Сила, стоящая большой платы

Утром я проснулась от настойчивого звонка в дверь. Вздохнув, я лениво потянулась и поплелась к ней, с каждым шагом чувствуя, как всё тело сопротивляется тому, чтобы начать новый день. Открыла дверь — конечно, никого. Уже собиралась закрыть, когда заметила на пороге коробку и два конверта. Не удивительно, что кто-то опять решил меня удивить. Я взяла их, занесла в гостиную и как раз в этот момент подошла мама, подкрадываясь сзади. -Что это? — спросила она, её голос был полон любопытства, а в глазах сверкали догадки. Как же я её понимаю. -Я не знаю, — прошептала я, открывая верхний конверт. Сама была заинтригована, потому что вообще не ожидала, что мне сегодня доставят что-то интересное. «Семья Майклсон приглашает вас сегодня в семь часов на праздничное торжество», — прочитала я вслух, бросив взгляд на текст. -Майклсоны? Семья Клауса? — уточнила мама, её брови немного приподнялись. Судя по её реакции, она явно почувствовала, что здесь есть что-то не совсем обычное. Наверное, она пыталась понять, что за игры они затеяли. -Да, — ответила я, передавая ей её конверт и открывая свой. В нём, как и ожидалось, не было ничего особенного, и я уже собиралась вложить картон обратно, но тут заметила, что на задней стороне что-то нацарапано.

«Подаришь мне первый танец?

Клаус».

Моя глуповатая улыбка мгновенно расползлась по лицу, и я почувствовала, как сердце слегка учащённо забилось. В тот момент я и не думала скрывать свою реакцию, что скрывать, если от Клауса это было довольно… неожиданно мило. Мама заметила, как я не могу сдержать улыбку, и её собственная ухмылка стала только шире. -А что в коробке? — хитро улыбнулась она, её глаза засверкали. Конечно, она чувствовала, что тут скрывается ещё какой-то сюрприз, а её интуиция, как всегда, не подвела. В коробке оказалось платье, а на нем — ожерелье. То самое, которое Клаус уже дважды мне дарил. Смешно, но в какой-то момент я даже подумала, что это уже становится традицией. Я осторожно взяла камень в руки и, как-то особенно нежно, стала его рассматривать. Мама, конечно же, не могла устоять и потянулась за украшением. Я с улыбкой передала ей ожерелье, а сама потянулась за платьем, скрытым в коробке. Как только я вытянула его, вспомнила все те баллы пятнадцатого века. Платье было в кроваво-красном цвете, и в нем был какой-то мистический, исторический шарм. Оно напоминало тот образ с картины, которую мне когда-то прислала Розмари, написанную Клаусом. Эту картину я долго не могла забыть — она была не просто произведением искусства, а частью моей жизни, части меня. Хоть и мрачная сторона меня. -Какое прекрасное платье, — восхитилась мама, рассматривая его с явным восторгом. -И правда, — улыбнулась я еще шире. Потому что в глубине души я знала, что всё это — ещё одна игра Клауса. И, несмотря на это, мне было… приятно. -Пойдем на бал? — спросила я у мамы, осторожно посматривая на ее. Она сосредоточенно рассматривала приглашение, но, услышав мой голос, подняла голову и улыбнулась. -Конечно, не можем мы оставить моего зятя без пары, — с легкой усмешкой ответила она, убирая бумагу в конверт, который только что держала в руках. -Мам! — возмутилась я, чувствуя, как щеки мгновенно заливает жар. Мама, будто не замечая моего смущения, направилась к выходу, грациозно подала мне воздушный поцелуй. -Всё, не спорь. Иди готовься, — бросила она уже на ходу, а я только тяжело вздохнула, прокручивая в голове её слова. Почему всегда нужно так драматизировать? Часом позже Я сидела на мягком диване в комнате Елены, нервно теребя край пледа, лежащего на коленях. Елена сидела напротив, внимательно изучая приглашение на бал, которое мы обе получили от семьи Майклсон. Ее взгляд был сосредоточенным, словно она пыталась разгадать скрытый смысл в золоченых буквах. -Послушай, Елена, — наконец нарушила я тишину, осторожно накрывая ее руку своей, чтобы привлечь внимание. Она отвела взгляд от карточки и посмотрела на меня — Ты же любишь Стефана, — начала я тихо, чувствуя, как сердце начинает колотиться быстрее — А он вампир. Ник тоже вампир, пусть и первородный, и я знаю, что за его плечами немало смертей. Но, Елена, и Стефан не святой. На его руках тоже кровь, и немало. Но несмотря на это, ты все равно любишь его и принимаешь таким, какой он есть. Я перевела дыхание, чувствуя, как пересохли губы, и быстро облизала их, прежде чем продолжить: -Поэтому я прошу… Прошу вас, не пытаться убить его. Я говорю это не просто как подруга, а как сестра. Ты стала мне ближе, чем кто-либо. И именно поэтому я делюсь этим с тобой, — моя рука слегка дрогнула, но я удержала ее на месте — и прошу тебя принять мой выбор. Елена долго молчала. Она опустила взгляд, как будто обдумывая мои слова, а затем, подняв глаза, мягко улыбнулась. -Я на твоей стороне, — тихо сказала она и, сжав наши руки, неожиданно обняла меня. Я почувствовала, как тяжелый груз упал с плеч, но Елена отстранилась и посмотрела на меня с серьёзным выражением лица. -Только ты можешь обещать, что они никому не навредят? -Конечно, даю слово, — кивнула я, чувствуя облегчение, и улыбнулась в ответ. Теперь я могла немного выдохнуть. Для меня было жизненно важно, чтобы Елена одобрила мой выбор. Она стала для меня не просто подругой, а чем-то большим, человеком, которому я могла доверить самые сокровенные мысли и страхи. Даже Кэролайн и Бонни, с которыми мы прошли через многое, не были мне так близки. С Бонни, к примеру, нас связывали обязательства и общее дело, я помогала ей постигать тонкости магии. Но дружба с ней всегда была слегка сдержанной, как будто между нами стояла невидимая стена, чего не было с Еленой. С ней всё казалось простым и настоящим. Елена понимала меня без лишних слов, и её мнение значило для меня больше, чем я готова была признать вслух. Однако, приняв решение связать свою судьбу с первородными, я понимала, что ставлю Елену в сложное положение. Ник и его семья были далеко не безобидными существами, но они дали мне то, чего не давал никто другой, чувство безопасности и понимания. Я знала, что если Елена будет яростно против моего выбора, если она вместе с братьями Сальваторе попытается уничтожить первородных, у меня не останется другого выхода. Я буду вынуждена отвернуться от неё и принять сторону Майклсонов. Это осознание било по сердцу, но я уже сделала свой выбор. -Эстер хочет со мной поговорить, — тихо сказала Елена, и я заметила, как её плечи слегка опустились, будто эта мысль её тяготила. -Зачем? — спросила я, чувствуя, как внутри растёт подозрение. -Я не знаю, — честно призналась она, покачав головой. В её глазах читалась тревога, и это только усиливало моё беспокойство. Я на мгновение задумалась, оценивая возможные риски. Эстер не из тех, кто действует без цели, но пока её намерения оставались для меня загадкой. -Пойди и поговори, — наконец кивнула я, стараясь придать голосу уверенности — Потом расскажешь, что она хотела, и мы вместе решим, что делать. Елена бросила на меня благодарный взгляд, но всё ещё выглядела растерянной. -Хорошо, — тихо ответила она, будто надеясь, что разговор с Эстер окажется не таким опасным, как ей казалось. -А теперь, — коварно ухмыльнулась я, с трудом удерживая на лице серьезное выражение — в чем ты пойдешь на бал? Елена подняла на меня взгляд, явно не ожидая такого вопроса, и немного растерянно огляделась по сторонам, словно ответ мог скрываться где-то среди её вещей. -Эм… Я об этом ещё не думала, — пробормотала она, слегка покраснев. -Не думала? Елена Гилберт, — сделала я вид, что возмущена до глубины души — нас пригласили на бал Майклсонов! Это не школьный танец, а вечер, где каждая деталь должна быть идеальной! Елена улыбнулась, заметив мою драматичную манеру, но всё же пожала плечами: -Может, что-то из того, что у меня уже есть… -Нет-нет-нет! — я быстро перебила её, вскочив с дивана — Это недопустимо! Мы отправляемся за платьем. Прямо сейчас. И никаких возражений. -Ты серьёзно? — с легкой улыбкой спросила она, но в её глазах уже появилась искорка интереса. -Более чем, — ответила я, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться — На этом балу мы будем выглядеть так, чтобы даже первородные забыли, как дышать. Елена закатила глаза, но не смогла сдержать смех. Уже через несколько минут мы стояли у двери, готовые к поиску идеальных нарядов. Спустя два часа утомительных, но увлекательных прогулок по магазинам, мы, наконец, нашли то самое идеальное платье. Это было утонченное бальное платье глубокого синего цвета с изящной черной вышивкой, которая переливалась в свете. Мы обе сразу почувствовали, что оно идеально подходит для этого вечера. -Оно напоминает платье, в котором ты была на конкурсе «Мисс Мистик Фоллс», — заметила я, проводя пальцем по мягкой ткани — Но более элегантное, более… взрослое. Елена, оглядывая себя в зеркале, слегка улыбнулась. -Ты права. Оно будто создано для бала у Майклсонов. Я довольна кивнула, ощущая, как облегчение заполняет грудь. Мы сделали это. Теперь осталось только подготовиться к вечеру. После того как я отвезла Елену домой, мы коротко попрощались, и я направилась к себе. Легкая усталость после прогулок по магазинам смешивалась с предвкушением предстоящего вечера. Мысленно я прокручивала