Room 402

Рука Тэхёна зависла у двери с номером 406. Секунды тишины растянулись на целую вечность. Он будто нес на них груз собственных мыслей, тяжелее, чем следовало. Всё же он постучал — тихо, но достаточно настойчиво. Щелчок замка, скрип ручки. На пороге появился Намджун: взлохмаченный, чуть сонный, в одних боксерах. Взгляд у него тот, что всегда заставлял Тэхёна чувствовать себя немного виноватым, даже когда причин для этого не было. — Тэхён? — удивление проступило в его голосе так явственно, будто он ожидал увидеть кого угодно, но только не его. Что могло заставить Тэхёна покинуть свою комнату и явиться сюда? В час ночи. К нему. — Извини, что разбудил, — Тэхён виновато куснул губу. — Можно к тебе? — Ко мне? — Намджун моргнул, его лицо чуть изменилось, удивление уступило место растерянности. Разумеется, Тэхён не мог иметь в виду то, что первым пришло в голову. Или мог? — У тебя что-то случилось? Намджун выглянул в коридор, словно проверяя, нет ли свидетелей этого странного визита. Тишину нарушали только их собственные дыхания, что звучали в этой узкой, ночной пустоте почти оглушающе. — Чонгук, он… — Тэхён запнулся. Слова не складывались в нужные предложения, мысли путались. Говорить или нет? Стоит ли? Он не находил в себе сил солгать красиво — усталость цепляла за горло. — В общем, он мешает спать. Это тоже правда. Ну, почти. Недосказанная истина, которая повисла между ними. Что Чонгук спит в его кровати, что он нагло занял всё личное пространство и что ключ от его комнаты будто испарился. Все это звучало бы смешно, если бы не было так чертовски раздражающим. Намджун сперва нахмурился, после чего его взгляд с трудом смягчился. — Проходи, — отступил Намджун, освобождая путь в свою комнату. Он провёл Тэхёна внимательным взглядом, ощущая себя тем самым единственным кораблём в безбрежном море, который решился принять на борт тонущего. Ничего, с этим он ещё разберётся. Конечно, маловероятно, что его слова хоть как-то повлияют на Чонгука — тот был слишком упрям, чтобы понять намёки. Но Намджун уже в прошлый раз для себя решил, что стоять в стороне он не станет. 1:1, Чонгук. Чужая, раздражающая игра набирала обороты, словно не собираясь заканчиваться. Но сейчас всё выровнялось. Намджун видел в этом странную символику. Ничья. Тогда Тэхён уже ночевал с Чонгуком, и, узнав об этом, парень злился, хоть и сделал вид, будто всё в порядке. Но теперь всё было иначе. Во второй раз Тэхён выбрал уйти. И это значило больше, чем казалось на первый взгляд. — Ложись на мою кровать, а я лягу на полу, — сказал Намджун, открывая шкаф, чтобы достать запасную подушку. — Ничего, если ляжем вместе, — тихо отозвался Тэхён, подвигаясь к стене, освобождая половину кровати. Голос его звучал немного виновато. Он и так чувствовал себя неловко из-за того, что нарушил чужой покой. Рука Намджуна, дотянувшаяся до полки с подушкой, замерла. Он бросил взгляд на кровать и на Тэхёна, который уже улёгся, отворачиваясь к стене. Лечь вместе? Верно, разве в этом есть что-то плохое? Он ведь не Чонгук. С ним Тэхён мог чувствовать себя в безопасности, и это было понятно даже без слов. Вздохнув, Намджун тихо закрыл дверцу шкафа и шагнул к кровати. Матрас слегка прогнулся под его весом. Этой ночью в комнате действительно стало теплее — не только от двух тел на одной кровати, но и от той едва уловимой доверительности, что заполнила пространство между ними. — Спасибо, — послышалось от Тэхёна. Намджун, смотрящий в потолок, повернул лицо в его сторону и уставился на чужой затылок. — Я рад, что ты пришел ко мне. Когда Тэхён прикрыл веки, чтобы уснуть, ощущая себя в полной безопасности, кожа Чонгука в комнате 402 покрылась мурашками. Он вздрогнул, невольно проснувшись. Одеяло сползло куда-то в сторону, оставляя его полуголое тело без защиты от ночного воздуха из окна, который показался особенно ледяным. Чонгук