paper princess

Следующим утром Рюджин не отвозит меня на работу. Когда я вышла из дома, она уже уехала на свою тренировку. И это неудивительно. Думаю, она совсем не ожидала, что я предложу ей перемирие. И сейчас, по дороге в школу, она гадает, не очередная ли уловка мои вчерашние извинения. Нет, это не уловка. Я твердо решила придерживаться принятого вчера решения: я больше не собираюсь конфликтовать с Шинами вообще. В пекарню я отправляюсь на автобусе, три часа работаю бок о бок с Су Рён, а потом пешком отправляюсь в школу и сразу же забегаю в туалет, чтобы переодеться в школьную форму. Выходя из женского туалета, я натыкаюсь на девушку, с которой Юна вроде как раньше встречалась. По-моему, ее зовут Соён. Как только она видит меня, ее губы сжимаются в тонкую линию. Протискиваясь мимо, девушка шипит: — Шлюха. Одно это слово как удар в живот. Я замираю на месте, засомневавшись, вдруг ослышалась, но, когда продолжаю свой путь по коридору и каждая ученица одиннадцатого класса смотрит на меня со злобой, я понимаю: что-то не так. Парни же наоборот, ухмыляются и улыбаются мне. Видимо, по какой-то причине сегодня я снова тема для обсуждений номер один. Я нахожусь в полном неведении до тех пор, пока у шкафчика не натыкаюсь на Черён. — Почему ты не рассказала мне, что целовалась с Юной? — приглушенным голосом сердито спрашивает она. Учебник по математике чуть не падает у меня из рук. Стоп, так все это из-за Юны? Но мы целовались в моей комнате, и вряд ли Рюджин растрепала об этом всей школе. Так откуда, черт возьми, все знают… Клуб. Твою мать. В голове проносятся воспоминания того вечера, а Черён начинает смеяться. — Так и знала, что не следовало спускать с тебя глаз, — дразнится она. — Но мы ведь даже не пили! А значит, ты целовалась с ней трезвая! Мне нужно будет провести с тобой профилактическую беседу? Я вздыхаю. — Наверное? Мимо нас проходят девушки, с которыми Рён познакомила меня на вечеринке. Розэ – Пастели, как она зовет их. Троица поворачивается, чтобы посмотреть на меня, а потом начинает злобно перешептываться.  — Это было глупо, — признаюсь я. — Я совсем не думала о последствиях. — Потому что в ту ночь все мои мысли были заняты Рюджин и тем, как она смотрела на меня, когда я танцевала на сцене. — Значит, все в курсе? Черён ухмыляется. —  О, да. Все только об этом и говорят, а ведь еще первый звонок не прозвенел. Соён в бешенстве. Еще бы. Если Соён это взбесило, могу лишь представить реакцию Розэ. Как так, чтобы «оборванка» типа меня решила прибрать к своим грязным ручонкам одну из ее бесценных Шинов? Она, наверное, рвет и мечет. — А ты? — спрашиваю я единственного человека, чье мнение действительно имеет значение. — Ты в бешенстве? Рён фыркает. — Из-за того, что ты засунула свой язык в глотку Юны? Какое мне до этого дело? Именно такой ответ я надеялась услышать и продолжаю цепляться за него, когда мы расходимся в разные стороны, каждая на свой урок. Плевать, что все шепчутся и что девчонки и парни мечут в меня кинжальные взгляды, стоит мне переступить порог классной комнаты. Черён единственная, чье мнение важно для меня. И все же, когда подходит время перекуса, я уже готова рвать на себе волосы. У каждой девушки и каждого парня, которые проходят мимо меня по коридору, такой вид, будто они хотят меня убить. И Юна делает все еще хуже, когда сворачивает к моему шкафчику, чтобы крепко обнять меня. Она притворяется, что не замечает устремленных на нас взглядов, но для меня они сродни пытке. — Ты Йеджи, верно? Я только что засунула все учебники в свой шкафчик, когда ко мне подходит парень в полосатой футболке с торчащими светлыми волосами. Нелепый вопрос, потому что ему прекрасно известно, кто я такая. Эти детишки учатся все вместе, наверное, еще с детского сада, так что в Академии «Астор-Парк» нет ни одной живой души, которая бы не знала о новенькой «Шинов». —  Ага. — Я придаю лицу безразличное выражение. — А ты? — Хван Хёнджин. — Он протягивает руку, а когда я не пожимаю ее, смущенно опускает. — Я уже давно хотел представиться, но… — Парень пожимает плечами. Я закатываю глаза. — Но это было против правил моих обожаемых Шинов? Он робко кивает. Боже, нет ничего хуже этих людей. — Тогда почему ты решил представиться мне сейчас? Парень снова пожимает плечами. — Несколько моих друзей были в клубе в субботу. Они сказали, что видели тебя с Юной. — И что? — Я жду очередного оскорбления, но ничего такого не происходит. — А то, что правила изменились. Из-за Рюджин никому нельзя было приглашать тебя на свидания. Но тем вечером ты была с Юной, значит, теперь все по-другому. Стоп, он хочет пригласить меня на свидание? Я с подозрением смотрю на него. — И ты не собираешься обозвать меня шлюхой за то, что я целовалась в том клубе с Юной? Его губы изгибаются в усмешке. — Если бы я называл каждую девушку, которая целовалась с Юной, шлюхой, в школе бы ни осталось ни одной приличной. Я не в силах сдержать смех. — Я серьезно, — продолжает Хёнджин. — Пьяные поцелуи с Шин Юной можно считать чем-то вроде обряда посвящения «Астор-Парка». — Ты говоришь так, исходя из личного опыта? — вежливо интересуюсь я. Он широко ухмыляется. А парень хорош собой, если честно. — Было дело, пару лет назад. А вообще я подошел спросить: может, ты захочешь как-нибудь поужинать со мной? Меня снова охватывают смутные подозрения, и Хёнджин, должно быть, чувствует это, потому что тут же добавляет: — Это не обязательно сразу должно быть свидание. Просто дружеские посиделки, если тебе так будет спокойнее. Я просто хочу поближе узнать девчонку, которая держит всех Шинов на коротком поводке. Я по-прежнему сомневаюсь. Тогда Хёнджин нетерпеливо вздыхает. — Можно твой телефон? Сама не знаю почему, я засовываю руку в задний карман и, вытащив свой телефон, отдаю ему. Его пальцы быстро скользят по сенсорному экрану. — Вот. Теперь у тебя есть мой номер. Давай так: ты все обдумаешь и, если захочешь поужинать, напишешь мне сообщение. — Э-э-э, ну ладно. Хорошо. Хёнджин снова улыбается и, отсалютовав мне на прощание, уходит. Я наблюдаю за ним, уставившись на его спину. У него подтянутое, спортивное тело, и мне вдруг приходит в голову, а не в баскетбольной ли он команде. Надеюсь, что нет, потому что иначе Рюджин услышит о приглашении Хёнджина уже на послеобеденной тренировке. Но я недооценила работу местного сарафанного радио. Новость о том, что Хёнджин пригласил меня на ужин, облетает школу буквально через пять минут после того, как он это сделал. Я в двух шагах от столовой, когда мне приходит сообщение от Черён. @Che_r: Хван Хёнджин пригласил тебя на ужин???? Да что за скоростная голубиная почта работает в этой школе? 

