Haunted

— Привет, веснушка. Хёнджин ухмыльнулся, а Феликсу пришлось сглотнуть тугой ком в горле и собраться с мыслями, чтобы не выдать свой ступор. Он боялся, что вместо слов изо рта вырвется невнятный звук. — Привет. Мир вокруг словно растворился в дымке чужого присутствия. Он пытался вырваться в реальность — сосредоточиться на происходящем ясным взором, но видел только Хёнджина. Когда тот медленно провёл взглядом по его телу, цепляясь за обнажённые плечи и живот, всё стало только хуже. Хёнджин облизнул губы и прикусил их, словно оценивал блюдо перед тем, как впервые отведать. В голове щёлкнуло. Феликс понял, о чём говорил его друг. Взгляд напротив был наполнен не просто интересом — в нём смешались голод, смятение, одержимость. Но самое страшное то, что он смотрел точно так же. — Ты выглядишь… — Хёнджин шагнул ближе и снова провёл языком по губам, будто пробовал на вкус собственные слова. — … невероятно аппетитно. Феликс сбивчиво вдохнул. Он застрял на распутье: «Налево пойдёшь – себя потеряешь, направо пойдёшь – себя спасёшь». Надо было бежать со всех ног и прятаться в тёмном углу, но он замер. И остался. — Да? — блондин захлопал ресницами, бросил взгляд вниз и понял, что и правда чувствует себя... великолепно. — М-м-м, — юноша протянул руку и коснулся его цепочки, кончиками пальцев перебирая кулон — маленького сверкающего ангела. Феликс заворожённо смотрел на чужие ладони — большие, так контрастирующие с его хрупким телом. Эти ладони только что держали его талию, будто были созданы для этого. Он вздрогнул, когда чужие пальцы случайно задели кожу ниже кулона. Жар волной прокатился по телу, румянец вспыхнул на щеках. Простое прикосновение, а он уже чувствовал себя чёртовым подростком на грани. — Чего ты хочешь? — Хёнджин убрал руку, но в голосе звучала насмешливая мягкость. — Ч-что? — Феликс моргнул, пытаясь собраться с мыслями. — Выпить, — ухмыльнулся тот, будто читал его мысли. — Что будешь? Юноша смущённо отвернулся и схватил знакомую бутылку клубничной текилы. — Любишь сладкое? — задал вопрос, внимательно наблюдая за каждым его движением. Дыхание сбилось. Хёнджин выглядел слишком хорошо. Чертовски привлекательно — до потери рассудка. Он налил немного текилы в стакан, но Хёнджин надавил на горлышко бутылки, чтобы жидкость плеснулась сильнее. Феликс не остановил его. В конце концов, он и хотел напиться, да? Брюнет что-то спросил, но слова потерялись в накалённом воздухе. — Твоя очередь, — выдавил он, когда где-то внутри проклюнулась запоздалая смелость. — Отлично, — Хёнджин достал из шкафа пару рюмок. — Как насчёт выпить по всем правилам? Феликс молча смотрел, как тот выставляет на стол солонку и миску с дольками лимона. — Пил так когда-нибудь? — Нет, — ответил честно. — Тогда слушайся меня. Блондин ожидал подробного объяснения... но Хёнджин встал у него за спиной. — Сначала соль, — голос прозвучал низко, почти опасно. Феликс вздрогнул, когда холодный лимон коснулся кожи и оставил влажный след от ключицы до мочки уха. — Подержи вот так, — дольку вложили в его пальцы, приподняли руку. Феликс послушно замер. А потом почувствовал тепло – чужая грудь прижалась к нему. — Хороший мальчик, — шёпот на грани дыхания заставил содрогнуться. Нечто внутри растеклось жаром по телу. — А теперь не двигайся, малыш. Вопреки - дёрнулся. «Веснушка». Всегда «веснушка». А теперь… малыш. Новое прозвище резануло по нервам, пульсом отозвалось где-то глубже. А вот и соль – на влажный след от лимона посыпались мелкие крошки. Руки крепко удерживали его: одна обхватила талию, другая зарылась в волосы и оттянула локоны, заставив обнажить шею. Феликс едва не потерял сознание: горячий, влажный язык мазнул кисло-солёную кожу. Пальцы вцепились в край столешницы, а с губ сорвался глухой стон, когда он прикусил чувствительное место. Он метил шею, как голодное животное. Соли не осталось - но он кусал, облизывал, царапал клычками. Всё его тело — каждая клеточка и пучок нервов — откликалось на смесь боли и наслаждения. Феликс всхлипнул громче и невольно толкнулся бёдрами назад - твердеющий член упёрся в мягкую плоть ягодиц. — Блять, — хриплый выдох обжёг кожу. Он с силой укусил его за загривок и тут же зализал следы зубов, потом мокрыми губами спустился ниже: целовал лопатки, косточки позвоночника. Каждое прикосновение заставляло выгибать спину, и брюнет только яростнее припадал к ней. «Спасибо тебе, Хан Джисон», - пронеслось в голове. Но всему хорошему приходит конец. Хёнджин вдруг отстранился, подтолкнул его локоть и залпом выпил шот. Но отпускать не собирался. Одним движением развернул младшего и прижал к столешнице. Они смотрели друг на друга — жадно, с вызовом. Щёки пылали, дыхание не поспевало за колотящимся сердцем, а внизу живота ныла сладкая тяжесть. Хёнджин сжал тонкое запястье и потянул вверх. Точно, лимон. Тёплые, мягкие губы обхватили дольку, в мякоть вонзились зубы – всё это с томным взглядом в поблёскивающие золотом глаза. Он сглотнул кислый сок, но ему было мало. Кончик языка лениво прошёлся по подушечкам пальцев, будто пробовал на вкус. Будто хотел запомнить. Феликс затаил дыхание — в голове шумело, мысли путались: он был как падший ангел — прекрасный и порочный. Обещающий рай, но ведущий в пропасть. Как же легко было представить эти губы не на пальцах. Припухшие и алые — посасывающие головку и слизывающие горьковатые капли с тем же удовольствием и жадностью. — Хёнджин… — он сорвался на шёпот. — Феликс… — хрипло отозвался тот. Расстояние между ними исчезало с каждым вздохом. — Я когда-нибудь говорил тебе… что ты меня с ума сводишь? Лбы соприкоснулись. Одно неверное движение — и всё изменится. — Ты много чего говорил. Но не это, — чуть слышно ответил он с горечью. Прошлое никуда не делось - оно давило на грудь. Видеть Хёнджина таким — как будто что-то чувствующим — было страшно. Потому что это рушило всё, что он строил годами. Всё, что должно было защитить его. И виноват был он сам - потому что дал слабину. Хёнджин замер. Проказливый огонь ещё тлел в его глазах, но поверх него легла тень чего-то мрачного. Он, похоже, тоже вспомнил. Только не сказал ни слова. Феликс почувствовал, как внутри всё сжимается. Если это была игра — он не хотел в неё ввязываться. Если ложь — не собирался ей верить. Если Хёнджин хотел его только на миг — зачем давал надежду? — Я… — Хёнджин открыл рот, но не успел договорить. — Ликс! — знакомый голос прорезал шум толпы. Феликс дёрнулся, словно его поймали врасплох, и резко развернулся. Чанбин пробирался сквозь толпу, размахивая рукой высоко в воздухе. Кухня была забита под завязку. У Феликса в голове была каша: когда это вообще случилось? Разве они не вдвоём там были? Он быстро шагнул в сторону и провёл рукой по волосам — словно стирая с себя следы чужих прикосновений, - а Хёнджин не шелохнулся. Так он думал, но не видел поджатых губ, дрогнувшего выражения лица. Не видел и сожаления, мелькнувшего в глазах слишком явно. — Эй, Бин, — Феликс улыбнулся широко и беззаботно, будто ничего не произошло. Та самая улыбка — лёгкая, солнечная, обезоруживающая. Улыбка