Останови меня

      — Том! — Гарри с хлопком появился перед комнатой и влетел в неё.       Но в спальне никого не было.       Гарри заглянул в ванную, но та была пуста, поэтому понесся в общую гостиную. Опять никого. Да что за черт, где он?       Было всего несколько мест, где можно было его поискать. Гарри надеялся угадать с первого раза, ну или со второго.       — Придушу его, как найду, — задыхаясь, он преодолевал ступеньки к Астрономической башне. Тайная комната и Выручай-комната остались позади.       «Надо срочно создать Карту Мародеров».       По правде говоря, у Поттера больше не было идей, кроме этих мест. Поэтому он не знал, что бы делал, не найдя его даже тут. К счастью, удача ему улыбнулась.       Том сидел у стены, притянув к себе колени, и смотрел вдаль. Фейерверки из Хогсмида начинали стихать. Может, ему нравилось думать, что так они отмечают его день рождения?..       — Том.       Реддл моментально посмотрел на него. А затем подскочил. Гарри улыбнулся, делая к нему несколько шагов.       — Поттер?.. — голос дрогнул и затих. — Ты почему здесь?       — Да вот, пришел побыть с одним другом в его День Рождения, — пожав плечами, он потряс бумажным пакетиком с пирогом.       Том молчал. Он был, по меньшей мере, ошарашен. Блэк специально, в Новогоднюю ночь, оставил семью и пришёл к нему? И откуда он знал о его Дне Рождения?       Губы Тома дрогнули в попытке заговорить, но слова застряли в горле. Он боролся с эмоциями, стараясь сохранить невозмутимость, однако взгляд выдавал все его переживания.       Гарри, заметив его смятение, усмехнулся.       — Ну так что? — Гарри подошёл к нему и опустился прямо на пол. Том медленно сел рядом, все еще глядя на него со самыми смешанными чувствами. — Готов праздновать?       — Ты серьёзно? — наконец спросил он. Гарри более чем уверено кивнул. — Я ни разу ни с кем не праздновал… — все его маски холодности и уверенности в себе слетели, обнажая голую тоску, грусть и обиду на мир.       — Вот поэтому и злой такой вечно, — посмеялся Гарри, доставая из пакета пирог. Магия поддерживала его в теплом состоянии. Вилки тоже нашлись. — Это пирог нашей Леди. Поверь, он великолепен.       Гарри поставил тарелку с пирогом на пакет и протянул Тому вилку. Том смотрел на него, не отрываясь, будто загипнотизированный этим жестом.       Медленно, почти с благоговением, он взял вилку. Его взгляд переместился на пирог, и Том замер, восхищаясь его видом. Золотистая, хрустящая корочка, аппетитная начинка, источающая манящий аромат, — этот пирог выглядел шикарнее, чем все, что ему доводилось есть в своей жизни.       Реддл аккуратно отломил вилкой небольшой кусочек и поднес его ко рту. Как только пирог коснулся его языка, Том не смог сдержать протяжного стона удовольствия. Вкус был настолько божественным, что он невольно расслабил напряженную спину, позволяя телу расслабиться и насладиться каждой нотой этого кулинарного совершенства.       — Теперь ты понимаешь, о чем я, — посмеялся Гарри, принимаясь за свой кусок.       — Я не поверю, что Леди Блэк не использует неактивированную амортенцию для него, — сказал Том. И, в целом, был прав. — Так ты серьёзно решил раньше вернуться с каникул из-за меня?       — Во-первых, ради тебя, а, во-вторых, я не могу оставить друга одного в День Рождения! — Гарри уверенно размахивал вилкой.       Том не смог спрятать улыбку, даже опустив лицо.       — К слову, это не все, что у меня есть для тебя! — сказал Поттер неожиданно.       Том с каждым новым предложением удивлялся этому парню все больше и больше. А когда Поттер прокрутил запястьем, и из пустоты появился аккуратно завернутый в плотную бумагу подарок, Реддл и вовсе лишился дара речи. Во-первых, Гарри научился этому трюку, во-вторых…       — Это… — пальцы Тома аккуратно коснулись потрепанной книжной обложки, стоило только развернуть упаковку.       — «Зависимость Магии от Первых родов и наоборот», — кивнул Гарри, подтверждая догадку Реддла. — Сделал тебе копию оригинальной книги из личной библиотеки Блэк Мэнора.       