Дайджмен (не) вернётся

Мозг будто чувствовал, что ему придётся проснуться посреди ночи, потому не подарил хозяину ни одного яркого сновидения и по какой-то неведомой причине пробудил Эдда в три часа. Хотя поспал парень нормально — почти восемь часов, однако этого всё ещё недостаточно, чтобы как следует набраться сил. Возможно, Гулду вполне бы хватило восьми часов сна для полного восстановления, если бы он сносно питался. «Ещё раз послушаю, что у нас получилось», — подумал Гулд и, поднявшись с постели, сел за компьютер. Ноутбук включился, и засветившийся экран отобразил файлы Гугл Диска, куда Эдвард совсем недавно залил свой саундтрек. Здесь было всё: вордовские файлы со сценарием к каждой части фильма, файлы Адоб Флеша с анимациями отдельных сцен и их раскадровками, файлы озвучки, музыка, файлы звуков, плагины для монтажной программы. Всё было отсортировано по дате — папки с новыми файлами обычно стояли наверху, однако сейчас на первом месте находилась папка не с музыкой, куда была кинута записанная игра на гармошке, а папка с анимациями. С чего вдруг? Эдд её три дня как не обновлял. Он открыл папку и увидел, как над файлами формата «.fla» возвышалось обычное видео формата «.mp4» Владелец: DGM. Последнее изменение: 02:31 Название видео: «Зацени». — Не понял, — нахмурился Эдд. — Чё тут делает Торд? Я же запретил ему работать над мультом. Оставить без внимания это послание невозможно, и, отбросив в сторону быстро нахлынувшее возмущение, парень включил видео. В нём были последние сцены из третьей части фильма, которые санимировал Эдд недостаточно хорошо. «Нужно обязательно перерисовать некоторые места», — промелькнула мысль в голове художника. Ковбои в шляпах, сидя на палочных лошадях, под уже наложенную музыку осматривали город и вели диалог. Озвучивали стикменов коричневого цвета два одногруппника Мэтта — Генри и Ник. — Спокойная атмосфера хорошо подчёркивает красоту этого города, — медленно и выразительно произнёс первый ковбой. — Да, удивительно — ещё один тихий день. Конечно, передряги я люблю, но порой так хочется расслабиться, — ответил ему второй персонаж. Воспринимать всерьёз пафос, исходящий от героев с этими клишированными и ненатуральными репликами, никак не получается, ведь по всем заветам шуток сцена умиротворения очень скоро просто обязана превратиться в суету. Дальше по сюжету должна идти сцена с летящим самолётом, в котором Райан напоил Эвана и пилота алкоголем и, ожидаемо, транспорт с героями на борту потерпел крушение неподалёку от города, приведя ковбоев в глубокое недоумение, однако этого момента в видео Торда не было. После диалога ковбоев началась чёрно-белая раскадровка сцены, которую Эдд ещё не видел. «Так и знал, что он что-то сильно переделает! — разозлился Гулд. — Он у меня потом получит.» Неконтролируемый самолёт так же уверенно летел вниз, однако, упав, проехался по земле не где-то поблизости у городка, а непосредственно в самом поселении, снося на своём пути все жилые дома. Зрелище, конечно, потрясающее — разрушения выглядели намного эффектней, чем у Эдда, а напряжённые ковбои, вместо того, чтобы по версии Гулда поймать преступников, сразу же были раздавлены самолётом, оставив под разрушенным корпусом одно большое пятно, намеренно окрашенное в красный цвет посреди чёрно-белой раскадровки. Конец. Гулд поражён. У Гулда есть вопросы. Если он сейчас не узнает, что он только что увидел и почему это существует, то больше никогда не сможет спокойно спать. Художник зашёл в профиль Торда на Фейсбуке. Тот как раз был онлайн и будто специально ждал, когда ему напишут или позвонят, и Эдд, не раздумывая, сразу же выбрал второй вариант. Спустя тридцать секунд Торд уже отвечает на вызов друга в Скайпе. — Драстье, — скромно поприветствовал Эдда должник из крутого универа. — Гляжу, тебе делать нечего. Видимо, кончились все долги, да? — наигранно мягким и безобидным