сценарии возможных событий, начиная от неожиданных встреч и заканчивая коварными интригами, которых на балу Майклсонов, скорее всего, будет в избытке. Поток мыслей оборвал резкий звонок телефона. Я бросила взгляд на экран, и на дисплее высветилось имя Ребекки. -Привет, Бекс, — ответила я, немного удивленная её звонком — Что-то случилось? -Да, случилось, — фыркнула она на том конце, её голос звучал раздраженно. — Подготовка к балу, как думаешь? Мне нужна твоя помощь. -С чем именно? — осторожно уточнила я, хотя уже начинала догадываться, куда это ведёт. -С платьем, конечно! — недовольно бросила она — Никто из этих глупых помощников не понимает, что значит выглядеть безупречно. А я не могу позволить себе появиться на балу в чем попало. Я едва сдержала смех. -Ты же сама можешь выбрать платье, Бекс. У тебя вкус лучше, чем у большинства людей. -Спасибо за комплимент, но сейчас мне нужен свежий взгляд. Слушай, не могла бы ты заехать ко мне? Это важно. Я вздохнула, зная, что отказать ей будет сложно. -Ладно, я сейчас на полпути домой. Дай мне немного времени, и я приеду. -Отлично, — в её голосе появились довольные нотки. — Я буду ждать. Когда разговор закончился, я убрала телефон в сумку и, немного поколебавшись, повернула машину в сторону её дома. Очевидно, этот вечер обещал быть долгим, даже до того, как бал начнётся. Когда я припарковалась у поместья Майклсонов, из дома уже доносилась приглушённая музыка. Я невольно усмехнулась: бал ещё не начался, а они уже устроили генеральную репетицию? Типично. Поднявшись по ступеням, я вошла внутрь без стука. Стоило мне переступить порог гостиной, как передо мной развернулась сцена, достойная комедийной пьесы. Ребекка сидела на диване, грациозно раскинувшись, пока одна из помощниц старательно красила ей ногти. Учитывая выражение её лица, можно было подумать, что она — королева Англии, готовящаяся к коронации. Элайджа сидел неподалёку, с маниакальным усердием натирая свои туфли, которые уже блестели так, что ими можно было ослепить. Казалось, он был готов бросить вызов всем зеркалам мира. Финн, бедняга, стоял неподвижно, пока с него брали мерки для костюма. Он выглядел так, словно его принесли в жертву на алтаре высокой моды. Кол, конечно же, был в своей стихии. Он вертелся перед зеркалом, любуясь собой под разными углами, и я была уверена, что через минуту он начнёт снимать с себя автопортреты. И, наконец, Клаус. Он сидел в углу с блокнотом в руках, сосредоточенно рисуя что-то, будто весь этот хаос вообще не имеет к нему никакого отношения. Его лицо выражало крайнюю степень творческой задумчивости, хотя я бы не удивилась, если бы он рисовал что-то вроде «карикатуры на Кола». -Ох, какая идиллия, — протянула я, облокачиваясь на дверной косяк. — Если кто-то захочет снять реалити-шоу про первородных, им даже сценарий не понадобится. Все головы повернулись в мою сторону. Ребекка первая нарушила молчание. -Ты опоздала, — заметила она, поджав губы, как будто я должна была прибыть по первому её зову. -О, прошу прощения, я не знала, что помимо бала сегодня ещё и парад семейного тщеславия, — ответила я с самым сладким сарказмом, который смогла выдать. Кол ухмыльнулся, не переставая любоваться собой в зеркале. -Сарказм тебе идёт, знаешь ли. Но не уверен, что он поможет выбрать платье для Ребекки. -Да, правда, — вмешался Клаус, едва скрывая скуку. Я закатила глаза, но всё-таки направилась к Ребекке. Ещё один вечер с Майклсонами, и мне точно понадобится отпуск. Кол снова развернулся к зеркалу, явно любуясь каждой мельчайшей деталью своего отражения, пока я подошла к Ребекке, забирая из её рук журнал. Я беззастенчиво упала рядом с ней на диван, удобно устроившись и уже готовая к долгому сеансу выбора платья, который она наверняка превратит в драму мирового масштаба. -Адель, — раздался его голос. Я медленно подняла взгляд, в котором явно читалось: Что ещё? -Скажи, что я красавчик, — выдал он, разворачиваясь ко мне с самым самодовольным выражением лица. Я на секунду притворилась, что действительно обдумываю его слова, затем подняла бровь и холодно бросила: -Кол, ты красавчик. У него на лице тут же появилась довольная улыбка, но я не дала ему насладиться моментом, продолжив: -Правда, в основном в своих фантазиях. Там ты, наверное, вообще идеален. Ребекка прыснула от смеха, закрывая рот ладонью, а Кол недовольно скривился. -Очень остроумно, — огрызнулся он, но тут же снова бросил взгляд в зеркало — Зависть, ужасное чувство, Адель. Я рассмеялась и хлопнула себя по колену. -Зависть? Кол, завидовать тебе — это как восхищаться человеком, который изобрёл… эгоизм. Впечатляюще, конечно, но малополезно. -Ты просто не можешь признать очевидное, — бросил он, вернувшись к своему отражению. -О, я признаю, — я развела руками — Ты мастер. Нет, ты легенда. Единственный в мире человек, который сражается с зеркалом за то, кто из вас красивее. На этот раз Ребекка рассмеялась громче, а Кол лишь закатил глаза, буркнув что-то насчёт «недооценённого гения». Беседы с Колом всегда были лучшим тренировочным полигоном для сарказма. В комнату вошла Эстер, и я невольно напряглась, хотя внешне постаралась сохранить полное спокойствие. Её появление всегда вызывало у меня странное ощущение, будто воздух становится тяжелее. -Вижу, вся семья собралась здесь, — мягко улыбнулась она, окинув нас взглядом. Её тон был приветливым, но под этой мнимой теплотой чувствовалась скрытая угроза, характерная для Эстер. Она остановилась, задержав взгляд на Клаусе, и продолжила: -Клаус, подойди. Клаус поднял голову, его выражение лица стало суровым, но он без лишних слов встал и направился за ней. Дверь за ними мягко закрылась, и только тогда я позволила себе выдохнуть. В кармане завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении. Я отложила журнал в сторону и достала его, слегка нахмурившись. На экране высветился текст: «Я уехал из города. Я уже не подчиняюсь Клаусу, но мне нужно время.» Сообщение было от Тайлера. Я на мгновение застыла, перечитывая слова. Тайлер… Бунтарь, который всегда стремился доказать свою независимость, но теперь, похоже, наконец-то сделал решительный шаг. Может, это и к лучшему, подумала я, убирая телефон обратно в карман. Вероятно, он направился к Мейсону, я не так давно дала Тайлеру его адрес. Если кто и может помочь ему справиться с этим хаосом, так это Мейсон. Он знал, что значит бороться с самим собой, с природой, которая тебя разрывает изнутри. Тайлеру сейчас нужно время и кто-то, кто покажет, что свобода — это не только независимость от Клауса, но и контроль над собой. А мне оставалось лишь надеяться, что он сделал правильный выбор. Я убрала телефон в карман и огляделась. -А я-то думаю, что-то тихо в доме, — пробормотала себе под нос, усмехнувшись. Заглянула опять в журнал — Смотри, Бекка, я нашла идеальное платье, — сказала я, держа в руках журнал. -Где? — заинтересованно откликнулась она. Я показала ей изображение платья фасона «русалка» насыщенного красного цвета. Оно выглядело элегантно и дерзко, как раз в её стиле. -Я хочу зелёное, — протянула Ребекка, скрестив руки на груди. Я закатила глаза, едва сдержав смешок. -Бекс, ты же понимаешь, что платье можно заказать и в зелёном цвете? Это не проблема. -Хм, может быть… — задумчиво протянула она, явно уже представляя себя в новом наряде. Иногда с Ребеккой спорить бесполезно — но всё же слегка подтолкнуть её к нужному решению можно. -А ты выбрала платье? — спросила Ребекка, заинтересованно наблюдая, как я листаю журнал. -Ник прислал. Прекрасное платье. Тебе понравится, — равнодушно бросила я, не отрывая взгляда от страниц. Ребекка нахмурилась, чуть склонив голову. -Ты хоть посмотрела на него? -Посмотрела. Всё на месте: ткань, фасон, блеск… кажется, он постарался, — я перелистнула страницу, будто разговор был мне совершенно неинтересен. А сама с утра чуть ли не верещала от платья. Кол, конечно, не мог упустить такой момент. -Никлаус? Платье? — его голос звучал так, словно я только что объявила, что Клаус теперь раздаёт бесплатные обнимашки — Сестричка, ты уверена, что это не бронежилет с кружевами? Я закатила глаза, даже не оборачиваясь. -Очень смешно, Кол. Прямо искромётно. Может, тебе карьера комика подойдёт больше, чем твои вечные попытки быть первым на зеркальной арене? Ребекка прыснула от смеха, а Кол продолжил, не обращая внимания на мою реплику: -Зная Клауса, он, наверное, решил, что нужно что-то, что подчеркнёт твою… ну, как бы это назвать… безупречность? Или он выбрал что-то настолько скучное, чтобы случайно не затмить его самого? Я резко захлопнула журнал и бросила на него взгляд. -Кол, я не знаю, что тебя больше раздражает: то, что платье мне прислал Ник, или то, что он даже не подумал отправить его тебе. Ребекка захохотала, а Кол вскинул брови, явно не ожидая такого удара. -Ты права, Адель, — сказал он с драматической надменностью, поправляя рукава — Я просто раздавлен. Хотя что мне до вашего бала, я и без платьев звезда любого вечера. -Правда? — я сложила руки на груди. — Удивительно, что звезда вечера умудряется всё это время не сверкать в тени Клауса. Кол прищурился, но ответить не успел, потому что Ребекка буквально сползла на подлокотник дивана от смеха. С Майклсонами даже подготовка к