Лагерь

2 июля 1986 года, 2:11 PM Солнечные лучи атласными лентами развеивались по лужайке, слепя глаза и проникая под кожу, выступая на ней яркими красными пятнами. Билли лениво сощурился, пробираясь через завалы коробок в старый деревянный сарай Байерсов. - Хэй, чувак? Эдди, дернувшись, резко-испуганно развернулся на месте, кидая ошалевший взгляд на Харгроува. - Бля, напугал. Знаешь, тебе стоит быть осторожным с этими своими тихими шагами и прочей, - он махнул рукой воздухе, подбирая слово, - ерундой. Однажды ты можешь увидеть то, чего не хочешь, и тогда вспомнить мои слова. - Билли смотрел на него выжидающе, и Эдди добавил. - Я иду. Начало июля 1986 расстилалось перед глазами ярко-зеленым ковром травы, острой и щекочущей пальцы в шлепанцах. Она счастливо улыбалась лазурному ясному небу и торжественно обещала такую же прекрасную погоду как минимум еще пару дней. Это радовало. Мансон резво выскочил следом за Билли, запинаясь (видимо, не так умело избегал неприятности, связанные, в основном, с отшибленными пальцами ног), шипя на табуретку и доставая из кармана пачку «Marlboro», и тут же протягивая вторую парню. День складывался, как ни странно, довольно спокойно. Вся эта суматоха, окутавшая, в общем-то, весь двор Байерсов, осела в ушах детским суматошным визгом и въелась под ногти пылью от десятка собранных коробок и чемоданов. Однако Харгроув знал преимущества выбора. И, торчать сейчас здесь, около полусгнившего деревянного верстака, навалившись на него задницей, с фриком Эдди Мансоном, было меньшим из двух зол. Потому что, к великому (о, боже!) удивлению, противоположную стальную чашу весов мерзкой азотной кислотой разъедала гнетущая перспектива остаться на полтора месяца с отцом, желтоватой жидкостью обтекая стенки, шипя и бурля, мерзким едким запахом разъедая ноздри. Билли поморщился и шмыгнул носом, отгоняя фантомный запах азота и металла, забивший ноздри. Жить с отцом, куда ни шло, но еще и проводить все будни с утра до вечера с ним на заводе – пиздец полнейший. Запах азота исчез сразу же после того, как привычный дым выпорхнул из легких, и заполонил серым облаком пространство перед носом, и Харгроув с удовольствием вдохнул его. Макс, тряся кучерявой шевелюрой, пронеслась совсем рядом, запинаясь все о ту же несчастную табуретку, и Билли закатил глаза, недовольно буркнув: - Кто-нибудь додумается её уже убрать? Эдди что-то мыкнул в ответ, затягиваясь сигаретой. Прическа этого парня представляла собой некую сумбурную композицию, собранную из веток, невесть откуда взявшихся, заколок, шпилек, волос, растрепанных и разбросанных отдельными пушистыми прядками по лицу, но Билли был уверен, что где-то близко к затылку они были собраны в неопрятный пучок. Он мысленно снова закатил глаза, нехотя отмечая, что сегодня и сам не укладывал волосы. - Возьми и убери сам, - Робин ловко перепрыгнула предмет обсуждения, скользнула взглядом по парням и плюхнула рядом с ними неопознанный объект, похожий на мешок Санты, но внутри него что-то оглушительно звякнуло. Если это и мешок Санты, то только для ожидающих подарка домохозяек. – Эдди, милый, поделишься с дамой сигареткой? На самом деле, Робин даже не смотрела на него, рассматривая мешок с куда большим интересом, и её выжидающий, безэмоциональный вид с протянутой рукой трактовал её просьбу как, скорее, озвучивание обязательства. Спорить никто не стал. - Мы берем с собой в лес венчики, миксеры или типа того? – Билли повел бровью и усмехнулся, и настала очередь Робин закатывать глаза. - Джойс попросила вынести ненужную посуду, так что нет. – Она елейно улыбнулась, сверкнув глазами. – Но если ты у нас Мистер-Поваренок, я могу сложить в коробку парочку прихваток и поварешек для тебя лично. - Да пошла ты. - Мгм, - Бакли выдохнула дым. – Хоппер уже сгрузил половину вещей в свой Блейзер, Джойс тоже попыталась, - она хмыкнула, - но сами знаете, в её багажник разве что пара пакетов войдет. Эдди усмехнулся, отстукивая ритм какой-то композиции носком по земле. - У меня нет машины, Бакли. - Да? – Робин театрально скорчила удивленную гримасу, через секунду уже вернув беспристрастное выражение лица. – В общем, тебе, - палец с сигаретой указал на майку Харгроува, - и Стиву всё остальное. Делите сами. И я еду с Харрингтоном. - Бля, а так хотелось твою недовольную башку к себе в салон, просто пиздец, - Билли показушно-разочарованно покачал головой, уронив брови в печальном жесте. - Иди ты. Робин небрежным жестом заправила прядь за