Его Макфлай много думал

— Можете опустить оружие, — сказало вдруг существо знакомым низким голосом. Человеческая речь была… неожиданной. Бывали ли хтонические монстры осознанными? У Старк в этой области знаний не доставало, но Стрэндж, явно более подкованный в вопросах инфернальных сущностей, щиты не убрал, и Тони выставила руку перед Питером. Однако стоило существу попасть в полосу золотого света, и щупальца, и хвост, и рога исчезали. Существо оказалось человеком — или, по крайней мере, чем-то, что выглядело, как человек — и только бледно-голубой глаз без бельма и зрачка, последняя сверхъестественная черта, все еще горел у него во лбу. Когда существо-человек опустилось на пол, третий глаз тоже поблек. Тони дернула бровями. Глянула на Стивена, когда тот с мимолетным удивлением опустил щиты, и вновь повернулась к его двойнику. Очевидно. Очевидно. — Я вам не враг, — тот раскрыл приветливо руку. Вот только внешне он походил не на Стрэнджа, а скорее на больную хищную птицу. Седина покрывала его засаленные волосы от бакенбард до лба, тонкие морщины стянули лоб, и скулы заметно выпирали над запавшими щеками. Ворот черного Плаща, обрамленный золотой вышивкой, состоял из сплошь острых углов, а на груди темного кафтана был вышит синий символ в форме трехзубчатой вилки. Голос двойника звучал хрипло, словно он курил без продыху, и если он иногда и ел, то точно давно не спал: мешки у него под глазами были крупными, а синяки глубокими и яркими, как размазанная тушь. Его худоба и бледность не столько отвращали, сколько пугали — отстраниться от него хотелось с той же поспешностью, с какой инстинкты заставляли уходить от неогороженный пропасти. Тони покосилась на Стивена своего. На его щеках краснел приятный румянец, а волосы блестели здоровым лоском. От него исходило тонкое напряжение, но никакой зловещей властности, и Тони увереннее прицелилась в двойника репульсором. — Да? Выглядишь не особенно дружелюбно. — Ауч. Это во-первых. Во-вторых, — он изогнул бровь, — банальная вежливость? Едва ли вам понравилось бы, угрожай вам кто-нибудь в вашем же доме. Справедливости ради, Старк понимала — да-да, она сама дала Мандарину адрес тогда, но Хэппи был ранен, Пепс причитал, сама она злилась, и кто ж мог подумать? Однако этот сантимент ее не убедил. Но Стивен, ее Стивен, погасил щиты и поднял руку, указывая ей тоже убрать оружие. Нет, излишняя подозрительность могла казаться параноидальной, но Тони учил жизненный опыт — что лучше лишний раз перестраховаться, чем потом сожалеть — и упрямая дипломатичность колдуна ее поражала. С другой стороны, себя он знал лучше. Поэтому шагнул вперед, и Тони все-таки опустила руку, а Пятница убрала с нее шлем. Стивен указал на себя плавным жестом, словно обращался к ребенку: — Меня зовут Стивен Стрэндж, и я Верховный Маг в своем мире. Другом мире. Мы попали сюда случайно. — Я знаю. — Единственное, что мы хотим — вернуться домой. — Это я знаю тоже. И к счастью для вас, наши желания совпадают: перемещения между реальностями не только путают энергетическую географию, но и запускают цепочку ужасающих действий и противодействий по всей мультивселенной. Если верить «Книге Завес». Тони едва подавила вздох — только колдовского ликбеза сейчас не хватало — но Стивен недоверчиво повел подбородком: — В этом мире… есть Библиотека Калиостро? — Мире? Здесь нет никакого мира, — двойник развел руками. — Если вы о том, из которого я вас забрал, то нет, труды Калиостро ему недоступны. Но я в нем такой же гость, как и вы. А. Мы не с того начали. Он помотал головой, смеясь над собственной шуткой, и сцепил в замок пальцы — пальцы, на которых не было ни одного шрама. — Простите за этот фокус. Я давно не моделировал реальности, хотелось тряхнуть стариной. — Всё было… — Иллюзией — c секунды, в которую вы вошли в кафе! Я подумал, что одно из величайших открытий науки Тони Старк захочет обдумать за чашкой кофе. Двойник посмотрел на нее с улыбкой — его черты неуловимо смягчились, придав выражению честного дружелюбия. Но это мало сглаживало факт похищения, поэтому Тони лишь вздернула нос. — Знаешь меня? — Не лично. В моем мире Тони Старк тоже мужчина. — Мертвый мужчина. — Если коротко, да. Прошу прощения за промах с командой, — он поднес пальцы ко лбу, словно отдавал честь, и Тони сняла кепку, — импровизировал на ходу. Фиолетовый ворон с логотипа над козырьком ожил: раскрыл клюв и выпорхнул из золотого контура. Потом и сама кепка рассеялась в белом свете, точно сахарная вата в воде — впрочем, на колдунства Тони уже насмотрелась, и мелкими трюками ее было не пронять. Но Питер за плечом охнул, и она скрестила руки. — Кофе, кстати, был водянистый. — Но если вы не из этой вселенной, сэр, — Питер нахмурился, — то из какой? — Я есть у многих миров, но у меня нет ни одного. У меня осталось лишь время — в месте, в котором оно множится из отсутствия… — Нет! — Тони вскинула ладонь. — Нет-нет, так не пойдет. Никаких туманных изречений, жутких пророчеств и этого вот всего. Ребусов в последнее время хватает, снижаем градус загадочности. Двойник метнул в нее рассерженный взгляд — но вспышка его недовольства мигом угасла. Он с опасливым любопытством шагнул к Тони и улыбнулся, криво и неестественно, уголками губ; потом в исключительно стрэнджевской манере сощурился с горделивым лукавством. — Я Информатор. Информатор Наблюдателей. — Блеф, — отбил Стивен. — Ладно, один из. — Никому не доводилось встречать Наблюдателей. — Никому не доводилось умирать и воскресать тысячу раз, но мы тут, — двойник заломил бровь как-то особенно