I'd have burned the world for you, my love

— Тебе кто-нибудь понравился? — спросила Минджи, мягко качая коляску Хаюля, пока тот крепко спал. — Надзиратель собирается собрать несколько избранных омег, пожалуйста, сосредоточься, ради рассудка твоей дорогой сестры. — Попросила она, и с многострадальным вздохом Чонгук согласился.        Но если ещё один консультант даст ему ещё один нудный обзор объекта, Чонгук опустошит арсенал в своей голове. Потому что с тех пор, как он начал посещать эти так называемые омега-убежища со своей сестрой, он слышал один и тот же сценарий снова и снова.        Наши первоклассные услуги не имеют себе равных! Мы предлагаем персонализированный подбор и индивидуальные программы ухода, чтобы гарантировать, что выбранные компаньоны обеспечат нашим клиентам наилучший возможный комфорт. Хотите увидеть наш выбор гибридов?        За это время Чонгук выучил их дерьмовый сценарий наизусть. Достаточно, чтобы самому стать консультантом. Может, ему стоит пересмотреть свой жизненный выбор, все эти ублюдки выглядели нелепо счастливыми.        Тэхён, который должен был сопровождать его в этот ад, как всегда, опаздывал. Смотритель объекта начал собирать омег в саду для рассмотрения, а Чонгук был совершенно не готов к любому виду обследования, без моральной поддержки Тэхёна.          Он ходил по пышному и солнечному саду, хотя бы для того, чтобы заглушить свои порочные мысли. Как забавно, что такой альфа, как Чонгук, родившийся с золотой ложкой во рту, не имел самой важной части своей жизни.        Чон Хаюль, его ребенок с самого рождения был наречен на жизнь без утешительного запаха матери: жена Чонгука проиграла битву за жизнь, вскоре после родов, оставив маленького мальчика в приступе скорби, которая, казалось, никогда не прекратится.          Малыш не переставал плакать, и Чон Чонгук, единственный оставшийся в живых наследник корпорации « Jeon Corporations & Arms Industry», оказался совершенно беспомощным в бездне под названием жизнь.        Независимо от характера его брака, со смертью жены, могущественный и внушающий страх наследник Чон был сведен к званию отца-одиночки, который посещает учреждение за учреждением в поисках матери для своего скорбящего щенка. Вся эта золотая слава, эти устрашающие титулы его юности, сошли на нет, в маленьких кулачках его сына.       Чонгук выдохнул от разочарования, наблюдая издалека за омегами, которые выстраивались в ряд один за другим — молодые, изящные и красивые экземпляры с раскрашенными лицами и мерцающими глазами, жаждущие быть выбранными очередным богатым парнем.        Альфа вообще не интересовался такими вещами. Или, скорее всего, все его интересы были потеряны во времени. Он был 35-летним отцом-одиночкой. Довольно старым по его собственным меркам, чтобы тратить свое драгоценное время на поиски себе омеги, который будет согревать его постель. Тэхён продолжал настаивать на том, что он будет меньшим придурком, если вернется домой к прекрасной омеге, а потом получит еще одну.       Чонгук даже, иногда, соглашался с ним. Но никто, казалось, не привлекал его внимание, и этого было достаточно, чтобы не встречаться и не жениться снова. Этот корабль уплыл.        Или он так думал. Пока кое-кто не привлек его внимание.        Пока он стоял в глубокой задумчивости, ожидая, когда Минджи позовет его, чтобы выбрать потенциальную мать для Хаюля, из кустов, с другой стороны, выглянула светловолосая голова. Не просто светловолосая голова, а с изящными кошачьими ушами, которые двигались с точностью, выдавая волнение, которое вызывал страж.        Чонгук моргнул, глядя на мальчика: он сиял золотом под солнцем, его волосы будто поймали солнечный свет и превратили, и без того яркий, сад в еще более насыщенное красками место, или, возможно, альфа просто пережил удар от его глаз — круглых и широких, с каплей горя, с длинными ресницами, отдающими тени на мягкие и пухлые щеки. Он спрятался, когда страж повернулся в сторону куста, в котором он находился. А затем он снова выглянул через несколько секунд, чтобы проверить, что происходит.        Альфа почувствовал необычное ощущение... мягкость. Он знал, что все подобные учреждения держали гибридов некоторых видов, чтобы заманить клиентов. Чонгук часто думал, что это устаревшая маркетинговая стратегия. Не так уж и много сейчас было гибридов и он чувствовал, что повелся на эту уловку, и это было справедливо.        Альфа встречал за свою жизнь много гибридных омег, но ни один из них не был таким красивым, как светловолосый мальчик-кот, прячущийся в кустах. 

