Сигаретный дым, кофе и любовь одного мафиозника.

***

Хосок смотрит видеозапись, которую принёс ему Хенджин, и стискивает зубы до боли. — Сука! Я его прикончу, — шипит альфа. — Он решил поиграть со мной? — злобно выпаливает. — Подожди, сначала надо сказать Чонгуку, — говорит Хенджин. — Как-никак, Джисон — брат Кесона. Он член клана. — Да плевать мне, — сверлит глазами монитор ноутбука, где идёт запись. — Я разберусь с этим ублюдком. — Ты так привлечёшь к нам проблемы. Пошли лучше скажем Чонгуку, — говорит Хенджин и, прихватив флешку с собой, выходит первым из кабинета Хосока. — Хан Кесон, — Чонгук повторяет в третий раз имя своего союзника. — Хан Кесон предал нас, — задумчиво тянет альфа. — Приведи его ко мне, — он смотрит на младшего. — И запись мне скиньте, хочу показать Сонхва, чтобы он потом не спрашивал, почему я убил Кесона. Хосок немедленно отправляется за Ханом. Внутри альфы бушуют недоумение и злость. Даже если он не ладит с Джисоном, к Кесону он относился почти как к брату. Тот тоже всегда смотрел на младшего Чона с восхищением. Хосок не понимает, почему всё так сложилось. Ему трудно поверить, что старший Хан их предал.

***

Перед одноэтажным тёмно-серым зданием останавливается кортеж из пяти машин, привлекая внимание всех охранников. Из машины выходит Чон Хосок и направляется прямо к зданию. За его спиной — Хенджин и ещё десяток людей. Мужчины, охраняющие резиденцию Хан Кесона, настороженно выстраиваются в цепочку, поднимая зажатое в руках оружие и целясь в соперников, видя, что идущие к ним люди Чона тоже вооружены. — Сколько вас здесь? — задаёт вопрос Хосок, осматривая каждого из них. — Вы сможете противостоять моим людям? — показывая на крышу здания напротив, альфа хмыкает. Люди Кесона всё равно не опускают оружие, даже учитывая, что их всего шестеро. Остальные находятся внутри здания. Хан Кесон, наблюдающий из окна за Хосоком и его людьми, выходит на улицу вместе со своим братом. — Что это значит, Хосок? — спрашивает старший Хан, удивляясь тому, что Чоны пожаловали к нему не с миром. — Мой брат тоже хочет задать Вам этот вопрос, брат Кесон, — чеканит Чон. — Вам надо будет погостить у нас вместе с Джисоном, — сообщает он и велит своим людям: — Возьмите их. Люди Хана окружают Кесона с Джисоном, чтобы защитить их, но старший Хан сам останавливает их. — Пошли, Джисон, спросим у Чонгука, почему его брат так неуважительно ведёт себя по отношению ко мне, — цедит старший Хан и сам идёт в машину Чона.

