Лично в руки

Мой дорогой, Панталоне, Один раз – случайность, два – совпадение... С нетерпением жду следующего ответа, чтобы продемонстрировать закономерность и развеять твои сомнения. И не нужно приукрашивать про «травящие пятна от химикатов»: я не изверг, чтобы отсылать тебе письма, вымоченные в растворах, испарения которых в самом деле могут негативно сказаться на здоровье Девятого Предвестника Фатуи, даже когда мы были не в самых доверительных отношениях... Не изверг и для того, чтобы оставлять тебя без конкретики – наши профессии требуют чётких формул и выверенных стратегий, не так ли? Впрочем, даже в них существует риски и эксперименты. «Хватило всего года». Это твои слова, господин Панталоне, и я могу предположить, что ты заведомо знаешь ответ на собственный вопрос (этому свидетельствует и сирень)... Но предложу тебе свою интерпретацию. В недалёком прошлом я бы назвал это массовым психозом – обычно он многогранен и способен принимать различные формы – однако при подобном раскладе наше состояние не продлилось бы так долго, да и наши коллеги успели бы отметить неадекватное поведение и заподозрить неладное... Однако и моё, и твоё функционирование не отходит от нормы... Приблизилось к норме, я бы сказал. Так какие остаются варианты? Мне хочется опасаться эмоционального индуцирования и внушаемости: в теории один из нас мог возыметь некоторое влияние на другого, посредством которого делиться своими не самыми привычными ощущениями, заражать так называемым «безумием на двоих»... И всё же проявление подобного на расстоянии весьма сомнительно. В связи с этим спешу тебя утешить: мы не сошли с ума, если не считать сумасшествием некоторые биохимические процессы, совершенно нормальные и безвредные для большинства людей и человекоподобных существ. Спонтанные решения (об этом мы поговорим дальше), прилив сил для годовых отчётов, мысли обо мне... Я разделяю эти симптомы. Следовательно, предварительный вывод таков: вы мне небезразличны, господин Панталоне, и я смею выдвинуть гипотезу, что моё отношение взаимно. Вы подтвердите это для меня? «Всё или ничего» – не тот принцип, которым стоит руководствоваться по жизни. Благоприятность тех или иных действий и событий относительна, как и выбор между эффективностью и удовлетворением предполагает под собой шкалу, на которой мы выбираем, в какую сторону желаем склоняться больше. Не буду дискутировать о балансе и скажу правду: я предпочитал эффективность слишком долгое время и как исследователю, мне хочется проверить, что будет, если я попробую сменить ориентиры... Это, конечно, не означает, что я отношу тебя к своим экспериментам, легко разворачиваемым и сворачиваемым в случае неудачи. Мои намерения серьёзны, а выбор осознан. Ты привлекаешь меня как личность, а не как развлечение после четырёх сотен лет затворничества без крепких социальных (и других) связей... Но я пойму, если тебя смутит возраст. В конце концов твоя жизнь только начинается – поклонники будут преследовать тебя и в твои сорок, и в пятьдесят, и даже в шестьдесят, а заранее связываться с престарелым и не слишком стабильным учёным может быть не самым приятным и выгодным для Главного Банкира вариантом. Я не влюбчив и не хочу устраивать представления – второе больше по части Омеги, – поэтому призываю тебя обдумать твою готовность продолжать близкую коммуникацию с подобным мне индивидом. При любом честном(подчёркнуто) ответе моё уважение к тебе не изменится, и я не в том возрасте, чтобы устраивать истерики... Однако не буду спорить, что при раскладе с отказом господин Панталоне напомнит мне о хрупкости человеческого организма – сердечно-сосудистой системы в особенности. Выбор всё ещё за тобой. То, что работа не выжимает из тебя все соки, а результат при этом остаётся удовлетворительным, свидетельствует лишь о твоей высокой квалификации и адекватно рассчитанной нагрузке. Ты в самом деле мазохист, Панталоне (тут стоит добавить вопросительный или восклицательный знак), если не получаешь удовлетворения от своей деятельности, пока не начинаешь валиться с ног. В сотый раз прошу беречь себя и в первый благодарю за то, что пытаешься... Предполагаю, правда, что мне стоит благодарить не тебя, а звёзды, Царицу и другие высшие силы: сложно поверить, что Регратор сам планирует себе выходные(жирно подчёркнуто). Пора задумываться о подмене? То упоминание двух Панталоне было намёком, а я стал понимать это слишком поздно? Вышел бы забавный сюжет: на деле все эти письма читал кто-то из твоих сотрудников, отвечая мне от твоего лица, а настоящий Делец всё ещё считает Дотторе психом-невыносимым-коллегой. Признаться, в такой расклад я готов поверить больше. Смеяться не буду – твои фантазии о моём образе не далеки от моих реальных рассуждений. Единственное, что хотелось бы исправить, так это момент с «тыканьем носом». На