Лагерь

2 глава В раннем детстве, когда Уиллу было скучно, он любил фантазировать, играть со словами в своей голове, перебрасывать их с места на место, добавлять детали в ситуации и представлять свою реакцию на них. Разукрашивая акварелью плащи и, липко склеивая буквы в слова, он создавал новых персонажей, рисовал и картинки пестрили, разбрасываясь светом по сторонам. По ночам темноту в комнате разбавлял тусклый, теплый огонек настольной лампы, а по столу броскими пятнами были разбросаны краски. Собственная вселенная, герои, продуманные до мелочей и испытания, требующие невероятной храбрости – Уилл был доволен собой, и гордился своим талантом. Но одним веселым и приятно-прохладным летним вечером мальчику пришлось узнать о том, что история, которую он придумал – не вымышленная. А главный герой, которым он так сильно восхищался – он сам. С диким страхом отбрасывая велосипед в сторону и со всех ног бросаясь в сторону дома, раскидывая землю под ногами в стороны и падая лицом в холодную, рыхлую глину, он думал о том, что вселенная решила воплотить в реальность все его волшебные и, казалось, несбыточные фантазии, и те, узнав в нем своего автора, вылились на него ужасающим, больно бьющим ливнем. Он удирал от невесть кого, пачкаясь в грязи и пыли, ударяясь о сухие ветки, страшными образами кривившиеся по обе стороны от него и когтями хватающие за рукава ветровки. Не найдя никого дома, он едва ли не осел на пол от полного отчаяния, разъедающего изнутри, и желания спрятаться, заплакать. Расширенные от страха зрачки поймали за окном чужую, уродливую тень, приближающуюся к дому. Иголками рассыпавшись по всему телу, ужас перед представшим перед ним кошмаром во плоти сковывал тело, мешал нормально функционировать. Он громко дышал, проносясь через задний вход вокруг дома в сарай, сдерживая желание завопить и зарыдать. Вопросы, в голове крутились вопросы: «Почему он поехал быстрее остальных, если мог остаться? Почему он не остался на ночь? Почему дома никого не оказалось, ни мамы, ни Джонатана?! Его друзья ведь ничего даже не подозревают, или с ними то же что-то могло случиться? А что он расскажет им потом, ведь они не поверят? А расскажет ли он им вообще?... Он выживет сегодня?» После финальной мысли Уилл тихо, насколько мог, достал старое отцовское ружье, и перезарядил его. Мигающий свет тремя минутами позже освещал лишь молчаливую пустоту в сарае. Ни испуганного до потери сознания мальчишки, ни того, что забрало его за собой. И лишь крошечное отверстие в деревянной стене, уже остывшее от тепла пролетевшей сквозь него пули, могло тихонечко нашептать кому-нибудь о том, почему во дворе Байерсов раздался оглушающий звук выстрела, и в кого, или во что, пришлось стрелять маленькому дрожащему мальчику посреди мрачной и самой ужасной ночи в его жизни. Но ни отверстия, ни стены не разговаривают. Когда его нашли, врата заперли (тогда казалось, что навсегда), жизнь постепенно начала возвращаться на свои места, часы тикали мирно и спокойно, однако на место прежде наивно-детской беспечности встали бесконечное волнение и тревога, даже в самые хорошие моменты сверлящие где-то на подкорках и ожидающие подвоха в каждом действии, в каждом шаге. Уилл нервничал много и часто в его быстрых движениях читался нервный характер. Неловко – подрагивающие плечи, дергающиеся от волнения губы, не желание оставлять руки в покое, разминая их и постоянно ощупывая пальцы. Джойс водила его к Оуэнсу, и в итоге это оказалось лишним, ведь у Уилла не было посттравматического стрессового расстройства, просто вернулся Истязатель. Однако курс витаминов, полезных для нервной системы, правда помог. Стало спокойней. Рисунки изменились, очень часто имея мрачный, нагнетающий характер. Однако Байерс нашел в этом свое успокоение, отдушину, и часто сравнивал себя со старшим братом, который, выставив свои работы в школе, потом еще полгода ловил косые взгляды из-за жутчайшей атмосферы на снимках. Макая кисть в темно синюю гуашь, и окрашивая пятнистые блестящие лианы, он верил в то, что не страшится изнанки настолько, чтобы самому рисовать её на своих листах и в своей комнате. 