@Dji_hwang:

Да.

@Che_r: Ты согласилась?

@Dji_hwang:

Сказала, что подумаю.

@Che_r: Долго не думай. Он из милых. Капитан одной из команд. Если бы еще это о чем-то мне говорило. Закатив глаза, я вхожу в столовую и нахожу Черён за нашим обычным столиком в углу. Заметив меня, она улыбается, убирает телефон и начинает: — Итак, выкладывай. Он встал на одно колено? Подарил тебе цветок? И весь следующий час она забрасывает меня вопросами о парне, с которым я говорила всего каких-то две минуты. Если честно, это помогает отвлечься от утренних перешептываний моих одноклассников и от размышлений о том, что скажет Рюджин, когда обо всем узнает.

***

Я не вижу Рюджин до самого конца занятий, а когда натыкаюсь на неё, она не несется ко мне навстречу, требуя, чтобы я держалась подальше от своего однофамильца. Нет. Она стоит, опираясь на дверцу своей машины с водительской стороны, и разговаривает с Минджон. Нежная блондиночка прислонилась к «Рендж-Роверу» и одной рукой обнимает Рюджин чуть ниже талии, почти касаясь бедра. Вот сволочь облезлая.  — Похоже, им хорошо вместе. Я поворачиваюсь и вижу рядом Дженни. Мы с ней не разговаривали с того самого дня, когда она провела для меня экскурсию по академии, так что ее появление меня удивляет. — Наверное. — Слышала, что Хван Хёнджин пригласил тебя на свидание. — Девушка проводит рукой по своим прямым волосам. — Видимо, сегодня других новостей нет, — отшучиваюсь я. — Но если серьезно, то да. — Не ходи с ним, — неожиданно говорит она. — Иначе потом пожалеешь об этом. Тебя сожрут с потрохами, в прямом смысле.  Ошеломив меня этим заявлением, Дженни убегает к своей машине, а мне лишь остается стоять с открытым ртом в полном недоумении от произошедшего. Но прежде чем я успеваю найти объяснение этому предупреждению, передо мной резко останавливается низкий спортивный кабриолет. С водительского сиденья мне улыбается Хёнджин. Я так свихнусь.  — Хорошая машина. — Я заглядываю внутрь: все черное и блестящее. — Рычит как зверь. — Спасибо. Подарок родителей на шестнадцатилетие. Я даже немного забеспокоился, когда услышал, что здесь четыреста лошадиных сил. И подумал, может, отец решил, что мне нужно компенсировать нехватку кое-чего другого. О нет, только не шутки про пастель, мне и от Юны хватает.  — И как, нужно? — Йеджи, — шутливо тянет он. — Вообще-то, ты должна убедить меня, что мне не стоит переживать по поводу моего мужского достоинства. — А мне-то откуда знать? — кривлюсь я. — Поделюсь с тобой тайной. —  Парень нависает над приборной доской и показывает мне наклониться ближе. — У нас, мужчин, очень уязвимое эго. И лучше постоянно говорить нам комплименты, иначе мы превратимся в психопатов. — Тебе точно не стоит переживать по поводу твоего мужского достоинства, — покорно повторяю я его слова. — Вот умничка. — Хёнджин одобрительно кивает, а меня всё больше тянет блевать. — Хочешь, подвезу до дома? Я распрямляюсь и выискиваю глазами Юну, двойняшек или хотя бы Дюрона, но Шинов на парковке нет, кроме Рюджин, которая меня не замечает. Все её внимание приковано к этой ангельской феечке, которая напоминает мне подобие мокрого одуванчика.  — Минджон и Рюджин, — проследив за моим взглядом, задумчиво произносит Хёнджин. — Они созданы для того, чтобы быть вместе. — С чего это ты взял? — В моем голосе отчетливо слышится раздражение, которое я бы предпочла скрыть. — Рюджин разборчива, в отличие от Юны. Последние два года я видел её с одной и той же девушкой. По-моему, она предназначена ей. — Тогда почему они не вместе? Мы оба наблюдаем, как Рюджин склоняет голову к Минджон, как будто они хотят поцеловаться. Вот же сволочь, я эти светлые пакли ей голыми руками вырву.  — А кто сказал, что нет? — Хёнджин говорит все это беспечным тоном, совсем не намереваясь обидеть меня, но тем не менее, я чувствую укол в самое сердце. — Ты уже подумала над моим предложением? Я перевожу взгляд с Рюджин на Хёнджина. Он типичный богатенький мальчик. Такой, какими я изначально представляла себе Шинов: крашеные волосы, карие глаза и лицо, которое украсило бы любую картину в каком-нибудь старом английском музее. На фоне такой естественной элегантности Шины кажутся шайкой бандитов. Любая была бы на седьмом небе от счастья, предложи ей Хёнджин пойти с ним на свидание, и наверное, со мной что-то не так, потому что я никак не могу найти в себе хотя бы капельку ликования по этому поводу. — Сейчас я немного не в своей тарелке, — сообщаю я ему. — Ты мог найти кого-нибудь получше – кого-то более нормального. Пару секунд парень молча изучает мое лицо. — Не могу понять, то ли пытаешься аккуратно меня отшить, то ли просто недооцениваешь себя. В любом случае, я не собираюсь сдаваться. От ответа меня спасает громкий сигнал клаксона. Мы поворачиваемся на звук. «Ровер» Рюджин стоит так близко к спорткару Хёнджина, что бамперы обеих машин почти касаются друг друга. Расстояние между автомобилями просто нулевое, только вот «Ровер» чуть ли не нависает над меньшим по размеру двухместным кабриолетом. Будто только и ждет, как