***

Юнхо сегодня не пошёл в школу. Зачем ему учиться, если его фамилия Чон? Всё равно он будет возглавлять клан отца в будущем. Мальчишка, собравшись утром, уходит из дома, не нарушая правил школьника, будто ему надо на занятия. Прогуливаясь по парку, он вдруг решает поехать в офис отца. Когда младший Чон заходит в холл фирмы, он там никого не находит, кроме новичка-охранника и нескольких сотрудников. Юнхо бывал здесь часто и всех работников отца знает в лицо. Он замечает секретаря отца, а также омегу на ресепшене. Не обращая на них внимания, мальчишка спрашивает у охранника, где его дядя. — Господин Хосок спустился в подвал вместе с господином Чонгуком, — отвечает новенький. — Я тоже хочу туда, — говорит младший, спрашивая, куда ему надо идти. Юнхо никогда не бывал в цокольном этаже. Как-то, когда он хотел посмотреть, что там есть, Хосок ему запретил, сказав, что ему туда нельзя. — Но туда нельзя посторонним, — отвечает охранник, пытаясь остановить парня. — Я разве посторонний? — хмурит брови младший. — Я Чон Юнхо, если вдруг ты не знаешь. Твой будущий босс, — надменно добавляет Чон-младший. — Работу хочешь потерять? От слов мальчика охранник пугается не на шутку, думая, что за это ему прилетит от самого босса, и молча пропускает его. Тот, хмыкнув, спускается на нижний этаж, думая о том, на что способна его фамилия. Цокольный этаж и вправду оказался подвалом. Юнхо впервые видел такое сырое и пугающее место. Он услышал звук удара и мужские голоса, и, следуя на звук, стал свидетелем весьма интересной сцены. В тускло освещённой комнате его дядя, Хосок, наносил удар за ударом мужчине лет тридцати пяти. — Значит, ты не смог уследить за своим братом, Кесон? — спросил Чонгук у мужчины, сидящего напротив него, пока Хосок, словно одержимый, с наслаждением избивал Джисона, не останавливаясь. — Это моя вина, — опустил голову Кесон. — И я отвечу за это. Только отпусти Джисона, — попросил он. — Даже если он непутёвый идиот, он всё равно остаётся моим единственным родственником. — Твой единственный родной брат, пытаясь насолить моему брату, предал не только мой клан, но и тебя, Кесон, — усмехнулся Чонгук. — Мы сотрудничаем уже почти пятнадцать лет. За всё это время ты ни разу меня не предавал, но твой ушлёпок предал в первую очередь тебя. Как же теперь быть? — Я приму любое твоё наказание, — твёрдо ответил Хан. Кесон никогда бы не предал Чонгука. За эти годы они стали хорошими друзьями, а Хосок был ему как младший брат. Однако его родной брат опозорил его перед другом и перед Хосоком. И самое главное — Джисон даже не чувствовал своей вины. Кесон видел это так же ясно, как и Чоны. — Твой брат, похоже, не раскаивается, — Чонгук холодно посмотрел на младшего Хана, который был весь в крови. — Раз он не слушается тебя, я сам его накажу. — Старший Чон взял со стола омежий танцевальный костюм и бросил его на пол, рядом с полусознательным Джисоном. — Наденьте это на него, — приказал он. Двое альф, стоявшие у двери, подошли к Джисону, подняли его и поставили на ноги. Затем, без лишних слов, начали переодевать его в восточный костюм. — Танцуй, — велит Джисону Хосок и ставит восточную музыку на своём телефоне. Пока Джисон пытается двигаться, его старший брат опускает голову, краснея от стыда, и жмурит слезящиеся глаза. Кесон никогда не был так унижен. Как теперь ему отмыться от этого позора? — Ну же, Джисон, двигай бёдрами, — издевательски усмехается Чон-младший, хлопая в ладоши. Джисон стискивает зубы, злобно сверля взглядом Чона. — Если в следующий раз твой клан допустит такую подлость, то тогда я надену эту одежду на тебя, Кесон, и заставлю танцевать перед всеми лидерами клана. Надеюсь, ты меня понял? — спрашивает Гук у старшего Хана. Юнхо, наблюдавший за этим цирком, отворачивается и выходит из подвала, улыбаясь своим мыслям. Этот спектакль ему по душе. Чонгук и Хосок, не заметившие младшего Чона, тоже покидают подвал спустя пару минут. — Что ты сделал с машиной Тэхена? — спрашивает Чонгук у Хосока. — Не переживай, я уладил это дело. Всё сделал так, как ты просил, — отвечает младший брат. — Его кредитки? — вопросительно смотрит Гук. — Он от них отказался ещё тогда, — говорит Хосок. — Но я ему дал свою кредитку. — Хорошо, — кивает старший. — Я тебе переведу нужную сумму. — Не надо. — Надо, — строго произносит Чонгук. — Он мой муж, а не твой. И не смей об этом говорить Тэхену, — кидает он, направляясь к себе в кабинет, где его ждёт адвокат клана. Хосок кивает в ответ, следя взглядом за уходящим братом.

***

Тэхену сегодня в очередной раз нужно ехать в больницу. В этот раз не в клинику доктора Чхве, а в больницу Намсан. Главврач больницы, профессор Чой, лично захотел осмотреть своего пациента перед предстоящей операцией. Омега выходит на улицу и видит свой гелендваген и водителя семьи Чон, стоящего, опираясь на капот машины. — Господин Чон, — окликает Тэхена молодой альфа. — Господин Хосок просил Вам передать… Он, потянув руку к омеге, отдаёт ему ключи от автомобиля. Тэхен шумно вздыхает, но берёт ключи, так как машина ему необходима. — Хорошо, — отвечает он водителю и садится за руль. — Хосок, Хосок… — улыбнувшись, Тэ заводит машину. — Ты как всегда внимателен.