высоко, по-мультяшному. — Занятно, что жизнь во служении так и не вытравила из тебя скептическую категоричность. Не думал, что одеяния Верховного неспроста широки в плечах? — Мы говорили не обо мне. — О, я совсем забыл. Угощайтесь! Красное вспыхнуло сбоку: возле одной из колонн появился накрытый столик. На светло-зеленой скатерти стояли пиалы с фруктовым салатом и набор джемов; на тарелках лежал нарезанный сыр и тосты. Для полноты картины пасторальному европейскому завтраку не хватало только вазы с цветами, и от гротескности натюрморта свело скулы. У Тони во рту налился кислый привкус кофе и недавно съеденного сэндвича, и скрученный живот отбил всякое желание даже смотреть на еду. Стивен тоже поморщил нос, зато Питер голодно подался к столу. Его костюм вернулся в нано-генераторы, и Тони нехотя стукнула по реактору, убирая свой; перевела укоризненный взгляд с аптечки, что выглядывала из-под стола, на двойника. — Всё это можно кушать, — оправдался тот, — у меня есть вполне настоящая кухня. — Сам готовил? — Пальцем не притронулся, — он качнул головой. — Я хочу кое-что вам показать. Третий глаз вновь появился у него на лбу — тонкие голубые дуги открытых век впились в потрескавшуюся кожу, как выжженное клеймо. Питер хрустнул тостом. — Ого, сэр, это– это жутковато. Вы тоже мысли читаете? — Я просто читаю. «Тоже» читают все остальные. И это, — двойник покосился на Стивена, — я слышал. — Похоже на шизофрению, — Тони мазнула пальцем клубничный джем. Третий глаз смотрел на нее в упор. — А кто сказал, что я в своем уме? Двойник подмигнул — совсем не игриво — одним из своих человеческих глаз, прежде чем отвернулся. Тони облизнула палец и глянула на Стивена. Тот фыркнул, не впечатлённый, но все же: ледяную оторопь, какая накатывала в присутствии Мордо, местный колдун не внушал, хотя куда больше напоминал городского сумасшедшего. А еще он знал про юмор — или здоровую самокритику — и то, и другое делало ему честь. И, нет, все это, конечно, было ужасно, но, может, чуть менее ужасно, чем показалось вначале. Двойник вскинул руки, и зал погрузился в темноту. На полу заблестел бледно-синий узор сродни проекции многомерного гиперкуба, а кварцевые глыбы задвигались медленно и со скрипом, выстраиваясь так, что тонкие трещины на стыках продолжали друг друга, как узор на разбитом зеркале. Двойник поднялся на позолоченный постамент в центре комнаты, и Тони задрала голову. В бескрайней черноте сверху пульсировала ослепительная точка. Потом она беззвучно взорвалась. Свет разметался по куполу, и всплеск энергии сотряс воздух. Белизна сменилась огненными всполохами, а затем распалась на весь спектр цветов, как… как кварк-глюонная плазма. Тони видела это точно в замедленной съемке: крохотные точки, частицы высоких энергий, отскакивали друг от друга, вспыхивая красным, оранжевым, белым, пока пламенный всплеск не закрутился спиралью и не посинел, охлаждаясь. Тони посмотрела на двойника, и тот раскинул руки, опережая ее вопрос. — Я знал, что вам понравится — Большой Взрыв! Или нечто похожее. Такое можно наблюдать только на стыке вселенных. Белые точки притягивались друг к другу, и световые волны разлетались по куполу, создавая гипнотический, непостоянный узор. Большой Взрыв… скопления водородного газа… первые звезды и галактики… они опускались разноцветными облаками на кварцевые стены, и в каждом осколке на них начинали мелькать пейзажи и лица, кружась и меняясь так быстро, что невозможно было сосредоточить взгляд. — Фиксирую аномальные показатели, — поделилась Пятница, и Тони заметила, как Стивен тронул коммуникатор, — от термодинамических параметров до гравитационных волн. Засекаю искривление электромагнитного излучения и присутствие частиц, не вписанных в мою базу данных. …а если учесть, что в ее базе данных было все, вывод напрашивался. Экзотическая материя теперь обладала набором свойств практически-подтвержденным, и Тони посмотрела на Стивена, но тот, кажется, не уловил важность измерений. Они с Питером глядели на растущую стену в благоговейном ожидании, даже Плащ навострил ворот, но Тони укачало от калейдоскопа картинок, и она отвернулась. Зал увеличился — позади появился зеркальный коридор. Книжные полки тянулись вдоль стен с обеих сторон, а между ними виделись кварцевые глыбы, облицованными пузырями, как какими-то модными настенными светильниками. В пузырях что-то мерцало, но разглядеть с расстояния Старк не могла. — Санктум Инфинитум, — двойник выпятил грудь и обозначил зал рукой. — Мой дом. — Минимализм в интерьере, как компенсация раздутого эго? — Это она? — перебил Питер, и двойник вздернул бровь. — П-простите, в смысле— это мультивселенная? Я просто— простите, я, кажется, момент не прочувствовал… — Это в порядке вещей, Питер Паркер. Тебе впору благодарить сознание за действенные защиты: ограниченный человеческий разум не может постичь мультивселенную и не взорваться. — Куда же мы без старой-доброй дедовщины, — фыркнула Тони, но Питер стиснул кулаки: — Вы можете нас вернуть? — Могу. И непременно верну — но… — Вы знаете, что с моей тетей, сэр? Она в порядке? — …начнем мы, конечно, с вопросов. Впрочем, этот — закономерный. Твоя тетя, Паркер, в безопасном месте, но про безопасность ее жизни мне знать не дано. Я вижу много исходов, и ни один пока не действителен для вашего мира, а полагаться на необоснованные предсказания все равно, что вводить анестетик мертвецу. — Вы знаете, да? И не хотите мне говорить. — Это было бы очень жестоко с моей стороны, не так ли? Питер прищурился, ни капли не убежденный, но допытываться не стал. Возможно, двойник сказал