Устойчивость

Первая неделя нового семестра пролетела почти мгновенно. В заботах, суете и попытках не уснуть на ходу от усталости. Вторая неделя бережно продолжила традицию своей предшественницы и прошла без каких-либо попыток профессора Хатаке осложнить жизнь не в меру активной студентке. Третья неделя благородно подражала первым двум и не доставляла особых проблем. Разве что новый куратор чудачил и вытворял всякое скандальное, но то такое. Четвертая неделя казалась отчего-то бесконечной. Она была все такой же обычной, как и предыдущие три. Но… такой длинной. В университете все шло своим чередом. Лекции, семинары, лабораторные. Много-много новых тем, много-много-много домашней работы и в разы больше материалов, которые нужно было выучить к экзамену по анатомии. Три семестра изучения всего, что только есть в человеческом организме: каждый нерв, каждая вена, каждая мышца, все до единой косточки. Все, обо что обычный человек легко сломает мозг: апоневроз бицепса, медиальный надмыщелок, подвздошный гребень, клювовидно-акромиальная связка, таранная кость, латеральная вена, чревный ствол, прободающие ветви, плечеголовный ствол и преддверно-улитковый нерв. Сотни и сотни названий, которые полагалось не только знать, но и уметь объяснить. Но чем ближе становился день экзамена, тем чаще Сакура путала тахикардию и брадикардию. За прошедший после неудачного покушения на член профессора месяц не случилось ровным счетом ничего из тех опасений, которые терзали Сакуру. Ни личной встречи с обещанием уничтожить. Ни вызова к ректору, в полицию или на суд общественности. Во время случайных встреч в шумных коридорах университета профессор либо проходил мимо, либо предельно вежливо приветствовал кивком, равно как и всех других студентов. В конце концов, Ино оказалась права. Слишком щекотливая история, такую на заседании кафедры не расскажешь. Каким бы чокнутым и извращенным ни был Какаши Хатаке, кажется, он решил замять неприятную ситуацию и не доставлять лишних хлопот ни своей студентке, ни ректору. Но иногда, особенно глубокой ночью, когда от заучивания чертова миллиона разных названий начинала болеть голова, Сакура вспоминала все обстоятельства последней встречи и не могла справиться с тревогой. Буквы смешивались в разваренную кашу, разбухая и теряя очертания. Рисунки в атласе анатомии разноцветными кляксами расползались по глянцевым страницам. Хотелось закрыть глаза и исчезнуть. Чтобы только унять беспокойство. Чтобы не бояться, что в один из дней судьба столкнет их с профессором в пустом коридоре университета наедине, и вот тогда-то кара ее настигнет. Первый из пяти месяцев нового семестра пролетел слишком быстро. Сакура едва успела выспаться после бесконечных дежурств и зубрежки, как новый куратор огорошил весь поток своей безумной идеей отправиться на выходные в загородный клуб, чтобы пройти несколько квестов и поиграть в командные игры. — Вам понравится. Это же так весело — бороться вместе и побеждать. Вы станете настоящими друзьями. И отдохнете от своих книжек заодно. Джирайя-сенсей словно нарочно решил подставить три группы, у которых на понедельник была лабораторная по анатомии. Все до единого откладывали заучивание терминов на выходные. Все освобождали побольше времени на треклятую анатомию. — Если кто-то думает отказаться, идите отпрашиваться прямиком к ректору. Потому что это замечательное мероприятие одобрено ею лично. И каждый из вас будет писать отчет по нему, который понесет на подпись к нашей замечательной госпоже Сенджу. Сакура, собиравшаяся отпроситься под благовидным предлогом работы на выходных, резко опустила едва поднятую руку, радуясь, что такая смелая была не она одна. — Что ж, раз желающих отказаться нет, прошу старост принести мне списки своих групп с обязательными пометками о имеющихся заболеваниях, аллергии и группе