свои правильные и неправильные мысли и действия ты заслуживаешь не только вечного кнута, Панталоне, но и пряника. Я бы погладил тебя по голове, если бы ты позволил, и сказал бы, что ты хорошо справляешься. Как-то так поддерживают людей? Сомневаюсь в своих предположениях. Я догадываюсь, откуда ты взял сирень, Регратор, и искренне не могу выразить своего отношения. Авантюрист Панталоне дал взятку кому-то из сотрудников ботанического сада, или это была самая настоящая кража? Господин Делец, и как это так вы присваиваете себе столичное имущество? Остаётся надеяться, что эта веточка не будет сниться тебе в кошмарах. Что за дивное сновидение: сирень и силуэты всего населения Снежной, кричащие «взяточник, вор, предатель»... Не буду упрощать работу твоему воображению. Ты хотя бы ответишь мне, прав ли я, или расскажешь полную историю? Не думаю, что смогу спать сам, пока за этим подарком кроется подобной любопытности тайна... Это ведь тайна, так? Подумай, что будет, если об этом прознает Пульчинелла... «Он украл даже сирень, что уж и говорить о финансировании простого народа!» Не обижайся. Если без шуток, ты меня удивил: я не возлагал на эту просьбу никаких надежд. В самых смелых мыслях я ожидал, что получу искусную брошь или – в твоём репертуаре – духи с ароматом сирени. Настоящая веточка и твои старания, приложенные к её добыче, неоценимы. Спасибо, Панталоне. Следующим летом мы полюбуемся живой сиренью вместе. И ты должен меня простить, если в основном я всё же буду смотреть на тебя. В танце над бездной я никогда бы тебя не отпустил. Но я понимаю, что твои опасения обоснованы, и любые заверения едва ли развеят все страхи. Мы оба привыкли не доверять окружающим; я не собираюсь требовать от тебя изменить своим привычкам и превознести меня в ранг исключений. Мне хочется быть достойным твоего расположения, и я стараюсь таковым быть, не требуя моментального ответа. Или ты можешь сказать, что заставит тебя поверить мне чуть больше, прямо, будь это ответ на вопрос или какое-либо действие. Это достаточно справедливо? Впрочем, пока господин Доктор честен и серьёзен, остаётся лишь надеяться, что честным и серьёзным остаётся в том числе сам плутоватый господин финансист. Не забывай, мы на равных – я не собираюсь играть в коварного волка и невинную овечку и в прочие сюжеты, подразумевающие похожий дисбаланс, на любой из ролей. Мы оба рискуем, оба пишем правду и оба отвечаем за свои поступки и слова. Ты не тащишь и толкаешь меня, я не тащу и толкаю тебя. Всё устраивает? Справедливое замечание о множественности. Судя по всему, архонты по Тейвату размножаются почкованием. А несоответствие жизни правящей элиты с её лозунгами едва ли удивляет – особенно в Снежной... Хотя я посмотрел бы на детей некоторых из наших коллег. Только представь: весьма жёсткие и жестокие убеждения, передавшиеся от родителя, в сочетании с благоприятной средой. Развились бы эти идеи во что-то ещё более мрачное, сгладились в новом сознании или сменились на противоположные ввиду подросткового бунта? Твой ребенок не знал бы бедности, не понимал влияние социального статуса на возможности, не учился добиваться положения своими силами – каким бы он вырос? Определённо менее травмированным (даже с твоим воспитанием, замечательный пример которого ты предоставил), определённо таким же образованным, но едва ли таким же идейным. Вспоминается высказывание о тяжёлых временах, рождающих сильных людей, и сильных людях, создающих лёгкие времена, которые рождают слабых. Не боишься, что через несколько поколений на твои финансовые миропорядки найдётся новый Панталоне? Отвечая на твой вопрос, нет, себя отцом я представить не могу. Сомневаюсь в надобности перечислять причины, доказывающие абсурдность подобного развития событий... Детям Снежной повезло, что они избавлены от участи воспитываться двумя предвестниками фатуи. Наш общий ребёнок, вероятно, вырос бы с желанием уничтожить Тейват... Или не дожил бы до трёх лет – тут одно из двух, вероятность пятьдесят на пятьдесят. Я не жаловался на твою целомудренность, Регратор, не нападай. Это подтрунивания ради забавы. К тому же мне доставляет удовольствие твоё сохранившееся через года общения с самыми разными мужчинами умение смущаться. Лестно думать, что среди всего многообразия кавалеров подобной реакции удостоен лишь я... А ещё разговорить тебя на подобные темы – спортивный интерес. Давай, Панталоне, не притворяйся монахом; у всех мужчин есть члены, у большинства возникает желание ими воспользоваться. Интересная аналитика по поводу «достоинства» Капитано, однако вынужден разочаровывать: размер пениса не связан с ростом, «крупностью» телосложения и другими параметрами, поэтому не стоит удивляться, если настоящим рекордсменом среди Предвестников окажется какой-нибудь Пульчинелла... Хотя он, конечно, такого впечатления