Том смотрел на старинный фолиант в своих руках почти с благоговением. Он слышал об этом труде, один из немногих, посвященных истории происхождения магии. Книга считалась бесценной, ее оригинал хранился в закрытых семейных хранилищах.       На самом деле, Гарри собирался подарить ему изначально Тёмную Книгу Темнейшеств, которая содержала в себе информацию про крестражи — чтобы этот идиот понял, что выбрал самый ужасный ритуал и извращает себя. Она была написана ещё Салазаром Слизерином, как рассказал ему Регулус. Блэки получили её взамен на одну из своих самых сильных дочерей, когда Слизерин хотел жениться второй раз. Вот только с Блэками он так и не породнился, потому что девушку убил его сын — по принципу: не достанешься мне, не достанешься никому.       Так Слизерин женился на Мракс. Поначалу браки в семье из-за этого были менее инцестные, но в дальнейшем…       В общем, после бала, на котором Гарри решил помогать Тому, но не так, как он планировал изначально, а с изменением всей политики, и после разговора с Кассиопеей, Гарри понял, что нужно дать Тому что-то, что поможет ему увидеть правильный путь.       И единственным решением был обман.       Ну, точнее, почти обман. Формально, подаренная книга была верной. Гарри поправил лишь ту часть, в которой говорилось, что укрепление происходит для того, чтобы усилить власть Смерти.       Во время исправления копии он думал, что книга Слизерина оказалась почти верной. Для отдаления Смерти нужно как раз таки вызвать застой магии, что и происходило в последнее время: среди Двадцати восьми приветствовались только чистокровные браки, маглорожденные гонимы, да и вообще процветает культ чистой крови.       Если так подумать, что в итоге Том создал бы все это — уж Гарри-то знал, в будущем все так бы и было. А единственные, кто мог укрепить магию, погибли на войне Темного Лорда. Интересно, что и Грин-де-Вальд делал это же.       «Что у них у всех за пунктик?»       — Спасибо, — вдруг произнес Том, бросив благодарный взгляд на Гарри. Поттер просто кивнул в ответ и улыбнулся, а затем достал из кармана свернутый пергамент.       — Это не все, — произнес он загадочно. Том аккуратно отложил драгоценную книгу и с любопытством посмотрел на бумагу, где красовалось его имя. — Для следующего фокуса мне нужно немного твоей крови.       Реддл вскинул брови, но лишь на мгновение засомневался. Гарри не мог предать Тома, верно? Поэтому юноша решительно взмахнул палочкой, порезав ладонь, и капнул парой алых капель на пергамент. Поттер свернул лист и положил себе на колени, встретившись взглядом с Томом. Видимо, теперь предстояло объяснение.       — Знаешь, как определяется количество силы?       — Нет. Сейчас этим никто особо и не занимается. Да и по способностям понятно. А если сильный, но не Блэк, то только третий.       — Это вообще-то не так работает, — заметил Гарри, отчего Реддл тут же мгновенно нахмурился и вопросительно посмотрел на него. — Дары Смерти. Они же не только Блэкам принадлежат.       — Не понял, — он свел брови еще сильнее.       Гарри вздохнул. Точно, Том же не знал.       — Три Первых Рода это Блэки, Гриффиндоры и Слизерины.       — Что?! — Том вскочил на ноги и воззрился на него, прожигая своими глазами. Радужка блестела красным. — То есть я тоже из Первых?       — Если честно, я удивлен, что ты не знал, — честно сказал Гарри.       Реддл нервно запустил пальцы в идеально уложенные волосы, приводя мысли в порядок. Он принялся расхаживать по Астрономической башне, обдумывая услышанное. Гарри же, со свойственным ему спокойствием, просто пожал плечами на эмоциональную реакцию друга и потянулся за остатками потрясающе вкусного пирога, решив не торопить события.       Пергамент с результатами обряда крови, проведенного для определения магического потенциала Тома, уже лежал готовый. Но прежде чем показывать его содержимое, Поттер решил дать юноше время все осмыслить и обрести душевное равновесие.       