Accidentally pregnant

      Первый снег. Он хлопьями спускался с неба, украшая белым цветом застывшую землю. Морозный воздух потрескивал, в то время как клубы выпускаемого пара вырывались из приоткрытых губ альфы. Альфы, что пришёл мстить.       Месть — то блюдо, которое предпочтительнее преподносить холодным. Месть, всепоглощающая и выжигающая всё на своём пути. Но когда ты мстишь за себя и свою собственную жизнь, за разрушенные цели и мечты, она перевоплощается во что-то необратимое, жестокое.       Человек, которого поглотило подобное чувство, теряет своё обличье, превращаясь в настоящего зверя, не способного к состраданию. Обезумевшего, гонимого своей манией величия.       Потеряв голову, они не замечают совершённых ошибок и оплошностей. Хван, уверенный, что Джувон именно такой, сам потерял нить с реальностью, обращая себя в тварь, которая зациклились на пролитии чужой крови любой ценой, не гнушаясь самыми отвратительными способами.       — Юнги, уже почти полночь, — голос Хвана, как острое лезвие, разрезал тишину дома.       В камине уже час назад погас огонь. Омега окончательно замёрз в этом большом чужом доме. Дрожи в конечностях уже не было, они закоченели. И тёплое покрывало, которым были укрыты его плечи, не согревало.       А Хвану было всё нипочём. Он сидел рядом на большом диване и, кажется, уже что-то праздновал, отпивая из стакана дорогой алкоголь, раскуривая кубинскую сигару.       Фраза альфы утонула в холодных стенах особняка. Это был не вопрос, лишь утверждение, будто начиная обратный отсчёт до самого апокалипсиса, от чего глумливая улыбка на лице отца исказила его, сделав похожим на демона.       — Мне всё интересно, — продолжил Хван, будто они с сыном вели самую обычную семейную беседу. — Как так вышло, что ты, мой родной сын, мог… — альфа сделал паузу и грубо усмехнулся, бросая на Юнги холодный взгляд, — предать моё доверие? Как последняя шлюха, раздвинуть ноги перед врагом, — Мин ударил ладонью о поверхность стола и резко зарычал. — Отвечай, сучёныш!       Громкий удар по столешнице, рык и усилившийся феромон в воздухе сковали омегу, выбивая из его груди остатки кислорода. Он сжался на полу, крепче вцепляясь в края покрывала. Голос альфы не позволял оставить слова без ответа. Но и что отвечать, Юнги не знал.       Только сегодня вечером Хван, пока напивался, а омега сидел у камина, рассказал о том, что случилось восемнадцать лет назад на пристани. Хван говорил и говорил. Его повествование звучало, как исповедь о чужих грехах. Сам альфа являлся в истории божьим агнцем, а вокруг одни предатели и демоны, что из самой преисподней поднялись и выжгли всю землю под его ногами.       По мере того как Хван пьянел, его рассказ приобретал всё больше подробностей и окрашивался в багровые, кровавые оттенки. И сейчас, когда альфа сидел на диване со стаканом в руках и глумливым взглядом смотрел в самую душу омеги, Юнги был готов сам броситься к ногам демона, лишь бы он защитил. Спас от этого чудовища.       Потому что Чон Чонгук в глазах Юнги не был воплощением зла. Наоборот, спасителем, несмотря на спонтанное начало их общей истории. И омега не мог избавиться от ощущения, что только рядом с ним он чувствовал себя в безопасности.       Тогда как родной отец был готов свернуть ему шею, ни на грамм не задумываясь о родственных связях и родной крови.       Подняв карие глаза, Юнги приоткрыл дрожащие губы, чтобы что-то ответить Хвану, но его резко прервали. Альфа запрокинул голову, и из его рта вырвался злой смех, с надрывом отражающийся от стен.       — Какой же ты глупый! — будто выплёвывая эти слова, гаркнул Хван. — Я даже засомневался бы, что ты мой сын. Потому что такого мерзкого отродья не могло появиться от меня. Не мог чистый омега выносить тебе подобного, кто…       Ворвавшиеся люди Хвана перебили его. Громко хлопнувшие тяжёлые двери отвлекли альфу от грубых высказываний. Хван среагировал мгновенно на шум, обернувшись, но оставшись на диване сидеть вразвалку.       — Господин…       — Какого чёрта вы прерываете беседу с моим сыном? Я не закончил, — зашипел альфа. — Если что-то не срочное, то я пристрелю вас прямо сейчас, — альфа выхватил из-за пояса пистолет и взвёл курок.       — Господин… Господин, это срочно. Там движется целая колонна автомобилей вверх по склону к особняку. Это не наши люди, — торопливо заговорил крупный альфа, в капитуляции поднимая руки перед своим хозяином.       — Что? — взревел Хван, подскакивая на ноги, пугая сильнее Юнги, который пытался отползти ближе к камину, чуть ли не залезая в него. — Кто?       — Наши люди не отвечают. Все каналы связи молчат. Мы не…

* * *

      На полукруглом столе разложены фото с камер видеонаблюдения. На всех изображение старенького американского автомобиля. Его задние окна затонированы, и видно лишь только тех, кто сидел на передних сиденьях авто. Но альфы точно знали, что омегу посадили именно в него, а через три квартала пересадили в чёрный внедорожник и увезли за пределы города, направляясь на северо-запад.       Множество экранов на повторе транслировали передвижение машины, в точности повторяя путь движения. Очевидно, что Юнги находился загородом у подножья горы, и дорога туда была лишь одна.       — Ублюдок, — рычал Намджун, рассматривая полученную информацию и картинку снимков со спутника.       — Подобраться туда будет…       — Это настоящая крепость на возвышенности, снайперам не подобраться, — перебил Ким Чонгука. — Мы можем отправить людей через лес, но каковы гарантии, что Юнги не пострадает и что он вообще жив?       — Он жив! — резко повысил голос Чонгук, привлекая внимание собравшихся в комнате людей.       Будто внутренний голос твердил ему о том, что омега жив, ещё с того самого момента, как Юнги похитили. Его волк злился, в приступах ярости рычал и раздирал внутренности, но он не выл и не страдал, ощущая омегу даже на расстоянии. А это означало, что он точно был жив. Чонгук просто знал.       Поймав на себе внимательный взгляд Намджуна, альфа хмыкнул, моментально возвращая своему виду собранность. Он и так отдал достаточно приказов за вечер и направил сотни людей на поиски, задействовав все свои ресурсы. Кровь не единожды пролилась за эту ночь. Люди Чонгука карали всех, кто был задействован, пытали и выуживали нужную информацию.       О замысле поджечь в портах склады они узнали всего полчаса назад, и часть людей уже находилась там, отлавливая лазутчиков, не позволяя подойти близко.       — Нужно отдать пару складов, — после небольшой паузы снова заговорил Чон.       — Это ещё зачем? — нахмурился Намджун.       — Затем, чтобы они думали, что всё идёт по плану. Пусть сожгут, мы уже вывезли самую большую часть товара, и там нет людей.       — То есть ты уже подготовил всё…       — Да, как только выяснил то, что они запланировали. Они хотят, чтобы мы занялись именно этим вопросом. Отвлеклись от их основной цели, — задумчивый вид Чонгука и его голос внушали доверие.       — Ты догадался о плане? — настороженно спросил Ким.       — Хваном движет месть, Намджун, — Чонгук обошёл стол и посмотрел на карту. — Если бы он хотел отомстить бывшему мужу, то не стал бы оставлять его живым, согласен? — после медленного кивка альфы Чон продолжил: — Следовательно, отомстить он хочет конкретно мне и моему отцу.       — Так… — вздохнул Намджун, оперевшись руками на столешницу стола. — Отцу твоему — понимаю, а каким боком тут ты?       — Видимо, ты не знаешь всей правды, да? — хмыкнул Чонгук.       — Не томи, — нахмурился Ким.       — В порту в него стрелял не мой отец…       — Джувон заставил сделать это своего десятилетнего сына, — Намджун уставился на Чонгука, не скрывая отвращения к старшему Чону.       — Да, и я, видимо, плохо целился, — отстранённо, не обращая внимания на холод и презрение альфы к его отцу. — Это унизило его. Ведь наказание он получил на глазах своих людей. Уверен — он хочет расплатиться за это, а Юнги ему нужен, чтобы я сделал ход первым, и, само собой, это поставило бы меня в не лучшее положение. Выступая первым, возможно допустить фатальную ошибку, которая приведёт к необратимым последствиям.       Пока Чонгук говорил, он не переставал печатать на телефоне и раздавать приказы своим людям. Его голос не дрогнул ни разу, но, когда он подступил к сути, где тема касалась непосредственно омеги, альфа запнулся.       — Юнги приманка, — страшное за Чона произнёс Намджун, глаза которого потемнели. — Твой ребёнок…       — Да, — коротко согласился Чонгук и убрал телефон в карман.       Голова альфы трещала от перекрёстных мыслей и волнения за омегу, которое проворачивало в фарш внутренние органы. Бедный, не виновный ни в чём Мин Юнги, попал в водоворот событий из-за одного лишь сбоя собственного организма. Встретил истинного, которого ему подослала сама природа, будто посмеявшись.       Хотелось засмеяться в голос. Потому что Чонгук никогда не хотел верить в истинность, не желал ощущать подобную боль. А то, что обоюдная боль связывает таких, как они с Юнги, он уже знал. Он ощущал её всякий раз, когда омеге становилось плохо или он попадал в беду. Сначала он ссылался на обычное недомогание, но сейчас понимал, что это из-за связи.       Страх Мина был очевиден, Чонгук чувствовал и его. Будто сам боялся, из-за чего не мог сосредоточиться на деле и сохранять холодный рассудок. Омега — его слабость, но он должен воспользоваться ей и превратить в свою силу. Обязан вытащить Юнги из лап этого зверя. Отца омеги.       — Чонгук, ты отвлёкся, — голос Намджуна прозвучал слишком громко, резанул слух, от чего альфа поморщился.       — Как только пожар разгорится и Хван ослабит бдительность, мы сразу же поедем в его особняк.

* * *

      Стройная колонна автомобилей двигалась вверх по узкой дороге, выставив цель добраться до окружённого высокими стенами особняка.       Следуя за первой машиной, Чонгук спокойно вёл чёрный ламборгини. Внимательным взглядом он осматривал местность, замечая людей Хвана на стенах.       — Снайперы, — раздался знакомый голос главы охраны Чонгука.       — Вижу, продолжаем движение. Они не будут сейчас стрелять, — скомандовал Чон, проверяя телефон, на котором высветилось сообщение от Намджуна.       «Мы на месте — готовы».       Убрав в карман телефон, Чонгук сосредоточился на дороге, догоняя первый автомобиль, равняясь с ним. Они припарковали машины у главных ворот особняка. Какое-то время альфа сидел на месте.       Его сердце громко билось о грудину, что казалось, будто весь мир замер, а в ушах остался лишь этот звук. Страха за собственную жизнь не было, как и тревоги. Даже если люди Хвана начнут палить без разбора, ему было плевать. Лишь бы только знать, что Юнги в порядке. Что его вывезли из особняка и отправили обратно в город. Что уже утром его посадят на самолёт и вывезут к чёртовой матери из страны, пока всё не уляжется и пока он не восстановится после пережитого.       Плевать Чонгук хотел, сколько поляжет из-за этого людей. Его омега, его ребёнок — их жизни в приоритете. И пусть будет выжжена вокруг земля. Он поставил на эту партию всё, что у него было, полностью и бесповоротно осознав, что Юнги он больше никогда не отпустит и вечно будет оберегать лично.       Омега мог не согласиться с этим раскладом. Ну и плевать, никто не заставляет его любить в ответ. Не будет принуждать быть верным и жить под одной крышей. Всё, что нужно Чонгуку, это знать, что тот жив и здоров, что его будущий ребёнок ни в чём не нуждается. Альфа всё стерпит после, только сначала вытащит омегу из этого неприступного на первый взгляд замка.

