SWAP AU

Отлично! Теперь тебе доступна информация о том, какой сейчас год, время и что вообще происходит вокруг! И теперь ты имеешь хоть какое-то представление о том, кто ты такой. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Жаль, что ты просто скучный лейтенантик, со скучной бумажной работой, который толком ни черта не умеет, кроме как язвить, торчать и страдать хуйнёй. Вообще-то я офицер РГМ, видимо с довольно хорошей характеристикой и статистикой, раз меня позвали на столь важное дело. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Да. Которое ты успешно проёбываешь вот уже неделю. То выходить не хочется, то появились более важные дела, верно? СУМРАК: Не позорься. А если позоришься, то не выёбывайся. Почему меня унижает даже собственная голова? Кицураги потирает виски, нервно жмурясь, будто его хорошенько стукнули по голове. Дюбуа поворачивается к напарнику: — Всё хорошо? Выглядишь не очень. Почему его вообще волнует, как там я? Почему ему искренне не насрать? Он же хочет как можно быстрее решить вопрос, а не выяснять, как там я, плохо мне или хорошо. Пожалуй, ускорю ему решение хотя бы этого вопроса. — Всё в порядке и под контролем. Не переживай. Крупный мужчина на пару секунд прищурился, выискивая причину такого отрицания. Но кажется, ничего такого важного не нашёл. ЭМПАТИЯ: Он имеет слишком узкое представление о тебе. Ему нужно получить больше информации, чтобы хоть как-то помочь. И зачем ему это? Чтобы что? Чтобы он смог манипулировать моим положением дальше? ЭМПАТИЯ: Ему можно доверять. Он не такой уж и плохой мужчина, как ты думаешь. Ким старается игнорировать эти слова. Пока он придерживается строго своего плана. Никому не доверять. Да и смысл доверять, если они это дело раскроют примерно за неделю? Не растить им же детей вместе, не сотрудничать в дальнейшем. Они как бы соперники. Но в конце концов, нужно уже закончить этот странный спор. Правда, честно говоря, не хочется отвечать за этот Мартинез. Гиблое это место. С крайне неприятными людьми. Тут долгое время нога офицера РГМ не ступала, а теперь внезапно объявились мы, как из сказки, спасать это гиблое место. Ну настоящие герои. Жаль только, что один герой — это наркоман неудавшийся лётчик, а второй хер с горы общительный. Но думаю, что мы справимся с этим заданием. Худо, бедно, но справимся. В конце концов судьба сама решила почему-то поставить нас двоих в пару, решать это… Стоп, а в чём вообще суть дела? Вроде, моя хлипкая память, подсказывает мне что нужно снять какой-то труп с дерева. Да-а-а. Где-то это уже упоминалось ранее. Что ж. — Мы будем продолжать опрос людей внутри? В здании остались ещё двое человек, помимо миловидного дедули на инвалидной коляске. Один из них спит, а другая нервно таращится на вас всё это время. Стоит за стойкой, смотрит на чучело поморника и что-то рыщет внутри стойки. — Да. Было бы славно, но боюсь, с ней я точно не заговорю. — Значит надо учиться говорить, — Гаррье берёт его за руку и ведёт к стойке. Блять, блять, блять. Когда же этот ужас уже кончится, когда же я запрусь в комнате и выпилюсь, и чтобы никакие мудозвоны как этот мужик мне не мешали. Блондинка смотрит исподлобья. Она нависает над чучелом. Бело-коричневая птица стоит среди кучи разноцветных баночек и бутылочек. В каждой из них видно отражение этой пташки, но все они искажены. Чучело весьма приличных размеров. Но печалит то, что одно из крыльев сломано, еле держится и вот-вот упадёт. Девушка пытается его починить. Кажется, птицу сорвали со стены, на которой она висела. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: Это большой поморник. Морская птица — символ открытия островалийской изолы, части света, где ты сейчас находишься. Внизу красуется маленькая надпись: «Большой поморник Stecrorarius skua». Заметив вас двоих, блондинка поворачивается в сторону нового знакомого. — Ещё раз добрый день, уважаемая Сильви. Хочу у Вас уточнить, естественно для дела. Вы являетесь владельцем заведения? Мужчина поворачивается к тебе и коротко кивает в твою сторону, тем самым подавая знак, что можно начать запись. Ким кивает в ответ, начиная записывать новой ручкой. Зелёная обезьянка выглядит лучше, чем просто обычная скучная ручка. Предмет быстро двигается по журналу, выписывая аккуратные длинные буквы. Каждая буква узкая и вытянутая. — Да. Всё верно, — её тон меняется на более мягкий, когда она говорит с другим офицером. — Представлюсь ещё раз, уже официально. Меня зовут Гаррье Дюбуа, я с 41-го участка. Расследование затрагивает два участка, так что от 57-го в нём участвует… Тебе нужно придумать имя. Какое-то, которое характеризует тебя. Как насыщенно рыжее солнце ревашоля, которое каждый раз садится за горизонт моря и плывёт по течению. Но час ещё не пробил, пока я не знаю такого столь подходящего имени. Кицураги стоически молчит, поправляя очки. Гаррье теряется, почёсывая затылок, но стараясь как можно быстрее перевести тему: — Так вот. Я понимаю, что мы не сразу отреагировали на вызов. Но и вы не сразу доложили о трупе. Это же вы совершили звонок в полицию? — Нет. Звонил скорее всего Гарт. Я приехала только утром, примерно полчаса назад. Он обычно работает на баре, но с сегодняшнего дня я его заменяю. — У Вас есть его номер? — Да-да, — она наклоняется вниз, достаёт свою бордовую сумку, затем бумажник и вынимает из бумажника стикер с номером. Плотная бумага, с синеватым оттенком отправляется сначала в руки офицера из 41-го, а затем к тебе. СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ: Надо бы позвонить этому Гарту попозже. Полицейский в зелёном опирается о стойку локтём, наклоняясь ближе лицом к Сильви: — Так-с… Благодарю Вас за информацию. А можно ли ещё Ваш номерок, прекрасная Сильви? Лицо девушки покрывается румянцем, она немного сгибается, отводя взгляд на стакан, и тщательно начинает протирать его. Она заметно нервничает, думая, что ответить. Какой же он блять бесцеремонный, большой и влезающий в пространство. Хочется дать ему хороший подзатыльник. ГРУБАЯ СИЛА: Да только он потом тебе даст такой подзатыльник, что ты улетишь. — Ну-ну. Не волнуйтесь вы так. Я женат, — урчит Дюбуа, улыбаясь. Он чем-то похож на наглого кота в такие моменты. Может всё-таки стоит? СИЛА ВОЛИ: Нет. Все белые гетеросексуальные мужчины такие мудаки? В плане, он не имеет чувства такта, не понимает личные границы, да и вообще смущать людей это его конёк, да? А мне стоять и краснеть за него? Блондинка поправляет прядь волос за ухо, шумно и облегчённо вздохнув. — Так вот. Откуда Вы приехали, Сильви? Что занесло такую красотку в эти дали? Ким страдальчески закатывает глаза. Его внутренний монолог по поводу идиотизма Дюбуа бушует внутри. — Я н-ну… Я не живу в Мартинезе. Сейчас я живу в Джемроке. Временами приезжаю, проверяю состояние заведения. Это лишь один из множества кафетериев, которыми я владею. — Но вы же тут ориентируетесь? А то без вашей помощи мы здесь совсем потеряемся. — Ну… Немного. Редко тут бываю, честно говоря. Как я уже говорила, я не местная. Просто раньше здесь работала. Смутно помню то время, — она тупит взгляд в пол, а затем с надеждой поднимает его на офицеров, — но думаю, я смогу помочь тем, чем смогу. Крупный кивает, переводя взгляд на тебя. А что я то? Ты тут главный заводила. Ким уставился в свои записи. Пальцы начинают потеть и сжимать журнал. Но надо выполнять свою задачу как представителя пятьдесят седьмого участка. — Вопросы… Сейчас полистаю и озвучу. Ты начинаешь перебирать страницы. Тем временем Гарри смотрит на тебя с поднятой бровью, потому что знает, что вопросов там нет и что ты листаешь его журнал. А владелица тем временем застыла с пренебрежительной гримасой на лице. РИТОРИКА: Спроси вопросы, связанные с местоположением тела. Далее уже можешь давить, но не сильно. Авторитета у тебя перед ней никакого. — Где находится тело? — За зданием есть дворик, где и висит женщина. — И как туда попасть? — М-м-м… Через кухню Вас пускать нельзя. Она временно закрыта. Но ближе к часу откроется. Пока вы можете выйти из здания, повернуть налево и тогда вы увидите огромную дыру в заборе. Она настолько большая, что с лёгкостью можно пройти внутрь. Даже франконегрийская кавалерия без труда проникла бы туда. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: Она подразумевает тяжёлую кавалерию светоча Франконегро. Она разбила войско врагов, пронеслась над их головами, оставляя кровавый след за собой, примерно в пятом веке. Кавалерия оставила в наследство единую валюту, а также понятие «брутальный». Её члены носили чешуйчатую броню и оружие. А самым важным аспектом, который позволял им выигрывать в сражениях, являлась их громадная численность. Поэтому дыра там должна быть просто огромных размеров. — Кто убил эту женщину? — Пф. Я не знаю. Вы полицейский, — язвит сотрудница, — это не моя работа, а ваша. — Тогда кто повесил женщину на дерево? — Говорят докеры из профсоюза. Самосуд устроили. — Кто именно говорит? — Местные жители, забастовщики, постояльцы… Докеры часто наведываются к нам чтоб поесть. Гарт говорил, все знают, что её повесили именно докеры. — Это слух или информацию подтвердили дебардёры? — Не знаю. Повторюсь, я тут первый день, после длительного перерыва. Поэтому лучше спросите у него напрямую. — Почему они решили устроить самосуд? Девушка пожимает плечами. — Я не знаю. Может, потому что им делать нечего? В голове Дюбуа будто что-то щёлкает. — Вы про забастовку? — Да-а-а. Забастовка. Говорят, повешенная охранница из компании, которой принадлежит гавань. Наёмница. Профсоюз, быть может, решил их так припугнуть. — Благодарю за информацию, — кивает Кицураги, поворачиваясь спиной к людям и нервно чиркая в журнале записи. С чего бы именно начать? — СТОП! — прикрикивает хозяйка кафетерия, руками приподнявшись на стойку, дабы её было точно видно. — Вы должны мне сто тридцать реал! — Святой Франконегро... — шепчет Дюбуа. Отлично. Ещё нужно заплатить неплохую сумму чего-то там. Знать бы ещё за что, зачем и когда уже от меня наконец отстанут. ГРУБАЯ СИЛА: От тебя могут отстать, если ты им покажешь свою физическую силу. Физическая сила… Хм… Сначала Кицураги стоял неподвижно, и пару секунд раздумывал, стоит ли вообще это делать. Но затем странный голос в голове громко скомандовал: «БЕГИ» И он побежал. Побежал до дальней двери. Сердце бешено застучало, началась лёгкая отдышка. Уж в спорте ты не профессионал, но хоть бегать умеешь. Кицураги влетает в прозрачную дверь, ударившись, но затем она открылась и даже покачалась туда-сюда. Надо бежать, бежать, бежать. Нахуй отсюда. Нахуй всех этих придурков. Это просто какой-то кошмарный сон и надо срочно проснуться. Или же я сейчас нахожусь в каком-то лимбе. А может это проклятие за мои грехи. Паранойя впилась в голову бедняги. Мужчина нервно осматривается по сторонам, думая куда именно бежать. Направо только здание, и кажется, тупик, а налево… Там уже больше места! Надо бежать налево! Он уже было делает рывок, чтобы дальше побежать, но… Поскальзывается. Во время падения открывается поясница и он хорошенько проезжается ей по льду. Полицейский падает. Больно ударившись тазом и поясницей об асфальт, он громко шипит от боли: — Как же блять больно! Лучше полежать. Да. Он кладёт голову на асфальт. Организм уже не молод, поэтому такие травмы довольно болезненно отдаются в теле. Взгляд тёмных глаз встречает серое небо. Оно кажется таким пустым, что даже чаек в этой части города не видно. Их лишь слышно. Кажется, что они смеются над тобой где-то в далеке. Поверх очков падает клочками снег, попадая на них и растворяясь в капли. Смысла наслаждаться видом нет, так как сейчас это всё перекроют капельки воды. Наверное, травма настолько тяжёлая, что я никогда отсюда не поднимусь. Замёрзну насмерть. И кончится этот тяжёлый день. Кончится эта заморочка с людьми, кончатся эти проблемы и где-то там... Где-то там наверху, я наконец обрету покой. Кицураги медленно закрывает глаза.

