Чувства без разума

      Сукуна.       Синдзу просыпается в защищающем тепле его тела. Она чувствует мягкие подъемы его груди, на которой с первых минут пробуждения задержала ладонь. Их ноги были переплетены; жар мускулистых икр до сих пор согревал ее ступни.       Дзу зевает, делая попытку подняться. Но Сукуне хватает одной руки, чтобы обхватить ее и оставить рядом.       — Я разбудила тебя? — голос дрогает с неожиданности.       Поворачиваясь на спину, Рёмен прячет глаза под ладонью. Утренний свет проникает сквозь пальцы, и Синдзу видит, что его веки все еще закрыты.       — Нет.       Глядя на него, Дзу наклоняется. Ее дыхание расцветает на шее Рёмена, а каждое прикосновение полнится нежной любовью. Сукуна отрывает ладонь от лица и погружает пальцы в белые волосы. Росистая прохлада вокруг не действует на него.       — Нам пора? — спустя минуты спрашивает Дзу.       — Еще нет, — лжет Рёмен.       Синдзу все понимает. Сокровенное не заключает на словах.       Они провожают свое последнее утро в полном уединении. Поход близится к завершению, совместное путешествие с тихими вечерами – тоже.       Дзу бережно подбирает косодэ, очищая от травинок и пыли. Сукуна оглядывает ее, свободный от любых мыслей. Его неожиданно восхищает рябь мурашек, которая медленно скрывается за тканью на спине Синдзу, и он сгибает руку за затылком, продолжая наблюдать. Синдзу видит его играющий бицепс, когда оборачивается через плечо. Приятное тепло разливается по ее лицу.             По прибытии в Хиду ей придется обновить свои вещи. Пожелтевшие пятна крови и прочую грязь уже не вывести новой чисткой, пусть Сукуне эта деталь явно не так важна. Тем не менее, Синдзу спешно запахивает одежду и надевает хакама.       Сукуна тоже встает на ноги. С его губ слетает неудивительное:       — Надеюсь, Ураумэ уже занялся обедом.       С этими словами маги обмениваются взглядами, берут свои орудия и отправляются в последние часы пути.       Горы остаются позади. Кругом снова вырастает густой лес, и, к удивлению Дзу, неприступные холмы в осенней листве выглядят еще гуще, чем в Мино. Плотнее становилась и проклятая энергия: по мере углубления в центр ее количество только росло.       Хида была суровой, но живописной провинцией.       Пару раз Сукуне и Синдзу противостоят проклятия. Но отсутствие заинтересованности и желания Рёмена тратить время на мусор вырезает духов за несколько секунд. В остальном маги не терпят засад или ударов вольных заклинателей. Весть о возвращении Благодетеля стремительно разнеслась по деревням и заполнила расстояния мощным проклятием.       Сильнейший вернулся в Чистые земли.       — Мы прошли уже три деревни… Когда мы будем на месте?       Они пробирались равнинами и речными долинами все дальше, минуя крохотные, но нелюдимые деревни у себя на пути.       — Это – глухие развалины, разоренные проклятиями и силами леса в мое длительное отсутствие, — поправляет Сукуна.       Оглядывая мертвый быт, Синдзу ощутила ладонь Рёмена у себя на макушке. В его голос проникли интрига и воодушевление:       — Смотри внимательнее. Скоро ты увидишь все своими глазами.       Сукуна оставляет деревни нетронутыми. Брошенные, заполненные людьми. Наконец, он выводит Дзу на проторённую дорогу.       Тяжелый шаг переступает границу поселения. Синдзу чувствует, что Хида с первых минут начинает превосходить ожидания.       Несколько деревень, стянутых к единому центру главной и угловатыми тропами, представляются ей небольшой столицей. Меньшей, чем Киото, но по-настоящему спокойной и уединенной. Скромно раскинувшиеся минки и копошение местных напоминают Дзу уничтоженный Мино, однако дух этого места куда лучше соответствовал предпочтениям Рёмена.       