лениво потянулся рукой в сторону, где должно было быть тепло чужого тела. Он хотел зарыться пальцами в чужие густые волосы, но рука встретила лишь пустоту. Парень открыл глаза, слегка нахмурившись, и всмотрелся в темноту комнаты. Постель рядом была смята, но пуста. Ни звука, ни шороха в комнате. Тэхён исчез, будто его здесь никогда и не было. Будто он всё это время был лишь частью бурного воображения. Чонгук не пошевелился. Лишь повернулся на спину, втыкая в потолок , ощущая странное раздражение, смешанное с пустотой. Кое-какая мысль пришла неожиданно — он, возможно, переборщил. Играл слишком грубо, вместо того чтобы просто сказать правду. Правду о том, что потерял ключ от своей комнаты и пришел к Тэхёну, чтобы не торчать в коридоре. Холод проникал всё глубже, распространяя мурашки дальше по ногам. Чонгук ничего не делал. Не вставал, не позвал, не пошел искать Тэхёна. Только закрыл глаза, натянув одеяло до подбородка и пытался снова уснуть, будто так было легче. Легче, чем признать, что он снова остался один.

***

Тэхён проснулся, уловив звук тихого шуршания бумаг. Намджун возился у стола, старательно собирая в сумку свои важные бумаги от студентов. Его движения были размеренными, почти бесшумными, словно он пытался не потревожить сонного гостя. Комната в утреннем свете выглядела иначе. Мягкие лучи солнца, пробиваясь сквозь полупрозрачные шторы, заливали пространство тёплым, золотистым светом, делая его уютным. На деревянном полу, покрытом лёгкой патиной времени, играли отблески солнца, будто это был живой холст. Тэхён впервые по-настоящему разглядел эту комнату. Она была строгой, но по-домашнему тёплой. Пара книг лежала небрежно на полке, мелкие записки были прикреплены к стене, а где-то в углу стояла чашка, словно недавно забытая. Часть стены увешена красивыми картинами. Здесь всё было пронизано спокойствием, будто каждый предмет нашёл своё место и не желал его покидать. — Доброе утро. Как спалось? — заметив, что Тэхён проснулся, Намджун полностью обернулся. Его руки аккуратно застёгивали пуговицы белоснежной рубашки, идеально отглаженной, а фигура под тканью напоминала, что даже у преподавателей может быть отличная физическая форма. — Я отдохнул, — ответил Тэхён, слегка усмехнувшись. В его тоне прозвучал тонкий намёк — в своей комнате такая роскошь была редкостью. — Если хочешь, можешь остаться. У меня сегодня всего две лекции, — Намджун сделал паузу, чтобы взглянуть на свои серебристые наручные часы и прикинуть расписание. — Вернусь через часа три. — Ты очень гостеприимный, Намджун, — улыбнулся Тэхён, мягко качнув головой. — Но я лучше не буду задерживаться. Как бы уютно ни было здесь, он не мог оставаться. Тэхён хотел вернуться в свою комнату, с надеждой, что Чонгука там уже не будет. — Ладно, тогда я не прощаюсь, — бросил Намджун, пытаясь скрыть легкое разочарование. — Увидимся позже, Тэ. — Увидимся, — Тэхён проследил за тем, как парень взял сумку и первым поспешил на работу. Закрыв за собой дверь, Намджун направился к лестнице. Внезапно щёлкнула дверь комнаты 402. Намджун невольно замедлил шаг. На пороге появился Чонгук — он лениво огляделся и сразу заметил соседа. — Опять попутал комнаты? — поинтересовался Намджун, в его глазах читалось что-то острое, почти режущее. Чонгук сделал вид, что растягивается, распрямляя широкие плечи, словно демонстрируя свою уверенность. — Нет, не попутал, я намерено здесь ночевал, ночь была…отличной, — он усмехнулся. — Да уж, — ответил Намджун, выдержав паузу. — Только вот интересно, для кого? На мгновение Чонгук нахмурился, не понимая, к чему клонит Намджун. — Для Тэхёна особенно, так что вряд ли тебе выпадет хоть малейший шанс. Намджун смотрел прямо ему в глаза, не отводя взгляда, и уголки его губ дрогнули в почти незаметной усмешке. — Правда? А я думал уже, — бросил в ответ спокойно и поправил сумку на