переехать машину Хвана. Хёнджин откидывается на сиденье и переключает коробку передач. С озорным блеском в глазах он кивает в сторону Рюджин. — Кое-кто компенсирует нехватку кое-чего, и это точно не я. С этими словами парень уезжает, освобождая парковочное место, которое тут же занимает Рюджин. Хёнджин не прав. Рюджин не нужно ничего компенсировать. Её огромных размеров внедорожник идеально подходит её наглой ухмылке и низкому росту. — Ты пойдешь с ним? — спрашивает Рюджин, стоит мне закрыть за собой пассажирскую дверь. — С Хёнджином? — А тебя еще кто-то приглашал? — как бы мне хотелось, чтобы на ней не было солнечных очков. Мне не видно её глаз. Она злится? Расстроена? Или рада? — Нет, только Хван. И я еще думаю над его предложением. — Я изучаю профиль Рюджин. — А есть причины не идти? В её челюсти дергается мускул. Если она даст мне хотя бы крохотный намек, я откажусь. Давай же, Рюджин. Скажи это. Мельком взглянув на меня, девушка снова смотрит на дорогу. — Вчера мы заключили перемирие, так? И я хочу, чтобы это было больше, чем перемирие. Эта мысль удивляет меня саму. Прекратить «боевые действия» – это одно, но признаться себе – и ей – что мне хочется узнать, к чему приведет наше взаимное влечение? Нет, это похоже на смертельную ошибку. — Да, вроде так, — бормочу я. — Тогда я буду последней идиоткой, если скажу не ходить с ним на свидание. «Нет, – думаю я, – тогда бы ты показала, что тебе не все равно». — По-моему, забота о чьем-то благополучии не нарушает дух нашего мирного соглашения, — небрежным тоном говорю я. — Если так ты спрашиваешь о том, может ли он как-то обидеть тебя, то я отвечу «нет». Ни разу не слышала, чтобы он хвастался в раздевалке своими любовными похождениями. Кажется, все считают его порядочным парнем. — Рюджин пожимает плечами. — Он в команде по футболу. Эти ребята почти всегда тусуются только в своем кругу, так что я не слишком хорошо его знаю, но достаточно. Будь у меня сестра которая любит мужской пол, я бы не стала возражать, если бы она захотела с ним встречаться. «Я не об этом спрашивала!» – мысленно кричу я ей. Но вслух решаю попробовать зайти с другого конца: — Вы с Минджон снова вместе? — Мы никогда не были вместе, — грубо отвечает она. — А только что так мило нежничали друг с другом. Хёнджин сказал, что вы созданы друг для друга. — Да? — Рюджин это, кажется, забавляет. — Не знала, что Хван интересуется моей личной жизнью. — Значит, Минджон – часть твоей личной жизни? — Я веду себя как мазохистка, задавая все эти вопросы. — Что именно ты хочешь спросить? — девушка смотрит в левое зеркало, и мне не видно её лица. Мне слишком неловко развивать эту тему дальше, поэтому я откидываюсь на спинку кресла. — Ничего. Через какое-то время я слышу её вздох. — Слушай, в следующем году я уеду в колледж. И, в отличие от Минхо, не буду возвращаться домой каждые выходные. Мне хочется какое-то время держаться подальше от этого города. От этой семьи. Да, мы с Минджон хорошо проводили время, но не с ней мое будущее. И я не собираюсь пудрить ей мозги – или какой-нибудь другой девушке, раз уж на то пошло. Вот я и получила ответ на свой вопрос. Даже если я ей нравлюсь – хотя она была осторожна в своих словах, – она не будет ничего предпринимать. При первой же возможности Рюджин уедет отсюда. Следовало бы восхититься такой честностью, но мне не до того. Какая-то глупая часть меня всем сердцем желает, чтобы Рюджин заявила, что она хочет быть только со мной, и никакие принципы не помешают ей добиться взаимности. Боже, я совсем двинулась. Я отворачиваюсь от неё и наблюдаю, как за окном проносится город. Потом, устав от тишины, я вдруг спрашиваю первое, что приходит на ум. — Зачем ты ходишь на бои? Это из-за денег? — Она начинает хохотать. — Нет, конечно! Я дерусь, потому что от этого мне становится легче. — Это расстройство? – Слова соскальзывают с языка быстрее, чем я успеваю понять, что только что сказала. Рюджин останавливает «Ровер», и, оглянувшись по сторонам, я с удивлением обнаруживаю, что мы уже дома. Она, наконец, снимает солнечные очки и смотрит прямо на меня. В горле тут же пересыхает. — Что такое? Рюджин протягивает руку и берет прядь моих волос. — Ты и правда думаешь, что из-за надписи на бумажке я не сплю по ночам? — Не знаю. Тогда, из-за Минджон? — Рюджин фыркает. — Идиотка. — Так из-за чего?  Задержав дыхание, я жду её ответа, но она отпускает мои волосы и хватается за дверную ручку. Не поворачиваясь ко мне, Рюджин произносит: — Хёнджин хороший парень. Возможно, тебе стоит дать ему шанс. После её ухода я остаюсь сидеть в машине, чтобы собраться с мыслями. Никто из нас не говорил напрямую, но теперь она все знает. Я выдала свои чувства даже не поняв этого, и Рюджин сказала мне держать их при себе. Она сделал это деликатно, но и чистое лезвие режет больно. Когда я вхожу в дом, Чу сидит у бассейна. Похоже, ей стало лучше после того, как она напилась вчера. Она что-то говорит Рюджин, которая стоит рядом с ее шезлонгом, словно каменное изваяние, в то время как ее рука поглаживает голень Шин. Точно так же она трогала Минхо, и мне становится интересно, почему дети Шин позволяют ей это. Я же знаю, что они ее терпеть не могут. И у Хи Гё есть лишь один способ наладить отношения со своими сыновьями – дать отставку Чу. Чувствуя себя одинокой и раздраженной, я отправляюсь к Юне. Она лежит на своей кровати и смотрит какой-то показ мод. — У нас миряшки? — Широко улыбается она, завидев меня. Меня не покидает ощущения что Юне ментально лет двенадцать.  — Что это за слово такое? — входя в комнату, спрашиваю я. — Слово как слово. — Идиотка тоже слово, но вряд ли ты найдешь его в словаре. — Ты назвала меня идиоткой? — Не-а, ты просто обычная старая добрая засранка. — О, спасибо, маленькая сестренка. — Мы с тобой вообще-то одного возраста. — Я закатываю глаза и залезаю на кровать рядом с ней. Юна двигается, чтобы дать мне больше места. — Я всегда была старше и мудрее своих лет. — А, ну да, сто процентов.  — Серьезно тебе говорю. Рюджин сказала, теперь мы все дружим. Это по-настоящему или ты играешь в новую игру? — Начнем с того, что я никогда не играла с вами ни в какие игры, — ворчу я. — Так что да, думаю, все по-настоящему. — девушка воспринимает мои слова с еще большим облегчением, чем я ожидала. — Если честно, я хотела тебя кое о чем спросить. Что ты думаешь о Хван Хёнджине? — А что ты хочешь знать? — Он пригласил меня на свидание, как только услышал, что я целовалась с тобой. Видимо, это был поцелуй одобрения. Юна шевелит бровями. — Я чудо, да? — Ты – это что-то с чем-то. — Я кидаю ей в голову подушку, но девушка перехватывает ее и прижимает к груди, дуя губы. — Почему ты поцеловала меня? — У меня было такое настроение. Ты была рядом. Мне захотелось поцеловать тебя. — девушка пожимает плечами и отворачивается к телевизору. Было такое настроение. Захотелось. У Юны все так легко. Она следует своим основным потребностям. Поесть, попить, поцеловаться. — А вот почему ты меня поцеловала? — задает она встречный вопрос. Мое объяснение куда сложнее. Я хотела заставить Рюджин ревновать. Я хотела доказать себе и всем в том клубе, что кому-то желанна. Я хотела ощутить тепло и ласку – неважно чью. Наверное, мои причины не так уж отличаются от причин Юны. — Мне тоже захотелось. — Хочешь еще? — Она тыкает пальцем себе в щёку в качестве приглашения. Рассмеявшись, я качаю головой. — Как так? — На самом деле мой отказ её ничуть не обижает. — Потому что… просто потому что. — Я стараюсь не смотреть ей в глаза. — Ну нет, ты так легко не отделаешься. Я хочу, чтобы ты произнесла это вслух. Расскажи своей старшей сестре, что ты втюрилась в свою другую старшую сестру. — Хватить выдумывать. Не втюрилась я в Рюджин, — вру я. — Чушь. — Нет, — настаиваю я, но Юна, похоже, видит меня насквозь. — Черт, Йеджи, да я хочу покурить уже когда вы двое просто находитесь в пяти шагах друг от друга. — Она ухмыляется, но почти тут же принимает серьезный вид. — Слушай, ты мне нравишься, хотя не думала, что так получится. Так вот, потому что ты мне нравишься, я должна предупредить тебя, что с нами, Шинами, не все в порядке. Мы хороши в постели, но за ее пределами? Ураган четвертой категории.  — А Хёнджин. — Он хороший парень. В отличие от меня не спит со всеми подряд. Парни из команды уважают его. Отец судья. — Какие-нибудь слухи знаешь? — Не-а. Ты хочешь встречаться с ним? — Дженни сказала… — Лучше не слушать то, что она говорит, — перебивает меня Юна. Я подозрительно смотрю на неё. — Это почему? — В прошлом году они с Минхо были вместе. У меня шок. Серьезно? Дженни и Минхо? Я мысленно возвращаюсь к нашей экскурсии по академии, к открытому предупреждению Дженни о том, что Шины правят школой, но никак не могу вспомнить, чтобы она показала свои эмоции. Разве только… девушка смотрела на него на вечеринке Розэ. Пристально смотрела, словно мысленно хотела уничтожить его. — В средней школе Дженни была странной, — продолжает Юна. — Брекеты. Чудные прически. Не знаю, что она сделала со своими волосами. Может, стрижка другая. Но в десятый класс она пришла полностью изменившейся. Хо только увидел ее и сразу же объявил своей. Но незадолго до смерти дяди Донхёка что-то изменилось. Он со скандалом бросил ее, и с тех пор она ведет себя как злобная ведьма. — Ни черта себе, — присвистываю я. Дженни и Минхо. Совсем не могу представить их вместе. —  Я тебя предупреждала. Ураган четвертой категории. — Она разрубает воздух ладонью, вздыхает и снова отворачивается к телевизору. На следующее утро Хёнджин уже ждет меня у моего шкафчика. Хотя и Рюджин, и Юна одобрили этого парня, я все еще в сомнениях. Но мне нужно двигаться дальше, а не зацикливаться на Рюджин. Это ясно. Хёнджин едва успевает поздороваться, как я сразу же беру быка за рога. — Хочу тебя предупредить, что пока не могу ни на что согласиться, — неловко объясняю я. — Сейчас в моей жизни происходят большие перемены, и я не хочу добавлять к этому еще больше стрессовых ситуаций. — Я понимаю, — заверяет меня парень, а потом наклоняется и нежно целует в щеку. — Ты прелесть. Я могу