здоровья. Нам же не нужны проблемы, которые растянут наше пребывание на свежем воздухе на неделю или больше. Предупреждаю особо одаренных сразу: чем быстрее мы выполним все наши планы, тем быстрее мы вернемся домой. Так и только так. Если кто-то решит сорвать наше мероприятие, пожалеют все. — Чертов придурок. Ино старалась шипеть потише, но у нее плохо получалось. Сакура сочувственно пожимала руку подруги под столом. На эти выходные Ино и Шикамару собирались поехать к его родителям. Так сказать, первое знакомство, все дела. Если бы господин Джирайя имел привычку предупреждать хоть немного заранее… Хотя бы на день раньше! — Итак, жду вас всех завтра у входа в главный корпус с запасом вещей и хорошей выпивкой на два дня. Кто не придет, о зачете по моему предмету может и не мечтать. Сакура судорожно продумывала текст сообщения, которым нужно будет предупредить старшую медсестру детского отделения областного госпиталя о том, что она не сможет подежурить на выходных. Пропустить две смены подряд — можно подумать, этот ужасный человек компенсирует ей упущенную выгоду. — Я не поеду. Мне плевать на пересдачу. Это мерзко! Что я скажу Шикамару? Сакура бросила взгляд на задние ряды. Шикамару с тревогой смотрел на Ино. Похоже, у этих двоих разговор будет не из легких. — У него вообще-то та же проблема, что и у тебя. Мы в одной группе учимся если что. Ино отмахнулась от очевидного, закатила глаза и с видом невыносимого страдания уткнулась лицом в скрещенные на столе руки. Ее шепот со змеиным свистом вырывался из-под парты: — Я говорила, что ненавижу этого идиота Джирайю? — Примерно миллион раз. У Сакуры не было проблем подруги, все же отложенное знакомство с родителями любимого человека не идет ни в какое сравнение с двумя отработками. Но вопрос подготовки к анатомии оставался открытым. И если Джирайя-сенсей решительно собирался занять каждую минутку времени своих студентов, стоило подумать над тем, как выкроить время, чтобы выучить хотя бы немного. Потому что меньше всего на свете Сакура хотела опозориться на лабораторной. Дорога до общежития была похожа на птичий базар. Все шли и выплескивали свое возмущение, совершенно не стесняясь крепких слов в адрес «извращенного отшельника». Кто-то начал делать ставки на то, сколько народу не появится завтра утром у главного корпуса. Кто-то предлагал подсыпать сенсею слабительного и снотворного, сфоткать и потом шантажировать. Кто-то резко предлагал всем заткнуться и идти готовиться к поездке. Сакура уныло смотрела на подползающие сумерки и с тревогой на сердце думала о том, что в этой жизни ни к чему нельзя быть готовой. Раннее утро, холодок и нервное чириканье птичек бодрили только немного. Решившая отоспаться в автобусе Сакура до трех часов ночи зубрила термины, писала шпаргалки и выбирала вещи так, чтобы можно было взять с собой побольше книг и конспектов. В итоге из одежды в рюкзак были уложены двое трусиков, одна футболка и мягкие штаны. А из учебников — Привес, Татаринов, Шмидт и девяностошестилистовая тетрадь, исписанная убористым почерком в каждой клеточке. Сакура очень расстраивалась, что не поместился атлас. Вдруг в этом загородном клубе плохой интернет? Ждать главного виновника пришлось без малого три часа. Джирайя-сенсей безобразно опоздал, придя почти к полудню. На какой-то момент всем показалось, что он забыл о назначенной поездке. Где-то пять минут его диалога с подошедшим профессором Хатаке и Ирукой-сенсеем все завороженно молчали, возможно, впервые в жизни молясь неведомой могущественной силе о том, чтобы прозвучало заветное «Идите домой, чего тут толпитесь? Выходной же!» Но чуда не случилось. Вместо этого к небольшой беде присоединились беды потяжелее. — Эй! Всем внимание! Ну-ка угомонились. Перестали шуметь! Стоящие в первых рядах давно догадались о тяжелом похмелье Джирайи-сенсея, остальные