Новость о принадлежности Реддла к одному из Первых Родов, основоположников магического мира, была ошеломляющей. Гарри понимал, что Тому нужно время, чтобы осознать масштаб этого открытия.       А вот пирог, и правда, заслуживал всяческих похвал.       — Так я тоже могу быть четвертым? — Том внезапно остановился и повернулся к Гарри, его взгляд горел нетерпением.       — Ага, а еще формально твоему роду принадлежит живой дар в виде Василиска и…       — Василиск — живой Дар?! — воскликнул Реддл, его глаза расширились от изумления. Гарри лишь кивнул, отправляя в рот очередной кусочек пирога.       — А ефё изнафально вам принафлефала… — Поттер проглотил угощение. — …Бузинная палочка.       Том так и замер перед ними.       — Открой главу про Первые Три да прочитай, — уже не выдержал он и указал на книгу. — Надеюсь, оттуда ты и поймешь самое важное.       Том, все еще ошеломленный открывшимися фактами, почти упал обратно на пол. Он нервно пролистал оглавление и быстро нашел соответствующую главу. Реддл замер на мгновение собираясь с мыслями, а затем погрузился в чтение.       Гарри молча придвинулся ближе, чтобы тоже пробежаться глазами по древнему манускрипту. Он помнил эти строки, но хотел освежить в памяти детали.       «Первые Три.       Покровительница при создании мира также наделила его магией, вместе с этим создала и первые рода, которые должны были разделить между собой всю мощь ее силы — явление было названо Нематериальные Дары Смерти — и оберегать мир от краха. Без магии невозможна сама жизнь.       Какие же рода с самого начала были выше других, появившихся уже после?       Блэки. Слизерины. Гриффиндоры.       Блэки. Древний и могущественный род волшебников, окутанный таинственностью и величием. Их сила — нематериальный дар Смерти, подобно драгоценному наследию, передается из поколения в поколение исключительно по основной линии рода. Родовой камень, сердце их магического могущества, наделяется силами через брачные союзы, сопровождаемые ритуалами, с новой кровью — чистокровными не из Священных Двадцати Восьми, полукровками, магглорожденными. На лордство выбирается исключительно самый сильный наследник. Это дает возможность камню излучать мощь, позволяя потомкам главной ветви сиять ярчайшими звездами, освещая весь мир.       Слизерины. В прошлом - разветвленный клан, чья сила также черпалась из родового камня, подобно источнику вечной магии. Однако после Салазара Слизерина, последнего носителя фамилии, практика инцеста стала роковой ошибкой. Камень, лишенный новых магических влияний извне, постепенно иссяк, все реже даруя свое могущество детям. Былое величие Слизеринов стало угасать, подобно звезде, сгорающей в собственном пламени.       Гриффиндоры. Немногочисленный, но сильный род, прославленный своей неукротимой храбростью. Однако та же храбрость, граничащая с безрассудством, стала причиной их малочисленности. Гриффиндоры сражались не ради славы, но ради защиты своих идеалов, нередко отдавая за них самое ценное — жизнь. Их род, некогда могучий, постепенно растворился в темноте звездного неба.       Говоря о Трех Первых, невозможно не сказать о еще одной семье. Певереллы, изначально бывшие независимой семьей, получили Материальные Дары. Но и те в какой-то степени были подарками для Первых Трех.       Бузинную палочку получил Антиох Певерелл, который женился на наследнице Слизеринов, ставшей впоследствии Леди. Брак их не был долгим. Подлинно неизвестно, был ли у них ребенок до того, как Антиоха убили. Палочку забрали из рода.       Воскрешающий камень принадлежал Кадму Певереллу, вдовцу. Его жена была вторым ребенком в семье Гриффиндоров. Насколько известно, детей у них не было. После того, как Кадм убил себя, последовав за своей женой, камень попал в руки Антиоха — до его смерти. После смерти Антиоха камень также пропал.       