***

Сверяя старые и новые анализы, профессор Чой вздыхает, расстроенно мотая головой. — Что такого случилось, что ваш гемоглобин снизился, а показатели сердцебиения ухудшились? — хмурится Чой. — Я смотрю, Ваш прошлый анализ был хорош, но сегодняшний меня не радует, господин Чон, — разочарованно смотрит он на омегу. — Операцию придётся перенести? — надломленно спрашивает Тэхен. Он как можно быстрее хотел закончить с этим и начать новую жизнь без лишних проблем. — Нет, не будем переносить дату. Больше нельзя. Всего неделя осталась. Так как Вы никак не следите за своим здоровьем, я вынужден принять другое решение. Вам придётся с завтрашнего дня лечь в больницу и находиться под присмотром врачей до операции. Неделю вы будете под моим контролем. — Но… — Никаких «но», — перебивает профессор Чой. — Я главный врач и профессор этой больницы, я Ваш лечащий врач, и здесь мне принимать решения, — ставит точку мужчина, не оставляя Тэхену выбора. — Завтра Вас встретят наши медбратья, — говорит доктор. Их разговор прерывает телефонный звонок, и Тэхен, попросив извинения, отвечает на него. Опять классный руководитель сына.

***

— Нам надо будет отправить ещё тридцать контейнеров китайцам. У нас есть две недели на это, — оповещает Чонгук Хенджина. — Начните приготовления, — велит альфа, присаживаясь на своё место в кабинете. — Добавим сверху, как бонус, в качестве извинений. — Но нам нужно сырьё, — отвечает Хенджин, задумчиво. — В чём проблема? — спрашивает Чон, включая свой ноутбук. — Позвоните поставщикам, пусть доставят. — Нам нужна сталь 30ХН2МФА. — Хенджин, — поднимает свои антрациты Чонгук. — У тебя что, номера Уджина нет? — не понимает он. — Позвони и попроси, чтобы они отправили тебе сырьё. — Я звонил. Уджин сказал, что Намджун приказал им не отправлять товар. — В смысле «не отправлять»? — хмурится Чон, задумываясь, и, кажется, до него доходит суть дела. — RM Corporation разрывает контракт с нами, — вздыхает Хенджин. — Чёрт! Без моего ведома?! — остервеневшим голосом рычит Чонгук. — Думаю, тебе надо самому поговор… Дверь кабинета распахивается, не давая договорить Хенджину. Внутрь заходит разгневанный Тэхен. — Тэ, — Чонгук поднимается с места, чуть улыбнувшись, но тут же меняется в лице. — Объясни мне, что это такое, Чон Чонгук? — спрашивает разъярённый омега, положив на его стол пистолет. Чонгук прекрасно знает, чьё это оружие. — Что он у тебя делает? — хмурится альфа, негодуя, и видит своего сына за Тэхеном. Хенджин покидает кабинет тихо, почти беззвучно. — И это не всё. — Тэхен вслед за пистолетом кидает на стол восточный костюм для омег. — Твой сын сегодня не пошёл в школу, — говорит омега. Чонгук угрюмо смотрит на сына. — Он в прошлый раз подрался с одноклассником, а сегодня устроил возле школьного двора грандиозное шоу. Вместе со своими друзьями поймал после занятий того мальчика. — Юнхо, — обращается к сыну Чон. — Что ты сделал? — строгим голосом спрашивает он. Юнхо поднимает голову, и Чонгук видит, что во взгляде сына нет ни грамма сожаления. — Что это такое? — с нажимом спрашивает альфа ещё раз, повторяя вопрос. — Восточный костюм для омег. Ну, для восточного танца, — буднично отвечает младший. — Где ты его взял? — В шкафу у брата, — бурчит сын себе под нос мальчишка. — Для чего? — ещё один вопрос прилетает вслед за ответом. — Хотел надеть этому идиоту и заставить его танцевать, а потом снять на видео, — недовольно хмурится Юнхо. — А пистолет где ты взял? — шипит от злости Гук. — У Вону, — мямлит Юнхо, сожалея о том, что подставил старшего. Чонгук и Тэхен шокированно смотрят друг на друга. — Ты хоть знаешь, что ты натворил? — угрожающим взглядом сверлит сына Чон. — Он сам виноват, — возмущается младший. — У него язык без костей. — Как ты до этого додумался? — не понимает Чон. — Вот именно, Чонгук, — вмешивается Тэ, стоявший всё это время молча. — Это твоя заслуга. Проведи с сыном воспитательную беседу, а я ухожу, — говорит омега и выходит из кабинета. — Жди здесь, — велит сыну Чон и выходит вслед за мужем. — Тэхен, подожди, — останавливает он омегу в коридоре. Тот закатывает глаза и обречённо поворачивается на голос альфы. — Тэ, давай поговорим, — Чон подходит к нему ближе, чем положено. — Нам не о чем разговаривать, — отвечает омега. — Оставь меня в покое. Дай мне дышать нормально. — Он смотрит Чонгуку прямо в глаза. — Тэхен, я тогда был не в себе, — умоляюще смотрит на него Чон. — Прошу, прости меня! Я виноват. Я полный дурак, — пытается обнять мужа, но Тэ делает шаг назад. — Хватит, Чонгук, — качает головой Тэхен. — Перестань уже. Нам теперь не вернуть прошлого. Осталась всего неделя, и нас с тобой будут связывать только наши дети. Не проси меня вернуться и забыть обо всём. Ты уже достаточно причинил мне боли. — Глаза омеги увлажняются, а в горле застревает ком. Ну почему же я такой слабый перед ним? — думает Тэхен. — Если ты испытываешь хотя бы каплю уважения ко мне, отпусти меня. Хватит причинять мне столько боли. Хватит унижать меня! — выкрикивает в конце омега. — Хорошо, — кивает Чон. — Хорошо. Ты прав. Я отправлю их подальше отсюда. Подальше из страны. — Тэхен не отвечает. Молчит. — Ладно, я согласен, — спустя несколько секунд он снова заговорил. — Завтра же он пойдёт в клинику и сделает аборт, — отчаянно добавляет альфа, всё ещё не теряя надежды. — Просто дай мне один шанс. Последний шанс. — Ты ужасный человек, Чонгук, — горько усмехается омега. — Ты такой ужасный, эгоистичный человек, что мне не верится во всё это. Ты сам изначально хотел этого ребёнка, а теперь собираешься избавиться от него? — Да, я эгоист. Я такой ужасный человек, — кивает Гук. — И такого эгоистичного, ужасного человека ты любил все эти годы, — делает шаг к Тэхену. — И всё ещё любишь, — шепчет на ухо, обнимая омегу за талию одной рукой. Тэхен хочет отстраниться, но альфа усиливает хватку, не давая ему отодвинуться. Целует макушку, вдыхая запах арахиса. — Чтобы вернуть тебя, я на всё готов, Тэхени. Даже если в твоих глазах буду выглядеть самым подлым. Я на всё готов, Тэ. Лишь бы вернуть тебя… — Чонгук на секунду замирает, а потом, медленно, холодным голосом продолжает: — Я даже могу отнять у тебя детей. Запретить им встречаться с тобой, — угрожающе шепчет альфа.