правду. Возможно, правду он умолчал, но и за это упрекнуть его Старк не могла — едва ли злые заклинания вылечивались за пару часов (в смысле, заклинания Мордо), а громоздить впечатления поверх мультивселенной было бы чересчур даже для ее нервов. Тони стиснула плечо Питера быстрым жестом поддержки и повернулась к Стивену. — Что за Наблюдатели, почему мы узнаем о них только сейчас? — Стражи Космического Баланса. Поддерживают равновесие в мультивселенной, хранят космическую мудрость и все такое. — То есть, инопланетяне? Джафар, — она указала на двойника, — инопланетянин? — Наблюдатели обитают не в космосе, Старк, а за его пределами. За пределами Девяти Миров и всех известных нам измерений. Они описаны как трансцендентные существа вне смертного восприятия, вот только они связаны клятвой невмешательства — а мы, почему-то, здесь. — Прости, тебя только это волнует? В смысле, похоже, тебе крупно наврали про карьерные перспективы. Может, сказать Мордо? Пусть пересмотрит жизненные стремления. — Старк. — О, я снова «Старк»? — Он прав, — аккуратно согласился двойник. — Мое положение исключение, а не правило. И мы разные люди, — он махнул на Стрэнджа, и Тони скрестила руки. — Между нами тысячелетия моей беспрерывной учебы. — И чему же надо учиться, чтобы вылезти за пределы смертного восприятия? — Это… не было запланировано. — А, понимаю. Ты целился в лошадь. Она сейчас, в общем-то, тоже — но случайно попала в цель. Взгляд колдуна гневно заострился, и Тони подобралась, готовая отбиваться, но в голосе двойника, как ни странно, прозвучало только обиженное, сухое ехидство. — Хваленая старковская заносчивость. Мультивселенская константа. — Может, на ней и держится. — Сомневаюсь. Но я нахожу ее забавной, — он улыбнулся с приятельским одобрением. Перемирие, значит. Но Плащ коснулся черной полой его плеча, и колдун обернулся, а его черты обрели прежнюю резкость. — Эй, Паркер! Жить надоело? Питер отпрянул от настенного пузыря, поднял руки. — Я– я ничего не трогал! — обернулся к Стивену, что разглядывал пузыри подле. — Сэр! — Это не магазин игрушек, Паркер, — рявкнул двойник, — там заключены самые опасные аномалии мультивселенной! Они способны сравнять с землей несколько миров, не то что покалечить земного сопляка. — Но они за стеклом! — А если бы ты случайно ударил по стеклу электричеством?! Нет, — он сжал указательными пальцами виски, — стой. Ты другой Человек-паук. Я забыл. — О чем? — О Мигеле. — Он Человек-паук? — уточнил с любопытством Питер, но двойник только свел брови. — Другой Человек-паук? — Вариантов много, а проблем не оберешься от каждого одинаково. — У меня в какой-то вселенной есть электричество? Тони фыркнула. Стивен разглядывал корешки книг на высокой полке, сосредоточенный, привычно прячущий кулаки за красными полами. У Тони зачесалась ладонь — на ней будто загорелся отпечаток стрэнджевской — и синяк под глазом потеплел. Она потрясла рукой, но мурашки остались. Может, дело было в разнице колебаний и энергетических потоках, о которых он говорил (она нехотя признавала первое и не верила во второе), но ей нестерпимо захотелось к нему подойти. И правда — стоило ей приблизиться, ее обдало знакомым теплом, как если б она поднесла лицо к огню. — Ты в порядке? — спросил Стивен тихо, и Тони сунула руки в карманы. — Определи «в порядке». По шкале от нуля до ста? Три с половиной. Очень крепкие три и… очаровательно нестабильная половина. — Неплохо. — Неплохо. Вдруг ее приобнял Плащ, притянул ближе, наверное, капельку слишком близко. Стивен хлопнул его по подкладке. — Прости, — опустил сердитый взгляд на воротник. — У него есть собственный разум. Я не всегда его контролирую. — Собственный разум, ясно, да. Так это теперь называется, значит? — Так ты бы предпочла, чтоб это был я? — О, мучаться тебе теперь до конца жизни, док. — Бросаешь мне вызов? — Возможно. Ты хочешь, чтобы я попросила, или предпочитаешь, когда тебя умоляют? Он ухмыльнулся, но голос его понизился до рокочущего полушепота, как бы подразумевая нечто противоположное его словам: — Веди себя прилично, Старк. — Нда, вообще-то, «прилично» не совсем мой конек. — Разве? Я наведу справки. Тони ухмыльнулась, окинув Стрэнджа озорным взглядом, и, черт его побери, он подмигнул. Проклятье. Старк отвернулась, отметив, впрочем, как порозовели щеки колдуна — и черт ее побери, если это не сделало ее улыбку чуточку шире. Стеклянный аквариум, которого едва не коснулся Питер, походил на сферу из прозрачных сот. Внутри плескалась вода, и Стивен указал подбородком. — Элдричское Затопление. Неисчерпаемый поток воды неизвестного происхождения, предполагается, связан с древней темной магией. Возможно, ведьминской. Он привстал на цыпочки, чтобы снять с полки толстую книгу. Сдул с нее пыль, раскрыл и провел дрожащими пальцами по центру разворота, легонько прогибая страницы — краем глаза Тони заметила, что двойник наблюдал за ними со стальным напряжением. Стивен поднял книгу к лицу. — Забавно, что, вне зависимости от реальности, мы не воспринимаем клятвы всерьез. Так что случилось с твоим миром? — Тебя не касается, — двойник захлопнул книгу взмахом руки. Стивен кашлянул на облако пыли. Двойник расправил плечи в неестественно-строгой позе и вторым бескомпромиссным взмахом руки вернул книгу на полку; в тоне его звенел презрительный холод. — Заключить аномалии в бесконечно повторяющуюся секунду вне пространства — единственный способ их обезвредить, а значит, спасти несколько миров. К тому же, я клятвой не связан. Ловить и брать под стражу — грязная работенка, Наблюдатели этим не занимаются. — То-то