Сад отзвуков

      Ультра Магнус провёл Саундвейву краткую экскурсию по верхним нежилым палубам общего пользования: медотсек, кафетерий, бары, различные углы общественного досуга. Он махнул манипулятором в сторону лифта, ведущего к масляному резервуару, размыто очеркнув машинное отделение и «отсеки вспомогательных систем». Они вернулись обратно к одному из баров, и Ультра Магнус провентилировал:       — В дополнение Родимус попросил меня провести тебе экскурсию внутри этого заведения. В частности, о локализации барных стульев и меню, — он прищурился. — У тебя ведь нет никакого оружия, скрыто вмонтированного в корпус, не так ли?       Саундвейв ничего не ответил. Ультра Магнус бросил на него исчерпывающий взгляд и активировал дверь.       Мехи веселились, кричали и смеялись. Экраны на стенах трещали человеческим телешоу. Ультра Магнус провёл Саундвейва сквозь шум к барной стойке, за которой стояли большие цилиндры с энергоном, мало чем отличающиеся от тех, в которых консервировались десептиконы в потайной комнате медотсека. Но, в отличие от тех колонн, эти были заполнены разноцветным энергоном и без скрюченных корпусов. Бутылки энджекса разных форм и размеров выстроились по задней стенке бара. Коктейльные бокалы были аккуратно выставлены ярусами на барной стойке. Оба меха сели на слишком короткие для них стулья.       Мех с шевроном — Блюстрик, Саундвейв сразу узнал его — появился из-за барной стойки. При виде Ультра Магнуса у него аж расколотые грудные пластины лязгнули друг о друга. Он приосанился и одарил их рабоче-сервисной улыбкой:       — Привет! Эм, что я могу вам предложить?       — Один стакан незаряженного, без запаха, одно–фильтрованного энджекса для меня, а ему — Чистосортный Новичковый, — сказал Ультра Магнус.       — Конечно, — сказал Блюстрик. Он унырнул к подбарному пространству, чтобы собрать ингредиенты для напитков.       Из-под стойки послышался шёпот:       — Это Магнус? Возьми с него двойную плату. Он сегодня сделал мне выговор, — Блюстрик в ответ тихо хихикнул.       Саундвейв взглянул на Ультра Магнуса. Тот, похоже, не слышал разговора. Он смотрел на группу мехов, жонглирующих стержнями энергона в другом конце комнаты.       — Эй, ВОУ, — раздался голос из-под барной стойки. При наклоне шлема в район пола: в поле зрения появился Сверв с подносом в руках. Он указал на Саундвейва, — ты стремный вблизи.       — Манеры, — сухо упрекнул Ультра Магнус. Он взял стакан, который протянул ему Блюстрик. — Спасибо.       Сверв достал табуретку и взобрался на неё, чтобы получше рассмотреть Саундвейва. Он помахал рукой перед его визором:       — Приве-е-ет…       — Сверв! — сказал Ультра Магнус. — Я привёл его сюда для социализации, а не для объективизации! — Сверв его проигнорировал.       — Ты родственник Фройда?       Саундвейв отпрянул от него. Он просканировал свою базу данных в поисках Фройда. Было одно изображение, он отобразил его.       — Вау, твой фейсплейт — это монитор. Да, это Фройд. Но это не ответ. Таки ты? — Сверв посмотрел на Ультра Магнуса. — Таки он?       — Вряд ли, — ответил Ультра Магнус.       — А он тихий для Саундвейва, — настороженно сказал Блюстрик, и поставил перед Саундвейвом стакан. Высокий и простой, он был наполнен светящейся розовой жидкостью. Саундвейв выпустил кабель и обхватил фиксирующими штырями стакан. Один из коннекторов устремился по краю к жидкости. Он приготовился к наверняка неприятным ощущениям…       — ВОУ! — закричал Сверв. Он спрыгнул с табуретки и указал на стену. — Стой, стой, стой. Разве ты не видел табличку?       Саундвейв посмотрел вверх. Там висело объявление с надписью «Никаких пушек, никаких мечей, никаких чемоданчиков», а под ним торопливо написано маркером «Никаких тентаклей».       — Это что-то новенькое, — сказал Ультра Магнус, подняв надлинзовую дугу. — Если уж на то пошло, то вы должны были добавить этот пункт после того, как мы посетили 2957-ую…       — …Вселенную ужасов со щупальцами, да-да, мы не хотим пережить это снова, — сказал Сверв. — Но ни один из них ещё не попадал на борт в качестве члена экипажа!       