***

— Вону?! — во весь голос орёт Гук с порога, как только заходит домой. — Чон Вону, выходи быстрее! — Что такое? — тот выходит из кухни, держа в руках кусок сэндвича. — Откуда это у тебя?! — кричит на племянника мужчина, показывая оружие. — Почему это у тебя?! — трясёт пистолетом перед его глазами. Вону молча опускает взгляд. — Почему ты кричишь на него? — спускаясь со второго этажа, спрашивает Сокмин. — Объясни мне, папа, почему у него пистолет брата?! — спрашивает альфа. — Ведь он был у тебя. — Я сам отдал ему этот пистолет. — Зачем? — шипит Гук. — Зачем ты ему отдал оружие, пока мы его пытаемся оградить от всей этой грязи, в которой мы с Хосоком застряли на всю жизнь?! — не понимая мотивов родителя, спрашивает он. — Это пистолет Чонхвана, и он принадлежит Вону. Он имеет право хранить его у себя, — объясняет старший. — А ты знаешь, что Юнхо сегодня из этого пистолета чуть не подстрелил своего одноклассника? — хмыкает Чон, приводя в шок Сокмина. — Мой сын сегодня мог стать убийцей в свои пятнадцать лет на глазах всей школы, — говорит он. — Он украл у Вону этот пистолет и пошёл в школу, положив его в карман. — А ты, — он обращается к племяннику, — почему создаёшь мне проблемы? То объявляешь сына Сонхва своим омегой, то не можешь хранить доверенное тебе оружие, — упрекает он парня. — С этого момента я запрещаю тебе брать в руки хоть какое-то оружие. Не имеет значения какое. И с сыном Пака тоже порвёшь отношения, — озвучивает своё решение мужчина. — Это пистолет моего отца, — злобно произносит Вону. — И с Чимином я тоже не расстанусь. — Расстанешься, — цедит старший, закипая от гнева. — Нет, дядя, — не соглашается младший. — Вы всё отняли у меня. Моего папу… Сказав мне, что он умер, — говорит парень. Сокмин ахает от услышанного. Он так усердно это скрывал, так боялся, что правда когда-нибудь раскроется. — Этого вам будто было мало — выгнали из дома папу Тэ, — надломленным голосом произносит Вону. — А теперь ещё хотите разлучить нас с Чимином? — Он истерически смеётся, глядя на старших. — Я не позволю тебе отнять у меня ещё и моего омегу, дядя. Ты не смог удержать своего омегу, так оставь моего парня в покое, — просит он Чонгука.

