Memories of a Protector [The Protector AU]

Небо Аутертейла разрушалось. Блу смотрел, как вспыхивают и угасают осколки звезд и туманностей, по мере того как пылающий белый свет Анти-пустоты распространяется все дальше и дальше в космос. Обломки зданий Стардина отрывались от своих каркасов, уносились в небо и исчезали, словно их затягивало в черную дыру. Внешняя обшивка корабля, превращенного в бар Гриллби, выглядела не лучше. Тошнотворный треск и хруст ломающегося металла почти заглушал разносящиеся в воздухе крики. Монстры и люди искали убежище везде, где только могли, бросаясь в двери или выбегая на снег. Двери не вели их в безопасное место. Core!Фриск не мог быстро появляться по всему Аутертейлу, чтобы руководить эвакуацией. Его больше не было. Омега-таймлайна больше не было. Народ пытался спастись бегством, но бежать было некуда. Дрим тоже смотрел, как рушится небо, с отсутствующим выражением лица и пустыми глазницами. Он не двигался, пока Блу не схватил его за левое запястье и не оттащил от бара Гриллби. Феллдайн вынесла Пастри на руках, ее слова затерялись в ужасающем оглушительном скрежете. Остатки корабля вырвало из земли, швыряя осколки вверх и в стороны, пока они не растворились в ничто. Иллюминаторы тоже разлетелись вдребезги, добавив стекла в град обломков. Напстатон рванул в тыл группы, вырвавшейся из бара Гриллби, встав между ним и Феллдайн, опустил динамики, упираясь ногами в снег, и мелкие обломки с осколками стекла осыпали его импровизированный щит. Элек Альфис приземлилась рядом с Напстатоном и взмахнула своим светящимся желтым топором, отражая нити Эррора, прежде чем те смогли опутать их души. На щеках Пастри блестели слезы, но она использовала свою магию, поймав Альфис в свои сиреневые нити и дернув назад, когда на улицу обрушился глючный бластерный огонь. Феллдайн поставила Пастри рядом с Блу: – Эвакуируйте, кого сможете. Она бросилась вперед вместе с Альфис и Напстатоном. Ред немного поколебался, переводя взгляд с них на Дрима. Дрим даже не моргал, глядя вверх, на гаснущие звезды. Ред тихо выругался и остался рядом с неподвижным Хранителем. Эррор даже не взглянул в сторону Звездных Сансов. В их адрес не прозвучало ни единой колкости. Ни одного театрального смешка или жеста. На его лице не мелькнуло и тени улыбки. Отсутствие привычных насмешек пробрало Блу до глубины души, потому что Эррор был предельно серьезен, чего он никогда раньше не видел. Почему он нападал на Аутертейл? Почему разрушал небо, к которому в прошлом питал слабость? Блу не знал ответа, но если стоять и гадать, это никого не спасет. Он схватил свой транспортный кулон: – Аутер. Возьми его. Аутер отступил от кулона, который сунул ему Блу: – У меня есть свой… – Мой возвращает владельца в Андерсвап, – прервал Блу. – Синхронизируй свой кулон с местом назначения. Гриллби, возьми мой, как только это будет сделано. У Реда, Элек и Арктика есть свои, чтобы потом доставить нас домой. Хватайте как можно больше жителей и отправляйтесь туда. – У вас не хватит места, – прошептал Аутер. Неподалеку раздался возглас Феллдайн: она, Элек и Напстатон синхронно обрушили на Эррора несколько атак. Он с легкостью увернулся от каждой. Он по-прежнему не улыбался. Блу даже не моргнул. – Других вариантов нет. – Я тоже помогу, – прохрипела Пастри. Она протянула свой кулон. Блу настроил место назначения, как давным-давно учил его Core!