прониклись, слушая, как в полной тишине заплетающимся речитативом куратор требует помолчать. — Вместе с нами поедут Хатаке и Умино. Будут следить, чтобы вы добросовестно выполняли все задания. Первая группа отходит под начало Ируки. Вторая — мне. А третью группу забирает Какаши. Быстренько разойдитесь к своим руководителям и давайте уже пойдем к автобусам. А то мы так опоздаем на все конкурсы. Его ворчливый голос словно намекал, что это самое опоздание — вина исключительно молодых и неблагодарных студентов, которые с восьми утра топтались на ступеньках главного корпуса. Сакура взяла Ино за руку и пошла к автобусу вслед за седой шевелюрой назначенного всей группе профессора Хатаке. — Все могло быть хуже, — пыталась в утешения Ино. — По крайней мере он не будет к тебе приставать, как этот чертов извращенец Джирайя. Скорей всего он будет делать вид, что знать тебя не знает. Вот увидишь. — Давай сядем на последние места? — Сакура кусала губы и старалась не смотреть в широкую спину, скрытую под плотным хлопком рубашки. Она усердно старалась превратиться в невидимку, прячась за одногруппниками, у нее были все шансы сесть в автобус незамеченной. Если бы не балбес Киба, окрикнувший ее у самой двери. — Сакура! Ты сумку забыла! Держи! — В его руках болтался плотно набитый рюкзак, который Сакура оставила на скамейке, потому что за час ожидания плечо онемело от тяжести. И кричал Киба так, словно стоял за сто метров от автобуса, а не в десяти шагах. И, конечно, абсолютно все повернули голову на его крик. — Скажи «спасибо»! Если б не я, осталась бы без вещей на все путешествие. Хотелось раствориться среди молекул воздуха, растаять, как ночной туман в лучах солнца, исчезнуть словно по волшебству… — Проверьте свои вещи и начинайте посадку в автобус. У вас десять минут. Голос профессора Хатаке звучал совсем близко. Сакура обернулась и увидела его пристальный взгляд. Его темно-серые, похожие на мокрый асфальт глаза смотрели прямо на нее. Изучающе. — Чего застыла? Пошли уже. Раз я пропустила встречу с родителями Шики, я просто обязана оторваться в этой поездке на полную. Ино воинственно двинулась, пройдя между Сакурой и профессором так, чтобы разорвать их затянувшийся зрительный контакт. Дерзко улыбнулась на входе, лукаво спрашивая, где можно сесть, и с максимальной грацией поднялась по ступенькам, собрав в свою копилку с десяток восхищенных мужских взглядов. Сакура мышкой проскользнула за спиной подруги. Села рядом, положила рюкзак на колени и уткнулась в него лицом. Капюшон надежно скрывал ее демаскиурющий цвет волос, наушники отгораживали от лишних разговоров. Если не открывать глаза до самого прибытия в загородный клуб, то можно сделать вид, что никакой сумасшедший, экстравагантный и по-прежнему чертовски сексуальный профессор не едет с ней в одном автобусе. Его просто нет. — Сакура, пересядь, пожалуйста, назад. Сакура! — Ино тормошила ее, указывая пальцами на сиденье позади, на стоящего рядом Шикамару. — Пересядь. Там никого нет. Поспишь спокойно. Видимо, присутствие профессора напрочь отбило у Сакуры память, потому что дело не ограничилось оставленной сумкой. Удивительно, как она распереживалась, раз напрочь забыла, что Ино собиралась ехать вместе с Шикамару. Она ведь все уши прожужжала ей, как они будут сидеть рядом, да как будут держаться за руки, украдкой целоваться и все такое. — Ох. Позади был самый последний ряд. Такой длинный, из пяти сидений. Сакура забилась в угол, осмотрела салон автобуса, отметив, что все уже расселись, а свободных мест еще много, положила рюкзак на колени, вставила наушники поглубже и отвернулась к окну. Солнце золотило все вокруг. Смягчало и делало ярче. В окнах университета прыгали солнечные зайчики, небо казалось нереально-голубым и высоким, а воздух кристально-прозрачным. Профессор Хатаке сидел на самом