Осколки Феникса

*** — Это крах! Крах нашему факультету! — Гермиона Грейнджер металась из стороны в сторону, словно загнанный в угол зверь. Они сидели с Гарри и Роном за ужином после злополучного урока зельеварения, и гриффиндорская гордость старосты была жестоко растоптана. — Я подвела МакГонагалл! Она точно рассчитывала на меня… Рон Уизли, у которого все проблемы обычно упирались в пустой желудок, дооблизал ложку, с которой только что управился с внушительной порцией йоркширского пудинга, и обернулся к девушке. — Миона, не волнуйся, — эти двое, после долгих перипетий, совсем недавно стали парой, и теперь Рон считал своим долгом проявлять трогательную заботу о своей возлюбленной. Он успокаивающе погладил её по руке, словно пытаясь выгладить тревожные складки на её лбу. — Ну лишимся мы нескольких баллов, делов-то. Мы с Гарри, — махнул он головой в сторону своего лучшего друга, — быстро их вернем на квиддиче, ты же знаешь! Гарри Поттер, привыкший к роли спасителя мира, улыбнулся и ободряюще кивнул. — Ладно, — сдалась Гермиона, шумно выдыхая. Атмосфера за столом была настолько напряженной, что казалось, будто искры могли проскочить между тарелками. В этот момент их внимание привлекла фигура девушки, пробиравшейся между столами. Амелия Норд шла в сопровождении Невилла Долгопупса, который, казалось, уже раз сто повторил слова благодарности за её помощь на уроке зельеварения. — Невилл, — она развернулась к нему на ходу, слегка приостановившись, не заходя в Большой зал, — хватит уже говорить спасибо. Ты единственный, кто не шарахается от меня, как от чумной, не шарахается в сторону, когда я подхожу, и не шушукается за спиной, я надеюсь, по крайней мере, — она улыбнулась, и в ее глазах мелькнула тень печали. — Я заметила, что ты переживаешь, и решила помочь, с меня не убудет, перепишу ему этот тест и он успокоится, так ведь делают, гм… — она замялась, словно подбирая правильное слово, — друзья… Ты же можешь быть моим другом? — резко спросила она, слегка приближаясь к нему. — Я думал, мы уже друзья, — ответил Невилл, удивленно вскинув брови. — Правда?!!! — её лицо озарилось искренней радостью, словно маленький луч солнца пробился сквозь серые облака. — Значит, друзья, — она протянула ему мизинец, жест, который она использовала только с двумя самыми близкими людьми в своей жизни – Тодом и Николасом. Воспоминания, словно непрошеные гости, внезапно нахлынули на нее, и в глазах заблестели слезы, но, прежде чем Невилл успел что-либо заметить, она потрясла головой, словно смахивая все с себя. Парень, слегка смутившись, протянул ей мизинец в ответ. После короткого рукопожатия они вместе направились к гриффиндорскому столу, где их уже с любопытством ожидали Гарри, Рон и Гермиона. Воздух вокруг Амелии, казалось, искрился от неожиданной перемены в её настроении, словно только что распустившийся цветок в затхлом саду. Гарри Поттер украдкой рассматривал Амелию Норд. Юная пожирательница… нет, он не хотел, чтобы эта фраза звучала в его голове, не в этот раз. Да и в каком ключе он вообще должен был о ней думать? Этот вопрос, словно непрошеный гость, назойливо стучался в его сознание. Он изучал ее в суматохе Большого зала, во время вечерней трапезы. Зал, обычно бурлящий жизнью и энергией, сегодня казался особенно громким, словно подчеркивая тихую отстраненность этой девушки. Она была такой тихой, такой неприметной, словно растворялась в окружающей обстановке. В ее облике было что-то от Северуса Снейпа – та же отрешенность, та же тень на лице, словно она несла на своих плечах груз невысказанных слов. Он отметил её слегка крючковатый нос, тусклые, будто припыленные волосы и сутулую фигуру, словно она пыталась спрятаться от всего мира. Такие девушки, по его воспоминаниям о магловской школе, обычно носили гордое звание “ботаников”. Среди волшебниц редко встречались такие серые мышки, даже Привидение Плаксы Миртл, на его взгляд, выглядела более выразительно, пусть и в своей специфической, призрачной манере. “Ну и бред!” – пронеслось у него в голове. Зачем он вообще ее рассматривает? Что его так зацепило в этой