Ультра Магнус опустил надлинзовую дугу. Он оценил положение Саундвейва: тот сгорбился на слишком коротком для него барном стуле, коленные шарниры упираются в стойку, манипуляторы достают до пола. Ультра Магнус прикинул высоту барной стойки, стакан и расположение локтевых шарниров Саундвейва по отношению к ним. После быстрого вычисления возможной траектории он сказал:       — Думаю, на данный момент он обходится тем, что есть.       — Аквафенд пришёл вчера поздно вечером с заплатой на фейсплейте, — возразил Сверв. — Сел прямо тут и рассказал нам всё о нём. Я не хочу, чтобы в этом баре были проблемы с тентаклями! — он посмотрел на Блюстрика. — Не думал, что мне придётся произносить эту фразу дважды за свою жизнь.       — Ну, это «Лостлайт», — пожал плечами Блюстрик.       — Руки или ничего! — сказал Сверв, размахивая вафельным полотенцем.       Экран Саундвейва вспыхнул красным, электромагнитное поле пульсировало от раздражения. Он запустил свои протоколы подавления эмоций. Не то чтобы у Саундвейва были манипуляторы кривые, наоборот — прямые, как крылья самолета. Он откинулся назад и с видимым трудом согнул свои длинные манипуляторы. Его предплечья ударились о барную стойку. Он полутрансформировал ноющие локтевые шарниры, пытаясь наклонить ладони так, чтобы можно было взять стакан. Однако промахнулся и ударил по стакану Ультра Магнуса. Стакан не выдержал насмешки и сделал кульбит в другого посетителя.       — Ай! — Хаунд бросил на него уничижительный взгляд, вытирая энджекс со своего честплейта.       Попытка номер два: уже второй манипулятор-крыло сманеврировал по направлению к стакану, и… Промах. Манипулятор не поразил намеченную цель, но зато попал по шлему рядом сидящего минибота.       — Ай! — Тейлгейт вскочил на своем стуле. — Что за дела! Воу, — синий визор затрещал выхлёстывающей энергией, когда он обернулся и увидел Саундвейва.       Саундвейв проигнорировал растущее к нему внимание и продолжил совершать попытки захвата стакана в условиях неразумного ограничения корпусных возможностей. Случайными жертвами этих маневров стали пара бутылок, несколько шлемов. Пирамида из ярусов бокалов выжила, ретированная в последний момент Блюстриком.       — Во имя Всеискры! — крикнул Сверв. — Стой! — он перехватил предплечья Саундвейва и прижал их к барной стойке. — Стоять! Просто остановись! — он взвизгнул и одёрнул руки. — Почему ты такой холодный?       Таким образом точка зрения Саундвейва была доказана, он убрал манипуляторы-крылья от барной стойки и снова свесил их по бокам, вытащил кабели и стал сёрбать напиток через них. Жжётся. Фильтры, простонав в агонии, послали ему свой вердикт: как и прежде, это не убьёт его, но будет неприятно.       Ультра Магнус осмотрел развернувшийся на периметре хаос. Блюстрик сметал разбитое стекло, пока Сверв вытирал пролитый энджекс, Тейлгейт дёргал Циклонуса за манипулятор, а Хаунд направлялся к выходу.       — Мы пробыли здесь всего 3,12 клика, — простонал он.       — Отойдите. Просто уйдите от стойки, — сказал Сверв, в защитном жесте закрывая манипулятором пирамиду из бокалов. — Идите в приват-комнату или ещё куда-нибудь. Держитесь подальше от декораций!       — Тогда принесите ещё выпить.       Ультра Магнус встал, Саундвейв тоже поднялся со своего места и последовал за ним в самый дальний, самый тёмный угол. Они сели в отделённой от общего зала комнате, Ультра Магнус соединил пальцы перед собой домиком, словно пытаясь насильно внести спокойствие в обстановку. Саундвейв расположил свои кабели так, чтобы они с ещё большим шумом сёрбали напиток.       — Я вижу, что ты собираешься, как бы сказал Дрифт, стать незабываемым опытом, — сказал Ультра Магнус. Он взял датапад и лёгким движением пустил его по столу к Саундвейву. — Это инфокарта, содержит указатели, карты и просто полезную информацию, а также, что самое главное, полный Устав Поведения, который ты должен соблюдать.       Другим кабелем Саундвейв взял датапад и быстро пролистал его, запоминая содержимое.       — Ты действительно читаешь его? — спросил Ультра Магнус, его поле выражало лёгкое удивление.       Саундвейв отобразил на своём экране: «Подраздел 147.2: Общекорабельные Чрезвычайные Ситуации: в случае общекорабельной чрезвычайной ситуации будут звучать сигналы тревоги и мигать красные огни. Если Вы назначены на боевой пост, и Вы должны будете немедленно явиться на него. Если Вы не являетесь бойцом, Вы отправляетесь в свою каюту или в ближайшую безопасную комнату».       — Ну, это… неожиданно, — сказал Ультра Магнус. Он перезагрузил свой вокалайзер. — Каждый на «Лостлайте» занимает какую-либо должность. Новичкам даётся до двух недель, чтобы ознакомиться с кораблем и командой, а затем они могут подать заявку на назначение, — он оценивающе осмотрел корпус Саундвейва. — Я полагаю, ты специализируешься на радиосвязи?       Саундвейв не удостоил этот вопрос ответом. Он дополнил свою личную карту «Лостлайта» информацией из датапада, а также отметил, что на карте никак не обозначена потайная комната медицинского отсека.       — Ясно… Честно говоря, некоторые выразили свою озабоченность по поводу предоставления тебе доступа к информации о корабле так рано, — сказал Ультра Магнус, — но другие выразили свою заинтересованность в том, чтобы ты включился в коллектив как можно быстрее. Учитывая твою вспышку агрессии прошлым циклом…       — Самооборона, — Саундвейв воспроизвёл запись голоса Родимуса.       — Эм, да, — сказал Ультра Магнус. — Это дело ещё расследуется. Тем не менее я настоятельно прошу тебя придерживаться нашего Устава Поведения. Он сослужит тебе хорошую службу в период адаптации, — Блюстрик принес ему новый напиток. — Спасибо. — Он сделал большой глоток. — Так вот, открытость — ключевая составляющая лидерства Родимуса и Мегатрона. Мы все слишком многое пережили, чтобы её не было. На данный момент я не могу сказать, относишься ли ты к тем, кто соблюдают правила, потому что достаточно умны, чтобы понимать, почему они существуют, или же ты относишься к тем, кто лезет куда не надо только потому, что им запретили этого делать. Я могу сказать тебе только следующее: во-первых, если ты будешь ранен, то починить тебя не смогут, а если ты будешь тяжело ранен, то тебе останется только дезактив. Во-вторых, на корабле есть несколько секторов, куда общий вход запрещён в связи с тем, что они очень опасны. Из них машинное отделение, вероятно, самое главное. В попытке подавить любое деструктивное желание отправится туда на разведку, я расскажу тебе в однозначной терминологии, почему вход туда запрещён. «Лостлайт» использует специальный двигатель, который позволяет ему перепрыгивать через измерения. Контакт с энергией, вырабатываемой двигателями, опасен для мехов 0001-ой, периодически смертелен. Очевидно, мы не знаем, что его энергия может сделать с тобой, но ты можешь ознакомиться с разделом 531г и представить, что это воздействие делало с мехами в прошлом.       На экране Саундвейва замелькали изображения мёртвых мехов, скрюченных в агонии или частично вросших в стены.       — Теперь, когда всевозможные тайны о том, почему вход в машинное отделение запрещён, развеяны, чувствуешь ли ты какое-нибудь томительное желание туда проникнуть?       — Я ничего не чувствую, — сказал Саундвейв. Ультра Магнус вздрогнул.       — Я… да, хорошо. Это твой настоящий голос?       Саундвейв кивнул.       Ультра Магнус осушил свой стакан. Он отодвинулся от кабелей, когда те, извиваясь, скользнули по столу. Саундвейв был погружен в датапад, на его экране мелькали изображения и цифры. Через несколько кликов Ультра Магнус сказал:       — Полагаю, ты ознакомился с перечнем доступных должностей. Есть ли среди них те, которые соответствуют твоим интересам?       Саундвейв очистил визор от данных. Голосом Амбулона он сказал:       — Персептор.       Ультра Магнус неуверенно посмотрел на него.       — Я не думаю, что он принимает, э-э... стажёров в данный момент.       — Персептор.       — Отлично. Допивай, и мы с ним встретимся. Извини, я на клик, — Ультра Магнус выскочил из комнаты. Семью шагами он пересёк зал и вырвал энергоновый стержень из манипуляторов Риптайда. Тот пытался засунуть его в электрическую розетку.       