***

— Так он тебе угрожает теперь детьми? — возмущённо спрашивает Феликс. Тэхён кивает. Они сидят в его квартире. — Боже, и почему я не знал, что твой муж такой подлый? — удивляется Феликс не на шутку. Его не было в городе больше недели. Он вернулся из Пусана только сегодня утром. — Меня это не пугает, — озвучивает Тэ. — Юнги говорил, что суд даст выбор детям, хотя не факт, что они выберут мою сторону. Тем более, я знаю Уёна — он не сможет жить в такой маленькой квартире. — Разве ты не говорил, что Намджун предложил тебе переехать к нему? — задумчиво говорит Феликс. — Так переезжай к нему. — Я не хочу жить там. К тому же, Чонгук может туда приехать, чтобы встретиться с Джуном. Я видеть его не желаю. А в поместье нашей семьи переехать тоже не могу — оттуда слишком долго добираться до Сеула, даже на машине. — Плохо, конечно, — с печальным лицом смотрит на друга Ликс. — Ну а что ты думаешь насчёт моего предложения? — вспомнив о том, что до этого он предлагал Тэхёну работу в университете, омега возвращается к основной теме. — Не знаю, — неуверенно отвечает Тэ. Он никогда не работал. А работать лектором — непростая задача. — Смогу ли я? — Конечно, сможешь. Что за бред? — фыркает Ли. — Но ты же знаешь, что я не смогу сразу приступить к работе? — уточняет Чон. — Только со следующего месяца, — как бы напоминая другу. — Знаю-знаю, — закатывает глаза Феликс. — Ты мне уже сто пятьдесят раз сказал, что завтра уезжаешь в Тэгу. Только я не понимаю, зачем тебе туда надо? — Я же говорил тебе, что хочу отдохнуть от всего этого. Поразмышлять и подумать о будущем, — врёт Тэ, зная, что если он скажет правду, друг перевернёт весь особняк Чонов, сообщив всем, что ему собираются делать операцию. Тэхён не хочет, чтобы дети переживали из-за него. — А здесь не судьба тебе поразмышлять о жизни? — хмыкает Ли. — Я уже сообщил Хосоку и детям, что уезжаю. И попросил их не говорить Чонгуку. Один Бог знает, что он может выкинуть в последний момент. — Сдаётся мне, что Чонгук тебя не оставит в покое даже после развода, — сузив глаза, делится мыслями Феликс. — Боюсь, что ты не избавишься от него. — Не пугай меня так, — морщится Тэ. — Честное слово, я готов с ним остаться даже в дружеских отношениях. Всё равно мне придётся контактировать с ним из-за детей, от этого мне никуда не деться. Лишь бы он не надоедал мне со своими извинениями и чувствами. — Ты так говоришь, будто не знаешь своего мужа. Чонгук не оставит тебя в покое. Вот увидишь, — уверяет Ли.