для всех и каждого. Кроме Хёнджина. — Всё нормально? — Чанбин скользнул по ним внимательным взглядом, отмечая растрёпанные волосы и напряжённые плечи. — Да, просто выпивали, — Феликс отвлечённо пожал плечами, задрал голову и выпил до дна. Потом налил ещё и протянул другу. — Будешь? — Почему бы и нет, — ухмыльнулся Чанбин, чокнулся с ним и одним глотком выпил шот. Будто осмелевший от спирта, он положил руку Феликсу на поясницу, наклонился к уху и начал что-то шептать. А Хёнджин смотрел. Сжимал кулаки, морщил лоб и чувствовал, как внутри всё сдавливает, но отвернуться не мог. Рука Чанбина лежала на обнажённой спине — естественно, непринуждённо. Сам Феликс даже внимания на это не обратил, будто так и надо. Когда он стал для него просто фоном? Просто фигурой в толпе? Разве его поцелуи можно так быстро забыть и счастливо хихикать в компании другого? Разве он ничего для него не значил? Однако на деле всё было не совсем так. Паническое, слишком резкое хихиканье должно было выглядеть естественно. По задумке. Должно было отвлечь от подрагивающего в штанах члена, от рассеянного взгляда и красных щёк, что кричали о близости с Хёнджином. — Джисон тебя ищет, — Чанбин ловко закинул в рот дольку лимона. — Говорит, ты ему реванш должен. — Боже, — Феликс закатил глаза и бросил быстрый взгляд через плечо. Хёнджина уже не было. Ну и хорошо. Так даже проще. Так легче. Просто дальше выпивать. Просто забыть. — А вот и ты! Голос раздался совсем рядом, и в следующее мгновение на него навалился Джисон — тяжёлый, тёплый, уже изрядно пьяненький. — Ты как так нажрался? — усмехнулся Феликс, но ответа не ждал. — А это не важно! Важно то, почему ты трезвый?! — Джисон округлил глаза, будто это что-то из ряда вон выходящее. — Мы только пришли, — напомнил блондин. Но тот уже не слушал. Схватил его за руку и потащил в зал, где под грохот музыки шаталась пьяная толпа. Воздух был густым, наполненным жаром тел, голосами, смехом. — Так, дорогой, ты мне кое-что должен, — Джисон остановился и ткнул в него пальцем. Потом кивнул в сторону двух парней, устроивших нечто вроде соревнования по питью. Феликс уставился на них. — Ты серьёзно? — он поморщился от вида стекающего по подбородкам пива. — Ну и гадость. — Ой, да брось! — Джисон закатил глаза. — Ты обещал. — Ты не выдержишь и минуты, — Феликс фыркнул, когда один из «соревнующихся» завалился набок. — Точно хочешь? — Да расслабься ты уже, — Джисон картинно вздохнул, подошёл ближе и чуть встряхнул его за плечи. — Ты вообще веселиться собираешься, или так и будешь весь вечер стоять? — Я просто говорю, что— — Тсс, тсс, тсс, — Джисон прижал палец к его губам. — Просто доверься мне. Он громким криком оповестил толпу о соревновании, и все мигом начали скандировать их имена. — Ликс, покажи ему! — поддержал Минхо, уже изрядно навеселе. — Может, он вырубится и, наконец, заткнётся, — проворчал Чонин и похлопал Феликса по плечу. — Я не пью пиво, — всё же попытался возразить он, хоть и знал, что сопротивляться бесполезно. — Тогда шоты! — выкрикнул Сынмин, ухмыляясь. Джисон тут же развернулся, ткнул в него пальцем и расплылся в широкой улыбке. — Ты сегодня в ударе, Ким Сынмин! Феликс даже не успел понять, как оказался за столом, но перед ним как по команде выстроился ряд из пятнадцати рюмок с текилой. Разогретая алкоголем толпа гудела, все уже были в одном шаге от беспамятства. Но он… он был удивительно спокоен. Он хотел быть здесь. Никто его не заставлял. — Делайте ставки, господа, — усмехнулся Сынмин и по-брокерски важно выслушал