Земля здесь была пропитана почитанием и любовью.       Идя в ногу с Рёменом, Синдзу оглядывается по сторонам. В нескольких шагах от насыпей рисовых полей, углубившись в тень крупной зелени, она замечает острую крышу деревянного капища. Проход к нему, скрытому от глаз и источающему знакомую ауру чего-то неприкасаемого и разрушительного, предваряют колпаки торо. Похоже, именно таким жители Хиды видели Сукуну: божествоми и покровителем провинции, в чье имя и было возведено святилище. Синдзу догадывается, что именно там местные почитали Двуликого и возлагали дары в начале земледельческого сезона. Когда как многолюдные празднества, по всей видимости, происходили в самих поселениях.       Улица была заполнена народом. Возвращение Двуликого встречали торжественно, но не громко: внемля его шагу, люди приветствовали Сукуну земным поклоном и опрятным хозяйством вокруг.       «А людишки время зря не теряли. Наверняка и Ураумэ дал им под дых»       Рёмен смеялся внутри себя и ухмылялся внешне. Синдзу, не отставая, глубоко дышала грудью. В воздухе парил аромат ветивера. Запах прелой листвы, смятых цветов, перезрелых фруктов и древесной коры… Аромат так сильно подходил высокой фигуре Двуликого, что Синдзу расслабляется, не замечая, как слегка наваливается ему на руку. Почти сразу тело одолевает невероятная усталость. Маг едва чувствует горячую ладонь, которая свешивается с ее плеча и приободряет.       Люди, не поднимая голов, провожают двойной шаг с волнительным трепетом.       — Пожалуй, я даже скучал по этому.       Синдзу услышала его улыбку и вновь пригляделась к сельчанам. С нынешним пониманием чувств она точно могла отличить поклон из страха от поклона из уважения. Эти люди прижимали лбы из глубокого почтения.       На большой территории, окруженной бамбуковой оградой, Синдзу встречает знакомые сооружения: спальный дворец, галереи, открытые и закрытые; просторные павильоны и второстепенные постройки с черепичными кровлями, заостренными на углах. Она невольно восхищается, когда сбоку от комплекса ей удается разглядеть чайный домик во внешнем саду для прогулок. Сам же сад, как и вся территория резиденции, которую уместно назвать неформальным Дайдайри, был отражением неукротимых пейзажей Хиды и ее пугающей воинственности.       Сукуна легко подталкивает Дзу в спину, проходя мимо, и останавливается напротив спального дворца. Руки задерживаются у него на груди. Синдзу медленно проходит дальше.       — Сукуна-сама, — покорный голос ужалил слух. — Рад снова приветствовать Вас.       Ураумэ вышел навстречу и склонил голову, опустившись на колено. Синдзу забегала по нему взглядом. Точно, он.       — Должен признать, внешний вид резиденции не пострадал от времени, — Рёмен махнул кистью вверх.       Слуга не торопясь поднялся и с прежней неторопливостью согласился:       — Верно… Однако, я обязан предупредить…       Маги застыли на месте. Синдзу настороженно повернула голову к восточному павильону и раскрыла глаза.       — Сукуна-а-а!       Вдоль энгавы прямо к ним направлялось то самое «однако». Широкие шаги женщины раздавались ударами по дереву, случайно или намеренно сотрясая землю. Рёмен быстрее желаемого узнал их обладательницу.       — …Йорозу здесь, господин…       — Милы-ый! — вскричала неизвестная, минуя ступени.       «Милый?»       Дзу отшатнулась, и возбужденная от бури радости гостья бросилась на Двуликого в тот момент, когда тот уклонился от нее телом. Его выражение быстро переменилось в равнодушное. Синдзу почувствовала его скуку, только взглянув на него.       — Твой голый зад меня не интригует, — понятливо выражается Сукуна.       Женщина в хаори на голое тело обернулась и повторила его позу. Приподняв бровь, она довольно серьезно спросила:       — Что, все еще?       