ухо, и ушла, кинув остатки сигареты затухать в жестяной банке из-под консервов. - Харрингтон повезет детей? Правильно? – Харгроув потушил сигарету и выпустил дым из легких, наблюдая за тлеющим огоньком сигареты Бакли. Эдди метко швырнул бычок следом, и согласно качнул головой. - Но Макс и Оди с Майком сказали, что поедут с тобой. - Почему? Действительно интересно, с чего бы? Рыжая мелочь мелькала вдалеке, помогая Мамочке-Стиву что-то вытаскивать из багажника, бурно, увлеченно рассказывая о чем-то, размахивая руками, будто перезаряженная кукла-робот, у которой зарядки на год вперед, а истратить нужно сегодня. Причем всю, под ноль. Стив доставал коробки, со всей обреченностью в жестах слушая повествование, и изредка кивая. - Макс позвала Оди, Оди позвала Майка. Он поскрипел зубами, но согласился. Иначе ехал бы без Оди. – Эдди похлопал по карманам джинсовых бриджей, и возмущенно выдохнул. – Дастин, ушлепок! Спиздил мой батончик! Билли оценил ситуацию. Хуево – куча детей на заднем, охуенно – на переднем никого. По крайней мере, он надеялся, что… - На переднем поеду я. Можно? Эдди все еще шарился по карманам, и вообще, как выяснилось путем небольшого анализа, его присутствие в поле зрения подразумевало очень (очень!) скорое перенасыщение его чересчур насыщенной действиями и мимикой персоной. Билли начало подташнивать от такого огромного арсенала нескончаемых, слишком быстрых движений. - М-м? – Место у Стива заняла Робин. Дастин не смог отвоевать мне моё - законное. Билли раздраженно провел рукой по волосам, внезапно решив попросить у Макс резинку. Эта волосня раздражала при такой муторной работе. Главное, чтоб его башка не превратилась в такое же импровизированное птичье гнездо, как у прелестного кадра напротив. - Похуй, поехали. Стоило отдать должное, сама идея отдохнуть в лесу летом – одна из лучших идей, посетивших человечество. Но. Но куча небольших поправок удручающе висела тучей на фоне голубого ясного неба, и заставляла яркие цвета тускнеть, блекнуть и вообще, заставляла тебя стоять под ливнем и мокнуть, как ослу в поле. И выбора нет, вот стой и жди, пока закончится гроза, либо хозяин заберет тебя обратно в стайку. Так вот в стайку идти был вообще не вариант, путей отступления, помимо этого, не осталось. А до конца лета нужно было дотянуть, дотерпеть. Поэтому вместо орущих из динамиков машин песен – старый магнитофон из комнаты и куча кассет, вместо горячих девчонок – Робин, горячая, но безразличная, и по девушкам, и Нэнси, которую комментировать Билли отказывался. Вместо веселых и отбитых на голову парней, с которыми можно было нажраться в стельку – топ три парня Хоукинса. Место третье: Джонатан Байерс, который скорее на полном ходу вылетит на своей машине с обрыва в реку, чем выпустит из рук свой гребанный фотоаппарат, который он каждый раз, как Билли проходит рядом, как маньяк хватает в руки и подносит поближе к груди, как будто боится, что Харгроув его либо разобьет, либо тут же начнется фоткаться как ненормальный и кричать «Сыр!» Место второе: фрик Эдди Мансон, на которого, кажется, осенью чуть не повесили организацию детской сатанинской секты из-за его извращенского увлечения «Подземельями и драконами». Ну и место первое, конечно же, лучшему из лучших! Королю Стиву присуждается. Человек, разбивший его машину в ебаное месиво около Стар-корта, но тут по большей части подъебка, а не претензия, все таки так обязывали обстоятельства, и Билли был благодарен, что Нэнси хотя бы не пустила пулю ему в голову. Он определенно заслуживал, но сейчас не об этом. Харрингтон, мальчик – генератор великих идей, как, к примеру, та, чтобы начать выебываться на Харгроува в доме у Байерсов и потом отхватить таких пиздюлей, что мама, наверное, не узнала, а затем ходить и отсвечивать разноцветным красивым личиком еще около месяца. Вместо беззаботной компании – команда по спасению мира от Истязателя Разума и Изнанки, а вместо вечеринки на берегу озера – школьный старый лагерь посреди леса, правда, тоже неподалеку от озера, но какой толк в озере, если нет кучи визжащих красоток, которых можно скинуть в это же озеро и тут же нырнуть следом, подплыть, укусить за бедро, вытащить из воды и принять искреннюю смущенную (или нет) благодарность в форме поцелуя в щеку (или не только в щеку). *** Оди размеренными шагами измеряла комнату, стараясь попадать в ритм часов. Хопперовская клетчатая рубашка свободно болталась на ней, тепло обнимая мягким облаком, длинные закатанные рукава