балу превращалась в тренировку остроумия. -Бекка, а кто твой кавалер? — спросила я, переведя взгляд на подругу, которая в этот момент обдумывала очередное платье. -Мэтт, — кокетливо улыбнулась блондинка, слегка наклонив голову. Я удивлённо приподняла бровь. -Донован? — переспросила я, задержав взгляд на ней — Ну, я не могу сказать, что разочарована, но немного… — я сделала вид, что подбираю слово — сконфужена твоим выбором. Ребекка усмехнулась, но промолчала, ожидая продолжения. -Мэтт парень хороший, не спорю, но… как бы это сказать? — я задумчиво постучала пальцем по подбородку. — Ты ведь Ребекка Майклсон, первородная, несокрушимая, обольстительная и всё такое. А Мэтт… он, ну… просто Мэтт. -Именно, просто Мэтт, — с довольным видом произнесла Ребекка, — и это самое лучшее в нём. Он настоящий. Я прищурилась, всё ещё не совсем понимая её энтузиазма. -Настоящий? Ты серьёзно? Ты ведь не собираешься заставлять его держать твою сумочку весь вечер? Ребекка рассмеялась, качнув головой. -Нет, Адель, я даже не думала о таких мелочах. Просто он… другой. Не такой, как все. -Ага, конечно, «другой», — я изобразила кавычки пальцами. — Это пока он не узнает, что его кавалерша, ходячая легенда с тысячелетним списком семейных драм. Ребекка с усмешкой поджала губы, будто мои слова её развеселили, но ничуть не задели. -Ой, Адель, не будь такой циничной. Может, ты просто завидуешь, что у меня кавалер, нормальный человек? -Завидую? — я рассмеялась и покачала головой — Бека, если мой кавалер решит появиться в своей истинной форме, ты со своим нормальным человеком побежишь прятаться за ближайшую колонну. Её смех стал громче, а я только усмехнулась. Вечер Поместье Майклсон Мы с мамой вошли в поместье, и сразу в воздухе нас обволокла музыка. Звук скрипки был настолько завораживающим, что казалось, будто он подчиняет себе все вокруг. Персонал галантно помог нам снять верхнюю одежду, после чего мы направились в зал, где кипела жизнь. И тут, будто из воздуха материализовавшись, перед нами возник Деймон. Его фирменная усмешка уже готовилась к бою. Я бросила на него холодный взгляд, который не ускользнул от внимания мамы. -Привет, Кэрол, — обворожительно протянул он, затем повернулся ко мне — Адель. -Здравствуй, Деймон, — безупречно вежливо ответила мама, но в ее голосе уже звучала легкая издевка, которую трудно было не заметить. -Развлекаетесь с новыми друзьями? — с непринужденной иронией спросил он, крутя бокал шампанского в руке. -Я мэр, Деймон, — ответила мама с таким видом, будто это должно объяснить абсолютно все — А вообще, держи друзей близко, а зятя еще ближе. -Мама! — я резко шикнула на нее, чувствуя, как начинают гореть щеки. Уже второй раз она называет Клауса зятем, будто специально разжигая огонь. Деймон, конечно, подхватил это на лету, ухмыляясь еще шире. -Клаус, значит. Ты умеешь выбирать, Адель. Правда, я ожидал чего-то… поскромнее. -Зато ты, как всегда, мастер выбирать места, где можно всем надоесть, — огрызнулась я, сверля его взглядом. Мама лишь усмехнулась, явно наслаждаясь происходящим. Ей было все равно, что мои нервы уже на пределе. -Мэр Локвуд, — к маме подошел Кол, его тон был настолько сдержанным, что было трудно понять, кто он на самом деле: дипломат или просто ловкий манипулятор — Мы не знакомы, — продолжил он, подавая руку — Кол Майклсон. Я друг вашей дочери. Я очень надеюсь, что город примет мою семью так, как мы приняли его. Мама ответила с любезной улыбкой, но в глазах я заметила едва скрытое любопытство. Кол был довольно харизматичен, что уж там. Но прежде чем она успела ответить, Деймон, конечно, не мог остаться в стороне. -Деймон Сальватор, — вставил он, протягивая руку для рукопожатия. Он явно ожидал, что Кол уступит. Но тот, с каким-то неуловимым достоинством, даже не взглянув на протянутую руку, только смотрел на Деймона, едва скрывая презрение — Мы знакомы? — с интересом спросил Деймон. -Я со многими знаком, — пожал тот плечами, его тон оставался невозмутимым — А ты ничем не примечателен. Я не удержалась и прыснула от смеха, заметив, как Деймон замер в удивлении. Кол, казалось, только этого и ждал. -Могу я украсть ненадолго вашу дочь, Кэрол? — наконец, с легкой улыбкой предложил Кол, подавая руку мне. Мама улыбнулась, и в её глазах вспыхнула весёлая искорка. Она как и я находила эту ситуацию забавной. -Конечно, — ответила она, будто это было самым естественным делом на свете. Я, приняв протянутую ладонь первородного, последовала за ним. Как бы мне не хотелось отшутиться, но оставаться в их компании было… слишком многозначительно. Когда мы отошли от Деймона и мамы, Кол, явно не скрывая своей забавной насмешки, продолжил разговор. -Ты знаешь, я просто не понимаю, как можно быть таким… ну, тупым? — начал он, словно размышляя вслух. — Он на самом деле думает, что его «шарм» может покрыть все его «поступки», как будто это какая-то магия. Я усмехнулась, с явным презрением в голосе. -О, да, его магия — это манипуляции и обман. Как в его любимом трюке: если он будет достаточно милым и убедительным, все его «грехи» простятся. Но вот только чудо не произойдет, и никто уже не поверит в этот старый фокус, — сказала я, подаваясь в сторону, с прищуренными глазами. К нам подошла Ребекка, её шаги были лёгкими и уверенными, а взгляд — всегда проницательный. -Прекрасно выглядишь, — сказала она с лукавым блеском в глазах, оглядев меня с головы до ног. Её слова были не просто комплиментом, а скорее тонкой оценкой, как всегда. Я не могла не усмехнуться, чувствуя, как её присутствие в разговоре меняет атмосферу. -Я же говорила, тебе понравится, — ответила я, не скрывая своей уверенности, одновременно слегка покачав головой. Наверное, я бы даже назвала это небольшим триумфом. -Я тоже ничего, — фыркнул Кол, слегка вытягивая шею и с легким сарказмом добавляя — спасибо, что обратили внимание. -Не обижайся, Кол, — хихикнула я — ты как всегда прекрасен. Майклсон гордо вздернул нос, явно ощущая себя победителем в этой маленькой дуэли. -В своих мечтах, — быстро и безжалостно спустила его с небес я, не давая ему и шанса почувствовать себя слишком важным. Он мгновенно покосился на меня, но в его взгляде мелькнуло смешанное чувство уважения и раздражения. -Ах, вот оно что. Ну, спасибо, что напомнила, — сказал он, но в голосе не было ни капли обиды. Скорее, это было его привычное раздражённое достоинство. Кол с издевательской усмешкой поднял бровь и, сделав шаг в мою сторону, продолжил: -О, ну теперь я вижу, какая ты, — сказал он, скрестив руки на груди — Прямо мастерица по спуску с небес. Держись, мир, Адель вернулась, чтобы напомнить нам всем, что мы просто пыль на её пути. Я закатила глаза, не скрывая своего сарказма. -Да-да, не переживай, Кол, ты, возможно, и пыль, но хотя бы с хорошей прической, — ответила я, нахмурив лоб и сдерживая смех. Ребекка стояла рядом и, казалось, искала повод вмешаться, но в её глазах была уже привычная игра. Кол взглянул на неё, видя, как она тихо посмеивается, и в его глазах мелькнуло искреннее раздражение. -А ты что, Ребекка, не хочешь встать на сторону своего благородного брата? Это почти оскорбление, — сказал он, поднимая палец, как будто давая ей шанс «исправить» её выбор. Ребекка усмехнулась, держа руку на бедре. -О, я бы, конечно, встала на твою сторону, но думаю, для этого ты должен сначала доказать, что хотя бы немного достоин. Слишком много гордости для одного тела, Кол. Кол тихо засмеялся, поигрывая с мысли о том, что её слова были не такими уж и далекими от правды. -Ну, пусть будет так, — сказал он, будто смирившись с поражением — Вы все просто не понимаете величия, которое я излучаю, но я вам прощаю. Я вздохнула, снова подаваясь к ним. -Величие, говоришь? Ну что ж, Кол, может быть, ты и излучаешь что-то, но это больше похоже на светящийся экран с предупреждением: «Не подходи ближе!» Кол покачал головой с выражением глубокого разочарования на лице, как будто я только что нанёс ему невосполнимую душевную травму. Он с усилием вздохнул и, пытаясь не выдать усмешку, поджал губы. -Ах, вот как… — протянул он трагическим тоном, делая шаг назад — Значит, вместо того, чтобы наслаждаться моим сиянием, ты решаешь отвернуться? Больно, Адель, больно. Ребекка фыркнула, не в силах сдержать смех, но Кол, как истинный драматург, проигнорировал её реакцию, продолжая свою «пьесу». -Знаешь, иногда мне кажется, что вас просто пугает моя исключительность, — продолжил он с надрывом, отводя взгляд в сторону, будто собираясь справляться с этим горем в одиночестве — Но ничего, я найду в себе силы жить с этой несправедливостью. С этими словами он резко развернулся, слегка вздернув нос, и пошёл прочь, демонстративно замедлив шаг, словно ожидая, что я позову его обратно. -Кол, не забудь добавить это в свою автобиографию, — сказала я вслед с лёгким сарказмом. Он поднял руку, не оборачиваясь, и бросил через плечо: -Уже записал, дорогая. И ты попадёшь в благодарности, не переживай. Ребекка, всё ещё смеясь, посмотрела на меня и качнула головой: -Ты только посмотри на него. Ушёл так, будто выиграл эту схватку. Я усмехнулась: -В его голове он всегда побеждает. Ребекка, наблюдая за Колом, уходившим с гордо поднятой головой, вдруг заметила фигуру Мэтта, стоявшего неподалёку, и