тоном произнёс Гулд, стараясь ненавязчиво показать своё желание поставить Торда на место. Ну не может Ларссон за месяц наверстать весь упущенный материал по учёбе. — Ну… вообще-то нет, — явно неловко улыбаясь ответил Торд. — Я потратил на эту раскадровку всего четыре часа — это ж ни о чём. — Четыре часа? — изумился Эдд. — Вот это ты сделал за четыре часа? — Ага. Я хотел отдохнуть от учёбы, вот и решил расслабиться, порисовать. Впервые за месяц! Твоя версия падения самолёта мне всё не давала покоя. В ней будто не хватало смелости, и мне захотелось поэкспериментировать. — А, то есть моя работа, где самолёт падает неподалёку от города, — это слишком скучно? — хихикнув, съязвил Гулд. — Я просто хотел посмотреть, что будет, если преподнести эту сцену иначе, — спокойно отреагировал Торд. Его серьёзный тон в голосе уже не даёт художнику смеяться дальше. — Тебе не нравится? Если не нравится, я удалю. — Нет, вообще-то… нравится, — в задумчивости поджал плечи Эдд. На самом деле эта раскадровка очень крутая, и теперь её просто-напросто жалко выбрасывать. — Я не против посмотреть на альтернативные версии каких-то сцен, просто твоя работа открыла мне глаза на одну вещь… — На то, что ты повзрослел? Типа ты больше не хочешь показывать жестокость и кровь, как было раньше в сериале? Эдвард вмиг покрылся мурашками с головы до пят. Он думал немного о другом, но то, что сказал приятель, было не менее правдивым. Торд его слишком хорошо знает — в этом сомневаться не стоило, однако Эдд всё равно впал в ступор, как будто он познакомился с человеком по ту сторону экрана совсем недавно. — А? Да… — растерянно произнёс Эдд с еле слышимой вопросительной интонацией. — Я хотел, чтобы настроение фильма было таким же, как и в сериале, но, кажется, уход от чёрного юмора у меня происходит неосознанно. — А в общем тебя устраивает, что у нас получается? — поинтересовался Торд. Обсуждать проекты с Ларсом всё равно, что решать вопросы мирового масштаба на официальном заседании. Это деловое общение так нравится Эдду. — Я особо не вмешиваюсь в сценарий — знаю, что это твой проект, но, может, есть какие-то сцены, которые тебе не нравятся? Бля… — Торд вдруг громко ахнул, будто испугавшись своего же озарения, и с напряжением в голосе быстро проговорил: — Я больше не буду без твоего ведома что-то перерисовывать, честно. Просто хочется знать. Обычно, когда Торд втихую что-то делает по-своему, Эдду это очень не нравится, поэтому страх Ларссона можно понять. Если Гулд уверен в своих идеях и исполнении, он будет стоять на них до конца, не давая другу и шанса на какую-либо альтернативу. Но не сейчас. Сомнения с каждой секундой росли в геометрической прогрессии. Гулд быстро прокрутил в голове всё происходящее в фильме от начала и до конца. Ключевые моменты его более чем устраивали, однако не слишком важные сцены, где находились глупые шутки, со временем перестали вызывать эмоции как раз потому, что им не хватало перчинки. То же самое было и с чёрным юмором. Единственный жестокий момент был там, где деда зажевал в пасти роботизированный зверь, однако эта сцена не имела никакого веса, ведь главные герои потом вернулись в прошлое и спасли горе-изобретателя. Огромный монстр, ворвавшийся в город, всё-таки обрёл способность стрелять лазерами из глаз, но Эдд решил не показывать смерть жителей, обойдясь лишь разрушениями домов. Будь сейчас Гулду хотя бы восемнадцать лет, он бы не поскупился нарисовать взрывающихся мирных людей, кучу крови и разлетающиеся во все стороны кишки (да, у Эдда смерти стикменов всегда сопровождались кровью и детализированными кишками). Боже… У Эдварда раньше был серьёзный сдвиг в башке, но аудитория полюбила мультик именно за безбашенность происходящего — в этом и был его шарм. Походу придётся полностью пересмотреть отношение ко всему мульту. Фильм по сравнению с сериалом заметно растерял этот шарм, однако Эдд