Фриск, и протянул свой кулон Гриллби. Тот взял его, сжав руку Блу, и кристалл окрасился в фиолетово-оранжевый цвет его магии. – Смотрите не злоупотребляйте магией, – приказал Блу. – И никаких коротких путей. Это слишком рискованно. Обычно зависимость от магии для использования транспортных кулонов не была проблемой. Обычно они могли эвакуироваться через двери Омега-таймлайна. Блу старался подавить свое горе. То, что Core!Фриск хотел бы, чтобы он сосредоточился на эвакуации, слабо утешало. – Что толку? – пробормотал Кларет. Он, как и Дрим, наблюдал пустыми глазницами, как небо превращается в пылающую белизну Анти-пустоты. – Это же конец, верно? Нас будут убивать до тех пор, пока никого не останется. У Блу не было времени на подобные мысли. – Эй, Кларет? Хочешь доказать, что ты круче меня? Спаси больше народу. Кларет замер, его отчаяние как рукой сняло, и в глазницах остро сверкнули огоньки. Он оскалил зубы: – …Я знаю, что ты затеял, засранец. Отлично. Он перетащил синей магией ближайшую группу монстров, схватил их и исчез. Аутер избегал коротких путей и побежал по улице, направляясь либо к своему дому, либо к маршруту патрулирования Comet!Папируса. Гриллби и Пастри направились в противоположную сторону, причем последняя двигалась быстро, хотя и не сводила испуганно округлившихся глаз с продолжающегося рушиться неба. Блу взглянул на Реда. – Я остаюсь, – проворчал Ред, но Блу услышал в его усталом голосе нотки страха. – У меня есть КВ. Блу кивнул в знак согласия и посмотрел на Дрима. Его взгляд был устремлен в небо, а в руке он крепко сжимал один из своих кинжалов. Оружие было тусклым, скорее серым, чем желтым. Они едва отбивались от Эррора, когда Дрим был в полной силе (хотя точнее было бы сказать, что они сдерживали его, пока народ эвакуировался. Блу не знал, как и почему Эррора выгоняли из некоторых АВ, или он решал отступить. Core!Фриск тоже так и не смог этого понять). Блу не оценивал свои шансы. Им оставалось только сражаться. – Эррор! – бесстрашно крикнул Блу. – Почему ты разрушаешь Аутертейл? Эррор не сразу отреагировал на голос Блу. Он медленно отвел глаза от звезд, которые уничтожал, словно не мог заставить себя оторвать взгляд. Но все же отвернулся, позволяя Блу и тем, кто был внизу, лучше рассмотреть свое лицо. Дикость в глазах Эррора была куда страшнее его гнева. Его зрачки сузились, почти превратившись в точки, а тело лагало так сильно, что если Блу напрягал слух, то мог поклясться, что слышит треск помех. Его грудь вздымалась с каждым вдохом, и хотя он наконец улыбнулся, в его ухмылке чувствовалось что-то истерическое. Блу уже видел подобное выражение лица, когда многие монстры обнаруживали существование Сбросов, и их привычный взгляд на мир рушился. – Я должен был уничтожить Омега-таймлайн! – закричал Эррор, но даже в этом крике звучала безумная лихорадочная ярость. – Я – Разрушитель. Не Модератор! Я! Тусклые огоньки глаз Дрима замерцали. Он пошевелился, резко вдохнул и спросил тихим напряженным голосом: – Что Скетч с тобой сделал? Эррор ответил выстрелом из Бластера. Блу схватил Дрима и увернулся. К ужасу Блу, Эррор не стал следовать устоявшимся схемам и не сосредоточил свою безжалостную атаку на Звездных Сансах. Он продолжал атаковать всех оставшихся мирных жителей. Каждый взмах синих нитей Эррора был прицельным. Каждый выстрел Бластера – метким. Атаки Феллдайн, Альфис, Напстатона, Реда и Блу легко избегались или блокировались. И все же Эррор дергался от лагов, скрипя зубами в гневном оскале. Его зрачки сузились до точек, и он уставился на разлагающуюся атмосферу над головой. Внезапно он хлопнул ладонями по бокам черепа, блокируя слух, и взвыл. – МОЛЧАТЬ! – рявкнул Эррор. – Мне не нужно ничего доказывать! Я – Разрушитель. Миры, которые я убиваю, исчезают. Эти таймлайны исчезают. Это не зря. Все это ̷н̷е̷ ̷з̷р̷я̷! В воздухе мерцали глючащие цифры и буквы, светясь глючным сине-черным светом нитей и бластерного огня Эррора. Блу уже видел, как Core!