Одержимость

      Ева в очередной раз подумала о голоде, и посмотрела в сторону стола Вилланель, за которым она отсутствовала уже приличное время.       — Ребят, вам не кажется, что в прошлый раз Вилланель вернулась куда быстрее? — обеспокоенность в голосе невозможно было сглотнуть.       — Может, очередь, загружена кухня, — буркнул медведь.       — Позвоню ей.       — Она телефон оставила, вон он, на столе, — указала Амелия.       — Так, ждём ещё полчаса.       — И? — невозмутимо, подал голос Юсуф.       — И? С нами происходит столько хрени! А что, если с ней что-то случилось?!       — Ева… — Джейми встал из-за своего стола, чтобы подойти и успокоить, даже руку положил на плечо, похлопывая, — Ты чувствуешь, что что-то не так?       — Да, внутри всё клокочет. Её нет сколько? Два часа! — Ева в панике вскочила, — Кто-то знает, где это место?       — Я где-то записал, сейчас поищу, — у медведя нашлось название, и Ева выдвинулась туда.

***

      Вилланель открыла глаза с трудом, но темнота не исчезла. Ощущая пульсирующую боль в голове, она поёрзала, узнав о состоянии тела. Лоб дико чесался, от спёкшийся крови, руки и ноги были перетянуты верёвкой, под ней был стул. Её держали, стоило ей поднять голову, как кулак ударил в солнечное сплетение, и стало ясно, что это точно мужская рука. Она пытается дышать, хочет упасть, но её удерживают. Нет смысла задавать вопросы, она молчит. Похититель тоже не разговорчив. Она винит только себя, в том, что расслабилась, что позволила этому с собой случиться.

***

      Ева добежала до ресторана, распахнула дверь и осмотрела зал, в дождь здесь было мало посетителей, подбежав к кассе, она вывалила несколько вопросов, ожидая помощи, но девушка помотала головой.       — Погода плохая с утра, у нас за последние два часа только вон та пара, а на вынос вообще никто не брал.       Ева вышла под дождь, на одежду стало резко безразлично. Она поддалась паники, и сейчас не могла вздохнуть. Её нашёл Юсуф, обнимая, он забрал под зонт и повёл прочь. Ева пришла в себя в такси, и попросила отвезти её по адресу квартиры Вилланель. Сидеть под дверью, возможно, было самым бесполезным сейчас, но Ева лишилась всех сил, понимая, что они прокляты, и стоит только вдохнуть хоть одну молекулу счастья, судьба их избивает. Вот и сейчас, она чувствует себя избитой, а Юсуф стоит над ней и висит на телефоне с офисом. Они сообщили обо всём Каролин, та собрала людей, что-то происходит, но Ева не видит смысла в поисках. Никто не нашёл Бориса, которого похитили из их машины по пути из аэропорта. Если кому-то нужно, он это сделает, и не случится такого момента, что ты случайно найдешь потерянное на лавке.       — Ева? Медведь спрашивает, можно взломать телефон Вилланель? Она его на столе оставила, там может быть какая-то подсказка.       — Подсказка? Этот не грёбаный квест! Её забрали у меня, и я знаю кто! Пусть взламывают. Я еду к Каролин!       — Её уже нет на работе.       — Я еду к ней домой!       — Я с тобой, не оставлю тебя в таком состоянии.

***

      Вилланель пришлось обмочить штаны, и слушать как под ней капает. Она долго сидела одна, в полной тишине, на её шее был затянут ремень, поверх чёрного мешка, весьма плотного. Она ничего не видела сквозь него и с трудом дышала, во рту тоже был ремень, так туго застёгнут, что сглатывание слюны, причиняло боль. Если не убили, значит, ещё поговорят, и она этого ждёт. Терпеть пришлось долго, всё тело затекло, хотелось выть, она готова была ломать пальцы, чтобы выбраться из верёвок, как за скрипом и скрежетом метала последовало чьё-то присутствие. Ремень на горле был расстёгнут, мешок сдёрнут с головы. Свободный вдох придал сил. Глаза налились слезами от холодного освещения, и она увидела похитителя перед собой, пробуя рассмеяться.