плече. — Увидимся, Чонгук. С этими словами Намджун пошел дальше, оставив Чона на месте. Тот развернулся и посмотрел ему вслед, чувствуя, как что-то неприятное щёлкнуло внутри. Сомнение, смешанное с раздражением, вспыхнуло в его глазах, и на миг уверенность пошатнулась. Чонгук незамедлительно приблизился к двери Пак Чимина и настойчиво постучал, заставляя хилую дверь дрожать под его кулаками. Спустя пару секунд в проёме появился Чимин, с растрепанными волосами и выражением лёгкой панике на лице. Не такое доброе утро он себе представлял. — Чё надо? — буркнул он, прикрываясь одеялом. — Тэхён у тебя? — резко спросил Чонгук, игнорируя любое приветствие и заглядывая за его спину. — Что? Нет, — Чимин прищурился, глядя на него с подозрением. Опять что-то между этими двумя произошло. — Ты вообще нормальный? Чонгук отошел и позволил Паку обратно закрыть дверь, полностью убедившись, что тот сказал правду. Он даже не понял, почему его взгляд уставился на дверь Намджуна. И как будто по заказу, в этот момент, она открылась. Тэхён вышел в коридор, небрежно приглаживая волосы. Его взгляд был чуть рассеянным, а движения медленными, словно он только что окончательно проснулся. Чонгук замер. На мгновение он подумал, что это сон, но с каждой секундой, пока Тэхён находился в поле его зрения, раздражение и ревность поднимались всё выше. — А этот вариант я до последнего не хотел рассматривать, — Чонгук медленно сократил между ними расстояние, смотря на него с плохо скрываемым негодованием. Тэхён, заметив его, слегка нахмурился и поднял глаза. — Чего такой недовольный? — его голос прозвучал ровно, абсолютно без эмоций. Прямо как тогда, в их первую встречу. Чонгук скрестил руки на груди, выдыхая через нос. — Ты издеваешься? — его голос дрогнул от сдерживаемых эмоций. — Намджун? Тэхён фыркнул, отвернувшись. — Тебя это должно как-то волновать? Ты же сам сделал всё, чтобы выставить меня. Обещал одно, а поступил по-своему. Чонгук резко схватил Тэхёна за руку и силой потащил вовнутрь 402 комнаты, дабы прояснить всё. К счастью, тот не сопротивляясь, вернулся к себе, вдыхая свежий воздух и обращая внимания на то, что окно было открыто всю ночь, дабы запах сигарет выветрился. Дверь за их спинами резко захлопнулась, вынудив Тэ слегка вздрогнуть. — Так почему Намджун? Почему не Чимин в соседней комнате или Джин? Ты выбрал человека своей ориентации и пошел к нему ночевать, — голос Чонгука звучал низко, почти угрожающе. Тэхён нахмурился, глядя на него снизу вверх. — А я должен был остаться после того, как ты вел себя? Я нашел место, где мне впервые за всё это время было комфортно, и да, это была комната Намджуна! Чонгук стиснул зубы, слушая Тэхёна. Его взгляд потемнел, а рука всё ещё крепко сжимала запястье парня, словно он боялся, что тот снова выскользнет не просто из комнаты, а насовсем из его жизни. — Комфортно? — проговорил он, резко шагнув ближе, так что между ними осталось пару сантиметров. — Комната Намджуна, да? И что, он лучше меня? Тэхён чуть растерялся, внимательно проследив за чужими эмоциями. Чонгук сейчас не просто злился. В его глазах было ещё нечто горячее, сжигающее дотла. Это была ревность. И он впервые её увидел своими глазами, примерно начиная понимать, что имел ввиду Чимин на вечеринке с фразой про убийство. Чонгук порвёт любого за то, что будет считать «своим». — Что ты хочешь услышать? — бросил Тэ раздраженно. — Что мне с ним было лучше, чем с тобой? Ты сам всё испортил, Чонгук. Я просто хотел спать, понимаешь? Без твоих игр, без твоих правил. Хватка Чонгука ослабла и Тэхён воспользовался этим, освобождая руку. — Ты всегда всё превращаешь в соревнование, — продолжил Тэхён, отступив на безопасное расстояние. — Но знаешь, в чём проблема? Я не хочу играть с тобой. — Тебе нравится Намджун? — Чонгук смотрел ему в глаза. — Намджун хотя бы не пытается меня использовать, — Тэхён