Проверка на прочность

Деуза растерянно бродила по гостиной своей квартиры, истерично всхлипывая и не находя себе места. Последние сутки для неё оказались настолько ужасными, что иногда казалось: вот-вот она лишится рассудка. Когда выяснилось, что обнаружили сеньора Альбиери, что произошла авария, она вместе с доной Эдной бегом устремилась в больницу, молясь всем богам чтобы с её сыном всё было в порядке. Деуза ни на минуту не усомнилась, что Лео с доктором, тем не менее сотрудники полиции опровергли это, утверждая что ни мальчика, ни каких-либо следов Лео поблизости от места происшествия не обнаружили. Конечно, ребёнок мог сбежать, испугавшись произошедшего, и то верно — полиция признала, что задняя дверь машины была открыта, и даже нашли на заднем сидении плюшевого медведя, в котором Деуза безошибочно узнала одну из любимых игрушек Лео, без которой он ни в какую не мог уснуть. Однажды Деузе удалось уговорить сына отправиться в гости к одной из её тётушек, однако им пришлось вернуться на следующий же день, так как игрушка осталась дома и сын из-за этого истрепал ей все нервы, постоянно повторяя что "папа" никогда бы не забыл медведя, и вообще ему здесь скучно, играть с детьми её кузины он тоже не хочет и вообще больше никуда с ней не поедет, если только доктор не составит им компанию. После такого фиаско она поспешно собрала вещи и уехала вместе с сыном, стыдясь смотреть родственникам в глаза, заранее зная, что они сочтут её совсем никудышной матерью неспособной унять мальчишку, не достигшего даже подросткового возраста. И мать потом в письме всё сетовала, что Деуза совсем избаловала её внука, позволяя тому делать что вздумается, совсем не заботясь о будущем мальчика, отдельный абзац посвятив тому, что общение с доктором пагубно влияет на Лео. Теперь Деуза сполна соглашалась с матерью, а если бы дона Мосинья лишний раз не подчёркивала, что она оказалась права и давно надо было увозить Лео подальше от доктора, вообще цены бы ей не было. Но что ей было делать? Матери легко говорить, а Деуза хотела только лучшего для сына, чтобы он общался с образованными людьми и ходил в хорошую школу, получил образование, чтобы увидел мир, а не носился босяком бок о бок с деревенскими мальчишками чтобы потом стать плотником или рыбаком, вся жизнь которых крутилась в одном ритме и где не происходило ничего интересного. От такой жизни она в своё время бежала из деревни, думая что молодости и таланта достаточно для покорения большого города. Танцевала она впрямь восхитительно, это отмечали все преподаватели, но в желанную академию её не взяли — были гораздо менее талантливые, но более подходящие в долгосрочной перспективе кандидатки, родители которых могли позволить себе быть спонсорами академии, а у Деузы таких возможностей не было. На языковые курсы денег тоже не хватило, чтобы уехать на гастроли с ансамблем, где она какое-то время выступала, и не было в ней столько смелости чтобы уехать на край света, пока она сомневалась и спорила сама с собой — нашлись другие кандидаты, и жалование там было просто смехотворное, только на хлеб и молоко хватало, и ещё на аренду крохотной затхлой комнатушки в общежитии. Мать убеждала вернуться домой, но вместо этого Деузе удалось наскрести денег на курсы маникюра, потом нашлись близкие друзья, а в танцевальном зале она познакомилась с Элвалду, жизнь закрутилась и она даже считала, что в общем-то всё у неё сложилось лучше чем могло бы, если бы только не отсутствие детей... Именно отчаянное желание иметь ребёнка привело её в клинику доктора Альбиери, а этот человек — негодяй! — притворился, что ему есть дело до благополучия её и её ребёнка, нагло присвоил Лео, а потом украл, и теперь её шестилетний сын неизвестно где, бродит по огромному