Miracles happen

Когда Лили выбралась из камина, её первым ощущением был холод — не тот, что пробирает до костей, а тот, который рождается от самого пространства. Они очутились на покрытой вековой пылью кухне в подвале Блэков. Запах сырости и древнего дерева смешивался с ароматом чего-то затхлого. Лили нервно огляделась, но, к счастью, вокруг было пусто. — Добро пожаловать в самое гостеприимное место на свете, — едко пробормотал Сириус, стряхивая пыль с волос. — Если бы дом мог дышать, то задушил бы нас быстрее, чем Дьявольские Силки. Где-то наверху раздался смех и приглушённые голоса. Лили вздрогнула. Дом Блэков был наполнен мраком, будто стены впитали в себя века ненависти, горечи и презрения. Слабый свет тусклых ламп едва разгонял угольную тьму без единого окна. На кухонном столе валялись грязные тряпки, куски пергамента и разные сушеные волшебные корешки, на старой чугунной плите что-то лениво булькало в большом казане, а в углу лежали сложенные серебряные подносы, блеск которых давно уступил место налёту времени и сажи. Всё здесь казалось мертвым, но каким-то образом всё равно живым и жутким. — Никогда не думал, что вернусь сюда по собственной воле, — Сириус бросил мешочек с Летучим порохом на стол и скривился, оглядывая кухню. Голоса доносились с верхних этажей, приглушённые, но полные яда и превосходства. Это были Пожиратели смерти — их аура обволакивала пространство, словно зловонный туман. Лили прислушалась, но слова были невнятными, только иногда прорывались фразы о «величии Волдеморта» и «чистоте крови». — Ты уверена, что готова к этому? — переспросил Сириус без доли своего обычного сарказма. — Это место… оно прогнило изнутри. Как и все, кто в нём живёт. Лили лишь кивнула, крепче сжимая палочку. — Квиетус, — четко произнесла она, накладывая на них дополнительное заклятие для уменьшения громкости их с Сириусом голосов. Хоть ведьма и выглядела решительно, внутри всё кипело от противоречивых эмоций. Она чувствовала, как тяжесть этого дома давит на неё, как что-то скрытое шепчет ей сейчас же уходить, умоляя бежать отсюда. Но она не могла. Где-то наверху был Регулус, и, несмотря на страх, она знала, что не уйдёт, пока не убедится, что он в безопасности. Сириус неохотно накинул на них мантию-невидимку, и они двинулись в сторону лестницы. Тени на стенах казались живыми, а противный скрип досок под ногами отдавался эхом, словно сама обитель знала о каждом их шаге. — Волан-де-Морт поднимает магический мир с колен, — громко заявил Орион Блэк, ударив кулаком по столу. — А те, кто осмеливается противостоять ему, достойны лишь одной участи. — И это не смерть, — добавила Вальбурга. — Смерть слишком милосердна… я бы мучила их Непростительными заклятиями до последнего вдоха, чтобы они полностью осознали свою ничтожность. — А потом заставила бы умолять о прощении, — усмехнулся один из гостей, Яксли, вызывая одобрительный смех остальных. Слова Вальбурги Блэк отозвались в Лили невыносимой болью, ведь она понимала, что такая судьба могла бы ожидать и её. Она затаила дыхание, едва удерживаясь от порыва сбросить мантию-невидимку и кинуться на них. — Тише, Эванс, — прошептал Сириус, с силой надавив на ее плечо. Они стояли в углу огромной гостиной, спрятавшись у массивного шкафа. Под тяжёлым пологом тишины, казалось, даже её мысли звучат слишком громко. Но глаза, её горящие изумрудные глаза, были прикованы к нему — Регулусу Блэку. Он сидел на диване, окружённый людьми, от которых разило опасностью. Уже захмелевшие Пожиратели смерти расплескивали огневиски в тостах о славе Темного Лорда и насмешливо обсуждали орден Феникса, не скрывая своей жестокости. Эти люди убивали — Лили это знала. И её взгляд снова возвращался к Регулусу. Он казался чужим среди них. Его осанка была прямая, как струна, движения вывереные, но неестественные, как у актёра, пытающегося вжиться в роль, которая была ему ненавистна. Лицо юноши было бледным, губы сжаты в тонкую линию. Он едва кивал, когда к нему обращались, отвечал