посмотрел на него твердо, без следа жалости и колебаний, а в конце и вовсе решил добить: — И да, он лучше. Эти слова словно поразили Чонгука в самое сердце. Молчание заполнило комнату. Открытое окно пропускало свежий утренний воздух, который тянулся тонкими потоками вдоль штор. Взглядами они прожигали друг друга, а небольшое расстояние между ними было словно наэлектризованным. Их будто нечто притягивало и одновременно отталкивало друг от друга. Это и была ошибка. Только Тэхён не мог до конца понять: случилась ли она в тот момент, когда они поцеловались или всё же, когда он сам переехал сюда. — Я потерял ключ, — внезапно бросил Чонгук, словно это объясняло всё. Тэхён помолчал, скрестив руки на груди, прежде чем устало вздохнуть: — Ты серьёзно думаешь, что это оправдывает твоё поведение? — Может быть, — Чонгук склонил голову набок, его голос стал привычным, то есть всегда лёгким, почти насмешливым. — Это просто факт. Ты ведь не думал, что я зашёл к тебе, потому что мне больше нечем заняться? — О, я как раз это и подумал, — хмыкнул Тэхён. — Ты ведь всегда действуешь так, будто весь мир крутится вокруг тебя. Чонгук сделал шаг ближе, на его лице появилась лёгкая, но напряжённая улыбка. — Возможно, он и крутится, — тихо произнёс он, склонившись чуть ближе. — Но ты ведь не жаловался, пока был его частью. — Потому что ты не оставил мне выбора, — резко ответил Тэхён, глядя на него твёрдо. Чонгук на мгновение застыл, его улыбка исчезла. В комнате снова повисла тишина. — Ты прав, — вдруг произнёс он, но в его голосе прозвучала такая же угрожающая насмешка. — Я всегда беру то, что хочу. И, знаешь, ты был довольно лёгкой добычей. Тэхён моргнул, но его лицо оставалось непроницаемым. — Если тебе так хочется думать, — тихо сказал он, не отводя взгляда. Эти слова, кажется, задели Чонгука сильнее, чем он ожидал. Он отвернулся, пробежав рукой по волосам, словно пытаясь найти выход из ситуации, которую сам же создал. — Ты даже не пытаешься сопротивляться, — бросил он наконец, оборачиваясь через плечо. — Сопротивляться чему? — спокойно спросил Тэхён. — Тому, что ты сам не понимаешь, чего хочешь? Чонгук ничего не ответил. Он сделал шаг назад, словно собирался уйти, но что-то всё же удерживало его на месте. — Если ты решил промолчать, то, может, пора уйти? — наконец произнёс Тэхён, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, но в нём всё же проскальзывала усталость. Чонгук не двинулся с места. Он будто застыл в этой комнате, где только что пытался взять контроль, но вместо этого почувствовал, как почва уходит из-под ног. — Ты правда думаешь, что всё это моя вина? — его голос был тихим, но в нём слышался скрытый вызов. Тэхён окинул его взглядом, чуть наклонив голову. — В твоём мире виноват только кто-то другой, но точно не ты. Не так ли? Эти слова ударили по Чонгуку сильнее, чем он готов был признать. Он шагнул ближе, будто намереваясь дать отпор, но остановился, когда расстояние между ними сократилось до минимального. — А что, если ты ошибаешься? — прошептал он. Тэхён не отступил, даже когда почувствовал, как дыхание Чонгука коснулось его кожи. — Я не ошибаюсь, — ответил он холодно. — Ты привык играть с людьми, потому что так тебе проще. Я не исключение. Чонгук улыбнулся, но эта улыбка была лишена привычного высокомерия. Она казалась чем-то неестественным. — Ты всегда такой правильный? — спросил он, заглядывая Тэхёну в глаза. — Или это только со мной? Тэхён, казалось, вот-вот сорвётся, но он лишь резко отвернулся, делая шаг в сторону. — С тобой я просто устал, — бросил он через плечо. — Если тебе больше нечего сказать, я бы хотел немного покоя. Чонгук задержался ещё на мгновение, словно что-то взвешивал, прежде чем развернулся и направился к двери. Уже взявшись за ручку, он замер, не оглядываясь. — Если бы я действительно хотел играть, ты бы уже давно