Мантию невидимку надел на себя Игнотус Певерелл. После брака он вошел в боковую ветку Блэков и через несколько лет отделился от рода, основав собственный. Мантия стала передаваться по наследству. А после того, как его потомок Иоланта — она же Леди рода — вышла замуж за Поттера, род Певереллов стал родом Поттеров.       Так, из Трех Родов постепенно остается только один. Станет ли это причиной гибели магического мира? Проведем мысленные эксперименты и возможные варианты развития событий в следующих главах».       — Пресвятой Салазар…       — Ага, и он тоже, — хмыкнул Гарри.       Том по меньшей мере был в шоке.       — То есть род Слизерина угас…       — Не совсем, — уклончиво ответил он. Реддл вопросительно наклонил голову. — Кажется, твой род вновь набирает силу. Ты внимательно читал про Блэков? — Гарри указал пальцем на нужную строчку.       — «Родовой камень, сердце их магического могущества, наделяется силами через брачные союзы, сопровождаемые ритуалами, с новой кровью — чистокровными не из Священных Двадцати Восьми, полукровками, маглорожденными», — прочитал Том в слух, а затем поднял голову и посмотрел на него. — Но я не принимался в род на камне.       — Ну вот уж тут всякие условности я не знаю, но в итоге ты же стал Лордом, верно? Верно, — Гарри ответил сам себе. — Ты привнес новую кровь в линию Слизерина, а значит, шанс на возрождение есть.       Том вдруг усмехнулся, посмотрел ему в глаза и покачал головой. Во взгляде его было что-то странное, какая-то боль, невысказанность и… нежность? «Нет, похоже я плохо читаю людей».       — Почему? Детей что ли иметь не можешь? — с недоумением спросил он.       Том фыркнул и перевел взгляд на небо.       — Какой же ты идиот, Поттер.       Гарри моргнул, пытаясь сообразить причину такой реакции, но Том решил сменить тему прежде, чем он успел что-либо сказать.       — Так что там с моим уровнем силы? Я четвертый?       — А вот тут не уверен, — немного замявшись, Гарри взял в руки пергамент, глянул на ладонь Реддла — полностью зажила, а затем перевёл взгляд на свою и сжал её в кулак.       Поттер раскрыл пергамент.       — Черт.       — Что? — Том наклонился ближе, чтобы лучше видеть цифры, и их плечи соприкоснулись. — Пятьсот двадцать. Что это значит?       — Ты не третий, Том. И даже не четвёртый, — Гарри потер переносицу, словно от усталости. — Ты пятый. Настолько же, насколько и я.       — Что?!       «Вот тебе и три крестража».

***

      Том буквально проглотил древний манускрипт, поглощая каждое слово о Первых Родах и их истории. Гарри видел, с какой жадностью и вниманием Реддл изучает страницы, впитывая тайные знания о происхождении своей семьи, о ее цели, о Смерти. Он забыл обо всем на свете, даже о том, что сегодня был его День Рождения. Хотя, возможно, это и был лучший подарок, который мог преподнести ему Гарри.       Однако, закончив чтение, Том молчал, погрузившись в глубокие раздумья. Он не спешил делиться выводами, что начинало тревожить Поттера. Похоже, он пытался уложить все имеющиеся знания в голове, прежде чем двигаться дальше в своих планах. Не мог же он столько времени быть совсем неправым да?..       — Там все приехали, — сообщил Гарри, заходя в родовую библиотеку через пару дней после Нового Года.       Реддл стоял посреди комнаты, а вокруг него летали книги, листочки, гримуары и записки. Гарри открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и закрыл обратно. Дверь тоже закрыл.       — Он с тобой говорил? — спросил он у Василиска, который грелся под магическим мини-солнцем, — Поттер пару дней назад решил, что в подземелье слишком холодно и сыро, а хладнокровному явно не хватает солнышка. И это он не про Тома.       — Спрашивал про Госпожу, — прошипел в ответ змей, водя хвостом по нагревшейся каменной кладке.       — Что ответил?       — То же, что и тебе, Говорящий.       Гарри просто кивнул и пошел обратно в гостиную. Кажется, Тони привез плюй-камни, а наследники не горят желанием с ним играть. Что ж, Гарри составит ему компанию.