предположения. — Готовы?! — кто-то с розовыми волосами взмахнул красной тряпкой. — Раз! Два! Три! Они рванули вперёд. Шот за шотом текила жгла горло, но приятное тепло разливалось по телу, сладкий привкус заглушал крепость. Однако каждая рюмка шла всё тяжелее. Джисон пил. Значит, и Феликс должен был. Толпа кричала, подгоняла, подстёгивала – сдаваться было нельзя. Он чувствовал себя бегуном на финишной прямой. Оставалось только сделать последний рывок. Феликс покосился на друга— тот уже едва держался, веки тяжело опускались, движения замедлились, а руки дрожали. Он продержался ещё несколько секунд, потом сдался — замер, что-то невнятно пробормотал и рухнул лицом в стол. Толпа вокруг затаила дыхание, и Феликс уже потянулся за новым шотом, но шатен его опередил. — Всё, сдаюсь… — простонал Джисон, не поднимая головы, и слабо вскинул руку. Розововолосый рефери тут же подхватил запястье Феликса и задрал его вверх. Толпа взревела, скандируя его имя и требуя продолжения, но оба участника были явно не в форме. Как только шум немного стих, алкоголь окончательно взял верх. Контуры людей поплыли, лица друзей слились в пёструю, размывающуюся картину. Всё гудело и дребезжало. Голоса вокруг стали приглушёнными, а рука на запястье казалась одновременно невесомой и невыносимо тяжёлой. Феликс попытался сфокусировать взгляд. — Ох, бля… — он запрокинул голову. Минхо хлопал Джисона по щекам, пытаясь привести его в чувство. Чонин пытался не дать Сынмину допить за ребятами рюмки, а остальные уже делали ставки на новую жертву алкогольного соревнования. Феликс медленно поднялся, упираясь ослабшими руками в стол, и сразу понял - пол под ногами шаткий, как палуба корабля. Он качнул головой и пошёл к выходу: одного нечаянно толкнул в плечо, другую – в спину, третьему вообще опрокинул стакан. Конечно, тут же извинился - хотя не уверен, что вслух. В конце коридора показалась дверь в ванную. Он почти побежал к ней. Он не хотел в туалет. Просто… нужно было немного тишины, чтобы прийти в себя. Но дверь оказалась заперта. Из-под неё пробивался свет. — Эй! Открывай! — он навалился лбом на дверь, чтобы удержать равновесие, и дёрнул ручку. Заперто. — Ну ты там надолго?! — дёрнул ещё, сильнее. — Открывай, блять! — стучал кулаком изо всех сил, топал ногами. Дверь распахнулась. Феликс полетел вперёд: споткнулся о порожек и инстинктивно вытянул руки перед собой, чтобы за что-нибудь зацепиться и не свалиться на пол. Но вместо стены или дверного косяка врезался во что-то твёрдое. Точнее, в кого-то. Тепло, широкая грудь, сильные руки. Феликс часто заморгал в попытках хоть что-то разобрать в размытых очертаниях перед собой. Тело было чужим, но почему-то ужасно знакомым. Когда он наконец сфокусировал взгляд, ему захотелось зажмуриться обратно. — Только не ты… — простонал он. Хёнджин смотрел на него с нескрываемым весельем. — А ты, похоже, не очень-то рад меня видеть, — ухмыльнулся он и чуть разжал руки, вынуждая юношу вцепиться в него сильнее, лишь бы не рухнуть. — А с хуя ли мне радоваться? — блондин скривился и вырвался из его хватки. Следующим спасительным оплотом стала раковина. — Ну, даже не знаю, — задумчиво протянул Хёнджин. Он закрыл за ними дверь, облокотился на неё спиной и наблюдал, как Феликс борется за равновесие с помощью белого фаянса. — Сколько ты выпил? — спросил он, сделав пару шагов вперёд. — С Джисоном… был… — Феликс запнулся, запутался в словах, неуверенно махнул рукой. — Конкурс. Я выиграл. — Он попытался выпрямиться, но тут же покачнулся, и Хёнджин быстро