Даже если весь мир сойдёт с ума

      Гарри очень сильно пытался не прервать возмущённый монолог мадам Помфри, которая уже минуты три распиналась про безопасность в школе. Правда из него так и лезли смешки, которые медиведьма чуть было не приняла за сотрясение и не напала на него опять с арсеналом целительских чар. — Нет, ну эту проблему давно пора решить! Каждый год кто-то из учеников да попадётся, вы, мистер Поттер, ещё хорошо отделались. А если бы шею свернули? Проклятые лестницы, ну что за магия там такая, что Альбус за столько лет не исправил. Нет, это просто невозможно.       Когда Помфри таки покинула своего пациента, при этом не прекращая бубнить себе под нос недовольства в сторону школьной администрации, Гарри смог откинуться на подушки и, уже не сдерживаясь, рассмеяться.       Это просто невероятно.       Он проснулся полчаса назад, не сказать, чтобы сильно удивился, завидев родные стены лазарета — бывал тут за время квиддича не раз. Потом вспомнил — сейчас не спортивная игра отправила его сюда и тихо усмехнулся, привлекая внимание колдомедика.       Та ему душевно выдала, что мистер Поттер, который отродясь не страдал неуклюжестью, умудрился попасть в одну из ловушек тех капризных лестниц с исчезающими ступеньками. Попался, свалился, и так удачно, что профессор Снейп его нашёл и самолично притащил в лазарет. Гарри слушал, делал вид, что ничего не помнит, и просто ждал, пока ведьма выйдет, чтобы вот сейчас взять и расхохотаться как ненормальный.       Исчезающие ступеньки, лестницы, Снейп ничего оригинальнее не придумал? Но это было не так смешно, как факт, что Гарри отправили в нокаут обычным стулом. Не Ступефаем, не, на худой конец, кулаком, а самым обычным стулом.       Омега. Истинный. В течке. Вырубил стулом.       Такого исхода Гарри никак не ожидал, и это вызывало необъяснимое чувство восхищения. Он-то думал, они поговорят, Снейп сделал такой честный вид, что пришлось поверить. А в итоге обманули его, как маленького ребёнка, и не постеснялись напасть из-за спины.       Если бы даже захотел — не смог бы разозлиться. Даже убрать эту дурацкую улыбку не выходило. Из ощущений, проснувшись, ничего страшного Гарри не заметил — ну шишка на затылке чутка, хотя он не помнил, чтобы задело голову. Ну спина ноет и почему-то чешется. Гораздо сильнее то, что внутри всё булькало, кипело и переворачивалось. Он попытался сам себе описать, что же это за ощущение, но как ни старался — не смог. Просто вот так странно и необычно.       Идиотская выходка, конечно. А он-то думал, самоконтроль — его сильная сторона.       По крайней мере, Гансом в покоях зельевара не пахло, а Снейп теперь тоже знает, что они связаны. Интересно, мужчине даже не придётся, наверное, скрывать радужку — золотистый цвет был едва различим. Такие чёрные глаза, умеющие опустить тебя одним быстрым взглядом.       Впервые Гарри подумал, что Снейп всё же не урод. Красота, просто иная, чем он привык — ни тебе нежных черт лица, ни мягкого податливого голоса, ни хрупкости в фигуре. Хотя, может, под одеждой всё иначе… Теперь действительно стало любопытно. — Гарри, — тихо шепнул кто-то за ширмой, и тут же появилась голова Рона, — спишь? — Заходи. — Я говорил, не дрыхнет он, — прошипел назад Уизли и ввалился. За ним появилась Гермиона и педантично задвинула ширму обратно. — Ты чё отлинять решил? Ходить-то можешь? — Рон, я и летать могу. И завтра буду в седле, так и передай тем, кто там ноет из команды. — А я тебе говорил, до выпуска ты обязательно навернёшься с одной из этих лестниц!       