стража и оставляет желать лучшего. Часто себе напоминаешь, — Стивен кивнул на пузыри, — что это опасно? — А ты хоть иногда себе напоминаешь, что менее опытный мастер обязан кланяться старшему? — Да, перечитываю устав перед сном. Двойник поднял пару пальцев, и Стивен нагнулся к земле в театральном поклоне, будто его с силой толкнули в спину. Плащ колыхнулся от усилия, но все-таки поднял хозяина — и оттащил, когда тот раскрыл щиты в ответ. — Эй, девочки, — встряла Тони, — может, придержим самобичевание в штанах? Кое-кому тут очень хочется домой. Стивен скрипнул зубами, но двойник вдруг со странным энтузиазмом повернулся к Старк. — Временная аномалия. — Прости? — Место, в котором мы находимся — точка бесконечного настоящего. Там, в земном мире, вы видите пространство-время неразрывной прямой, но за пределами реальностей, подчиненных материальным законам, пространство — это точки, а время — бесконечно движущая через них петля. Он вскинул руку, и из-под нее протянулся золотистый канат. Он переливался холодным светом и искрился рыжим, как бенгальский огонь, постепенно скручиваясь в знак бесконечности. Двойник указал на точку пересечения. — Здесь прошлое становится будущим. Все причины и следствия соединяются в этом месте и множат вероятности, беспрерывно расширяя мультивселенную. Из-под его пальца заструились светлые ручейки, соединяя искры и переплетаясь в огромное витое дерево. Оно мерцало зеленым и золотым, и ветви его не прекращали расти; Питер протянул к ним руку, а Тони задрала голову — верхушки у кроны тоже было не разглядеть. Она помахала перед собой рукой. Механика связывала движение с пространством и временем, но пространством без времени? Впрочем, то, что было невозможно в ее мире, необязательно распространялось на другие, а Тони со своим уставом в чужой монастырь не лезла. Она почесала щеку — и вдруг поняла, что всё это её не впечатляет. Как он сказал? Благодарить разум за действенные защиты? Не то чтобы она умаляла грандиозность мультивселенной, но от умножения бесконечного на бесконечное болела голова, а Тони устала, паниковала и хотела домой. Там ее ждали проблемы поменьше, но повесомее, и она готова была довольствоваться малым. Да и вообще. Мультивселенная — дерево или осколки? — Зависит от смотрящего, — отозвался двойник, и Тони прикусила язык. Нашел время выпендриваться. — И сердитый сарказм о телепатии тоже не к месту. Иггдрасиль — метафора. — И давно асградские сказки что-то значат вне человеческой мифологии? — Так же давно, как человечество пестует свой эгоцентризм. Право же, где признание причинно-следственной иерархии? Асградцы упоминали Иггдрасиль задолго до того, как образ просочился в земное измерение. Но все же, это метафора. Мультивселенная может быть сотами, сеткой, может даже быть человеком. Дерево увеличилось, и золотистые ветки легли поверх Питера, как биометрическая фотография. — А если приблизить еще, можно увидеть паутины судеб, события канона, Абсолютные Точки… — Так, значит, — Питер поднял руки: плотная сетка повторяла каждую клетку его ладони, — из всех теорий о мультивселенной верна многомировая интерпретация? И вселенная описывается одной волновой функцией? И, значит… значит, все измерения и взаимодействия в ней локальны? — Нда, сплошная скучная декогеренция, — Тони цокнула языком, — под маской расщепления миров. Как же мы сразу не догадались. — Для ученого, Старк, — упрекнул двойник, — вы слишком скептичны к фактам. — А это неправда: я скептична только к тому, что столетия физики упрутся в описание мироздания уравнением Шрёдингера. И это я не говорю о том, что интерпретация Эверетта вообще тупикова — любой школьник знает, что если ставить разные амплитуды вероятности, вектор нельзя… — Я не физик, Старк, я могу лишь показывать, не доказывать. Но к способностям человеческого разума все-таки стоит быть снисходительнее. Наука всегда замахивалась на то, что ей не по силам — попытки уместить древние знания в формулы попросту оскорбительны. — Прости, ты ведь тоже был врачом до того, как прочел Некрономикон, да? Двойник шумно вдохнул, и у него заметно напряглась шея, словно наугад кинутая шпилька всколыхнула какие-то болезненные воспоминания. Но вместо ответа он отвернулся к дереву. — Есть много видов миров: альтернативные, параллельные, далекие, придаточные. Все настоящие реальности растут из Космического Корня, — он указал на ствол, — скопления Замыслов. Там не найти ничего материального, только Идею. Ты спрашивала, что есть магия, Старк, так вот: это сила, которая удерживает атомы твоего тела вместе. — Электричество? — И гравитация, и магнитная сила, и ядерная, и любая другая. Это жизненная энергия, из которого соткана наша реальность — именно она запускает все эти процессы на молекулярном уровне. Мы зовем ее прана. Хотя, при первых мастерах она называлась иначе, но не все исконные термины прошли проверку временем — а уж когда в Камар-Тадж просочились каноны аюрведы… — Но роза пахнет розой, — перебил Стивен, и двойник кивнул. — Источник праны тоже Корень. Обычно реальности появляются естественным образом при столкновении свобод и вероятностей, это случается каждый миг. Но и Камни Времени влияют на рост мультивселенной. Камень делает свой мир Стержневым. Одна длинная ветка окрасилась фиолетовым, и несколько соседних наклонились к ней. — Камень присоединяет к своему миру придаточные. Предвидение создает скопища вселенных, столь туго связанных между собой, что разрыв может привести к чудовищным катаклизмам. — Значит, этим ты занимаешься? — уточнил Стивен. — Отслеживаешь