прятали ладони и легко хрустящие в нервной жестикуляции пальцы. Стрелки часов, мерно тикая, отпускали дрожащие секунды в светлую спальню, и те выпархивали, сливались в одно целое с пылинками, блестящими серебром на свете солнца из окна. Будто из темницы, из темного и изнуряющего заточения в безграничном портале времени, времени бесконечного и неосязаемого. Томились они там долго, до этого момента, когда яркой вспышкой вдали сверкала свобода, и все существо рвалось туда. «Ну же, твоё время! Лети!» Девочка вздрогнула. Ровный контур безеля коричневых часов сейчас выступал перед ее взором в роли портала, проводника в место, о котором никто из людей не знал. Как портал в изнанку. Донельзя странная аналогия, но она заставила Оди отвернуться и неосознанно затеребить края рукавов рубахи. Она боялась. Страх колючками цеплялся за заднюю часть шеи и время от времени пробивал вспышками паники, словно током, противнейшим шепотом напоминая: еще не всё. Это не конец. - Чего там высматриваешь? – Родной голос прервал поток мечущихся секунд, и Джейн вздрогнула от неожиданности, после чего развернулась, стараясь придать лицу непринужденное выражение. - Да так, - она провела рукой по шее сзади, отгоняя паршивое чувство, - искала Майка. Он ушёл за коробкой, его нет уже минут пятнадцать. - Да, я видел его, он ищет пустую коробку, - Хоп сел на кровать, - тут такое дело, сама понимаешь: их не осталось почти. Вот он и мечется. Оди, с облегчающим чувством где-то внутри, звонко рассмеялась, чувствуя расслабление и отпускающие, наконец, её кожу, колючки. Мерзкие колкие лапы отпустили её локти. Хотелось не думать о том, что лишь ненадолго. - Что тебя тревожит, малышка? – Джим похлопал по кровати рядом с собой, и девочка легко плюхнулась туда. Помолчала несколько секунд, после чего тихо произнесла. - Боюсь, что всё повторится. Мы очень долго… - Она помедлила, разминая левый рукав обеими ладонями и сосредоточив взгляд на этом действии. – Слишком долго мы живем спокойно. – И подняла взгляд на отца. - Ты так не думаешь? Хоппер нежным жестом положил руку поверх детской ладони. - Так и должно быть, понимаешь? Вы, мы – все заслуживают именно такой жизни. Спокойной, веселой, иногда даже грустной, размеренной. Это должно лежать в основе и быть нормой. – Он грустно улыбнулся. – Мне жаль, что вам пришлось пережить такое, после чего ты просто не можешь мыслить иначе, и постоянно опасаешься очередной атаки, но сейчас все хорошо, все отлично! – Он воссиял, широко улыбаясь, и встал с кровати. – И мы все рядом, детка. Дергая плечами в танцующем жесте, он вскинул брови вверх и выставил указательные пальцы вперед, счастливо сощурившись. - И, Оди, если ты не забыла, мы с Джойс выклянчили у мистера Баксли целый лагерный городок и месяц – полтора на природе. Девочка счастливо заулыбалась и поднялась следом. - Ты прав. - Оди! – Истошный вопль младшего Уиллера раздался у входа в дом. – Лукас, твою мать! Одии! - Беги, - Хоппер смешком заставил щетку усов над верхней губой легко разлететься в стороны, - кажется, единственная коробка достанется только одному из них. Джейн быстро побежала в сторону двери, но Джим окликнул её еще раз. - Джейн! Девочка обернулась около двери, слегка держась за косяк, готовая сорваться на помощь Майку. От тревоги на лице не осталось и следа. - Знай, что если что-то и случится, мы справимся с этим все вместе. Снова. Мы всегда справляемся, и нам не впервой. Договор? - Договор. - Почти шепнула Оди, кивнув, и рванула к входной двери со счастливой улыбкой на лице. *** 2 июля 1986, 4:47 PM Джойс плавно проплыла мимо Харгроува с коробкой на руках, опасливо уворачиваясь от столкновения. - Вам помочь, мисс? – Билли с готовностью взял коробку с другой стороны, перехватывая её в свои руки. - Оу, Билли, она совсем легкая, - женщина все же не отдала груз и продвинулась вперед, - и никаких «мисс», дорогой юноша, - она изогнула бровь, вылупившись на него, и подмигнула, - я не настолько стара. Вечером вам со Стивом нужно загрузить оставшиеся вещи в Камаро, а я утащу пледы и нужную посуду, - она потрясла коробкой, - к себе в Форд. - Понял, принял, - он улыбнулся, и отправился по коридору в спальню Уилла, там его ждала куча несобранных спальных мешков. Следующие полтора часа они с Уиллом паковали мешки в чехлы и компоновали их так, чтобы удобно было сложить в багажник. Когда они вышли на улицу, Харгроув, таща на себе два связки мешков, жадно носом втягивал свежий, остывающий вечерний воздух и ушами