односложно. Регулус выглядел так, будто мыслями он был далеко отсюда, будто хотел исчезнуть. Его болезненный вид был невыносим для Лили. Она отчетливо видела в нём борьбу — едва заметную для остальных, скрытую за фасадом холодного равнодушия и фамильного долга. — Ну, посмотри на него, — прошептал Сириус ей на ухо голосом, пропитанным горечью. — И это его ты так хочешь спасти? Маленький солдатик Волдеморта, играющий в игры взрослых. Лили хотела ответить, но не могла отвести взгляд от Регулуса. Когда один из Пожирателей смерти громко рассмеялся, похлопав его по плечу, Регулус вздрогнул. Его руки дрожали, хотя он быстро спрятал их за спиной. И тогда он поднял голову и посмотрел прямо туда, где стояли они с Сириусом под мантией-невидимкой. Серые глаза на миг встретились с её зелеными, и сердце Лили забилось так сильно, что, казалось, оно выдаст её. Это был всего лишь миг, но она могла поклясться, что он что-то почувствовал и тяжело сглотнул. Однако Регулус быстро отвёл взгляд, будто увиденное было лишь игрой его воображения. В этот момент её душу пронзил страх. Не за себя, не за Сириуса, а за него — за Регулуса. Она поняла, что он играет с огнём, что с каждой минутой, проведенной в обществе прихвостней Волдеморта, он отдаляется от света и утопает в непроглядной темноте. И это разбивало её сердце. Как глава вечера, Вальбурга Блэк восседала в высоком кресле, словно на троне, её тонкие губы искривились в самодовольной улыбке, когда она произнесла: — Грязнокровки… Скверна нашей благородной расы. Их существование — это унижение для магического мира. Если бы я могла, я бы лично вытравила их в два счёта, как делаю с сорняками в нашем саду. Пожиратели смерти вокруг одобрительно загудели как пчелы, поднимая бокалы. Лили сжалась, как будто её пронзили сотни невидимых иголок. Она не могла поверить, что кто-то мог говорить такие вещи с наслаждением, с такой ненавистью. — Моя дорогая Вальбурга, — поддержал её один из неизвестных Лили мужчин, массивный и угрожающий, — Вы бы сделали это с особой элегантностью. К сожалению, нам пока не хватает людей для хорошей атаки. — Эти грязные магглорожденные… Они даже не понимают, что их место — на коленях, — вставила пять копеек молодая женщина с кудрявыми чёрными волосами. Беллатриса Лестрейндж. Сириус, стоящий рядом с Лили под мантией-невидимкой, резко втянул воздух через ноздри. Его голос был почти беззвучным, но полным презрения: — Моя кузина еще та психопатка. Так всегда было. Лили оглянулась, она снова не могла оторвать глаз от Регулуса. Он безмолвно стал рядом с матерью, положив руку на подлоткотник кресла, оставаясь отстраненным и замкнутым. Не кивал одобрительно, как остальные, не смеялся. Его пальцы нервно теребили манжету рубашки, и Лили уловила в его поведении что-то похожее на усталость или… отвращение? Тут к гостям подошёл домашний эльф с подносом напитков. Он низко поклонился, предлагая ей напиток своей Госпоже. — Ты что, думаешь, что я стану пить это теплое пойло, грязное существо? Где лёд?! — прорычала она, опрокидывая поднос на пол. Бокал с громким звоном разбился, а эльф в страхе упал на колени, собирая острые осколки. — Прочь с глаз моих, Кикимер! Ты только позоришь наш дом! — выкрикнула она, презрительно глядя на трясущегося эльфа. Лили почувствовала, как её глаза против воли наполнились слезами, пальцы крепче сжали палочку, а боль и ужас от несправедливости по отношению к слабым обожгли сильнее Инсендио. — Если бы ты только знала, сколько раз я мечтал, чтобы ее забрали в Азкабан или психушку в Мунго вместе с половиной семейки, — прошептал Сириус сквозь зубы, заметив, как сильно её тронуло увиденное. — Она чудовище, а не мать. У тебя есть еще вопросы, почему я сбежал отсюда? Лили молчала. Она не могла говорить, не могла дышать. Она снова посмотрела на Регулуса. Он оставался неподвижным, но его губы чуть дрогнули, когда разбилось стекло. Казалось, он хотел вмешаться, но страх остановил его. Злость из-за безосновательной жестокости миссис