катаклизмы? — И похищаешь простых смертных, чтобы провести им лекцию о мультивселенной, — фыркнула Тони, но двойник остро свел брови: — Чтобы расширить их горизонты. У нас есть проблема, нет, у вас есть проблема. Вы полагаете Камень Времени полезной игрушкой, но вы не задумываетесь, насколько глобально его воздействие. — Мне кажется, или ты в чем-то нас обвиняешь? — Путей предотвратить увиденное будущее нет. Каждый раз заглядывая вперед, чтобы узнать то, что человеку знать не положено, вы делаете все увиденные варианты реальными. — А как же свобода выбора? Двойник сощурился, и Тони невольно стиснула кулаки. В его холодном взгляде читалось скупое наставническое порицание — так на Тони смотрел только Говард. И чаще всего по делу, ну, когда она действительно была виновата. Так ей казалось. — Не стоит в спорах взывать к понятиям, значение которых вы не осознаете, мисс Старк, — укорил двойник. — Всё в этом мире следствие выбора. Использовать Камень Времени, чтобы узнать будущее, тоже выбор. И он имеет последствия. — Камар-Тадж испокон веков использует Камень, — возразил Стивен. — В истории нет ни одного знамения, что пыталось бы это остановить. — Считай, теперь есть. — Но опыты из «Учения Времени»… — Игра в поддавки! Можно выбрать реальность, в которой не случилось то, что случилось в другой. Но ходьба по одной дороге не сотрет из мироздания другую. Исход всегда предопределен. — Только лишь из-за одного взгляда в будущее? — Только лишь, — с неожиданной злобой выплюнул двойник, и голос его разросся гулким рыком, — из-за покушения на фундаментальные принципы мироздания! «Только лишь»! Кем ты себя возомнил, мастер-недоучка с одной из триллиона Земель? Временем нельзя управлять! — По краями его тени вскинулись щупальца. — Смертью нельзя управлять! Эти процессы никому неподвластны! Молчать! Последнее он рявкнул в сторону, будто невидимому собеседнику, и Тони поспешила встать между колдунами, предупредительно подняв к разгневанному двойнику перчатку. Репульсор негромко гудел. — Вдох-выдох, Мэрилин Мэнсон, не кипятись. Лучше скажи, зачем нам все это знать. Двойник повернулся к ней — красный огонь в его глазах потух, и тень уменьшилась. Он вздохнул и ссутулился, будто Плащ стал для него неподъемным грузом. То, что он не шутил про «не в своем уме», становилось все более очевидно — его настроения менялись так, словно в голове его щелкали тумблер, а сейчас и вовсе выбило пробки. Он потер лицо рукой. — Чтобы вы поняли, насколько напрасны и опасны ваши попытки изменить будущее. — Остановить Таноса? — Избежать потерь. По крайней мере, — он кивнул на Стивена, — это было у него в голове, когда он поворачивал твое время вспять. — Вспять? — не понял Питер и повернулся к Тони. — Мисс Старк, вы что- вы… из будущего? — Немного. — Вы смотрели «Последнего джедая»? — Серьезно? — А нового «Хищника»? — Еще вопрос про поп-культуру, и я отниму у тебя костюм. — Когда вы собирались сказать? — Она и не собиралась, — отмахнулся двойник, — но это теперь неважно. Важно то, что ваши игры со временем — это не сказочный второй шанс и даже не дань сантиментам. Это лишь трусливая ставка на вероятность один к бесконечности. — Но… — Стивен дернул бровями, — я видел разные исходы и… — И всё равно решил вернуть в прошлое сообразительную и отчаянную единицу — ту, которая непременно постарается что-нибудь предпринять. Но не себя. — Я знал, что увиденное будущее не исправить, — догадался Стивен, и кулак его дрогнул. Двойник склонил голову вбок, темный Плащ его колыхнулся. — Ну же, эта задачка не настолько сложная. — Мне не понравилось то, что я видел. — Потому что… — Камень не показал, что победы не достичь, не нарушив линейность времени. Камень показал, что победы вообще, — Стивен посмотрел на Тони, — не достичь. Это… ничего не объясняло, вообще-то. Только сильнее сбивало с толку. И, подслушав, видимо, ее замешательство, местный Стивен сложил вместе ладони. — Оставь он себе эти знания, будущее было бы предопределено, и все ваши старания его предотвратить не стоили бы и выеденного яйца. Но он вернул в прошлое тебя — и именно тебя, потому что знал, что, столкнувшись со своим кошмаром наяву, ты уже не позволишь ему повториться. Эмоциональные, но последовательные люди очень удобны в долгосрочном планировании. Ладно, это было обидно. Сразу оживляло в памяти бункер и Земо, и чертову запись из девяносто первого — воспоминания, которые Тони сейчас не то чтобы были нужны. Но черно-белая раньше ситуация с вопиющим отсутствием у колдуна базового командного этикета приобрела новые оттенки, и, как бы то ни было, молчаливому благородству стоило отдать честь. Хоть Тони и претило по-прежнему тасование карт за ее спиной. Но шла война, и каждый из них делал выбор во имя победы. Правда, теперь открывалось, что выбора не было — их все отобрала гнилая мультивселенская неотвратимость — но в тот самый миг на Титане, поставив на Старк всё, колдун подобрался к победе ближе всего. Доверие было необычным на вкус. Чем-то новым. То есть, в собственной нездоровой самоотверженности Тони не сомневалась, но признание Стрэнджа отозвалось в груди теплым неудобством — он не вернул её в прошлое, чтобы свалить всю ответственность, он дал ей карт-бланш на следующий ход. Тони брала назад слова о заносчивой скрытной заднице. Ну. Половину слов. Стивен сжал зубы, треугольная складка глубоко врезалась ему меж бровей. Ладно, Тони тоже после такого ждала бы удар. Но повернулась к двойнику и пожала плечами: — Работа в команде предполагает делегирование. — Ты чересчур снисходительна для человека, которым