29 июня 1986 года Майк, сидя на кровати рядом с рабочим столом, внимательно таращился на процесс рисования, изредка хмурясь. Он слегка подергивал ногой, топая пяткой по полу, на что Уилл недовольно щурился, и Уиллер прекращал. На время. - А здесь кто – то живет? - Он повел бровями. – А, ну да, конечно здесь уже нет. Но ведь жили? - Я не знаю, - Байерс пожал плечами, добавляя едва заметный блик света, тускло отражающегося на темно коричневой, потрескавшейся раме картины, - сейчас никого нет. Должны, ведь кто-то построил дом. - Ты – автор. Возьми и придумай, в чем проблема? – Майк проследил за тем, как Уилл полощет кисть в воде и встает со стула, а затем развернул картину к себе. - Мне просто приснился этот образ, и я решил нарисовать. Выглядит… Таинственно. Сидящий на диване друг едва не закашлялся, подавившись то ли собственной слюной, то ли словами, обращенными к нему. Он дергано повел плечами и тоже встал следом. - Приснился? – Уиллер взял банку с водой, следя за тем, как Уилл закручивает крышечки на красках. – Тебя это не пугает? Давно тебе снилось подобное? Наконец они вышли из комнаты, направляясь в ванную, чтобы помыть банку и кисти, и Майк тут же поймал на себе внимательный взгляд Нэнс, с поднятыми бровями и вытаращенными на него глазами. Она помогала Джонатану раскладывать проявленные и просушенные снимки на столе. - Ты меня не заметил? – Она сощурилась и улыбнулась, выпрямляя спину. - Отец назвал тебя негодником и сказал, что ты не сделал уборку, как обещал. - Я же сказал, сделаю, как вернусь, Господи! – Он взмахнул руками, и вода чуть не вылилась на пол. - Майк! Осторожней, черт. – Уилл обогнал его и направился в ванную. - Меня он тоже назвал негодницей и сказал, что я не уследила, так что иди домой и делай своё дело. - Нэнси, ты знаешь, что сейчас я никуда не пойду. – Брат посмотрел на нее, со скептицизмом выгнув брови и скривив губы. - Я знаю. Но теперь я выполнила сестринские обязанности. Иди уже. Джонатан молча следил за диалогом, попутно критикующим взглядом скользя по фотобумаге и отмечая про себя смазанные местами детали снимков. Когда банка была ополоснута, кисти вымыты, а баночки с гуашью ровными рядами выстроены на столе, ребята сели на кровати и Байерс продолжил. - Это, вроде как, не похоже на «те» сны, - он нервным движением слегка склонил голову вбок, тут же выпрямив. - Обыденный сон. Да, мрачный, но я уже привык. Я часто вижу такое, когда сплю. Уиллер задумался, смотря перед собой. - Хорошо, но обещай сказать мне, если заметишь что-то подозрительное или страшное, договорились? – Он посмотрел на Уилла, и тот неловко кивнул. - Обещаю. Скажу тебе первому. Майк довольно, лучезарно улыбнулся, и протянул руки. Байерс мягко улыбнулся в ответ и с теплом потянулся навстречу объятьям, с нежностью обвивая руками, как котенок, которому дали немного ласки и заботы. - Нас всех ждет потрясающее лето! – Уиллер ободряюще похлопал друга по спине и отстранился, поднялся с кровати. – Нуу, я хотел забежать к Оди, я обещал помочь ей собрать вещи, а мне еще убираться дома. – Он недовольно скривил губы. – Так что…Пока! - Пока. - Уилл улыбнулся и махнул рукой напоследок. Когда дверь закрылась, парень поднялся, поправляя огромную футболку, которую он стащил у Джонатана из ящика, и огляделся, ища взглядом рисунок. Майк прикрепил его кнопкой к стене. В небрежно приколотой картине прослеживалась характерная несуразная, резковатая натура Майка. Быстро, пока не вернулся друг, он прицепил творение к остальным, с положенным старанием, но, можно не сомневаться, с не менее свойственной ему нервозностью. Это