городу, в котором едва ли не каждую ночь происходит что-то криминальное, и всё от начала и до конца — вина Альбиери! Как он мог так с ней поступить?! Женщина готова была рвать на себе волосы от злости, отчаяния и бессилия. Она бы сама шла искать сына, но понятия не имела где он может быть! Следовало дождаться утра прежде чем давать объявления на радио, телевидение и в газеты, общаться с полицией и расспрашивать прохожих, не видели ли они случайно где-нибудь на улицах похожего мальчика. А время шло крайне медленно, вот всегда так: когда хочется приостановить его — оно летит быстрее песка на ветру, а в сложные мгновения тянется бесконечно, каждая секунда кажется вечностью. За что ей это наказание?! — Да не переживай ты, Деуза!— Элвалду пытался оставаться позитивным.— Ты же знаешь своего сына, этот мальчишка где угодно приспособится, даже в лесу с обезьянами найдёт общий язык! Вспомни, на прошлой неделе ты переживала, что он сбежал со школы, подняла шум, а вечером мальчишка как ни в чём ни бывало вернулся домой, ещё и подружился с продавцом булочек и тот угостил его целым пакетом! Булочки кстати были восхитительные, давно уже не пробовал такого мягкого теста, в нашей булочной такие не продают... — Да ты что издеваешься?!— воскликнула Деуза.— Какое мне дело до твоих булочек, когда мой сын пропал?! Ты понимаешь, что на улице ночь, а Лео непонятно где? Браво, Элвалду, ты не мог лучше дать понять, что тебе наплевать на моего сына! — Да почему наплевать?— недоумевал мужчина.— Я просто пытаюсь тебя успокоить, а ты вместо этого на меня весь день орёшь! Между прочим, дона Мосинья права,— здесь ему хватило такта хотя бы понизить голос, но Деуза всё равно задохнулась от возмущения,— если бы ты вовремя отвадила этого докторишку, ничего бы этого не было! А теперь чему удивляться? Мальчонка совершенно неуправляемый, с ним невозможно сладить! — Ну спасибо за поддержку!— вспыхнула женщина, с трудом сдерживая подступающие слёзы.— Мне же не хватило на сегодня напоминаний, что я ужасная мать! Лео всего лишь маленький мальчик, если бы ты хотел, ты бы поладил с ним, а если нет желания — можно найти тысячу оправданий почему не можешь чего-то сделать! — А я по-твоему не пытался?— возмутился Элвалду.— Мальчишка ни во что меня не ставит и даже не скрывает этого! Только и повторяет, что подарки я ему приношу не такие, что со мной не интересно и вообще, он не понимает почему должен тратить на меня время, когда мог бы провести день со своим ненаглядным «папочкой»! — Я тебе уже миллион раз повторяла, что сеньор Альбиери не его отец! Почему мы вообще опять-таки это обсуждаем?! — Может и не отец, только вот мальчик этого не признаёт, потому и творит что вздумается, и тебе грубит постоянно, наглецу бы уши надрать как следует, а ты его жалеешь и продолжаешь баловать, вот тебе и результат — пожалуйста, получите и распишитесь! — Знаешь, если мы с Лео настолько тебя не устраиваем — уходи! Дверь открыта, я тебя не держу! Подумать только, за этого человека я собиралась выйти замуж! — Ах, уже "собиралась", а не собираешься? — А вот так! Если тебе не нужен мой сын, значит и я не нужна, значит это не любовь вовсе! Только знаешь, не оставь ты меня тогда беременную, придумав себе всякого, может ничего бы этого не было, и доктора Альбиери рядом с Лео — тоже, потому что у него с самого рождения был бы отец, и мне не нужно было бы крутиться, чтобы выжить с ребёнком на руках! — Вот как?! — Именно!— кивнула Деуза. — А почему он постоянно рядом с тобой крутился? Понятное дело, я приревновал, а ты же знаешь, что у меня характер никуда не годится, я тебе сразу после нашего знакомства сказал, что других мужчин рядом с тобой не потерплю! — Да ну тебя!— отмахнулась Деуза.