Саундвейв закончил просматривать информацию с датапада. Он открыл канистру, которую ему дал Амбулон, и воткнул туда усики коннекторов.       «!!!»       Интересно, если лизнуть пол в гнезде скраплетов, вкус будет тот же или лучше? Это самая отвратительная вещь, которую он пробовал. Слить бы эту канистру в корабельный шлюз и не вспоминать об этом никогда. Саундвейв собрался с силами и перелил мизерное количество в свой напиток.       «!»       Саундвейв отставил стакан. Содержимое было испорчено. Ничего хорошего из этого не выйдет.       — Ты будешь это пить?       На Саундвейва упала тень. Он поднял шлем: рядом стоял синий мех с эм-полем, похожим на отбойный молоток. Он держал изящный пустой стакан для напитков между двумя странными клешнями.       — Меня зовут Вирл. В твоей вселенной, без сомнения, был Вирл, и он наверняка не был столь же крут, как я, — Саундвейв уставился в пустоту.       — Да, я это сказал. В любом случае. Ты выглядишь как мех, который хочет ударить кого-то по фейсплейту. У меня как раз есть для этого местечко. Клуб «Отбойные Штучки Вирла». Нижняя палуба корабля. Завтра вечером будет открытый кулачный махач. Приходи и выиграй Джекпоту немного денег, чтобы он перестал просить у меня мелочь.       «Драка?»       Саундвейв не знал, что и ответить на это. Все мехи, с которыми он до сих пор сталкивался, ясно давали понять, что насилие на этом корабле влечёт за собой последствия. Автоботы, готовые рисковать постоянными травмами ради легкомысленных целей, несомненно, первыми восстанут против Мегатрона.       «Должен идентифицировать».       — Не слишком разговорчивый, да? Хорошо. Мне это нравится. О, и пароль — «Фейсплейт Тейлгейта, который можно бить». Это старая шутка. На самом деле не бей Тейлгейта. Ты не выживешь, — Вирл дважды щелкнул своими пустыми клешнями, схватил стакан Саундвейва и убежал рысцой.       Саундвейв взглянул на Тейлгейта, сидящего у барной стойки. У него действительно был фейсплейт, маркирующий, что его можно ударить. Очень лёгкая мишень для битья, не выдающая никаких способностей к самообороне. Саундвейв сфокусировался на разговоре, который Тейлгейт вёл с компанией мехов. Посторонние звуки исчезли, когда он сосредоточился.       — ...омните тот случай, когда Ультра Магнус чуть не притащил на борт Проула из альт-вселенной? И нам пришлось собрать весь корабль, чтобы наложить вето? — выражение фейсплейта Сверва колебалось между ужасом и отвращением.       — Ммм, он был милым, — сказал Тейлгейт. — Немного строгий мех.       — Нет, — сказал Блюстрик. — Он был подлым мехом. Проулы — это всегда плохая новость.       — Но напрашивается вопрос, — продолжил Сверв. — Не смотри на него, когда я спрошу, не смотри на него. Но кто хуже, Проул или Саундвейв?       — Это спорный вопрос, не так ли? — спросил Тейлгейт. — Саундвейв у нас уже есть. Неважно, насколько он плох. Он уже здесь.       — Хм, — Блюстрик постучал себя по подбородку. — Я бы сказал, что Проул хуже. Саундвейва, вероятно, не настолько заботит раскапывание подробностей твоего личного актива с целью поиска материалов для шантажа, которые он обнародует, если ты не выполнишь условия какого-то замысловатого ужасного плана, включающего предательство пятерых твоих лучших друзей.       — Какое детальное описание, — сказал Тейлгейт.       — Блюстрик прав, — сказал Сверв. — Проул пугающе-изощрённый. Саундвейв больше похож на ваш прямолинейный тип «проткну щупальцем живот и высосу твои внутренности».       — Он тебя слышит, — сказал Циклонус.       Сверв нырнул под барную стойку. Блюстрик и Тейлгейт вздрогнули. Они посмотрели на Саундвейва. Саундвейв посмотрел в ответ.       — Циклонус! — закричал Тейлгейт. — Почему ты ничего не сказал раньше?!       Глубоко задумчивая усмешка Циклонуса смягчилась, когда громадная фигура Ультра Магнуса закрыла Саундвейва. Он держал в кулаке горсть конфискованных энергоновых стержней.       — Готов?       Саундвейв бесшумно поднялся и вышел из комнаты вслед за ним.