ловил летающие по ветру обрывки сбивчивого и суматошного рассказа Уилла, кажется, про то, как позавчера он тренировался водить машину Джойс и чуть не съехал в овраг. Или съехал? - И Джонатан закричал на меня, - он суетливо несся следом, едва ли не запинаясь, - хотя я не был виноват в том, что мисс Оберли… - Так ты все-таки съехал в канаву? – Билли швырнул мешки у своей машины, и закурил. Этот паренек вызывал в нем любопытный интерес. Он отличался от остальных, и эта особенная странность отсвечивала в глазах, отчего взгляд мальчишки становился осознанным, мудрым для своих лет, смотрящим не на тебя - на твою суть, сущность натуры, и пронзал своей пристальностью, вызывая навязчивое желание поёжиться. - Да! То есть, одним колесом съехал с дороги, не полостью, - он вылупил глаза, - говорю же! Не моя вина в том, что кот мисс Оберли волен уходить из её дома, когда хочет, и гулять, где он хочет. И кидаться мне под колеса! - Ну да, верно ты подметил, - Харгроув хмыкнул, глядя в небо и анализируя ситуацию с котом и оврагом, - спасибо, кстати, что помог. - Пожалуйста. Мальчик, широко улыбаясь, бегом кинулся в сторону Лукаса и Майка, подошвами ботинок разбрасывая земляную пыль в разные стороны. За то время, пока они были в доме, солнце привычно проплыло ближе к горизонту, и прекратило жарить лучами двор, воздух постепенно остывал, но холодно не было. Скорее, приятно тепло. Максин (противная дрянь) стащила из багажника Камаро магнитофон, и, о чем не трудно было догадаться, всунула в проигрыватель свою кассету, ведь по улице текучим ручьем звонко разливался голос Кейт Буш, отстукивая ритмичной мелодией «Running Up That Hill» о деревянные стены сарая. Очень часто эта песня играла из её комнаты, прочно осела в памяти. Билли любил эту песню. Она многое значила для него. Для них. 27 августа 1985, 02:12 AM Билли постучал в комнату напротив собственной спальни, тихо, еле слышно. Стук костяшками о сухое крашеное дерево перекликался со стуком собственного сердца. Дома все спят, и отца будить не следовало. Максин, судя по длинному, тянущемуся в её комнату телефонному проводу, разговаривала по телефону, и когда она открыла дверь, стоя перед братом в огроменной хлопковой футболке и домашних штанах и недовольно хмурясь, он кинул взгляд ей через плечо и проследил большую кучу комиксов, яркими пятнами пестривших на кровати. - Чего тебе? – Она подозрительно стрельнула глазами. - Хотел поговорить, - сонный, но привычно грубоватый голос хрипло перекликался с нотками примирительного тона, - пустишь? Он попытался улыбнуться. Девочка кивнула, пропуская в свою комнату. - Я услышал, что ты шепчешься с кем-то, и, в общем, я тоже не спал. Макс опустилась на кровать, и Билли сел на пол рядом, на автомате схватив какой-то из комиксов, лишь бы занять чем-то руки. - А я думала, ты дрыхнешь. Мне даже померещился твой кабаний храп. - Во-первых, я не храплю. А во вторых… Не смог уснуть. Взгляд девочки стал серьезным, переживающим. - Снова? - Ага. – Он слегка кивнул, листая комикс, вглядываясь в смутно знакомые фигуры. - Кошмары? – Осторожным шепотом поинтересовалась Максин. Потребовалось приложить много усилий, чтобы придать голосу непринужденности. - Да. – И слегка пожал плечами. Эти два месяца были самыми паршивыми в его жизни. Адская боль, мерзкие и жуткие щупальца, просачивающиеся сквозь ночные кошмары в реальность и пронзающие остриями насквозь, заставляя переживать ту ночь вновь, раз за блядским разом, но теперь полностью в своем сознании, и от этого все было еще мучительней. Он провел в больнице полтора месяца, с постоянными перевязками, визитами в лабораторию для плановых проверок, парой-тройкой операций и неизбежным чувством самоугнетения и тревоги, отдающей вибрацией в животе. Собственно, стоит упомянуть периодические эпизоды выпадов из реальности, связанные с сеансами погружения в увлекательные и неизведанные чертоги разума Истязателя, кои происходили короткими вспышками, помутнением собственного сознания и сопровождались частичной дереализацией. Истязатель покинул его окончательно двенадцатого июля, когда Оуэнс приперся вечером в больницу и приказал выкрутить все обогреватели, принесенные его людьми, на полную, закрыть окно, проветривающее палату, и на разраженное рычание и маты вежливо попросил «немножко» потерпеть. Студящим ветром, густым дымом, бьющимся по стенам, и угольным пеплом, осевшим на полу, на больничной тумбочке и в волосах, Истязатель решил съебаться из гостей в свою