проиграл, — произнёс он напоследок, его тихий голос казался странно искренним, почти мягким. Дверь закрылась, оставив Тэхёна в одиночестве с этой мыслью. Он пытался понять, что именно Чонгук хотел сказать этими словами. Не просто намек, не угроза — что-то большее. Ты бы уже давно проиграл. Эти слова эхом отдавались в его голове. Он задумался, как много раз Чонгук действительно мог бы поставить его в проигрышное положение. Сколько раз он был слишком близко, использовал всю свою харизму и силу влияния, но так и не довёл дело до конца. Почему? Чонгук умел поворачивать ситуацию в свою сторону, играя с людьми, как ему удобно. Но с ним было иначе. В каждом их взаимодействии ощущалось что-то удерживающее, словно Чонгук пытался сдерживать самого себя. И это беспокоило. — Почему я? — тихо прошептал он в пустоту, в комнате не было никого, чтобы услышать его. Он уселся на край кровати, уставился в окно, не особо замечая вид. Теперь было очевидно: Чонгук не просто играл. Если бы он хотел, Тэхён давно бы оказался под его контролем. Но он почему-то этого не сделал. Он мог бы. Но не стал. Эта мысль вызвала лёгкий трепет, который смешивался с раздражением. Раздражением на самого себя. Потому что он знал — стоит Чонгуку действительно решиться, и он проиграет. Уж слишком он был уязвим к этому человеку, его словам, его прикосновениям, к тому, как он смотрел. И Чонгук знает об этом. В глубине души Тэхён начал осознавать: он действительно для него отличается. Может, это был всего лишь намёк, но Тэхён чувствовал, что за словами скрывается правда. А значит, проигрыш был ближе, чем он хотел себе признаться... В общей ванной третьего этажа стояла бы полная тишина, если бы не размеренный звук воды, стекающей с душевых краников. Кто-то мылся, нарушая хрупкую спокойную атмосферу. Чонгук стоял у умывальника, упираясь ладонями в холодный край раковины. Голова его была чуть опущена, а дыхание неровное. Зеркало перед ним запотело от влажного воздуха, отражая лишь смутные очертания его силуэта. Его сердце билось так быстро, что казалось, будто оно вот-вот прорвётся наружу. Чонгук не мог понять, что с ним происходило. Почему в груди такое неприятное сжатие, словно некий невидимый обруч обхватил его рёбра, не давая свободно дышать? Он закрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Всё это казалось таким глупым. И всё же мысли, как назойливые мухи, крутились вокруг одного человека. Тэхён. Чонгук сжал зубы, почувствовав, как раздражение снова накатывает волной. Он не понимал, что его злит больше — сам факт, что он сейчас думает о Тэхёне, или то, как легко тот смог вызвать в нём эти эмоции. Чувство было неприятным, липким. Оно сжимало грудь, заставляя его почти ненавидеть самого себя за слабость. — Чёрт, — тихо выругался он, едва слышно, чтобы не нарушить чужую тишину. Это злило, потому что не должно было быть так. Он привык быть тем, кто контролирует, кто диктует правила, кто смеётся над чужой уязвимостью. Но сейчас всё перевернулось с ног на голову. Уязвимым стал он. Внезапно шум воды стих. Сначала один краник закрылся, потом другой. Воздух стал тише, но напряжение только усилилось. Чонгук услышал шаги за спиной, и прежде чем успел обернуться, пара влажных рук мягко обхватила его за талию. — Что за мрачный вид? — послышался тихий, насмешливый голос позади. Чонгук замер. Мингю. Он наклонился ближе, позволяя своим мокрым волосам коснуться шеи Чонгука. Запах шоколадного геля и теплый пар окутали его, словно кокон. — Чего так напрягся? Я ждал тебя, — добавил он. Парень стоял в одном полотенце. Его мокрые локоны блестели в свете, а улыбка на лице читалась как вызов. Чонгук выдохнул через нос, снова отвернувшись к умывальнику. — Не в настроении, — коротко бросил он, включая воду, чтобы промыть лицо. — Да ладно тебе, — продолжил Мингю, будто не слыша. — Что-то случилось? Чонгук молчал, брызги