тупая блондинка

Поцеловать своего главного соперника точно не было в списке Сары Эрнандес. Она может кричать об этом, сколько ей угодно, правда, но что сделано, то сделано. Губы до сих пор горели адским пламенем, напоминая о событиях прошедшей ночи. Девушка смутно помнила, как все это произошло и что было после, но в тот момент это было не особо важно. Приподнявшись на локтях, Сара тяжело потирает лоб, не понимая, где был источник такого ярого дискомфорта. Это голова болела или она просто успела навернуться где-то, пока возвращалась домой (это, кстати, для нее тоже было загадкой)? Развернувшись, девушка вслепую шарится по тумбе в поисках воды, но даже это было опционально. Обычно в такие моменты рядом с ней был ее старший брат, предусмотрительно оставлявший все средства первой необходимости в зоне досягаемости, но, видимо, вчерашние выходки младшей Эрнандес прошли мимо него. В прошлый раз это был Пабло, благоразумно приготовивший для нее конвалюту с аспирином. Пабло. Черт, нужно срочно выбросить его из головы. Услышав шум, раздававшийся со стороны прихожей, Сара натягивает одеяло по самую шею, пытаясь спрятаться. От чего, она сама еще не поняла. Сколько сейчас времени? Почему Ада еще в комнате? Пытаясь сориентироваться, блондинка чуть подается вперед, чтобы быстрее разглядеть источник шума. — Педри? Что ты, черт возьми, тут делаешь? Какие удивление. Что что, но Гонзалеса в своем номере она увидеть не ожидала. Парень прижимал к себе пластиковый стаканчик с кофе и от растерянности не придумал ничего лучше, чем поставить его к девушке на тумбу. Все его движения разили резкостью и крайней необдуманностью. Конечно, такое скорое пробуждение Сары для него тоже было неожиданностью, как и для нее его присутствие тут. — Держи. — выдыхает футболист, тут же почесывая затылок и нервно оглядываясь по сторонам. — Как ты, нормально вообще? Сара недоверчиво тянется к стаканчику, все еще не спуская глаз с незваного гостя. Пить кофе сейчас казалось просто отвратительной идеей, но выбора у нее особо не было. Прижимая одеяло еще крепче к груди, девушка усаживается на кровати. — Как ты зашел? — она все еще ревностно продолжала свой допрос. Вроде как жизнь со старшим братом под одной крышей должна была ее приучить к отсутствию понятия «личное пространство», но все-таки. — Педри, ну где ты- Шипение с балкона было отрывистым и тяжело разборчивым, но когда из-за белоснежного тюля появилась голова Ады, все встало на свои места. Девушка тут же прошмыгнула в комнату, оставляя дверь за собой приоткрытой, и свежий утренний ветерок тут же ворвался внутрь. На лице Иглесиас не было ничего, кроме полного не понимания, и только через секунду это выражение сменилось слабой улыбкой. — Как ты себя чувствуешь? — тихо спрашивает подруга, присаживаясь рядом с Сарой на кровать и быстро расправляя под собой одеяло. Педри все также мялся у прохода в комнату, резко почувствовав себя чужим. — Может, найти таблетку? — Все нормально. — отрезает Эрнандес. Допытываться, что они тут делали вдвоем она не особо хотела, прекрасно понимая, что один только факт, что она их застукала, поставил ее друзей не в самое лучшее положение. Было намного логичней сосредоточиться на чем-то другом. — Как... как Пабло? Отлично перевела тему, Сара. Педри выгибает бровь в немом вопросе, но решает промолчать. Он бы соврал, если бы сказал, что вообще не понял, к чему был этот вопрос. Пьяный Пабло успел растрындеть про этот несчастный поцелуй ему, пока они ехали домой, и слава Богу, что рядом был только Гонзалес. Кто-то другой молчать на его месте явно не стал бы. Хотя, чтобы не приврать, и за ним грешок имеется. Быстрая переглядка с Адой тому подтверждение. — Еле проснулся к завтраку. — отвечает футболист, все-таки присаживаясь на близ стоящее кресло. — Родители вроде ничего не поняли, и слава Богу. А Луис отпустил его с тренировки пораньше. — Он... у себя? — глупые вопросы от блондинки продолжались, но все дружно сделали скидку на то, что она только-только проснулась. — Отсыпается. А что, переживаешь? Девушка чуть не подавилась этим проклятым кофе, поэтому быстро ставит стаканчик на тумбу. Конечно, хотелось бы всем видом показать, что ей плевать с высокой колокольни, но чего стоит один только ее вопрос. Правда? То, о чем она хотела спросить с утра после той буйной ночи - это как он? Сара сама себя выдает с потрохами. — Отстань. — шипит девушка, резко вставая с кровати и направляясь в сторону ванной. — Чтобы когда я вышла, тебя здесь уже не было. Педри издает тихий смешок и падает на кровать, как раз на то место, что только что освободила блондинка. По правде сказать, ему давно надо было идти, и Сара уже прямо намекнула ему об этом. Но как же не съязвить напоследок? — Она не сказала. — улыбается Гонзалес своей подруге. — Ты проиграла, Иглесиас. — Мы договаривались до конца дня, идиот. — вздыхает девушка и с силой швыряет в парня подушкой из кресла. — Кто виноват, что она не такая болтливая, как твой дружок. — Наоборот, он просто действительно доверяет своему другу. И только. — отбивается Педри всеми силами. — Так что, прекращай