девушке? Любопытство? Ненависть? Презрение? Он не понимал. Он запутался в собственных чувствах. Гарри продолжал наблюдать за ней, словно пытаясь разгадать сложную головоломку. Он следил за каждым ее движением, за тем, как её тонкие, почти прозрачные руки двигались за ужином. Блеклая кожа, словно выточенная из лунного камня, казалась еще бледнее в полумраке Большого зала. Он заметил, как она медленно потягивала горячее какао, запивая им какой-то леденец. Какао, как верный признак наступления осени, всегда подавали в Хогвартсе с первыми холодными днями. Внезапно он почувствовал легкий толчок под столом. Его кудрявая подруга, Гермиона Грейнджер, нервно теребила подол своей мантии пальцами, словно отсчитывая секунды до взрыва. Она шлепнула его ногой под столом, посылая недвусмысленный сигнал о необходимости начать разговор. Девушка, которую Поттер так пристально разглядывал, почувствовала на себе этот взгляд, словно прикосновение ледяного ветра. Она подняла голову и, сглотнув остатки горячего какао, вопросительно посмотрела на Гарри. — Что-то не так? — Нет… да, — ответил он, словно не уверенный в том, что хочет сказать. Она захмурила брови, не понимая его. В ее глазах мелькнула легкая тень раздражения. — Как тебе объяснить… — он выдержал паузу, словно собираясь с духом. В Большом зале звучал тихий гомон голосов, лязг столовых приборов и потрескивание свечей, но в этот момент всё это отошло на второй план. — Я понимаю, что ты новенькая, что тебе сложно догонять программу, и до сих пор не понимаю, как тебя распределили на наш курс, но всё же… раз ты теперь с нами, — он снова посмотрел на свою подругу Гермиону, осознавая, что начал этот разговор исключительно из-за ее настойчивости, — ты бы могла хотя бы постараться и подготовиться. А ты совершенно спокойна. Амелия молча смотрела на Гарри, словно оценивая его, как редкий экземпляр засушенного жука под стеклом. В её взгляде читалось что-то похожее на усталость и легкое презрение. Она поставила кружку с какао на стол с тихим стуком, и, казалось, этот звук привлек к себе всеобщее внимание в радиусе нескольких метров. — Постараться? — медленно повторила она, её голос был тихим, но в нем звучала стальная нотка. — Мистер Поттер, вы правда думаете, что ваше представление о моих усилиях хоть сколько-нибудь соответствует реальности? Она окинула взглядом его и Гермиону, словно сравнивая с кем-то, кого они, очевидно, не дотягивали. — Я, в отличие от некоторых, — она сделала акцент на слове “некоторых”, — не считаю нужным демонстрировать свою “усердную подготовку” напоказ всему Хогвартсу, словно павлин, распускающий перья. Мои знания - это моё дело. И, поверьте, они гораздо глубже, чем кажутся на первый взгляд. Она сделала короткую паузу, словно давая своим словам время проникнуть в их сознание. — А что касается моего “спокойствия”, — в ее голосе прозвучала легкая усмешка, — то, возможно, я просто умею контролировать свои эмоции. В отличие от некоторых, кто паникует из-за каждой мелочи. Амелия поднялась со своего места. — Не волнуйтесь за меня, мистер Поттер. А теперь, если позволите, я продолжу свой “беззаботный” вечер. С этими словами она развернулась и, не оглядываясь, направилась к выходу из Большого зала. Ее спина была прямой, плечи расправлены, словно она внезапно скинула с себя тяжелый груз. Гарри и Гермиона проводили её взглядом, чувствуя себя немного сбитыми с толку. Кажется, они только что столкнулись с тем, кто умел держать удар и не собирался оправдываться перед ними за свою “недостаточную” гриффиндорскую прыть. — Зря вы так, ребята, — Невилл, как всегда, выступил миротворцем, вытаскивая друзей из состояния замешательства. — Она не виновата. Это я… — Невилл, о чём ты? — Гарри, все еще ошеломленный дерзостью Амелии, был в полном недоумении. — Это был мой тест, — Невилл набрал в грудь воздуха, становясь более уверенным в своих словах. — Вы же знаете, как я не силён в этих отварах, ядах, и прочей ереси, — он запнулся, словно пытаясь подобрать более мягкие слова. — Она просто помогла… — Невилл посмотрел в сторону уходящего силуэта девушки, и в его глазах читалась благодарность и