в полной мере осознал это только сейчас, когда увидел переделанную сцену Торда. И она определённо лучше передавала атмосферу старых серий. — Я возьму твою новую раскадровку. Что-то переделывать в первых двух частях фильма уже нет смысла — они мне сами по себе вполне нравятся, поэтому… — Эдд задумался и, не договорив, перескочил на другую мысль: — Может, этим фильмом я действительно хочу показать свой рост и развитие, не вижу в этом ничего плохого. Но порой, конечно, лучше возвращать старую жестокость, чтобы оставался дух сериала, так что твоя работа тут явно не лишняя. Ты хорошо чувствуешь косяки и умеешь их исправлять, поэтому я приму твою помощь. — Ну почему сразу «косяки»? Просто это твоё видение истории, которое имеет право на существование, — возмутился Торд. — Но то, что ты не собираешься переделывать уже готовые части, — это хорошо. А то я чуть не обосрался. Думал, ты сейчас кинешься вообще всё перерисовывать, а я не хочу, чтобы ты сомневался в своей работе. У меня вообще не было цели как-то перевернуть твоё отношение к мульту, и твоя версия падения самолёта сама по себе совсем неплохая, я уверен, что зрители без проблем её примут. Прежде чем рисовать свою версию, я как-то не подумал о тебе и увлёкся… Надо было сначала спросить, — в голосе Ларссона чувствовались стыд и тревога. Торд внезапно начал отказываться от своих трудов, лишь бы не расстраивать Эдда? Как будто он знает, что Гулд чувствует на самом деле, всё-таки их творческие способности уже давно не равны. Наверняка догадывается — друг детства же. — Торд, — остановил его художник и мягким тоном произнёс: — Успокойся. Всё нормально. Не хватало ещё, чтобы Ларс точно убедился в своих домыслах. Торд покорно замолчал, но винить себя не перестал — Эдд понял это по его тяжёлому вздоху и дальнейшим словам: — Прости, что самовольничал в твоём проекте. За самоволие ты ведь обычно готов уничтожать. — Да не буду я тебя уничтожать, не волнуйся. Мне правда нравится твоя работа, честно говорю, — рассмеялся Эдд. — Я, который рисовал сериал в пятнадцать лет, и я, который рисует фильм сейчас, — это два разных человека. С одной стороны для мульта не очень хорошо, что я изменился, а с другой — я рад, что моё развитие не осталось на уровне агрессивного школьника. В такие моменты, чтобы сделать фильм действительно хорошим, я лучше положусь на знающего человека. Ларссон неловко усмехнулся. Лёгкое переживание продолжало подкашивать голос, но он старался держаться. — Хах, хотел бы я вживую посмотреть, как ты, агрессивный, в одиночку разносишь детей на своём пути. Жаль, что я тогда улетел в Норвегию и не увидел это. Не думал, что та драка развяжет тебе руки. После той самой драки, в которой Ларссон сломал ногу, Эдд правда немного стал другим. Совсем немного, да. Немного… Именно после этого Гулд с упоением начал изображать насилие и жестокость в своих мультах. Но, к счастью, этот страшный подростковый период канул в небытие и больше никогда не вернётся. — Ну так это из-за тебя всё было, — улыбнулся Гулд и с громким стоном потянулся. — Так, ладно. Я санимирую сцену, которую ты мне переделал. Пусть фильм только начался, но ему уже не хватает дерзости, как в сериале, так что твой момент уместный. — Реально? — неуверенно спросил друг. — Реально, — подтвердил Эдд. — Не сомневайся. — Ну, тогда хорошо. Значит… ты и правда изменился. В голосе Торда наконец-то послышалось облегчение, и Эдд следом за приятелем тоже расслабился. Приведя мысли в порядок, Гулд вспомнил одну вещь: — Блин, мы сразу начали говорить про мульт и даже не поинтересовались делами друг друга. Всё-таки месяц не общались. — Сколько раз такое было, — Торд закурил сигарету и со скрипом откинулся на спинку стула. — Мы всегда сначала созваниваемся насчёт проекта и только потом говорим о личных делах. — Ну и как? Идёт движение по учёбе? — поинтересовался Эдд. — Идёт-идёт. Нормально