Рёмен не повернулся к ней. Все присутствующие молчали.       — Ну, не велика потеря. Все равно я буду последним, что ты увидишь перед смертью.       — Деревенщина, — процедил Ураумэ.       Синдзу посмотрела на него. Ему определенно не понравилось появление женщины.       — Ты задержался, — проигнорировав слугу, Йорозу прошла мимо Дзу и остановилась перед Сукуной. Их сильные взгляды пересеклись. — Путь от Мино до Хиды не так далек. Я была очень удивлена, когда вместо тебя встретила здесь Ураумэ с какой-то девчонкой.       Сердце Дзу пропустило удар. Кимико.       — Между прочим, я ждала тебя все время твоих похождений. Я останусь тут еще на несколько дней, но после буду вынуждена вернуться в столицу. Там и окружение приятнее, и уважения больше…       Синдзу посмотрела на Рёмена. Выслушав шум на фоне, он ответил одно:       — Были дела.       Женщина уперла руки в бока. Грудь, живот, низ, светящиеся мучнистой кожей, Сукуна обделил даже беглым вниманием. Подобные виды не возбуждали его интереса. Единственное, что Синдзу признала точно, так это давнее знакомство Сукуны и Йорозу.       — И все-таки какая тут благодать! Еще одно место, не поглощенное императорским двором!       Пользуясь трёпом, Синдзу переместилась к слуге.       — Кто она такая?       — Деревенщина из Аидзу, — хмуро ответил Ураумэ, прожигая Йорозу суровым взглядом. — Она одержима господином.       — Она сказала, что из столицы?       — Йорозу имеет должность внутри клана Фудзивара. Она была отправлена в столицу, чтобы участвовать в гонке за власть, но, похоже, ей стало скучно.       «Фудзивара?»       Синдзу пригляделась к женщине.       Жидкие черные волосы, сбитая сытой жизнью фигура, плотные бедра, стройная талия. Дзу увидела ее закругленные у переносицы брови, как только Йорозу обернулась к ней, и яркие лиловые глаза, которые наткнулись на нее только сейчас.       — О-о? У нас пополнение прислуги? Верное решение, Ураумэ. Та неумеха просто никчемно справляется в одиночку.       Синдзу нахмурилась. Возмущение поднялось к ее горлу:       — Не смей…       — Вы прошли впечатляющий путь, Сукуна-сама, Синдзу, — прервал Ураумэ. Лицо его сникло в поклоне. — Ваши покои готовы. Когда мне следует принести обед?       — Сейчас же, — Сукуна живо развел плечи. Сделав пару шагов, он остановился рядом с Дзу и добавил: — Синдзу отобедает со мной. Позже покажешь ей все.       — Слушаюсь.       — Что?       «Отобедает. С. Сукуной?»       Веко женщины дернулось с вопросительным звуком.       — Идем.       Синдзу не в силах ослушаться. Она поднимается в резиденцию и сворачивает в открытую галерею следом за Рёменом. Уже там она оглядывается на одинокую фигуру снаружи и тут же кривится от ее крика:       — Да как ты смеешь обделять меня вниманием?! Я себе такого не позволю!..       Натура Йорозу была лишена утонченности… Кажется, Сукуна пришел к смирению с этим.       — Мне безразлично ее рвение, — объясняет он, когда они устраиваются на веранде за низким столом. Ураумэ занимается сервировкой рядом. Синдзу следит за его работой, однако быстро отвлекается на Двуликого.       — Но она заявляет себя сильным магом.       — Можешь испытать ее.       Синдзу удивляется. В это же время Ураумэ выпрямляется между ними и поднимается с колен. Его безмолвный поклон успокаивает желание Дзу ответить вопросом.       — Может быть… Итадакимасу, Умэ.       Они приступают к еде. Клейкие горки риса, миски ароматного мисо супа с грибами, сочная маринованная морковь с овощами в комбинации с осадком сакэ, удлиненные пиалы с жареной сайрой и пара добавок к ней: дольки судати и соевый соус.       