Блэк, скопившаяся внутри Лили, готова была выплеснуться атакующим заклинанием. Она посещала дуэльный клуб Поттера. И вполне могла за себя постоять. — Но даже этому эльфу далеко до предательства моего собственного отпрыска. Сириус Блэк — бесчестие нашей семьи! — Вальбурга почти выплюнула его имя, пока ее супруг Орион кивал головой, понурившись. — Трус и марионетка грязнокровок. Я бы утопила его как котенка, если бы знала к чему приведет вердикт Распределяющей шляпы… Лили почувствовала, как в её груди закипает ярость. Она инстинктивно подняла палочку, но Сириус схватил её за руку, удерживая. — Не смей, Эванс, — прошептал он, склоняясь ближе к её уху. — Нас только двое. Если ты себя выдашь, нас разорвут на куски. — Но ты слышишь, что она говорит?! — яростно зашептала Лили, её глаза сверкали от гнева. — Они заслуживают… — Они заслуживают всего, что мы с ними сделаем, но не здесь и не сейчас, — перебил её Сириус. Его тон был резким, но в нём звучало неожиданное благоразумие. — Обещаю, Эванс. Мы ещё поквитаемся с ними. Лили зажмурилась, пытаясь совладать с собой. Она опустила палочку, но внутри неё всё негодовало. Миссис Блэк тем временем продолжала, скаля зубы на гостей: — Регулус хотя бы понимает, где его место. Не то что этот выродок, который осмелился бросить нашу семью! Гриффиндорская мерзость. Регулус напрягся, и Лили это заметила. Он смотрел прямо перед собой, его лицо оставалось безэмоциональным, но руки сжались в кулаки. Наконец он спокойно, но твёрдо сказал Вальбурге и остальным: — Я ненадолго отлучусь в свою комнату. — Только не задерживайся, — отрезала она, даже не взглянув на него. Регулус слегка поклонился и направился к лестнице. Лили, спрятавшаяся под мантией с Сириусом, уловила в его походке напряжение и внутреннее сомнение. — Это наш шанс, — прошептала она, ее колени трясло от смеси страха и решимости. Сириус кивнул, полон мрачных от тяжелых мыслей, но легонько сжал её запястье, словно подтверждая, что готов действовать. Регулус плотно закрыл за собой дверь, едва войдя в комнату. Лили и Сириус, скрытые под мантией-невидимкой, осторожно проскользнули следом. Она почти не дышала, стараясь не шуметь, но как только дверь закрылась, Регулус резко обернулся. Его палочка уже была наготове. — Кто здесь? Покажитесь немедленно! Сириус мгновенно остановил Лили, крепко держа её за плечо, но Регулус прищурился, словно почуял что-то. — Эванс, — произнёс он неожиданно, и в его голосе прозвучала удивительная уверенность. — Я чувствую твои духи. Лили замерла, её сердце подскочило к горлу. Как он мог знать, что это она? — Это безумие, — прошептал Сириус, раздражённо вздохнув. — Ладно, Регги, расслабься. Это я. Он сбросил мантию-невидимку, и перед глазами Регулуса появился его старший брат. Лили осторожно сделала шаг вперёд и тоже показалась. Регулус на мгновение замер, его зрачки расширились, когда он увидел Лили в своем зеленом свитере и простых джинсах. Её рыжие волосы, спешно заплетенные в косу, мягко переливались в тусклом свете настольной лампы, и что-то тёплое промелькнуло в его взгляде — как в Выручай-комнате, когда он стирал ее слезы большим пальцем. Но его лицо тут же омрачилось. — Вы совсем рехнулись? — прошипел он, направляя палочку теперь уже на них обоих. — Вы в курсе, что пробрались в дом, кишащий Пожирателями смерти? — Не смей на меня повышать голос, Регулус, — огрызнулся Сириус, метая гневный взгляд на младшего брата, а потом и на девушку рядом. — Я не собирался сюда приходить. Это всё наша героиня Гриффиндора! Она настолько безумна, что хочет тебя спасти, хотя я ей уже тысячу раз сказал, что ты безнадёжен. Стоял там как истукан, прислуживая этим тварям… — Сириус, заткнись! — огрызнулся Регулус, и его требовательный взгляд снова обратился к Лили. — Почему ты здесь, Эванс? — Потому что… — Лили осеклась, заметно покраснев. Но юлить и притворяться больше не было никакого смысла. — Потому что я не допущу чтобы ты принял решение, которое поломает тебе всю жизнь. Она украдкой