Наши самые главные желания это наши страхи

      Офицер, нервно переминаясь с ноги на ногу, в очередной раз взглянул на часы — 00:41. До начала операции оставалось совсем немного. Напряжение передалось от командира к бойцам. Вверенное соединение замерло в мрачном ожидании.       Их задача — по сигналу совершить бросок на полтора километра. После чего занять оборонительные позиции на практически открытой местности и прикрывать взвод минометов со световыми снарядами.       Таких отрядов три, с разных направлений Нортфорда. По сути, если хоть что-то пойдет не так, то они станут смертниками. Но поставленная задача должна быть выполнена, иначе штурмовая группа окажется в крайне невыгодном положении.       — Скоро начнется… — пробормотал он себе под нос.

* * *

      — Давай её, — тихо сказал один солдат другому.       Боец передал заряд и тут же начал сверять время. Они находились в канализации и действовали крайне тихо. Любой шум может привлечь к ним внимание, что подставит под угрозу всю операцию. Темнота подземелья им не мешала, для операции всем сапёрам выделили предоставленные из Штатов новейшие ПНВ. На тяжелое же вооружение НДПК смогут рассчитывать лишь в случае большого успеха на поле боя.       — Таймер на восемнадцать минут, — проверив время, сказал солдат.       Тот, кто устанавливал заряд, лишь кивнул. Пот с него стекал ручьем. Слишком много бомб надо было установить.

* * *

00:43

      Вокруг Нортфорда расположились разведчики. Они внимательно следили за каждым возможным маршрутом подкреплений. После начала операции, если к городу рванёт противник , им надо будет связаться с одним из двух моторизированных полков для перехвата.       В случае крайней необходимости разведка должна была дополнить собой боевые подразделения. Это было решено уже в самом конце. Боил посчитал, что Фольке может разместить множество отрядов поддержки для окружения повстанцев. А, значит, два полка может оказаться мало для перехвата всех возможных супостатов .        Наблюдателей укрепили снайперами с крупнокалиберными винтовками. Снабдили дополнительными ПТРК. Впрочем, прямо ложиться грудью в случае форс-мажора в их задачу не входило. Слишком долго и дорого бойцов готовили. Им достаточно лишь задержать противника, пока один из моторизированных полков не освободится и не подойдет для перехвата.

* * *

00:51

      — Закуришь? — спросил Джон, протягивая пачку с сигаретами своему напарнику с пулемётом.       — Хочешь раскрыть нашу позицию партизанам? — с наигранным недовольством ответил Мёрфи, взяв сигарету. — У меня, кстати, деда так полвека назад снайпер грохнул. Выловил на бычок. — Пренебрежение к жизни и здоровью не были национальной чертой мерсийцев. Однако прожженные ветераны весьма сильно отличались от своих среднестатистических сограждан. Тот же самый Мёрф уже давно свыкся с мыслью, что тихо в своей постели ему уснуть вечным сном не дадут…       — Да нас только ленивый не заметит, — отмахнулся Джон. Мужчина «страдал» примерно таким же недогом.       Два солдата Мёрса стояли на городской площади, освещаемой сферическими фонарями на причудливо расписанных столбах. Президент Кельтона, несмотря на свои генеральские погоны, являлся одним из самых «толерантных» политиков во всём правом спектре мира. Языческие верования, смертная казнь и пропаганда «труда, семьи, отчества» парадоксально сочетались с огромным уважением к научному и культурному вкладу иных народов. В том числе Мерсийскому. Посему дизайн Нортфорда так и остался выполненным в «инородном» стиле.        Пулемётчик потушил окурок и положил его к остальным, на мешок с песком, рядом с сошками своего агрегата. В двух метрах от них стояла урна, но ему было лень идти.       — Мёр, — обратился Джон, глядя на урну неподалёку, — спорим на пиво, что я закину его в урну?       — Ну давай, — усмехнулся пулемётчик, — но только отсюда.       Джон кивнул и начал целиться, прикидывая, как лучше запустить окурок. Немного помявшись, он запустил бычок в сторону урны. Тот пролетел по красивой дуге, но всё-таки отклонился на несколько сантиметров от намеченной цели.       Мёрфи и Джон оба это заметили. Пока один грубо выругался, а второй начал его подтрунивать бычок почти приземлился. Но у самой земли…

* * *

00:59

      — БЕГОМ! БЕГОМ! — кричал офицер подгоняя солдат.       Каждая секунда может быть решающей. Пока они занимают позиции, штурмовой отряд уже будет в городе. Нужно запустить световые снаряды для поддержки большого удара.       Солдаты выкладывались на полную, но преодолеть физические возможности тела никому не под силу. Марш бросок займет чуть больше трёх минут. Всем было тяжело, но солдаты не планировали жаловаться, они знали, что все эти жертвы ради их родины. Кельтонское государство успело зарекомендовать себя таким, за которое было не жалко отдать жизнь.       Офицер бежал, подгоняя солдат. Они начали марш немного раньше, чтобы успеть занять позиции. Такой маневр позволит им выиграть хоть немного времени, чтобы окопаться. Уже не имеет смысла, заметят их или нет. Совсем скоро, как он предполагал, основные силы будут брошены на защиту города.       В этот момент над Нортфордом резко взметнулись тучи. Нет, не тучи. Поднялось огромное облако пыли. Даже с их расстояния было видно клубы пыли. И вслед за клубами пыли прогремела и какофония взрывов.       Офицер бросил взгляд на часы. Ему нужно будет отмерить запас времени прежде, чем запускать первые снаряды, иначе эффект неожиданности будет полностью провален. На его часах отображалась некрасивая, с эстетической точки зрения, цифра. Тем временем в здании школы один человек закатил глаза, попытавшись расслабиться на деревянном стуле. Принятый накануне морфин начинал действовать. Мысли. Мысли потекли во все стороны ручьем. «Марта. Я не смог защитить тебя. Ни от других. Ни от самой себя. Какой же несусветней глупости ты решила посвятить свою жизнь. Лишь Он один смог донести до тебя это. Но Его больше нет рядом. Никогда не прощу этого подонка, что сам сбежал, оставив тебя как щит. Он не мог не знать твой характер. И не мог не понимать что нужно было дать тебе по голове и уже в таком виде дотащить до пресловутого океана. Сам же я красиво говорить не умею. Поэтому всё, что в моих скромных силах, это поддерживать тебя сколько смогу. Подобно тому, как ты защищала всех нас, никогда не жалея и не замечая себя. А дальше… Будь что будет.» — Будь, что будет… — непроизвольно вырвалось вслух и, как показалось мужчине, эхом разнеслось по комнате. Естественно, это была слуховая иллюзия. А вот что не было галлюцинацией, так это топот чьих-то сапог, что уловил острый слух бывшего спецназовца. — Господин Гелен, началось! — Вломился взмыленный, как лошадь, адъютант. Какой же он голосистый… Давно бы заменил, да обещал его матери присматривать. — Вальтер, у меня хоть и есть контузия, но слух я не потерял. Ну да, громыхнуло. Спрячься куда-то, что ли… Большие мальчики сейчас будут очень неаккуратно играть в солдатики.