***

Он слышит шаги, но старается игнорировать их. Внезапно, над лицом Кима перестаёт падать снег. Наверное, это то самое. Наверное, это тот самый мир, который я заслужил. Сейчас я открою глаза и окажусь рядом с Франческонегро. Он примет меня, заключит в объятия и сейчас я... Офицер открывает глаза. Перед собой он видит лишь того же самого лейтенанта с сорок первого, который теперь навис над ним, куря сигарету. Запах «Астры» пробивается в нос, и мужчина снизу морщится. — Ты что не видишь? Я тут умираю вообще-то. Не мешай мне! — бурчит он. — Да-а-а. Вижу. Ты уже совсем кукухой поехал. Мне говорили, что в пятьдесят седьмом ёбнутые, но чтобы настолько... — он делает затяжку. — Да это ты ёбнутый на голову. Катишь свои яйца к незнакомке, а потом говоришь, что женат! Он замолкает. Нависает неловкая тишина, но затем офицер более тихим голосом говорит: — Я пытался расположить её к себе. А так, у меня уже есть человек на примете. Я ещё не женат, — он вновь делает затяжку. Пепел падает на куртку Кицураги. — Просто превосходно. А про что ты ещё врёшь ради расследования? — Про то, что ты адекватный человек, просто переживающий жизненный кризис. — Справедливо. — Да. Только вот блять ты сумасшедший. Тебе бы к психиатру сходить. — Тебе тоже бы не помешало. Вдруг ты паталогический лжец. Обмен колкостями закончен и затем Гарри наклоняется ещё ниже к темноволосому: — Тебе помочь встать? — Нет, — коротко отвечает тот — А подняться можешь? — Нет. Слишком больно. Дюбуа садится на корточки, докуривая сигарету, и тушит её об мокрый асфальт. Далее он вздыхает, подсовывает руки под Кицураги и резким движением берёт на руки. Очутившись на руках, тот испуганно хлопает глазами, но в знак благодарности лишь кивает. Дюбуа заходит обратно в помещение, быстрым шагом направляясь к лестнице. Его физическая форма позволяла ему с лёгкостью нести Кицураги на руках. — Очень по-взрослому, — слышится недовольный голос со стороны. — Вообще-то я бежал к мотокарете! Забыл там бумажник. Дюбуа игнорирует этот момент, поднимаясь по лестнице. Крупные руки довольно нежно несут Кима. На пальцах виднеются грубые мозоли. Они проходят к номерам. — Где твой номер? — Он самый дальний. Но там окно разбито, — вздрогнул Кицураги, приобнимая самого себя за плечи. Горячее дыхание попадает на тебя из-за чего хочется расслабиться, но зная, что этот мужик может пойти обратно и скинуть тебя с лестницы… Гаррье вздыхает, и вместо второй точки опоры на пару секунд использует колено, а рукой роется в кармане брюк. Далее заветный звон ключей, поворот дверного замка и дверь открывается. Внутри вас встречает холодный свет с окна. Оно прямо напротив вас, в дали от комнаты. Пол украшен белой плиткой, с тёмными квадратиками внутри. А возле стола коричневый ковёр, с узором из ромбиков. Стол с полочками, мусорка чуть ниже, справа от стола большой книжный шкаф, забитый внутри книгами обо всём и ни о чём. Слева длинная прикроватная тумбочка с жёлтой лампой. Внутри выдвижные шкафчики, с одеждой. А далее и светлая белая кровать. Она кажется настолько мягкой и чистой, что желание лечь именно туда огромное. Дальше сбоку виднеется дверь. Она видимо ведёт в твой номер. У вас общий санузел. От этого на душе становится мрачно. Ты чуть не сдох в той ванной, а он по сути слышал всё, что ты творил и просто не входил. Все эти два дня. Он слышал всё, знал всё и не вмешивался. СУМРАК: Может он хотел твой смерти? Эта мысль на пару секунд порождает тень сомнения. Далее дверь из комнаты приоткрывается. Слышен звук поворота краника и шум воды, а затем мужской голос с той стороны говорит: — О Гарри! Я думал ты вернёшься позже. Не представляешь, что я тут нашёл! Твой сосед отъявленный торчок. Тут и шприцы валяются в мусорном ведре, и запах травы на всю комнату. Если мы проведём обыск и найдём что-то подтверждающее, то может даже премию заработаем! — припеваючи говорит незнакомец, а затем выходит из ванной. Офицер, весь мрачный как туча, одетый в монохромную одежду и с небольшой бородкой, стоял в проходе. Под его глазами виднелись круги, а на щеках можно было заметить кучу рубцов. Он пару секунд удивлённо хлопает глазами, абсолютно не понимая причину вашего появления, да еще и в таком виде. Но затем он делает пару шагов вперёд. Видя на твоей куртке значок РГМ, на котором из-за утреннего света переливается сама надпись с утончённым выгравированным узором, офицер облегчённо вздыхает. — Спасибо за возможность воспользоваться санузлом, Гарри. А это вижу наш новый коллега по делу? — он окончательно подходит к вам и протягивает тебе руку. Сзади него светит окно из-за чего кажется, будто у него нимб над головой. Выглядит чернее нефти, а на деле довольно доброжелательный мужчина. На первый взгляд. Ты протягиваешь ему руку. Он искренне улыбается, сжимая твою ладонь посильнее. — Жан Викмар, сорок первый участок. — Ким Кицураги, пятьдесят седьмой участок. — Что же с Вами произошло такого, что Вы сейчас не в состоянии ходить самостоятельно? — непонятно из вежливости он это спрашивает, из любопытства, или же чтобы просто подъебать. — Да так. Просто торчал там, вон в той ванной, где ты был пару минут назад. Всего лишь обкололся полностью, затем в приступе паранойи попытался сбежать от вас всех, хорошенько наебнулся и теперь мне довольно больно двигаться. После окончания речи все участники диалога замолчали. Далее твой рот закрывается большой ладонью и слышится лишь недовольное мычание снизу. ЭМПАТИЯ: Дюбуа мысленно сильно жалеет о том, что решил всё это дело игнорировать и не заткнул тебя раньше. Но вот, чтоб выкрутиться из ситуации, Гаррье включает свою разговорчивость. — Это он так шутит. Ну ты понимаешь, всё это различие в культурном юморе, все дела. На самом деле наш новый друг не это имел в виду. Он уже сам опросил свидетелей, — мужчина жмурится, так как чувствует, что его руку изнутри укусили, а затем ногой снизу подпинывает Кима в больную поясницу. Челюсть разжимается и теперь уже Кицураги жмурится от боли, — я лишь помогу ему снять труп с дерева и затем мы отвезём тело в морг. А так у месье Кицураги просто были очень важные дела, связанные с отчётом для их участка. И он был слишком занят в моменте. Викмар смотрит с некоторым недоумением. Но его доверие к своему коллеге, с которым он работает больше десяти лет — непоколебимо. Да и тем более они бывшие напарники. Дюбуа обучил его ремеслу от начала до конца, из-за чего Жан только рад помочь бывшему учителю. И сейчас он даже занимает должность чуть выше, чем мужчина, который дважды отказывался от звания ефрейтора. Благодарность по отношению к коллеге не описать словами. Поэтому он послушно кивает и говорит: — Да. Бывает. Все мы немного со своими странностями. Я НЕ СТРАННЫЙ. ЭТО ВЫ ВСЕ СТРАННЫЕ. Тёмный офицер продолжает: — Но я рад, что вы