оглядела его комнату, чтобы отвлечься. Спальня Регулуса была аккуратной, почти стерильной. На стене висел герб семьи Блэков, а под ним — полка с книгами в тёмных переплётах. Единственным живым пятном был небольшой аквариум с чернильно-чёрной рыбкой, которая лениво двигалась из угла в угол. — Ты с ума сошла, Эванс, — прошипел Регулус, нервно потирая переносицу. — Тебя могли заметить, могли почувствовать. Ты же маглорожденная! Твой запах слишком яркий и прилипчивый… Он вдруг запнулся, рассматривая ее еще более пристально, словно проверяя, не ранена ли она. Сириус закатил глаза. — Ты в порядке? — более спокойно уточнил он, но его голос предательски дрогнул. Лили кивнула, не отрывая от него взгляда. — Вот видишь, Лили? Я говорил тебе. Этот маленький засранец даже не понимает, что ты для него сделала. Может, оставим его здесь? Пусть сам выкручивается. — Успокойся, Сириус, — тихо сказала Лили, даже не глядя на него. — Мы не уйдем без него. Регулус удивленно хмыкнул. Эванс действительно спятила. Они смотрели друг на друга, словно всё остальное исчезло. Лили чувствовала в его взгляде что-то непривычное — смесь благодарности и чего-то нового, абсолютно неуловимого. Он так же, как и она, осознавал, что между ними возникла их собственная связь, которую было невозможно игнорировать. Сириус медленно прошёлся по комнате, обводя рукой стены и книжные полки. Ему нравилось дразнить брата, ласково сокращая его имя как в детстве. — Да уж, Регги, уютно тут у тебя — я все так и запомнил. Скучновато, правда. Где тайные заначки? Запрятанная контрабанда? — насмешливо произнёс он, по-хозяйски расхаживая по спальне. — А мою комнату, я слышал, родители сделали кладовой. — Ничего ты здесь не найдёшь, Сириус, — бросил Регулус раздражённо, стараясь подавить до безумия глупый страх за Эванс в своем доме — он должен был выпроводить их отсюда как можно скорее. Но Сириус уже направился к столу. Его взгляд зацепился за стопку бумаг, небрежно лежащих под книгой. Он лениво протянул руку и потянул за угол одного из листов. — Не трогай! — резко вскрикнул Регулус, поспешно бросившись к столу. Сириус, конечно, не послушался. — О, что тут у нас? — ухмыльнулся он, вырывая стопку из рук брата. Регулус попытался отнять её обратно, но несколько листов выпали из его рук и упали на пол. — Снова рисуешь, Регги? Помниться, тебе это занятие всегда нравилось больше всего на свете… — Чёрт возьми, Сириус! Ты как всегда беспардоннее некуда! Это мои личные вещи! — прошипел Регулус, отворачиваясь и явно чувствуя, как его лицо вспыхивает от ярости и смущения. Лили машинально наклонилась, чтобы поднять упавшие листы, но, взглянув на них, удивленно замерла. На рисунках была… она. Чёткие линии очерчивали её лицо, волосы, глаза. Каждая деталь была прорисована с такой точностью, что Лили на мгновение показалось, будто она смотрит в зеркало. Рисунки были невероятно талантливыми, живыми, словно Регулус запечатлел в них её саму, с её выражениями, настроениями — в Хогвартсе на переменах, на собраниях в клубе Слизнорта, на лужайке с книгой у Черного озера со сосредоточенной морщинкой между бровями… — Это… — прошептала Лили с изумлением, не зная, что сказать. Её взгляд скользнул к Регулусу, который, казалось, хотел провалиться сквозь землю. Сириус подхватил у нее один из рисунков и рассмеялся, но его смех был скорее удивлённым, чем язвительным. — Ну ты даёшь, братец. Это же… наша Эванс? И так много? Сколько тут листов? — Он притворно покачал головой. — Лили Эванс, умница и красавица, Рыжая Буря самого вероломного факультета, вдохновляет даже слизеринцев. — Замолчи, Сириус, — резко бросил Регулус, его голос был низким и напряжённым. Он забрал у брата оставшиеся рисунки и поспешно засунул их ящик письменного стола, щелкнув ключом и стараясь не смотреть на рыжеволосую ведьму. Лили, всё ещё держа один из листов, медленно поднялась. Её щёки вспыхнули, а в груди поселилась странная смесь удивления и смущения. Этой осенью она часто видела его на ступеньках в