родную деревню. Ура, скатертью дорожка, хули. Во время процесса было охуительно больно, после – ахуенно пусто. Наверное, этот процесс можно было сравнивать с родами, если уж быть правдивым. Но шутки в сторону, этот пиздец он надеялся больше не пережить никогда. Внутри адским жаром горели сотни костров, до угольков испепеляя мышцы и органы, распирая тело в разные стороны, отчего было непрекращающееся ощущение, будто его вот-вот порвет на части. Предвкушение неминуемой смерти. Несмотря на жар, пронзающий тело, где-то глубоко в эпигастральной области ледяным осколком холодило и живым ритмом билось то, ради чего все они той ночью собрались в прелестном месте, около больничной койки. Которая, кстати, к тому моменту была облевана черной, мутной жижей, льющейся изо рта Хагроува, и теперь пульсирующей поверх одеяла и простыни. Стоит отдать должное: ледяной осколок морозился до поры до времени, после чего вырвался сплошным потоком черно-синего дыма через глотку Билли наружу, в окно, не оставив в парне ничего от себя. От Истязателя Разума. Только полнейшую пустоту и слегка болезненную, но приятную расслабленность. Главный массовик затейник покинул его тело и разум, в палате в этот же вечер навели порядок, а Билли даже помылся и промыл голову от склизких пепла и хлопьев, хуй пойми, откуда взявшихся и осевших на его волосах. Той ночью Харгроув блаженно рухнул на чистую больничную постель, конечности расслабленно распластались по кровати, а голова легко и безвольно рухнула на подушку. Но даже при лучшем в данной ситуации стечении обстоятельств в этой самой, лежащей на подушке, голове все еще оставалась каша, сваренная из неразгруженных мыслей и вороха терзаний, приправленная чувством вины и свербящей под кожей совестью. В больнице не было ни единого фактора, отвлекающего от мыслей о том, что ему приходилось делать. О смертях десятков людей, о том, что скрывалось в глубокой, непроглядной густой тьме. Познание того, о чем ранее не доводилось даже мыслить, не принесло облегчения, не ущипнуло осознанием особенной исключительности. Нет, куда там, блять. Истина невозможного, но случившегося, раскаленным охотничьим ножом резала кожу, рвала нервы и тянула сухожилия. Вот бери телефон в руки и звони на горячую линию какого-нибудь шоу «мы-разгадаем-все-тайны-в-вашей-жизни-связанные-с-мистикой-хуистикой», плачься в трубку горестным воем, а через неделю выступай на диванчике на CBS. Ура, пиздец, жаль только вот, телефон в его палату не провели, а идти дальше в падлу, да и сил особо не было. Вот досада, ёб вашу мать. И во всем этом болезненном сумбуре, с белоснежными стенами и больничным проспиртованным запахом, той единственной, кто время от времени врывался в его поток беспрерывных мыслей и отвлекал, была Максин. Отец заходил пару раз, скрупулезно разглядывая его с ног до головы, оценивая, будто сломанную стиральную машинку или автомобиль, у которого просел аккумулятор или был в хлам разбит бампер, и скорее вызывая дополнительный дискомфорт, нежели спокойствие, почти не задавая вопросов и грозно хмурясь. «Бля, вот теперь мне некого пиздить дома, когда уже поправится», Билли читал в его взгляде такой вероятный ход мысли. Он склонялся к тому, что Харгроув старший приезжал подписывать нужные бумаги, и, дабы не подрывать свою репутацию образцового отца, по пути решал заскочить. Максин же была вовсе не обязана приходить. Однако она врывалась вихрем, с шелестом новых купленных журналов, шуршанием упаковок снеков (которые Харгроуву было запрещено есть, но девчонка каждый раз все равно их таскала для себя, и дразнила). Залетала в палату с кучами мелких значков, подаренных Лукасом, пакетами батончиков, водой или чаем, рассказывала истории из их сплоченного временем и обстоятельствами гик-клуба. На эти истории Билли чаще всего раздраженно ворчал, бурчал или рычал, отмахиваясь от рыжей макушки и навязчивой заботы, тянущихся, чтобы поправить или подоткнуть одеяло, рук, но иногда вынужденно усмехался и иногда (очень редко) откровенно громко ржал. И она была рядом. Иногда даже притаскивала свою шайку недоученых, когда они шли в автоматы, и решали заскочить по пути. О чем стоило сказать обязательно, так это о том, что Дастин заебал его своей нескончаемой шепелявой болтовней, Лукас заеб шугаться от каждого его движения в сторону, особенно, когда Билли садился или вставал, чтобы налить себе воды или еще за чем то. А Оди заебала выносить мозг своим понимающим, пронзительным взглядом провидицы, и