* * *

      — Так-так-так, — Хван, окружённый своими людьми, вышел чуть вперёд, когда ворота открылись.       Это было на руку Чонгуку, альфа точно знал, что Мин поступит именно так. Выйдет к нему лично, потому что совершить месть собственными руками и убить врага — лучшая награда из всех.       В пьяных глазах Хвана плескались десятники эмоций. Он ликовал, возбуждённый тем, что Чонгук заглотил его наживку на крючке и сейчас лично навестил его. Люди Чона стояли позади, но не отходили от своих машин. Они следили за каждым движением и вдохом врага, но не смогут и шагу сделать, пока их господин не позволит.       — Полагаю, ты рад видеть меня, — Чонгук развёл руками, ухмыляясь. Его тёмные глаза смотрели прямо в глаза Хвана. По взгляду Чона было сложно что-то прочитать или понять. Он будто просто поехал на пикник с друзьямии, абсолютно не реагируя на наставленные в свою сторону пистолеты.       — Конечно рад, — съязвил Хван, делая шаг навстречу, приказывая своим людям стоять на местах. — Видимо, тебе понравился мой подарок и ты приехал лично поблагодарить меня, — смех Мина противным скрежетом сорвался с губ.       На это Чонгук лишь хмыкнул. Хван считал, что загнал его в угол, что победил, разыграв гамбит, но не учёл того, что Чон вырос из того мальчика, что не сумел его убить несколько лет назад, оброс толстой бронёй и обзавёлся нужными людьми, чтобы противостоять обычному бандиту.       Медленно опустив руку в карман, от чего охрана Хвана сразу же напрягалась, Чонгук вынул пачку сигарет. Он медленно, будто издеваясь, достал оттуда одну, подняв взгляд на Хвана, показывая, чтобы тот угостил огоньком.       Альфа чуть ли не заскрипел зубами, когда наглый мальчишка без страха сделал к нему шаг, взглядом прося подкурить. Хван вытянул из кармана зажигалку и повернул колёсико, наблюдая за Чоном.       — Покурим? — усмехнулся Чонгук, протягивая открытую пачку Хвану.       — Разве что напоследок, — глаза альфы сузились, но он принял сигарету, сразу же прикуривая.       Они просто курили и молчали. Кислород вокруг них будто испарился, а пространство оказалось спёртым, искажённым. Люди двух кланов замерли в ожидании приказов, но альфы не торопились, растягивали удовольствие каждый по-своему.       Хван выдыхая никотин вверх, ликовал, заранее отмечая свою победу. Потому что он предполагал, что Чонгук заявится, поэтому Мин собрал вокруг дома, на его стенах сотню преданных, вооружённых до зубов людей. Он уверен, что Чон не опасался подобного, поэтому полностью расслаблен и не боялся начала перестрелки, потому что готов положить жизнь, чтобы отомстить.       Правда в том, что люди Хвана, может, и преданы, но месть их босса оставалась лишь его местью. Потому что многие знали, что идти против семьи Чон опасно для жизни, а прощаться с ней многие не желали, и Чонгук был в курсе этого, позволив Намджуну заняться слабыми точками, в то время пока Чон тянул время, выкуривая сигаретку.       — Да, — кивнул Чонгук, медленно стряхивая пепел. — Совсем скоро всё решится.       — Ты умрёшь, — усмехнулся Хван, но Чон даже бровью не повёл, что обозлило альфу. — Вот скажи мне, — Мин медленно подошёл ещё ближе, и теперь они стояли на расстоянии менее чем вытянутая рука, — неужели ты готов умереть ради какого-то омеги?       Фраза «какого-то омеги» слегка задела. Казалось бы, Хван не оскорблял своего сына напрямую, но волк Чонгука зарычал внутри, навострив уши, готовый к броску. Но Чон умело проигнорировал его и спокойно выдохнул.       — Ради какого-то нет, — он мельком посмотрел на наручные часы.       