всё. Зимнюю сессию закрыл. Весь месяц бегал за преподами, теперь бегаю за ними, чтобы получить допуски к летней. А у тебя как дела? Чья эта губная гармошка на Гугл Диске? Она крутая. — Моя, — гордо заявил Гулд. — Нихрена ты мастер. А как? Когда ты успел научиться? — после короткого озадаченного молчания с любопытством спросил Торд. — Ой, да это было не сложно. В основном это моя работа, а Том просто подправлял. Да, кстати, Том вернулся домой, но писать музыку пока не может. — М, — безэмоционально протянул Торд. — Ну, ничего. Значит, скоро и к музыке вернётся, — эти слова Ларс точно выдавил из себя через силу. — Я очень на это надеюсь, а то нам туго придётся, — вздохнул Эдд. — Вот видишь, как хуёво без Тома? Лучше с ним не портить отношения. — Это ты на что намекаешь? — подозрительно хмыкнул друг. — На то, чтобы лишний раз с ним не ругаться. — Я и не ругался с ним. Он первый всегда начинал. «И зачем ты ему отвечал?» — хотел возмутиться Эдд, но сдержался и спокойно продолжил: — Я говорю это так, на всякий случай. Всё равно причины артблока у него какие-то… свои. Если Том меня в них не посвящает, значит, так надо. На самом деле он неплохо справляется со всем один, вот — недавно мне хоть что-то рассказал. Не знаю, насколько правильно я понял, но, наверно, проблема кроется в его отце. — Полгода сидеть в артблоке из-за одного папаши? Это что у него за отец такой? — с неожиданной серьёзностью задумался Торд. Он обычно не интересуется Томом, даже просто для вида, что удивило Эдда. — Я с ним лично не знаком, — с грустью от незнания ответил художник. Риджуэлл никогда не рассказывал о своей семье и не водил Эдварда в гости. Может, оно и к лучшему. В недолгой тишине Торд выкурил сигару и громко зевнул, выведев Гулда из раздумий. — Закругляемся? — спросил Эдд. — Пожалуй, — промямлил Торд, ещё раз зевнув, но уже без шума. — Глаза уже сами закрываются. — Ладно, — вздохнул художник, начав быстро рассуждать: — Значит, так: трек готов, сцену я дорисую сам и потом сразу же выкладываю все три части фильма на Ютуб. Нормально? — Твоё дело. Я-то чё? — в недоумении усмехнулся Ларссон. — Хочешь выложить всё сразу — валяй. Только трейлер сначала сделай. А то что это за фильм без трейлера? — Точно, — закивал Эдд. — Тогда и дату выхода нужно в нём анонсировать. А то люди в блоге уже полгода спрашивают: «Когда фильм?», а я до сих пор не могу им дать никакой точной информации. Но ничего, скоро я это исправлю. — Хех, удачи, — коротко ответил Торд и затих. — Торд, — прервал молчание художник, как только его озарила одна мысль. — Чего? — Ты всё, выключаешься? — Ну, если хочешь ещё что-то сказать, говори. Какой же Эдд друг, если шутливо не поставит Торда в неловкое положение? Давненько он не слышал смущённого Ларссона, надо исправляться. — Готовься, — ухмыльнулся Эдд, потерев ладони. Прозвучало это довольно угрожающе, а до прилёта Торда в Англию осталось совсем немного, и только богу весть, чем всё это обернётся. Ларссон, не совсем поняв друга, увидел в этом лишь один смысл. — К чему? — фыркнул он. — К тому, как ты меня отпиздишь за всё, что я наделал? — Нет, ты ничего такого не делал. Я буду тебя любить, — сдержанно ответил Гулд. Чем ровнее и чётче голос, тем лучше в нём отдаётся серьёзность. Никаких смешков и кривых улыбочек, а иначе намерения Эдда быстро споткнутся о догадливость Торда. — И одновременно душить, — дополнил его Торд, посмеявшись. — Нет, я не такой, — возразил Эдд уже не в силах сдержать улыбку, когда понял, что реакция друга оказалась вполне спокойной. Обычно Торд такое воспринимает в штыки, а Гулд всё равно не сдерживается. — Я буду мягким с тобой. Ласковым. — Знаю, было дело… — задумчиво произнёс Торд и резко взорвался: — Блять! — от смеха он начал прерывисто выпускать воздух из носа. — Это пиздец, Эдд. Хватит. — Можешь включить вебку? Буквально на пять секунд, — ну, всё, Эдварда куда-то