не создаёт. Судя по тому, как он злится на собраниях и торжественно лает в толпе, я бы смел предполагать, что наш мэр – обладатель семисантиметрового загнутого вниз образца. (Как там поживает твоё яркое воображение?) Если на твоём рабочем месте тебя возбуждают и выводят из колеи даже мысли о членах коллег, я настоятельно советую относиться к подобным размышлениям проще и использовать их во благо. Я серьёзно, Панталоне. Или тебе написать инструкцию по действиям? Кто сказал, будто я рассчитываю, что из нас двоих будешь поддаваться ты(подчёркнуто)? Я не против проиграть столь искусному и опытному сопернику. Проблема лишь в моей недостаточной осведомлённости: я понятия не имею, что при игре на раздевания делают после полного оголения. Одеться обратно звучит слишком прозаично... Отказываться, когда ты в самом деле чего-то не хочешь, достаточно важно, поэтому не будь дураком. Смотреть красными глазами – «ты вызываешь во мне бурю эмоций, Панталоне» Люблю читать твои глупости – смущающие и не смущающие. Не только их. (Как же сердце билось в груди! Панталоне стянул перчатки, освобождая вспотевшие ладони, и соскочил со стула, не замечая, как кольца раскатились по бесконечным бумажкам... Звук от них зазвучал в голове настоящей мелодией! Регратор совсем не мог усидеть на месте: его рациональная часть, подкидывающая новый скоп опасений, разгромно проигрывала, а белый флаг поражения был брошен прямо в разгоревшееся пламя эмоций! Регратор никогда не чувствовал себя.. так. Так! Так просто, живо, неописуемо! Это было чувство бесконечной радости, силы, свободы, и вместе с этим принадлежности. Панталоне был принят. Не в Фатуи, не в Банкиры и не в Предвестники – в целом: весь Регратор был принят в чьё-то сердце, для которого не имела значения ни результативность, ни статус, ни что-либо ещё. Панталоне взволнованно закружил по кабинету, пытаясь справиться со всем, что сейчас умещалось в стройном тельце, и даже подпрыгнул, тут же об этом жалея: при приземлении каблук подвернулся, и Регратор непроизвольно сменил траекторию, задевая полку с папками и прочей ерундой... К счастью, сам Делец остался стоять на ногах, беспечно усмехаясь своей глупой неосторожности, однако на грохочущие звуки в смежной двери быстро показался Николай. – Господин Панталоне, всё в порядке? – старик удивлённо уставился на Регратора, по-видимому, крушащего свой кабинет с широченной улыбкой. ...И за беспокойство был мгновенно наказан: Регратор в два счёта подлетел к нему, беря за морщинистые руки и закружив в подобии танца. – Та-дам-та-дам-та-дам-та-та! – Панталоне аккомпанимировал, занося бедного дедка на очередной вираж, и засмеялся, разглядывая недоумевающее выражение последнего – у меня отличное настроение, Николай! Может, вас стоит повысить? Весь мир блестел и расцветал. Регратор кружил старика, позволяя ранее собранным волосам упасть на плечи, и не мог не смеяться: если душа у него пела, то сердце исполняло роль барабана, а смех – колокольчиков. Панталоне не чувствовал ни вес тела, ни стеснение одежды: ещё секунда, и Регратор (обычно в холодных перчатках, а сегодня – обжигающими ладонями согревающий чужие руки) засияет, отражая весь свет солнца... Словом, станет более близкой луной. Николай, успевший запыхаться, глянул на широкий стол, из зацепок подмечая только привычный вскрытый чёрный конверт... И чем господина Дельца так обрадовала переписка с коллегой? – Куда уж выше, господин Панталоне? Разве что на ваше место, так мне уже поздно, а вам ранёхонько, – борясь с головокружением, старик всё так же поражённо смотрел на краснючего и растрёпанного Регратора... Неужели заболел? Понадобилось ещё несколько секунд, чтобы возвышенный до самого края неба Панталоне начал приходить в себя, теперь выглядя ещё более пунцовым. Он отпустил Николая, осторожно отдаляясь и поправляя успевший слезть с плеч пиджак. – Прошу прощения, – Регратор попытался отдышаться, – не знаю, что на меня нашло... Подобные бессмысленные предложения не должны выдвигаться со стороны главы банка даже в качестве шутки. Ну что за резкая смена тона! Старик подозрительно посмотрел на Панталоне, подмечая, что никогда не видел его таким... Чувства какого толка могли подтолкнуть господина на подобную несдержанность? Разве Делец не радовался выгодным сделкам, разве не расслаблялся после удачных программ? Тут было нечто иное. – Всё в порядке, – дедок успокоил, – боевой настрой стоит пары подобных шалостей. В ваши годы самое время веселиться... – Николай хитро прищурился, – к сожалению, я не слишком подхожу для танцев – у вас наверняка есть кандидаты удачнее... – Кандидаты удачнее... – Панталоне повторил одними губами, усаживаясь на стул и отводя взгляд в мечтательной задумчивости – будто успел переместиться в другое место. Старик красноречиво ухмыльнулся, молчаливо уходя в свой кабинет)