её взгляд мгновенно оживился. -Я скоро, — коротко бросила она, уже собираясь уйти, но на секунду остановилась и повернулась ко мне — Я хорошо выгляжу? Её голос был полон лёгкой нервозности, но взгляд всё равно оставался уверенным. -Ты безупречна, — ответила я искренне, с лёгкой улыбкой. Ребекка, услышав это, благодарно кивнула, на мгновение став почти невинной, и с грацией упорхнула к своему кавалеру, словно бабочка, нашедшая цветок. Я же осталась на месте, наблюдая за этим, и, заметив проходящего мимо официанта, незаметно стащила бокал шампанского с его подноса. Опершись спиной о холодную стену, я сделала небольшой глоток игристого, наслаждаясь редким моментом спокойствия. -Ты, как всегда, прекрасна, любовь моя, — раздался знакомый голос сбоку. Я обернулась и, увидев ухмыляющегося Клауса, чуть приподняла бровь. -А могло быть иначе? — парировала я, отстраняясь от стены и протягивая руку с изящным реверансом. Клаус не заставил себя ждать — он взял мою руку с той самой театральной галантностью, которая всегда была его фирменной чертой, и, не отрывая от меня взгляда, легко коснулся губами тыльной стороны ладони. -Ты надела его, — заметил он, кивнув на ожерелье, сверкавшее у меня на шее. -Уже третий раз подряд стала его хозяйкой, — усмехнулась я, играя пальцами на кулоне. Клаус приподнял бровь, уголки его губ дёрнулись в лукавой улыбке. -Возможно, оно лучше знает, кому принадлежать, чем его первая хозяйка, — ответил он, взглядом блеснув намёком на что-то своё. Я насмешливо фыркнула, отводя взгляд. -О, так ты уже начал разговаривать с украшениями? — протянула я, сделав ещё один глоток шампанского. — Это что-то новенькое, Клаус. Может быть, мне начать беспокоиться за твою психику? Клаус ухмыльнулся, чуть подойдя ближе. -Только если ты боишься, что моя психика слишком занята тобой, любовь моя, — сказал он с таким неподражаемым самодовольством, что я закатила глаза. -Тебе стоило бы почаще смотреть в зеркало, — отозвалась я, сощурившись. — Там ты наверняка нашёл бы свою настоящую любовь. Клаус рассмеялся, этот низкий, мелодичный смех, который всегда казался одновременно опасным и притягательным. -О, Адель, моя настоящая любовь, как ты верно заметила, уже рядом, — сказал он, хитро прищурившись — Просто она слишком упряма, чтобы это признать. Я вздохнула, с явным театральным раздражением, но уголки моих губ всё равно дрогнули в едва заметной улыбке. -Ты неисправим, — подытожила я, снова поднося бокал к губам. -И ты за это меня любишь, — завершил он с ухмылкой, которую невозможно было проигнорировать. -Кстати, — начала я, решив сменить тему, и сделала вид, будто случайно вспомнила, — ты знал, что твоя мать позвала Елену для «дружеской» беседы? Клаус мгновенно нахмурился, его взгляд стал жёстким. -Нет, — коротко бросил он, явно недовольный этой новостью. Я чуть пожала плечами, делая глоток шампанского. -Ну, Елена обещала рассказать мне, о чём шла речь, — спокойно добавила я, словно это было не более чем обсуждение погоды. Клаус усмехнулся, но эта усмешка была едва заметной, почти раздражённой. -Думаешь, она тебе просто так всё расскажет? — проговорил он, склонив голову набок, будто оценивая мою наивность — Елена, между прочим, со своими «героическими» дружками уже пыталась меня убить. И не раз. Её слова, дорогая, стоят меньше, чем… — он на секунду задумался, — чем совесть моего братца Кола. Я вскинула бровь, прекрасно понимая, что он ждёт от меня реакции. -Я верю ей, — отрезала я, слегка прищурив глаза. Клаус фыркнул, не пытаясь скрыть сарказм. -Веришь? Ты серьёзно? — спросил он, явно пытаясь найти в моём тоне хоть тень сомнения — Это же Елена Гилберт. Лицо, которому весь мир будто бы должен поклоняться, и наивность, которую можно продать в магазине. Я слегка качнула головой, чувствуя, как лёгкая раздражённость начинает брать верх. -Да, верю, — повторила я. — Она пообещала, и я уверена, что она не предаст. Клаус посмотрел на меня долгим взглядом, в котором читалась смесь недоверия и лёгкого разочарования. -Ты такая любительница в людей верить, — наконец протянул он, подаваясь вперёд — особенно в тех, кто уже успел тебя разочаровать. Это что, твоя новая стратегия — спасать слабых? Я закатила глаза, не скрывая своего сарказма. -А ты, видимо, просто устал спасать своё самолюбие, — огрызнулась я — Кстати, в отличие от некоторых, Елена умеет держать слово. Клаус ухмыльнулся, но его взгляд стал чуть мягче. -Как знаешь, любовь моя, — произнёс он, отступая на шаг — Но если вдруг твоя «верная» подруга опять решит меня подставить, не говори потом, что я тебя не предупреждал. Я только качнула головой, поднеся бокал шампанского к губам. -Хорошо, что ты всегда готов об этом напомнить, — пробормотала я, устало улыбаясь — Просто на случай, если я вдруг забуду, какой ты великий пророк. Клаус рассмеялся, но в его смехе не было ни капли обиды. -Вот за это я тебя и люблю, — произнёс он, отступая — Ты никогда не упустишь возможности напомнить, что я прав, даже если это звучит как сарказм. И я все равно верю, что Елена меня не предаст… Со стороны лестницы послышался звон ножа о бокал, и все разговоры мгновенно стихли. Головы обратились к источнику шума, словно по команде. -Прошу прощения, — бросил Клаус, и в его тоне звучало столько фальшивой любезности, что я чуть не рассмеялась. После этого он развернулся и направился к лестнице с видом человека, который всегда в центре внимания, хочешь ты того или нет. Я задержалась, наблюдая, как он присоединяется к своей семье, выстроившейся на лестнице в идеально театральной композиции. Они выглядели так, будто позировали для обложки какого-то семейного готического романа. Эстер стояла выше всех, истинная королева своей маленькой империи, осанка идеально прямая, взгляд суровый. Под ней Кол с фирменной ухмылкой, которая кричала:«Смотрите, какой я хитрый ублюдок.» Клаус, конечно же, с неизменным выражением «Я тут главный, и вы все это знаете.» Элайджа, воплощение благородства, как всегда, играл роль «достойного брата», будто это спектакль. Ребекка, сияющая, как всегда, потому что знает, что она звезда любого вечера. И, наконец, Финн, стоящий где-то в конце, словно школьник, которого заставили выйти на сцену под угрозой. Тишину прервал голос Элайджи, ровный и безупречно вежливый: -Добро пожаловать, — начал он так, словно обращался не к гостям, а к ученикам на уроке истории — Спасибо, что присоединились к нам в этот знаменательный вечер. Каждый раз, когда наша семья собирается вместе, мы начинаем вечер с танца. Это наша традиция. Сегодня это древний вальс. Поэтому найдите себе партнёра и присоединяйтесь к нам в бальной зале. «О, спасибо за урок культуры, Элайджа. Без тебя я бы точно не догадалась, как вести себя на балу,» — мысленно прокомментировала я, сдерживая усмешку. Его речь сопровождалась таким жестом, будто он сам открывал двери в другую эпоху или в свои фантазии о том, как всё должно выглядеть. Затем он начал спускаться, не забыв подарить гостям свою идеально отрепетированную улыбку. За ним следовали остальные Майклсоны, каждый со своим «коронным» выражением лица. Я, пытаясь не закатить глаза, отвела взгляд, но ненадолго. Моя передышка закончилась, когда рядом внезапно оказался Клаус. -Подаришь мне первый танец? — спросил он с такой игривой интонацией, что я почти ожидала увидеть у него в руках карточку с репликой. Его рука протянулась ко мне, и взгляд напоминал того самого хищника, который точно знает, что жертва уже попалась. Я подняла бровь, наигранно задумавшись. -А у меня есть выбор? Его усмешка стала ещё шире, будто я только что подтвердила его величие. -Нет, — произнёс он без тени сомнения, будто вообще не знал такого слова, как «выбор». Я вздохнула и вложила свою руку в его, чувствуя, как он уверенно обхватил мою ладонь. -В таком случае, как я могу отказать? — протянула я с лёгкой улыбкой, в которой сарказма было больше, чем искренности. -Умница, — ответил он с той самодовольной ухмылкой, которая всегда доводила меня до лёгкого раздражения. Мы направились в бальный зал, где уже начинали звучать первые аккорды величественного вальса. Я посмотрела на него исподлобья, чуть усмехнувшись. -Надеюсь, ты танцуешь лучше, чем командуешь. -А ты можешь проверить, любовь моя, — с вызовом ответил он, ухмыляясь ещё шире. Мы начали танцевать, и я ощутила, как музыка вокруг нас словно растворяет реальность, заставляя забыть о толпе, о взглядах, о постоянной игре, которую все здесь вели. Клаус вёл уверенно, его рука крепко держала мою, движения были плавными, но в них чувствовалась его привычная доминирующая энергия. Мелодия напоминала мне о прошлом, о тех балах, которые устраивали в поместье Ульфсон. Тогда всё казалось таким величественным, будто мир замедлялся, чтобы дать нам возможность жить в моменте. Наверное, это было единственное, что мне действительно нравилось в том времени. Пышные наряды, свет люстр, блеск бокалов с шампанским и, конечно, музыка — её невозможно было не любить. Но эти воспоминания всегда сопровождались горьким послевкусием. Балы были яркими островками в море серой и тяжелой реальности. Жизнь у меня тогда была далеко не сахар. Каждый день напоминал о том, что у меня нет права на слабость, что каждая улыбка, каждое слово — это