Отнятие невежества

      Казалось бы весь мир смертных и заклинателей замер от выжидания, ведь в течении месяца, никто из простого люда не слышал об императоре или его безумных деяниях, ничья голова за этот месяц не полетела с плеч, никакую семью не вырезали на глазах у провинившегося и никого не подвергли жестоким пыткам.       Люди то и дело шушукались между собой почему безумный император внезапно, перестал убивать даже своих дворцовых слуг.       Одни считали что небеса наконец-то снизошли до простого люда и послали императору напасть с которой он слёг и что скоро его жестокой тирании настанет конец.       Другие же считали что император увлёкся очередной своей игрушкой для плотских утех и что как только ему наскучит очередная пассия так тут же весь бренный мир снова захлебнется в крови.       Третьи считали, что император укрепляет тыл, для того чтобы напасть на те школы заклинателей, которые продолжают давать ему отпор, тем самым скоро Тасянь-цзюнь разгромит своих врагов и тогда в мире не останется никого кто-бы смог остановить жестокого тирана.       И все они были правы лишь отчасти...       Император и вправду укреплял тыл, но не для новой битвы или осады, а для охраны своего дворца.       Действительно небеса снизошли до этого ничтожного и лишь одного из миллионов миров, но не для наказания императору.        И да император и вправду был увлечён, но вовсе ни плотскими желаниями с очередными проститутками, а возникшей в своём сердце безграничной радостью вызванной рождением его единственного сына.       Принц о котором простой люд попросту не знал, ведь всем из дворца попросту было запрещено говорить о том, что благонравственная наложница Чу понесла императорского наследника, а те кто рассказывали об этом были убиты вместе с теми кто знал эту тайну и их семьями, ведь император попросту не хотел допускать, чтобы кто-то из его врагов убил его сына вместе с его матерью.        Сам Тасянь-цзюнь думал, что это потому что он не хотел допустить смерти принца, но даже он не знал почему каждый раз в его груди пронзала бесконечная боль стоило ему было даже подумать о том, что и его ненавистный учитель в женском облике мог погибнуть.       Однако сейчас весь частной народ, включая мятежных заклинателей собрался прямиком на Дворцовую площадь по приказу императора за неповиновения которого всё боялись попросту сгинуть без следа.       Находящиеся среди этой оживлённой многолюдной толпы заклинатели дружно перешептывались между собой не понимая безумия императора:       - Этот Тасянь-цзюнь, просто с ума сошёл!       - Зачем ему нужно было созывать всех на Дворцовую площадь включая злейших врагов?       - Может быть он думает устроить массовую резню... Или того хуже...       Говорили бравые воины так или иначе глядели в оба глаза в попытках найти хоть один подвох, ловушку или марионетку Вейци Чжейлун, сердца многих из них сковывал невероятный страх от одной мысли, что сегодня их жизнь может оборвался под подошвой монстра называющего себя императором, просто замирая от ужаса они ждали момента появления того кого многие из них знали как Мо Веюйя, словно смертники в ожидании смертной казни, не ведая что их ждёт впереди, стук сердец перебивался слухами простого люда, потные тела перемешивались с грязью одежд, а их мысли утопали в потоке бесконечной тревоги и ужаса.       У всех кроме одного заклинателя, которому подобное стечение обстоятельств казалось слишком странным.       Будучи двоюродным братом императора, и тем кто вырос вместе с ним на пике Сышен этот юноша, что был вынужден прятаться в тени выжидая атаки понимал, что его братец явно что-то замышляет гораздо хитрее и коварнее, чем простое убийство.       Немногочисленные его шпионы докладывали что в последние месяцы никому из дворца не было ходу и выхода и что туда невозможно было попасть, словно дворец стал неприступной крепостью охраняющей сокровища и в особенности более тщательно начали охранять места, таинственной наложницы, которую и до этого те кто видел оставались слепы, а теперь и вовсе, никто не мог увидеть даже мельком.       