***

      Ева громко постучала в массивную дверь, Каролин открыла без спешки и впустила в дом.       — Ищи её не как Бориса! Ищи её не как убийцу Кенни! Ищи её не как киллера «12»! Ищи её, капая землю!       — Ева, я делаю всё возможное, — снисходительно, выдала Каролин.       — Мне нужен Константин. Он даст нам возможность выйти на кого-то из «12». Это они! Вчера Вилланель с кем-то переписывалась и была злой после этого.       — Если это «12», то мы ничего не сможем сделать.       — Дай мне номер! Я всё буду делать сама!       — Тебе нужно успокоиться. Выпить. Юсуф? Ты будешь?       — Да, нервы ни к чёрту, — согласился он, провожая Еву вслед за Каролин на кухню.       Был звонок, наполненный недоумением, Константин прямо заявил, что не видел Вилланель с того дела в лесу, и ничего не слышал. Но Ева настояла на имени Хелен, и он обещал передать той, что Ева хочет с ней связаться. Алкоголь обжог горло, Ева сжала слёзы в себе, поверив, что Вилланель уже нет, и тот, кто пытался их убить и оставил то сообщение, произвёл расправу. А если он достаточно ненавидит и саму Еву, то пришлёт ей какую-то часть, шокировав на всю оставшуюся жизнь.

***

      Вилланель получила по лицу, но всё равно смеялась изнутри. Если бы она могла говорить, то уже отпустила бы несколько злых шуток в его адрес. Она узнаёт это место, длинный юнит, но теперь уже без мебели. И прекрасно знает его, она здесь была!       — Не ожидала такого? Вы обе думали, что так легко переступите через меня и забудете? Я терпел, пока ты сидела в тюрьме, но увидев тебя на свободе, решил, что правосудие в моих руках. Помнишь Джемму? Ты убила её здесь, задушила и заперла меня с ней. Не переживай, скоро я приведу сюда Еву, и она посмотрит на твой труп. Вилланель слышала этот неживой голос, видела этот хлопающий клапан на его горле, и злобу в глазах. Она поверила, что он способен, пора было поверить и в то, что они даже не подумали на него, а он мастерски играл с ними. Эти порезанные шины, нападение на Юсуфа, надпись на стене, вот что с человеком делает желание мести. Вилланель даже понимает его, она забрала Еву, забрала Джемму, горло ему вспорола не она, но знает, что это их касается. Нико вынимает из кармана пакет с чем-то, отгибает её нижнюю губу и засыпает этот порошок. Во рту горчит, Вилланель ждёт эффекта. Самое время вспомнить все приятные моменты, их не так много, и во всех виновата Ева.       — Это не яд, не обольщайся, ты сдохнешь как собака.       Он доволен собой, ему всё удалось, снимает коробку со стеллажа, выглядит тяжёлой.       — Помнишь это? — спрашивает он, показывая снежный шар, — Ты забрала с Аляской, но мы с Евой много, где побывали, и отовсюду привозили их. Мы думали, что к старости у нас будет отдельная комната под сувениры. Может, если бы она не повстречала тебя, а ты не отравила её жизнь, так бы и было!       Нико со всей силы швырнул шар в стену позади неё. Он кричал, и разбивал их один за другим, стекло и керамика сыпались на пол, разлетались вдребезги.       — Ты испортила всю мою жизнь! Ты сдохнешь здесь от голода! Под наркотой!       У Вилланель всё перед глазами поплыло радужными кругами. Он дал ей какое-то вещество, он падла, он знает, что делает. Руки и ноги немеют, а его странный крик, становится туннельным. Он бьёт кружки, высокие пивные бокалы, весь красный, растрёпанный, последнее, что он роняет на пол, это она сама. Пнув со всей сил стул, на котором она сидела связанной, он его опрокинул, и она полетела вниз. От дозы чего-то, этот полёт казался долгим, на самом деле, прошло пару секунд, боль отразилась по всему телу острыми прострелами, множество осколков впились в её кожу, и она сразу пожалела, что не одно из них не перерезало ей артерию. Железная дверь открылась и с грохотом захлопнулась.

