Back in Black

      Когда они с Юци спустились в гостиную, Миён уже сидела у зажжённого камина и листала потрёпанный томик «Грозового Перевала», пока на кофейном столике остывал в кружке травяной чай. Приятный и тёплый аромат наполнял комнату. Дождь уже закончился, и солнечные лучи прыгали на листьях кустов и деревьев, рассаженных по всему пространству огромного участка. Иногда в зелени этих зарослей пробегали лисы. До слуха доносился лай.       Ведьма жестом пригласила их сесть на диван и улыбнулась.       – Как спалось?       – Как в пряничном домике, – буркнула Юци. – Всё ждала, когда ты придёшь, чтобы забросить меня в печь.       – Я даже в своей комнате слышала, как ты храпела.       – Враньё.       – Конечно. В любом случае, перед тем как я дам ответ, нужно объяснить Соён, что же представляют из себя оборотни. Учитывая, что вы ищете Сонми, могу сказать, что оборотни ещё не раз попадутся на вашем пути. Особенно одиночки. Отбившиеся от стаи легко поддаются влиянию таких могущественных сверхъестественных существ.       – Валяй, – пожала плечами Юци.       Миён повернулась к Соён.       – У этих существ много имён. «Оборотни», «ликантропы», «вервульфы», «волколаки» и так далее, но суть одна – так называют существ, способных обращаться в волков. Если обращаться к мифологии, то можно понять, что у оборотней нет определённого места обитания, они живут по всему земному шару, в районах от Арктики до Антарктики, но чаще встречаются в Западной Европе. Связано это с тем, что там проще охотиться. Ты когда-нибудь слышала о Жеводанском Звере?       – Нет.       – Это волкоподобное существо, проживавшее на территории Франции примерно в 1600-ых годах или около того. По легенде за три года он напал на более, чем 250 человек, убив 119 из них. Те, кто столкнулся с ним и смог выжить, описывали его как волка, но огромного, размером с корову, и с очень странной мордой. К тому же волки редко нападают на людей без причины, а этот даже рядом со стадом коров жертвой выбирал их пастуха.       – Иными словами, ты намекаешь, что это был оборотень?       – Я знаю, что это был оборотень, – улыбнулась Миён. – Отбившийся от стаи, напичканный зельями оборотень, который очень хотел вернуть человеческий облик.       – В каком смысле?       – Волки, изгнанные из стаи, автоматически становятся изгоями и для других стай, и в таком положении вынуждены скрываться. Долгая изоляция от других волков влияет на их разум, и они просто… просто забывают, как становиться людьми. Но жизнь в теле волка – ад, потому что инстинкты постоянно берут верх над разумом, поэтому эти оборотни стремятся любыми способами вернуться в человеческий облик. Они верят, что сделать это можно, убивая людей и поедая их плоть.       Соён вспомнила, как впервые столкнулась с настоящим волком. Тогда ей было десять, и отец взял её с собой на рыбалку на озеро примерно в сотне километров от дома. Это казалось приключением, – долгая (вообще-то чуть больше часа) поездка на машине, настоящая водонепроницаемая палатка и спальные мешки. Папа развёл костер. Он горел, потрескивая и выбрасывая в воздух искры, а приготовленный на нём суп из банки был для Чон вкуснее даже детского набора из «МакДональдса».       Вечер прошёл за разговорами и играми, а ночью Соён выбралась из палатки, чтобы отойти в кусты и встретилась взглядом со зверем. Он стоял прямо перед ней, – волк с зелёными глазами, которые светились в темноте, и пастью, наполненной острыми зубами. От него пахло кровью. Чон не знала, так ли это было на самом деле, но в ту секунду ей показалось, будто грудь этого существа покрывали бурые пятна.       Волк облизнулся, напрягся, словно хотел наброситься, а затем неожиданно отступил. В его глазах будто мелькнул испуг.       Раньше, чем Соён успела что-либо сделать, зверь с рычанием убежал в лес, а она ещё около минуты смотрела ему вслед.       – Обычные оборотни могут превращаться в волков по своему желанию. У них частично сохраняются волчьи инстинкты, поэтому они стремятся сбиться в стаю и выбрать лидера, а также найти пару на всю жизнь. На пол в этом случае они не опираются, хотя разнополые партнёрства в определённых стаях поощряются больше. Впрочем, природу их запреты не останавливают. Если два волка одного пола создали пару, то даже приказ их лидера не сможет заставить их расстаться. Такова их природа.       – Но в этом ведь нет ничего магического, не так ли?       – Абсолютно ничего.       – Тогда почему для разрыва связи нужна ведьма?       – А почему люди обращаются к психотерапевтам после разводов? Если мы говорим о паре из волков, то в этом случае разрыв невозможен, так как они оба будут не способны начать другие отношения, но пара между волком и человеком – другое дело.       – Я понимаю, но разве в случае расставания волк не может просто… эм…       – Заняться сексом без любви? – Усмехнулась Миён. – Могут, но это против их природы. Некоторые волки, разумеется, так делают, но крайне редко. К тому же это порицается.       Кивнув, Юци вмешалась в разговор.       – Создавая пару, волк на всю жизнь привязывает себя к партнёру, и это опасно для него, так как никто не гарантирует, что партнёр останется с ним навечно.       – Когда мы говорим о «разрыве связи», то имеем в виду ритуал, которые позволяет волку забыть о своей привязанности к предыдущему партнёру. Я читала об этом ночью, и это достаточно сложно даже для такой сильной ведьмы, как я. По сути, чтобы всё получилось, нужно подавить волю волка и лишить его части личности.       – И ты это сделаешь?       – Ты ведь помнишь, что мы говорим о моей девушке, Юци?       – О твоей бывшей девушке, – поправила демонесса. – Ты с ней рассталась.       – Взяла перерыв.       – Ну, Минни не в курсе.       – Если она хочет, то я приеду, но не обещаю, что проведу ритуал.       – Моя задача – тебя привести, а ваши романтические дела с Минни уже не моя проблема. Не так ли, Соён?       Не зная, что ответить, Соён пожала плечами. Перед глазами снова появилась картинка прошлой ночи: обнажённая спина Миён, её красивая кожа, покрытая сеткой уродливых и вдавленных в тело шрамов. В семинарии, где она проходила обучения, монахини шептались, что для получения сил ведьмы часто отдают свою красоту, и возможно ли, что эти шрамы – цена за могущество? Или их оставила Минни?       – Я должна взять кое-какие книги из кабинета отца на случай, если ритуал всё-таки придётся провести, но всё остальное придётся искать на месте. Подождёте здесь?       – Лучше на улице. Идём, Соён.       Приятный аромат свежести помог Чон сбросить остаток жуткого сна, и она расслабилась. По голубому небу плыли облака. Юци выгнулась, спиной вырисовывая идеальную дугу, и с прищуром посмотрела на ярко-жёлтый солнечный диск. Край футболки забрался, обнажая подтянутые мышцы живота.       – Тут красиво.       – Ага, – кивнула Юци.       – Я могу спросить, как вы с Миён познакомились?       – Мне нужна была помощь. Тогда я только освободилась от службы на Сонми и попала в крупную драку с вампирами. Вообще-то я сама напросилась, потому что хотела чем-то развлечь себя после трёх бутылок виски, но не ожидала, что они набросятся на меня всей компанией. Сильно друг друга поцарапав, мы разошлись, но тут вскрылось, что кое-кто из них успел заразить мне кровь. Для меня это было несмертельно, но болезненно, и Шухуа сказала, что я должна обратиться к ведьме. Миён просто жила поблизости.       – А как ведьмы получают силы?       – Каждый по-своему. Миён – природная ведьма, она родилась со способностями, но бывают и те, кто продают душу за то, чтобы стать сильнее, или те, кто просто использует книги, чтобы получать какую-то пользу для себя. Я знала один ковен… ну, как ковен, просто троицу домохозяек из пригорода, которые использовали книгу по тёмной магии для того, чтобы платить меньше налогов и получать лучшие награды на ежемесячной выставке керамических изделий.       – Серьёзно?       – Конечно. Мы с Шухуа так смеялись, что даже решили не забирать у них книгу. Так, вырвали листы с опасными заклинаниями, чтобы они случайно не навели порчу на какую-нибудь соседку, которая как-то не так посмотрит на их мужей.       – Люди невероятны, – выдохнула Соён.       – Из хорошего – их дети поступили в первоклассные колледжи и добились хороших результатов без магии, а их матери… даже не хочу знать, что с ними, – глянув на часы, Юци подтолкнула Соён плечом. – Проверь, чем она занимается.       – Почему я?       – Мне нельзя в её кабинет.       – То есть ты не хочешь идти в её кабинет?       – Нет, гений, – усмехнулась Юци. – Мне как раз нельзя в тот кабинет, о котором она говорила. Не знаю, кто из её родителей так боялся демонов, но половина второго этажа набита всякого рода оберегами от таких, как я. Убить меня они не смогут, не неприятно сделают, а я этого не хочу.       Пожав плечами, Соён вернулась в гостиную. Со второго этажа доносилось копошение, и одна из дверей в конце коридора оказалась открыта. Кабинет отца Миён представлял из себя роскошную во всех отношениях комнату, заставленную массивными шкафами из тёмного дерева, с паркетным полом и дорогого вида столом. Прямо за ним висел портрет солидного мужчины лет пятидесяти с книгой Достоевского в руках. Под рамой, за стеклом стояла на паре подпорок плеть с резной ручкой, а на позолоченной табличке снизу была курсивом выведена цитата: «Дети, повинуйтесь своим родителям в Господе, ибо сего требует справедливость. Почитай отца твоего и мать, это первая заповедь с обетованием: да будет тебе благо, и будешь долголетен на земле. (Ефесянам 6:1–3)».       – Соён? – Миён высунулась из-за одного из шкафчиков. – Юци всё ещё боится заходить в эту комнату?       – Она сказала, что весь второй этаж набит всякими штуками против демонов.       – Я убрала их ещё лет пять назад, – пожала плечами Чо. – Но не стоит ей говорить. Пусть хоть где-то ведёт себя осторожно.       Поставив на стол ещё несколько книг, Миён перевязала их тонкой верёвкой и взяла в руку обе связки. Её руки выглядели слабыми, но тяжёлые на вид стопки она держала так легко, будто они ничего не весили, даже напевала что-то себе под нос. В сумочке через плечо лежало несколько склянок с порошками и жидкостями неестественно-ярких цветов.       – Идём? – Спросила Чо.       – А… да… да, конечно.

***

      Когда Миён села за руль, пикап Шухуа начал двигаться ощутимо быстрее. Она вела, не заботясь о скоростном режиме и камерах, других водителях, хотя за двенадцать часов пути они встретились им всего пять или шесть раз. Её тонкая рука совсем не подходила к грубой окантовке руля, но управляла им с мастерством профессионального гонщика. Смотреть при этом на дорогу Чо нужным не считала, предпочитая болтать с Соён (и иногда с Юци) о различных светских мелочах.       К собственному удивлению, Чон не боялась. Уверенность Миён передалась и ей, и она с удовольствием следила за дорогой, наслаждаясь зелёными пейзажами, проносящимися за окнами.       Хотя к логову оборотней они подъехали после полуночи, их ждали. В некоторых лачугах горел свет, а на центральной площади, разгораясь, выбрасывал в небо столпы искр огромный костёр. Четверо взрослых волков сидели вокруг него, пока молодняк поодаль от них готовил на гриле то, что должно было стать их поздним ужином. Едва пикап проехал через шлагбаум, все оборотни одновременно повернули к нему голову.       Словно не замечая на себе пристального внимания, Миён вышла из машины и покрутила на пальце ключи. Даже после двенадцати часов в дороге она выглядела великолепно. Широкая белая рубашка красиво струилась по идеальному телу, доходя до точки чуть ниже середины бедра, а короткая юбка подчёркивала красивые ноги. От влажности каштановые волосы слегка пушились и кудрявились, рассыпаясь по хрупким плечам.       Улыбнувшись, она провела по ним пальцами и прошлась взглядом по волкам у костра.       – Соён!       Суджин притянула Чон к себе, коротко обнимая за плечи.       – Привет, – Соён улыбнулась.       – Так рада, что ты в порядке.       – Да, я тоже. Как поиски тётушки Энн?       – Люди Минни нашли её в больнице на другом конце штата. Мы с Шухуа ждали вас, чтобы решить, что делать дальше.       