кажется, нашли общий язык. Всё-таки стоит уже закопать эту многолетнюю вражду между участками и сотрудничать вместе. Кстати, он чем-то похож на Трэнта. Эх, Трэнт, Трэнт… Хороший мужик. Правда бурчит много и время от времени язвит. Да уж, клиническая депрессия никого не щадит. Но я знаю, что на самом деле он очень хороший сотрудник и друг. Просто временами кажется, что его волнует только его сын и больше ничего, — он делает паузу, — но у нас всех есть свой смысл жить ради чего-то или кого-то. Кроме меня. ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Раньше у тебя также, как и у них был смысл для существования. Просто сейчас ты потерял свое предназначение, и смысл жизни для тебя угас. Так, ты раньше был таким же как они. Менее заносчивым, более доброжелательным и вежливым. Ты был авторитетом в глазах других людей, пока не случилось что-то. Поэтому сейчас ты тут. Потому что раньше был очень хорош. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Кимболл. Так называли тебя в твоём участке за любовь к *******. Ты был душой компании, хоть и не славился своей многословностью. А сейчас твоё прозвище стараются не упоминать, и относятся более строго. Сейчас ты просто ***. Чувство досады заставляет откинуть голову назад, на плечо напарника. Далее новый офицер смотрит на часы. — Ох! Я совсем забыл, что Трэнт ждёт меня на улице, возле нашей мотокареты. Боже. Он будет так зол, что проест мне все мозги по пути к моргу. Но думаю, я смогу его утешить. — Да. Наверняка. Ты единственный, кто так быстро нашёл с ним общий язык, и я уверен, что ты и в этот раз сможешь договориться до чего-то сносного. Викмар проскальзывает к двери, быстро обуваясь. — Ещё раз спасибо, Гарри. Я у тебя в небольшом долгу, ещё за тот раз! Надеюсь, скоро увидимся! — на позитивной ноте заканчивает он, быстро пробегая в холл и захлопывая за собой дверь. Вы ждёте минуты две, чтобы убедиться, что он точно ушёл. Далее полицейский убирает свою руку от твоего рта. Вся ладонь в липких слюнях. — Ну ты и слизняк, Кицураги. — Просто опусти меня на кровать и на этом закончим обмен токсичными комплиментами. — Неужели колючка устала от колкостей? — хихикает Дюуба, — или тебе нужны другие колкости? — Я тебя сейчас, блять, придушу. — Ты такой забавный когда злишься. — Я не шучу. — Ну давай. Попробуй! — Дюбуа подходит к кровати, все ещё держа того на руках. Тощие руки Кицураги тянутся к шее мужчины, но потом он резко падает на кровать. Пружины скрипят от падения и Ким крючится от того, что кровать не такая уж и мягкая. — Упс… Что-то руки устали. Как же так получилось? Гарри насвистывает, отходя к столу. Там он берёт кружку с горячим кофе, которую не успел допить Жан и отпивает оттуда. — Ты слишком хлипкий, чтоб со мной по силе ровняться. — Я тебя ненавижу. — Да-да. Я тоже себя люблю, спасибо. Офицер в рыжем лишь залезает под одеяло, отвернувшись спиной и подползя ближе к стенке. Он дрожит. К нему рядом садится усатый, время от времени поглядывая на торчащую из-под одеяла макушку. Волосы ещё сильнее растрепались. Ким только вытаскивает из под одеяла очки, машинально ища рукой подоконник, чтобы положить их на него. Но затем большая рука другого мужчина берёт очки и кладёт их туда, куда изначально хотел хозяин очков. Лежащий настолько устал, что не захотел думать куда именно дел очки, главное, что не на кровать. Поэтому рука залезло обратно под одеяло.