школе, задумчиво чертящего что-то в своем альбоме. — У тебя очень талантливо получается передавать эмоции в рисунках, — осторожно сказала она, глядя на Регулуса, который избегал её взгляда. Он молчал, явно не собираясь ничего объяснять. Сириус фыркнул. — Знаешь, Лили, я начинаю понимать, почему нам стоит его спасать. Если бы я знал, что этот бедолага так безнадежно одержим кем-то кроме Волдеморта, может, помог бы раньше. — Сириус! — взорвались они с Регулусом одновременно, но Бродяга уже смеялся, поднимая руки в притворной защите. Регулус, наконец, поднял свои серые глаза на Лили. Его взгляд был полон неловкости, но где-то в глубине проскользнуло что-то другое — мягкость и уязвимость, которую он не мог теперь от нее скрыть. Едва Лили успела открыть рот, чтобы что-то сказать, как снаружи послышались приближающиеся шаги. Регулус напрягся, повернувшись к двери, а Сириус мгновенно схватил Лили за руку и втянул её под мантию-Невидимку. Дверь резко открылась, и на пороге появилась Вальбурга Блэк. Её ледяной взгляд обшарил комнату, а губы скривились в презрении. — Регулус, хватит тут отсиживаться! Ты нужен в гостиной. Немедленно возвращайся. Регулус, сложив руки на груди, посмотрел на мать с подчёркнутым равнодушием. — Мне плохо, — коротко ответил он. — Наверное, утром что-то не то съел на кухне. Вальбурга сузила черные как ночь глаза, явно подозревая подвох. — Плохо тебе, говоришь? Ещё и при всех вздумал молчать, словно в рот воды набрал — мы с отцом затеяли этот прием не для себя. Ведешь себя так безразлично, будто наши старания для твоего будущего пустой звук! Ты Блэк, а не слабак. И у тебя есть обязанности, Регулус. Её голос был полным пренебрежения, но в нем четко слышалась и явная угроза. Она окинула сына холодным взглядом, затем что-то резко пробормотала под нос, повернулась и вышла, громко захлопнув за собой дверь. Сириус выпустил сдавленный вздох. Лили, всё ещё под мантией, смотрела прямо на Регулуса. Его лицо казалось бесстрастным, но в глазах отражалась тяжесть от груза семейного бремени, которое с силой и болью давило на него, оставляя не просто синяки — оно ломало кости, не поддаваясь ни чарам для сращивания, ни зельям-лекарствам. — Она ушла, — наконец прошептал Блэк-младший. Сириус резко откинул Мантию, позволяя Лили выбраться. Она тут же повернулась к Регулусу. — Мы должны идти, — сказала она твёрдо. Регулус поднял бровь, глядя на неё так, словно она предложила ему что-то невообразимое. — Ты с ума сошла. Я не могу покинуть их. Даже если захочу — они меня найдут. — Мы найдём способ тебя защитить, — Лили сделала шаг ближе. — Сейчас важно уйти отсюда. Ты не понимаешь, что они с тобой сделают! Или ты думаешь, тебя они пощадят? Регулус усмехнулся, хотя улыбка вышла горькой. — Сириус тебе явно напел, что наша семья состоит из демонов — он всегда так любил драматизировать. Но даже если так — я один из них… И Эванс, это бесполезно — он прав во всем. Уходите пока я в настроении. — Хватит, — Лили подошла к нему совсем близко, её зелёные глаза полыхали решимостью. — Я пришла сюда не для того, чтобы слушать, как ты оправдываешься. Пожиратели смерти уже сломали не одного могущественного волшебника. Ты читал последний выпуск Пророка? Хочешь быть причастным к их «великим» кровавыми деяниям? Или хочешь загреметь в Азкабан? Регулус нахмурился, и на миг в его глазах промелькнул страх. Сириус, стоящий позади, насмешливо фыркнул. — Лили, оставь его. Он сам выбрал свой путь. Мы с тобой, кстати, рискуем жизнью и своей красотой, пытаясь его вытащить. А он, кажется, наслаждается этой обстановкой. — Убирайся сейчас же, Сириус, — резко оборвал его Регулус. Лили протянула руку, аккуратно касаясь пальцами руки Регулуса. — Ты нужен им, потому что ты особенный. И нужен пока у тебя есть выбор. Но если ты останешься, у тебя его больше не будет. Регулус смотрел на неё, словно впервые в жизни кто-то говорил с ним не как с частью семьи Блэков, не как с орудием по возвращению величия, а как с человеком. Он сжал