Гермиона лишь слабо улыбнулась, слушая речь сокурсника, потом вздохнула и покачала головой, ничего не говоря. — Всё бывает в первый раз, — согласился Гарри. Омеги его ещё никогда не били. Стулом. — Твоя сумка в спальне, — известила его наконец-то подруга, осматривая донельзя любопытным взглядом, — ты как ошпаренный выбежал из Большого зала. Добежал куда нужно? — Да не то слово. — Кстати, куда ты так ринулся? Я отвернулся, а тебя уже нет, — Рон хотел что-то продолжить, но запнулся и присмотрелся к нему, — да ладно?! Это-то когда случилось?       Чёрт, он не скрыл радужку. Да какая разница, это ж Рон. Который сейчас стопроцентно обидится. Надо было раньше рассказать, а не только с Герми шушукаться. — В начале ноября, — честно ответил Гарри, тут же видя, как лицо друга приобретает оттенок вселенской оскорблённости. — Ты знала? — вовлёк тот Гермиону и на её утвердительный кивок расстроился ещё больше. — Офигеть, друзья называется! Ах, ну да, я бета, куда там мне… — Рон, дело не в этом. — Забей, — отмахнулся тот, — ну хоть кто этот везунчик расскажешь? Или я и это узнаю только тогда, когда пригласительное на свадьбу получу? — Снейп, — тихо проговорил Гарри с каким-то даже удовольствием наблюдая, как опускается челюсть друга. Тот с достаточно туповатым выражением посмотрел сначала на него, потом на Гермиону, и опять на Гарри. — Снейп, который Снейп? Тот самый Снейп?       Когда он кивнул, Рону, кажется, понадобилось присесть. А Гарри ощутил неожиданное спокойствие — словно буря от внезапного знания, кто является его истинной парой, наконец-то нашла выход из разума. Ну да, Северус Снейп, приятного мало, но не критично. Жить точно можно.       Рон всё-таки примостил пятую точку на стул возле кровати, спрятал лицо в ладонях и, судя по всему, сейчас пытался не давиться смехом. Когда всё же не смог, то засмеялся уже в открытую. Гарри это даже слегка покоробило, но виду он не подал. — То есть, у тебя Малфой, — Уизли указал рукой на подругу, которая смеяться и не думала, скорее недовольно сверлила его взглядом, — а у тебя — Снейп, — рука переметнулась, указывая на Гарри. — Спасибо, что напомнил, что бы мы без тебя делали, — процедила Гермиона, но рыжий гриффиндорец только отмахнулся, продолжая зубоскалить. — Чем вы так нагрешили в прошлой жизни интересно? — Я бы тоже хотел знать, но и ты не зарекайся. — Не, в моей семье уже поколений так пять никто не встречал истинного. Не знаю, чем там предки провинились, но такое счастье мне не грозит точно.       Это было правдой — в семье Уизли действительно не было истинных пар уже очень давно. Это был ещё один интересный момент, непонятный для Гарри — у тех же Малфоев в каждом поколении происходила эта встреча, чем те невероятно кичились, непременно окольцовывая спутника. Он метнул взгляд на подругу и понял, что они сейчас думают об одном и том же — Драко Малфой, скорее всего, будет первым исключением из правил собственной семьи. — Тебя когда отпустят? — Сейчас, — Гарри сел на кровати и потянулся, прислушиваясь — вроде ничего не болело. Только спина всё ещё противно чесалась, и от него исходил едва заметный аромат мази с лавандой. — Нормально. Рон, добраться до раздевалки слизней удалось? — Не-а, — грустно ответил тот, — зато и до нашей они не добрались. Финниган поймал одного мелкого, прикинь, хотели форму чесоточной мазью намазать. — Хоть бы раз что-то оригинальное придумали. Ладно, выходите, мне нужно одеться.       