***

— Господин Ким, — отвлекает Намджуна его секретарь, просунув голову в проём двери. — К Вам господин Чон, — сообщает омега. — Пусть зайдёт, — велит Ким, отрываясь от работы. — И как понять то, что ты отменил поставку товара? — спрашивает Чон, заходя в кабинет. — Здравствуй, Чонгук! — приветствует его Ким, откидываясь на спинку кресла. — Здравствуй! — Чонгук присаживается на стул напротив его стола. — Почему я узнаю о разрыве наших договоров от твоего помощника, а не от тебя? — Я тебя предупреждал, Чонгук, что если Тэхён уйдёт от тебя, то я не буду сидеть сложа руки. — Ты же понимаешь, что по договору ты должен будешь выплатить неустойку за разрыв контракта? — Мне плевать на деньги. Выплачу. Скажи спасибо, что я не объявил войну твоему клану. Скажи спасибо Тэхёну и моим племянникам, — хмыкает Ким. — Будь попроще, Намджун, — угрожающе сверлит глазами друга Чон. — Давай не будем обижать друг друга и портить нашу многолетнюю дружбу. — Чонгук, ты первым начал, — таким же взглядом смотрит на Чона. — С этого момента и ты, и я — по отдельности. У каждого своя дорога. — Мы ещё посмотрим, как ты сам приедешь ко мне, когда наши враги объединятся против твоего клана, — предупреждает Чон. — Конечно, — язвительно тянет Намджун. — Эти враги могут объединиться против тебя тоже, а не только против моего клана. По крайней мере, у меня есть преимущество в том, что мой племянник — твой наследник. Они побоятся, что в будущем Юнхо ради Тэхёна объявит им войну. Ведь есть вероятность того, что если у меня не будет своего наследника, то всё перейдёт к нему, — усмехается Ким. — А простят ли тебя твои дети за то, что ты заставил страдать их папу? — И когда ты успел принять решение о передаче своего трона моему сыну? — интересуется Чон, не веря своим ушам. — После того, как ты вышвырнул моего брата, — отвечает Ким. — Значит, ты таким образом хочешь настроить моего сына против меня? — злобно усмехается Чонгук. — Я отнимаю твоего наследника, — оповещает Намджун. — Зачем тебе Юнхо? У тебя вот скоро родится новый наследник, — Ким задумывается на пару секунд, а потом делится своим планом: — На следующем заседании стола я объявлю о том, что Юнхо будет моим преемником, — с горящими глазами сообщает он. — Ты же ведь ещё не определился с преемником? — Намджун, — гневно произносит Чон. — У меня только один наследник, и это Юнхо. Мой сын от Тэхёна. — Чонгука нервирует поведение Кима. Никто не имеет права отнимать у него детей. По правилам стола один человек не может управлять двумя кланами. И если Намджун объявит его сына своим наследником, то тогда Юнхо в будущем не сможет занять его место. — Ему всего лишь пятнадцать, и если ты объявишь его своим наследником, то мой сын должен будет посещать все собрания кланов. Как ты думаешь, почему я оттягивал вопрос о преемнике? Этого Тэхён не хотел, и я дал ему обещание в своё время, что не сделаю его своим преемником, пока ему не исполнится девятнадцать. Он ещё ребёнок, — пытается донести до Кима. — Ничего. Будет набираться опыта, — хмыкает Намджун. — А с Тэхёном я сам поговорю. — Тэхён на это не согласится, — уверенно отвечает Чон, но внутри него, где-то в глубине, есть какое-то сомнение, которое не даёт ему вздохнуть. В дверь кабинета стучатся, и с разрешения Намджуна внутрь заходит его помощник. — Господин Чон! Господин Ким! — приветствует их Уджин. — У меня есть плохая новость, — говорит он. — Что случилось? — спрашивает Ким. — Господина Хан Кесона нашли мёртвым у себя дома, — сообщает им Уджин. — Что? — в один голос спрашивают мужчины, не ожидавшие такого поворота. — Кажется, суицид.