восхищение. — Это была половина её работы. Она просто подменила наши работы. — Но зачем? — воскликнула Гермиона, её голос был полон возмущения. — Разве ты не понимаешь, Невилл? Это же обман! Это нарушение всех правил! — Да, я знаю, — ответил Невилл с опущенной головой. — Но я не просил…Она сама это сделала, а потом подошел Снейп и уже ничего не смог сделать. — Но зачем ей это? — Гарри, словно заевшая пластинка, не мог успокоиться. Этот вопрос, словно назойливый комар, жужжал у него в голове, не давая покоя. — Я думаю… — Невилл с трудом подбирал слова, словно выдергивая их из болота нерешительности, — я думаю, она просто хотела подружиться хоть с кем-то. Она мне и на ЗОТИ помогла… — продолжал он, пытаясь оправдать свою новую, и, по всей видимости, единственную подругу. — Подружиться? — Гарри повысил голос, в его тоне засквозили гнев и отчаяние. — Невилл, — он резко сменил тон на приказной, — я надеюсь, ты откажешься от этой затеи. Как же Отряд Дамблдора? Как же все мы? Черт, ей нельзя доверять! — он распалялся, словно пламя, подброшенное в сухие дрова. — Вспомни, кто она! Кто её друзья! Он навис над Невиллом, наклонившись через стол. Его тень упала на лицо друга, словно предвещая бурю. Голос Гарри звучал приглушенно, но в каждом слове чувствовалось напряжение: — Вспомни своих родителей! Он надавил на самое больное место, зная, что эта тема всегда причиняет Невиллу нестерпимую боль. — Ведь она по-любому знает Беллатрису Лестрейндж! — выплюнул он эти слова, как яд. Лицо Невилла исказилось от ярости. В его глазах вспыхнул гнев, которого Гарри никогда прежде не видел. Невилл, обычно тихий и безобидный, сейчас казался готовым взорваться, как перегретый котел. Он никогда прежде не был так зол, особенно на Гарри Поттера, своего лучшего друга, своего героя. Резким движением он поднялся со стула, с такой силой ударив по столу, что тарелки подпрыгнули, а вилки и ложки зазвенели, словно тревожный колокол. В Большом зале воцарилась тишина. Все взгляды устремились к ним, словно они стали центром небольшого, но очень опасного торнадо. Не проронив ни слова, лишь испепеляя Гарри взглядом, Невилл развернулся и стремительно направился к выходу из зала. Ярость клокотала в нём, словно вулкан, готовый извергнуть лаву. Он чувствовал, что задыхается от гнева, и ему нужно было немедленно вырваться из этой удушающей атмосферы. Гарри Поттер бесил его, как никогда прежде. *** Новоиспеченная гриффиндорка, Амелия, шла по коридору, ощущая, как злость и обида, словно клубок змей, свернулись у нее в животе после ссоры в Большом зале. — Такой же глупец, как и его папаша, — тихо пробормотала она себе под нос, ускоряя шаг к гриффиндорской гостиной. Осенний воздух, проникавший через высокие окна, был свежим и прохладным. Ей нравилось, как ветер гуляет по коридорам школы, словно перешептываясь о старых тайнах. Она встретила несколько привидений, бесшумно скользивших сквозь стены, и неожиданно столкнулась с Филчем. Смотритель приветливо помахал рукой, прижимая к груди свою любимую кошку, миссис Норрис. Сегодня ей особенно нужно было чем-то отвлечься от неприятных мыслей. И тут она вспомнила о пергаменте, который ей передал Филч несколько дней назад. Тот сказал, что нашёл его в старом шкафу и подумал, что он может быть ей интересен. Коснувшись пергамента кончиком палочки, Амелия прошептала раскрывающее заклинание. На поверхности проступили аккуратные чернильные буквы: «Господа Лунатик, Хвост, Бродяга и Сохатый! С гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров…». — Хм… и здесь снова эти четверо, — пробормотала Амелия, слегка нахмурившись. — Ну, не такие уж они и бездари, раз смогли создать такую вещицу. Она внимательно изучала карту, поражаясь детальности и точности изображения Хогвартса. Карта показывала каждый коридор, каждую комнату, и даже местоположение всех обитателей замка. Амелия поняла, что с помощью этого артефакта сможет легко перемещаться по школе ночью, не рискуя столкнуться с преподавателями или старостами. Филча она теперь не боялась, но вот встретить профессора МакГонагалл или профессора Снейпа ей бы точно не хотелось.