первом сиденье в полном одиночестве. Он не поворачивал голову назад, не выкрикивал фамилии из списка отъезжающих, не пытался рассказать, как здорово пройдут выходные. Он просто ничего не делал. И как ни крути, это был самый чудесный знак. Возможно, все пройдет не так уж и плохо. Минут через пятнадцать одна половина студентов сладко спала, а другая — передавала друг другу двухлитровую бутыль с крепким алкоголем. За полтора часа поездки невыспавшиеся и захмелевшие были похожи друг на друга недовольным выражением лица и шатающейся походкой. Загородный клуб, как ни странно, оказался на самом деле далеко за городом. Сакура машинально отметила, что в конце весны и летом это место должно выглядеть просто волшебно: густые кроны высоких деревьев, раскинувшиеся шатрами над небольшими уютными домиками, красиво оформленные клумбы с цветами и много-много узких, вымощенных камнями прогулочных дорожек по всей территории. В огромном бассейне будут плескаться и дети, и взрослые. На небольшой сцене выступать артисты, играть музыку или давать представления. Окажись Сакура здесь одна, она бы обязательно погуляла один день с раннего утра до позднего вечера, а потом сладко отсыпалась все оставшееся время. Но Сакура была не одна. — Первая группа, ваши домики под номерами шесть и семь. В шестой заселяются девочки, в седьмой мальчики! Спокойнее! Куда вы несетесь! Эй! Аккуратно! — Вторая группа, за мной! У нас домики тринадцать и пятнадцать. Селитесь, как душе угодно, через полчаса встречаемся в центре. Разбежались быстро! — Третья группа, возьмите свои вещи и пройдите к домикам один и два. На заселение у вас есть тридцать минут. Общий сбор у центрального здания, оденьтесь потеплее, нам предстоит прогулка на свежем воздухе. В группе Сакуры было шесть девушек и двенадцать парней. Домик один был меньше домика два примерно вполовину. Не сговариваясь, девочки пошли к первому, а мальчики ко второму. Это редкостное взаимопонимание и умение договариваться разительно отличало третью группу от двух остальных. Несмотря на четкую инструкцию Ируки-сенсея, первая группа начала спорить, кто какой домик хочет. Несмотря на полную свободу от Джирайи-сенсея, вторая группа занималась тем же самым. И только третья группа под предводительством профессора Хатаке молча и абсолютно спокойно заселилась в свои домики. Через полчаса на центральной площади собрались почти все. Специально приглашенные инструкторы начали объяснять суть предстоящих игр и квестов, раздавать необходимое снаряжение и всякие помогаторы, делить всех присутствующих на шесть групп, в каждой из которых оказалось десять студентов и один взрослый. Глядя на то, как первую группу поделили между господином Ирукой и одним из инструкторов, Сакура постаралась встать так, чтобы не попасть в команду к профессору Хатаке, сведя их возможное взаимодействие к необходимому минимуму. За прошедшие пару часов с момента встречи на крыльце университета, за все то время, что они ехали вместе в автобусе, за последние минуты нахождения в этом чудесном загородном клубе со стороны профессора не было ни одного укоризненного взгляда, хмыка, слова — даже намека на его недовольство по поводу их последней встречи. Он словно избегал ее, ограничиваясь лишь общими фразами, обращенными ко всей группе. Это здорово успокаивало. И заставляло нервничать. — Сакура Харуно! — Я здесь. — Ты в шестой команде. — Хорошо. — Ино Яманака! — Присутствую! — В пятой! — А можно в шестую? — Яманака! — Ну, пожалуйста! — Нет. — Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — Штрафное очко пятой группе. — Яманака, быстро иди сюда! — наказанный на старте Наруто схватил одногруппницу за локоть и «помог» дойти до нужной команды. Его гневный взгляд прожигал расстроенную вселенской несправедливостью Ино насквозь. Шикамару был в шестой. Он улыбнулся ей и кивнул