холодной воды стекали по его щекам, когда он наконец ответил: — Потерял ключ. Мингю фыркнул, будто эта новость его позабавила. — Ключ? Тот самый, что ты всегда прячешь в кармане, будто он от сейфа с миллионом? — Ты сам понял, что сказал? — Чонгук бросил раздражённый взгляд через плечо. Мингю пожал плечами, заправляя полотенце за пояс. — Ну, вдруг он не потерялся, а… переехал. — Переехал? — Чонгук сузил глаза. — Ну, например, оказался у кого-то, кто скучал по тебе, — его голос звучал слишком беззаботно, но в глазах мелькнуло что-то хитрое. Чонгук резко выпрямился, повернувшись к нему: — Ты что-то хочешь сказать, Мингю? Тот хмыкнул, приподнимая руки, будто сдаваясь. — Спокойно, тигр. Просто предположил, — и сделав пару шагов к выходу, Мингю обернулся через плечо, бросив: — Может, всё-таки заглянешь ко мне, если не найдёшь? Чонгук проводил его взглядом, его челюсти сжались. Он стоял на месте пару секунд и этого оказалось достаточно, чтобы его мысли наконец сложились в единую картину. Мингю. Ключ. Его дурацкая улыбка. Чонгук развернулся на пятках, бросился вслед за ним и резко распахнул дверь чужой комнаты. Тот как раз закидывал полотенце с бедер на спинку стула, явно ожидая, что Чонгук придёт. — Ты что, издеваешься? — голос Чонгука прозвучал глухо, но сдержанно, когда он пересёк порог. Мингю обернулся и улыбнулся, словно ничего не произошло. — Ты всё-таки решил заглянуть, — протянул он с той самой ленцой. — Ключ, Мингю, — требовательно произнес Чонгук, глядя прямо на него. — Какой ключ? — тот сделал невинное лицо, опираясь бедром о край стола. Чонгук не собирался играть в эту игру. — Ты прекрасно понимаешь, какой, — его голос стал ниже, почти угрожающий. Мингю улыбнулся ещё шире, но сделал вид, что задумался. — Ах, этот? Да, я его украл, — он указал на маленький блестящий предмет внутри тумбочки. — Но я это делал не для того, чтобы ты ночевал с тем соседом из 402. Чонгук молча направился в его сторону к той самой тумбочке, но когда он протянул руку за ключом, Мингю внезапно оказался рядом и ловко схватил его за запястье — Не так быстро, — прошептал он, притянув Чонгука ближе к своему голому телу. Прежде чем тот успел вырваться, Мингю неожиданно наклонился и поцеловал его. Поцелуй был уверенным, немного наглым, как и сам парень. Но Чонгук не ответил. Его губы остались неподвижными, а взгляд оставался холодным и настороженным. Мингю, почувствовав это, отстранился первым. На его лице всё ещё играла усмешка, но в глазах промелькнуло что-то более живое – явное любопытство. — Ты влюбился в Тэхёна? Чонгук вздрогнул от вопроса. Его лицо мгновенно напряглось, а взгляд стал ещё более колючим. — Что за глупости? — отрезал он, вырывая руку из хватки и отступая на шаг. Мингю рассмеялся, но в его голосе не было злости. — Да брось, Чонгук. Думаешь я слепой? Ты изменился. Когда ты раньше отказывался отвечать на мой поцелуй? Чонгук молчал. Ему не хотелось ни оправдываться, ни продолжать этот разговор. Вместо этого он открыл тумбочку и забрал свой ключ. Мингю попытался остановить того на полпути к выходу, ударив его по заднице, но Чонгук одним резким движением прижал его к ближайшей стене. — Ты что, совсем? — прошипел Чонгук, в упор глядя в его глаза. Мингю, как ни странно, даже не пытался вырваться. Напротив, его лицо озарила ленивая, почти довольная улыбка. — Зачем так грубо, милый? — протянул он, игриво поднимая руки в жесте сдачи. — Я просто хотел добавить немного… интриги в наши скучные будни. — Ты называешь это интригой? — Чонгук прищурился, приближая лицо к его, почти соприкасаясь лбами. — Ты думаешь это смешно? — Ну… чуть-чуть, — ответил Мингю, не теряя своего расслабленного тона. — Ты бы видел своё лицо. Чонгук всё ещё прижимал Мингю к стене, но злость неожиданно начала затухать, уступая место воспоминаниям. Они всплыли неожиданно, яркими кадрами, как будто это