И поглотит нас Морок. Русалии

      Приведя овец на поляну, Лада позволила себе ненадолго отдохнуть. Она почти забыла каково это: ощутить лёгкие потоки ветра, едва трепавшие светлые локоны; чуять аромат ярко-зелёной травы, что щекотал щёки и нос; нежиться под тёплыми солнечными лучами. Это приближение лета ощущалось намного ярче предыдущего. Боги благоволили, одаривая благодатью.       Но самое прекрасное – полностью насладиться тишиной и покоем, оставшись наедине с природой. Никто не беспокоил. Ни матушка, что сетовала на навыки Лады в хозяйстве, точнее, на их отсутствие. Ни хвастливых подружек Вереи, норовившие каждый раз уколоть побольнее.       Ни Драгана.       Между бровей Лады пролегла складка. Мучившая себя тяжёлыми мыслями последние несколько дней, Лада пыталась разобраться в возникновении негласной вражды между ними. С того дня, как Драган впервые надорвал ниточку дружбы, предвещало начало конца. Их взгляды друг на друга становились тяжелее, разговоры короткими и едкими, недопонимание развело души на тысячу вёрст.       Не принимая удушливую реальность, Лада старалась наладить их отношения. Примирение не было для неё знаком сломленной гордости. Но отторжение всего её существа от бывшего друга детства ранило. И рана эта кровоточила до сих пор. А ведь цветущее девичье сердце желало иного: крепких объятий, томного взгляда, пылких поцелуев…       — Нашла чем голову забивать! – отругала сама себя Лада, прижимая прохладные ладони к щекам. — Пора обратно идти, ещё ведь цветы собирать. Лада согнала овец в стадо и зашагала к тропинке, ведущей к дому. Иногда останавливаясь в особенно живописных местах, набирала в охапку ромашки, калину, васильки. Заворожённо разглядывая лепестки и другие растения, Лада воодушевлённо вздыхала. Ей даже стало немного грустно оттого, что ранее она так старательно избегала такой цветущий праздник, укрываясь одиночеством словно была недостойна разделять всеобщее женское веселье и радость. В этот погожий день, преисполненная решимости, Лада пообещала себе от души повеселиться.       — Осталась только ты. — тихо сказала Лада и подошла к самой стройной берёзе.       Овечки всё это время послушно следовали за своей пастушкой, изредка пощипывая траву по ходу движения. Лада тем временем измучилась. Оказывается тонкие, казавшиеся почти хрупкими, веточки берёзы отчаянно не желали отламываться.       — Что ты делаешь?       Лада вскрикнула и резко обернулась, хватаясь за сердце. Увидев перед собой знакомое лицо, испуг сменился злым удивлением.       — Что ты тут забыл?       Перед ней стоял Драган с косой на перевес. Вместо привычного запаха кузни, Лада почувствовала аромат скошенной травы: свежий, с ноткой горечи полыни и лёгким шлейфом сладкого мёда одуванчиков. Рубаха, что обычно на нём была, отсутствовала. Мышцы на руках плавно перекатывались, напряжённые после тяжёлой работы. Капли пота стекали по шее парня, проследовали по ключицам, груди. Затем нарочито медленно спустились к животу и Лада резко подняла взгляд на лицо Драгана.       — Я первый спросил.       — Ветки берёзы собираю, Верея попросила. Праздник скоро. – пробубнила девушка в ответ, растирая мелкие ссадины на ладонях. – А ты? А, ну да…       Тягостное и неловкое молчание прервал шелест травы и приближающиеся голоса. Среди подошедших парней Лада, конечно же, никого не узнала. Обменявшись приветствиями с Ладой, парни ещё раз поблагодарили Драгана за оказанную помощь и продолжили путь к деревне. А вот какой-то парень с синими, как колокольчики, глазами и белокурой копной волос, остался, подошёл к Ладе и по-хозяйски закинув руку ей на плечо, задорно проговорил:       — К празднику готовишься, Лада?       — В-верно. А ты?.. – немного опешив, ответила девушка, хмуро косясь на собственное плечо.       — О. Я — Яромир, сын пахаря.       — Мне тут ветки берёзы собрать надо, но не очень получается. – она стыдливо спрятала покрасневшие ладони за спиной.       — Так давай помогу. А ты взамен погадаешь на меня, а? – парень лучезарно улыбнулся, подмигнув ей. Затем попробовал отломать несколько прутиков, но безуспешно.       — Э-э, я… - Лада всё это время бросала непонятно откуда взявшиеся виноватые взгляды на Драгана.       Того, казалось, ничего не смущало, но подозрительный прищур следовал за Яромиром. Спустя несколько мгновений Драган вздохнул, отложил косу в сторону, приблизился к Ладе, точнее, к берёзе. Стал отламывать тонкие прутики, тихо приговаривая.       — Легко отламываются те ветки, у которых верхняя сторона листа не шершавая, листок должен быть мягким. — Драган на мгновение бросил взор на губы Лады и тут же вернул внимание к дереву. — Попробуй.       Драган указал на одну из веток берёзы, Лада потрогала листы, проверила их на прочность и после попробовала отломать. Раздался хруст. Она хотела поблагодарить за подсказку, но Драган уже ушёл. Яромир ещё сделал несколько попыток разговорить Ладу, но та быстро распрощалась с ним, оставив наедине со своими мыслями и хитрой улыбкой на устах.       Возвратившись домой, Лада отвела в загон овец, затем по привычке тепло поприветствовала Ганну, совершенно не обижаясь на молчаливый ответ, и прошла к спальне. У окна сидела Верея, которая, кажется, даже не заметила приход сестры. Лада пошуршала охапкой растений, собранных в поле, выцепляя сестру из крепких дум.       — О, сестрица. Ты всё-таки собрала цветы, спасибо! Надеюсь, ты не передумала идти? Обещаю, будет весело.       — Не передумала.       Сёстры ещё какое-то время помогали по хозяйству, перебрали цветы и стали готовиться к празднику. Матушка отошла ухаживать за Ганной и готовить ужин к приходу отца, а сёстры остались в спальне.       — Что ж, повелевай, сестрица. – с улыбкой сказала Лада, увидев искры воодушевления в глазах Вереи.       — Сначала надо снять все обереги и украшения. Считается, что оберег «замыкает» энергию человека внутри кольца, бережет от всяческого тёмного. Для праздника надо открыться природу, стать открытой для тонких миров.       — Ты многое об этом знаешь. - Лада выполнила первое поручение, Верея также последовала ему.       — Жрица давно ведала, что есть определённый праздник, который едва ли не взаправду подскажет твоего суженого. Девчонки так обрадовались, что решили его устроить.       Верея продолжила.       — Теперь облачимся в белые одеяния и распустим волосы, дабы походить на русалок.       Верея достала из сундука белые платья — долгорукавки, протянула одно из них Ладе.       Девушки переоделись, хваля друг у друга отточено-стройные силуэты фигур. Юркими ручейками распустили волосы по плечам. Верея внезапно перешла на полушепот, проговорив:       — И теперь самое главное. – залезла под свою кровать, достав оттуда увесистую бутылку с медовуху. Лада усмехнулась, потворствуя заговорщической улыбке сестры.       Сёстры вышли из дома, когда на небе уже начали сгущаться сумерки. Прекрасными призраками прошлись по деревне, завернули к полю и через него к озеру, что не трогал туман. Пустующий берег вмиг наполнился звонкими голосами деревенских девчонок, которые также пришли повеселиться, искупаться, на суженого погадать. Мила и Леля, стоящие неподалёку, смерили Ладу оценивающим взглядом, что-то сказали друг другу и с ехидной ухмылкой рассмеялись.       «Насколько мне помнится, в этот день девушки должны друг другу обещать крепкую дружбу. Видимо, не с ними».       Сделав вид, что ничего не заметила, Лада огляделась. Заметила Зору, та неловко помахала рукой, но заметив, что Леля смотрит на неё, стыдливо опустила взгляд и отвернулась. Верея тем временем громко проговорила:       — Собирайтесь, девицы, рассказами делиться да венки плести!       Все собрались в некое подобие круга и расселись. Принесённые растения и цветы тут же начали переплетаться между тонкими ловкими пальцами, собираясь в венки. Каждая заботливо вплетала стебель за стеблем, вкладывая душу и веру в прекрасное чувство. Виднелись мак и василёк, иногда любисток. Лада и не думала гадать на суженого, но внезапно возникший образ Драгана словно указывал какие цветки добавить в венок. Так Лада оплела веточки берёзки ромашкой, увила калиной и украсила цветками вишни. Краем уха слушала рассказ одной юной девушки:       — Дядька рассказывал, с соседнего двора, как весной на озеро ходил с сыном. Сын-то потонул бедняжка. Ох, сколько раз ныряли местные мужики, всё никак найти не могли. А когда в очередной раз пришёл, то увидел, что на камне, — она указала на один из больших валунов вблизи берега, — сидит в чём мать родила необычная девица. Лик её прекрасен, кожа чистая и блестит как солнце на снегу. Волосы свои длинные распустила и расчёсывает. Затем поворачивается и ласковым голосом молвит, что сынку евоному хорошо, спит мирно. Вот так-то.       