маска, за которой нужно скрывать ранимость и усталость. Я чуть сильнее сжала руку Клауса, чтобы не утонуть в воспоминаниях. Он заметил это, но ничего не сказал, только чуть ближе подался вперёд, будто давая понять:я здесь, и ты можешь позволить себе расслабиться хотя бы сейчас. -Задумалась? — его голос прозвучал тихо, словно он пытался не нарушить тонкую магию момента. -Просто воспоминания, — коротко ответила я, снова сосредотачиваясь на движениях. -Хорошие? — уточнил он, внимательно заглядывая мне в глаза. Я на секунду задержала взгляд на нём, стараясь понять, зачем ему это знать. -Смешанные, — призналась я, позволяя себе лёгкую улыбку, хотя за ней скрывалось гораздо больше — Балы были, пожалуй, единственным, что меня радовало в то время. Он кивнул, его лицо было спокойным, но в глазах мелькнуло что-то вроде понимания. -Значит, стоит сделать так, чтобы этот вечер тебе тоже понравился, — сказал он с той самой уверенностью, которая была его неотъемлемой частью. Я только усмехнулась, позволив себе на мгновение забыть обо всех проблемах. Ведь сейчас, в этот момент, мы просто танцевали под музыку, и всё остальное могло подождать. Произошла смена партнёров, и я неожиданно оказалась в крепких руках Элайджи, который уверенно вёл меня в танце. Его взгляд был одновременно спокойным и сосредоточенным, а улыбка — из тех, что скрывают слишком многое, чтобы быть просто доброй. -Добрый вечер, Аделиада, — произнёс он с лёгкой насмешкой, крепче придерживая меня за талию. — Как всегда, ты сумела превзойти все ожидания. Твоя красота — это что-то за пределами моего воображения. Я чуть прищурилась, чувствуя, как его тон обволакивает тонкой ноткой игры. -Не смущай меня, Элайджа, — ответила я с легкой улыбкой — Надеюсь, ты не собираешься упасть в обморок от такой красоты? Было бы жалко испортить пол в бальной зале. Он чуть наклонил голову, словно оценивая меня ещё раз, и усмехнулся. -Скорее уж я сгорю от прожигающих взглядов твоих друзей, — заметил он, на секунду бросив быстрый взгляд мне за спину. Я повернула голову, чтобы посмотреть, о чём он говорит, и сразу увидела, как несколько пар глаз с лёгкой завистью и раздражением смотрят в нашу сторону. Сальваторе. -Ох, не обращай на них внимания, — вздохнула я, возвращая взгляд к своему партнёру — Они просто разочарованы. -Разочарованы? — переспросил Элайджа, словно играя в недоверие. -Конечно. Разочарованы, что я выбрала не их, а вас, — сказала я, закатив глаза — Хотя, если быть честной, сами они меня предали. И теперь, вместо того чтобы признаться в этом самим себе, они винят меня за то, что я решила идти своим путём. Элайджа чуть замедлил движение, словно давая мне время обдумать свои слова, но его взгляд оставался внимательным. -Любопытная ситуация, — протянул он — Кажется, ты окружена не только поклонниками, но и целой толпой судей. -Всегда была, — я усмехнулась, поднимая подбородок. — Но если им так хочется играть в судей, пусть хотя бы сначала научатся быть адвокатами. Элайджа тихо рассмеялся, и в его глазах блеснуло что-то почти тёплое, но тут же скрытое за привычной маской сдержанности. -Ты восхищаешь меня, Аделиада. Такая уверенность в себе, редкое явление. -Ну, кто-то должен компенсировать твою вечную серьёзность, не так ли? — парировала я, позволив себе чуть более широкую улыбку. -Возможно, — согласился он, чуть сильнее сжимая мою руку, — но именно это и делает тебя незаменимой в любой компании. Последняя смена партнёров, и я оказалась в руках самого хитроумного Майклсона. Кол подошёл ко мне с таким видом, будто этот момент был его триумфом. Его глаза блестели от удовольствия, а во взгляде читалось нескрываемое озорство. Руки скользнули на мою талию чуть ниже, чем это позволяла приличие, и он, явно наслаждаясь ситуацией, начал медленно двигаться в такт музыке. -А вот и я, — ухмыльнулся он, словно предлагая мне оценить его величие. -А вот и ты, — парировала я, приподняв бровь. Но, не выдержав, добавила со спокойным, почти ленивым предупреждением: — Будешь танцевать в одиночестве с парой сломанных рук, если не положишь их туда, где им положено быть. Кол усмехнулся ещё шире, не торопясь убрать руки. -Ты так жестока, Адель. Знаешь, мне иногда кажется, что это твоя истинная природа. -Истинная природа — это как раз терпение, — хмыкнула я, глядя на него снизу вверх — Потому что, если бы я была жестокой, твои руки были бы сломаны, и никакая регенерация не спасла бы тебя. Его смех был лёгким, как шелест листьев, и он всё-таки сделал вид, что исправляется, перенося руки чуть выше, где им действительно было место. -Ну ладно, — произнёс он примирительно — Раз ты настаиваешь на соблюдении правил, я временно уступлю. Но только потому, что мне нравится наблюдать за тем, как ты пытаешься меня перевоспитать. -Перевоспитать тебя? — я усмехнулась, сделав шаг назад, чтобы заставить его чуть лучше соблюдать дистанцию — Я скорее обучу кота играть на пианино. -Почему кота? — подался вперёд Кол, будто действительно заинтересованный. -Потому что кот хотя бы понимает, когда ему не нужно переходить границы, — бросила я с нарочитой невозмутимостью, продолжая двигаться в такт музыке. -А я, значит, не понимаю? — он притворился оскорблённым, но его взгляд всё ещё светился озорством. -Ты? — я сделала вид, что задумалась — О, ты понимаешь, но делаешь всё наоборот специально. И не потому, что хочешь что-то доказать, а просто чтобы посмотреть, как далеко сможешь зайти, прежде чем кто-то тебя остановит. Кол рассмеялся, признавая мою правоту. -Ты меня насквозь видишь, Адель. Это даже немного пугает, — сказал он, при этом нисколько не выглядя испуганным. -Что ж, Кол, — я посмотрела на него с лёгкой усмешкой — возможно, это потому, что я в этом зале единственная, кто понимает, что ты всё ещё большой ребёнок, только в костюме. Его смех вновь прозвучал громче, и он повёл меня в очередном круге вальса, явно наслаждаясь каждой секундой нашей перепалки. Как только музыка начала стихать, я едва успела насладиться последними моментами танца с Колом, как меня неожиданно вырвал из его «объятий» Никлаус. Его решительный жест был настолько быстрым и уверенным, что я едва успела моргнуть, как оказалась в его руках. -Я украду свою даму? — спросил он у брата, его голос звучал, как всегда, уверенно и немного насмешливо. Не дождавшись ответа, он с лёгкостью увёл меня, не обратив внимания на взгляд, который бросил Кол. Я успела увидеть, как тот недовольно на нас посматривал, но его реакция не смутила Клауса ни на секунду. -Ты приревновал меня к Колу? — я не могла не задать этот вопрос, заметив, как его лицо темнеет от легкого недовольства. Это всегда было весело наблюдать, как Никлаус контролирует свои эмоции, пытаясь казаться более равнодушным, чем на самом деле. -Нет, — буркнул он, сжимая губы, и не был готов признаться в том, что, возможно, эмоции всё-таки взяли верх. Я закатила глаза, пытаясь скрыть свою улыбку. -Ну-ну, Клаус, как бы ты ни отрицал, мне кажется, твоя «невозмутимость» — это лишь хорошо сработанная маска. Скажи мне, ты ревнуешь, или у тебя просто проблемы с личным пространством у твоих братьев? Никлаус бросил на меня быстрый взгляд, и его глаза буквально искрились от раздражения, но он не ответил сразу. Похоже, он пытался переварить мои слова, прежде чем ответить. -Ты чересчур много думаешь, Адель, — сказал он с ноткой утомления, но я заметила, как он немного расслабился, когда я продолжила смотреть на него с лёгкой улыбкой на лице. -Так ты всё-таки ревнуешь? — настояла я, улыбаясь шире. Он снова на меня взглянул, но уже с гораздо более лёгким выражением. -Просто не люблю, когда меня игнорируют, — ответил он с укоризной, но в его голосе не было ни тени серьёзности — И Кол слишком хорошо знает, где его место, но почему-то иногда забывает. Я чуть не расхохоталась, но сдержалась, просто покачав головой. -Ну, возможно, ты прав, — произнесла я, понизив голос — Но разве ты не согласен, что эта игра, просто часть вечеринки? Никлаус только кивнул, хотя его глаза не переставали наблюдать за каждым движением, которое я делала. -Выйдем на улицу? — предложила я, слегка улыбаясь, и кивнула в сторону двери. Сначала Никлаус задумался, а потом, не говоря ни слова, просто кивнул в ответ. Я заметила, что его взгляд всё ещё тёмный, но в какой-то момент он, похоже, решил просто немного побыть вдали от этой «весёлой компании». Мы шагнули за двери, и я с облегчением вздохнула, ощущая, как прохлада ночного воздуха дарит свободу от заглушающего шума вечеринки. И вот тут-то я точно не ожидала увидеть то, что увидела. Лошадь. Настоящую лошадь! Могу ли я это объяснить? Нет. Но факт оставался фактом, огромная белая лошадь мирно паслась прямо у входа. Я буквально застыла на месте. Не могла поверить своим глазам. Всё вокруг было как в каком-то странном сне. Отпустив руку Клауса, я не могла устоять. Мгновенно подхватила подол платья, не заботясь о его длине, и, забыв обо всём, побежала к лошади, с нетерпением приближаясь к ней. Когда я оказалась рядом, осторожно положила ладонь на её морду и, аккуратно поглаживая, ощутила её тёплую и бархатистую кожу. Мои глаза, наверное, светились от восторга, словно я оказалась в детстве и вернулась в тот момент, когда вся жизнь казалась волшебной и