры, чтобы…       — Ошибка подчинённых, значит… Хорошо же вы их выбираете, маркиз. Или ими занимались вы, граф? — предположил герцог Оденберг и, не дав им что-либо ответить, продолжил: — Как бы то ни было, не может не удручать, что сразу двое аристократов не смогли заметить столь грубую ошибку. Могли бы обратиться за помощью к сыновьям — судя по их виду, они впервые видят этот документ. — Упомянутые сковано кивнули, видимо, боясь дышать лишний раз. — Что же, на этот раз я поверю и прощу вас. Всё же, вы оба верой и правдой служите герцогству Оденберг уже многие годы. Было бы кощунственно наказывать вас за одну оплошность. Однако, — склонился он к столу, — ещё одна подобная досадная ошибка и отвечать вам придётся уже перед Фридрихом Стернбилдом. И, поверьте, при большой необходимости я найду достаточно вещей, после которых обвинение в коррупции, на которое вы едва не нарвались сейчас, станет несбыточной мечтой. Маркиз Гранз, граф Рейнольдс, вы ведь не хотите, чтобы вас постигла участь рода Люден или и вовсе рода Колинз? — От упоминания павших родов они заметно сглотнули. — А что насчёт вас, юноши? — Их сыновья отрицательно качнули головой. — Тогда не разочаровывайте меня больше.       

***

      Основная, скучная, как говорила Одетт, часть собрания императора подходила к концу. Лорд Альберт Алекто, с позволения отца и императора, подводил итоги сборов урожая зерновых культур в герцогстве Алекто, вместе с тем подводя черту под неизменными обсуждениями на собраниях — дальше речь будет идти о менее постоянных и, на этот раз, более тревожных вещах. В этом времени не только стараниями Артура, но и Финикса.       За спиной переминалась с ноги на ногу Одетт, как и все наследники, вынужденная стоять до самого конца собрания. Это было показателем пропасти между ними и главами рода: уже имеющие право голоса на политической арене, но всё ещё лишённые на этом поприще комфорта. Уязвимые, в отличие от спокойно восседающих на резных, оббитых бархатом стульях глав. В былые времена, Финикс, перескочивший эту ступень, чувствовал себя крайне неловко, смотря на вынужденного стоять Артура Алекто. Постепенно это чувство исчезло, уступило чёткому осознанию разницы их тогдашних статусов.       Наконец, Альберт Алекто завершил доклад, и вслед за ним в дело вступил его отец. Прокашлявшись, герцог Алекто заговорил:       — Речь об острове Праанто, Ваше Величество. Вы знаете, что приносимые им доходы уже давно не те, что раньше, а уж о тянущейся не одно десятилетие пиратской проблеме вы знаете и подавно. — Он смолк, смотря на императора.       — Продолжайте, герцог.       — К сожалению, в этом году нападения пиратов стали особенно частыми, сказалась вероятная поддержка Эониотиты с их изобретениями. Мы потеряли почти половину всех кораблей, причаливавших и отбывавших от берегов Праанто в начале этого года. Разумеется, меры предосторожности после этого были усилены и последние путешествия обходятся без серьёзных потерь, однако… Обслуживание шахт и шахтёров, кораблей, моряков, оберегающих их солдат, плюс дополнительные меры защиты кораблей и грузов на них… Всё это стоит не малых денег, Ваше Величество. — Герцог Алекто покрутил перстень. — Увы, в последних отчётах траты на обслуживание Праанто неизменно превышают доход. Боюсь, остров Праанто окончательно утратил свою ценность.       — И теперь ты просишь решить, как поступить с ним дальше, так? — уточнил император и несколько раз постучал по столу. — У кого-нибудь есть предложения?       На несколько мгновений повисла тишина, которую прервал тихий голос наследного принца:       — Позволите, Ваше Величество?       — Разумеется, — кивнул император, пряча в усы улыбку.       Финикс навострил уши: в прошлом это было интересно, и ему бы хотелось, чтобы и на этот раз принц не подвёл.       — Я предлагаю выставить остров Праанто на Великом Аукционе.       Ежегодно Объединение Свободных Торговцев, или же просто ОСТ, проводило так называемый Великий Аукцион. Мероприятие, на котором оружие и войны заменял звон монет. На нейтральной территории уникального государства, когда-то созданного купцами и беженцами на пепелище Великой войны, сходили с молотка не только древние реликвии, но и территории стран. В теории, на Великом Аукционе можно приобрести даже свободу: соблюдение условий проведения — единственное существующее ограничение.       — Почему просто не продать его Рияху? — подал голос лорд Асмодей Стернбилд. — Уверен, ваша тётка… кхм… то есть, Её Величество Арабелла — прошу прощения, Ваше Высочество, — будет не сильно против позлить Бахрон и помочь нам. На аукционе ведь нужно платить процент организаторам.       — К тому же, есть риск, что в таком случае Праанто достанется кому-то из наших… недоброжелателей, — задумчиво поддержал лорд Алекто. — Если только… — после паузы продолжил он, — вы не хотите, чтобы остров достался именно им.       Уголки губ принца дёрнулись вверх, а глаза вспыхнули знакомым, но таким редким азартом. Настолько редким, что временами Финикс — да и другие наверняка тоже — забывал, что у услужливого юноши есть и другая сторона, та, которая прекрасно гармонировала с императорской короной, что достанется ему в будущем.       — Вы как всегда проницательны, лорд Алекто, — кивнул принц. — И также вы правы насчёт Её Величества Арабеллы, лорд Стернбилд: мы и вправду обратимся к ней за помощью. — Он взглянул на императора. — «Император решил заранее поделиться с сестрой важными новостями. Вот только её супруг оказался излишне болтливым, как для правителя, человеком, так что «тайна» очень быстро стала достоянием общественности», — как думаете, достаточно правдоподобно, Ваше Величество?       — Смотря что за «тайну» ты планируешь скормить окружающим. Если это не карта тайных ходов дворца, например, то вполне правдоподобно, — опустил император подбородок на сцепленные в замок руки.       — Стартовую стоимость Праанто на аукционе. И сам факт нашего участия, конечно же. Больше времени на подготовку средств — больше заплатят в итоге. И тем сложнее снять остров с аукциона в последний момент, конечно же. Это тоже важный момент. Потому что я планирую опустошить казну наших противников так сильно, как только это возможно, — уже практически не скрывая энтузиазма пояснял принц. — Герцог Оденберг, скажите, возможно ли создать правдоподобную копию Южной Лазури?       Герцог Оденберг, только и ждавший этого вопроса, кивнул. В том времени они вполне удачно провернули подобное, так что на этот раз сомнений не было. Сделать копию одного из крупнейших магических камней в мире, поддерживавшего барьеры над храмом и императорским дворцом? Это проще, чем могло показаться. Пусть и придётся повозиться с подбором эфира — не так-то просто найти подходящий по размеру и вместительности.       — Чудесно, — открыто улыбнулся принц. — Тогда незадолго до аукциона в водах острова Праанто должен пропасть корабль, на котором в империю должны были доставить запас магических камней, среди которых один, не уступающий Южной Лазури. Течения в тех краях неспокойные, если корабль затонул — камни разбросало по всему побережью, собрать их будет не так-то просто… — В его глазах плескался азарт. — Иностранные шпионы наверняка доложат об этом своим господам. И тогда…       — Запад сделает всё, чтобы получить собственный источник магических камней и перестать зависеть от нас или Лин Хуа, — довольно произнёс герцог Алекто. — Если снять остров с Аукциона так поздно, компенсация для организаторов будет слишком огромна. Это определённо невыгодно. А потому мы будем «вынуждены» повысить стартовую стоимость острова.       — Праанто даст Лин Хуа шанс контролировать западный морской путь, разместить свою военную базу у нас в тылу. Они не упустят такую возможность, — подхватил герцог Стернбилд. — А значит заплатят любые деньги, лишь бы остров попал им руки.       — Прибавить к этому «пиратов», которые наверняка не исчезнут, пока остров Праанто не вернётся к Бахрону, расстояние от Лин Хуа до Праанто и стоимость возведения военной базы… Интересно, насколько глубокую яму в казне дорогих соседей это всё создаст? — усмехнулся герцог Оденберг. Разумеется, вторая страна на континенте не попадёт в кризис из-за одного только острова — увы, — однако и совсем уж безболезненными все эти траты не назвать. И даже реши Лин Хуа поберечь деньги, империя всё равно не останется в минусе — эфир уже давно приносил куда больше прибыли, чем магические камни, которые у восточных стран были больше и качественнее.       — Прекрасно, что мы все друг друга понимаем, господа. И дама, — добавил император, взглянув на Одетт. — У меня нет возражений касательно затеи моего сына, — с неприкрытой гордостью произнёс он. — И у вас, как я понимаю, тоже. В таком случае, вопрос острова Праанто, пока что, можно счесть закрытым. Есть ли ещё что-то, что вы хотели бы обсудить?       — Да, Ваше Величество. Несколько месяцев назад я с некоторых причин, — сделал герцог Оденберг акцент на последних словах, давая понять, что озвучит причины позже, без наследников, — обратился к Элизабет — мадам борделя «Антимах», если кто-то с ней не знаком, — чтобы разузнать о ситуации в подполье. Мы встретились вскоре после дня рождения леди Адель… — В него устремились сразу два взгляда: сосредоточенный принца и озадаченный лорда Стернбилд.       