— Нет у меня сил с тобой спорить, ни о чём я не могу думать кроме моего сына! Где мой Лео?! Я с ума сойду!— женщина отошла к окну, не сдерживая рыданий. — Деуза... Ну что ты...— мужчина неловко подошёл к ней, обнимая за плечи.— Да найдут его, и дня не пройдёт как найдут! Этот муж твоей подруги обещал помочь, он же богатый человек, его должны уважать, значит мальчишку быстро найдут! Чего им стоит? Или на крайний случай очнётся этот доктор и расскажет всё как миленький, если не захочет сесть в тюрьму! — А если не очнётся? Вдруг он приказал Лео где-то спрятаться, где его не найдут, и не очнётся чтобы рассказать правду?— переживала мать Лео. — Нет уж, от таких как этот докторишка так просто не отделаться, поверь мне, Деуза! Женщина тяжело вздохнула. Тревога за сына ела изнутри, не давая спокойно дышать. Она бесконечно корила себя, что позволила Лео столь сильно привязаться к доктору, что вовремя не заметила тревожных признаков! Надо было пресечь их общение на корню ещё несколько лет назад, когда поведение доктора показалось ненормальным: тогда Лео был настолько мал, что со временем забыл бы доктора Альбиери! — Что вы шумите? Вас на весь дом слышно!— Мосинья прервала уединение дочери и её жениха своим появлением.— У меня голова просто раскалывается, Эдвалду, пойдите в аптеку и купите мне упаковку аспирина! — Зачем же покупать, мама?— Деуза достала аптечку из тумбочки.— У меня должен быть. — Ничего у тебя нет!— Мосинья вырвала из рук дочери аптечку, настойчиво уставившись на будущего зятя.— Говорю вам, Эдвалду, сходите в аптеку! — Понял... Я мигом, дона Мосинья!— мужчина поспешно ретировался. Вскоре хлопнула дверь. — Ну что случилось, мама?— вздохнула Деуза. — Что случилось? А ты не понимаешь? Ни стыда у тебя ни совести, я могла бы сгореть со стыда окажись в такой ситуации! — О чём ты говоришь, мама?— недоумевала она. — О чём?! Про тебя и этого Ферраса! — Я тебя не понимаю, мама! — недоумевала Деуза. Мать явно не могла знать, что совсем недавно между ней и мужем Иветти возникла крайне неловкая ситуация.— Кстати, я хотела тебе сказать, что ты повела себя очень невежливо с мужем Иветти, этот сеньор совершенно безвозмездно согласился помочь нам искать Лео, а ты ответила ему подобной грубостью! — Совершенно безвозмездно говоришь?— хмыкнула дона Мосинья.— А разве ничего не значит, что он отец Лео? А твоя подруга знает, что ты родила сына от её мужа? — Что?!— воскликнула Деуза.— Какой ещё отец, что ты такое говоришь, мама?! Я тебе тысячу раз объясняла, что сделала искусственное оплодотворение! В чём ты меня опять хочешь обвинить? Сначала ты утверждала, что доктор Альбиери отец Лео, а теперь говоришь, что я родила сына от мужа лучшей подруги! — А как ты объяснишь это?!— Мосинья вытащила из рукава старую фотографию. — Что это ещё такое?!— Деуза уверенно схватила фото, но присмотревшись просто обомлела: из изображения двадцатилетней давности на неё смотрели... сразу два Лео. А снизу была подпись: «Диснейленд, 1967, Диогу и Лукас Феррас».— Господи... Как же так...— она подняла взгляд на мать.— Где ты это нашла, мама? — В кабинете этого доктора! Где же ещё? А вот эту посмотри, это же муж твоей подруги, он здесь моложе, но я его сразу же узнала!— вторая фотография была судя по всему сделана во время празднования Рождества: двое мальчиков — полные копии Лео — открывали подарки около ёлки, а отец наблюдал за ними, небрежно устроившись в кресле с напитком. В толпе можно было заметить и более молодого, но вполне узнаваемого сеньора Альбиери.— И ты мне будешь говорить, что этот человек не отец моего внука? Как ты мне ещё объяснишь такое сходство? Теперь я понимаю почему этот доктор крутился вокруг тебя, почему стал крёстным твоего сына, да может они с этим Леонидасом заранее сговорились отнять у тебя Лео, а ты ни сном ни духом! Я же тебе говорила, никогда не связывайся с такими людьми, ясное дело, он на тебе не женился, а проблем теперь не избежать, если он решит отсудить сына, для богатых в нашей стране открыты все дороги! — Я ничего не понимаю, мама...