несколько раз злостно манипулировали другие. — Другие не пробовали с моей помощью спасти мир, а так, может, мне б и понравилось. Как бы там ни было, он оттяпал для нас целый месяц у твоей мультивселенной. — Ума палата, да ключ потерян, — съязвил двойник. К вновь обретенной строгости на его лице добавилась нетерпеливая досада. — Я почти что на вас донес, но потом объявился Мордо; признаться, я надеялся, что он вас задержит. Месяц проволочек, и никаких проблем. Но нет! Вместо этого вы открыли мультивселенную! Вы с ним гремучая смесь, и магический мир в любой реальности выиграл бы куда больше, если б вы не собачились по поводу и без. Стивен моргнул, искренне опешив от непринужденности тона. — Он… убивает нас. — Клятва невмешательства, — двойник развел руками. — Ваши внутренние разборки меня не касаются, а вот то, какую угрозу они представляют для мультивселенной, вполне. — Значит, применимость клятвы тоже зависит от смотрящего? — поддела Тони, но двойник отмахнулся. — Ваш мир обречен проиграть, а искать лазейку в законах мироздания дело не только подлое, но и крайне неблагоразумное. Даже физика понимает это — иначе не было бы причинной петли. Нельзя создать, а потом вычеркнуть из мироздания несколько миллионов миров, будто у этого нет последствий. — Того меня, который создал эти миры, больше нет, — Стивен накрыл ладонью кулон. — В этом и был весь смысл. — Да, но ты как всегда не дочитал раздел до конца. И не подумал! Потому что довольствуешься интуитивным осязанием, а не анализируешь. След внешних матриц тебе о чем-нибудь говорит? Стивен глянул на Тони и с сомнением качнул головой. — Она ничего не знает. — Ее сознательное — нет, но тонкие центры? Ее биополе хранит физическую информацию о будущем. Не том, которое ты видел, но том, из которого видел. А пространство-время не терпит на себе парадоксы. — Я могу это настроить, нет ничего… — Довольно! Ты и так отобрал ее у смерти, — глаза двойника вспыхнули. — Думаешь, она за своим не вернется? Ну, со смертью Тони была знакома — немного на Земле, немного в космосе. Немного со своей, чуть больше — с чужой. Смерть вообще использовала Тони вместо шарика для пинг-понга с жизнью, так что, может, вина Стивена была некоторым преувеличением: у мироздания на Тони были свои планы, а колдун слишком много о себе мнил, раз решил, что мог его переспорить. Догадка, конечно, была оправдана, но… — Я не тычу пальцем в небо, — поспорил двойник. — Я наблюдал смерти Тони Старков миллиарды раз, и в девяти случаях из десяти это случалось из-за Таноса. Супергеройская жизнь редко заканчивалась рассветами в лесных домиках, это не было новостью. Смерть в бою тоже новостью не была. Тони любила свой больной мир, дурацкую жизнь и странное человечество, но условия и без того рассщедрившейся на нее судьбы принимала покорно — после читаури и Заковии умереть было не страшно. Страшно было умереть за зря. Еще и утянуть половину мира с собой. Она сделала в космосе всё, что могла. На это она не подписывалась. — И во скольких из тех миллиардов мы его побеждали? — Во всех. — Ну вот. Пополним статистику. Тони незряче уставилась на дерево. Было почти обидно не быть удивленной — встречать неизбежное и даже не иметь возможность никому потыкать под нос своими «я ж говорила». Знать все наперед и оказаться правой. Хотя, если бы ей кто-то сказал тогда, десять лет назад, после того, как они взорвали генератор в Стейна, что однажды всё это закончится так, она бы расхохоталась. То есть, серьезно? Инопланетяне и мультивселенная? Как в дешевой научной фантастике? Это и сейчас казалось нелепой шуткой, а уж тогда у нее тем более были заботы насущнее: метафорический нож под ребрами, титановая пластина, что разодрала локоть, и Пепс. Пепс был возбужден и потрясен, а Тони несмешно шутила про страховку крыши и то, как соблазнительно выглядит его зад в черных брюках. Это она знала с его слов (её послебитвенные воспоминания, если не включали тимбилдинг в шаурмичной, всегда были туманны), кроме брюк. Их она помнила хорошо. Они действительно на Поттсе отлично сидели и очень мешали заевшей молнией, когда Тони пыталась отвлечь его и себя от шока тем, в чем была так же умела, как в инженерии. С другой стороны… С другой стороны, возможно, это и имел ввиду Мордо под ролью, уготовленной ей будущим. Забавно, как вселенское провидение просвечивало через съезжавшую крышу. Может, до его воспаленного разума долетели смутные образы победы? Раз вероятности множились каждый миг, а полагаться на необоснованные предсказания было глупо… — Человеку надо во что-то верить, — с сочувствием вздохнул двойник, но Стрэндж возразил: — Я не понимаю. Если мы уничтожим один из Камней, будущему на Титане не повториться. — Танос нападет без Камней. Декорации не имеют значения, — двойник обратился к Тони. — Твое поле притягивает события, которые ты пережила, это называется «энергетическое проявление». Уроборос в проекции на материальное. — Это тоже метафора? — Это змея, которая ест собственный хвост. — Простите, — вмешался Питер и скорее инстинктивно, чем осознанно шагнул между Тони и колдуном, — но что случится, если все-таки поменять будущее? Если– если не будет Камней, или если мисс Старк останется дома; если какое-то из условий не будет соблюдено? Разве будущее не станет другим? И— и не получится, что мы изменим его? — Это опасное теоретизирование, молодой человек, — предостерег двойник, но Стивен дотронулся до плеча Питера кончиками пальцев. — Малец прав, — одобрительно кивнул, — это перевесит проявление. Реальность не станет пытаться вместить в себя то, что