Фриск показывал такие коды. Он был слишком далеко, чтобы надеяться их прочесть, но был почти уверен в одном слове. ̷[̷У̷н̷и̷ч̷т̷о̷ж̷е̷н̷и̷е̷ ̷з̷а̷в̷е̷р̷ш̷е̷н̷о̷ ̷н̷а̷ ̷3̷5̷%̷.̷ ̷А̷у̷т̷е̷р̷т̷е̷й̷л̷ ̷с̷т̷а̷н̷е̷т̷ ̷н̷е̷д̷о̷с̷т̷у̷п̷е̷н̷ ̷ч̷е̷р̷е̷з̷ ̷5̷ ̷м̷и̷н̷у̷т̷.̷]̷ Что значит "недоступен"? Эррор уставился на белые глючные трещины и коды, которые мог расшифровать только он. Он наблюдал за распространением сбоев и разрушений. На его лице отразилось осознание. Затем его выражение исказилось в гримасе чистой агонии, словно его мир рухнул так же легко, как он разорвал Аутертейл. Кто-то был бы рад видеть Разрушителя в таком отчаянии. Блу почувствовал тошноту. Колебания и дискомфорт Эррора исчезли, а отчаяние сменилось мстительной яростью. – Никто не отнимет это у меня! – закричал Эррор. – Я сделаю это сам! Он открыл в воздухе глючащее окно и просунул руку, хлестнув нитями. В небе взорвался ослепительно белый свет, как вспыхнувшая сверхновая. Звука не было, но растущий шар белого света так ярко осветил Стардин, что на мгновение показалось, будто сейчас день на Поверхности мира. Последовавшая ударная волна сотрясла Стардин, и несколько ослабленных зданий превратились в груды щебня и пыли. Над головой что-то громыхнуло, и Блу успел увидеть, как сгорел один из спутников Outertale!Альфис, падая в атмосферу. Вдали на горизонте виднелось еще несколько небольших взрывов и шлейфов пламени от падающих объектов (разбитых спутников или космических кораблей). Еще один удар сотряс Стардин до основания, когда спутник врезался в вершины скал, на которых еще недавно сидело столько Сансов и монстров, включая самого Эррора, чтобы полюбоваться звездами. Утесы обрушились. Обломки камня парили при низкой гравитации, сталкиваясь друг с другом и медленно врезаясь в землю. Блу пробрал озноб, холоднее, чем на самых ледяных планетах Аутертейла, и его душу пронзили когти отчаяния. Впервые с начала атаки с лица Дрима исчезло ошеломленное выражение, сменившись выражением ужаса. Блу не помнил наизусть солнечную систему Аутертейла, но знал, что находится в той стороне. Он знал, что произошло. Эррор уничтожил Ядро Аутертейла. Оно взорвалось. Солленд и, возможно, Тюнфолл исчезли. Блу оставалось только молиться, чтобы разрушенное Ядро не превратилось в черную дыру. Внезапно Дрим вырвался из рук Блу. – Дрим! Блу помчался за своим другом, споткнувшись, когда земля снова содрогнулась. Он не почувствовал изменения гравитации, но на главной улице Стардина разверзлась пропасть, поглотившая еще несколько зданий. Блу обхватила за пояс металлическая рука, оттащив его назад, прежде чем он успел упасть в пропасть, и Напстатон поставил его на твердую землю. Блу лихорадочно огляделся, но Дрима не было видно. Эррор в небе продолжал уклоняться от атак Альфис, Реда и Феллдайн. Одна из костей Реда оцарапала ему руку, пролетая мимо, и он громко выругался, когда КВ обожгло конечность. Боль только разозлила его еще больше, и он стал бить по всему и всем, что попадалось под руку. То, что гражданских больше не осталось, было слабым утешением. Их либо эвакуировали, либо они были мертвы. Напстатон мрачно поднял руку, повернул символ на груди и превратился в Напстатона Neo. Он заметил выражение лица Блу и остро улыбнулся: – Не волнуйся, братишка. Андайн успела закончить апгрейд. Это