Рис сладкий, и по его вкусу Дзу понимает, что это первый урожай в этом году. Раскрывая кожицу рыбы, Синдзу капает соус и пробует мясо вместе с рисом. Мурашки пробегают по всему телу от столь нежного сочетания блюд. Она смотрит на Рёмена: его веки сомкнуты, переносица чуть напряжена. Он держит хаси в одной руке, на пальцах другой – пиалу с сакэ, подпирая колени остальными руками. То, что надо.       Конечно, отношение Ураумэ к этим блюдам было самым серьезным и трепетным, это ясно чувствовалось даже без особых способностей к эмпатии. Отношение как к дару, за который невозможно не проявить благодарность.       Она наслаждается этим коротким временем, когда погружает сознание в иллюзию их уединения. Пусть в новом месте, пусть в чужой провинции, но рядом с родными. Только она, Сукуна и Умэ. Синдзу хочется остаться в этом ощущении. Но блаженные минуты обеда перетекают в невольное ожидание неизвестного.       — Не хочешь попробовать?       Синдзу поворачивается к Рёмену, отходя от наблюдений за внешним садом.       — М?       Сукуна указывает хаси на чашку сакэ, идентичную собственной.       «Ураумэ?.. Нет, Сукуна намекнул ему?»       Дзу не знает, что ответить.       — Ну…       — Давай, — на лице Рёмена снова ухмылка.       — Я не уверена…       Мысли Дзу были заняты совсем другим. Следом за Йорозу, ворвавшейся в ее идеальную фантазию, ей вспомнились пьяные местные в Мино, затем реакция Кимико на них и наконец тошнотворный запах, который преследовал плетущихся в зное мужчин.       …Кимико.       Синдзу неловко отпила бульон мисо и прижала к губам косточку на запястье. Рёмен проследил ее замешательство, напряженный лоб и неясный ему взгляд, бегающий где-то в ногах. Не видя нужды вникать в это, он зажал в палочках ломтик моркови и поманил к себе Ураумэ. Все это время слуга ждал указаний внутри покоев.       Без лишних слов Умэ ответил кивком и глянул на Синдзу, приглашая ее пойти за собой. Дзу поклонилась Сукуне и покинула покои, не слишком различные с предыдущими в Мино. Несмотря на традиционные схожести, настроение здесь было прохладнее. Синдзу хотелось думать, что это нагнетающее чувство временно, и в резиденции просто нужно обжиться.       — Синдзу.       Она быстро моргает. Ураумэ подходит к ней и кладет руку на лоб.       — Умэ…       Дзу прижимает его к плечу Ураумэ. Объятия слуги принимают ее с облегчением спустя долгое время разлуки.       — Я… Наверно, это не то, что я ожидала…       — Ты сильно устала. Пеший путь тяжек и нов для тебя, — Синдзу не ответила, ослабнув. — Я провожу тебя в твои покои.       — Нет, Кимико. Я должна увидеть ее. Где она?..       — Она в порядке. Но как и ты лишена из сил. После тренировки и… прихотей Йорозу.       Умэ поморщился от ее упоминания.       — Она спит?       — Ты встретишься с ней, как только передохнешь.       Желание закружилось внутри. Пожалуй, ей действительно стоит выспаться. Пусть одной, зато в удобстве.       После короткой заминки Дзу все-таки согласилась.       — Твоя одежда, — вдруг заметил Умэ. Синдзу помедлила. — Ты была ранена?       Дзу подумала и мелко кивнула. Говорить об этом не было ни сил, ни эмоций. Умэ понял ее.       — Идем. Позже я принесу тебе новые вещи.       Прибытие в новую комнату не заняло у Дзу и пары минут. Близкое расположение к покоям Сукуны не смутило ее: пройдя долгожданные шаги по плотным циновкам, маг забралась на невысокий уровень татами и растянулась во внутреннем пространстве полога. Ощущение безопасности стало баюкать ее.       Когда Ураумэ вернулся со стопкой вещей, он на минуту замер в проходе, припомнив эту беззащитную позу из детства: Синдзу спала, прижав коленки и руки к груди. Слегка улыбнувшись, он оставил одежду рядом с ложем и взглянул на нее еще раз.       Синдзу-тти… Ему совсем не верилось в ее взрослость.