заставило Уилла по-веселому усмехнуться. Он взглянул на темно синий коридор, ища про себя ответ на вопрос Майка. «Так здесь кто-нибудь жил?» Естественно, да. Откуда бы взялись эти картины? Только вот кто тут жил? Серо-голубые, покрытые черным слоем, словно погоревшие, стены комнаты. Куски отвалившихся обоев, склонившихся к полу, касавшихся бумажными уголками черных досок. Доски, рассеченные огромными трещинами, словно старыми, подзатянувшимися ранами. Дом на рисунке манил и в то же время ужасал, словно обдавая лицо тихим, размеренным дыханием, словно раненый хищник, забравшийся в убежище, наблюдающий за жертвой, в ожидании, пока затянутся раны. Щели в полу, уползая вдаль, завлекали взгляд вглубь. В кромешную тьму, где, растекаясь черной и синей гуашью, мерцая темно-фиолетовыми бликами, громко дышало и хрипело на ухо что-то… Что? Уилл передернул плечами, ежась от пробегающих по шее мурашек. Он неловко прогнал их рукой, и тряхнул головой, отгоняя неприятное ощущение. Он спешным шагом отправился к Джонатану и Нэнси, улыбаясь и имея сейчас сильное желание посмотреть на снимки, с которыми все утро так трепетно возился его старший брат. 3 июля 1986 года, 12:44 PM - Я перевернул всю комнату вверх дном, и, - Эдди выставил указательный палец вперед, требуя особого внимания к следующей детали, - я буквально перевернул кровать вверх тормашками, её след простыл, черт. – Он со злостью дернул руками. Они сидели за завтраком в доме Байерсов, в ожидании остальных. Нэнси вскинула бровь: - Уверен, что не отдавал её детям? – Она жевала яичницу, попутно кидая взгляд на Байерса-старшего, перебирающего содержимое их рюкзаков в поиске солнцезащитных очков. - Наши дети похожи на тех, кто будет слушать Металлику? – Эдди издал смешок, - Дастин, наверное, взял её, чтобы поэкспериментировать со своим обреченным на провал музыкальным вкусом. - У Дастина неплохой музыкальный вкус, - Уилл отодвинул пустую тарелку подальше и в неуверенном протесте выпучил глаза. - Кто слышал, как он три-сраных-дня напевал «On My Own» Патти Лабелль, когда она только вышла? Эдди в ожидании оглядел присутствующих за столом, Майк откинул вилку, вскидывая руки вверх: - Ооо неет! Не напоминай, Боже! – Он скорчился, будто его заставили выпить стакан лимонного сока залпом. – Это было ужасно! -Да, чувак. Это было ужасно. И я, как человек, в фургоне у которого он включал ее, как только приходил, могу говорить об его музыкальных предпочтениях все, что посчитаю нужным. Нэнси засмеялась. Уилл улыбнулся, нехотя соглашаясь с остальным. - Хорошо, что его нет рядом. – Он посмотрел на входную дверь. – Он бы начал истерить. Хендерсон залетел в дом буквально через пятнадцать секунд, едва успевая скинуть на ходу ботинки, свозя ногами ковер, и отмахиваясь от ворчащего Стива, идущего за ним. - Мы сейчас ехали наперегонки, - он встал перед остальными, отсвечивая глазами размером в пять копеек, - я чуть не умер от АДРЕНАЛИНА! - С кем наперегонки? – Непонимающе спросила Джойс, выходя из спальни на шум. - С этим придурком! - Максин смеялась, отсвечивая рыжей шевелюрой и указывая большим пальцем за свою спину, проходя к кухонному гарнитуру. - Со мной, – Билли усмехался, останавливаясь в проходе, бросая насмешливый взгляд на Харрингтона, -и угадайте, кто проиграл? - Боже, заткнись уже... – Стив упал на диван, принимая тарелку с яичницей из рук Максин. -МЫ! Мы проиграли, но как же это было умопомрачительно!!! Кажется, Дастин стоял перед ними на грани истерики. - Дасти, милый, покушай и успокойся. - Мама Байерс нежно улыбнулась ему. Мэйфилд плюхнулась на диван рядом со Стивом, завязала небрежным жестом волосы и поставила тарелку на колени, наблюдая за тем, как её брат берет тарелку с едой, благодарно улыбаясь Джойс и садясь за стол рядом с Нэнси. - Мы ехали как обычно, - она жевала и говорила, одновременно взмахивая руками, и