полной сюрпризов. Я была настолько увлечена животным, что не заметила, как за мной тихо подошёл Клаус. Он стоял несколько секунд, наблюдая за тем, как я, забыв обо всём на свете, буквально растворяюсь в этом моменте, и всё равно не мог не выдать лёгкую усмешку на своём лице. -Я знал, что тебе понравится, — послышалось за спиной, и я обернулась, встретив взгляд Клауса. Его голос был тихим, но в нем чувствовалась некая тёплая уверенность, как будто он знал обо мне больше, чем я сама. Я не могла скрыть свою радость и буквально светилась. Лошадь была просто идеальной. Мгновенно исчезли все заботы, и я, как ребёнок, наслаждалась каждым её движением, каждым мягким дыханием. Но, конечно, не могла не задать вопрос, который меня мучил с самого начала. -Это ты устроил? — я ярко улыбнулась, с искорками в глазах, не скрывая удивления. Но в то же время не могла не почувствовать лёгкую благодарность. Если он это сделал ради меня, значит, он действительно знает, как порадовать. Он просто взглянул на меня с той своей лёгкой ухмылкой, которая всегда заставляла мои мысли разлетаться в разные стороны. -Ты думаешь, я мог бы не позаботиться о твоём удовольствии? — его тон был такой же спокойный, как и обычно, но в глазах всё-таки было что-то особенное, что заставляло меня верить, что Клаус, хоть и скрывает свои эмоции, прекрасно понимает, что я ценю такие жесты. Я снова повернулась к лошади, наслаждаясь её присутствием, но в то же время ощущала, как его взгляд всё ещё не покидает меня, как будто он хотел удостовериться, что я действительно наслаждаюсь моментом. -Я люблю лошадей, — мягко пролепетала я, не отрывая взгляда от животного, которое мирно стояло передо мной. Мои пальцы продолжали скользить по её бархатистой морде, и я чувствовала, как её дыхание становится всё более спокойным, как если бы она тоже наслаждалась этим моментом. -Самые верные и сильные духом животные, — добавила я, как будто для себя, размышляя вслух. Удивительное чувство. Лошади всегда были для меня чем-то больше, чем просто животными. Они, как и я, часто привыкали скрывать свою силу, свою мощь, но в момент, когда доверяли, они раскрывались, готовые идти в бой, защищать или просто быть рядом. И я ощущала ту же силу в себе, даже если она порой оставалась скрытой. Клаус, стоявший рядом, наблюдал за мной с каким-то особым выражением. Было что-то в его взгляде, что говорил, что он понимает, о чём я говорю. Он, как и я, знал цену настоящему доверию и силе духа. Он сам был такой — скрытый, но в тот же момент разрушительный, если кто-то осмеливался бросить ему вызов. -Они действительно такие, — сказал он, его голос звучал необычно мягко, хотя обычно его интонация была полной уверенности и жесткости. — Но в них есть что-то… уязвимое. Это заставляет их ещё более ценными. Я взглянула на него, и в его глазах было что-то неуловимое, что заставило меня на мгновение замолчать. Я немного помолчала, наслаждаясь тишиной, пока прохладный ветер не ворвался в пространство, заставив меня вздрогнуть. Ветер был свежий, но слишком резкий, чтобы я могла игнорировать его. Я чуть поджала плечи и вонзила взгляд в небо, стараясь не показывать, как холодно на самом деле. -Кажется, я переоценила себя, — тихо произнесла я, обвивая руки вокруг плеч, пытаясь хотя бы немного согреться. Но даже моё внутреннее тепло уже не спасало. Я почувствовала, как его присутствие стало ещё ближе. Клаус подошёл ко мне, и без единого слова снял с себя пиджак, накинув его мне на плечи. Материя была тёплой, и в ней ощущалась его привычная уверенность, словно он сам был готов защищать меня от всего, даже от ветра. Его тёплый аромат смешивался с воздухом, и я невольно вдохнула глубже, наслаждаясь этой близостью. -Тогда, давай зайдем, — сказал он, его голос был мягким, почти невесомым, как будто в этом мгновении времени не существовало. Он протянул руку, и я, не раздумывая, взяла её. Его ладонь была уверенной, но в то же время нежной, как будто он стремился держать меня не только физически, но и эмоционально. Я позволила себе отдать всю свою тяжесть на его плечо, и мы пошли в сторону дома. Ночь стала мягче, словно укутывая нас обоих в невидимую завесу, и я почувствовала, как внутри меня что-то тёплое и уютное начинает расти. В тот момент мне не нужно было больше ничего. Просто его рука, его близость и тишина между нами, наполненная только его дыханием и моим. Всю атмосферу вечера испортило внезапное сообщение от Елены. Я недовольно шикнула, ощущая, как раздражение накатывает волной. Мягко освободив руку Клауса, достала телефон из клатча, одновременно стараясь сохранить невозмутимый вид. Убрав кудряшки за спину, включила экран. Сообщение сразу бросилось в глаза, каждая строчка словно ожог: «Эстер хочет убить своих детей. Она подмешала мою кровь в шампанское, чтобы связать их. Финн с ней заодно.» Гнев вспыхнул мгновенно, и я зло прошипела сквозь зубы, чувствуя на себе подозрительный взгляд Ника. Но времени на объяснения не было. Мы как раз вошли в зал, и первое, что я увидела, была сама Эстер. Она стояла на вершине массивной лестницы, с улыбкой окидывая собравшихся взглядом, словно дирижер перед своим величайшим выступлением. -Нет ничего приятнее, чем видеть мою семью снова вместе, — торжественно произнесла она, обращаясь к гостям. Ее голос звучал мягко, почти искренне, но внутри я чувствовала подвох. Официанты уже начали разносить бокалы с розовым шампанским, и я, не подавая виду, взяла один, как и Клаус. Стараясь выглядеть естественно, скользнула взглядом по залу. Ребекка, Кол и Элайджа тоже приняли бокалы, очевидно не подозревая об опасности. -Я хочу поблагодарить всех за то, что пришли в этот удивительный вечер. За вас! — Эстер подняла бокал, завершив свою речь. -За вас! — хором повторил весь зал, и гул голосов разнесся под высокими сводами. Внутри меня все сжалось. Нужно действовать, и быстро. Закрыв глаза, я сосредоточилась, пробиваясь мыслями в сознание первородных, кроме, конечно, самой Эстер и Финна. «Не пейте шампанское! Это ловушка,»— моя мысль была четкой и настойчивой. Майклсоны, один за другим, начали нервно оглядываться, пытаясь понять, откуда пришло предупреждение. «Не оглядывайтесь! Просто пригубите бокалы,»— добавила я резко, чувствуя, как нарастает напряжение. Они поняли. Синхронно переведя взгляды на свою мать, каждый из них медленно поднес бокал к губам, но так и не сделал ни одного глотка. Увидев это, я чуть выдохнула, ощущая облегчение, но расслабляться было рано. Я тоже поднесла бокал, стараясь сохранять невозмутимость. Губы коснулись прохладного стекла, но ни капли шампанского так и не попало в мой рот. Внутри пульсировала тревога, но теперь я знала: в этот раз Эстер не добьется своего. -Ты расскажешь, что происходит? — тихо спросил Клаус, его голос прозвучал едва слышным шепотом, но в нем чувствовалась стальная решимость. -Нам нужно уйти отсюда, — ответила я, также шепотом, чувствуя, как напряжение внутри с каждой секундой возрастает. Он коротко кивнул, не задавая лишних вопросов. Крепко взяв меня за руку, Клаус элегантным движением вернул бокал первому попавшемуся официанту. Мы начали пробираться к выходу, осторожно, чтобы не привлечь внимания. Когда мы наконец покинули зал, я ожидала, что он уведет меня куда-нибудь в укромный уголок, чтобы поговорить, но вместо этого он повел меня куда-то дальше, по коридорам поместья. -Куда мы идем? — спросила я, но ответа не последовало. Когда мы остановились и Клаус открыл массивную дверь, я застыла в пороге, не веря своим глазам. Это была его мастерская. Большая, просторная комната, освещенная мягким светом, наполнена запахом краски и терпким ароматом дерева. Вдоль стен громоздились десятки холстов — ярких, мрачных, загадочных. Но мое внимание мгновенно приковано к одной детали. Практически каждая картина изображала меня. Мои глаза, мой профиль, моя улыбка… Иногда в мягком свете, иногда окруженную тенями, но все они были я. Я застыла, ошеломленная, словно кто-то выдернул из-под ног землю. Сердце замерло, а мысли вихрем закрутились в голове. -Ник… это… что?.. — прошептала я, голос дрожал. Он молча наблюдал за моей реакцией, его лицо оставалось непроницаемым. Я обернулась к нему, не зная, что сказать. Гнев и тревога, вызванные проделкой Эстер, на миг исчезли, уступив место чистому шоку. Мое сознание цеплялось за происходящее, пытаясь понять, что это значит. Вот доработанный и более эмоциональный вариант сцены: -Это те годы, когда тебя не было рядом, — ностальгически протянул Клаус, его голос звучал неожиданно мягко, почти уязвимо. — Каждый раз, когда я вспоминал о тебе, я рисовал. Я перевела взгляд на одну из картин, где мои глаза смотрели на меня с невыразимой глубиной, словно пытались рассказать историю, скрытую в мазках кисти. -Если посчитать все эти картины, может показаться, что ты всегда думал обо мне, — попыталась я пошутить, но улыбка на моих губах угасла, когда я взглянула на него. Лицо Клауса было предельно серьезным. Его голубые глаза смотрели прямо в мои, будто стремились проникнуть в самую душу. -Так и было, — ответил он тихо, но в его голосе звучала такая искренность, что я невольно задержала дыхание. Мир вокруг замер. Только мы двое, окруженные сотнями отражений моего образа, и