***

       Тэхён прибыл с кучей оправданий, в то время как Чонгук переживал свой третий кризис среднего возраста, в кабинете смотрительницы с прямым, бесстрастным лицом, потому что он был таким, какой он есть. Чон, очевидно, не собирался рассказывать Минджи или Тэхёну, что он отклонился от установленных правил поиска матери для Хаюля и отклонился чертовски далеко.        Когда смотрительница в сотый раз спросила его, нравится ли ему кто-то, Чонгук наконец нашел ответ, и, к сожалению, это был тот, который не всем понравится.  — Я видел светловолосого мальчика возле кустов, — сказал Чон, чувствуя шок смотрительницы, а также изумление Минджи и Тэхёна. — Я думаю, он — гибрид кота. Пожалуйста, приведите его.        Фальшивая улыбка старой женщины дрогнула, и лицо ее распухло от необузданного раздражения. Она обменялась многострадальным взглядом со своей помощницей, которая выглядела глубоко виноватой.  — Господин Чон, — простонала она. — Я не рекомендую его. Мальчик совсем не дисциплинированный! Не слушается! Непослушный маленький кот, все время прячется в этих чертовых кустах!   — И вы ему это позволили? — фыркнул Тэхён. — Разве это не влияет на бизнес?    — Ну, было бы гораздо хуже, если бы его купили, а затем вернули за его поведение, не так ли?         Тэхён нахмурился, глядя на Чонгука со своего места у окна. — Если всё так плохо, то в этом нет смысла.       Смотрительница кивнула, довольная результатом, но её нервная помощница, казалось, хотела что-то добавить. — Это не так... плохо. Если можно, пожалуйста? — Она нервно взглянула на Чонгука, ожидая возможности заговорить, и он с нетерпением кивнул, к большому огорчению смотрительницы. — Он гибрид кошки, так что он просто немного... задиристый. Но он просто чудо с щенками, у него присутствует природный материнский инстинкт, не смотря на то, что очень молод.        Чонгука не нужно было уговаривать в этом случае, не тогда, когда он уже принял решение. Но он был рад вкладу, в любом случае, особенно Минджи и Тэхёну, которые определенно его раскусили.    — Мы хотели бы его увидеть.

***

      Чонгук видел много гибридов. Некоторые из них были рождены природой, а некоторые были выведены для красоты. Но вскоре он обнаружил, что ничто или, скорее всего, никто не может сравниться с красотой Пак Чимина. Мальчик был ошеломляющим — одетый в поношенный белый свитер, который казался ему слишком большим, его руки были сложены впереди, а щеки пылали, когда он плелся за помощницей смотрительницы.   — Ух т... — Минджи закашлялась, задыхаясь от собственного удивления. — Ух ты. — Она хлопнула Тэхёна тыльной стороной ладони по груди, чтобы привлечь его внимание. — Вы звали меня, Госпожа?— Он улыбнулся, но это было ужасно натянуто, хоть и немного умилительно. Чонгук был поражен, черт возьми, и он молился, чтобы это не отразилось на его лице.  — Пак Чимин, ты мелкий негодяй, — взвизгнула старушка, а затем, казалось, поняла свою ошибку, она не одна. — Ты снова прятался в кустах? — спросила, несколько успокоившись.        Чимин широко улыбнулся и покачал головой, округлые кончики его торчащих ушей слегка пошевелились. — Нет, Госпожа. — Сказал он. — Вовсе нет!        Все это время из его светлых волос торчал маленький листок. Какой великолепный лжец. — Айщ, какой наглый этот парень, — вздохнула она сокрушенно, махнув рукой, чтобы подозвать его поближе. — Иди сюда, поклонись гостям. — Чимин с готовностью повиновался и шагнул вперед, чтобы поклониться по три раза, с уважением. — Этот альфа Чон Чонгук, и он каким-то образом решил купить тебя.        Мальчик поднял голову и встретился взглядом с Чонгуком, и только по какой-то счастливой случайности у альфы не пошла кровь из носа. Он был прекрасен. За пределами всех прекрасных вещей, которые Чонгук когда-либо видел. Немного однообразно с его стороны, но это была важная информация. Гибриды кошек не были особой редкостью, но этот, о, этот был чем-то особенным. Пак вытянул шею и окинул Чонгука изучающим взглядом. — Но я не люблю собак, — сказал он, расстроенно нахмурившись, заставив Тэхёна приглушенно хихикнуть.  — Он... не собака. — женщина усмехнулся сквозь стиснутые зубы, взглянув на Чонгука, чтобы посмотреть, обиделся ли он. Это было невозможно, так как Тэхён, казалось, был на пике своего веселья. Бета сполз по дивану рядом с Чонгуком, впиваясь зубами в подушку, в надежде скрыть свое веселье, которое он не слишком то и прятал. — Он чистокровный волк.       Чимин задумчиво моргнул, его пухлые губы надулись. — Разве это не одно и то же? — Он как раз в твоём вкусе, — со слезами на глазах пошутил Тэхён, садясь обратно.—Болтливый малыш.        Чонгук не помнил, какой у него был тип, и был ли он вообще. Но это точно не был злобный, недисциплинированный гибрид кошки. Но сейчас, за исключением небольшого самоанализа, который был не таким уж большим, он обнаружил, что это действительно его тип. Подайте на него в суд, у него только что пришло озарение.  — Я закончила свое дело. — Смотрительница сдалась с еще одним многострадальным вздохом. — Он весь ваш.        Минджи взяла на себя инициативу, потому что Чонгук был сильно оторван от реальности. Этого было достаточно, чтобы все испортить, как всегда. Чимин отступил назад, когда она приблизилась к нему, мягкие уши стали острыми и предостережено торчали.   — Привет, Чимин, — Минджи успокаивающе подняла руки, и омега посмотрел на нее сквозь ресницы. — Разве ты не прекрасен? — Прошептала она. — Не бойся, мы просто хотим познакомить тебя с маленьким Хаюлем.        Казалось, это привлекло внимание омеги к коляске, где Хаюль каким-то чудом все еще спал. — Хочешь подержать его?— Продолжала Минджи. Чимин прикусил нижнюю губу и улыбнулся, нетерпеливо кивая с огоньком в глазах. —Ой, ой, что случилось?— Хаюль залился с криком, когда Минджи подняла маленький сверток из коляски. И сердце Чонгука дрогнуло, услышав мучительные крики сына.  — Эм... если бы я мог... ты держишь его неправильно. Дай мне, — Чимин поднял свои крошечные ручки к Минджи, и хоть она обычно обижалась, когда к ней говорили не официально, девушка осторожно передала Хаюля в руки омеги. Чонгук наблюдал, затаив дыхание, надеясь, что его сын найдет утешение в крошечных ручках Чимина. Он качал его так нежно, что малыш постепенно перестал плакать и перешел на тихие суетливые звуки, к полному шоку всех. Чимин мягко улыбнулся, наклонившись, чтобы потереть щеку мальчика, и Хаюль заугукал, будто от счастья, поднося свои маленькие кулачки к лицу омеги. — Он такой милый, — проворковал Чимин, — и он немного голоден.  — О, мы его забираем! — взвизгнула Минджи, прижав руку к сердцу с пораженным взглядом. — Хаюлю он нравится! — И отцу Хаюля, похоже, тоже, — пробормотал Тэхён, к большому смущению Чонгука. Но ничего не поделаешь, какой отец не растает, став свидетелем такой сцены?        Хаюлю, похоже, нравился этот омега. И Чонгуку тоже. Он не отрицал своих желаний. Он был слишком стар, чтобы валять дурака. Но его эмоции не имели большого значения в общей схеме вещей. Утешение Хаюля было на первом месте. Бог знает, что ребенок заслужил дать своему нежному горлу отдохнуть.    — Я все равно не рекомендую этого. — Смотрительница вздохнул, когда Чимин с очаровательной, счастливой улыбкой прижал маленького альфу к своей шее. И что, если сердце Чонгука взорвется просто от того, что он за ними наблюдает, это никого не касается. — Но скатертью дорога. — Чимин повернулся, чтобы недовольно взглянуть на женщину, и Тэхён усмехнулся его выходкам. — Просто чтобы ты знал, он не кормящий омега, как ты требовал.    — О, я уверен, ты исправишь эту проблему в течение следующих девяти месяцев. — Тэхён фыркнул и хлопнул Чонгука по спине, а тот проклял день, когда родился.          Минджи посмотрел на него, ища подтверждения. И взгляд Чонгука инстинктивно устремился на парня. Чимин посмотрел на него с раздражением, пока он качал на руках щенка альфы, из его плоти и крови. Это было немного иронично и очень мило. В конце концов, оставалось только одно — кормит омега или нет.    — Мы его заберем.