челюсть, напрягая скулы и явно борясь с собой. — Лили, ты не понимаешь… — начал Блэк, но замолк, когда она крепче сжала его руку. Он никому не позволял касаться к себе вот так — но Лили была исключением. Он осознал это еще в Выручай-комнате. — Я понимаю больше, чем ты думаешь, — ответила она. — Я понимаю твой страх, твои сомнения… Регулус Арктурус Блэк, я с тобой. Мы с Сириусом на твоей стороне. Сириус закатил глаза, глядя на сцепленные руки Лили и Регулуса. — Это что, шутка? — проворчал он. — Лили, ты всерьёз думаешь, что он пойдёт с нами? Этот мелкий змей… Но Регулус неожиданно поднялся с места, вырывая руку из ладони Лили, чтобы схватить со стола свою палочку и достать из заначки деньги. — Хорошо, — выдохнул он, не глядя ни на кого из них. — Но если нас поймают, ты объясняешь всё нашей матери, Сириус. Сириус уставился на него, разинув рот от удивления, а потом покачал головой. — Невероятно. Эта девчонка и правда умеет творить чудеса, — буркнул он, в его голосе была лёгкая тень уважения. — Ну что ж, вперёд за приключениями, шальная троица. — Когда должен состояться ритуал? — спросила Лили, почти дрожа от напряжения и переизбытка эмоций — она все еще не могла поверить, что у нее получилось. Регулус резко поднял на нее глаза, выражение его лица оставалось бесстрастным, но в глазах мелькнула тень отчаяния. Он отвёл взгляд, словно не хотел от этом говорить, и в следующую секунду неожиданно сам взял ее за руку. — Завтра. Родители собираются сопроводить меня к Волдеморту в особняк Малфоев. У Лили внутри всё похолодело. Она почувствовала, как в груди стягивается железный обруч. Её рука, сжимающая его пальцы, дрогнула, но вместо того чтобы отпустить, она лишь крепче сжала его ладонь. — Не волнуйся об этом, — сказала она тихо, но твёрдо, смотря прямо в его прекрасные ледяные глаза. Даже сейчас она тонула в них, в такой неподходящий момент задыхаясь от притяжения. — Мы не позволим этому случиться. Регулус выглядел так, словно хотел что-то ответить, но промолчал. Сириус, стоявший чуть в стороне, наблюдал за этой сценой с выражением полного шока. Он открыл рот, но затем закрыл его, не находя слов. Блэк-старший бросил взгляд на их сцепленные руки, на тревогу Лили и странную уязвимость Регулуса. — Что это вообще такое? Меня уже тошнит так, словно я знатно наклюкался медовухой, — наконец выдавил он, удивлённо хмыкнув. — Вы что, внезапно стали связаны Инкарцеро? Напоминаю, у нас нет времени на эти телячьи нежности. У вас хоть есть план? Лили даже не обернулась, игнорируя его. — Придерживаемся плана «А», который мы с тобой уже обсудили по пути сюда, Сириус, — её зеленые радужки не отпускали Регулуса, который, вопреки ожиданиям брата, выглядел так, словно был готов слушать её, а не его. Сириус покачал головой, всё ещё ошеломлённый. — Это просто невероятно, — пробормотал он себе под нос с типичной «блэковской» ухмылкой. — Мой брат и магглорожденная, которые собираются свернуть горы вместе. Главное не держитесь за ручки рядом с портретами наших предков. Лили, Регулус и Сириус тихо двигались по старому дому Блэков, направляясь к тому самому камину на кухне, откуда они пришли. Мантия-невидимка всё ещё укрывала их, Сириус, шепотом ворчащий себе под нос о «гениальной идее» спасать Регулуса, шёл чуть впереди, следя за тем, чтобы путь оставался чистым. Под мантией-невидимкой царила теснота, и каждый шаг казался вечностью. Сириус знал дом как пять пальцев, осторожно прокладывая путь, а Лили оказалась почти прижата к Регулусу. Его рука время от времени случайно касалась её, и от этого по её коже пробегали мурашки. Она чувствовала его тепло, его напряжённое дыхание — слишком близко, слишком реально. Их в любой момент могли разлучить. Ее могли убить как грязнокровку. Его — как предателя. От опасности и странного чувства близости её сердце забилось быстрее, хотя она отчаянно пыталась сосредоточиться на плане. — Кстати, — вдруг прошептал Регулус, склоняясь к её уху, хотя они и так были слишком близко, — ты всё