в нее не вмещается. Двойник клацнул зубами, заметно смутился, сердитый и вдруг неуверенный. Помявшись, он наконец буркнул: — Я не знаю. — Что? — Я не знаю, что случится, если вы измените будущее. Думаю, это запустит процесс бесконечного парадокса, и ваша реальность разлетится по мультивселенной горсткой атомов. — Но мы не нарушаем Абсолютных Точек. — Смерть — Абсолютная Точка! — Во времени, но не в пространстве. — Кого ты хочешь уговорить? — Я только отмечаю, что быть при смерти и действительно умереть — разные состояния. — Смерть есть смерть! Когда ты наконец перестанешь оспаривать все, что тебе говорят?! — вспылил двойник, недобро замерцав третим глазом, но Стивен с провокационной небрежностью пожал плечами. — Когда мне пора будет покинуть пост Верховного. — Ладно, допустим, — вмешалась Тони, махнув рукой, — допустим, я умерла. Никакие точки не нарушены, Земля не сходит с орбиты — но! — до этого мы уничтожили Камни и отправили Таноса к праотцам вместе со всеми его мальтузианскими идейками. Как вам план? По-моему, рабочий. Кстати, док! Теоретически. Я попаду после смерти в Вальхаллу? — Старк, — одернул Стрэндж. С языка так и рвалась пошлая колкость, но Тони одернула себя и повернулась к двойнику опять. — Так что мироздание скажет на это? — Скажет, что ваша реальность все еще находится в множестве, которое обязано понести жертвы. А обязано оно, потому что таковым его видел Стержневой мир. Через Камень. — А этот город слишком тесен для нас двоих, — Тони выразительно покосилась на дерево и неопределенно махнула рукой. — Слушай, а почему бы тебе не похитить Стрэнджа из этого мира-стержня, или как его там, и не отчитывать его? А то, как он спонтанно обрекает наш мир, так все в порядке, а как смотрим в будущее мы, так сразу… — Мы? — с хрупким удивлением переспросил Стивен, и Тони мотнула головой: — Не лучший момент для самолюбования, док. — Вы торгуетесь за то, что вас вообще не касается, — двойник сжал пальцами переносицу. — В вашем сонме только один мир-победитель, и вам не занять его место. — Даже если мы очень постараемся? — Ваш мир окажется за пределами мультивселенной. — Только что это выдумал? Двойник глянул на нее сквозь пальцы и отнял от лица руку. Коснулся ворота кафтана, будто хотел его оттянуть, но передумал, и с явной неохотой повел плечами. Наверное, он был прав — да, они торговались, и, да, выбор фатальностей был вне их компетенции, но попробовать стоило. — Один случай описан в «Книге Завес», — двойник скрипнул зубами. — Мастера в реальности, что была придаточной для одной Стержневой, провернули такой же фокус: заглянули вперед, ужаснулись, отмотали все вспять и воспользовались тридцатью днями, чтобы все изменить. След этого мира теряется. На дереве замерцала ветка: чем дальше она уходила от ствола, тем бледнее становилась, пока не исчезала вовсе. — Связи с этим миром у нас больше нет. Мастера у истоков Камар-Таджа предполагали, что у такой реальности два пути, и распад на молекулы один из них. — А второй? — Отсоединение. Формирование Космического Корня вокруг себя и… создание новой мультивселенной. — Ого, — Питер скрестил руки, глянув на Тони. — Бесконечная рекурсия бесконечных мультивселенных? Звучит прикольно. — Нет, не прикольно! — взорвался двойник. Голос его вновь разнесся множественным эхо, и Плащ хищно раскрыл полы. — Такая вселенная выпадает из поля зрения Наблюдателей! Никто не поделится космическим просветлением, никто не разрешит надмирный конфликт, никто не поможет! Не говоря уж о том, что направлять энергии из самого Космического Корня может только очень сильный Верховный Маг, а вам до этого еще далеко. — И все же, — терпеливо возразил Стивен, — это шанс победить. — Победить сейчас, чтобы обречь мир на трагедию после? Да вы не протянете и неделю! — Простите, я не понимаю, — Питер приподнял палец, словно звался к доске на уроке, — почему вы так уверены, что у нас не получится? Мы можем спасти всех. Мы не раз уже делали это, и у нас есть Мстители, и, ну, другие волшебники. И та реальность, — он махнул на исчезающую ветку, — не выглядит погибшей, иначе ее вовсе не было бы на дереве, нет? Я– ну, я имею в виду, это наша работа. Мы должны попытаться, да? И мистер Стрэндж хороший волшебник. — Этот? — двойник вздернул бровь. — Он даже полноценным Верховным еще не стал. Тебе до Приближения еще сколько, месяца три? На открытый яд огрызнуться хотелось уже Тони — ничего личного, просто времени на междоусобицы не было — но сам Стивен только цокнул языком. — Как ты меня бесишь. — Извини? — Бесишь меня, — Стивен повторил громче, сложив ладони рупором вокруг рта, — так яснее? — он опустил руки. Выражение его оставалось невозмутимым, а голос утяжелила язвительная твердость. — Я, конечно, не проводил тысячелетия за учебой, но использовать Камень для продления дней фокус не сложный. Ты и сам должен помнить по временам до такого, как… — обозначил зал неопределенным жестом. — Вот это всё. И если что-то я и понял, шерстя хроники основателей Камар-Таджа, так то, что уверены в своей правоте лишь полные идиоты, а моя реальность не позволила бы играть со временем, веди это к её неминуемой гибели. — Квантовые системы демонстрируют устойчивость к воздействию из вне, — как бы невзначай вскинула брови Тони; Стивен улыбнулся уголками губ. — Возможность суперпозиции, квантовая запутанность: стремление к стабильности на таком уровне понимает даже физика. Смекаешь, Малефисента? Это шах. — Впрочем, легко рассуждать о смирении, когда убивают не твоих близких и не твой мир пытается изменить всесильный маньяк. — Тебе