Не первый раз он покидает лазарет без разрешения. Помфри потом пожалуется МакГонагалл, которая опять его отчитает как какого-то первокурсника, пообещав написать отцу. Конечно, не напишет, добрая она. Хотя Поттер-старший всё равно узнает — вот о чём, а о состоянии здоровья сына тот точно беспокоится. На каждый чих не бегал, конечно, но всё равно был в курсе всех посещений отпрыском медкрыла. — Мистер Поттер, ну что это такое?       Улизнуть не получилось, медиведьма перехватила троицу прямо возле выхода и, пока Рон с Гермионой тихо слиняли, Гарри пришлось стоять и выслушивать нотации. Возражать не пытался — кого-кого, а эту волшебницу, принесшую клятву целителя, было не заткнуть в таких вопросах. — Поттер, вы хоть слово слышали из того, что я только что сказала? — Я бы не надеялся, судя по его виду, мистеру Поттеру рано покидать вашу обитель.       Гарри только вздохнул и мигом развернулся, чтобы соскалиться в сторону того, кто непосредственно и являлся причиной нахождения его в лазарете. Северус Снейп, выросший из ниоткуда, был вместе с каким-то мелким слизеринцем, чьё лицо было покрыто волдырями, которые тот не переставая чесал. — Профессор, и вы тут. — Благодаря вашим сокурсникам, — мужчина подтолкнул своего подопечного к медведьме, и та мигом потеряла интерес к Поттеру.       Снейп был совершенно спокоен. Ни запаха, ни радужки, ни желания убить его прямо тут, ну, или не убить… Гарри бы в жизни не подумал, что у омеги течка, если бы самолично пару часов назад не нюхал его шею.       Пришлось насильно отвести свои глаза от чужого лица, прекратив пытаться усмотреть хоть малейший признак, хоть крохотное свидетельство того, что Снейпа проняло. Или это выдержка такая, или зельевар под завязку напичкал себя блокаторами. По крайней мере, выглядел тот куда лучше, чем сам Поттер, когда узнал про истинную пару. — Ладно, — Помфри, наскоро отправив слизеринца на ближайшую койку, всё-таки вернулась. — Поттер, ради Мерлина, будь осторожнее. — И смотрите куда ступаете, — закончил за неё Снейп с едва различимым ехидством. — В следующий раз, сэр, обязательно, я буду куда внимательнее.       Профессор зельеварения мгновенно помрачнел и зашипел. — В следующий раз, мистер Поттер, везения может вам и не хватить. Мой совет — старайтесь обходить своенравные лестницы стороной. Тогда и падать не придётся.       Прекрасно. Гарри уже готов был ответить в том же тоне, поддерживая эту публичную игру, но тот потерял к нему всякий интерес и отправился к подопечному, который уже чуть ли не хныкал на весь лазарет. А вот не надо было лезть в их раздевалку.       Наверное, это был самый странный вечер в его жизни. Гарри даже не слушал, о чём там говорят друзья, пока шёл в гостиную. Мысли так и крутились вокруг Снейпа, стула, собственных рук, удерживающих чужие запястья. Не переборщил ли? Растирал омега тогда их слишком натурально, а может, просто усыплял его бдительность. И получилось же. Да, к своей паре не стоит поворачиваться спиной, пока что.

***

— На Рождество всё в силе?       Гарри только кивнул, сонно ковыряясь в овсянке. Обычно перед игрой он шёл спать рано. Но в этот раз сон не приходил до полуночи — дурацкие мысли в голове, сейчас уже и не вспомнить, что же так мешало заснуть. Снейпа за завтраком не было, ну хоть был профессор по защите, смотреть на которого Гарри не хотел. Как вообще он из-за одной только мысли о том, что Снейп проводит течку с этим Гансом, ринулся, не разбирая дороги? Да ещё и напал на собственную омегу. Вчера это казалось так естественно, а сегодня наоборот — будто он неуравновешенный альфа с какими-то претензиями. Да нет у него никаких притязательств на этого чёртового Снейпа. И у Ганса не будет, — Гарри всё же метнул взгляд на альфу, — а если всё же попробует, он это быстро исправит. — Поттер, ты реально вчера свалился с лестницы?       