— в отрицании покачала головой Деуза, ей казалось, что голова может взорваться от увиденного.— У меня никогда ничего не было с этим мужчиной, да я с ним едва знакома! И как бы я могла... Он же муж Иветти! Даже если бы не был, она всё равно познакомилась с ним раньше, я бы никогда не стала иметь с ним дело, даже если представить, что он обратил бы на меня внимание! Я не знаю этого мужчину, я его не люблю, он не отец моего сына, этого просто не может быть, поверь же мне, мама, я не понимаю почему сыновья этого человека так похожи на Лео, я ничего не понимаю... Это просто невозможно... — Знаешь что хуже всего, Деуза?— вздохнула её мать.— Нет, не то, что ты связалась с мужчиной не своего круга, мужем твоей подруги... В жизни всякое бывает, все иногда совершают ошибки и живут дальше как могут. Хуже всего, что ты продолжаешь врать, когда тебя уже разоблачили! Разве я враг тебе? Я твоя мать, я всегда пойму и поддержу тебя, ты только скажи мне правду, я же не прошу многого! — Мама...— застонала Деуза. Трель телефона прервала их разговор, Деуза мигом бросилась к телефону.— Слушаю вас! Да, это я! Где?!— она с облегчением рассмеялась сквозь слёзы.— Господи, спасибо! Да, конечно, я вас слышу! Я сейчас же приеду! Огромное вам спасибо! — Кто звонит, Деуза? — Мама, нашли Лео!— воскликнула Деуза. — Нашли?!— ахнула Мосинья.— Где нашли?! — Он забрался в старую постройку, сработала сигнализация, приехал владелец, а там Лео... В общем, этот человек его поймал и убедил сказать мой номер, а потом сразу же позвонил мне!— сквозь слёзы рассказывала женщина.— Нужно срочно ехать, я хочу немедленно увидеть сына!

***

Средних лет мужчина решительно толкнул дверь в небольшой мотель, на ходу здороваясь с пожилой хозяйкой, и поднялся на этаж, где остановились на ночь супруги Феррас. Он постучал в дверь, а минуту спустя ему открыли, пропуская внутрь. — Сеньор Перейра,— кивнул Лукас. — Сеньор Феррас,— кивнул он.— А ваша супруга к нам не присоединится? Ответить Лукас не успел, потому что из второй комнаты вышла немного запыхавшаяся Жади, спешно прикрывая дверь. Фредерико успел заглянуть в спальню, чтобы увидеть играющего на кровати ребёнка. На полу около стола стояли дорожные сумки, уже собранные, что говорило о намерении молодых людей как можно скорее покинуть город, возможно даже без его ведома если им будет так угодно. Впрочем, последнее намерение заведомо провалилось: он знал каждого второго человека в этом городке, потому известие, что приезжий человек арендовал машину в местной автомастерской с приличной платой и обязательством, что водитель пригонит её обратно при первой же возможности в течении нескольких дней, не могло не дойти до него. — Он ничего не помнит!— воскликнула Жади. — Простите? — Мой племянник! Он совершенно ничего не помнит, чистый лист вместо памяти, он даже родную мать вспомнить не может! Даже своего имени не знает!— с обвинением заявила она как будто это была персональная вина Фредерико.— Вы должны спросить у этой ненормальной, что она с ним сделала, вы же её знаете! — Жади, пожалуйста...— Лукас попытался успокоить жену.— Давай мы не будем... — Нет, я не успокоюсь! Потому что мой племянник ничегошеньки не помнит! Как я привезу его Латифе? Она же опять будет страдать, что собственный сын её не знает! И твой отец не отвечает! Никто не отвечает!— теперь она обращалась уже к мужу.— Может наши дети в опасности? А я тем временем здесь, в этом городе, где даже телефона нормального нет!