понесло. Недавнее спокойствие Ларссона его совсем раззадорило. — Зачем? — недоверчиво спросил приятель. — Хочу посмотреть на твоё красивое лицо. Мы сто лет вебки не включали. После этой фразы время будто остановилось, а всепоглощающая ночная тишина раздавалась в ушах похлеще повышенных децибелов. Что ж, помянем пацана по ту сторону экрана. — Да какое оно красивое? Прекращай, — тут Ларс уже явно серьёзно смутился и быстро обнулил ироничную атмосферу своей духотой: — Не буду я ничего показывать. У меня там… прыщ на носу. — Ладно-ладно, прости, — Эдд теперь и сам опешил. Всё-таки пусть это и шутка, но в ней нет ни капли лжи. Но тогда это вообще не шутка — всё это были действительно искренние слова, и выражать симпатию к дорогому человеку через такую простую похвалу для Гулда уже давно должно стать обычным делом. Проблема в том, что Торд сам прекрасно видит, что это не ирония, и не может нормально реагировать на такие откровения. Когда они встретятся в живую, Эдд изучит эту тему получше. Нужно от души заебать Ларссона похвалой и лаской, чтобы он наконец-то к ним привык. Да, Торд попросту отвык, потому что раньше он реагировал на такое куда проще. На самом деле проблема здесь даже не в Ларссоне. Большое расстояние и длящееся годами общение в Интернете неплохо так отдалили парней друг от друга. Давнее чувство комфорта и отсутствие неловкости, которые для Эдда и Торда были чем-то самим собой разумеющимся, к сожалению подверглись метаморфозам времени. Это ненавистное Гулдом время так и продолжает неумолимо идти вперёд, вызывая у художника множество глубоких переживаний, — хоть бы раз оно сбавило темп и позволило Гулду без проблем открыто поразговаривать с Ларсом как раньше! Если так вспомнить, Торд сам по себе с Эддом был очень уверенным и игривым, однако время его изменило, сковало. Обычные друзья, пройдя сквозь года, спокойно реагируют на взаимную похвалу и благодарность. Торд же даже простое «спасибо» в свою сторону нормально не принимает, а так ведь не должно быть, верно? Может, дело в самом Эдварде? Будь так, они бы уже давно не общались. Ларссон правда ценит общение с Эддом и не испытывает отвращения от этой искренности, иначе бы его здесь уже не было. Торд не любитель терпеть и сразу уходит от неприятных вещей. Торд просто отвык. Эдд хочет, чтобы его искренность встретила хорошую реакцию, но увы. Ещё один человек никак не может ему ответить. — Ладно, иди спать, не буду тебя больше задерживать, — произнёс Гулд, даже не думая расстраиваться. Может, только чуть-чуть грустно, но совсем скоро это закончится, и недостаток общения в реальности больше не будет им так мешать. Эдд уверен в этом. Он всё изменит. — Пока, — коротко попрощался Торд, однако что-то пошло не так. Ларс обычно отключался первым. Эдд не знал, как так получилось, но он всегда терпеливо ждал, когда друг сам прервёт связь, однако сейчас это дело привычки не соблюдалось. Гулд, находясь в своих раздумьях, заметил, что звука завершения вызова уже давно нет, и озадаченно посмотрел на аватарку Торда. Он всё смотрел и молчал, слушая на той стороне связи такое же молчание. — Эдд? — тихо позвал его Ларссон. — Чего? — так же тихо ответил ему художник, подыгрывая. — Когда я прилечу, этой хуйни не будет. Я постараюсь, — голос Ларса стал громче и твёрже. Это серьёзное заявление, только Гулд не совсем уверен, к чему оно относится. — Какой хуйни? — спросил он, чтобы понять наверняка. Эдду откликнулись вздох и тихая неловкая усмешка. — Я отвечу тебе. Всё будет… иначе. Ну, в смысле… как раньше. Всё, пока! — Торд, видимо, пребывая в адском смущении, быстро проговорил последние слова и сразу же отключился. Вот теперь звук завершения вызова прозвучал, и ошарашенный Эдд остался один. — Боже мой… Если с прилётом Торда всё действительно будет иначе, то это просто прекрасно. Хотя это ещё мягко сказано — как бы Эдварду не задохнуться от счастья, когда его скромное желание начнёт сбываться. В груди вьётся приятный трепет. Эдд уже давно заметил, что с Тордом это чувство какое-то особенное, и оно всё ещё живёт, растёт. То прощальное объятие под деревом девять лет назад и не думает поддаваться метаморфозам времени, ведь именно после него всё стало восприниматься по-другому.