***

      Чонгук не знал, что процесс покупки омеги окажется таким утомительно долгим и изнурительным. Hybrigen Emporium, по-видимому, проводили множество проверок и протоколов, прежде чем могла состояться сама покупка.          Хаюль должен был провести неделю в учреждении с Чимином, чтобы проверить их совместимость, прежде чем главный мог бы подписать продажу. Чонгук был неприятно удивлен, когда не мог просто заплатить им на месте и забрать Пака домой. Не то чтобы он мучительно хотел забрать с собой омегу или что-то в этом роде, в чем его ложно обвинил Тэхён, он просто ненавидел быть ограниченным бессмысленными указаниями.          Чонгук узнал немного о Чимине из его досье. В нем было не так много информации, по крайней мере, не было подробностей, только то, что он был беглецом, которого Emporium принял около двух лет назад, после того как нашел его почти мертвым у входа в учреждение. Ему было около 20 лет, наполовину гибрид трехцветного кота, что было редкостью, потому что трехцветные коты почти всегда были самками. Что подтвердило догадки Чонгука, что мальчик действительно был выведен для красоты и сбежал от своих похитителей.        Из-за травмы большинство его способностей ушли в спячку. Он больше не мог втягивать свои кошачьи уши или выпускать когти по команде. Но он был достаточно плодовит, чтобы взять его в жены, и достаточно материнским, чтобы заботиться о щенках. Было понятно, почему он прятался, когда приходили альфы-исследователи, чтобы забрать домой своего следующего питомца. Большинство из них просто хотели экзотическую диковинку в свои руки, чтобы хвастаться перед миром, или машину для производства детей, чтобы производить прекрасных наследников.        Чонгук тоже был альфой. Чистокровным, к тому же. Учитывая его безжалостную профессию, такие практики не должны были вызывать у него отвращения, это было достаточно распространено в его собственном кругу. Тэхён купил себе великолепного гибрида оленя в прошлом году, но разница была в том, что он никогда не относился к Сокджину как к низшему существу. Они были равны. И у Чонгука было подозрение, что они скоро поженятся. Тэхён определенно планировал задать вопрос своему омеге. И никто не был счастливее Чонгука.       В любом случае, он был заинтригован этим мальчиком. Чимин. Такой молодой, такой красивый, и уже изуродованный трагедией. Тем не менее, он был щедр к миру, к маленькому Хаюлю, который не знал ничего, кроме горя после смерти своей матери. Чонгук задавался вопросом, смогут ли две сломанные души взрастить маленький цветок его плоти.       Но Чимин был не сломлен. Чонгук, возможно, единственный сломленный из них.        В следующий раз, когда он увидел парня, маленький омега сгорбился над цветочным кустом, мягкие кошачьи ушки грелись на солнце, и он сладко напевал. Чонгук почувствовал странную боль в груди. Душа была так обижена, но его любовь лилась даже к растениям и цветам.          Чон долго стоял и смотрел на него, его голос был убаюкивающим, успокаивающим, лучше любого щебетания природы. И мальчик не заметил, погруженный в свои цветы, его чутье было притуплено из-за травмы настолько, что он не вздрогнул, даже когда альфа подошел и встал позади него.  — Что ты здесь снова делаешь?          Чимин резко, с визгом, поднял голову, глаза расширились от шока, и на его лице отразилось раздражение: нахмуренные брови, надутые губы и вялые уши.    — Что ты здесь делаешь? — Парировал он, закатив глаза и снова повернувшись спиной к Чонгуку.    — А ты как думаешь? — Подсказал альфа, все еще возвышаясь над крошечным омегой.          Чимин вздохнул и поднялся на ноги, отряхивая одежду, прежде чем повернуться и посмотреть на альфу с тем же раздраженным выражением лица.    — У тебя аллергия на прямые ответы?— Он прищурился, скрестил руки и расправил плечи, чтобы казаться больше. Это не помогло. Омега все еще был очень низким, едва доставая до подбородка Чонгука.    — Нет, но у меня аллергия на глупые вопросы. Я здесь, чтобы отвезти тебя и Хаюля домой. — Ответил Чон. Именно в этот момент раздражение Чимина дрогнуло и превратилось в невинность: прищуренные глаза, как у щеночка, и плюшевые розовые губы в надутом виде.          Чонгук так резко отвернулся, что, возможно бы, вывихнул себе шею, если бы знал. Отвращение было ради его собственного рассудка, чтобы его рассуждения не соскользнули на... опасную территорию. Его сердце определенно тянулось к ней.    — Уже!? — закричал Чимин, расцепляя руки и следуя за альфой. — Я еще не подписывал никаких бумаг! — Чонгук продолжал идти, игнорируя маленького омегу, пытающегося идти с ним в ногу. — Почему твоя сестра не пришла?    — Она ждёт дома, — ответил Чонгук, не сводя глаз с места и молясь, чтобы кабинет начальника оказался ближе. Воздержаться от этого омеги будет непросто. Ему нужно напоминание, что эта сделка должна будет послужить его сыну, а не ему.        Следующие полчаса ушли на подписание документов и разбора правил возврата или возмещения, что было довольно иронично, учитывая нынешнее положение Чонгука. Чимин скривил свой надутый рот от раздражения и закатил глаза на Чона, когда главный попросил своего нервного помощника подготовить омегу и Хаюля к отъезду. Он выскочил из кабинета, как избалованный ребенок, и главный снова попросил Чонгука пересмотреть покупку.          Альфа никоим образом не стал размышлять на тему покупки, но он определенно пересматривал свой жизненный выбор. Тэхён снова опоздал, и на этот раз, похоже, Чонгук был полностью предоставлен самому себе.          Для окончательной оценки Чон оказался наедине с омегой в комнате контроля. Это был еще один аспект покупки, единственный, который Чонгук не так сильно ненавидел. Хаюль тоже был там, гуляя, как счастливый младенец, на руках у Чимина. И Боже, Чонгук почувствовал, как с его плеч свалилась тяжесть. Омега сиял, ласково щекоча подбородок мальчика, а альфа просто наблюдал за ними. Странная тоска умножилась в его груди, как будто все его спящие и мертвые желания ожили только что, от вида Чимина, качающего его сына на своих материнских руках.          Омега с улыбкой положил малыша в свою кроватку, и когда он повернулся, чтобы посмотреть на Чонгука, его улыбка превратилась в раздраженную гримасу. Альфа чуть не фыркнул от того, как драматично парень выразил свою неприязнь к нему, тяжело вздыхая и закатывая глаза.    — Так, я должен говорить об этих вещах... с тобой? — Омега усмехнулся, и Чонгук не знал, что можно расположить к себе, проявляя явное неуважение. Видимо,  все когда-то бывает в первый раз.   — Да, — сказал Чонгук, не понимая, что имел в виду маленький кот под «этими вещами», но альфе придется подождать и посмотреть. — Хаюль — мой сын, и я покупаю тебя, чтобы ты заботилась о нем. — Он ещё больше уточнил, в основном для себя, потому что ему нужно было напоминание. Возможно, даже придется сделать татуировку с этой фразой на груди или где-то еще, что он мог видеть её каждый день.    — Эм, ладно. — Омега задумчиво кивнул, и Чонгуку определенно следовало бы попрактиковаться в приличиях и не пялиться на мягкие, шевелящиеся уши мальчика, но это было безнадежное дело. Чимин был прекрасен, а альфа был тупым болваном, который никогда не видел кошачьего гибрида с такими длинными ушами. — Я начну со своих условий. Я хочу свою собственную комнату. Я хочу... уединения, поэтому ты никогда не должен входить в мое пространство. Я хочу ежемесячное пособие и разрешение тратить его так, как мне нравится.          