напоминать о том, что случилось пятого июля. Но отчасти он был им благодарен. - Чудо женщина? - Он, улыбнувшись, ткнул указательным в комикс. - Ага, - Максин отложила телефонную трубку дальше, - я её обожаю. - По тебе заметно, - он усмехнулся. Мэйфилд озадаченно нахмурилась. - Почему? - Ну, ты вроде как у нас дерзкая, независимая и самодостаточная девчонка, ни для кого не секрет, - он повернулся корпусом в её сторону и глянул на неё, - а, насколько я знаю, принцесса Диана на том и построена, весь её персонаж – символ независимости женщин и их борьбы за свои права. - Не знаю, сказать спасибо или… - Она с недоверчивым удивлением глянула на него, подняв бровь, - а ты откуда знаешь? - Увлекался какое-то время. Харгроув начать рыскать руками по комиксам, выискивая нужный. - Я очень любил Джокера. - По тебе видно, - Макс издевательски усмехнулась, находя свой ответ достаточно остроумным. Билли, пропустив шпильку мимо ушей, торжествующе ткнул пальцем в «Дело о смеющейся рыбе», а затем разочарованно нахмурился. - Не, это хуйня. Вот! – И выудил из кучи знакомую пестрящую обложку. – «Пять путей мести Джокера». Достойная работа. - Чем не устраивает «дело о рыбе»? - Он там в роли шута горохового, его недооценили и рассматривали скорее, как клоуна, а это несерьезно совсем, на мой взгляд. Наверное, поэтому? - А он дофига серьезный, да? – Макс насмешливо улыбнулась. - Вообще-то, да. Ты ярая фанатка «Лиги справедливости», Максин? Хорошая девочка. Он мельком листал странички. - Нет, я не люблю Бэтмена, он переоценен, и это странно, что он, типа… Не наделен супер силой, но всегда побеждает, - она недоуменно взмахнула руками. - Он символизирует важность умения логически мыслить, ума и обладания железной силой воли, и все такое, но это бесит, потому что в реальной жизни его бы давным-давно стерли в порошок. - Согласна. Но и Джокер далеко не ушел. Билли удивленно глянул на неё, в глазах появился азарт, блеснувший давно потерянным детством. - Да он ахеренный! - Он недоуменно свел брови к переносице. - Яркий, сумасшедший, запоминающийся читателям. Даже изначально его появление было гениально-безумным. Оставлять карты на месте преступления, а эти жертвы с вырезанными улыбками? Кошмар, это так круто! Когда я был младше, я восторгался. Мэйфилд проглотила язвительное, сидящее на языке «по-моему, ты и сейчас не особо равнодушен», и только с интересом уставилась на брата. - Макс, из него можно слепить очень нестандартного, неоднозначного персонажа, если хорошо постараться. Ему не хватает такой же отбитой девчонки рядом, чтобы они на пару встряхнули летучую мышку и подмяли ее заносчивые крылышки. Такая преступная романтика, все дела, понимаешь? Вроде Сида и Нэнси. – Он перевел задумчиво-восхищенный взгляд на стену, увешанную постерами. - Загадочная, таинственная, нездоровая история, покрытая пеленой неизвестности, но такая красивая, эффектная. - Это которые наркоманы басист «Sex-Pistols» и его подружка? Кажется, он пырнул её ножом? - Она хмыкнула, строя насмешливое лицо, явно не разделяя представлений Билли о романтике. - Это не доказано, и это неизвестно. Кто, как, зачем? О чем я и говорю. Врубаешься? - Ну, да, кажется. Согласна, думаю, именно с Джокером получилось бы построить нестандартную историю. Не клишированное – люблю и сделаю все для тебя, а что-нибудь за гранью адекватного и нормального. Типа, на грани безумного. - Как и он сам. Макс усмехнулась. - Кажется, я нашла человека, на которого ты равняешься. Билли издал короткий смешок. - Оу, нет. Он слишком прост для меня. Но, признаю, в какой-то степени повлиял. Но я вроде не безумный убийца со странно-идиотским почерком. Хоть это и гениально во вселенной комиксов. Кажется, после прозвучавшего «убийца» оба подумали об одном, и тут же померкли. В голове у Харгроува мутным пятном всплыл фрагмент вечера, в который он запихивал Хизер в багажник машины, скрипя по мелкому гравию подошвами, и отмахиваясь от её испуганного мычания. Макс заметила, и осмелилась поинтересоваться. - Кошмары не прекращаются вообще? - Стали чуть реже, но… - Он помолчал. – Но реальнее, как будто… Мне кажется, я подсознательно сам не хочу забывать этого, я должен помнить. Оттого и картины более яркие, если не каждую ночь, значит, будут ярче, чтобы не расслаблялся. Заслуживаю, все таки. - Что? – Она нахмурилась. – Серьезно? Чтоб не расслаблялся? Ты больной? - В чем проблема, Максин? Я натворил много дерьма, и вышел сухим из воды настолько, насколько было