произошло только вчера: Его первый день в общежитии ровно год назад подходил к концу. Вещи почти разобраны, комнату 401 и коридор заполнила непривычная тишина, и только снизу доносились звуки, которые приковали его внимание. Смех, хлопки, музыка — все это жило своей жизнью где-то этажом ниже. Любопытство, сильнее усталости, вынудило его выйти из комнаты. Спускаясь по лестнице, он чувствовал, как звуки становятся всё громче, обретая формы. На третьем этаже его остановила открытая настежь дверь с номером 302. Из комнаты лился мягкий свет, на полу стоял ноутбук с включённой музыкой, а на диване, в центре этой маленькой вечеринки, расслабленно раскинулся парень. Мингю. Он сидел с видом, будто мир вертится вокруг него, с банкой пива в руке и ленивой улыбкой на губах. Его взгляд скользнул по Чонгуку, и он заговорил, словно перед ним был давний знакомый: — Ну что, зайдёшь? Или будешь стоять привидением в дверях? Чонгук замялся, растерянный и немного смущённый. — Извини, — произнёс он. — Я услышал музыку. Мингю легко поднялся с дивана, шагнул к дверному проёму, опёрся на косяк и заглянул ему прямо в глаза. — Музыка мешает? Или просто стало интересно? Этот прямой взгляд сбивал с толку, но Чонгук почувствовал странное упрямство — он не хотел отступать. — Скорее, интересно. Ты часто так шумишь? — Иногда, — ответил Мингю с полуулыбкой и сделал шаг в сторону, пропуская его внутрь. — Давай, заходи. Так начался их первый разговор. Он был лёгким и почти бессмысленным – они обменялись именами, обсуждали что-то случайное, будто времени впереди было целая вечность. А потом, когда атмосфера уже стала почти домашней, Мингю вдруг спросил, слегка прищурившись: — Так что ты на самом деле искал, спускаясь сюда? Вопрос застал Чонгука врасплох. — В смысле? — он сделал глоток пива, которым угостил новый приятель. Мингю облокотился на стол, скрестил руки на груди и улыбнулся так, будто уже знал ответ. — Ты похож на человека, который привык привлекать внимание, — сказал Мингю и его голос вдруг стал тихим, обволакивающим. — Такой, от которого сложно отвести взгляд, правда? Чонгук моргнул, не зная что ответить. В этих словах не было прямого упрёка, но их оттенок заставил себя почувствовать странно уязвимым. — Я не думаю, что это так, — пробормотал он, но Мингю только усмехнулся, чуть приподняв одну бровь. — Может быть. Но знаешь, такие, как ты, обычно даже не осознают, что делают. Ты приходишь в чужую жизнь — случайно, как будто ненароком, — и всё меняется. Ты можешь нравиться или раздражать, но равнодушных не оставляешь. Он на секунду замолчал, внимательно изучая лицо Чонгука. — А что ты сам с этим делаешь? — добавил Мингю, словно вскользь, но вопрос прозвучал почти как вызов. Эти слова повисли в воздухе, тяжелее, чем Чонгуку хотелось бы. Он вдруг почувствовал, что Мингю смотрит сквозь него, словно видит то, чего он сам не замечал. — С чем? — спросил он, хмурясь, будто не понял смысла, хотя на самом деле внутри всё дрогнуло. Мингю чуть наклонил голову, его взгляд стал задумчивым, почти изучающим. — С тем, как легко ты притягиваешь людей. Как заставляешь их смотреть на тебя, думать о тебе. Ты ведь даже не стараешься, правда? Чонгук почувствовал, как его плечи напряглись. Это было неправдой, разве нет? Он не был таким. Но в том, как Мингю говорил, было что-то завораживающее — уверенность человека, который говорит не о предположениях, а о фактах. — Я не думаю, что это так, — начал он неуверенно, но Мингю не дал ему договорить. — А мне кажется, ты просто этого ещё не понял, — он усмехнулся, дерзко и чуть насмешливо. — Мы с тобой похожи. Люди нас любят, но это их проблема. Эта фраза прозвучала так просто, так буднично, что Чонгука пробрала дрожь. Мингю говорил так, будто всё это — любовь, притяжение, симпатия — не стоило ничего. — Они приходят, уходят, ты получаешь своё — и всё. Зачем