головой, говоря «все нормально, это просто игра, не обращай внимания». — Профессор Хатаке, вы будете лидером шестой группы. Я пойду с пятой. Итак, приступим. До самого вечера команды соревновались в выносливости, сообразительности и умении ориентироваться на местности. За каждое выполненное задание они получали букву для разгадки финального слова. Победителем считалась та команда, которая первой правильно разгадает свое. Права на ошибку не было. Дважды Сакура упала, поскользнувшись на обледеневших камнях. Раз пять запнулась о коряги. Один раз Киба попал ей в глаз пальцем, когда его внезапно осенило и он резко повернулся, чтобы указать верное направление. Один раз ее толкнул Шикамару, который увидел, как Ино спорит с Наруто, и поспешил на помощь любимой. Раз сто, а то и больше, профессор Хатаке сказал «Аккуратнее», проходя мимо и даже не глядя на нее. В какой-то момент Сакура сильно отстала от своей команды. Все побежали к новой точке за новым заданием, а она остановилась, чтобы завязать шнурки. Ничего такого, просто падать из-за такой глупости на жесткую мерзлую землю ей совсем не хотелось. Пальцы замерзли и плохо слушались. За то время, когда со шнурками было покончено, ее команда ушла так далеко, что даже голосов их не было слышно. Оказавшись в тишине и одиночестве, Сакура сначала дернулась догонять остальных, но почти сразу остановилась. Ее никто не звал, никто не искал. И если быть честным, пользы от нее команде было совсем мало — всю игру тащили Киба, Нара и профессор. Так зачем ей нужно было возвращаться в суету бестолковой погони за очередным трофеем? Их последнее задание проходило в лесу, недалеко от территории загородного клуба, на улице было еще светло, а небольшое, но удобное бревно, лежащее рядом с засохшим деревом, так и манило присесть и немного отдохнуть. Опереться спиной на гладкий ствол, откинуть голову, закрыть глаза и вдохнуть полной грудью вкусный лесной воздух. — Коллатеральное кровообращение в головном мозге… — само собой выдохнулось облачком пара минут десять спустя. Сакура вдруг очень четко вспомнила страницу в учебнике, где была подробно расписана эта тема. Вспомнила и чуть не подпрыгнула от радости. Эта тема никак не запоминалась, дистальный и проксимальный сегмент устойчиво путались между собой, а базилярная артерия превращалась в базулярную, бизалическую и базильную. Несколько дней Сакура билась над этой темой без особых успехов. Кто бы мог подумать, что она вспомнит все вот так — сидя на холодном бревне в начинающихся сумерках посреди леса. — Межвенозные анастомозы составляют сложную, разнообразную и чрезвычайно вариабельную часть венозного русла головного мозга. Они являются анатомической основой интракраниальной коллатеральной венозной циркуляции в полости черепа! — Сакура чеканила слова, которые сами собой появлялись в голове и складывались в правильные формулировки, определения, пояснения. — Виллизиев круг — артериальный круг головного мозга, расположенный в основании головного мозга и обеспечивающий компенсацию недостаточности кровоснабжения за счёт перетока из других сосудистых бассейнов. Назван в честь английского врача Томаса Уиллиса! Ааааа, господи-божечки! Я все это помню!!! Я помню!!! Термины наплывали один за другим, картинки с точным расположением мышц, суставов, вен, сухожилий, костей, нервов… Сакура радовалась словно ребенок, вспоминая все четко и быстро. Обычно ей требовалось время, чтобы собраться, перебрать в памяти кучу материала и только потом найти нужное. Но сейчас ее мысль летала быстрее скорости света. Возможно чертов придурок Джирайя был не так уж не прав, когда вытащил их на природу. Настроение улучшалось, хотелось сделать что-нибудь такое-эдакое. Хотелось дурачиться, играть, делать безобидные глупости. — Расскажите нам, госпожа Харуно, а чем отличается гипоплазия от