можно. - Послушай, не ты творил это дерьмо. Не ты, а он, - и она указала пальцем под землю, имея в виду Изнанку, - и ты имеешь полное право забыть это все. Окей? Ты сам слышал истории Уилла у тебя в палате. Ему теперь тоже винить себя? Ведь, если руководствоваться твоими рассуждениями, из-за него нас всех чуть не грохнули в недалеком восемьдесят четвертом. - Это ты послушай. Он не убил никого. Ни одного человека. Я – десятки. - О, господи. Ты дурак и идиот, понял? Тебе хватает страданий без самокопания и самоугнетения. Она посмотрела куда-то за спину Билли, и он проследил её взгляд, и заметил музыкальную кассету. Сонливость давала о себе знать, начиная слегка размывать картинку перед глазами, но он прочитал надпись. «Hounds of Love», Кейт Буш. - У тебя вроде не было такой? – Он с сомнением стрельнул глазами по Макс. Та согласно кивнула, поджав губы. - Купили её с мамой в начале августа, пока ты был в больнице, вместе с портативным плеером. Следующие минуты две они слегка неловко молчали, сонно зевая и разглядывая комнату, и, когда Билли поднялся, чтобы пойти к себе, девочка остановила его, придержав за локоть. - Она ассоциируется у меня с тобой. – Мэйфилд указала взглядом на кассету. – Песня из альбома. «Running Up That Hill». - Чего? – Глаза уже слипались, и Билли не совсем уловил суть сказанного. – Я у тебя ассоциируюсь с адским котлом или вроде того? Приятно, но не льсти мне, Максин. - Господи, - она закатила глаза и замученным жестом поднесла ладонь ко лбу, - во-первых, там не ад, а холм, во-вторых, сама песня ассоциируется с тобой. Билли немножко протрезвел ото сна, и непонимающе уставился на Макс. - Ничего себе, какая честь. - Не отшучивайся. Я… - Она помедлила, собираясь со словами и силами, чтобы произнести эти слова. – Я очень боялась тебя потерять, и много думала об этом. И эта песня…Я нахожу себя в ней. Она опустила взгляд и уставилась на кровать, скрывая за рыжими завитками волос все эмоции, которые испытывала, и Харгроув спокойно попросил. - Я хочу её послушать. - Ты сейчас хочешь только спать, и лучше иди, пока не перебил все желание. – Она подняла взгляд. В глазах темно-голубыми волнами остаточно плескалась испуганная детская растерянность, вперемешку с недоумением и обеспокоенностью. Она думала о том, что было бы, сложись все иначе? - Но завтра… - Он с намеком поиграл бровями. - Завтра да, послушаем. Иди. – Она сдержала улыбку, изогнув лишь уголки губ, и рукой и кивком головы указала на дверь. - Приятных тебе снов, о, чудо-женщина. – Бросил Билли театрально перед тем, как захлопнуть дверь. - Спокойной ночи, мистер Джокер. – Она все-же усмехнулась после звука тихо захлопнувшейся двери, отвернувшись и принявшись складывать журналы в стопку. В эту ночь, после их разговора, Билли впервые за несколько месяцев спал спокойно и крепко, всю ночь и вплоть до полудня. 2 июля 1986 года, 9:21 PM Солнце неизбежным маршрутом уже зашло за горизонт, оставив дом наедине с живыми угольно-серыми силуэтами деревьев, шуршащих черной листвой, и окунув двор в мутно-голубые, грифельные тона. По рукам Харгроува едва ощутимо пробежали мурашки, реагируя на прохладный вечерний воздух, свежим дыханием лижущий кожу. Клуб мелких-гаденьких засранцев засел в доме, растаскивая приготовленную Джойс лазанью и смотря какой-то ситком вместе с Робин, Эдди и остальными. Игру у детей нещадно отобрали, запихнув в блейзер Хопа, и они довольствовались одним из немногих представившихся развлечений. Билли зябко запахнул спортивную кофту, фыркая на прохладу. Харрингтон вытащил из своей сумки растянутый жёлтый свитер, и теперь кутался в нем, прячась от холода. Тёмные волосы были неопрятно собраны то ли в растрепанный хвостик, то ли в распавшийся пучок. Билли насмешливо усмехнулся, отмечая тот факт, что его волосы, завязанные резинкой Макс, скорее всего, выглядели так же. Стив недовольным взглядом проследил его ухмылку, раздраженно поджав губы. Он укладывал в свой багажник большой ярко-фиолетовый чемодан с выцветшими, полустертыми наклейками цветов, скейтерскими нашивками и значками с молниями, звездами и прочей субкультурной херней. Чемодан Макс. - Что такое, Харгроув? - Прическа нравится, - Харгроув игриво приподнял бровь, - не подскажешь салон? - Я бы с радостью, - он, наконец, разобрался с габаритным грузом и выпрямился, доставая сигареты, - но, кажется, ты справился с поиском и без меня, - Харрингтон объясняющим взглядом обвел гнездо на голове у Билли. Сегодня какой-то день ебанутых