Другая девушка нахмурилась, сказав:       — А мне рассказывала бабка, что русалки на мельницах встречают.       «Интересно, почему»? – подумала Лада.       — Это как так? – спросила Верея.       — А вот так. Мельница наша ходила, работала, вдруг остановилась. Открыла бабка дверь в колесницу и видит —сидит красавица, коса распущена, в воде ноги моет. Она испугались, а та ей говорит: «Чего испугалась? Вот вымоюсь, уйду». Вытащила ноги, ушла, и мельница заработала. – заговорщическим голосом поделилась девушка.       — Чудо, не иначе. – удивлённо вздохнул кто-то из присутствующих.       За увеселительными рассказами, да под сладкую медовуху, девчонки повеселели, заплетали венки, едва заметив опустившуюся на деревню ночь. Лесная тишь уступала звонким голосам. Луна освещала прекрасный лик каждой из девушек, зажигая озорство.       От непринуждённых разговоров, распития мёда щёки Лады порозовели, настроение приподнялось. Деревенские красавицы распевали песни, водили хороводы, ожидая восхождения луны.       Затем Лада отыскала Верею и те ступили к озеру вместе с остальными девушками деревни.       — Русалка — царица, Красная девица! Не загуби душки, Не дай удавиться,       А мы тебе кланяемся. –Зоратихонько запела песню дабы уважить русалок, бросая венок. За ней повторили и остальные. Сплетённые ранее венки покачивались на волнах.       Словно в прозрачных блюдцах в них отражались звёзды.       — А я сегодня Яромира первым повстречала. – не без хвастливости в голосе проговорила Мила. Несколько девчонок кинули завистливые взгляды но тут же отвели. Каждая знала о поверии, что первый встречный в праздник русалии мог стать суженным в будущем.       — А я Озара. – скромно пролепетала Зора.       — Ну, это ещё не точно, верно? Время покажет, как на самом деле будет. – с улыбкой сказала Леля. – Мне он тоже сегодня первым встретился.       — Так и у тебя не точно, верно? – откровенно съязвила Лада, по какой-то известной причине желая защитить Зору.       Верея хлопнула в ладоши, призывая всех к порядку.       — Так, сёстры, время купаться!       Лада и Верея тронули пальцами прибрежную волну, с визгом отпрянули. Затем всё смелее и смелее погружались в воду. Казавшееся холодным, воды озера мягко обволокли девушек, даря тепло. Белоснежные платья тут же намокли, утяжеляя собственный вес, но Лада и Верея плавали и смеялись.       — А ты кого сегодня первым увидела?       Лада совершенно не заметила надломленности в голосе сестры, ответила непринуждённо: — Драгана. Но, я не верю во все эти сказания о суженном. Да и… Я и Драган. Курам на смех, сама знаешь.       Лада нелепо рассмеялась, стала суетливо барахтаться в воде. Мысли о Драгане, его присутствии в её жизни кружили голову. Подбрасывали вверх и стремительно били о землю. Сердце то трепетало, то замирало, а иногда и вовсе обливалось кровью, но тянулось к нему.       «Глупость, не иначе». – подумала Лада, нырнув с головой под воду чтобы освежиться.       — Ну да, знаю. Конечно. – улыбнулась Верея и устремила задумчивый взор куда-то в небо.       Какое-то время сёстры ещё плавали, но вскрик подруг на берегу заставил мигом вернуться. Подбираясь к берегу, Лада заметила Драгана. Девушки, что были на берегу бранили его словами, которых Лада никогда в жизни не слышала.       — Уходи, пока не прогневал русалок! – кричала одна из девчонок, замахиваясь кружкой на Драгана.       Выйдя на берег, Лада и Верея подошли к центру ссоры. Верея приподняла руки в примирительном жесте и заговорила:       — Да что вы, девчонки, это же Драган. Он хороший. – она обернулась к другу. – Что произошло и почему ты здесь?       Лада заметила как Драган сжал кулаки.       «Оправдываться ему трудно, видимо».       — Я бежал потому что… - Драган мельком обратил внимание на Ладу и его глаза расширились, а слова будто потонули в чаще леса.       Парень старательно отводил взгляд, но неизменно возвращал к Ладе. Струящиеся локоны спадали по плечам, блестя в свете луны, а капли воды, будто дразня, стекали по тонкой шее, к груди. Мокрое платье облегало изгибы её фигуры, открывая взору Драгана всю пышность юности его бывшей подруги. Лада прикрылась, щёки горели от вспыхнувшего румянца. Он бы так и любовался ею, если бы не заметил бурлящее озеро, покрывающееся сверкающе-серебристой пеной.