***

Дождь мягко стучал по бетонным плиткам, превращая улицы города в мрачную реку. Холод пронизывал до костей, сковывая каждое движение. Серое небо, затянутое мрачными облаками, казалось, отражало боль и утрату, охватившие собравшихся. В тени старых деревьев, на границе кладбища, стояла толпа людей, укутанных в тёмные плащи, с выражениями лиц, скрывающими истинные эмоции. Мимо проходили гробовщики, неспеша укрывая покойника от дождя. Традиционные слова прощания едва доносились до слуха, затерянные в шуме капель. Сегодня один из лидеров стола покинул этот мир грешников. — Сегодня один из наших братьев покинул нас, — озвучивает Сонхва, сидя за круглым столом. Все лидеры кланов собрались после похорон Хан Кесона в резиденции Пака, где обычно проводятся собрания. Все сидят на своих местах, и лишь место лидера клана Хан пустует. Джисон, младший брат покойного, стоит на том же месте, где обычно стоял каждый раз, пока его брат сидел за столом и обсуждал общие дела, ожидая своего часа. — Самое интересное — это то, что перед тем как совершить самоубийство, Кесон отправил мне письмо, касающееся своего клана, — говорит Пак, задерживая взгляд на каждом, кто сидит за столом. — Перед смертью он написал мне о том, кто займёт его место за столом. — Но это же и так известно нам всем, — говорит Ли Ран, сидящий по правую сторону от Сонхвы. — Джисон — единственный брат Кесона. Разве не он должен занять его место? Джисон, стоящий за пустым стулом, хмыкает, посмотрев на Хосока, мысленно передавая ему, что первым делом объявит войну именно ему. Взглядом сообщает Чону, что настала его эра. Хосок, равнодушно посмотрев на него, отводит взгляд, думая о том, что теперь их клан остался один. Ли Ран и клан Сон всегда поддерживали позицию Сонхвы. Намджун теперь только за себя — он будет держать нейтралитет. А Кесона, который более пятнадцати лет поддерживал позицию Чонгука, больше нет. Кесон был честным человеком. Именно поэтому он не смог жить с позором предателя. Хан знал, что, как только станет известно о предательстве его брата, главы кланов перестанут его уважать за то, что он не смог контролировать Джисона и тем самым подставил не только свой клан, но и Чона с Паком. — Давайте уже закончим церемонию коронации Джисона, — говорит Чонгук с нетерпением, желая скорее покинуть это место. — Не торопись, Чонгук, — говорит ему Сонхва. — В следующий раз, к сожалению, тебе придётся прийти на собрание без Хосока. От слов Пака Чонгук внутри холодеет. Первая мысль: «Ведь не могут же они обвинить в смерти Кесона Хосока?» — Тебе надо искать другого преемника, который займёт твоё место за столом, когда ты будешь отсутствовать, — загадочно хмыкает Пак. — Что это значит? — сверлит его взглядом Чон, так же как и Хосок. Младший уже готов вытащить свой пистолет на тот случай, если кто-то вздумает начать перестрелку прямо здесь. — Кесон назначил своим преемником не Джисона, посчитав того недостойным своего кресла, — озвучивает Пак, приводя в шок младшего Хана. — Какое это имеет отношение к моему брату? — спрашивает Чон, раздражаясь от таинственности Пака. — Дело в том, что Кесон пожелал посадить на своё место твоего брата, — объявляет он, усмехаясь тому, что Чоны везучие. — В смысле? — переспрашивает Намджун, пытаясь понять, правильно ли он всё понял. — Кесон всегда хотел такого брата, как Хосок. Он в своём письме написал, что не доверяет Джисону свой клан, поэтому его место за столом должен занять Чон Хосок, — объявляет Пак всем лидерам. Джисон, который так долго ждал момента, когда сможет занять место брата, меняется в лице, становясь мрачнее тучи. — Прошу, Хосок, сядь за стол, — обращается к младшему Чону глава стола. Хосок прокручивает в голове всё, что происходит сейчас в зале, оцепенев от ситуации. Пак просит Джисона покинуть зал и больше не попадаться им на глаза. — Хосок, сядь уже, — говорит старший Чон и переводит взгляд к Намджуну. Тот усмехается в ответ. Чёртов Чон Чонгук! Ему всегда везёт. — Поздравляю, Хосок! — обращается к младшему Чону Намджун, подмигивая, когда тот присаживается на своё новое место. — Первый вопрос, — вопросительно смотрит на Хосока Сонхва. — Ты отделишься от клана брата? — С этого момента, раз я управляю кланом Хан, — начинает Хосок, посмотрев на каждого, кто здесь присутствует, — я в первую очередь меняю фамилию клана на свою. Теперь клан Хан будет называться кланом Чон. Это не клан Чон Чонгука — это клан Чон Хосока, но я всегда буду поддерживать позицию своего брата, — озвучивает альфа, наблюдая за тем, как главы всех кланов недовольно морщатся, а его брат смотрит на него с восхищением. Вот он — его брат. — Переезжать из своего офиса я не собираюсь. Кланом я буду управлять, сидя в своём прежнем кабинете. Преемника, который будет меня сопровождать на совет лидеров, я назначу в самое ближайшее время. — Ну что ж, это твоё право, — отвечает ему Пак Сонхва. — Тогда поздравляю тебя с твоим личным кланом! Он встаёт из-за стола, подходит к Хосоку и, пожав ему руку, поздравляет.