Шухуа отделилась от толпы молодых волков и вальяжно подошла к ним, держа в одной руке гамбургер.       – А я дождусь слов от том, что ты рада меня видеть? – Спросила Юци.       – Не хочу тебе врать, – отмахнулась банши.       – Тогда дай поесть.       – Обойдёшься.       Резким движением Юци попыталась вырвать из её рук гамбургер, но Шухуа ловко увернулась и слабо ударила демоницу по щеке.       – Сука, – буркнула Сон.       – Я тоже по тебе не скучала.       Их разговор прервал тихий вздох. Когда Соён повернула голову, Минни уже стояла у костра и смотрела на Миён, которая словно не могла сделать ни шага. В её взгляде было столько любви и нежности, что любой, кто увидел бы их, сразу понял, что их связывали долгие, трепетные отношения, построенные на взаимных чувствах. Миён говорила о том, что оборотни находят пару на всю жизнь, но и она смотрела на Минни так, словно уже никогда не смогла бы влюбиться ни в кого другого.       – П-привет.       – Привет, – выдохнула Минни. – Давно не виделись.       – Да.       – Ты отлично выглядишь.       – Ты тоже. Отличная рубашка. Новая?       – Да, всего три года.       Недовольный кашель отвлёк их от диалога.       Из хижины, которую занимала Минни, вышел на крыльцо высокий и широкоплечий мужчина. Его чёрные волосы были припорошены сединой, словно снегом, а в густой бороде широкими белыми полосами проступали седые клочья жёстких волос. Из-за скрещенных на груди рук его грудь выглядела ещё более широкой. Соён поёжилась. Давно она не видела во взгляде такое презрение.       Развернувшись на звук, Миён усмехнулась.       – Господин Ким, – пропела она. – Как ваша диарея? Чувствуете себя лучше?       – Заткнись, ведьма.       – Отец, – Минни сделала шаг вперёд.       – Я рад, что ты сделала так, как я сказал. Это было правильное решение.       – У меня будет просьба.       Брови мужчины взметнулись вверх.       – Да?       – Юци и Шухуа избавили лес и нас от хтони, которая могла привлечь охотников, поэтому я чувствую себя обязанной им. Пожалуйста, пока ты здесь, могу я отправиться с ними в ту больницу, о которой говорила, и помочь с той женщиной, которую искала? Просто… эм… тот город, в котором располагается эта больница, обладает дурной славой, и мне бы хотелось убедиться, что тем, кто оказал стае такую помощь, ничего не угрожает.       – Это благородный порыв, дочь моя.       Шухуа выступила вперёд.       – Миён придётся поехать с нами.       Отец Минни бросил на неё тяжёлый взгляд.       – И для чего же?       – Мы не знаем, с чем можем столкнуться. Судя по тем сведениям, что у нас есть, только за последний год семеро жителей того города скончались от неизвестных причин. Мы не можем знать наверняка, что за существо там обитает, поэтому помощь природной ведьмы будет неоценима.       – То есть вы хотите убедить меня, что демона, банши и оборотня не хватит, чтобы справиться с какой-то хтонью?       – Это край индейцев, господин Ким, – возразила Юци. – И духи, которых они могли вызывать, древнее даже вас, не говоря уже о вашей дочери и мне. Шухуа знакома с классификацией всякого рода ужасов, но не обладает магией.       – Вы что, хотите остаться со мной наедине, господин Ким?       Это прозвучало настолько насмешливо, что старший оборотень покраснел от злости.       – Ладно, – бросил он. – Но как только вы вернётесь, она, – указал на Миён. – Проведёт ритуал.       Со взглядом, в котором явно читалось «ага, так и сделаю, старый козёл», ведьма поклонилась и направилась к пикапу. Вещи Суджин и Шухуа были уже собраны, поэтому они просто положили сумки в багажник и заняли места в пикапе. Минни в вещах не нуждалась. Накинув на плечи куртку, она устроилась сзади, зажав Соён и Суджин между собой и Миён. От напряжения, повисшего в воздухе, в животе скапливалась тяжесть.       – Готова ко встрече с семьёй, Суджин?       – Да.       Почувствовав в голове неуверенность, Соён накрыла руку подруги своей.       – Всё будет в порядке. Я в этом уверена.