тишина, которая казалась оглушающей. Мне стало неуютно от того, сколько чувств и смысла он вложил в эти картины. Это было больше, чем просто воспоминания — это было настоящее обожание, тоска и, возможно, что-то еще, чему я пока не находила названия. -Ник… — начала я, но слова застряли в горле. Он сделал шаг ко мне, не отводя взгляда, и я почувствовала, как что-то неуловимое изменилось между нами. -Ты не понимаешь, как ты для меня важна, — его голос был низким, почти шепот — Каждый мазок на этих холстах, это попытка удержать хоть что-то от тебя, когда тебя не было рядом. Он сделал еще один шаг, и расстояние между нами сократилось до опасного минимума. Я чувствовала его энергию властную, но сейчас почему-то обнаженную и уязвимую. -Ник, ты же знаешь, что я… — попыталась я начать, но слова вновь застряли. Что я хотела сказать? Что все это слишком? Что я не знаю, как реагировать на такое признание? -Ты что? — перебил он, наклоняя голову чуть ближе — Не готова услышать, что кто-то может думать о тебе больше, чем ты думаешь о себе? Его взгляд был почти обжигающим, и я поймала себя на том, что отступаю на шаг, пока моя спина не коснулась холодной деревянной рамы одной из картин. -Ник, я… Это… — я запнулась, растерянная — Это невероятно. Я даже не знала, что ты… -Чувствую? — закончил он за меня, и на его губах появилась тень улыбки, но глаза оставались серьезными — Почему это тебя удивляет? -Потому что ты — Никлаус Майклсон, — я выдохнула, пытаясь взять себя в руки — Ты не тот, кто показывает свои чувства. Ты тот, кто прячет их за угрозами и манипуляциями. -А ты — та, кто смог это изменить, — спокойно произнес он, но в его словах была ощутимая сила. На мгновение между нами повисло напряжение, настолько плотное, что казалось, его можно было потрогать. Его лицо было так близко, что я чувствовала тепло его дыхания. -Я не могу потерять тебя снова, — вдруг сказал он, тихо, но с таким надрывом, что я невольно замерла — Ни из-за Эстер, ни из-за кого-то еще. Я хотела что-то ответить, но мои мысли путались, как листья в ветреный день. Слова казались слишком маленькими для того, что я видела в его глазах. -Ты не потеряешь меня, Ник, — наконец прошептала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. Но стоило мне это сказать, как я увидела, как он напрягся. Его глаза, все еще полные эмоций, вдруг затуманились, будто он не поверил моим словам или боялся, что за ними стоит нечто большее. -Ты так говоришь… — начал он, его голос стал немного жестче — Но я знаю, как легко люди отворачиваются. Как легко они предают. Даже те, кого ты любишь больше всего. -Я не они, — ответила я твердо, подняв голову — Я не подчиняюсь ничьим правилам, кроме своих собственных. И я здесь, Ник. Я всегда была здесь. Он внимательно смотрел на меня, будто пытался прочитать мои мысли. Затем чуть подался ближе, его лицо стало опасно близко, и я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее. -Знаешь, что пугает меня больше всего? — тихо произнес он, не отводя взгляда. -Что? — мой голос был едва слышен, но я знала, что он слышит. -Что однажды ты действительно решишь уйти. И тогда все, что я построил вокруг тебя, рухнет. Эти слова прозвучали, как удар молнии. Я хотела ответить, успокоить его, но он не дал мне времени. Его рука осторожно поднялась, пальцы мягко коснулись моего лица, и я замерла, чувствуя, как по коже пробегает электрический ток. -Ты не понимаешь, что для меня значит просто знать, что ты рядом, — прошептал он. Я не знала, что сказать. Мой разум был переполнен противоречиями, но одно я знала наверняка, я не могла отвернуться от него. -Ник, — я медленно подняла руку и накрыла его ладонь своей — я не уйду. Ты мой дом, каким бы хаотичным он ни был. На миг его лицо смягчилось, но затем он внезапно отступил на шаг, будто осознал, насколько открылся. Он отвернулся, проводя рукой по волосам, и в воздухе снова повисло напряжение. -Нам нужно вернуться, — сухо сказал он, меняя тон — Если Эстер что-то задумала, я должен знать, что она сделает дальше. Его холодность обожгла, но я поняла, что это защита. Он не привык позволять чувствам брать верх. -Ты прав, — я кивнула, стараясь скрыть разочарование, что этот момент закончился так внезапно — Эстер хотела вас связать с помощью крови Елены, которую добавила в шампанское, — начала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Я сразу заметила, как лицо Клауса изменилось. Его глаза вспыхнули огнем ярости, и я почувствовала, как воздух вокруг нас словно стал плотнее. Этот гнев был разрушительным, неукротимым, и я знала, что он мог сорваться в любую секунду. -Прошу, не делай глупостей, — быстро добавила я, поднимая руку, словно пыталась успокоить зверя — У нее не получилось, Ник. Она этого даже не знает. Клаус шагнул ко мне, и его напряженная фигура внушала страх. -Она осмелилась зайти так далеко? -Да, — я посмотрела ему прямо в глаза, сохраняя спокойствие, хотя внутри у меня все дрожало — Но, Ник, это не повод сейчас устраивать бурю. Если ты нападешь, она поймет, что ты все знаешь. Он молчал, но я видела, как его челюсть сжалась, а руки сжались в кулаки. -Давай понаблюдаем, — продолжила я, делая шаг ближе, пытаясь привлечь его внимание к себе, а не к собственному гневу — Посмотрим, какой она сделает следующий шаг. Если мы нападем первыми, мы лишимся преимущества. Клаус резко отвернулся, проходя несколько шагов по комнате, словно пытаясь выплеснуть свой гнев движением. -Наблюдать? — его голос прозвучал жестче, чем мне хотелось бы — Ты предлагаешь мне сидеть сложа руки, пока моя собственная мать плетет очередную интригу, направленную против нас? -Да, — ответила я спокойно — Потому что это лучший способ победить. Он обернулся, его глаза были острыми, как лезвия. -Ты действительно думаешь, что я могу просто стоять и ждать? -Я думаю, ты можешь быть умнее, чем она. — я сделала паузу, позволяя этим словам осесть в его сознании — Если ты бросишься на нее сейчас, ты проиграешь. Клаус снова отвернулся, напряжение в его плечах медленно спадало, хотя я знала, что внутри него все еще бушует шторм. -Ладно, — наконец бросил он, его голос стал чуть тише — Мы будем наблюдать. Но если она сделает хоть один неверный шаг… -Тогда мы будем готовы, — закончила я за него, чувствуя, как внутри постепенно выравнивается дыхание. Он посмотрел на меня еще раз, его взгляд стал более мягким, но все еще настороженным. -Ты слишком хорошо меня знаешь, — произнес он с легкой усмешкой, хотя в голосе все еще слышалась напряженность. -Кому-то ведь нужно удерживать тебя от катастроф, — улыбнулась я, стараясь вернуть в разговор хоть немного легкости. Клаус тихо усмехнулся и покачал головой. -Ладно, — сказал он, уже более спокойно — Посмотрим, что она будет делать дальше. Но, если честно, мне не терпится разорвать этот фарс на куски. -Терпение, Ник, — я слегка коснулась его руки — Это наша лучшая стратегия. Он вздохнул, но, похоже, согласился, хотя внутри него все еще горел этот яростный огонь. Клаус открыл дверь и жестом предложил мне выйти первой. Но когда я проходила мимо него, он тихо произнес: -И все же, спасибо, что ты осталась. Эти слова застряли в моем сердце, даже когда мы вернулись в шумный зал, где опасность подстерегала за каждым углом. Когда мы вышли из мастерской и подошли к выходу из поместья, снаружи раздался шум. Я переглянулась с Клаусом и, не дожидаясь его реакции, бросилась на улицу. Картина, которая предстала передо мной, была достойна театра абсурда: Деймон стоял, сложив руки на груди, и с весьма самодовольным видом смотрел сверху вниз на Кола, чей безжизненный взгляд уставился в пустоту. -Деймон! — крикнула я, подлетая к Сальваторе — Ты вообще понимаешь, что творишь?! -Простите, но я и в мыслях не имел создавать проблемы, — фыркнул он, его голос сочился сарказмом, словно это я была виновата, что Кол оказался на земле с свернутой шеей. -Ах, как мило, — протянула я, чувствуя, как во мне закипает ярость — Решил поиграть в «я умный, а вы дураки»? Его взгляд был всё таким же вызывающим, что стало последней каплей. Секунду спустя я уже плавила его мозги. -Это, — прошипела я, наблюдая, как он корчится от боли — за то, что не думаешь головой. Хотя, о чём это я? Мозги у тебя явно декоративные. Деймон закричал, и это, честно говоря, было музыкой для моих ушей. -А теперь, — я сняла заклинание, холодно посмотрев на его ослабленную фигуру — проваливай, пока тебя не сложили туда же, где лежит Кол. Вампир, не теряя времени, исчез, оставляя за собой лишь еле слышный шепот: -С вами, ребята, никакой благодарности… Я лишь фыркнула ему вслед, возвращаясь к Клаусу, который стоял чуть позади, скрестив руки на груди и с едва заметной усмешкой наблюдая за происходящим. -У тебя талант делать шоу даже из мелочей, — сухо заметил он, когда я подошла ближе. -И кто бы говорил, — отозвалась я, не глядя на него — А теперь займись своим братцем, пока его не забрал кто-нибудь ещё — Лучше я пойду, пока не началось другое представление, — закатила я глаза, забирая свою верхнюю одежду у персонала, чувствуя, как всё вокруг становится слишком скучным для меня. -Твоя мама уже уехала, на чем доберешься? — спросила Бекка, стоя у входа и с любопытством смотря на меня. -Не знаю, — бросила я, сдерживая