* * *

      Во сне время тянулось, словно тень на закате. Придерживая лоб ладонью, Синдзу села на татами и с болью призналась себе, что успела затосковать по условиям похода, когда каждое пробуждение ей хотелось растянуть на подольше. Тогда рядом был Сукуна, они были вдвоем, когда как сейчас Дзу делила комнату лишь со своим разбитым состоянием. Сон не пошел ей на пользу, совсем наоборот.       Йорозу…       Синдзу огляделась. Она быстро зацепилась за комплект новых вещей и потянулась к стопке. Накинув одно косодэ и плотно утянув синюю ткань, она потерла щеки и заходила по комнате.       Эгоистичная, грубая… Йорозу не испытывает сомнений в себе. Даже с Рёменом она действует так, чтобы удовлетворить себя в первую очередь. Йорозу не раскаивалась в своем поведении днем и всем видом показывала, что это окружение должно привыкнуть к ней, а не она к нему.       Синдзу не знает, что об этом думает Сукуна. Но ей не по себе от того, что это может быть причиной почему Йорозу осталась вживых после их встречи. Признает ли он взгляды Йорозу? Может быть, не все… А может, он действительно не заинтересован в ее силе?       Дзу останавливается. Почему это тревожит ее? Почему Йорозу оказалась тут так… не вовремя?       Знакомый голос выводит ее на поверхность мыслей. До слуха доносится стучание в фусуму:       — Йорозу-сама, я принесла Вам…       Синдзу и не подумала о том, чтобы дослушать девушку до конца. Она шагнула ко входу и отодвинула фусуму, с удивлением обнаруживая за ней белую макушку.       — Кимико?       Сельчанка вздрогнула. Круглый поднос с чашкой чая и маленьким чайничком звонко дрогнул в ее пальцах. Дзу окинула его взглядом, рассматривая фигуру в светлой юкате.       — С-Си?..       — О, Ками, — Синдзу мигом сжала хрупкие плечи и прижалась к волосам Кими лицом. — Как же я рада тебя видеть…       Кимико затаила дыхание. Усталый взгляд ее потускневших глаз заблестел росинками слез.       — Синдзуу-у…       Кими изо всех сил сжала низкие края дощечки, упершись лбом в грудь подруги.       — Входи, пойдем…       Как только сельчанка оставила чайные предметы на столике в центре покоев, она вскочила и крепко обняла Синдзу. Маг без раздумий сделала то же, прижав ладонь к теплой макушке.       — Я знала! Знала, что ты справишься, что ты придешь и мы встретимся!..       Синдзу гладит влажные щеки, оставляя ладони в таком успокаивающем положении.       — Ты умница, — Кими постепенно приходит в себя. — Дыши глубже. Нам многое нужно обсудить.       Они опустились за чайным столиком. Синдзу чуть наклонилась, заглядывая в карие глаза, и прежде чем выслушать Кими с самого начала, взяла ее за руку и подтянула к себе.       — …Ураумэ пробил нам путь прочь. Он замораживал воздух и землю, чтобы маги не смогли подобраться к нам! Была погоня, но они быстро отступили спустя несколько ударов с неба. Тогда я думала, что земля вот-вот уйдет из-под ног… Уже не помню, когда все вокруг перестало дрожать…       Синдзу слушала, освежая родные черты лица на стенах своей памяти; каждую интонацию, которая сопровождала голос Младшей на описаниях; каждое чувство, узнаваемое по первым движениям мимики. Впервые за день Синдзу почувствовала, что находится дома. Она неспешно потягивала чай, пока Кими продолжала говорить обо всем.       — Умэ относится ко мне очень… терпеливо.       — Мне все еще сложно выполнять некоторые приемы…       — …но тяжелее было начинать утро с уборки нового павильона.       — Кстати, это место огромно лишь с виду.       — И правда? — убедилась Дзу.       — Угу. Я выучила каждый скрип половиц здесь. Как тут не выучишь, когда тебе приходится выполнять прихоти этой стервы…       Синдзу подняла подбородок с ладони. Ее взгляд медленно прояснился, осознавая услышанное.       — Стерва?..       — Ты еще не пересеклась с ней? Вот повезло. Она сама назойливость! Куда не выйди – всюду она или угрюмое лицо Ураумэ от ее выходок.       — Й-Йорозу, кажется…       Кимико хмыкнула.       — Да, Йорозу. Ты слышала о ней?       — Нет, — Младшая нахмурилась, наблюдая растущую потерянность Синдзу. — Раньше никогда.       Потирая пальцы, она не следила за тем, куда случайно попадал ее взгляд.       — Дзу, ты чего?..       Сельчанка взяла сестру за руки и слегка встряхнула. Синие глаза притянулись к ней со странной эмоцией: Синдзу выглядела… обезоружено.       — Дзу…       Маг отвернула лицо. Кими замолчала. Она недоумевала. Она не смогла связать реакцию Дзу с усталостью после дороги, это что-то другое. Оставалось лишь терпеливо ждать любого порыва Синдзу, как и всегда. Они уже проходили это: дискомфорт в груди Дзу притупляется и она делится своим переживанием.              — Я не знаю… — шепчет маг и поднимает глаза, на деле желая одного – не показываться никому. — Когда я увидела Йорозу… я… не ожидала ее, и… то, как она обращалась к Сукуне. Они знакомы. Давно. Почему-то я…       — …подумала, что вам здесь будет тесно вдвоем?       — Ну… она шумная…       — Наглая.       — …и мыслит, как он.       — Как Онрё?       Синдзу облизала губы.       — Я не понимаю, почему переживаю из-за ее присутствия.       Кимико опустила глаза, задумавшись.       — Не знаю, насколько она жестока. Как маг. Но я точно знаю, что ее не стоит считать человеком с присущими ему чувствами. Как и Онрё, она думает лишь о себе. По крайней мере, в ней у меня нет сомнений, — ладонь Кими переместилась на плечо. — Я не думаю, что ты слабее нее, потому что думаешь о своих близких. И не думаю, что Онрё позволит ей тебя обидеть.       Дзу заморгала. Подруги уставились друг на друга так, будто Кимико придумала небылицу.       — Не думаю, что дело только в этом, — осадила ее Синдзу.       Кими присела на пятки.       Они помолчали.       — Нет… — Младшая раскрыла глаза. — Дзу, ты же не думаешь что вам станет тесно в плане…       Раздался звук шагов.       — Девчонка… — прошипели снаружи и немного мягче добавили: — Синдзу? Я могу войти?       Ураумэ.       Кимико напряглась телом.       — Конечно, — переглянулась с ней Дзу.       Натянутая невозмутимость в голосе мага удивила сельчанку своей натуральностью.       Как только Умэ вошел в комнату, его бровь раздраженно подпрыгнула вверх.       — Я дал тебе указание и велел вернуться, а не сидеть здесь без дела.       — Виновата, Ураумэ-сан…       По презренному взгляду Умэ Дзу увидела, что тот мысленно хмыкнул.       — Бегом.       Кими жалобно кивнула подруге, взглянула на Умэ и вышла в коридор. Когда ее шаги стихли, слуга наконец вздохнул.       — Как твое самочувствие, Синдзу?       — Лучше… Чай был вовремя, спасибо.       Итамяэ смиренно качнул головой.       — Хорошо. Тогда нам пора пройтись.