Чонгук нахмурился. Разве все это не было предметом первой необходимости и не было включено в контракт? У него не было времени его прочитать, но он решил, что стоит уделить время мелкому шрифту.    — Хорошо.   — Правда?— Чимин моргнул. Его расправленные плечи поникли, словно он не мог поверить или понять быстрое согласие альфы.    — Да. Это в пределах разумного, — сказал Чонгук. — Что-нибудь ещё?          Омега снова расправил плечи, поднял подбородок и расправил грудь, чтобы казаться властными. Это было очаровательно. — Ты не должен меня трогать. — Разочарование Чонгука почти отразилось на его лице. — Я не позволяю тебе обнимать меня или нюхать, так как я ответственен только за то, чтобы заботиться об эмоциональных и физических потребностях твоего щенка, а не о тебе.    — Справедливо. Продолжай, — невольно подтолкнул альфа. У омеги, похоже, было много обоснованных требований, а Чонгук уже чувствовал себя влюбленным и достаточно нежным, чтобы дать мальчику все, что тот захочет.    — И автономия тела, — сказал он после минутной паузы. — Я хочу иметь возможность одеваться так, как захочу, поскольку твой дом станет… моим домом в… обозримом будущем. — Чонгук заметил, как его уши опустились при мысли об отъезде. Даже его глаза печально опустились, и Чонгук почувствовал дискомфорт в груди. — Я хочу одеваться удобно, а не в зудящую униформу заботливых омег, — добавил он, бросив на Чонгука лишь короткий взгляд, прежде чем снова начать теребить руки.    — Хорошо.         Они сидели в тишине около пяти минут. Вспыльчивость Чимина, казалось, значительно утихла. Чонгук не прерывал тишину, а омега набирался смелости сказать что-то ещё, поэтому он ждал, хотя и не был терпеливым человеком. Но, опять же, всё когда-то бывает в первый раз.    — И если... у тебя будут... гости, я не буду развлекать их ни в какой форме. — Он поднял взгляд на Чонгука сквозь ресницы, затем тут же снова опустил, словно альфа мог заглянуть ему в душу и украсть все его секреты. — Ты должен сказать мне заранее, если... будут еще альфы, кроме тебя, чтобы я мог... подготовиться к тому, чтобы остаться в своей комнате на всё оставшееся время.    — Гостей не будет, — решительно сказал Чонгук. Было ясно, что прошлое Чимина всё ещё преследует его, что даже в столь юном возрасте у него были случаи, когда его обижали люди высшего субгендера. Чонгук ненавидел это, дрожь в его маленьких ручках, которые будут держать Хаюля. — Тэхён может иногда навещать, но ты уже встречался с ним.          Чимин смягчился. Он даже слегка улыбнулся, но быстро скрыл это и только кивнул, с коротким благодарным поклоном. Его задиристые уши сказали Чонгуку больше о его эмоциях, чем его постоянно меняющиеся, драматическое выражения лица.    — Это всё? — Чонгук вопросительно наклонил голову, и Чимин наконец нерешительно встретился с ним взглядом.    — И я хочу… один выходной каждый месяц.    — Нет, — Чонгук цокнул языком. — Выходных нет.          Чимин вздохнул, совсем не разочарованный, он как будто знал, что Чонгук отклонит это условие. — Ладно, тогда несколько часов? Пожалуйста? — Он сделал глаза побольше, надул губы, и, черт возьми, что это за щекочущее чувство в животе Чонгука? Оно заставляло его хотеть умереть.    — Зачем?    — Чтобы я мог навестить своих друзей здесь, — сказал Чимин с улыбкой, сцепив руки в волнении, пухлые щеки вспыхнули , а глаза замерцали. Этот маленький шалун кошачьего гибрида, который злобно смотрел на Чонгука с момента их первой встречи, теперь мило прихорашивался, чтобы обезоружить его.    — Ладно, — он сложил Чонгука, как чертову салфетку.