причесок, и мимо них, в подтверждение этому факту, резко проскакал Эдди Мансон с двумя гульками на кудрявой башке, что-то возмущенно крича несущемуся за ним с веткой в руках, и тоже что-то горланившему Дастину. Билли сделал вывод, что дома всё же пока собрались не все, либо у этих двоих там произошло недопонимание, которое они, не откладывая в долгий ящик, решали прямо сейчас, выскочив на улицу. Харгроув начал ловко запихивать в Камаро скомпонованные спальные мешки, чувствуя на себе внимательно наблюдающий взгляд Харрингтона, который расслабленно курил, усевшись задницей на захлопнутый минутой ранее багажник, и блаженно пускал дым в воздух. - Осмелюсь спросить, - он рылся в багажнике, раздраженно сдувая челку со лба и иногда оглядываясь назад, - с хуя ли вы, Король Стив, распластались по своей ласточке, у нас еще несколько сундучков не уложены - или вы предоставили эту честь мне? - Предоставил эту честь вам. А вообще, у меня место закончилось, так что это все тебе. - Ко мне не влезет. – Затолкав последнюю связку, он вылез из-под крыши багажника и встал, оглядывая несколько больших чемоданов перед собой, озадаченно хмурясь. - Как так – к тебе не влезет? Настолько узкий задний отсек? – В очевидном намеке он изогнул губы, с деланым удивлением взметнув брови ко лбу. – Я удивлен. Что? Билли ахуел настолько, что секунд пять недоуменно пялился на Стива, пока тот, кашлянув дымом и прыснув, не заржал. Неприятно царапнуло под ребрами. Зуд, вызванный унизительной шуткой, пробежался неприятной волной по затылку, задней стороне шеи и спине. Он медленно шагнул вперед, натягивая хищную мерзкую улыбку. Задевало, отвратно холодило в животе, разражаясь негодованием и недоумением, потому что шутить над ним и, тем более, шутить так, не имел права никто. - Ты выглядишь довольным собой, Стиви. – Он пожал плечом, морща лицо в театральном раздумье. – Что весьма странно, ведь, когда Нэнси Уиллер втаптывала тебя в дерьмо весь выпускной год, ты не нашел нужных слов, и лишь ползал за ней, как собачонка. Рад, что спустя два года ты повысил навык человеческого-разговорного, и можешь веселить себя тупыми шутками. Надеюсь, твоё разбитое сердечко не треснет от сильного смеха. От смеха, к слову, на лице парня напротив не осталось и следа. Но, на удивление, и грусти со злостью на нём не было. Скорее, Харрингтон был удивлен настолько яростным ответом, и сейчас лишь ошеломленно хлопал глазами. - Ну ты и мудак, я просто пошутил. - Я тоже, - Билли невинно улыбнулся, хлопая ресницами и подходя почти впритык, - но ты лучше так не шути со мной, мы всегда можем повторить ту чудесную ночь у Байерсов. – Он мечтательно взметнул секундный взор к небу, после чего снова резанул взглядом по спокойному лицу Стива. – О-о-о, я запомню её надолго, это однозначно лучшая ночь в моей жизни. - О-о, да, я тоже в восторге, недели две потом ходил, светился от счастья. Сам понимаешь, такие фонари на лице были. Ночью фары не включал. – Он елейно улыбнулся. - Ну, так, а я о чем. Могу предоставить возможность вспомнить старые добрые, не обещаю, конечно, что будем проверять, чей задний проход уже, но твоё красивое личико приукрасить я точно помогу, - подмигнув, он развязно провел языком по нижней губе, отмечая следящие за движением глаза Стива, - ты только скажи, если очень захочешь. Тот моргнул, поднимая взгляд на Харгроува и затем ему за спину, избегая играющие смешинки в глазах напротив. - Окей, а ты скажи, когда научишься реагировать на шутки нормально, а не принимая их на свое хрупкое эго. - Я разобью тебе ебальник, Харрингтон. – Он пронзительно посмотрел на него, а в следующую секунду непринужденно кивнул в сторону дорожных сумок, успокоившись. - В следующий раз. Пошли складывать оставшиеся шмотки, амиго, и если в мой, - он скорчил язвительную гримасу, передразнивая, - задний отсек, не влезет, запихнем к Хопу в багажник или на задние. Действительно, с чего его должна задеть обыкновенная шпилька? Не настолько он ранимый, как себя представил только что. Сумбурный, суматошный день на жаре давал о себе знать шатким эмоциональным состоянием, особенно восприимчивым к колким-и-мега-остроумным подъебам от Стива Харрингтона. Тело приятно ныло, в немой просьбе размяться парой-тройкой ударов. Может, в челюсть или с правой в скулу, а потом в солнечное сплетение. Кулаки требовательно зачесались. Билли хмыкнул, и тряхнул руками, отгоняя навязчивое состояние. - Окей. – Стив согласно кивнул. - Утром выезжаем, надо поторопиться.