* * *

      Резиденция в Хиде действительно была не такой великолепной. Вернее, такими были некоторые элементы вроде темных изогнутых крыш и строгого стиля, соответствующего статусу владельца. Синдзу заметила, что изнутри постройки почти не отличались от привычного аристократического синдэн-дзукури в Мино. Строение резиденции тоже обернулось во многом знакомым Синдзу. А вот общая территория резиденции впечатлила Дзу, ведь по сравнению с Мино была намного больше. Прогулка с Умэ так расслабила мага, что на какое-то время ей захотелось раскинуть руки и хорошенько пробежаться, чтобы ощутить весь масштаб нового места.       — Вопреки нынешнему поведению Сукуна-сама, он не сразу привык к резиденции. Осесть на одном месте казалось ему неудобным, — объясняет Умэ. — Кроме того, Мастер не желал становиться над простолюдинами. Они занимают время.             — Но его безразличие не мешает им почитать его, — говорит Дзу, оглядывая разбитый внутри комплекса сад.       Лаконичный, без лишней пышности, он напоминает горную местность в двух днях ходьбы отсюда. Композиция из острых камней и песка, а между ними песчаный ручей. Прозрачная ленточка сворачивала к двум светлым насыпям, и кроме гладкого песка с редкими сорняками здесь ничего не было.       — Его любят, — тоже заглядывается Ураумэ. — Люди знают о его роли и видят силу, которую он дарует миру.       — Силу?       — Любовь.       «Любовь?»       Синдзу остановилась. Ее рука мягко опустилась на гладкое дерево галереи, взгляд перепрыгнул на камни. Умэ обернулся и скрыл руки в рукавах при виде задумчивости ученицы.       — Одержимость Йорозу Мастером началась с первого взгляда. Она жаждет облегчить его одиночество своим присутствием и любовью, которой намерена присвоить себе одиночество Сильнейшего.       Дзу похмурилась своим мыслям.       — Йорозу хочет занять место Рёмена?       — Хочет научить его любви и после убить.       Пальцы сжались на ограждении. Зрачки сузились от услышанного.       — Она действительно мнит себя настолько сильной?       У Синдзу в голове не укладывалось. Победить Рёмена, любовь, огромная сила, рождающая одиночество для ее обладателя. Никто не может сравниться с Двуликим. Кто такая Йорозу рядом с ним?       — Йорозу глупа, — цедит Ураумэ. — В ее словах есть доля правды. Но, как и прочие соперники Мастера, она склонна судить о нем по себе. Преисполненные жадностью и собственными убеждениями, все упускают истину.       Он замечает и разделяет ее злость. Трудно не увидеть, как пальцы Дзу вжимаются в дерево.       — Синдзу, — она медленно поднимает глаза. — Сильные не пытаются понять слабых, особенно глупцов. Причины их жизни не имеют для них значения. Йорозу здесь временно – это единственная мысль, о которой тебе нужно думать. Идем. Господин просил привести тебя.       — Сукуна хочет видеть меня? — Умэ прищурился с недоверием. Синдзу проглотила лишние слова. Ее порозовевшие подушечки пальцев запрыгали по дереву. — Поняла. Дай мне немного времени. Я сама найду его.       — Как тебе удобнее.       Дзу остается одна. Облокачиваясь на галерею, ее взгляд теряется в саду.

* * *

      — Найдешь меня сама, — Синдзу вздрагивает, слегка пригибаясь от веса на макушке. — Однако стоишь на одном месте уже более получаса. Заблудилась?       Сукуна был в приподнятом настроении. Он оперся на ограждение руками и закинул одну руку на плечи Дзу. Его ладонь мягко двигалась в ее волосах.       — Да нет, — маг расслабилась под привычным напором. — Это место почти не отличается от Мино. Но в то же время здесь все новое… все другое.       Рёмен свесил руку с ее плеча. Его внимание сместилось на санива, примечая беспорядок осознанным взглядом.       — Впервые день настолько стремительный, — шепчет Дзу, прикладываясь к мужской груди.       — Уже ужин, — также тихо замечает Рёмен.       — Тебе тоже непривычно?       — Есть момент.       В дороге время шло медленнее. И Дзу, как и Сукуна, быстро привыкла к этому. Привыкли не жалеть ног…       — Тогда полежим?       …и не замечать голод.       — Еду в глаза видеть не хочу, — сморщился Рёмен.       — Мы почти ничего не съели.       — Все равно, — Двуликий широко зевает, придерживая ладонь на лопатках Синдзу. — Пойдем.       Подумав немного, Дзу внимательно приглядывается к саду.       Одиночество Сильнейшего…       Яд, который Рёмен давно обуздал.