подождать. Я прелесть? Кроме мамы, так меня больше никто не называл. Но мне это даже нравится. Теперь Хёнджин встречает меня у моего шкафчика каждый день, рассказывает что-нибудь забавное, а когда уходит, то обязательно целует в щеку. Юна дразнит меня этим каждый вечер, в отличие от Рюджин, которая в этот момент надевает маску безразличия. Понятия не имею, что она думает по поводу знаков внимания, которые мне оказывает Хёнджин, но наше перемирие все еще в силе. Даже Хи Гё заметил перемены в особняке Шинов. Когда как-то вечером он проходил мимо моей спальни и увидел, как мы с Юной вместе смотрим показ и обсуждаем коллекцию. Клянусь, его брови взлетели так высоко, что чуть не соскочили с лица. В пятницу я приношу Хёнджину яблочный жареный пирожок – он признался, что это его самое любимое лакомство. В этот раз он целует меня прямо в губы – поцелуй получается нежным, сдержанным, но на удивление приятным. Громкий удар в конце коридора пугает меня, и я отскакиваю от Хёнджина, чуть не выронив из рук его подарок. — Осторожнее. — Хван забирает у меня свой пирожок. — Нельзя уничтожать еду. Это серьезное нарушение Женевской конвенции. Придется мне наказать тебя. — Его глаза весело поблескивают. Фу.  — Ты хочешь встречаться со мной только потому, что у меня есть доступ к сладкой выпечке? — с наигранным подозрением спрашиваю я, сводя тему.  — Ох, черт! — Парень прикладывает ладонь к сердцу. — Ты меня раскусила. Мне есть чего бояться? — Его кривляния вызывают у меня улыбку. — О, я заставил тебя улыбнуться, и это плохо, потому что, сладкая, твоя улыбка убивает. По-моему, мое сердце остановилось. — Он хлопает себя по груди. — Ну-ка, послушай. Хёнджин такой простой, с ним настолько легко общаться, не смотря на тупые шутки, что я решаю подыграть ему. Я прислоняюсь к его груди и слушаю тихое, ровное сердцебиение. Рядом раздаются отвратительные звуки, как будто кого-то тошнит. Выпрямившись, я вижу Рюджин и Юну, которая засунула палец себе в рот. Она закатывает глаза и продолжает идти, куда шла. Рюджин даже не поднимает глаз. Она так сексуально выглядит в своей незаправленной форменной рубашке, что мне приходится приложить все усилия, чтобы отвести взгляд. Хёнджин смеется. — Так ты придешь сегодня на игру? — Наверное. — Я сжимаю колени, чтобы не оборачиваться на Рюджин. — Но, наверное, успею только на вторую половину. По пятницам я работаю до семи. — А как насчет вечеринки после матча? — Я пойду с Юной, — признаюсь я. Прошлым вечером мы договорились, что она отвезет меня. Черён остается дома, потому что у нее видеосвидание. Грустно, потому что мне всегда веселее, когда она рядом. Во время нашего с Юной разговора об игре и спорах, на чьей машине мы поедем на вечеринку, Рюджин стояла, как каменная статуя. Она не проронила ни слова, отчего мне хотелось разбить на кусочки её кнопку выключения звука, чтобы заставить её заговорить со мной. Но это, наверное, положило бы конец нашему перемирию. Даже не знаю, что мне нравится больше. Когда в особняке Шин царит спокойствие и Рюджин молчит, или когда она орет на меня, чтобы я держалась от всех подальше, и угрожает. — Ясно. Но мы можем потусить вместе, правда? — спрашивает Хёнджин. — Правда. Он улыбается мне своей улыбкой на миллион вон и уходит, я же размышляю, почему просто не сказала ему «да». Вечеринка проходит в особняке одного из игроков команды по футболу. Какого-то там Пака. Я его не знаю. Он, как и Рюджин, учится в выпускном классе и, по слухам, просто помешан на науке. Вместе с еще одним любителем научных экспериментов они смешивают напитки и разливают по стеклянным мензуркам. Парни со всей серьезностью отнеслись к своей миссии и даже надели белые лабораторные халаты, которые, однако, распахнуты, обнажая рельефные мышцы, разрушающие все стереотипы о школьных умниках. Я выбираю клубничный дайкири, хотя бармен-химик настойчиво пытается впихнуть мне какую-то странную зеленую штуку. Юна отклоняет все предложения. — Я пью виски, —  объявляет она. — Все внутри меня сразу же начнет протестовать, если я волью в себя что-нибудь фруктовое. — Я забираю свою мензурку, и Юна отводит меня в сторону. — Выпивка может оказаться очень крепкой, так что будь осторожна, — предупреждает меня она. Я делаю глоток. — А на вкус как смузи. — Вот именно. Эти парни мастера своего дела, народ сам не замечает, как напивается в стельку. — Хорошо. Мне хватит и одного коктейля. Я тронута заботой Юны. Раньше никто обо мне так не заботился. Я оглядываю комнату в поисках Рюджин, но её нигде не видно. Как последнее ничтожество, решаю спросить у Юны. — Рюджин здесь? — Не знаю. Наверное, но… сегодня после игры я снова видела её с Минджон. — В ответ я залпом выпиваю половину своей мензурки. Юна изучает мое лицо. — С тобой все будет в порядке? — Все будет замечательно, — стараюсь убедить её я. — Если что-то понадобится, тут же звони. — Она поднимает вверх свой телефон. — Ну а пока я пойду, мне нужно срочно с кем-нибудь переспать, сестренка, мои пальцы негодуют.   