***

      Гостиная факультета была погружена в уютный полумрак. Лишь пляшущие языки пламени в большом каменном камине отбрасывали золотистые блики на старинные гобелены на стенах.       У самого камина, в глубоком кожаном кресле, расположился Ренфальд Мальсибер. Его обычно холодное и суровое лицо на сей раз было расслабленным и задумчивым. Мерцающий огонь отражался в его глазах. Мальсибер безучастно наблюдал, как язычки пламени то вспыхивали жарче, то угасали в ожидании новой порции поленьев. Но думал вовсе не об этом.       На ковре перед «королевскими» диванами, сидели Гарри и Антонин. Перед ними на полу лежала круглая площадка для плюй-камней. В центре круга покоилась горсть разноцветных камешков.       — Ну, давай, младший, твой ход! — возбужденно подбадривал Антонин, пристально глядя на противника.       Гарри прищурился, собираясь с духом. Младшекурсники, смотрящие за игрой через спинки диванов, немного отвлекали. Поттер осторожно кинул камешек, но тот отлетел к краю круга.       — Слишком вялый плевок, — усмехнулся Долохов, беря следующий камешек.       Антонин ловко сделал бросок и его камушек просвистел по кругу, влетел в камень Гарри, угодив точно в цель, выбивая его за пределы круга.       — Бахх! Вот как надо играть, Блэк! — радостно провозгласил он и победно сжал кулак, довольно забирая камушек.       Ренфальд в своем кресле лишь едва заметно усмехнулся, не отрывая взгляда от пляшущих языков пламени.       — Ну как там патрон? — спросил Антонин, попутно бросая очередной камень.       Гарри бросил взгляд через спину на слизеринцев. Те, моментально поняв посыл, смылись подальше. Все же хорошо быть при Дворе.       — Я подарил ему на День Рождения одну книгу…       — Секунду, День Рождения? — удивился Долохов. Он посмотрел на Мальсибера, который даже повернул к ним голову. — Ты знаешь, когда он?       — Да, а вы нет? — усмехнулся Гарри, а затем кинул камень, точно попадая в цель и выбивая сразу несколько за пределы круга. — Вот так вот!       — Так и когда он?       — Первого, — голос раздался за их спинами.       Они посмотрели на Тома, который таки покинул свое логово и посетил их. Он был привычно мрачен, хотя в глазах и бушевало сомнение вместе с красными искрами.       — Шесть лет уже с тобой, патрон, а не знал даже о Дне Рождения! — возмутился Долохов.       Опустившись в свое кресло, Том просто фыркнул на слова Долохова.       — Созовите Пожирателей. Нужно поговорить, — произнес Том ленивым, почти небрежным тоном.       Все трое — Гарри, Антонин и Ренфальд Мальсибер замерли, вскинув головы. Гарри раскрыл рот от изумления, даже не заметив, как Долохов за долю секунды свернул всю игру в плюй-камни и с маниакальным воодушевлением подскочил на ноги.       — Слизеринцы, по комнатам! — огласил он.       Гарри в шоковом оцепенении наблюдал, как абсолютно все присутствующие слизеринцы один за другим встали и начали стремительно исчезать в направлении спален. Со всех сторон слышались торопливые шаги, топот, перешептывания.       Мальсибер медленно поднялся из соседнего кресла. Он молча потянул рукав мантии, обнажая предплечье, на котором из ниоткуда стала появляется Черная Метка, проступая прямо из-под кожи. Ренфальд протянул руку к Тому в молчаливом, но красноречивом жесте.       Гарри смотрел на это с замиранием сердца и ощущением, будто земля уходит у него из-под ног. Как такое возможно? Метки Пожирателей Смерти… у подростков-слизеринцев?!       — Мерлин и Моргана…       Том направил палочку на метку. Его губы изогнулись в усмешке на реакцию Гарри. Казалось, глаза Реддла на миг вспыхнули алым сиянием. По гостиной разнеслось тихое шипение, которое, казалось, исходило отовсюду разом. Гарри ощутил, как холодок пробежал по его спине.       В гостиной стали появляется фигуры в зеленых мантиях. Через несколько секунд десятки учеников в форме Слизерина окружили кресла у камина. Их лица были серьезны и решительны.       Антонин взмахнул палочкой, моментально накладывая завесу тишины на гостиную. Он развернулся и первым опустился на колено перед Томом, склонив голову. Остальные юные последователи Темного Лорда безмолвно двинулись за ним.       — Патрон, — проговорил Долохов. — Что прикажете?       