подхватил его за талию. Холодная ладонь легла ему на лоб. Сначала раскрытая, потом тыльная сторона. — Тебе нормально? — забота била через край. — М-м… — Феликс довольно выдохнул и потёрся щекой о ладонь, вжался в неё сильнее. Хёнджин усмехнулся. "Забавно. Он вообще понимает, что творит?" — Ты в хлам, да, малыш? — голос звучал слишком мягко, и смотрел на мурчащего в руках блондина он тоже слишком нежно. — Не называй меня так, — пробормотал Феликс. — Почему? — Хёнджин медленно провёл большим пальцем по его скуле. Улыбка расползлась шире, когда тот чуть вздрогнул. — Это… — Феликс сглотнул. — Это… неправильно. Он резко схватил Хёнджина за запястье, убрал его руку и отвернулся к раковине. Обмыл холодной водой затылок в попытках сбить жар и прийти в себя. — Неправильно? — Хёнджин не отставал. Он наклонился ближе, заглядывая ему в глаза через зеркало. Дыхание обжигало кожу, и Феликс зажмурился. — Я должен тебя ненавидеть, — прошептал он. — Должен? — губы Хёнджина почти касались кожи. Феликс резко выдохнул. — Я тебя ненавижу, — он посмотрел в отражение и встретился с этим чёртовым взглядом — слишком внимательным, слишком цепким, слишком прожигающим. — Правда ненавижу. — Уверен? — шёпот Хёнджина прозвучал прямо над ухом. Словно ледяное прикосновение к разгорячённому телу. Горло сжалось, пальцы впились в раковину до побеления костяшек. Его бросало то в жар, то в холод. — Д-да, но… — он осёкся. Даже пьяный он понимал – говорить что-то такое точно не стоило. Хёнджин придвинулся ближе, почти касаясь грудью спины. — Но?.. — выдохнул он ему в шею. Такая уверенность и напор, будто он уже знал ответ. Просто ждал, когда Феликс скажет вслух. Блондин покачал головой и включил кран. Холодная вода брызнула на пальцы, он зачерпнул её и прижал к разгорячённому лбу. — Мне надо поссать. Выйди. Он даже не взглянул на Хёнджина — боялся, что если посмотрит, то провалится в тёмный омут и не выберется обратно. Тихий хлопок двери, и вот - он наедине с шумом воды. Феликс закрыл глаза и глубоко вдохнул. Ему было тошно от самого себя — от мыслей, от реакции тела, от чужой власти над тем и другим. Стоило брюнету подойти ближе, стоило заговорить бархатистым голосом — и Феликса накрывало с головой. Чистой похотью. Но даже так… Она непозволительна, когда речь о Хван Хёнджине. Феликс достал телефон и с ходу набрал Джисона. Пусть тот наверняка уже валялся на диване в отключке, но надежда умирает последней. Гудки. Тишина… Он уже хотел сбросить, но в динамике вдруг раздался залихватский голос: — Фе-е-еликс! — орал Джисон. Ну да, трезвости в нём явно не прибавилось. — Ты где?! Бинни тебя ищет! — Джи, мне нужно поговорить, — голос прозвучал куда серьёзнее, чем он ожидал. Джисон мгновенно притих, что-то невнятно пробормотал и фыркнул: — Мы в зале, - ну, хоть на разговор его трезвости хватит. — Понял, иду. Феликс ещё раз посмотрел на себя в зеркало, сглотнул и вышел из ванной. Долго искать не пришлось. Джисон калачиком свернулся подле Минхо, лениво посмеиваясь над какой-то шуткой. Завидев друга, он тут же спрыгнул с дивана и подошёл к нему. Весь дом превратился в одно сплошное пьяное месиво – алкогольный муравейник. Люди лезли изо всех углов, и блондин был почти уверен, что Минхо знает от силы половину из них. — Эй! — Джисон взял его за руку и оттащил в угол. — Ты как? — Нормально, — Феликс прочистил горло. Он хотел завести этот разговор, но не был уверен, что вообще способен его осилить. — Мне просто… нужен совет. Или чтобы меня отчитали. Или ещё что-нибудь. — Поконкретнее, лапочка, — он