усложнять? — продолжил он, не сводя глаз с Чонгука. — Живи проще. Хочешь чего-то? Бери. А всё остальное неважно. В этом было что-то неправильное, но в то же время притягательное. Чонгук не знал, как ответить. Возможно, ему и не нужно было. Мингю усмехнулся, видя его молчание, и отступил на шаг, бросив взгляд через плечо. — Так что, ты собираешься стоять здесь всю ночь или наконец расслабишься? Чонгук сделал шаг вперёд. Он не понимал, зачем это делает, но какое-то странное, новое чувство двигало им. Что-то в Мингю завораживало. Его лёгкость, его непринуждённость… его опасность. Ночь, начавшаяся с любопытства, закончилась спонтанно, как и всё у Мингю. Это было просто — не вопрос, не решение, а естественное развитие того, что уже витало в воздухе. Чонгук даже не заметил, как позволил себе раствориться в этом новом, чуждом, но одновременно манящем ощущении. Когда их губы встретились, это казалось неизбежным. Тогда он ещё не знал, что это изменит его навсегда. Чонгук резко моргнул, возвращаясь из воспоминаний в реальность. Мингю стоял напротив него, всё с той же ленивой полуулыбкой, словно не прошло и дня с их первой встречи. Он выглядел так, будто был совершенно равнодушен к тому, что происходило между ними тогда — или вообще когда-либо. Но Чонгук не мог забыть. Та ночь, их разговор, его прикосновения… Всё это оставило след, который он до сих пор не мог стереть. Мингю, возможно, и не придавал этому значения, но для Чонгука всё стало другим. И сейчас, глядя на него, Чонгук пытался понять: был ли Мингю таким с самого начала? Или это он, Чонгук, изменился настолько, что теперь видел в нём лишь отражение того, кем сам стал? — О чём задумался? — вдруг спросил Мингю, встряхивая его своим спокойным, почти игривым тоном. — Ни о чём, — солгал Чонгук, но слишком быстро отвёл взгляд. Мингю усмехнулся. — Ты никогда не умел врать, знаешь? — заметил он. — Тебя всегда было слишком легко читать. Чонгук хотел возразить, но вместо этого сжал пальцы так крепко, что костяшки побелели. Лёгкость, с которой Мингю это сказал, казалась почти издевательской. Может, раньше его действительно было легко читать. Но теперь? Он сам не знал, кто он такой. Он отпустил Мингю так же резко, как схватил, и отступил на шаг, будто пытался вернуть себе контроль. — Я думаю, пора закончить эти отношения, — сказал он, заставляя свой голос звучать твёрдо. Мингю чуть приподнял бровь, на его лице мелькнула насмешка. — А они были? Его слова были как пощёчина — лёгкая, небрежная, но бьющая прямо в сердце. Чонгук сжал челюсти, не отводя взгляда. — Ты даже не изменился за этот год, — тихо произнёс он, стараясь удержать горечь в голосе. Мингю лишь пожал плечами, всё так же спокойно. — А зачем? Меня всё устраивает. Эта фраза вызвала у Чонгука странную смесь раздражения и зависти. «Устраивает». Всё у него устраивает. Всегда. Мингю никогда не приходилось думать о том, что он сломал в других. — А тебя? — вдруг спросил Мингю, чуть склонив голову набок. В его голосе зазвучала мягкая насмешка. — Тебя всё устраивает? Или ты хочешь снова стать тем Чонгуком, который отдавал себя без остатка ради одного человека? Чонгук хотел что-то ответить, но слова застряли в горле. Он не мог сказать «нет». И «да» он не мог сказать тоже. Вместо этого он почувствовал, как внутри него всё сжимается от гнева — на Мингю, на себя, на тот выбор, который он сделал год назад. Он отвернулся, развернулся и быстро пошёл к выходу. Мингю не пытался его остановить — он никогда этого не делал. На пороге Чонгук остановился на мгновение, его пальцы сжали дверную ручку так, что она чуть не треснула. Ты сам это выбрал, — напомнил он себе, прежде чем выйти, оставив Мингю одного. Но где-то глубоко внутри он знал правду. Да, он сделал выбор. Но именно Мингю показал ему, каким быть, и сделал его таким. И теперь Чонгук не знал, возможно ли снова стать собой.