***

      Ева не дожидается у Каролин результатов взлома, возвращается в офис. Медведь показывает длинную шкалу с процентами, и Ева утыкается в неё взглядом, теряя все мысли. Она уже измотана, и виновата, именно она приревновала и отправила её за ланчем. Что бы было, если Вилланель не пошла за едой, или, Ева пошла с ней! Она бы всё отдала за возможность поступить иначе, но выбор словно сделан, и всё уже произошло самым худшим образом. Медведь выгружает информацию, в чёрном окне сообщения, и Ева бегает по ним глазами. Теперь она узнаёт, сколько Амелия ей пишет, сколько приглашений, сколько смайлов. И Хелен, всё подтверждается, она что, с «12»? Всё ещё? И она ничего об этом не знает! Она пишет ей про отчёты, те самые, что Ева сдавала Каролин, они взломали её компьютер, точнее, это сделала Вилланель! Она крот!       — Медведь, ты должен об этом молчать.       — Я не могу развидеть, а если Каролин спросит меня! Пожалуйста, Ева, я же расколюсь как орешек.       — Дай мне разобраться самой.       — Я не знаю, кто такая Хелен, но Вилланель тянет информацию с компа Каролин!       — Да, это так. Пожалуйста, дай мне время.       — Я буду молчать, сколько смогу.       — Просто сделай вид, что не читал это со мной. Я заберу её телефон.       Они ищут ещё, но больше ничего нет. Ева забирает себе её телефон и выпроваживает Медведя из офиса, уже слишком поздно. Она не спит всю ночь. Ранним утром её телефон оживает, номер неизвестный, но, когда она отвечает, сразу понимает, кто абонент по ту сторону.       — Ева Поластри… Сколько же о тебе уже можно слышать, теперь ты добралась до меня. Константин передал мне всё. Я не знаю, где Вилланель.       — Хелен, верно? Вы следили, с момента, как она вышла на свободу, но именно когда пропала, нет? Я знаю, что она работает на тебя вновь. Ты угрожаешь ей?       — С чего ты взяла, что я буду отвечать на твои вопросы?       — Где Вилланель!       — У меня нет ответа.       — То, что она делает для тебя, могло привести к её пропаже?       — Нет.       — Я не знаю, где её искать. Не знаю, что делать.       — Не ищи, это бесполезно. Похитили, значит, выйдут на связь с требованиями, либо, она разберётся сама, либо, её уже убили.       — Спасибо за хреновую помощь!       Ева разозлилась и швырнула свой телефон. Умывшись, она возвращается в офис, где за столом уже сидит Амелия.       — Привет, — тихо, говорит Ева.       — Привет, я не спала всю ночь. Есть какие-нибудь новости?       — Нет. Я тоже не спала. И вообще отсюда не уходила.       — Мне прислали одобрение на запрос по видеоматериалам, я сейчас отсмотрю всë за вчерашний день.       — Хорошо, мне нужен кофеин.