Большая стрелка показывала почти два часа ночи. А это значило, что уже скоро начнётся настоящая бойня. Намджуну Чонгук дал много времени, и от Кима зависела их судьба, в том числе жизнь Юнги.       — Вот как, — прошипел Хван.       По нему заметно, что альфа нервничал. Точнее, напряжён, потому что не понимал, что делал Чонгук. Он курил уже вторую сигарету и не пытался вступать в диалог, лишь коротко отвечая на вопросы самого Хвана. Это выводило из себя, потому что Мин ожидал от Чона чего-то более конкретного, может, даже торга, предложений или банального нападения в лоб, как ранее делал его отец. Но мальчишка не торопился, будто вышел покурить вечером на окраину своего особняка с близким другом и решил насладиться тишиной.       — Значит, так, — всё же начал говорить Чонгук, бросая под ноги окурок и туша его носком ботинка. — Сдавайся, и обещаю, тебя не тронут. Позволят уехать из страны и начать новую жизнь…       — Что? — тут же вспыхнул Хван. — Шутить надумал? Или ты забыл, где находишься?       — Нет, не забыл, — усмехнулся Чонгук, отсчитывая время. — Значит, пришло время умирать.       Лицо Хвана поменялось мгновенно, когда снизу склона, среди высоких деревьев в небе вспыхнула сигнальная ракета. Гул приближающихся вертолётов заполнил тишину холодного морозного воздуха. Выпущенные ракеты в сторону особняка, оглушающие взрывы и огонь за спиной Мина вывели его и приближённых альф из равновесия.       Это сигнал для Чонгука и его людей, что всё пошло по плану и теперь ему не стоило сдерживаться. Одним слитным движением он выхватил пистолет из-за пояса и выстрелил в ближайших двух альф.       Люди Чонгука бросились вперёд. Звуки стрельбы, продолжающиеся взрывы и крики людей раздавались на всю округу.       — Ты сдохнешь, Чон! — орал альфа, которого закрывали приближённые, не позволив убить его сразу.       Воспользовавшись этим, Мин трижды выстрелил в Чонгука, стараясь прикрываться за спинами своих людей, пока сам Чон продвигался вперёд. В него попали дважды, но бронежилет сохранил жизнь. Боль от попавших в грудь пуль обжигала. Но синяки и гематомы не пугали Чонгука. Он не собирался прятаться за другими. Желание наказать Хвана за всё, что он успел натворить, было сильнее.       Огромный груз упал с плеч Чона, когда красную сигнальную ракету запустили, обозначая, что Юнги в безопасности, точнее, на пути к ней. Свернуть шею Хвану он желал с того самого момента, как узнал, что тот украл омегу и пытался за его счёт управлять им самим.       Жажда убийства и мести окончательно развязали Хвану руки. Укрывшись за стенами пристройки, которая осталась цела после авиаудара, альфа, окружённый четырьмя телохранителями, рвался в бой. Но его удерживали собственные люди, не пуская под пули.       — Заткнулись все и слушайте мои приказы, — зарычал Хван.       — Госпо…       Альфа, державший его, не успел договорить, потому что в его грудь прилетела пуля, пробивая плоть навылет. Упав к ногам Хвана бездыханным, альфа замер с приоткрытым ртом и остекленевшим взглядом. Хван зарычал, отталкивая второго своего человека, поднимая взгляд в сторону стрелявших.       На втором плане, через двор, возле полуразрушенной стены стоял Чонгук. Он держался за плечо, кажется, раненный, и Хван, замерев, уставился лишь на него.       — Убить, — рявкнул альфа, указывая в сторону Чонгука, которого уже окружили свои люди, помогая ему.       — Господин, вы не можете этого сделать, — спокойным голосом сказал второй телохранитель, положив ладонь на плечо Мина.       — Не понял? — альфа скинул крепкую ладонь с плеча и повернулся к нему, встречаясь с дулом пистолета, направленным в лицо.