— Жади так сильно трясла головой, что её и без того вьющиеся волосы напоминали львиную гриву, пока наконец не остановилась переводя дух.— Извини... И вы тоже извините, сеньор, я просто немного нервничаю... — Я так и понял,— усмехнулся Фредерико. На первый взгляд этого человека ничто не могло удивить или вывести из равновесия.— Что касается вашего племянника, я конечно не медик, но очевидно, что ему пришлось очень многое пережить за последние месяцы, потому и сработал защитный механизм, в столь раннем возрасте это отнюдь не редкость. Сколько ему? Три года? Даже если он забыл своих родственников, он выучит их заново. Кроме того, вам даже выгодно, что мальчик не помнит ничего, иначе как бы вы спокойно увезли из города чужого по сути ребёнка под видом своего сына? Иначе у людей могли возникнуть вопросы, начались бы подозрения, кто-то очень любопытный поехал бы в город и начал искать следы... Вы думаете таких здесь нет? Ошибаетесь, всегда найдутся люди, которым есть дело до чужой жизни, особенно когда речь идёт о том чтобы вычислить похитителей маленького мальчика. Это криминал, сеньора, вы оба можете попасть в тюрьму. Ваш отец, сеньор, известный бизнесмен, как думаете, как отразится на его фирме, что сын и невестка окажутся за решёткой?— кажется, спокойный голос детектива, когда он расписывал подобные перспективы, изрядно напугал их: Жади и Лукас переглянулись между собой. — Но вы же поможете нам и не позволите, чтобы такое случилось?— без стеснения спросила Жади. Фредерико рассмеялся, хотя юмора в этом было мало, прежде чем стать очень серьёзным: — Вы считаете меня преступником, сеньора? Я много лет работал в полиции прежде чем начать детективную карьеру, обо мне много чего говорили, но я никогда — хочу подчеркнуть — не шёл на криминал. Тем не менее вы, как и мой друг Зейн,— да, я имел честь с ним разговаривать,— планируете втянуть меня в похищение ребёнка! — Сеньор Перейра,— вмешался Лукас,— это никакое не похищение. Мы планируем отвезти мальчика к матери. Какой же это криминал? — Ну тогда вас ждёт большой сюрприз, сеньор Феррас: для начала вам придётся найти его мать. — О чём вы говорите?!— не удержалась Жади.— Что-то случилось с Латифой? Что с моей сестрой? — Ваша сестра сбежала, исчезла в неизвестном направлении, оставив родственникам письмо с просьбой оставить её в покое и не искать. — Этого не может быть!— это не похоже на Латифу, Жади не могла поверить, что её сестра отважится так поступить. — Тем не менее это так. Уж не знаю что там произошло, меня в подробности не посвятили, однако ваша сестра впрямь сбежала. Зейн ожидает, что по возвращении в город я помогу я ему в поисках. Потому возвращение мальчика к матери затянется на неопределенный срок, возможно на месяцы или даже годы, если ваша сестра хорошо спряталась, и я так понимаю, вы не намерены сообщать его отцу правду о выживании ребёнка, что делает укрывательство Амина Рашида равным похищению. Даже то, что вы родственники, не будет значительным оправданием, если дело дойдет до суда. И вы хотите, чтобы я был связан с этим делом... Это очень большой риск, вы не находите? — Помнится, вы не были настолько правильным, когда покрывали женщину, которая украла моего племянника,— заметила Жади.— Кто она вообще такая? Откуда вы её знаете? Почему никто не арестовал эту женщину? Она же украла моего племянника, это невозможно отрицать! — Полагаю, мои личные дела не должны никого беспокоить. Но раз уж вы оказались связаны с этим делом...— он тяжело вздохнул.