Малфой. Конечно, слизеринец не мог не позубоскалить. Новости в школе расходятся со скоростью света. — Не подавись, блондинчик, жуй тщательнее. — Говорят, наш декан тебя лично спас.       Знал бы ты правду. — Вот что ты доебался?       Гарри совершенно не хотелось препираться с ним сейчас. Надо проснуться, вспомнить тактику для игры, проверить команду и все вещи ещё раз, мало ли, прошляпили сюрприз. — Гарри! — Гермиона не могла не шикнуть на него, указывая глазами на преподавательский стол. Благо декан была занята тостом с яйцами и беседой с директором и свой острый слух не обращала на подопечных. — Правильно, Грейнджер, следи за ним. А то ещё раз свалится откуда прям перед игрой. — Малфой, закрылся бы уже, а? — Рот мне не затыкай, Гряз… Грейнджер.       Это зря. Гарри скосил глаза на подругу и понял, что теперь его очередь шикать и успокаивать. — Давай, назови меня ещё раз так, а я тебе опять нос сломаю, хочешь? — любезно поинтересовалась Гермиона, даже не понижая голоса. Кто-то рядом хихикнул, а у слизеринца заходили желваки на лице. Правда, сказать ничего не успел, влез Забини, который явно страдал, не получая должного внимания от альфы рядом. — Это было полтора года назад, а ты всё упиваешься этим ощущением. Боги, у тебя такая скучная жизнь, да? Никто не даёт?       Ответом для Блейза стало одновременное «заткнись» от Гермионы и, на удивление, от Малфоя, который, не переставая сверлить девушку взглядом, даже отодвинулся от сокурсника, отчего тот обидчиво насупился и отвернулся, выпятив губу. Кажется, даже шмыгнул носом. Гарри подавил смешок — вот эта уловка омеги была самой стандартной. Шаблон. А не стулом по спине. — Ты прикинь, если б они поженились? — тихо, чтобы не слышала подруга, шепнул ему Рон. — Зуб даю, Англию пришлось бы вновь отстраивать.       То же самое Гарри мог сказать и про себя.

***

      Смотреть на злого Малфоя после игры приятно, но горячий душ ещё лучше. Гарри уже минут пятнадцать тупо стоял под струями воды и даже почувствовал какое-то умиротворение — победа в квиддиче всегда так действовала.       Сначала адреналин, эйфория, а потом спокойствие довольного жизнью кота. До каникул всего ничего, Рождество он любил, пусть теперь оно и было совсем другим, потерявшим свойство семейности. Осталось пережить Зимний бал, перед этим ещё решить, кого бы пригласить так, чтобы с продолжением на вечер где-нибудь в Тайной комнате. Ладно, время есть и пару найти, и набросать список подарков, и обсудить с друзьями время встречи, чтобы потом настроить камин.       Мысль о том, чтобы подарить что-то и Снейпу, показалась дикой и неестественной, прерывая его душевное равновесие.       Пришлось вылезти из душа и, быстро нагрев душевую комнату чарами, с остервенением тереть себя полотенцем. Снейп был неплохим раздражителем.       Яду разве что послать? Превратно поймёт. Зачем ему вообще что-то дарить? Да, альфа внутри так хочет вроде как извиниться, хотя совершенно не за что. Наоборот омега должен — это не он сейчас рассматривает в зеркало собственную спину, где остался лёгкий след, просто визуальный отпечаток чужого характера. «Своенравный», — да, лучше и не скажешь.        Гарри прикоснулся к коже и вздохнул — Снейпа на игре не было, в замке тот не рыскал, значит, что бы он там не принимал — действует оно не на весь период. Благо желание очутиться в подземельях и снова понюхать чужую шею, не останавливаясь на этой прелюдии, — сейчас было вполне контролируемым. До Рождества он дотянет, а там и полегчает, наверное.