гиперплазии? — Сакура подбоченилась, сделала вид, что поправляет очки и изменила голос, чтобы было совсем похоже на преподавателя анатомии. — Гипоплазия — резкое уменьшение артерии, а гиперплазия — резкое увеличение. — Уверенным бодрым голоском ответила и тут же довольно закивала, принимая ответ. — Что ж, неплохо. А в чем разница между койлингом и кинкингом? М? Не знаете? — тонкий чуть дрожащий голосок преподавателя удавался Сакуре особенно хорошо, этот разговор по ролям однозначно был лучшим событием прошедшего дня. — И то и другое относится к обозначению патологической извилистости сосудов головного мозга. Койлинг — петлеобразование, а кинкинг — изгиб сосуда под прямым углом. — Вот бы эти вопросы попались на экзамене. Сакура с внутренним ликованием представляла, как будет рассказывать эту тему, как удивление отразиться на вечно недовольном лице преподавателя, как остальные студенты будут с восхищением смотреть ей в спину и думать, какая же умная и способная девочка учиться с ними на одном курсе! Просто гений! — Тц-тц-тц… Все-то она знает. А как насчет альтернирующих синдромов? Назовите хотя бы пять и я поставлю вам зачет. — Увлекшись игрой, Сакура изобразила, как преподаватель берет зачетку и заносит ручку над заветной строкой в миллиметре от разлинованной бумаги. Это был ее миг славы, ее успех, гордость и радость. Откинув волосы назад и сладенько улыбнувшись, она перечислила на одном дыхании фамилии ученых, которые занимались изучением поражения сосудов мозга. — Такие легкие вопросы. На них даже школьник ответит. Синдром Бенедикта, Шмидта, Джексона, Вебера и Жильбера. Проще простого… — Вы были близки к зачету, госпожа Харуно. Вот только синдром Жильбера — это про печень, а не про мозг. — спокойный, холодный и внезапно отрезвляющий голос профессора Хатаке раздался так близко и так реально — Сакура вскочила и уставилась на стоящего, прислонившись плечом к тому самому дереву, под которым она сидела несколько секунд назад, мужчине с седыми волосами. Он совершенно точно улыбался под своей дурацкой маской. Насмешливо. — Но в целом, очень неплохо. Вижу, даже на отдыхе не оставляете учебу. — Простите. Наверное, именно так чувствуют себя остановленные на скаку лошади, схваченные на лету птицы, пойманные в капкан звери. Бесконтрольная, сумасшедшая паника, неподвластная разуму и логике. Оказаться рядом с профессором — одно дело. Оказаться рядом с профессором наедине — другое. Но оказаться рядом с профессором наедине, изображая воображаемый экзамен по анатомии… черт… — Вы поэтому отстали от группы? Хотели позаниматься? — он отлепился от дерева и зачем-то подошел ближе. Сакура почувствовала, как сильно ей не хватает воздуха, как темнеет в глазах и начинает кружиться голова. Вот и пришел миг расплаты. Тот самый момент, которого она так боялась и ждала. Сейчас он припомнит ей все, выскажет и отругает… — Тут очень холодно. Давайте вернемся. Одним быстрым движением он накинул на нее свою куртку и отошел. Его тепло, его запах, его взгляд… Сакура растерянно смотрела на стоящего перед ней мужчину, внезапно осознав, что никакого наказания не будет. Никаких строгих разговоров или упреков. Ничего. Он просто вернулся за членом своей команды, просто пытается согреть потерявшуюся в лесу глупышку. Он вовсе не жаждет отмщения. — Не нужно. Возьмите, вы же замерзнете! И заболеете! — руки потянулись к мягкому краю, смотреть на стоящего в одной кофте профессора было зябко. Но он поднял руку, останавливая ее порыв, развернулся и пошел к лагерю. — Сенсей! Подождите! Сакура бросилась следом, удерживая на плечах кажущуюся невесомой куртку. И едва не споткнулась в шестой раз, когда услышала: — Даже если заболею, я знаю отличного врача, который поставит меня на ноги за пару дней. Она чертовски хорошо делает уколы. — На последних словах он резко повернулся и подмигнул ей.