Сюэ Мена подобные новости насторожили, но он явно не мог знать в какую сторону нужно направить свой мыслительный процесс, чтобы понять шалость ли замышляет его жестокий словно бешеная собака кузен, или же готовится сломить дух каждого из присутствующих здесь.       И вот наступила парящая полночь июня когда лёгкой поступью к своим подданным вышел император и его вид поразил всех присутствующих.       Вместо его обычного императорского головного убора на нём красовалась прекрасная золотая корона с драгоценными камнями что так сильно обрамляла его прекрасные полураспущенные волосы, его черно красные одеяния так и блестели роскошью, а в его лице отражалась небывалая радость.       Но вовсе не это поразило весь честной народ, а то что в руках своих этот демон с прекрасной внешностью что затмит любую костяную бабочку, держал маленький свёрток, из которого так и выглядывало милейшее детское личико ребёнка, что порой вытягивал словно в панике, свои крошечную ручку чтобы ухватиться за императора.       И не успели люди даже начать обсуждать это между собой, как тут же встав пред всеми император объявил:       - Жители Поднебесной! Этот Достопочтенный находится в добром расположении духа, ведь сегодня императорскому принцу исполняется месяц!       Услышав это весь обычный люд впал в замешательство, ведь они отлично помнили, что многие из них пару месяцев назад видели императрицу Сун и что она явно не была беременна, да и по слухам, что велись среди честного народа они знали, что она не могла иметь детей. А про императорскую наложницу и вторую жену императора казались почти все забыли, поэтому они и не могли понять откуда у императора мог взяться ребёнок, а тем более законный наследный принц.       Но не дожидаясь пока люди начнут придумывать небылицы про его сына император поспешил громогласно разъяснить всё недомолвки:       - Месяц назад вторая супруга и по совместительству наложница подарила этому Достопочтенному сына!       Зная о своей репутации изначально Тасянь-цзюнь хотел добавить:       " Так вознесите ей хвалу! "       Чтобы весь частной народ начал недовольно перешептываться и чтобы грязь снова полилась на его прелестную наложницу, чтобы запятнать её прекрасную и белоснежную репутацию. Чтобы упиваться как люди сами того не зная, унижали бы человека, которого когда-то считали своим спасителем.       Однако прикоснувшись к своему сыну в его сердце словно распространилось небывалой силой тепло, тепло что словно было бы сладким мёдом который приятно печёт и который дарил ему невероятное наслаждение. Даже все воспоминания о его подростковой и давно погибшей любви меркло с этим чувством что разливалось в его груди, словно этот ребёнок был способен успокоить его одним прикосновением. И с этим теплом он почувствовал, что было бы неправильно поливать грязью того, кто подарил ему сокровище, что он сейчас держал в своих руках. Да он несомненно ненавидел своего учителя и желал с ним расквитаться и уничтожить его светлое имя в глазах людей, но кто как не учитель пусть и в женском обличие выносил и родил ему сына.       Йо же в свою очередь почувствовав как что-то тёмное словно разливается в душе его отца только ухватившись за его такой гигантский для его размеров палец начал вливать в него свою фуреку, как он обычно делал при применении техники из книги тысячи проклятий "Отнятие невежества", в надежде хоть как-то сдержать тьму, ведь пока он был маленьким он не мог использовать эту технику ведь не мог сражаться и не имел никакого духа под рукой, да и он не знал нужен ли ему дух для этого, ведь сила этого мира явно отличалась от той что была в его прошлой жизни.       Однако и эта попытка возымела свой результат.       И пока народ активно перешептывался между собой не зная, что теперь с ними будет, заклинатели могли точно сказать, что рождение наследника явно подорвал боевой дух у многих из них, ведь раз у императора есть сын, значит тот может занять трон своего деспота отца. Никто бы напрямую не решился убить младенца у которого вероятно есть мать, но все прекрасно знали что если отец погибнет, то сын точно придет за его убийцами.       Однако все эти пересуды не волновали императора и он только сев на свой трон и подняв бокал вина громогласно произнёс:       - Так поприветствуйте наследного принца Мо Йо!