Харрингтон внимательно следил за блюдом у нее на коленях, которое рисковало в любую секунду быть опрокинутым, - ну, то есть Билли, вы знаете, как он ездит. И оказалось, что Стив с Дастином ехали впереди нас… - Да, мы со Стивом ехали, и слушали Патти Лабелль, «On My Own»… Билли фыркнул от смеха, слишком громко и выразительно для того, чтобы остаться без внимания Хендерсона. - Что-то не так? – Он с укором глянул в его сторону. - Патти Лабелль – звучит как мечта, Хендерсон. – Пояснил Харгроув, насмешливо смотря на Харрингтона, закатившего глаза. - Оу, Стив, я понимаю тебя, - Эдди сочувственно покачал головой. - Я проигнорирую ваши насмешки надо мной, друзья. - Какие уж тут насмешки, мы прямо обращаем внимание на проблему. – Майк сказал это еле слышно, смотря в тарелку. Дастин снисходительно проигнорировал. - Мы ехали, и Билли обогнал нас, потом между ними произошла небольшая словестная перепалка… Правда, - он почесал затылок, взъерошивая каштановые кудри, - не знаю, как такое возможно, ведь они даже не слышали друг друга, но оба матерились в своих машинах. Я буквально видел, как Харгроув показал нам фак! - Это потому что Стив крикнул ему, чтобы он «валил к черту с дороги». - Да, спасибо за конкретику, Макс. И Стив обогнал его, а потом они нас, и потом мы гнали так… - Мы чуть не сбили кролика, - спокойно заявила Макс, - но не сбили. Объехали. - Я однажды съела кролика в лесу. Все обернулись на Оди, которая вместе с Хоппером стояла на пороге. Видимо, они тоже увлеченно слушали историю до этого момента, и никто, кроме Джойс Байерс не заметил, что они зашли. - Мм? – скромно поинтересовался Мансон, глядя на девочку через плечо с улыбкой и выражением лица «кажется-я-ослышался?» - Малышка, иди лучше позавтракай нормальной едой, хорошо? – Джим направил ее в сторону Джойс за плечо. - Ладно, - Эдди поднялся из-за стола с кружкой чая, - кажется, я наелся. 2:54 PM - Кажется, мы собирались выезжать с утра, Бакли. – Билли усмехнулся, глядя на то, как Робин вываливается из машины Стива и направляется к нему. - Стиви, спасибо что забрал! – она обратилась к Харрингтону, на что тот кивнул, что-то перекладывая в багажнике. Она встала рядом с Харгроувом, занимая следующие десять минут своим рассказом, как предки полдня расспрашивали ее о лагере, в который она поедет. - И еще теперь в моем рюкзаке коробка шоколадных батончиков, отцу выдали на работе. Их списали, а он сунул их мне. Билли хмыкнул. - Хендерсону понравится эта новость. 4:11 PM - У нас схожие вкусы в музыке, - Эдди одобрительно хмыкнул. - Это судьба, Мансон. Билли смотрел на дорогу перед собой, ища взглядом нужный поворот. Дети на заднем сиденье действовали на нервы, перекрикивая музыку и о чем то споря. - Ты ненормальный?! – Максим взвизгнула, отбрасывая рукой прядь волос со лба. Билли начинал задумываться над тем, все ли с ней в порядке? Почему она каждый раз завязывала копну на голове своей веревкой, чтобы потом вновь их распустить и снова завязать? – Она вещь, по-твоему?! Как мы будем делить ее по дням недели, пусть она проводит время, с кем хочет! - Но так будет логичней, и ей будет удобней. Оди сидела между Майком и Макс и увлеченно наблюдала за дорогой перед собой. - Мы будем отдыхать все вместе, не ссорьтесь. – Спокойно сказала она. И все затихли. На минуту. -Бляяяять, - измученно выдохнул Харгроув, когда вновь услышал бубнеж Уиллера справа от себя. - Я не могу пристегнуться, где эта штука… Как она называется? - Идиот, посмотри налево, она буквально у тебя под задницей, - буркнула Мэйфилд, снова перевязывая волосы, - и не смотри так, все пристегнулись, кроме тебя. Эдди обернулся к детям: - Харгроув тоже не пристегнут. - Он не считается, он не пристегивается, - пояснила девочка, - видимо считает, что у него иммунитет. - Черт! Её нет у меня под задницей, этой фигни. Билли глубоко вдохнул. Поездка будет веселой.