ничего неизвестно о моем мире! — прогремел двойник, и Стивен пожал плечами. — Конечно нет, ты ведь не рассказываешь. Но тебе известен мой долг: защищать реальность от вмешательств в естественный ход событий. — Тебе б хоть мастеров своих защитить от полного истребления, — двойник ощерился, и Стивен скрипнул неслышно зубами. Желваки вздулись у него на щеках и сразу опали. — Танос ставит себя выше законов природы. Ты не думал, что мы с тобой на одной стороне? — Я думал, — двойник шагнул почти вплотную, — что ни один мир не должен страдать от нашей самоуверенности. — Твоей самоуверенности. — Самонадеянный болван! — Эй, серьезно, — Тони отстранила Стивена за локоть и вклинилась между ними. — Вам что, по пять лет? Еще одно обзывательство, и я жахну шокером. Обоих. Двойник раздул в негодовании ноздри, но затем вдруг поморщился, словно от головной боли. Коснулся пальцем виска, пережидая приступ. Тень под его ногами опять сузилась до человеческого силуэта, а лицо его постепенно разгладилось — выражение вновь сделалось нечитаемым, и, словно забыв о них, он повернулся к залу с мультивселенной. — Эй, — Старк помахала рукой. — Ты что задумал? — Задумал? — двойник обернулся. — Умоляю, я с радостью верну вас домой. Я ведь обещал. — И всё это ты нам рассказывал, чтобы… что? — А. Тянул время. Я говорил, что оно не стоит? — Ты говорил, что его здесь нет. — Здесь — нет, там — есть… зависит от смотрящего, — он кисло улыбнулся. — Мы болтаем уже полчаса по земным меркам, а в вашем мире прошло пять дней. Сколько осталось до конца месяца, еще двадцать? Эй, без паники. Я верну вас домой, честное слово. Даже портал подготовил. Он указал рукой, и пространство вернулась: они оказались в темном зале опять. Только в кварцевых стенах теперь были не осколки мультивселенной, а дверные проемы, сделанные будто бы для гигантов. На рамах синим горели колдовские символы, а в самих проемах была абсолютная чернота. Как в космосе. Как в дыре. Той самой, которую открыли над Нью-Йорком читаури. Старк едва осознанно попятилась, но двойник, что оказался у нее за спиной, махнул ладонью. — Не стесняйся! Пригодится в будущих исследованиях. — В мертвом мире? — Прошу, только половина вашего мира погибнет. Это малая плата в сравнении с отречением от Космического Корня. Тони скрипнула зубами — линию про не-торгуем-людьми из них двоих умел гнуть только Роджерс — но запала ругаться сразу убавилось, когда Стивен вдруг знакомо и одобрительно опустил ладонь ей на плечо. — Может, он прав, — сжал несильно и опустил руку, глянув выразительно. — Может, нам стоит принять неизбежность. — Но… — запротестовал из коридора Питер, однако Стивен цыкнул на него и обратился к двойнику. — Как ты выбираешь реальности? Старк отвернулась к темноте в проемах. Вскользь выругалась на Стрэнджа, стукнула по часам и прикусила язык, когда Пятница поприветствовала ее догадливым «анализирую, босс», а между лопаток зазудел азарт. У них, конечно, не было выбора, и командная работа предполагала делегирование, но, честное слово, если колдунский план выйдет им боком… — Энергетическое поле мультивселенского портала должно быть больше обычного, — отметил Стивен, перекрывая ее мысли. — Справедливо, но здесь нет времени, поэтому он существует без дополнительного удерживания. Достаточно войти в его поле и подчинить, покорившись. — Как нас и учили. — Как нас и учили, — двойник сверкнул глазами на Тони. Она глянул на Питера, ненавязчивым сигналом подняла руку, поправляя браслет-генератор. — Если что, заговорить мне зубы вам не удастся. — Да мы, вроде, и не пытаемся. — Давай, шкет! — крикнул Стивен, и Питер ударил железной перчаткой по пузырю с Затоплением. Вода хлынула мигом — Питер прыгнул на потолок. Волна со злым ревом ударилась о стену напротив, утопила в себе звон стекла; Стивен подобрал Паркера порталом, выкинул возле Тони. Вода набросилась на двойника, но тот вскинул руки, удерживая ее щитом. — Стойте! — крикнул он через плечо. — Вы не понимаете, что творите! — Нет? — Тони стукнула по реактору, и Пятница заключила ее в броню. — А я думала, мы — защитники нашего мира, и нам виднее. Долго еще, Хьюстон? — Помолчи, будь добра, — беззлобно рыкнул Стивен. Закрыв глаза и скрестив ноги, он повис над постаментом в центре зала, и Плащ приоткрыл полы, удерживая его на весу. Через пару мгновений их окутало золотое облако, и символы на дверях замерцали. — Старк! — рявкнул с грозным отчаянием двойник. — Это будет Заковия во вселенских масштабах! — Нет, — вступился Стивен прежде, чем Тони успела ответить. Он опустился на ноги, но глаза его светились золотым; сложил пальцы хитроумным жестом, и в дверях за его спиной открылся портал в светлую летнюю улицу. — На этот раз будет страховка. Ругнувшись, двойник развел руки в быстром заклинании. Оледенев, Затопление повисло над ним острой волной, а сам двойник вдруг вырос — плечи его расширились, как у быка, лицо вытянулось по-звериному, и из волос прорезались тонкие антилопьи рога. Он метнулся к Питеру, плюнув огнем, но Плащ подхватил пацана. Тогда двойник потянулся к ним когтистой лапой, но она вдруг превратилась в щупальцу — двойник отвлекся, взвыв от боли, и Стивен накрыл его туманом. Обернулся к Тони: — Уходите! — Знаешь, куда можешь сунуть свое благоро… — не успела она закончить, как из тумана вынырнула огромная морда. Она росла и росла, а картинка в портале замерцала, перемежая светлую улицу с ночным пейзажем. Все удерживая Питера, Плащ вдруг обхватил Тони и метнулся в портал — запутавшись в красной ткани, она больно повалилась на мокрый бетон с другой стороны.