***

Для Гулда что-то переделывать на ходу — всё ещё тревожный экспириенс, но нужно это преодолеть, ведь тогда мультик станет только качественней. Торд никогда не предлагал Эдду плохих вариантов. Он хочет, чтобы его друг детства наконец-то исполнил свою мечту. Он хочет этого так же сильно, как и сам Эдд — тут нет ничего плохого. Когда Эдвард встретится с Тордом вживую, он точно не выдержит. Может, лопнет или вообще превратится в лужицу. Помимо объятий пока непонятно, с какой стороны лучше всего подступиться, чтобы выразить Ларссону признательность за всё и, главное, не напрячь его своими эмоциями. Спустя две недели Гулд закончил анимацию последней сцены в третьей части фильма. Осталось ещё разок пересмотреть мульт, подправить звук, а также улучшить монтаж в отдельных моментах. Хоть Эдд и говорил, что не собирается трогать первые две части фильма, руки всё равно так и тянулись что-то перерисовать и переписать некоторые несмешные шутки, на которые Торд, как, наверное, он думал, не имел права обращать внимания. «Это твоё видение истории», — крутились слова друга в голове художника и, слава богам, тормозили его переделывать неугодные сцены. Всё! Что получилось, то получилось. Это готовая работа, и больше не нужно в ней что-то исправлять. История с сюжетом идёт своим чередом и не ломается — уже достижение. Лучше направить все свои силы и креатив на следующие части фильма, развиваться именно там, а не цепляться за мелочи в начале, потому что вариться в непринятии своей неидеальности можно бесконечно. И вроде Эдд прекрасно знал, что он всегда был недостаточно хорошим творцом, даже во времена своего сериала, но всё равно… Из каких-то недр подсознания вылезло желание сделать всё наилучшим образом, однако из-за недостатка опыта это попросту невозможно. Такое не самое приятное состояние с лёгкостью способно довести творческого человека до… «Ура, мы дождались трейлер фильма! Даже не верится» «Дайте сил дожить до двадцать пятого мая» «Это конец истории? Кажется, финал будет эпичным» «ООО МАЙ ГАААД» Комментарии под недавно выпущенным трейлером, который Эдд смонтировал всего за два часа, помогли парню не сойти с ума. Как же быстро облегчает подавленное состояние и нагруженный лишним разум чужая поддержка. Ради неё Гулд и продолжает работать. Держаться и работать. Работать и терпеть. Время продолжает идти, приближая день премьеры фильма. — Ты правда выложишь три части мульта одновременно? Не лучше их выпускать с какой-то периодичностью? — Эдда забавляет то, что Томас решил спросить об этом именно сейчас. — Я хочу получить реакцию людей сразу к трём частям, всё-таки они работают как одна большая экспозиция, которую лучше не делить, — пояснил Гулд. — А дальше буду выпускать по одной части. — И сколько всего будет частей? — Десять. — Ого. Друзья вместе завтракали на кухне, как в старые добрые времена. Риджуэлл со скривившимся лицом медленно жевал пересоленную овсяную кашу, запивая её сладким чаем, а Гулд с удовольствием уплетал свою любимую яичницу с беконом. У кухонного стола было ещё два стула, на одном из которых устроилась стройная кошечка Ринго и, сидя будто статуэтка, заинтересованно смотрела на вкусно пахнущее мясо, которое лежало в тарелке хозяина. Тёмно-серая полосатая мордочка с большими глазами терпеливо ждала угощения, хотя сама совсем недавно плотно покушала. Ну вот как можно устоять перед такой милотой? Эдд, улыбаясь своей красавице, отрезал вилкой маленький кусочек бекона и протянул его Ринго. Пока мясо в руках Гулда приближалось к кошечке, та сама потянулась