— Сара — дочь моей очень хорошей знакомой, мы вместе учились когда я ещё жил в этом городе, потом она пошла по кривой дорожке, связалась с наркотиками, пыталась вылечиться, но постоянно возвращалась к своей пагубной зависимости... В общем, девочка осталась сиротой в возрасте пятнадцати лет, вскоре родила ребёнка, мальчика, отец которого отсудил у неё сына под предлогом, что она не в состоянии о нем заботиться. Потом объявились наркоторговцы, которые предъявили Саре старые долги матери... Работа в местной кондитерской не могла помочь ей погасить настолько большой долг. Я бы помог ей, но она не связалась со мной... Девчонка связалась с нехорошими людьми, начала заниматься наркоторговлей, потихоньку начала принимать и сама, вскоре забеременела от одного из этих отморозков, ребёнок родился больным и не выжил. У Сары случился нервный срыв, это стало одной из причин почему она смогла избежать ареста, её отправили на принудительное лечение, но с тех пор с психикой у неё неладно... Бывает, она бредит, когда не принимает препараты, ей мерещится то ли сын, что живёт с отцом в Аргентине, то ли погибший ребёнок... Кроме того, Сара поклялась отомстить бывшему, из-за чего она неоднократно попадала в опасные для жизни ситуации. Полагаю, она смогла вычислить их убежище примерно в то время, когда они держали там вашего племянника, возможно он показался ей похожим на сына, возможно она просто хотела спасти невинного ребёнка, тем не менее в какой-то момент начала воображать, что Амин — её сын, зовут его Родриго, и за ними гонятся люди его отца, чтобы отнять у неё ребёнка... В любом случае, её действия спасли сына вашей сестры. Эта девушка не планировала ничего дурного, она хороший и светлый человек, оказавшийся в нелёгкой жизненной ситуации. Я планировал оплатить лечение, убедив её пройти полноценный курс реабилитации, это будет малостью, моим долгом перед её матерью, но если вы намерены сообщить в полицию... — Нет-нет,— поспешно возразила Жади,— я же не знала... Вы извините, я бываю иногда немного резкой, но это вовсе не со зла. Мне просто нужно знать, что вы не выдадите нашу тайну. Поймите же, мальчик не будет счастлив без матери! Он должен расти с Латифой, а не считать своей матерью новую жену отца, которой до него и дела не будет! Латифа, она... Она просто не могла сбежать, только не сейчас, это совсем на неё не похоже, должно быть Мохаммед что-то сделал, без него здесь явно не обошлось... — Тем не менее она сбежала,— констатировал Фредерико.— Полагаю, наш разговор затянулся. Я не стану никому рассказывать о вашей тайне,— на этих словах молодые люди синхронно выдохнули,— однако я хочу предупредить вас ещё раз о вероятных последствиях. Я говорю об этом вам, и скажу об этом Зейну не раз и не два: ничего хорошего из этого не получится. Лучше найти способ сообщить правду отцу мальчика. — Мы об этом подумаем,— ответил Лукас, хотя весь вид Жади говорил об обратном.— И ещё: если Амин жив, что за ребёнок тогда погиб в машине? — А вот этого, сеньор Феррас, мы никогда уже не узнаем,— выдохнул детектив.— Но я полагаю, это был один из бездомных, раз никто не обратился в полицию чтобы установить его личность, очень трагичный, но к моему огромному сожалению, отнюдь не единичный случай... Теперь я полагаю, что мне пора,— он собирался было уходить, но кое-что вспомнил и развернулся, оставив на комоде несколько крупных купюр.— И заберите ваши деньги, сеньор. — В каком смысле? — В том смысле, что вы заплатили слишком много за аренду автомобиля, хозяин мастерской заметил, что вы оба хорошо одеты и взял с вас тройную цену, но когда он узнал, что мы с вами знакомы, попросил вернуть лишние деньги. Не успела дверь закрыться за Фредерико как повисшую на мгновение тишину разрезала трель телефона. Лукас поднял трубку. — Я слушаю вас. Мел?!— Жади тут же развернулась, прислушиваясь к разговору.— Дочка, как вы там? Куда вы все исчезли? Мы с мамой никому не могли дозвониться. Что? Какие ещё воры?! Кто сломал руку? Как, прости, твой дедушка назвал доктора Альбиери? Расскажи-ка мне всё с самого начала!