раздражение — На такси, наверное. -Или ты можешь поехать со мной, — сказал он с лёгкой усмешкой — Сомневаюсь, что такси предложит тебе такие удобства, как моя личная охрана и комфорт. Я посмотрела на него с недоверием, но его предложение действительно звучало… логично. Учитывая, что снаружи была ночь, а я не особо горела желанием тусоваться по всему городу в поисках такси. -О, как благородно с твоей стороны, — пробормотала я с сарказмом, покачивая головой - Ладно, поехали. POV: Автор -Никакого насилия, я же просила, — строго проговорила Эстер, её взгляд не отрывался от Элайджи — Ребекка и Кол опозорили сегодня нашу семью. -Такого больше не повторится, мама, — ответил Элайджа, сдерживая раздражение в голосе — Я разберусь с ними. Взгляд Эстер изменился, он стал мягким и пронизанным материнской тоской. Она подошла к сыну, и, несмотря на всю свою строгость, положила ладонь на его щеку. -Спасибо, Элайджа, — произнесла она нежно, как будто искала в нем утешение — Жаль, что они не такие, как ты. Элайджа мягко убрал руку матери и вышел из кабинета. После его ухода в комнату зашел Финн, закрывая за собой дверь. Его лицо было напряжённым, глаза холодными, но в них не было злобы, только решимость. -Могу я говорить? — спросил старший сын, голос его был хладнокровным, словно он стоял перед каким-то важным выбором. Эстер, не поднимая глаз, сглотнула и достала с письменного стола лист бумаги. Пальцы её сжали угол листа, а взгляд всё ещё был устремлён в пустоту, как будто она не хотела вернуться в реальность. -Да, полынь ещё горит, — ответила она, чуть замедляя речь. Финн заметил сомнение на лице матери и, не скрывая беспокойства, мягко спросил: -Ты же не передумала? — глаза его сощурились, а тон стал немного напряжённым. Эстер облизала губы и с усилием подняла взгляд на сына. Было видно, что её мысли смещаются с одного плана на другой, и она не могла точно сказать, как поступить. В её голосе проскользнуло недовольство, но и решимость одновременно. -Конечно, — ответила она, но в её голосе не было уверенности — Нет. Воспоминания День воссоединения семьи После того как члены семьи разошлись, и напряжение, наконец, немного спало, Адель тоже решила не задерживаться. Она уже почти вышла, когда её окликнула Эстер. -Можешь задержаться на минутку? — спросила ведьма, её голос был странно тихим, как будто она боялась, что её не услышат. Адель не долго думая кивнула и, несмотря на всю свою настороженность, подошла к женщине. Эстер лишь молча кивнула на дверь рядом с ними, и они вдвоём вошли в небольшую комнатушку, едва освещённую тусклым светом. -Ты что-то хотела, Эстер? — сдержанно спросила Адель, стараясь не дать волю раздражению, которое она испытывала к этой женщине. Она не верила в искренность её слов, и ей было сложно поверить, что Эстер вдруг решит изменить своё отношение к семье. Ведьма подошла к столу и, опустив взгляд, начала говорить, будто каждое слово давалось ей с трудом. -Мне правда жаль, что так всё вышло, — начала она, её голос был мягким, но полным сожаления — Я никогда не желала такого своей семье. Не хотела, чтобы они несли такое бремя из-за моей слабости. И ты… ты попала под удар моей слабохарактерности. Адель смотрела на неё, её губы сжались в тонкую линию. Она не верила ни одному слову, но, несмотря на это, продолжала слушать. -Это правда? — спросила она, сложив руки под грудью и понижая голос, чтобы звучать ещё более уязвимо. — Ты действительно сожалеешь? Ты отвернулась от своего сына, пыталась убить его даже на той стороне. Я всё знаю, Эстер. Вопрос был задан резко, и Адель почувствовала, как боль и гнев снова поднимались на поверхность, как и в тот момент, когда она узнала правду о том, что произошло с её семьей. Она видела, как Эстер слегка напряглась, как её взгляд стал мрачным. -Но я поняла, что была не права, — сказала Эстер, её голос стал сдержанным, но в нём не было тотальной уверенности. Она поджала губы, как если бы переживала своё собственное поражение. — Они моя семья. Они единственное, что у меня осталось. Адель не могла не усмехнуться. Эта признательность звучала так пусто, так бездушно. -Ты можешь доказать это? — спросила она, приподняв бровь — Твой муж сказал, что они чудовища. И что Клаус заслуживает смерти больше всех. Эстер вздохнула, и её лицо стало напряжённым. Она чуть прикрыла глаза, как будто переживала болезненные воспоминания. -Он не прав, и я готова всем это доказать, — уверенно заявила женщина, но в её глазах мелькнуло нечто, что говорило о сомнениях, которые она сама не хотела признавать. Адель сделала шаг вперёд и внимательно посмотрела на неё. Я поверю тебе только тогда, когда сама увижу, как ты проявишь свою любовь к своим детям, — сказала она с твёрдостью в голосе — Пока это просто слова. Эстер замолчала, её взгляд стал куда более серьёзным, чем прежде. Она стояла, не двигаясь, как будто слова Адель задели её глубже, чем она готова была признать. Сомнение, которое она так тщательно скрывала, теперь стало очевидным. Женщина сделала шаг вперёд, её голос чуть дрогнул, но она продолжала говорить, решив наконец раскрыться. -Ты права, — сказала Эстер, её голос стал мягче, почти исповедальным — Я всегда думала, что действую в интересах семьи, но на самом деле… я лишь создавала разрушения. Я была слепа, уверенная, что могу контролировать всё, что происходит. Что могу управлять своей семьёй. Но когда я потеряла их, когда увидела, что сделала с моими детьми, я поняла… я разрушила то, что было для меня самым важным. Её глаза наполнились слезами, но она сдерживалась, не давая им упасть. Адель наблюдала за ней, пытаясь понять, насколько искренне она говорит. -Ты думаешь, я не знаю, что я сделала? — продолжила Эстер, её голос теперь был почти тихим, как если бы она говорила больше себе, чем Адель — Я отвернулась от Клауса, от Ребекки, даже от Финна и Элайджи, когда они нуждались в моей поддержке. Я пыталась убить Клауса, чтобы избавить мир от него, а на самом деле я только разрушала всё вокруг. Я была настолько уверена, что поступаю правильно, что не замечала, как теряла их. Адель смотрела на неё, не зная, как отреагировать. Она не могла полностью поверить в слова Эстер, но в глубине души чувствовала, что эта женщина действительно изменилась. Возможно, это была некая искренняя попытка понять свои ошибки, а может быть — и шанс исправить их. А может это очередной обман? Конец воспоминаний -Просто Элайджа, такой правильный, — задумалась Эстер вслух, глядя на сына. Её голос был тихим, будто она размышляла не только о нём, но и о себе, о том, что она потеряла и о том, что ещё можно было бы вернуть. -Ты поступаешь правильно, мама, — сказал Финн, мягко положив руку на плечо женщины. Эстер подняла голову, её взгляд стал более напряжённым, и она взглянула на него с горечью в голосе: -Ты же понимаешь, что это значит? — спросила она, а в её глазах появилось нечто большее, чем просто сомнение. Это было скорее сожаление и страх. -Я понимаю, — холодно ответил Финн. Его голос был твёрдым, а взгляд решительным, почти жестоким. Он был готов пройти через всё, даже через смерть, ради того, что они задумали — Когда придёт время, я буду готов умереть, — добавил он, почти шёпотом, как будто произносил предсказание. Эстер поймала эти слова и почувствовала их тяжесть. Слёзы наполнили её глаза, и она смахнула одну с ресниц, пытаясь скрыть свою слабость. Это был момент, когда все её силы, все её убеждения столкнулись с реальностью. Она знала, что не может отступить, но понимала, что последствия могут быть фатальными для всех. -Тогда мы должны закончить ритуал, — сказала она, стараясь вернуть себе уверенность. Она встала на ноги, а её движения стали решительными, даже не смотря на всю ту боль и сомнение, которые охватывали её. Взяв нож, она разрезала ладонь сына, и его кровь закапала на лист бумаги. Когда капли начали касаться бумаги, она тихо начала шептать слова заклинания. Комната погрузилась в тишину, только её голос и звук капающей крови были слышны в воздухе. Кровь двигалась по листу, направляясь к именам, выведенным на древнем языке. Но вдруг что-то пошло не так. Кровь начала бурлить, будто что-то внутри неё не позволяло спокойно течь. Ритм заклинания сбился, и, прежде чем они успели понять, что происходит, кровяные капли вспыхнули. Лист бумаги воспламенился ярким пламенем, и в воздухе запахло горечью. Эстер отошла назад, испуганно наблюдая за тем, как огонь поглощает не только кровь, но и саму основу заклинания. -Что случилось? — недоумевал Финн, опустив взгляд на пламя. Он не понимал, что пошло не так. Всё было так тщательно подготовлено. Эстер стояла в растерянности, но затем на её лице мелькнуло осознание. Она замотала головой, словно пытаясь вернуть реальность на свои места. — Я не знаю, — растерянно проговорила она — Но… — Она замолчала, и пазл, наконец, сложился в её голове — Они не выпили шампанское. Слова, произнесённые ей вслух, повисли в воздухе. Эстер не могла понять, говорит ли она это с облегчением или с досадой. Всё смешалось в её сознании. Эмоции боролись между собой. Она чувствовала облегчение, что их дети не поддались её плану, но в то же время, она ощущала досаду из-за того, что так близко подошли к завершению ритуала, и теперь всё пошло не так.