Герцог Оденберг рассказал о нападении на Элизабет, «Розе Ветров», Розалин и Абигоре. Всём, что сообщила Элизабет тогда на холме и ещё немного того, что позже, в его поместье — о паре авторитетов, начавших сотрудничать с «Розой ветров». Финикс поделился всем, кроме одной детали — участия в этом леди Стернбилд. Не только потому, почему ранее запретил ей сообщать услышанное принцу. И не из-за того, что пришлось бы объяснять, как она вообще оказалась в это втянута — о своём перемещении ему в любом случае придётся рассказать. Нет, всё дело в её отце. Если Фридрих не обивал пороги его поместий, пытаясь узнать, какого Тенезма Финикс отправил во времени его дочь, а не его самого, то он не знал о перемещении. Не знал, что леди Стрнбилд, как и Финикс, заново проживала последние два года своей жизни. Леди Стернбилд не рассказала ему об этом. Не расскажет и Финикс, уважая её волю. Если она не хотела тревожить отца, он не будет ничего менять.       Когда герцог Оденберг договорил, повисла тишина. Он не мог назвать её тяжёлой, давящей, гнетущей, скорее она была подобна тишине библиотеки — полной мыслей.       — Интересно, что вы заинтересовались подпольем именно сейчас, герцог Оденберг, — прервал молчание император. — Ведь мой дорогой сын также приходил ко мне с просьбой разведать обстановку в подполье.       А?       Финикс искренне надеялся, что удивление не отразилось на его лице. Что могло побудить принца вмешаться? Леди Стернбилд? Но почему тогда принц ни разу не заговорил с ним об этом? Аурум, всеобщая скрытность становилась проблемой — уже казалось, что все всё знают, но почему-то молчат. С этим и вправду пора что-то делать, иначе они начнут мешать сами себе. Если уже не начали — раз Элизабет раскрыли, велик шанс, что и разведке императора стало тяжелее.       — И что вам удалось узнать? — спрятав опасения поглубже, спросил герцог Оденберг.       — Меньше, чем хотелось бы, — вздохнул император. — Сион, когда был последний отчёт от разведки?       — Две недели назад, Ваше Величество. С тех пор, к сожалению, никаких новых сведений не поступало — «Роза Ветров» устроила внутренние чистки и усилила проверку новичков, так что пробраться ближе к внутреннему кругу пока не представляется возможным. А у членов внешнего круга, а также тех, кто только недавно стал частью среднего и не прошёл ещё проверки, доступ к информации слишком ограничен.       Проклятье!       — Благодарю, Сион, — кивнул император и взял в руки одну из стопочек документов. — Это последний отчёт разведки. Предлагаю всем ознакомиться с ним и сопоставить с тем, что рассказал герцог Оденберг. — Он подтолкнул бумаги к центру стола. — Герцог Оденберг, будьте добры сделать проекцию.       Взмах рукой, и напротив каждого герцога застыли иллюзорные отчёты. Финикс быстро пробежал по ним взглядом, отмечая новую информацию. И от увиденного тревога сводила желудок. И как только эти Тенезмовы подстилки провернули всё так быстро?! Не удивительно, что в том времени их не удалось засечь, пока не стало слишком поздно — работали они чисто и оперативно. Так, что если не знать что искать, проблему можно и не заметить.       Единственной причиной, почему император закрывал глаза на развернувшуюся в трущобах нелегальную деятельность было то, что так она всегда оставалась под контролем. Подполье существовало всегда, и куда легче с ним совладать, если оно под боком, где ты всегда можешь за ним наблюдать. По крайней мере, так было — изменения в верхушке подполья всегда отслеживались, неугодные устранялись, иногда устраивали показательные порки, чтобы приструнить деятельность нелегалов на время, а кого-то и вовсе, как Элизабет, использовали на благо короны и империи. Иллюзия безнаказанности, которая рушилась, стоило императору лишь пожелать.       Но «Роза ветров» словно сразу поняла в какую игру они играли и решила изменить правила под себя. Она не пыталась перетянуть на себя одеяло, громко заявить о себе, нет, она стала водой. Или огромной паутиной, опутывающей всё вокруг, проникающей в каждую частичку подполья. «Роза ветров» стала тенью некоторых подпольных авторитетов — говорила их голосами то, что считала выгодным для себя. Многие одиночки или неприкаянные мелкие сошки теперь действовали по её указке. В отчёте говорилось, что нескольких исполнителей поймали и допросили, но узнать от них ни о верхушке, ни о целях организации так и не удалось. «Они просто помогают искать работу», — общий смысл их показаний.       