***

Всю ночь Эдна провела в приёмном отделении больницы, даже не помышляя о том чтобы отдохнуть или отлучиться хотя бы на минуту, вопреки настойчивым просьбам врачей. Те утверждали, что хотя состояние Альбиери стабилизировалось и для жизни угрозы нет, он по-прежнему без сознания и чисто физически не сможет принимать посетителей. Тем не менее женщина отказалась уходить, только спешно позвонила няне, обещая двойную оплату если она согласится остаться с Джованной на ночь и вплоть до её возвращения. Эдна даже сама себе не признавалась, что не только боится за здоровье мужа, но и опасается, что Альбиери опять исчезнет в неизвестном направлении и не предупредит её. И как она будет жить без него? Альбиери был жизнью Эдны, а всё остальное — работа, воспитание дочери, мечты о путешествиях — так или иначе связано с ним, стоило признать откровенно, все аспекты её жизни элементарно теряли для неё всю свою ценность, если его не будет рядом. Казалось, она родилась и жила долгие годы до их встречи только чтобы однажды встретить Альбиери и обрести смысл жизни, потому что после их встречи вся её жизнь заключалась в том чтобы угождать ему, чтобы он чувствовал себя комфортно и удобно, лишь бы заслужить малейшую его похвалу, и всё что она делала, она так или иначе делала в надежде, что это сделает счастливым его, что однажды он улыбнется — тепло, с любовью — и скажет "спасибо", скажет, что не представляет своей жизни без неё. Он никогда этого не говорил, принимал её заботу спокойно и без лишних эмоций, вечно думал о чём-то возвышенном, был рядом, но одновременно далеко от неё. Тем не менее невозможно представить, что придётся жить без Альбиери. Она уже давно жила исключительно ради него, словно придаток, крохотная деталь некого сложного механизма, вполне этой роль довольствуясь. Её муж — настоящий гений, жить в его тени уже огромная честь, которой удостоится отнюдь не каждый. Эдна знала, что живёт ради него, потому ни за что бы не позволила ему исчезнуть! Конечно, крайне маловероятно, что человек сразу же после аварии бросится бежать, однако от её мужа можно было ожидать чего угодно, тем более, ей было хорошо известно, что Альбиери шантажировали, он не первый месяц живёт как на иголках, а значит может пойти на любое безумство: похищение Лео было одним из проявлений того, что его психика пошатнулась на фоне вечных волнений и опасений. Благо, мальчика нашли, иначе Альбиери могли привлечь к ответственности, его ждал бы публичный позор, порицание и лишение лицензии, а может даже заключение в тюрьму; столь ранимый человек, каким всегда казался ей Альбиери, не вынес бы подобного. Но чем именно его шантажировали? Что он натворил, что боялся каждой живой души и готов был пойти на самые безумные вещи, лишь бы сохранить тайну? Эдна не знала, а хотелось бы знать, может тогда она по крайней мере знала бы от чего его защищать. — Сеньора Альбиери?— к женщине подошла медсестра, тронув её за плечо, чтобы привлечь к себе внимание. — Да?— встрепенулась Эдна. — Ваш муж очнулся и просит чтобы вы к нему подошли, сеньора. Только помните, что пациенту противопоказан стресс, он пока слишком слаб. — Конечно!— спешно кивнула жена доктора, уже не особенно вслушиваясь в слова медсестры, мыслями она уже всецело была рядом с мужем. Эдна практически влетела в больничную палату, не особенно слушая увещевания молодой медсестры, даже не заметив как с неё слетел накинутый на плечи халат. Женщина невольно вздрогнула, впервые увидев мужа: Альбиери выглядел бледным, а на лбу зияли ссадины. — О, дорогой!— воскликнула она с мучением в голосе, не в силах совладать с эмоциями. — Эдна...