***

— Твоя омега выглядит как родственник инфернала, — тихо шепнул ему Рон, помешивая зелье. Не согласиться Гарри не мог — определение друг подобрал просто потрясающее, после течки Снейп выглядел отвратительно. — Если он тебя услышит — до диплома ни ты ни я не доживём, — шикнул он другу, отводя глаза от профессора. Даже таким вот ходячим ужасом тот притягивает внимание, и хотелось смотреть и смотреть на всю эту непривлекательность, которая вдруг стала будоражить. Недоступность, острый язык и тяжёлый характер — ему это никогда не нравилось, но кто ж его теперь спрашивает? Вот тебе Поттер твоя омега, и решай сам, что с этим ребусом делать и в какую сторону вертеть. — Мистер Поттер, задержитесь.       Приказ догнал его почти у выхода и, пропустив Гермиону, которая явно сдерживалась, чтобы не подмигнуть ему, Гарри плотно закрыл за подругой дверь и развернулся. Так и знал, что зельевар решит поговорить. Не только Гарри сверлил свою пару глазами всё занятие, правда, при этом успевая следить за всем классом и одновременно проходиться по умственным способностям отдельных личностей. — Да? — Думаю, нам нужно сразу расставить всё по местам во избежание повтора некоторых ситуаций, — Снейп закончил инспектировать ученические котлы и теперь остановился возле своего стола, превращаясь в чёрную статую. Гарри столько раз видел эту позу. — Вы хотели сказать во избежание падений некоторых учеников с лестниц. — Именно так, — почти мягко улыбнулся ему мужчина, отчего неприятно заныло где-то внутри. Это спокойствие было ледяным, странным и неприятным. — У нас с вами возникла проблема, Поттер. Мне хотелось бы довести до вашего сведения, что это неприятное обстоятельство никак не меняет рамки нашего с вами общения. — Я бы так не сказал. — Помолчите, — заткнул его тут же Снейп, — надеюсь, вы в состоянии это сделать хотя бы сейчас?       Гарри кивнул. Официальный тон беседы уже раздражал, чужое спокойствие бесило, а тема разговора доставала до последних нервных клеток, гоняя импульсы от макушки до пяток. Он и сам не понимал, что именно сейчас чувствует, и это выводило из себя. Хотелось сделать шаг вперёд, но, когда Гарри поддался этому порыву, то тут же затормозил, видя, как Снейп, несмотря на приличное расстояние между ними, тут же отступает назад, упираясь поясницей в стол, и как-то странно обхватывает себя за плечи. Правда, в ту же секунду меняет позу и скрещивает руки на груди.       Омега его боится? Эта мысль не пришлась ему по вкусу, вызывая горечь на языке и заставляя застыть на месте, слушая дальше. — Несмотря на этот нелицеприятный факт, — продолжил Снейп всё тем же чётким и сухим тоном, — то, что мы оказались связаны, никоим образом не влияет на наше дальнейшее существование. Надеюсь, до вашего несозревшего мозга дойдёт, что я не желаю больше видеть вас в своих личных покоях. Также не стоит пытаться прерывать мои беседы с кем бы то ни было или касаться меня без моего на то разрешения. — А с разрешением? — зачем-то уточнил Гарри и, видя, как чужое лицо приобретает уже узнаваемый оттенок ярости, поспешил опустить голову, пряча ухмылку. Ну не сдержался. — Сколько же в тебе от папаши, — выплюнул Снейп, окидывая его тем самым взглядом с примесью отвращения. Ничего нового. — Это я уже слышал. — Мне смотреть на тебя противно, не то что прикасаться. Так понятнее?       А вот это было уже плохо. Официоз слетел, и наружу вывалилась правда, которую Гарри слышал за шесть предыдущих лет миллион раз в различных вариантах, но сейчас, конкретно сейчас, это неожиданно больно укололо. Просто и открыто, без намёка на смягчение. — Предельно, сэр, — отчеканил он, не стесняясь смотреть в лицо, которое было ему чужим. И лишь такая мелочь, как то, что это его истинный омега, самый подходящий по мнению природы, заставляла Гарри прикусить язык и не нагрубить, не послать к чёрту, не вступить в перепалку, пытаясь победить мужчину в количестве яда. — Прекрасно. Вы свободны, мистер Поттер.       Остановившись где-то в коридоре, так и не дойдя до следующего класса, Гарри попытался выдохнуть, не признавать тот факт, что слова омеги его задели. Сильнее, чем нужно. Снейп же просто озвучил его мысли, разве нет? Разве сам Гарри не считал, что хуже пары ему не найти? Что это просто ситуация, от которой он избавится уже через несколько месяцев? Всё правильно — он не собирался связывать себя с зельеваром. Снейп просто напомнил это.       Тогда почему сейчас меньше всего хочется идти продолжать жить своей обычной жизнью? И кажется таким правильным развернуться обратно, схватить чересчур своенравного омегу и вонзить клыки, помечая своим. Бросить на ближайшую горизонтальную поверхность и трахать до тех пор, пока из слишком умной головы не вылетят все мысли, а острый язык будет способен лишь на то, чтобы выкрикивать имя своей истинной пары. «Да, Поттер, у тебя точно мозг потёк, — сказал сам себе Гарри, упрямо переставляя ноги к кабинету нумерологии. — Даже тут Снейп оказался сильнее».