прищурился. — Я тупее обычного, когда пьяный. Феликс хрипло рассмеялся — именно это ему сейчас и было нужно. — Ладно, — он закусил губу, нервно теребя пальцы. Пол под ногами всё ещё плыл, но стыд за всю ситуацию ощущался до ужаса отчётливо. — Хёнджин. Уголки губ друга тут же поползли вверх. Он скрестил руки на груди, облокотился о стену и хмыкнул: — Уже трахнулись? — Нет! — Феликс тут же всполошился и привалился к стене. — Боже, что со мной не так… — Хочешь, скажу? — Джисон тут же напрягся, как будто собирался выдать самый мудрый анализ в своей жизни. — Тебе двадцать один и ты девственник. У тебя под боком живёт нереально горячий сводный брат, который хочет тебя так же, как ты его. Вот ты и страдаешь. Разок переспите и пройдёт. — Спасибо, Шерлок, — блондин закатил глаза. — Но я не это имел в виду. Хотя, чего уж там, его друг был прав. Впервые в жизни. — А что тогда? — Джисон нетерпеливо подпрыгнул на месте. — Я не должен ничего к нему чувствовать, — Феликс раздражённо выдохнул. — Почему? — юноша склонил голову набок, как будто услышал что-то странное. — Он же секси. — Да, но почему он меня так привлекает? — он сжал кулаки, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение. Джисон нахмурился, почесал затылок и выдал самый очевидный ответ: — Потому что… он секси? — Это не объяснение. — Феликс продолжал мотать головой. — Ты пьяный, лапочка. Это объяснение, и ещё какое. Блондин резко повернулся к нему, лицо было абсолютно серьёзным: — А ты сам хочешь с ним переспать? — Чего?! – Джисон аж подался вперёд от возмущения. — Нет! Ну, то есть, он симпатичный, но я бы не стал его трахать. — Именно! — он ткнул в чужую грудь пальцем, словно нашёл ключ к разгадке. — Ты можешь, блять, говорить понятнее? — простонал шатен. — Он симпатичный, но ты его не хочешь. Не испытываешь к нему ничего. Так почему я должен? Почему не могу просто сделать вид, что его нет? Феликс сыпал вопросами так, будто Джисон обязан знать ответы на все из них. Тот пару секунд просто молчал с широко раскрытыми глазами, но ответил: — Я либо слишком пьян, либо ты реально несёшь какую-то экзистенциальную хуйню. — Джи, это ненормально, — Феликс раздражённо провёл руками по лицу. — Да нормально это! — друг схватил его за плечи и встряхнул. — Сердцу не прикажешь, Ликс! Так получилось, и что теперь? Плакать? — Он… — Феликс резко прикусил язык: он едва не сболтнул лишнего. Джисон знал, что Феликса в школе травили, а вот кто был зачинщиком - нет. Не знал он и о подростковой влюблённости в хулигана. И меньше всего на свете он хотел рассказывать. Джисон не поймёт. Никто бы не понял. Слишком личное, слишком стыдное, слишком болезненное. Феликс втянул воздух, но стало только тяжелее. Алкоголь понемногу отпускал, оставляя после себя вязкое онемение в теле и мутный туман в голове. — Так, — Джисон окинул его цепким взглядом и довольно кивнул. — Тебе срочно нужен шот. И моя гениальная помощь. Он закинул руку ему на плечи и потянул обратно к друзьям. Феликс поплёл ноги за ним, но вдруг замер при виде знакомого силуэта. Высокий. Беспечно раскинувшийся на полу с пластиковым стаканчиком в руках, он поднял ленивый взгляд. На секунду уголки его губ дрогнули — почти незаметно. Может, Феликсу просто почудилось. А может, и нет: в чужих глазах слишком ярко горела кокетливость. — Держи, котёнок, пропусти стаканчик, — Джисон сунул ему рюмку, и блондин залпом её осушил. Горячая волна прокатилась по телу. — Ну что, — Джисон хищно ухмыльнулся, потирая ладони. — Кто хочет сыграть в игру?