Гарри, стоящий посреди склонившихся слизеринцев, едва ли не терял сознание, глядя на собрание, не в силах вымолвить ни слова. Его вмиг обуяло жуткое, первобытное чувство ужаса — он оказался лицом к лицу с Волдемортом и его будущими Пожирателями Смерти!       Он проиграл?.. У них метки…       — Стоп! — возмутился Гарри, вдруг осознавая произошедшее.       Том посмотрел на него. Как и все Пожиратели.       — Почему у них метки?! Когда ты успел? — возмутился Гарри.       — Мы обсудим это позже, Гарри. Сядь, — он спокойно попросил… нет! Приказал!       — Не испытывай терпение, Блэк, — Сирил появились рядом с ним, хватая за руку и толкая к дивану. Гарри возмущенно посмотрел на нее, на Тони, на Реддла.       Черт! Да он ведь думал, что все получилось! Он же дал ему книгу, переписал ее, сделал вообще все, но как Гарри может, черт возьми, выиграть, если у Пожирателей уже есть темные метки?!       — Повелитель, почему он вообще здесь? — возмутился какой-то мальчишка. — Разве Блэки не высказали свою неприязнь к нам?       — Гарри не поддерживает их мнение, — Том медленно поднялся.       Неожиданно он показался выше на несколько метров их всех, иначе как объяснить, что один только взгляд на него придавливал их всех к полу. Гарри, зажатый на диване между Сирил и Тони, недовольно смотрел на него.       — Он Пожиратель?       — Нет, но он один из нас, — ответил Реддл, складывая руки за спиной и разглядывая их.       — Тогда как мы можем быть уверены…       Том поднял руку. Пожиратель мгновенно заткнулся, опуская голову. Гарри вдруг обратил внимание на каминную полку. Огромная серебряная змея с герба Слизерина ожила и медленно, с угрожающим шипением, поползла вниз по камину, расползаясь по спинке королевского кресла.       «Ну все. Я точно уснул. Это кошмар».       — Да расслабься ты, он не убьет тебя, — фыркнул Тони, пихая его в бок.       — Почему не сказал, что у вас есть метки? — шикнул он.       — Я не раскрываю секретов, младший. Если патрон не сказал, то и я не могу, — шепнул он в ответ.       В гостиной Слизерина повисла напряженная тишина, все взоры были обращены к Тому. Гарри недовольно поерзал и сложил руки на груди. «Ну послушаем, что ты скажешь».       — Друзья мои, соратники по великой цели, — начал Том уверенным, но не слишком напыщенным тоном. — В начале нашего пути я делился с вами убеждениями о чистоте крови как залоге магической силы. Однако недавние открытия и обретенные древние знания заставили меня переосмыслить наши идеалы.       Он сделал паузу, обводя взглядом собравшихся вокруг слизеринцев. Гарри вдруг подумал, а когда же начался этот путь? Сколько Том уже промывал мозги слизеринцам?       — Все вы здесь чистокровные, вспомните ваш родовой камень — сокровищницу сил предков. Раньше я, как, собственно, и вы, придерживался теории, что в него нужно вливать только чистую магическую кровь, — он вздохнул, облизывая губы. — Но я ошибся, — Пожиратели замерли, стало еще в сто крат тише, если такое вообще было возможно. — Гарри любезно приоткрыл нам тайны своего рода и я получил труд, который рассказывает о зависимости магии от нас с вами. Когда одна кровная линия смешивается с другой, камень обогащается новыми дарами, впитывая их подобно губке. Чем больше разнообразия крови, тем больше сил он вбирает в себя.       Том внимательно следил за реакцией Пожирателей. Гарри обернулся, те в непонимании переглядывали, но ничего не говорили.       — Вот правда, которую мы должны принять. Полукровки и даже маглорожденные — не слабое звено, а бесценный дар. Через них в наши жилы втекает свежая магическая энергия, способная возродить былое величие древних родов.       Реддл посмотрел на Гарри, словно спрашивая, сказать ли ему самое важное. Но Гарри молчал, глядя на него в совершенно непонятных чувствах.       Понимал лишь одно: не скажет.       — Вот новый путь, друзья. Откажитесь от старых предрассудков, вступайте в новые союзы, обогащайте наши роды. Устремим взоры в грядущее процветание наших семей, где сила крови будет расти с каждым поколением. Так мы воистину станем непобедимыми, — внушительно произнес Том.       Он снова выдержал паузу, обводя пристальным взглядом лица будущих Пожирателей Смерти. Некоторые хмурились, другие внимали с нескрываемым интересом.       — Все так, как я говорю, — продолжил Реддл убежденным тоном. — Но никому не распространяйтесь, что мы признаем полукровок и маглорожденных равными себе. Помните об этом, но держите в тайне. Мы избавимся от культа чистой крови, когда все его приверженцы станут моими последователями.       Взгляд Тома Реддла стал более пристальным и пронзительным.       — Путь к магическому величию лежит через обновление родов, слияние кровных линий и наполнение наших родовых камней новой кровью.       Гостиная Слизерина погрузилась в гнетущее молчание, нарушаемое лишь потрескиванием поленьев в камине. Юные слизеринцы, Пожиратели Смерти, переваривали смелые слова своего лидера. В их взглядах читались сомнения — ведь все они были воспитаны в культе чистой крови. Один за другим они начали едва заметно кивать, но их лица оставались напряженными.       Гарри взирал на это с нескрываемым недовольством. Он видел, как камень за камнем осыпается основа философии Волдеморта и строится новая, но при этом Том не собирался открыто признавать полукровок и маглорожденных равными сразу. Поттеру претила сама мысль о сокрытии правды.       Первым молчание нарушил Тони. Он встал и заговорил вкрадчивым тоном:       — Мы все согласны с тобой, патрон. Но хотелось бы услышать подробности… И убедиться, что это правда, а не способ заманить нас в ловушку.       Том Реддл повернулся к нему, его взгляд стал пристальным и пронзительным.       — Смеешь сомневаться во мне, Антонин?       Долохов мгновенно опустился на одно колено, склонив голову.       — Нисколько, Мой Лорд, — произнес он почтительно. Гарри удивила такая смена поведения. Кем вообще был Тони для Тома?..       Реддл окинул взглядом остальных Пожирателей, после чего взмахнул палочкой. Перед каждым из них в воздухе появилась копия книги «Зависимость Магии от Первых родов и наоборот».       — Вот ваши доказательства, — произнес Том ровным тоном. — Изучите их досконально. И да будет это первым шагом на пути к вашему просвещению и обретению истинной силы.       Взоры слизеринцев обратились к фолиантам с плохо скрываемым любопытством. Похоже, сомнения не были отринуты полностью, но первая брешь в культе чистокровности была пробита.       Гарри тяжело вздохнул и сжал переносицу. Не на такое он рассчитывал. Никак не на такое.

***

      Гарри влетел в комнату и со всей силы пнул кровать. Та жалобно скрипнула, но ей он принес куда меньше боли, чем себе самому. Простонав, Поттер плюхнулся на кровать, хватаясь за ногу.       — И надо было ее пинать? — флегматично поинтересовался Том.       — Да, надо было! — воскликнул Гарри, а затем подскочил, но резкая боль в ноге заставила его простонать и упасть обратно. — Чертов Реддл!       Гарри снял ботинок вместе с носком и посмотрел на рассечённый в кровь палец. Да как это вообще вышло, он же в ботинке был?!       — Поттер, ты вспыльчивый идиот, — вздохнул Том, выключая свой режим холодного Темного Лорда и становясь обратно его соседом. Он присел перед Гарри и стал палочкой водить около разбитого пальца, что-то шепча.       — А ты холодная змея, — прошипел он. Том не мог ответить. — Ты сказал им, но какой прок, если они будут молчать?       Том остановил заклинание и почти в возмущении посмотрел на него снизу вверх.       — Ты вообще мою речь слушал, Поттер, нет? Я же сказал, что это только для привлечения последователей. Ты знаешь, сколько чистокровных поддерживает культ чистоты крови?       — Хватит строить из себя Грин-де-Вальда и начни делать что-то действительно хорошее. — прошипел Гарри.       — Во-первых, как я буду это делать, если большинство самых влиятельных семей будет против меня? И как я должен поменять их мнение, если они меня не боятся? А, во-вторых, разве я сказал, что хочу делать что-то хорошее? — Том поднялся. Гарри кинул взгляд на полностью целый палец и поднялся, оказываясь почему-то непозволительно близко к Тому. Тот и шага назад не сделал.       — Ты опять о чем-то умолчал, — понял он.       — Я молчу не более, чем ты, — пожал плечами Том.       Гарри до жути захотелось его ударить.       — Давай же, спроси меня о том, что тебя беспокоит. Но знай, что я спрошу в ответ.       Гарри сжал кулаки.       — Твоя. Истинная. Цель.       — Стать сильнее Смерти.       — Зачем?       — Потому что я ее боюсь.       