Она быстро чмокает меня в щеку и уходит в сторону бассейна. Как только Юна исчезает из поля зрения, рядом мгновенно возникает Хёнджин. Его глаза озорно поблескивают. — Боже, думал, твой надзиратель никогда не уйдет. Пойдем, я тебя со всеми познакомлю. Парень обнимает меня за плечи и начинает водить от компании к компании. Ребята из школы, которые обычно стараются меня не замечать, вдруг кивают, улыбаются и заводят беседу. О сегодняшней выигранной игре. О следующем противнике, которого мы тоже одолеем. О похожем на хоббита учителе по химии, которого никто не любит, и о преподавателе по искусству, который нравится всем. Это похоже на сон. Не знаю, то ли потому, что рядом Хёнджин, то ли потому, что новости о нашем с Рюджин перемирии дошли и до простых смертных, но все ведут себя очень мило. Широко улыбаются, заразительно и беззаботно смеются. От постоянных улыбок у меня начинают болеть щеки. — Тебе весело? — шепчет Хван мне в волосы. Я прижимаюсь к нему. — Да. Правда, — сама себе удивляясь, отвечаю я. Рюджин где-то носит, и, наверное, сейчас она и Минджон сотрясают её «Рендж-Ровер». Ну и что с того? Славный Хёнджин рядом, его крепкая рука обнимает меня за плечи, теплое тело прижимается к моему телу. Вдруг я чувствую странную вялость. Алкоголь притупил мои защитные рефлексы, как и предупреждала Юна, и теперь в затылке тревожно покалывает. — Давай я принесу тебе еще выпить, — предлагает Хван. — Думаю… — Я смотрю на него, забыв, что именно хотела сказать. — Ей нужно в уборную. Я хмуро смотрю на того, кто вмешался. Дженни, будь она неладна. Что она здесь делает? Прежде чем я успеваю возразить, она затаскивает меня в ближайшую ванную и закрывает дверь. Я наблюдаю, как Дженни открывает кран и подносит под струю полотенце для рук. — Что, черт возьми, происходит? — сердито спрашиваю я. Она поворачивается, ее лицо мрачнее тучи. — Слушай, — без предисловий начинает Дженни, — ты мне не особо нравишься… — Бог ты мой, как мило! — Но я даже худшему врагу не пожелаю связаться с Хёнджином. — Теперь я окончательно ничего не понимаю. — А что не так с Хваном? Рюджин и Юна поручились за него. Сказали, что он хороший… — Хочешь совет? — обрывает она меня. — Не верь ни единому слову Шинов. Теперь понятно, о какой злобе говорила Юна. Ее настрой читается в сжатой челюсти, резких словах. — Я понимаю, почему ты их недолюбливаешь, — мягко говорю я. — Я слышала про вас с Минхо… Девушка снова обрывает меня на полуслове, в ее карих глазах полыхает раздражение. — А знаешь что? Я передумала. Вы с Хёном отлично подходите друг другу. Приятной ночи, Йеджи. И тут Дженни кидает в меня мокрое полотенце, которое ударяется мне в лицо, замочив весь перед футболки. Я в недоумении вешаю полотенце на место и отлепляю мокрую ткань от груди. Что, черт возьми, это было? Хван ждет снаружи с обеспокоенным видом. — Что случилось? Вы с Дженни сцепились? — Не совсем. Ничего не поняла, но она сильно разозлилась и намочила мою майку. — Я показываю на промокшую футболку с логотипом «Астор-Парка», которую позаимствовала у одного из близнецов и завязала сзади, чтобы она была мне как раз. — Тебе нужна новая футболка? Могу что-нибудь найти в комнате Пака. — Парень показывает на второй этаж. — Нет, все нормально. Скоро она высохнет. — Я несколько раз дергаю ткань. Она достаточно тонкая, и пятно скоро исчезнет. Хёнджин кивает. — Не хочу говорить ничего плохого о Дженн, но в последнее время она не самая счастливая девчонка на свете. Не позволяй ей вымещать свое недовольство на себе. — Да, я уже поняла. — В другой комнате играют в дартс. Не хочешь посмотреть? — А что, почему бы и нет. — Он протягивает мне бутылку с водой. — Не уверен, что сейчас она тебе понадобится, потому что ты насквозь промокла, но подумал, вдруг захочешь попить. Пак мешает очень крепкие коктейли. — Спасибо. Я откручиваю крышку, заметив, что ее еще не открывали. Дэниел определенно попадает в категорию «хороших парней», и будет очень глупо не дать ему шанс. Его рука задевает мое плечо, когда мы идем по коридору. — Знаешь, Хён… — Я делаю глубокий вдох. — Думаю, мы можем пойти на свидание. — Да? — Он радостно улыбается. — Конечно! — Круто. — Он притягивает меня к себе и целует в висок – это так мило, что добавляет еще одно очко в его пользу. — Но сначала давай надерем кому-нибудь задницу в дартс. Мишень размером с барную стойку установлена в доме у бассейна в дальней части заднего двора особняка. На кожаном раздвижном диване уже сидят две девушки, и это успокаивает мою тревогу – значит, Хёнджин не решил, что раз я согласилась на свидание, то готова и к сексу. — Это Дахён и Цзыю. Они из города. — Дахён вяло машет рукой. — Мы учимся в Саут-Ист-Хай. — Разве не вашу команду мы сегодня обыграли? — Ага, — соглашается она. — А сейчас мы празднуем. — Я не могу сдержать смех. — Но вы же проиграли. — Значит, мы заливаем горе. — Они с Цзыю хихикают. — Хорошо, что с нами Дан Тэ. Дан Тэ оказывается худощавым парнем, чуть выше меня ростом, который затягивается своей сигаретой и едва заметно кивает. Хёнджин подмигивает девчонкам. — У нас с Йеджи свидание