ещё в моём зелёном свитере, Эванс. Можешь не возвращать — мне нравятся цвета Слизерина на тебе. Лили замерла, чувствуя, как её колени внезапно стали ватными. Она схватила первую попавшуюся под руки вещь, спешно собираясь на задание. Его тон был тихим, почти насмешливым, но она уловила в нём тёплую нотку, от которой её лицо мгновенно вспыхнуло — хорошо что в этот раз их окружал полумрак. Они слышали звон посуды и пьяные визги, доносящиеся с гостиной Блэков. Больше всего Эванс пугал голос его матери. Лили, спотыкаясь от волнения, неуклюже наступила на скользкую от сырости ступеньку, и в следующий миг её нос уткнулся прямо в воротник рубашки Регулуса. В этот раз он пах чем-то удивительно тонким и чарующим, с шлейфом лёгкой горчинки цитрусов и мускуса, пробуждая странное чувство уюта и одновременно головокружения. Лили казалось, что этот запах словно создан для него — такой же изысканный, сдержанный, но манящий, как сам Регулус. Регулус слегка вздрогнул от неожиданного прикосновения, но тут же наклонил голову к Лили с легкой усмешкой: — Постарайся не убить нас раньше времени, Эванс. Его рука ненавязчиво придержала её за локоть, помогая сохранять равновесие, прежде чем он добавил гораздо тише, чтобы Сириус не услышал: — Если ты продолжишь так близко дышать мне в шею, боюсь, я выдам наше присутствие раньше, чем следует. Её сердце пропустило удар от его слов, дыхание сбилось окончательно, теперь горели и уши, а Сириус, все еще идущий чуть впереди, тихо пробормотал с язвительной усмешкой: — Я вам тут, надеюсь, не мешаю? К счастью, они без проблем добрались до подвала, где воздух был пропитан пылью и слабым запахом плесени. Лили крепче сжала палочку, нервно осматриваясь. Домашний эльф Блэков, одетый в лохмотья, появился из тени прямо перед ними, его большие глаза подозрительно осматривали их. Увидев своего юного хозяина, Кикимер мгновенно выпрямился. Его огромные глаза заблестели от уважения, почти трепета. — Молодой господин? — прошептал он, чуть наклоняя крохотную голову. Его взгляд метнулся в сторону, где края мантии-невидимки едва касались пола. Регулус медленно поднял палец к губам, жестом призывая эльфа к тишине, и сделал шаг вперёд, снимая с себя край мантии. — Кикимер, — тихо сказал он. — Никому ни слова. Мы уходим. И ты никого из нас тут не видел, понятно? — Кикимер никогда не предаст Молодого Господина, — заверил он, кивнув головой. — Но… Господин должен быть осторожен. Они будут искать Вас. Сириус фыркнул, выходя из-под мантии вместе с Лили. — Ну конечно, его будут искать. Это же просто идеальное место для сборища чистокровных психопатов и сумасшедших, — пробормотал он, обращаясь скорее к себе. Кикимер при виде Сириуса сжался, его лицо исказилось смесью презрения и страха. — Грязный предатель рода Блэков, — пробормотал он злобно, но Регулус одним строгим взглядом заставил эльфа замолчать. Лили посмотрела на старого эльфа с любопытством и благодарностью. — Спасибо тебе, Кикимер, — произнесла она мягко, уважительно наклоняясь к нему ближе. На его лице красовались порезы от недавнего нападения Вальбурги. — Как ты себя чувствуешь? Кикимер отшатнулся, словно увидел нечто недостойное. Он гневно вытаращился на нее, поморщив нос так, будто воздух вокруг вдруг стал зловонным. — Магглорожденная, — прошипел он с отвращением, словно это слово обожгло его язык Адским пламенем. — Молодой господин, зачем вы привели грязнокровку в этот священный дом? Лили немного напряглась и сжала палочку в руке, но прежде чем она успела ответить, Регулус шагнул вперёд, словно закрывая ее собой, и его голос был холодным и властным. — Держи язык за зубами, Кикимер, — приказал он резко. — Она со мной. Эльф смутился, его плечи сгорбились, но не стал скрывать презрения. — Кикимер будет молчать, но… Молодой господин позорит дом Блэков, заступаясь за таких, как эта юная волшебница с недостойным происхождением, — пробормотал он и взмахнул кухонным полотенцем, возвращаясь к полировке столового серебра. Сириус, услышав