***

      Лаборатория Персептора, или, как оказалось, лаборатория Брейнсторма и Персептора, представляла собой большую круглую комнату, заставленную мониторами, специализированным оборудованием и голографическими проекторами. Исследования и изобретения в различных стадиях разработки были разбросаны на столах в периферии. Одна часть была полностью занята разработками, связанными с энергоном: с носика бюретки жидкость капала в колбу, пузырилась, жужжали нагревательные элементы. Другая была отведена под разработку вооружения. На столе лежал меч, похожий на серую имитацию одного из мечей Дрифта, но вместо рукояти у него был пистолет. Саундвейв присмотрелся. На самом деле клинок представлял собой ряд очень тонких хитросплетенных стволов. К этой конструкции была прикреплена записка, написанная двумя разными почерками:       МЕЧЕПУШКА!       нет, это ужасно       ПЛИНОК!       это ещё хуже       ПИСЕЗВИЕ!       подойди сейчас же       КЛИНОСТВОЛКА!       да, вот это       Брейнсторм был мехом, одинаково экспрессивным как в эм-поле, так и в корпусе. Он бурно жестикулировал, крылья вздымались и опускались. Персептор был более сдержан, спокойно оценивая Саундвейва, словно тот был объектом наблюдения где-то там, за стеклопакетом. Саундвейв отметил его асимметричные оптики.       — Вау, ты странный, — сказал Брейнсторм. Он заграбастал манипулятор Саундвейва и стал его рассматривать. — Я ждал встречи с тобой, — он указал на обшивку Саундвейва. — Ты видишь это? Ты видишь это, Перси?       Саундвейв отобрал свой манипулятор из хватки Брейнсторма. Мехам «0001» было как-то слишком комфортно лапать его.       — Он холодный, — сказал Брейнсторм. — Потрясающе. Как я и предполагал, основываясь на показаниях его энергокрита*, не так ли?       — Да, так и есть, — сказал Персептор. Одним манипулятором он подпирал подбородок, изучая биолайты на корпусе Саундвейва. К манипуляторам Персептора были прикреплены большие круглые части альт-режима. Это были не колеса. Саундвейв не знал, что это. Они медленно вращались, сопровождая ход мыслей Персептора: по часовой стрелке, против часовой стрелки. Крылья Брейнсторма взметнулись.       — Мы никогда не находили никого подобного тебе, Саундвейв. Ни в одной из тысяч вселенных, — он взял несколько стеклянных пробирок с энергоном и поднял их вверх. В одной из них была густая фиолетовая жидкость — энергон самого Саундвейва. — Мы работаем над синтезом топливной присадки для тебя. Она должна смягчить действие нашей собственной смеси.       — Она позволит тебе усваивать энергию из смеси, — уточнил Персептор, — эффективно и безболезненно.       — Ты, вероятно, не захочешь удручаться деталями, — сказал Брейнсторм. — Но у нас их много. Весь гештальт, — он нажал на кнопку, и голографический экран засветился потоками данных и диаграмм. — Как ты знаешь, энергон, будучи твердой формой энергии, но не в том смысле, в каком материя является твердой формой энергии, состоит из…       Саундвейв записывал экспрессивное пояснение Брейнсторма, но сам сосредоточился на данных, проецируемых на экране. Они описывали компонентный состав** энергона. В базе данных Саундвейва была информация, которая давала ему контекст для этих данных: синтэнергон Рэтчета и тёмный энергон Мегатрона. Саундвейв работал на их периферии и, естественно, впитывал эти данные без раздумий. Он заархивировал их на случай, если формулы понадобятся Мегатрону позже, а «Немезис» будет недоступен. Но сам Саундвейв о них никогда не задумывался.       Саундвейв мысленно наложил ключевые компоненты синтэнергона и тёмного энергона на состав Персептора. Сходства имелись. Смесь Персептора, несомненно, была синтезируемым энергоном, что Саундвейв смог определить, сравнив её с синтэнергоном. Но он не был опасен, как тёмный энергон. Это было нечто иное. Компоненты энергонов были похожи. Различия заключались в соотношении основных элементов и микроэлементов.       