Гарри оторопел и сделал шаг назад. Но под колено ударила кровать — видимо в ответ, и он полетел назад, но рука Тома обвила его за талию, заставляя остаться в этом же непонятном падающем состоянии. Гарри замер, глядя в его красные глаза.       — Я уже один раз умирал. Мне не понравилось, — «умирал?..» — Приют разбомбили, я медленно умирал под завалами. И это не преувеличение, — он сжал челюсти. — Я очнулся в больнице и мне сказали, что, когда меня нашли, у меня не было пульса. Я выжил только благодаря чуду.       Неожиданно Гарри увидел в его темно-красных глазах сам отблеск смерти. Не сущности, а явления. Того самого чувства, которое сам Гарри испытал, когда Волдеморт убил его в девяносто восьмом. Это было больше, чем пустота, страх и неизвестность.       — Я стану настолько сильнее нее, что не умру никогда. И сделаю все ради этого. — Том дрожал. И, кажется, вовсе не моргал, глядя куда-то сквозь Гарри или прямо ему в душу…       — И другие жизни для тебя не значат ничего? — прошептал Гарри.       Том резко осмысленно посмотрел на него. Руки моментально пропали с его талии. Гарри полетел на кровать, даже не успев вскрикнуть. Реддл отошел к своей кровати, хватаясь за колонну и не глядя на него.       — Ты задал уже много вопросов. Моя очередь, — он говорил тихо, спина была неровной, он опирался на колонну кровати. — Зачем ты влезаешь в мою жизнь?..       — Что? — Гарри встал с кровати.       Тяжелый вздох Тома заполнил комнату. Он выпрямил спину, расправил плечи и обернулся.       — Зачем тебе это все? Ты мог не помогать мне, даже не быть при Дворе. Ты мог быть обычным слизеринцем, но почему-то появился в моей жизни, — Том сделал шаг к нему, — принес с собой кучу загадок, — еще шаг, — стал разгадывать мои, — еще, более широкий. Гарри не двигался. — Влез везде, где тебя не просили, занял все место, — Том поднял руку, напрягая пальцы так сильно, будто пытался остановить себя от того, чтобы придушить Гарри. Он не мог выразить словами свои эмоции. — Находишь все ответы на мои вопросы, говоришь на парселтанге, твое имя не соответствует тому, которым ты представляешься. Ты просто находка, но в то же время, моя самая большая проблема, Гарри Поттер. Кто ты, черт возьми, такой?       Гарри был до глубины души поражен этой эмоциональной отповедью Тома. Сначала он был просто ошарашен таким неожиданным потоком обвинений и вопросов. Его брови изогнулись, а рот приоткрылся, когда он переваривал все, что только что услышал.       Но затем вдруг на лице Гарри начала проступать легкая полуулыбка. Он осознал, что своим присутствием и загадочностью сумел по-настоящему зацепить и взбудоражить безупречно спокойного Тома Реддла.       Как бы Гарри не считал, что он провалился, — это было не так. В эмоциональном плане он имел настоящее преимущество, одержал победу над, казалось бы, неуязвимым противником.       Гарри не произнес ни слова, позволив этой едва заметной реакции самой по себе ответить на все вопросы Тома. «Кто я? Тот, кто способен вывести тебя из равновесия одним своим присутствием». Томление и любопытство, которые он пробуждал в Томе, были его козырем в этой игре.       Улыбка Гарри была не насмешливой или язвительной, а скорее загадочной и спокойной. Словно он молча говорил Тому: «Если хочешь разгадать меня — сначала разгадай себя, потому что я — это твое собственное отражение, твоя самая страшная загадка».       Том смотрел на Гарри в такой растерянности, что, казалось, просто ничего не мог сказать. Это был не Темный Лорд, не его сосед. Просто сломленный мальчик, которым он где-то в душе был. А ведь он пережил Смерть…       «Надо сказать что-то, что помогло бы мне продолжать оставаться его другом, но при этом показать свою важность в его жизни. Хотя, кажется, он уже оценил».       — Я будущий Лорд Блэк. И моя основная цель, как одного из Первых Трех, укреплять магию.       — Лорд?.. — Том во все глаза посмотрел на Гарри.       — Я же сказал, что ты пятый настолько же, насколько и я, — развел руки Поттер, делая шаг вперед, хотя казалось места нет. — И да, я наследник. Поэтому нужен тебе. И мое главное условие, которое я уже озвучил не один раз: я не буду Пожирателем.       Том облизал пересохшие губы.       Он точно его самая большая проблема.