это, горько усмехнулся. — Позорит дом Блэков? Ох, как же хорошо, что у вас такие высокие стандарты, — язвительно заметил он, глядя на эльфа. — Что дальше, Кикимер? Декламация стихов о величии твоей дорогой хозяйки? Видимо, тебе сегодня мало досталось. Эльф бросил на Сириуса максимально убийственный взгляд, но промолчал. Регулус, не говоря больше ни слова, жестом приказал Кикимеру исчезнуть, и тот подчинился, низко поклонившись самому Регулусу, прежде чем раствориться в углу с тихим хлопком. Лили, сжав губы, наконец повернулась к Регулусу. — Даже самые беззащитные создания в этом доме заражены ненавистью, — сказала она грустно, не скрывая боли. — Ты должен забрать его отсюда, как только появится возможность. Регулус едва заметно кивнул, призывая её продолжать путь. Даже в такие моменты Лили Эванс думала о слабых и несчастных — она была такой… непостижимо другой. Её слова отзывались в его душе, затрагивая что-то глубокое и давно похороненное. — Я подумаю об этом, — произнёс он, избегая её взгляда, но тон его был странно серьёзен. — Иногда твои просьбы могут сбивать с толку… Лили не знала, что именно он имел в виду, но её глаза всё равно смягчились. Сердце сжималось от того, как сильно тьма этого дома угнетала даже самые светлые чувства. Направляясь следом за братьями Блэк, Лили не могла перестать думать о том, что он действительно услышал её. — Чтобы впечатлить Эванс, братец, одними букетами не обойтись — тебе придется выкупить волшебный приют для эльфов, гоблинов и кикимор, — бросил Сириус, направляясь к камину с припрятанным им же летучим порохом. — Пошевеливайтесь, я не собираюсь сегодня драться с десятком Пожирателей на чистом энтузиазме. Лили, всё ещё ощущая, как её сердце безудержно колотится, обернулась к Регулусу. Ей казалось, что этот момент решает многое. Всё зависело от его ответа. — Ты готов? — спросила она тихо. Регулус остановился у камина, и на мгновение в его взгляде отразилось сомнение. Он внимательно посмотрел на пламя, в котором исчез Сириус. Лили уловила что-то знакомое — тот самый холодный расчет, что был присущ всем Блэкам — и ему в первую очередь. В глазах Лили мелькнула тревога, внезапный страх, что он передумает, что они окажутся на распутье. Она не могла допустить этого. — Что значит план «А"? — спросил он с осторожностью. Горло свело спазмом. Молчание повисло в воздухе, она сама не знала, что ждать от Регулуса. Девушка делала всё возможное, чтобы не выдать своей паники. — Андромеда, — произнесла она, как бы невзначай, но ее ответ был пропитан надеждой. — Она поможет. На лице Регулуса отразилось понимание, но он оставался бесстрастным. Чуть наклонив голову, он коротко кивнул, вслушиваясь в шум наверху. И в этом жесте было столько личного, что Лили вдруг почувствовала облегчение, как будто камень упал с её души. Он не передумал. Регулус посмотрел на неё — его взгляд был глубоким, напряжённым, как будто он пытался запомнить каждую черту её лица. И прежде чем Лили успела сказать хоть слово, он поднял руку и кончиками пальцев коснулся её щеки. Это движение было почти неуловимым, едва ощутимым, но оно заставило её замереть. Легкость касания напомнила ей тот вечер в Выручай-комнате, когда он осторожно вытирал её слёзы, стараясь не причинить боли. Тогда она подумала, что в его прикосновении скрыто больше, чем он готов был признать. Теперь этот жест имел другой смысл. Он был ответом, обещанием, решением. Всё, что они пережили до этого момента, больше не имело значения. Регулус выпрямился, бросил горсть порошка в камин и шагнул в пламя, безошибочно называя нужный адрес. На миг Лили показалось, что она осталась совсем одна в этом кишащем злом месте, но прежде чем раствориться в языках огня, Блэк успел обернуться через плечо, подавая ей знак не мешкать и следовать за ними. Лили шагнула в камин, все ещё ощущая на своей щеке след его пальцев. Зелёное пламя закружило их, унося вдаль от прошлого и открывая путь в неизведанное, которое отныне они должны были встретить вместе.