Когда Брейнсторм наконец достаточно надолго замолчал и убежал за изобретением, Саундвейв обратился к Персептору:       — Скажи мне, почему «Лостлайт» не может вернуться в ранее посещённую вселенную.       Персептор приподнял надлинзовую дугу, постучал пальцем по запястью. Голографические данные погасли, появился купол, покрытый тысячами точек света, соединенных вместе.       — Это карта нашего пути. Каждая точка представляет собой отдельную вселенную. Наш путь прослеживается по единственной линии, соединяющей точки.       Присмотревшись, Саундвейв увидел чёткий порядок, лежащий в основе кажущегося хаоса точек. Они были расположены слоями в трёхмерном пространстве. Однако в том, как их соединяла линия маршрута, не было никакой закономерности. Она могла оставаться на одном уровне в течении трёх точек, затем перемещаться на шесть уровней вверх, на два вниз, на один вверх, на четыре вниз… Персептор соединил кончики пальцев шалашом.       — Самый простой ответ на твой вопрос заключается в том, что у самого Лостлайта есть на это какие-то причины. Ты поймёшь, что это основная проблема, с которой мы сталкиваемся при переходе через вселенные. Наша навигационная система сделана из материи нашей вселенной, и поэтому она подходила для той вселенной. Мы изменили её, как могли, но часто она не выдерживает показаний.       Саундвейв вспомнил, что он наблюдал накануне вечером.       — «Лостлайт» не использует автопилот.       — Верно. Мы не можем загрузить координаты в нашу навигационную систему, потому что мы просто не можем их обнаружить. Не имея возможности загрузить координаты цели, мы не можем управлять нашими прыжками, — взгляд Персептора скользнул к антеннам Саундвейва. — Представь, если бы я отделил твои антенны, а затем задал тебе вопрос с другого конца корабля. Было бы нелепо ожидать, что ты ответишь.       Нелепо было то, что Персептор думал, будто у Саундвейва нет возможности услышать его с другого конца корабля. Саундвейв наклонил шлем. Он попытался придумать наиболее простой способ расплывчато заявить об этом, не раскрывая слишком многого.       — Сам корабль можно использовать как средство для прослушивания.       — А, это возможно, — одобрительно сказал Персептор. — И действительно, мы предполагали, что, если бы мы могли понять базовую архитектуру, соединяющую вселенные, мы могли бы предсказать, куда нас приведёт следующий прыжок, или, возможно, даже направить корабль во вселенную по нашему выбору. Увы, нам ещё многое предстоит сделать, чтобы продвинуться в этом направлении.       Саундвейв направил своё внимание на голограммный купол.       — Почему точки расположены слоями?       — Мы обнаружили определённые… хм. Трудно объяснить это без использования специализированного лексикона.       — Саундвейв: превосходный. Я пойму любую терминологию, если дать достаточно определений.       Уголок рта Персептора пополз вверх.       — Отлично. Законы, управляющие переходом материи в энергию и наоборот, остаются неизменными во всей, скажем так, мультивселенной. Вот что представляет собой этот купол: все данные о всех вселенных в одном массиве. Мы не знаем, почему материя одной вселенной не сопоставима с материей из другой, несмотря на то, что между вселенными есть физические константы. Мы оценили тысячи образцов на атомном уровне — причины их несовместимости отсутствуют. Мы провели многочисленные наблюдения, но наши возможности наблюдать на корпускулярном уровне ограничены. Мы не можем определить специфику. Но мы смогли определить энергию, лежащую в основе этой материи. Существуют одиннадцать различных видов энергий. Мы обнаружили, что каждая посещаемая нами вселенная попадает под одну из них. Одиннадцатой является та, что обнаружена в твоей вселенной, которая до этих пор была неизвестна, — Персептор наклонил шлем. — Это наталкивает на мысль, что существует ещё больше видов энергий. В течение многих мета-циклов все вселенные попадали под один из десяти видов, поэтому мы думали, что их всего десять. Но твоя вселенная опровергает это. Поскольку мы не можем ни спрогнозировать перемещение по вселенным, ни утверждать, что перемещение в одну и ту же вселенную дважды исключено, то за перемещением сохраняется принцип индифферентности.       — В своей вселенной я много дицеворн находился в подпространстве.       — Я вполне уверен, что это не должно иметь значения, — сказал Персептор. — Можешь рассказать подробнее?       — Теневая Зона, — Саундвейв вывел данные с описанием на свой экран.       — Ага… — Персептор внимательно вглядывался. Когда каскад данных закончился, он яростно начал набирать что-то на клавиатуре. — Я не думаю, что это должно иметь большое значение… — он указал на два одинаковых графика. — Базовая энергия твоей вселенной и Теневой Зоны твоей вселенной одинаковы. Именно применение этой энергии в пространстве-времени твоей вселенной определило Теневую Зону. Если хочешь, можно сказать, что если из металла сделать клинок или стилус и использовать каждый предмет по назначению, то металл останется тем же самым.       — Понял.       — Итак, в куполе одиннадцать слоёв точек, — сказал Персептор. Он указал на самую верхнюю точку, на одно звено назад по следу «Лостлайта». — Это твоя.       Саундвейв уставился на маленькую точку.       «Дом. Цель. Должен вернуться».       Персептор провёл манипулятором по голограмме, деформируя её яркие звезды.       — 0001-ая была обозначена как энергия «1». Она находится в самом низу, здесь. И мы добавляем сюда каждую новую вселенную, когда раскрываем её характеристики.       Саундвейв проследил за маршрутом «Лостлайта» через тысячи точек. Он почувствовал, как что-то кольнуло в задней части его процессора, но он не мог определить это. Было ощущение, что он упускает что-то в их расположении.       — Есть ли другие обнаруженные вами характеристики, которые различают вселенные? — Персептор покачал шлемом.       — Это самая глобальная и, по общему признанию, самая простая для наблюдения характеристика, — он нажал кнопку и коснулся одной из точек. Появилось окно с потоком данных. — Ты можешь коснуться любой точки на карте, и появятся данные, которые у нас есть по ней. Я допускаю, что мы могли что-то упустить. Таким образом, у нас есть обширная база образцов из каждой вселенной, из которой мы могли безопасно собрать материю. Если у тебя есть предположение относительно параметра поиска, мы могли бы просканировать образцы.       — Разве он не прекрасен, когда говорит, — сказал Брейнсторм, стоя позади них. Он с восторженным вниманием смотрел на Персептора.       — Неважно, — сказал Саундвейв.       — Несомненно важно, — сказал Брейнсторм. Он протянул самотканно-склёпанное устройство. — Эта маленькая штучка — ключ к получению топливной присадки. Мы не знаем, как она работает, мы просто знаем, что она работает. Но, поскольку ты из вселенной с новым типом энергии, нам потребуется время, чтобы заставить её работать правильно.       — Мы ограничены имеющейся у нас материей, — сказал Персептор. Он указал на колбу с энергоном. — Это наша текущая топливная смесь, которая содержит энергон из вселенных с энергией «1». Однако она всё ещё может вызвать дискомфорт, что говорит мне о существовании подраздела характеристик, которые мы не можем определить, — Персептор приступил к подробному описанию созданных им математических моделей, описывающих энергии каждой вселенной.       Саундвейв не был глупым мехом. Сфера задач часто ставила его в непосредственной близости от работ Старскрима и Шоквейва, так что он был смутно знаком с терминами, которые использовал Персептор. Но ему не хватало углубленных знаний, чтобы правильно и полностью понимать всё, что говорил Персептор. Это напоминало ему общение с Дрифтом. Разве что у Саундвейва не возникало желания убить Персептора.       — …и, конечно, всегда остаётся гипотеза, что «Лостлайт» может перемещаться только в те вселенные, где он, и, соответственно, все на нём, ещё не существуют. И как только мы прыгнули во вселенную, мы уже существуем в ней, поэтому мы никогда не сможем вернуться в неё.       — Я не думаю, что это так, — сказал Брейнсторм. — Должен быть способ вернуться в…       — Да, я знаю, — вздохнул Персептор. — Мираж приходит сюда каждый дека-цикл, тычет пальцем и спрашивает одно и то же. «Как я могу вернуться домой?». Я твердо сказал ему, что, если мы что-нибудь выясним, то он узнает об этом первым. Но мы не можем изменить правила реальности. Нужно уважать математику!       — Математика не заслужила моего уважения, — сказал Брейнсторм. — Нам просто нужен источник энергии, достаточно мощный, чтобы заставить реальность подчиниться нашей воле! — он взметнул кулак, сражаясь с воздухом.       — Мы не будем пытаться задействовать другой квазар, — сказал Персептор, скрестив на чесплейте манипуляторы.       — Оу-у...       — Или пульсар, или сверхновую, или пять сверхновых, — сказал Персептор.       Пока они разговаривали, Саундвейв касался световых точек. Каждая из них открывала окно с описательными данными. Он нажал на точку вселенной 0001 и сравнил эти данные с данными своей вселенной. Их различия были разительными.        «Нужно получить все данные».       Саундвейв взглянул на входы для консолей: они были идентичны тем, которые он видел в других частях корабля. У «Лостлайта» были универсальные входы. Это было полезно. Когда Саундвейв сможет сделать адаптеры, он сможет подключаться куда угодно. Он добавил эту лакомую деталь в свой план. Саундвейв оглядел лабораторию, обратил внимание на вентиляционные решётки в потолке с мыслями о том, как охраняется лаборатория в нерабочее время. Тогда он сможет пробраться внутрь и забрать данные. В его процессоре промелькнула картинка датапада Ультра Магнуса. Саундвейв с поражением нашёл у себя в процессоре пришедшую альтернативу, которая никогда бы не сработала на «Немезисе. Но автоботы были шокирующе откровенны в своих информационных ресурсах. Возможно, Саундвейву не нужно было красть данные. Может быть, он мог просто попросить их.       — Доступны ли эти данные удалённо? — перебил Саундвейв.       — …вместе с… О! Конечно! — Брейнсторм возбужденно тыкал кнопки консоли. Он извлек тонкую инфокарту и протянул её Саундвейву. — Здесь информация о доступе к нашей базе данных. Ты можешь получить доступ к ней, подключившись к внутренней сети корабля.       — Разумеется, доступ только для чтения, — сухо сказал Персептор. Его взгляд скользнул по десептиконским инсигниям Саундвейва. — Хотя, если у тебя есть что добавить, дай нам знать. Мы будем рады обсудить это.       Саундвейв отложил инфокарту для последующего просмотра. Персептор и Брейнсторм ещё некоторое время дискутировали о математических следствиях из своих экспериментов. Саундвейв записывал их разговор, но не предал ему особого значения. Он составил контрольный список задач и начал организационный протокол для анализа всех полученных данных. Через некоторое время он понял, что Персептор и Брейнсторм смотрят на него. Видимо, их разговор подошёл к логическому завершению. Саундвейв направился к двери.       — Эм. И тебе пока! — крикнул Брейнсторм.       — Хм-м, — отметил Персептор.

***

      Ультра Магнус привел Саундвейва в его отсек.       — Твой испытательный срок требует, чтобы у тебя был сопровождающий для передвижения по кораблю. У меня есть другие обязанности, которые я должен выполнить. Ты должен оставаться здесь до завтрашнего утра, — он указал на недавно установленную камеру напротив двери Саундвейва. — Обычно мы не учиняем подобных вещей, но твоя вспышка агрессии потребовала дополнительных мер предосторожности.       Саундвейв вошёл в свой отсек без единого слова. Быть предоставленным самому себе это именно то, чего он сейчас хотел. Он подождал, пока шаги Ультра Магнуса не стихнут в коридоре, и встал лицом к ободранным стенам своего отсека.       — Лазербик.       Дрон отсоединился от деки и выстрелил в стену точными лазерными лучами. Саундвейв запустил свои кабели внутрь, перебирая разноцветные провода, изолированные тросы и толстые инженерные линии, пульсирующие энергией.       Ему столько всего предстояло сделать.