с мишенью для дартса. Вы трое с нами? — Нет. Мы будем наблюдать. Тэ нравится наблюдать, да, Тэ? Дан Тэ выдыхает дым им в лицо, отчего они начинают смеяться еще сильнее. Девицы либо напились в стельку, либо накурились. — Какими будешь играть, желтыми или красными? — Дэниел протягивает мне два дротика. — Красными. — Он отдает мне красные дротики и подталкивает к мишени. Но я не успеваю сделать бросок, почувствовав, как что-то укололо меня в руку. — Ой! —  Я хлопаю ладонью по плечу. — Что это было? — Хёнджин со смущенным видом поднимает вверх свой желтый дротик. — Я нечаянно уколол тебя. — Боже, Хёнджин, мне больно! И это совсем не смешно. — Я потираю больное место. Он с хмурым видом разглядывает кончик своего дротика. — Прости. Наверное, и правда сильно уколол. Я заставляю себя расслабиться. — Просто… больше так не делай, ладно? Он притягивает меня к себе. — Больше не буду. Я позволяю ему обнимать меня еще какое-то время, потому что мне это действительно приятно. Когда парень отпускает меня, мне приходится ухватиться за ближайший столик, чтобы не упасть. Я потеряла равновесие. Наверное, остаточный эффект выпитого коктейля. Мы играем один раунд, потом второй. Целюсь я ужасно и чаще попадаю в стену, чем в мишень. Хёнджин  шутит, что дай бог, мне никогда не придется участвовать в «Голодных играх». В разгар третьего раунда я чувствую странную сухость во рту. Я тянусь за своей бутылкой, но промахиваюсь и сбиваю ее со стола. — Ой, черт. Простите. За моей спиной раздается хихиканье девчонок. Я падаю на колени и начинаю искать, чем можно вытереть пол. Футболкой! Моя футболка хорошо впитывает жидкость и она уже все равно мокрая. И вообще, этот кусок ткани мне надоел. Вдруг меня начинает раздражать вся моя одежда. Лифчик кажется слишком тесным, резинка белья впивается в кожу. Стежки на подоле юбки царапают бедра при малейшем движении. Мне нужно срочно раздеться. — Отличная идея, — соглашается Хван. Наверное, я сказала это вслух. — Моя одежда мне мешает, — признаюсь я. — Да, давайте раздеваться! – кричит одна из девчонок с дивана. Я слышу шуршание ткани и новый прилив хохота. — Моя голова застряла, — пищит кто-то из них. — Так помогите друг другу, — предлагает Дан Тэ. Я поднимаюсь на ноги и опираюсь на плечо Хвана. Дахён стаскивает с Цзыю майку и бросает ее в Дан Тэ. Он скидывает майку на пол и медленно идет в сторону дивана. — Мне пора, — говорю я Хвану. Я прекрасно представляю, что задумала та троица, но не хочу смотреть на это. Хёнджин снова притягивает меня к себе, обняв рукой за талию. Я сразу же ощущаю его физическую реакцию на разворачивающуюся перед нами сцену. — Где Рюджин? — Я резко разворачиваюсь. — Она мне нужна. — по детски капризничаю я.  — Нет, не нужна. У тебя есть я. — Хёнджин медленно приближается ко мне. — Нет. — Я вырываюсь из его объятий. —  Прости, Хёнджин. Я не думаю… Я не… — Я поднимаю руку к голове и дрожащей ладонью провожу по волосам. В крови пульсирует слабость. В ушах с бешеной скоростью грохочет сердце. Я заставляю себя сосредоточиться. – Я хочу к Рюджин. — почти плачу я.  — Господи, вот тупая сучка. Просто закрой глаза и наслаждайся. В голосе Хёнджина вдруг не осталось ничего приятного. Он звучит холодно и раздраженно. Парень хватает меня за одежду. Я хочу ударить его по рукам, но оказываюсь беззащитной перед ним – мои собственные руки меня не слушаются, и ему ничто не мешает стянуть с меня футболку. — Ну как тут у нас дела? — доносится до меня голос Дан Тэ. Близко. Он очень близко. — Она под наркотой. Она подумала, я уколол ее дротиком. — Похоже, Хван доволен тем, как ловко все провернул. Я пытаюсь занести кулак для удара, но рука вдруг оказывается очень тяжелой. Дан Тэ начинает сомневаться. — Чувак… Тебе обязательно делать это с Йеджи Шин? Я думал, что после той заварушки с сестрой Дженни, мы не будем зависать с местными. Не гадь там, где ешь. — Хёнджин фыркает. — Шины терпеть ее не могут. Она ничего не расскажет. Она мусор. Я обрабатывал эту дешевку почти неделю. Он обхватывает ладонями мое лицо, и мне становится ещё хуже. Как бы мне хотелось, чтобы здесь оказалась Рюджин, забрала меня домой, долго ворчала по дороге… Хван протискивает своё колено мне между ног. Я выкрикиваю имя Рюджин, в глухой попытке позвать на помощь.  — Что она сказала? — Хёнджин смеется. — По-моему, эта девица трахается и с Юной, и с Рюджин. — Он начинает грубо лапать мою грудь, и его прикосновения вновь заставляют меня кричать, нет, не от наслаждения, а от страха. Я стискиваю ноги как можно сильнее, в голове каша, нужно что-то придумать, срочно что-то придумать.  — Черт, смотри, как она возбудилась, — с восхищением произносит Тэ, который с первого взгляда показался мне милым парнем. — Круто! Можно я займусь ею, когда ты закончишь? — Конечно. Дай я оторвусь как следует, а потом она вся твоя. — Как думаешь, она не сильно тугая? Слышал, у нее был богатый опыт. — Пока не знаю. Никак не могу раздвинуть ее чертовы ноги. — Он толкает меня на кресло и вновь впихивает колено между моих ног. — Давай дадим ей немного кокса? Он приведет ее в чувство. — Точно, отличная идея. — Давление исчезает вместе с Хёнджином, который поднимается и отходит к шкафчику. Я с тревогой наблюдаю, как он роется в ящиках. Я не могу встать, тело резко стало неподъёмным.  — Где же Пак держит это дерьмо… Думал, оно тут… О, наверное, в холодильнике. — С улицы доносятся приглушенные голоса. — Йеджи… видела ее… Хёнджин… бассейн… — Рюджин. — Я заставляю себя подняться. — Рюджин. Пошатываясь, я прохожу мимо двух девчонок, которые целуются, не замечая ничего вокруг. — Эй, подожди-ка. — Хван с грохотом закрывает ящик, подбегает ко мне и хлопает ладонью по двери, прежде чем я успеваю открыть ее. — Куда это ты собралась? — Мне пора уходить, — настойчиво говорю я и хватаюсь за дверную ручку. — Никуда ты не пойдешь. Возвращайся на место. — Мы начинаем бороться за дверь. В руке Хёнджина появляется что-то острое и блестящее. — Тэ, помоги, — зовет он. Я принимаюсь молотить руками в дверь. — Рюджин! Юна! Кто нибудь! Хёнджин разражается ругательствами, а Дан Тэ оттаскивает меня в комнату, но уже слишком поздно. Дверь распахивается, и появляется Рюджин. Увидев нас, её глаза начинают бегать по комнате. Я рвусь к ней, почти задыхаясь от страха. Изумленный Хёнджин отпускает меня, и я падаю на пол. — Что, мать вашу, тут происходит?! — рычит Рюджин. — Черт, Шин, да она просто в хлам, — торопливо рассмеявшись, отвечает Хван. — Мне пришлось привести ее сюда, чтобы она не опозорилась при всех. — Нет, нет, – возражаю я, пытаясь объяснить, но в голове ужасная каша. Я не могу найти нужных слов и в отчаянии смотрю на Рюджин. Теперь она меня возненавидит. Она поверит, что я на самом деле шлюха. Желание бороться угасает. У меня больше нет сил. В дом входят еще люди, и перед моими глазами появляются пять пар ног. Число свидетелей моего позора растет. Я опускаю голову на плиточный пол в надежде, что он разверзнется подо мной и поглотит меня целиком. — У тебя два варианта, — медленно начинает Рюджин. Её голос звучит четко и спокойно, как будто она выступает с речью перед целой школой. — Либо ты извиняешься и говоришь правду, и тогда получишь по морде только от одного из нас. Либо ты лжешь, и тогда мы по очереди превращаем твое тело в научный проект Пака. Советую тебе быть осторожным, выбирая слова. Она говорит со мной? Наверное, да. Я поднимаю голову, чтобы возразить, чтобы сказать, что я не сделала ничего плохого, но тут вижу стену из Шинов. Все здесь. Все до единого, включая Минхо. Руки сложены на груди, глаза мечут громы и молнии. Но ни один не смотрит на меня. Я оборачиваюсь через плечо на Хёнджина, который стоит, опустив руки, между пальцев болтается шприц. Он прочищает горло. — Рюджин, я не сделал ничего… — Похоже, ты сделал свой выбор. — Да, и очень глупый, — слышу я тихий голос Юны, что пихает Сынмина в плечо, недовольное поправляя юбку. Оставив Хёнджина в покое, Рюджин наклоняется и с необычайной лёгкостью поднимает меня на руки. Она прижимает меня к себе, эта девушка была моим врагом, источником душевных мук. Но сейчас я цепляюсь за неё так, как будто во всем мире только она может даровать мне утешение и покой. Оказавшись внутри «Рендж-Ровера», я начинаю плакать. — Рюджин, со мной что-то не так. — Я знаю, детка. Но все будет хорошо. — Её холодная ладонь ложится мне на щёку, и я реву ещё сильнее.  — Ты мне так нравишься, ты такая красивая, но постоянно злая, — канючу я. — у тебя такие красивые руки, мне нравится когда ты меня косаешься.  — Хёнджин накачал тебя экстази, Йеджи. Твое возбуждение вызвано наркотиками, и я ни за что не воспользуюсь твоим состоянием. — Но… — начинаю спорить я, протягивая к ней руку. — Нет, — рявкает она — А теперь, пожалуйста. Ради бога, сиди тихо и позволь мне отвезти тебя домой. Оставшаяся часть пути проходит в ужасных муках, голова раскалывается, перед глазами плывёт, а силуэт Рюджин становится всё более красивым. Когда мы наконец останавливаемся, Шин быстро выпрыгивает из машины, открывает мою дверь и подаёт руку.  Слышится, как хлопают автомобильные дверцы, и остальные Шин идут к дому вместе с нами. Сынмин впереди всех, чтобы открыть дверь. — Ее ждет длинная ночь. — говорит Минхо. — Чёртов Хван, так бы шею и свернул.  Моя голова как в тумане. Рюджин относит меня наверх и кладет на кровать. Когда она отодвигается, я испуганно тянусь к ней. — Не уходи. — Не уйду, — обещает она. — Только возьму полотенце. Когда она исчезает в ванной, я снова начинаю плакать. — Не понимаю, почему я такая плаксивая. — Тебя по уши накачали наркотой. Черт его знает, что он еще тебе дал. — Голос Рюджин полон отвращения. — Прости, — шепчу я. — Я злюсь не на тебя. — Она прижимает холодную ткань к моему лбу. — Я злюсь на себя. Я сделала это. Ну, мы с Юной. Это все из-за меня. Мелкая называет меня Рюджин-разрушитель, — она усмехается — Ты знала? — Мне не нравится это имя. Она усаживается рядом со мной и начинает водить полотенцем по лицу, по шее, по плечам. Я в раю. — Да? И как бы ты тогда меня назвала? — Моя Рюджин — отвечаю я. Продолжение следует…