вперёд, поставив на стол передние лапки, и быстро получила своё заветное лакомство. — Ты ж моя красотуля, — художник погладил мурчащую Ринго по голове, а та в ответ довольно закрыла глаза и заластилась. — Слушай, Эдд — позвал друга Том и, когда Эдвард поднял на него вопросительный взгляд, продолжил: — Осталась неделя до премьеры твоего мульта. Можно мне переозвучить своего персонажа? Пока Эдд, Торд и Мэтт с одногруппниками последнего озвучивали в одно лицо по три-пять персонажей, Том же нехотя согласился сыграть только одну роль — безэмоционального, но едкого мудреца, знающего местоположение многих сокровищ мира, в том числе и частей великого меча, способного победить монстра. Именно к нему пошли Райан и Эван, чтобы узнать, откуда им стоит начать своё путешествие. — Зачем? — спросил Гулд. — Ты же хорошо сыграл. — Мне не нравится. Я тогда озвучил на отъебись. — Да ну, получилось именно то, что я хотел. У тебя крутой чёткий голос, и не нужно его стесняться. Тебе нужно чаще его записывать, а ещё — больше петь. — Петь — вообще не моё. Потом сто лет исправлять свою фальшь автотюном. Ну, нахрен. Эдд закрыл глаза и начал ритмично притаптывать ногой, вдруг запев старую песню Тома. Это была первая работа Риджуэлла с вокалом, которая очень нравилась Гулду, однако на Ютубе она не нашла отклика у аудитории и до сих пор считается самым непопулярным треком на канале. Я стою у входа в мир, где ярким светом озарил Полуночный лунный отблеск город-призрак на мели. Ни живой, ни мёртвый — он во времени застыл, Чьи-то тени в водоёме чёрной кляксой зацвели. — О, господи, зачем ты это вспомнил? — Том опустился ближе к столу и, выпустив из рук ложку с кашей, приложил ладонь к покрасневшему лицу. Уже во всю увлечённый Эдд с улыбкой продолжал песню: Мириады пятен позади меня кружат, Превращая ноты в слоги, о спасении молят. Обрести былую форму, сродни чуду наяву, Им поможет только сила, что дана мне одному. — Давай вместе, Том! — воскликнул Эдд и, открыв глаза, блеснул ими с просьбой Музыкант вздохнул и, прочистив горло, нехотя решился последовать за Гулдом: В памяти осталась Сумеречная заря, Тёмно-синие моря. В небо поднимались Пилигримы-корабли, В будущее нас вели. Но вдруг всё исчезло… У песни было продолжение, но Том, уведя чуть нахмуренный взгляд в сторону, совершенно не горел желанием петь дальше, и Эдд понимающе отступил. Риджу ужасно неловко от своего же голоса и этой старой песни. Тем не менее художник был полон оптимизма. — Вон, как круто получилось, — обрадовался Эдд. — Всё равно, Том, у тебя хороший голос. — Нет. Хуйня, — недовольно пробасил Риджуэлл и продолжил есть невкусную кашу, ещё больше помрачнев. Гулд сдержанно посмеялся и, доев яичницу с беконом, задумался. — Наверно, грустно, когда ты вкладываешь какой-то смысл в свою работу, а его никто не понимает. Такая хорошая песня и совсем непопулярная. Хотя, если честно, я и сам не уверен, правильно ли я понял её смысл. Мне больше мотив нравится. — Ага, и звук как из ведра, — фыркнул Томас. — Микрофон отстойный, и автотюном я тогда ещё не умел пользоваться. Я просто баловался. Это моя первая проба пера, и она не имеет никаких смыслов. — Слишком красивые слова для простого баловства, — хмыкнул Эдд. — И что? — Том с утомлённым выражением лица смотрел на поднятую ложку каши. Заметно, как эта стряпня его морально истощает. — Если слова красивые, это ещё не значит, что в них есть смысл. Это моя худшая работа на Ютубе с худшими просмотрами, о которой я не хочу вспоминать. С чего это она удостоилась твоего внимания, для меня загадка. Мои другие песни куда более осмысленные и понятные. Эдд крайне возмущён тем, как легко Ридж обесценивает свой труд. Первым опытом всегда нужно дорожить, ведь без него твой творческий путь не пришёл бы в движение. Даже если пение не доставляет Тому удовольствие, вряд ли он жалеет, что научился работать с тем же