выпендриваться, твои часики уже тикают. Игроки испанской сборной были на удивление быстрыми, но быстрее них были только сплетни, которые они с удовольствием распространяли. Шустро перебирая все, что случилось за такой короткий период в Дохе, Ферран покачал головой. Время близилось к вечеру, и все должны были собраться в главном холле для совместного похода в боулинг, что планировался уж очень давно. Только вот была одна проблема, и имя ее Пабло. — Я-я никуда не пойду. — тараторит Пабло, отказавшись быть втянутым в очередную авантюру. Которая, по его нескромному мнению, явно плохо закончится. — Придумай что-то. Я заболел. Сломал ногу. Умер. — Ты совсем идиот? — Але толкает друга в плечо, пытаясь привести его в себя. — В чем дело? Мог ли Гави признаться им, что все дело в том злосчастном поцелуе? Нет, конечно. Признать сам факт, что это случилось - это уже заведомо проиграть. — В чем дело? — на горизонте появилась Ада, а следом за ней шел Педри, словно хвостик. — Что за крики? Внутри Пабло все опустилось. Почти мгновенно. Молящими глазами он смотрит на Феррана, но было уже поздно. — Пабло не хочет идти. Все из-за этого гребанного поцелуя. Он был готов сквозь землю провалиться. Черт, лучше бы он правда умер. — Какого к черту поцелуя? — громко спрашивает Але, привлекая к сцене посреди главного холла все больше и больше внимания. Гави, с детства испытывающий страх перед толпой, начинает чувствовать на себе эти многочисленные взгляды, но когда понял, что один из них принадлежал Саре, оставшейся стоять за спиной лучшей подруги, совсем был готов сойти с ума. Он хотел об этом поговорить. Но не сейчас, не сегодня и точно не завтра. Лучше бы никогда, на самом деле, но эта поганая неопределенность душила уж очень сильно. Сидеть и думать о том, что произошло, у него совсем не было сил. — Пабло. — Ферран чувствует, что начинает срываться, а вместе с ним и все остальные теряют остатки терпения. — И его «подружка». Сара прикрывает лицо рукой. Кто знал, что Торрес реально не воспримет всерьез слова своего друга, что невольно будет причиной такого глобального позора. Ада кидает на подругу быстрый взгляд, и было довольно легко в нем прочитать неимоверную обиду. Ее лучшая подруга и умолчала о таком? Прошел целый день, что она прождала, но Эрнандес бы предпочла забыть об этом, как о страшном сне, чем рассказывать об этом хоть одной живой душе. Зато теперь об этом знают все, даже кому знать не следовало. Вот так вот исполняются самые заветные желания. — Пабло и… Сара? — кричит Алехандро еще громче. Еще. И еще. Сара чувствует, как у нее начинает звенеть в ушах. — Черт, и ты мне даже ничего не сказала? Фермин знал об этом? Быстро, отвечай! Блондинка резко сталкивается с Пабло взглядами и замирает. Нет, нет, нет. Господи, за что вообще это все происходящее? Она начинает бешено озираться по сторонам, пытаясь найти хоть что-то, за что можно зацепиться и отвлечься, но Гавира смотрел неотрывно. Большими щенячьими глазами, буквально кричащими в немой просьбе. Она разворачивается и бежит. Хоть куда, куда угодно, лишь бы не чувствовать этого кошмара. Сбежать от него, как можно дальше, лишь бы в действительности избавиться от всех воспоминаний. — Сара, подожди! Конечно, Гавира рванул за ней. Бежал по коридорам отеля, как угорелый, пока она не залетела в свой номер, громко хлопнув дверью перед самым его носом. — Сара, открой. Он был буквально готов взмолиться, лишь бы она открыла. По его мнению, был один единственный шанс все исправить - прямо сейчас. Сейчас или никогда. Получить ответы на все вопросы. Понять все. Успокоиться. — Сара, пожалуйста. — Что ты хочешь от меня? — слышится в ответ. Такое протяжное, мучительное, что на сердце будто кошке заскреблись. — Уходи. — Нет, не уйду. — словно маленький ребенок, остается только лишь ножкой притопнуть. — Ты прекрасно знала, что тебя ждет этот разговор. Знала, поэтому и пыталась сбежать. — Пабло, нам не о чем говорить. — Сара быстро переходит на крик. — Ничего не было! — Для тебя это серьезно ничего не значит? Дверь со скрипом открывается. Сара стояла, скрестив руки на груди, агрессивно рассматривая парня. Конечно, Гави был без понятия, что происходит у нее в голове, но ничего хорошего это явно не сулило. — А для тебя? — выплевывает она в ответ. — Для тебя что-то значил этот несчастный поцелуй, а? Внутри Пабло все опускается вниз. Наверное, он до сих пор не понимал, какой исход был для него хуже: Сара, быстро забывшая об этом всем, или же Сара, воспринявшая все всерьез. — Я не помню, чтобы вчера произошло чего-то значительного. — голос девушки задрожал, но она быстро берет себя в руки. — И тебе советую придерживаться такого же мнения. Забудь об этом к черту. — Сара, но- — Этот поцелуй ничего не значит. По крайней мере для меня. Гави не знал, что такое разбитое сердце, но в тот момент то, что он чувствовал, походило именно на это. Закусив губы до адской боли, футболист незаметно сжал кулаки и попытался всеми силами сделать вид, что все в порядке. — Если для тебя это ничего не значит, то для меня тоже, Сара. Если бы только это было правдой.