***

      Вилланель пролежала всю ночь на полу, а когда смогла двигать конечностями, поняла, что не может из-за боли. Он пришёл вновь, засыпал ещё порошка под губу и надавил ботинком на грудь. Всё, что было воткнуто в спину, теперь проникало глубже.       — Надеюсь ты сдохнешь в ближайшие часы, не хочу, чтобы Ева боролась за тебя.       К полудню все в офисе старались или делали вид, что заняты поиском Вилланель. Ева смотрела в окно, на стену из ледяного дождя и ощущала, как он идёт внутри неё. Каждый человек внизу, перебегающий дорогу, спасающийся под козырьками заведений, и выбегающий из автомобилей, чтобы спрятаться в домах, был похож на неё. Неужели не может случиться чуда? Просто вернувшаяся целой и невредимой Вилланель, с какой-нибудь абсурдной историей, как её похитили, но она всех уложила. Амелия торжественно вскочила.       — Я нашла фрагмент! Момент похищения!       Все ринулись к её столу. На экране была сырая улица, дождь льёт, это недалеко от места, куда она должна была прийти за ланчем. Её действительно видно, издалека, она идёт под зонтом. К ней подъезжает минивэн, распахивается дверь, её ударяют по голове, двое в чёрном затаскивают в кузов.       — У нас есть номер? — вглядывается Ева.       — Нет, издалека не видно.       — Амелия, сделай что-то!       — Не могу, Ева, посмотри, ничего не видно!       — Нам нужны дорожные камеры!       — Я жду ответа, всё ещё.       — Это был сильный удар!       — Мы не знаем, — успокоил Джейми.       Ева за своим столом, закрывает глаза и представляет лучший исход событий. Её будит Юсуф.       — Поехали по домам. Вставай, я отвезу тебя.       Ева не противится, ей нужно в душ, ей нужно что-то съесть, прошли сутки. Никаких требований не выдвинуто, и это по-настоящему хреновое положение дел. Поблагодарив всех за попытки, что-то сделать, они уходят из офиса и доезжают до отеля Евы.       — Если хочешь, я схожу, куплю нам поесть и приду к тебе.       — Хорошо, я пока помоюсь и приведу себя в порядок.       — Договорились.       — Юсуф?       — Да?       — Спасибо. Что рядом.       — Без проблем.       Ева поднялась к себе и сразу поняла, что номер открыт, она влетела в него, ожидая увидеть Вилланель. Ведь она уже проникала без спроса. Из тёмного угла вышагнула тень.       — Ну, здравствуй, Ева. Не кричи, ни звука.       Металлический голос робота напугал, но Ева быстро поняла, кто это.       — Нико?       — Узнала? Надо же.       — Как я могла не узнать?       — Ты забыла меня, рада была вычеркнуть из своей жизни.       — Это не так! Ты сам меня прогнал! Тогда, в палате.       — Меня хотели убить, я был напуган, искалечен. Я был зол, а ты и рада была убежать и не возвращаться.       — Нико, что происходит? Зачем тебе пистолет?       — Ты навещала эту тварь каждый четверг в тюрьме, но обо мне не вспомнила за целый год, хотя я пострадал по вашей вине!       — Нико, прошу, давай поговорим?       — Теперь ты хочешь говорить? Да, направленная пушка в лицо творит чудеса.       — Я думала, ты начал новую жизнь.       — Кому я нужен такой? Я пробовал начать! И эта тварь убила её! У меня на глазах! Всё ради того, чтобы впечатлить тебя? А меня она хотела убить, чтобы не мешал вам развлекаться?       — Ты всё же хочешь получить ответы, и я их дам, опусти пистолет.       — Нет! Ева! Нет! Какого хрена я должен тебя слушать!       — Вилланель не трогала тебя. Не трогала.       — А кто?       — Её хотели подставить, чтобы я подумала, что она действительно сделала это с тобой.       — Какая разница, Ева? Это всё её вина, и твоя. Вы разменяли меня в своей игре. И знаешь что? Я тоже поиграл. Оказывается, это так просто. Вы как на ладони, и такие уязвимые.       — Ты отомстил, хватит. Мы были напуганы, мы могли разбиться в машине, а Юсуф!       — Он мешал. Много кто мешал, вас сложно было разъединить, но мне удалось. Не без помощи, конечно.       — И кто согласился помогать тебе?       — Друзья, ты даже знаешь их, я и Кенни просил.       — Кенни? Ты говорил с ним? Когда?       — Это была случайность. Ему не понравилась моя идея, всё обострилось… Зато, когда это случилось, и никто не подумал на меня, я понял, что путь свободен, я смогу отомстить и никто даже не подумает на меня.       — Нико… В кого ты превратился? Я поверить не могу, ты убил Кенни?       — Мне жаль, он был молод, и вроде как наоборот хотел избавиться от этой работы на Ми-6 и влияния матери.       Ева заплакала, не выдержала этой правды, но Нико явно злился, и не хотел этого видеть, он считал, что поступил верно, и отомстил всем, кому хотел.       — Где Вилланель? Что ты с ней сделал? — всхлипнула она. Если такой светлый парень, как Кенни, не стал для него преградой, то Вилланель он мог убить сразу.       — Я отвезу тебя к ней.       — Хорошо! Поехали, сейчас, — Ева молитвенно сложила руки, хотя никогда не была верующей.       Она шла медленно по коридору, дуло пистолета упиралось в её бок, она не знала, сможет ли он выстрелить, он далеко зашёл. Теперь они два самых близких врага, столько лет прожить вместе, и во что они теперь превратились? Ева знает технику перехвата пистолета, но опасается, что он ничего не скажет после, а Вилланель может быть ранена и чем быстрее она её обнаружит, тем лучше. Она терпелива, хоть её и трясёт от страха. Они выходят на улицу, Нико ведёт её к машине, и в этот момент она замечает Юсуфа, тот возвращается с бумажным пакетом из магазина напротив и видит их. Ева показывает ему перед собой сложенные пальцы, и тот понимает, что она в опасности, отходит назад. Нико усаживает её с собой на заднее сидение. За рулём их старый друг, она видела его в клубе, они не раз играли в карты вместе, она угощала его в своём доме ужином!       — Здравствуйте, — вежливо, здоровается парень.       — Далеко ехать? — спрашивает она.       — Ты знаешь это место, наш старый юнит.       Ева хочет постараться достучаться до чего-то человеческого в нём и начинает разговор взяв свой голос под контроль.       — На самом деле, Кенни уже не работал на Ми-6. Он мечтал стать журналистом. И, конечно, он взялся за самую сложную работу, самостоятельно расследуя «12». Мы думали, они его убрали. В тот день я хотела встретиться с ним, выпить после работы, и отговорить копаться в этом. Нам двоим нужно было отвернуться от этой темы. Но я нашла его мёртвым, снаружи здания, он был сброшен с крыши, и я бы никогда не подумала на тебя.       — Они отравили нас всех, сколько их? Их возможно остановить? Я начну с неё, и ты не должна убиваться из-за неë. Если она ещё жива, я уступлю тебе право убить её.       — Убить человека?       — Она не человек! Боже, Ева! Почему ты всё ещё не поняла этого? Она убила Джемму у меня на глазах, задушила её пакетом и оставила меня сидеть с её трупом в юните! Я тоже оставил её, только, наедине с собой и всеми осколками наших жизней.       — Лучше бы ты остался в Польше.       — Лучше бы ты в неё не влюблялась. Это блядское безумие! Я это остановлю.       Ева была здесь несколько раз, привозила картины, что были не нужны дома, но жалко было выкинуть, искала вазу, что бабушка оставила в наследство, привозила и забирала сезонные вещи. Без Нико приезжать сюда было жутко, большая территория, множество металлических дверей, гул кондиционеров, не видно, что за поворотами, любой шаг создаёт эхо. Стоило им выйти из машины, как подъехало такси, Нико не успел среагировать, как Ева выхватила у него пистолет и ударила по коленям. Юсуф оказался рядом, забрал у неё пистолет и прижал Нико к земле.       — Не знаю кто ты, но ты зря с нами связался!       — Это Нико, мой бывший муж. Это он нас преследовал. Я знаю, где Вилланель, ключ у него.       — Не делай глупостей, Ева! Она должна подохнуть, такие люди не должны существовать! Скольких она убила, очнись же!       — Я знаю, Нико, я всё знаю.       — Ты больная! Ты как она!       — Юсуф, звони Каролин. Скажи, что в твоих руках убийца её сына.       — Пусти меня! Ты!       — Это он тебя избил, делай с ним, что хочешь.       Юсуф вдавил дуло пистолета между его лопаток, прижимая коленом. Парень из машины даже не высовывался, газанул с места, и скрылся за поворотом. Ева забирает ключи из кармана Нико. Она знает номер юнита и бежит к нему, руки трясутся, она отпирает, делает глубокий вдох, но то, что она видит, вырывает из её груди крик. Бросаясь на колени, она хочет поднять Вилланель с пола, но видит её состояние, и просто никак не может выбрать, как коснуться, чтобы не навредить больше.       — Поговорим со мной, милая, я нашла тебя. Слышишь? В очередной раз. Я всегда тебя найду, — Ева развязывает её руки, они ледяные, — Я уже вызываю помощь. Сейчас, пожалуйста, держись. Ты меня видишь? Ты смотришь на меня?       — Да…       — Знаю, прошу многого, но потерпи ещё. Десять минут, хорошо? Сожми мою руку.       Ева смотрит в её глаза, стеклянные и пустые, убирает волосы со лба, держит за руку. Разговор с диспетчером был напряжённый, бригада медиков сейчас прибудет. Ева развязывает ноги. Десять минут на слёзы, на боль, затем, ещё больнее. Видеть, как её обступает бригада помощи, проверяют жизненные показатели, поворачивают, укладывают на носилки лицом вниз, слишком много крови, Ева идёт за ними, на улице не становится легче, хотя прохлада и накрапывающий дождь должны были распрямить лёгкие, но всё внутри туго сжато. Ева хочет ехать с ними, её останавливают, что-то происходит, её просят подождать снаружи. Подъезжает полиция и Каролин со своими людьми. С Юсуфом уже беседует полиция, просят передать им оружие, отпустить Нико. Ева торопится к Каролин.       — Что тут происходит? — спрашивает Каролин, осматриваясь, и видит карету скорой помощи с Вилланель, — Это…       — Да, всë плохо, это сделал Нико. Всё это время, он следил за нами и хотел навредить. Ты можешь забрать его под свою охрану? Полиция со всем этим не разберётся.       — И что мне с ним делать?       — Каролин. Он убил Кенни. Он признался мне, что сделал это случайно, когда тот не захотел помогать ему в поисках Вилланель.       — Ева, это точно?       — Да.       — Я со всем разберусь, будь с Вилланель.       Ева поняла, что множество проблем тут же схлынуло с неё. Дожидаясь ответов, она места себе не находила, наворачивая круги вокруг машины, наконец, достаточно молодой парамедик, выпрыгнул из машины, стягивая перчатки.       — Дыхание останавливалось, мы стабилизировали её состояние, дали Наркан, садитесь, пожалуйста, домчим до больницы за несколько минут.       Больничный этаж был спокоен, время тянулось, Ева сидела в зале ожидания, и понимала, что больше это сделать некому. У неё никого нет, и странно, что есть Ева. Когда её саму оперировали после выстрела в спину, Вилланель её не ждала, наоборот, освобождённая, она была как можно дальше или вовсе думала, что убила её. Всё ещё трудно поверить в то, что Нико разыграл столько ходов, уподобился им, стал таким же жестоким, мстительным, и задетым. Каждый здесь задет, и не прекращает причинять боль. Все обиды, что накоплены, настоящие и, возможно, надуманные, сейчас концентрировались в центре сознания, создавая что-то жгучее, готовое взорваться. И это почти случилось. Ева хотела уйти, она поднялась, направилась к выходу. Сколько можно, нужно отойти друг от друга не безопасное расстояние и не ранить. Она любит самый невозможный вариант на свете. Слëзы готовы прорваться. Она толкает дверь и встречается лицом к лицу с Амелией.       — Привет. Мне Каролин позвонила, я здесь, как она?       — Эмм, я не знаю, ещё ничего не сообщали.       — Ты за кофе?       — Я… Нет.       — Ты уходишь?       — Ты будешь с ней?       — Да, если потребуется, я и на ночь останусь. Как ты… Как ты пропустила его? Он был способен на такое, и ты его не подозревала? Он ревновал тебя к ней?       — Мы в разводе, я не знала, что он хранит в себя столько злости. Ты не знаешь всего, тут всё не так просто. Он мстил, и ему есть за что.       — Защищаешь его?       — Я понимаю его.       — Мне сказали, там были разбиты снежные шары, куча осколков и он толкнул её на них! И он давал ей наркотик! Какой адекватный человек это сделает?       — Знаю, выглядит дико, как и звучит, но, она делала ему больнее.       — Больнее? Она в операционной!       — И он был, и я была! Ты не поверишь, но из-за неё люди умирали!       — Хорошо, Ева, я поняла, иди. Я в отличие от тебя её не оставлю.       — Что это значит?       — Ты не можешь отвергать её и любить одновременно, определись.       — Откуда ты взялась такая? Что от нас нужно?       — Нас объединили в команду, я обо всех забочусь одинакого, смею напомнить, я вам жизнь спасла. Мне нравится Вилланель, то, какой она сейчас человек, а никем была. Я не осуждаю за прошлое, каждый бывает заложником у обстоятельств и людей.       — Знаешь, я никуда не пойду. Мне нужно убедиться, что она пришла в себя, иначе я с ума сойду. Я скажу тебе лишь раз о том, что между нами происходит. У неё есть родинка, такая маленькая точка в самом нежном месте, так вот, я без неё жить не смогу. Понимаешь?       Амелия всё понимала, но всё равно прошла с Евой в зал ожидания и засела в телефоне, нервно дожидаясь, когда сообщат хоть что-то. Ева ошиблась, Вилланель теперь не одна, именно это развернуло и вернуло её на место? Ревность? Или, она действительно бы далеко не ушла?       К ним выходит медсестра, листая что-то в планшете, она не присаживается, не смотрит на них с сочувствием, и это уже хорошо. Через десять минут они уже вошли в палату. Как им объяснили, её жизни ничто не угрожает, была передозировка, с которой справился Наркан, а долгая операция была из-за количества наложенных швов. Она потеряла много крови, была обезвожена, но здесь со всем этим помогут. Вилланель сейчас спала, слишком бледная, мирная, в её руке был катетер, на лбу стягивающий рану пластырь, на лице маска с кислородом. Им разрешили побыть рядом только десять минут, ссылаясь на то, что время посещения давно окончено, и в случаях, где фигурируют наркотики сначала, потерпевший должен быть опрошен полицейским. Амелия решила поспорить, ведь она планировала не отходить от неё даже ночью, но Ева поняла, как это бесполезно, и тихо, осторожно, поцеловала Вилланель в лоб.       — Я приду завтра. Обещаю.       Амелия была так зла, но, когда они вышли из больницы, предложила подвезти. Ева согласилась. Амелия попросила рассказать больше о Нико, и Ева, как смогла, это сделала.       Это ночь не была бессонной, Ева вырубилась, как только её голова коснулась подушки. Она была истощена, шокирована, травмирована изнутри в который раз, и просто не могла больше оставаться в реальности. Сны тоже были не из простых, она проснулась вздрогнув, и обнаружив, что за окном уже светло.       Может, Амелия рассчитывала на часы приёма, но Ева приехала раньше и сделала всё, чтобы попасть в палату Вилланель первой. Она застала её сидящей на койке, босой с поникшей головой. Медсестра сообщила о визите Евы, и еë голова медленно поднялась. Такими тусклыми её глаза Ева ещё не видела. Ева не знала, ненавидит она её сейчас, или как обычно, хочет? Без слов, она подошла ближе, встала между ног Вилланель, и та обняла её, уткнувшись лицом в её шею.       — Я нашла тебя, всё позади.       Ева утешала словами, потому что не могла обнять, не причинив боли. Вилланель зажала её бёдра своими коленями и обняла, вероятно, крепче, насколько смогла, сил в ней сейчас не было. Ева нашла возможность контакта с ней, одна её рука лежала на затылке, прижимая к своей груди, другой она нежно гладила щёку.       — Когда люди попадают в неприятности, слова о том, что они этого не заслужили, возникают как у свидетелей этого, так и у самого пострадавшего. Но это не про нас, в очередной раз. Это кошмарные слова, правдивые, и настоящие — ты заслужила. То, что ты сделала с ним, и даже не задумываясь, забыла об этом — преступление. И я его соучастница. Я так одержима тобой, что не заметила, как переступила через близкого мне человека, и сломала его. Ты скажешь что-то?       Ева лишь ощутила, как Вилланель попыталась спрятать лицо. В палате стоял поднос с завтраком, к которому она не притронулась.       — Тебе что-то нужно? Принести воды?       Вилланель кивнула, Ева хотела освободиться из её объятий, но не смогла.       — Ты не будешь со мной говорить? Мне угадывать? Что ты хочешь? Лечь? Лечь со мной? — Вилланель ещё раз кивнула, и Ева посмотрела на койку, — Хорошо, принесу воды и ляжем, отпускай, хорошо?       Обычно, когда кого-то посещают в больнице, приносят цветы, игрушки или что-то съедобное. Ева видела в одной из палат, с прозрачной дверью множество подобного и кажется, счастливого больного, с книгой в руках. Ева смогла купить в автомате пару батончиков и воду, её наличные деньги закончились. Вернувшись, она прикрыла дверь, и сняла ботинки у койки, показывая бутылку Вилланель.       — Не с ледника Ньюфаундленда, но и не из-под крана. У тебя тут должен быть стакан.       Ева находит его в тумбочке и наливает, Вилланель немного отпивает и отдаёт обратно. Она вместе устраиваются на койке, Ева ложится первой, Вилланель на неё. Из-за израненной спины, ей хочется быть только в таком положении, и всё равно, боль не уступает ни на секунду, она даже тихо стонет, кусая рубашку на плече Евы. Та лежит неподвижно, смотрит в потолок, её пальцы забрались между больничной одеждой, нашли незаклеенный, нетронутый участок кожи, и гладили его.       — В моей сумке твой телефон. Мы взломали его, хотели найти что-то. Я знаю, что ты крот, Вилланель, что ты не бросила работать на «12». Мы неплохо продвигаемся вперёд. Раскрыли дело, узнали, кто убил Кенни, кто охотится на нас, кто крот в нашей команде. Главное ведь не сойти с ума, верно? А если мы уже? Знаешь, я не верю, что какая-то любовь всё исправит. И то, что нам приятно трахаться вместе, забывая обо всём, вряд ли станет выходом. Секс с тобой это, определённо, билет в рай, но мы вечно торчим в аду. Давно хотела сказать тебе всё это, и пока ты молчишь… Я вчера хотела бросить тебя. Уйти. Но встретила Амелию, которая так слепо готова тебе служить и любить, и это поменяло мои планы, точнее, я поняла, сколько бы я не уходила, беру тебя в себе и удерживаю, бежать некуда. Не хочу бежать. Продолжай играть нашими судьбами и чувствами. Что там дальше? Что-то с Каролин? Я собираюсь молчать. Представь! И сейчас замолчу. Тебе больно, я хочу помочь.       Вилланель приподнимается со стоном и целует в шею, её рука пробирается по одежде вниз, но Ева её ловит. Не представляя себе секс в таком состоянии и этом месте, она тормозит это безумие.       — Нет, я не разрешаю.       Вилланель вновь стонет, и к этому начинаешь привыкать. Мучаясь на её плече, она засыпает.