автотюном. Эти приобретённые знания помогли ему создать более популярные песни и, наверняка, в будущем ещё сыграют свою роль. Ринго встала на край стула и скромно пискнула, прося хозяина обратить на неё внимание, и Эдд мигом отозвался. Большие глаза смотрели то на лицо Гулда, то на его колени, а тело чуть заметно опускалось и поднималось, когда сгибались передние лапки. Кошечка хотела прыгнуть Эдварду на колени, и, хоть расстояние было совсем маленьким, она всё равно не решалась сделать задуманное, продолжая топтаться на месте. — Ну, иди ко мне, солнышко, — потянулся парень к Ринго и усадил её себе на колени. Милашка покрутилась, а затем с мурчанием легла, получив новую порцию ласковых поглаживаний по голове и спинке. — Знаешь, почему я вспомнил про «Город-призрак» и заговорил о смыслах? — Эдд снова поднял взгляд на друга. — Потому что в моих анимациях никогда не было смыслов. А вот в фильме будет. Впервые в жизни я вкладываю в свою работу какую-то хорошую мораль про дружбу, но боюсь, что среди глупых шуток она просто затеряется. Хочу, чтобы мой мультик правильно поняли. Том покачал головой. — Опять ты загоняешься, — цыкнув, сказал он. — Твой сценарий прост как пять копеек. Смысл в нём увидит даже самый маленький ребёнок. У тебя аудитория на Ютубе в основном как раз дети, так что все они, кто посмотрит, сто процентов всё поймут. — Главное, чтобы у них не случилось отторжения, — забеспокоился Эдд. — Всё-таки фильм от сериала сильно отличается, он может не оправдать их ожиданий. — Какие ожидания? — удивился Ридж. — Это дети. Они просто хотят смотреть мультики. Если что, у тебя в первых трёх частях фильма никакого смысла-то и нет. В этом плане они похожи на классические эпизоды сериала. — Ну, да, в начале пока ещё ничего такого не происходит, но я смотрю дальше, в будущее. Туда, где появляется флешбек про знакомство Эвана с Райаном, их ссора и осознание того, что они, оказывается, никогда не дружили. Эта внезапная серьёзность, наверно, будет странно восприниматься. — Боже, Эдд, это нормальная, понятная драма, — вздохнул Том и встал из-за стола, не доев кашу. — Рано тебе ещё в это будущее смотреть. Сначала нужно выложить в свет то, что уже есть, и посмотреть на реакцию людей, а тебя в любом случае поддержат, не сомневайся. Аудитория, которая действительно любит твоих стикменов, обязательно примет этот фильм. Всё-таки есть много мультов, которые поначалу были глупыми, но со временем поднимали серьёзные темы, и ни у кого отторжения не случалось. Наоборот — такие истории в последнее время нравятся людям куда больше, чем обычные ситкомы. Кажется, ты должен в этом разбираться лучше меня, нет? Широко распахнувшиеся глаза Эдда одновременно выражали и удивление, и стыд за безнадёжность перед музыкантом. От глубоких сомнений Гулд вот так просто позабыл о собственном опыте просмотра множества мультсериалов. Со стороны всё выглядит так, будто Эдвард вообще не имел с мультиками никаких дел, оттого и не знал таких элементарных вещей. Это же неправда! — Что бы я делал без тебя, Том? — улыбнулся он с облегчением. — Какой же я идиот. Приближение премьеры совсем свело меня с ума. — Не ругай себя. Всё будет хорошо, — улыбнулся Риджуэлл в ответ и, прихватив тарелку с недоеденной кашей, понёс её к мусорному ведру. — Говна какого-то наварил, вообще жрать невозможно, — пробубнил он и вывалил еду в пакет с отходами. — Нужно срочно запить водкой. Положив посуду в мойку, Томас вернулся к столу и взял с него пустую тарелку Эдда. — Ну так что? Дашь мне переозвучить персонажа? Я хочу сделать твой мульт лучше. — Если ты так настаиваешь, как я могу отказать? — хихикнул Гулд. Какие же у Эдда замечательные друзья. И Торд, и Том всегда готовы помочь ему решить какие-то проблемы. Утешают в моменты сомнений. Не оставляют совсем одного. Даже если полного доверия друг к другу уже нет… Но, может, оно когда-нибудь вернётся?