Как итог: «Роза ветров» работала через посредников, была на хорошем счету у некоторых авторитетов и имела строгую иерархию, переход по звеньям которой неизменно сопрягался с множеством проверок на верность. Вероятно, истинное лицо Абигора знала лишь группка приближённых, избранных, как Розалин. И лишь они, вероятно, знали настоящую цель «Розы ветров». Организации, что в том времени подобралась к уничтожению империи ближе, чем кто бы то ни был.       — Час от часу не легче, — озвучил герцог Алекто, вероятно, мысль каждого. — Что будем делать, Ваше Величество?       Император молчал, постукивая указательным пальцем по подбородку и хмуря густые брови. Его взгляд то и дело бегал по отчётам.       — Почему просто не стереть их с лица империи? — склонилась к Финиксу Одетт. Услышали её шёпот, впрочем, все.       — Потому что чтобы что-то стереть, нужно знать, где это что-то находится, — строго посмотрел на неё герцог Стернбилд. — Если бы вы внимательно прочли отчёт, то знали бы, что ни состав, ни расположение базы внутреннего круга, сердца «Розы ветров», нам не известно. Охота же на мелких сошек по большей части пустая трата ресурсов — их слишком много и они ничего не знают.       — К тому же, мы не можем предсказать, как отреагирует «Роза ветров», если мы начнём действовать активнее. Они могут как затаиться ещё сильнее, так и перейти к серьёзным действиям, — сдерживая раздражение, добавил герцог Оденберг. — Сейчас нам не выгодно ни то, ни то.       Если оставить «Розу ветров» в покое, у них, теоретически, в запасе будет ещё два года на подготовку — до тех пор эти тенезмовы подстилки никак себя явно не проявляли. Впрочем… Нет, уже слишком поздно пускать всё на самотёк: «Роза ветров» знает, что за ней наблюдают. Её действия уже будут отличаться от того времени. Ещё и увеличение патрулей в городах один Аурум знает как могло бы повлиять на её деятельность.       Ситуация просто… Гррр! Аурум, он начинал нуждаться в словарном запасе Анны — имперской лексики не хватало, чтобы выразить его отношение ко всему этому.       — Нас загоняют в тупик… — пробормотал император и в его глазах блеснула сталь. — Думаю, пока мы оставим «Розу ветров» в покое. И не смотрите на меня так, леди Оденберг, лорд Стернбилд, я лишь предлагаю пересмотреть тактику. Раз «Роза ветров» сотрудничает с некоторыми из подпольных авторитетов, те наверняка знакомы с внутренним кругом. Мы начнём с них — в верхушке подполья всегда были господа, язык которых легко развязать деньгами. Или сильной болью. Пусть разведка возьмётся за них — это будет и проще, и эффективнее. Как минимум, о большинстве подпольных королей — кажется так некоторые из них себя зовут — мы знаем куда больше, чем о «Розе ветров». Сион, займёшься этим?       — Разумеется, Ваше Величество.       — Вот и славно. На этом предлагаю закончить, господа и дама. — Император поднялся со своего места во главе стола. — Герцоги, буду ждать вас через полчаса на чашечку чая.       

***

      Покинув зал собраний, Финикс вдохнул полной грудью и, бросив взгляд на окно, за которым сгущались тучи, направился к ближайшей террасе. Погода сегодня решила сжалиться над ним и его глазами, подарив надвигающийся дождь. А может даже грозу. Стоило этой мысли появиться, как коридор осветила вспышка молнии. Уголки губ дёрнулись вверх, и Финикс ускорил шаг. Побыстрее бы добраться до террасы и вдохнуть пахнущий грозой воздух. У него как раз есть немного времени до встречи с императором.       Грянул гром, к которому примешался чей-то голос. Громко зазвучали чьи-то быстрые шаги. Финикс оглянулся. К нему практически бежал Асмодей Стернбилд.       — Ваша Светлость, мы можем поговорить? — подойдя, спросил тот.       — Разумеется. Что вас беспокоит, лорд Стернбилд?       — Наедине, Ваша Светлость, — уточнил Асмодей, через плечо взглянув на беседующих Фридриха и Артура.       Финикс поджал губы. И не мог он подождать, о Аурум?!       — Хорошо. Следуйте за мной, лорд Стернбилд.       

***

      За спиной тихо щёлкнула дверь гостевой комнаты. Финикс жестом распахнул шторы и открыл окно, пропуска внутрь грозовой воздух, прежде чем обернуться к Асмодею Стернбилд.       — Итак, — выгнул он брови, — о чём вы хотели бы поговорить, лорд Стернбилд?       Асмодей расправил плечи, вскинул голову и уверенно взглянул Финиксу в глаза. Даром что из-за разницы в росте смотрел он снизу вверх.       — Что вас связывает с моей сестрой, герцог?