* * *

      — Чёрт бы тебя побрал, Чон! — рычал на раненого альфу Намджун.       Пока Чонгук отвлекал внимание Хвана наглым присутствием, приехав прямо к его воротам и просто куря, сам Ким вместе с настоящими военными пробирался сквозь густой лес, окружающий особняк. Обученные люди, знающие прекрасно подобные типы построек, легко проникли в сам особняк и отыскали плохо охраняемого омегу.       Сидя на холодном полу второго этажа, Юнги обнимал прижатые к груди колени. Он дрожал, и не только от холода. Когда Хван в гостиной вскочил на ноги от одного упоминания движущейся колонны, омегу тут же уволокли в дальние комнаты особняка на втором этаже. Люди Мина зашвырнули его в комнату и закрыли дверь, оставив совсем одного.       Маленькое окно комнаты выходило на заднюю часть дворовой территории дома. Поэтому Юнги не мог увидеть или услышать того, что происходило у главных ворот. Однако что-то внутри подсказывало. Внутренний голос кричал, а омега скулил, потому что будто неведомые силы подсказывали, что его альфа, точнее, альфа, отец его ребёнка, совсем близко, и от этого дрожь усилилась.       Страх накрыл омегу с головой. Всё внутри переворачивалось лишь от одной мысли, что Чонгук мог быть здесь. Ведь Хван этого и хотел — убить Чона.       За своим страхом и внутренней борьбой омега не заметил, когда в его комнату вошли два человека в форме. Альфы фактически бесшумно подкрались к Юнги, и, когда один из них коснулся его плеча, он вздрогнул, вскрикнув.       — Тс-с-с, — тут же приложив ладонь к губам омеги, потребовал альфа. — Мы от господина Чона. Быстро пошли на выход, но ни звука.       Глаза Юнги были на мокром месте, а мысли, словно тараканы, разбегались. Он медленно кивнул, дав понять альфам, что больше не закричит и готов идти. Но его голова сильно кружилась и походка была шаткой.       Второй альфа это заметил, подхватив Юнги под колени и прижав за талию к себе, позволив уткнуться в грудь.       — Пожалуйста, держитесь крепче и лучше не открывайте глаза, — на грани слышимости прошептал альфа.       Просьба не открывать глаза выглядела на уровне инстинкта. Чувствуя сердцебиение и страх маленького омеги, мужчина посчитал, лучше ему не видеть, что творилось в доме. Трупы и кровь на полу и стенах, всех устранили люди Чона, перерезая глотки врагу, чтобы выхватить омегу. Юнги послушно зажмурился, его сердце колотилось в груди, пытаясь пробить грудину своими мощными ударами.       Вцепившись в шею незнакомого альфы, он старался дышать через рот, потому что в нос ударил сразу же запах железа, стоило им выйти из его комнаты.       — Ещё немного, — прошептал альфа, перепрыгивая вместе с Юнги через преграды.       Голоса других людей пугали. Но не было слышно ни борьбы, ни ругани, и уже совсем скоро Юнги почувствовал свежий, ночной горный воздух, осознав, что они покинули дом.       — Могу я…       — Открывайте, — тут же отозвался альфа, понимая, чего хотел попросить Юнги.       Глаза не сразу привыкли к темноте. Альфа нёс его на руках, а рядом с ними следовало ещё несколько человек. Юнги знал это, слышал их дыхания совсем близко, хотя никаких ароматов или запахов, кроме морозного воздуха, не чувствовал.       — Ещё немного, и вы будете в безопасности, — успокаивал альфа, двигаясь чётко по маршруту, в кромешной тьме, уходя вглубь леса.       Холод забирался под тонкую пижаму Юнги, он дрожал. Альфа, что его нёс, пока не мог помочь ему с этим. Согреть омегу было нечем, и это могло подождать, потому что главной задачей стояло освободить его и доставить до отправной точки. Около получаса они двигались сквозь лесную чащу, прежде чем впереди появился небольшой огонёк, сигнализирующий группе.       Как только они вышли на небольшую поляну, впереди стоящий альфа выстрелил из сигнального пистолета в воздух, освещая поляну красным.       — Юнги, ты не ранен? — голос Намджуна разрезал тишину леса.