— прохрипел Альбиери, у него была сломана ключица и врачи дали ему кучу обезболивающих, потому язык немного заплетался, когда он впервые предпринял попытку говорить.— Где Лео, Эдна? — С Лео всё в порядке, он теперь с матерью,— она была мягко говоря разочарована, что в первую очередь при пробуждении он озаботился именно судьбой мальчика.— Альбиери, ты должен объяснить что произошло, почему ты сорвался и сбежал! Я едва не сошла с ума, подумала, что никогда больше не увижу тебя, что ты нас бросил! Что ты наделал, Альбиери? Чего ты так сильно боишься? В конце концов, я твоя жена, я имею право знать, если мой муж ввязался во что-то, что ставит под угрозу его репутацию, а уж тем более — жизнь! Вот от кого ты убегал? Ты же мог убить себя, дорогой! И что бы я без тебя делала, Альбиери?— женщина пыталась увещевать мужа. — Эдна, я сделал кое-что особенное, немыслимое, революционное, и я боюсь, что меня предадут остракизму, осудят, возможно даже арестуют... Тогда вам с Джованной будет угрожать опасность, и Лео... Он тоже окажется в опасности! Ты должна мне сказать, где он! — Ты бредишь, Альбиери...— покачала головой Эдна.— Это последствия наркоза, врачи предупреждали... Не волнуйся, Леонидас обо всём договорится, Деуза не станет заявлять на тебя о похищении, конечно, придётся держать дистанцию с мальчиком, но... — Леонидас его видел?!— воскликнул Альбиери. Доктор предпринял попытку подняться с постели, срывая капельницу, несмотря на попытки жены его удержать, и схватил её за руку.— Он его видел?! — Альбиери, пожалуйста... Нет, он его не видел! Не видел!— воскликнула она, после чего её муж наконец выдохнул с явным облегчением и вновь откинулся на подушки.— О, Господи...— вздохнула Эдна, на глазах женщины выступили слёзы.— Что же с тобой происходит, Альбиери?— она опасалась, не помешался ли её муж, если его увидят в таком состоянии, врачи могут настоять на лечении у психиатра, что почти неизбежно приведёт к лишению лицензии, чего Альбиери точно не сможет вынести, поскольку посвятил большую часть своей жизни развитию клиники. Но вдруг он впрямь нуждается в лечении, вдруг Альбиери попытается навредить себе или кому-нибудь ещё, а её не будет рядом чтобы помешать ему? Она же не знает, когда ему станет плохо! — Пожалуй, пора тебе узнать правду, Эдна,— выдохнул доктор. Он до последнего пытался скрывать от жены истинное положение дел, но становилось сложнее держать всё в тайне, тем более, годы идут и скоро она задастся вопросом, почему Джованна не похожа ни на кого из них, почему Лео с каждым годом всё больше напоминает Лукаса... Она рано или поздно заметит, оставалось только надеяться, что жена никому не откроет его тайну.— Но это должно остаться между нами, эта тайна может уничтожить многих людей, изменить весь мир... Ты должна молчать, даже если будешь глубоко обижена на меня после моего рассказа, ты это хорошо понимаешь, Эдна? Пообещай мне! — Конечно, дорогой! Я обещаю, Альбиери! — Я создал клон, Эдна,— выдохнул он. — Что?— сначала женщина не поняла, о чём он говорит, но потом до неё постепенно начало доходить.— Альбиери, ты пытаешься мне сказать, что... — Что я создал клон, точнее — двоих клонов,— нетерпеливо объяснил доктор, перебивая жену,— и оба родились и вполне здоровы, именно это я и пытаюсь тебе сказать, Эдна! И ты их знаешь, одного из них ты лично привела в этот мир! — Боже мой...— женщина поднялась, как будто хотела сбежать от осознания тайны супруга, в шоке прижав ладони к вискам. Она попятилась к двери, ничего толком не осознавая, а потом её глаза вдруг закатились и она рухнула в обморок.