***

      Когда за Поттером захлопнулась дверь, Северус продолжил прибирать класс, пытаясь унять набивший оскомину внутренний голос, который вопил ему о собственной тупости. Что следующая течка стопроцентно доведёт его до ямы два на два.       Он устало опёрся на парту и кинул быстрый взгляд на дверь — ну почему это именно Поттер? Кто угодно, Северус был согласен даже на Лонгботтома, но только не этот заносчивый альфа с непомерным эго, считающий себя пупом мироздания и не стесняющийся это показывать вот уже семь лет. Яблоко от яблони. Странно, конечно, что эта самая яблоня не заявилась по его душу в сопровождении коллег-авроров. Память Поттеру-младшему явно не отбило, но, видимо, желания отыграться на омеге у парня нет. Или же есть, и тот просто решил приберечь на потом? Так было бы куда логичнее, всё же кровь не водица, и паршивые гены никуда не спрячешь.       Прошедшая течка оказалась самой невыносимой. Мало того, что началась куда раньше срока, опять сбивая цикл, так ещё и реакция на истинного альфу явно пыталась забить ему гвозди в подготовленный гроб.       Северус понимал, что глушить начало цикла блокаторами неправильно, как и проводить день на ногах, разбираясь сначала с давно требующей внимания работой, потом с гриффиндорцем, чья нахальность перешла все границы, а потом с собственными слизеринцами, которым ума не хватило не попасться. Чесоточная мазь, ну что за детские игры.       Зато на следующий день жахнуло так, что он реально испугался. В этот раз было по-другому — организм, нашедший то, что давно хотел в лице Поттера-младшего, теперь не просто бесился, он почти угрожал закончить жизнь самоубийством, если Северус не очухается и не прекратит упрямиться.       При этом к медиведьме патронуса Снейп упрямо не послал, не желая признаваться волшебнице, знающей его слишком долго, что вот тебе на — нашлась истинная пара, и поэтому Северус сейчас подыхает у себя в кровати в гордом одиночестве. Хотя гордое оно было лишь первые полтора часа.       Встреча с «тем самым» должна быть едва ли не самым прекрасным событием, так твердят все до одного, даже Люциус, который в своё время проел Северусу плешь, носясь со своей находкой в лице Нарциссы, как с золотым яйцом.       А он не понимал, и теперь не понимает, ну и что, что омега внутри изводит, напоминая про те минуты, когда истинная пара была слишком близко, когда держала в своих руках, когда Поттер заявлял свои права, как умел, сам не понимая этого. Самый подходящий альфа, от которого нужно бежать как от чумы.       Неуместное желание поддаться, забыться и разрешить, наплевав на все рациональные мысли. Просто дать природе то, что она хочет, несмотря на последствия. Перестать спорить с внутренним «я», отвергая любые аргументы про то, что Поттер — его истинная пара, что этот альфа — та самая недостающая часть. Этот пазл был Северусу не нужен.       Поэтому он высказал всё в лицо, решив на корню пресечь этот идиотизм и надеясь, что до золотого мальчика дойдёт. Трудно было судить — получилось ли, но вышел альфа уже не смеясь. Так нужно, так правильно, и плевать, что собственные мысли путаются. Как-нибудь потерпит. Он давно научился перекрывать себе кислород.