не последнее наше выступление. Блу коротко кивнул и вызвал три Бластера. Он просканировал обломки в поисках Дрима, но нигде не обнаружил желтого цвета. Вместо этого зарябили тени. Модератор появился в небе над Эррором. Эррор вздрогнул и крутанулся как раз вовремя, чтобы уклониться от удара, который мог бы снести ему голову. Светящееся острие Скорча задело его череп с краю, и он закричал от боли, а по виску потекла кровь. Двое Разрушителей не сразу бросились в атаку. Вместо этого Эррор отступил назад, настороженно глядя на противника и стиснув челюсти. Выражение лица Модератора скрывал капюшон. Даже его глаз не было видно, а лицо оставалось в тени. На разбитой улице Стардина замелькало еще больше теней, и Блу приготовился ко всему. Темным Папирусам Найтмера, какой-то теневой конструкции, созданной Модератором, демонам Пустоты, чему угодно. Он не ожидал, что из тьмы Модератора появятся монстры, напуганные, но невредимые. И уж тем более не ожидал, что один из них запустит прямо в Эррора красное копье, а следом в Разрушителя полетит отдельная дуга золотого света. Первая атака светилась светом КВ, и Эррор еле увернулся от копья, зашипев от гнева и боли, потому что просвистевшая мимо атака все равно обожгла его. Он не успел толком поворчать, как следующий золотой удар чуть не сбил его с неба. Это были Судья и Паладин. Они выбрались из Омега-таймлайна и выжили. Блу с надеждой осмотрел группу, но среди них не было Core!Фриска. Вместо него были Санс с пламенем в черепе, Папирус, одетый в униформу с длинным фиолетовым шарфом, бледный Чара и три Гастера. Папирус в форме застыл на месте, крепко сжимая длинную, словно посох, костяную атаку, и смотрел на разрушения широко распахнутыми глазницами, а остальные мрачно готовились к бою. Блу потребовалось дополнительное время, чтобы понять, кто был среди Ученых. – Ред… это твой отец? Ред молчал. Сначала Блу подумал, что он задохнулся от волнения, но его ошеломленные красные глаза смотрели вовсе не на Фелл Гастера. Вместо этого у Реда отвисла челюсть, и его внимание сосредоточилось на одном из других Гастеров: – А это твой? Взгляд Блу метнулся к Гастерам. Один из них был Фелл Гастер, который, похоже, заметил присутствие Чары и притянул его к себе. Второй – теневой Гастер, которого он не узнал. А вот третий… Этот синий жилет и оранжевая водолазка были незабываемым сочетанием. Свапстер проигнорировал Фелл Гастера, который настойчиво дергал его за рукав, и развернулся по кругу, даже не остановившись, когда рука разноцветного Санса превратилась в радужный бластер и тот выстрелил в Эррора. Он внимательно осматривал местность. Синий и оранжевый огоньки глаз нашли Блу среди разрухи, и его лицо озарилось радостью. Он был слишком далеко, чтобы Блу мог расслышать, но он знал, что Свапстер радостно выкрикнул его прозвище. – Отец? – Блу едва узнал свой слишком тоненький голос. В небе над ними столкнулись Модератор и Эррор. Тени Пустоты струились в атмосфере вокруг Модератора, а белый свет Анти-пустоты пробивался вокруг Эррора. Одна за другой гасли последние звезды Аутертейла.

***

Дрим не почувствовал прихода Эррора. Не почувствовал он и чьего-либо ухода из Аутертейла, будь то побег или смерть. Он даже не почувствовал присутствия Найтмера. Вместо этого он заметил его краем глаза. Затем он увидел его полностью и понял, что его разум действительно не играет с ним злую шутку. Хранитель Негатива стоял на вершине одного из уцелевших утесов под разрушенным небом Аутертейла, засунув руки в карманы своей длинной черной куртки, и спокойно наблюдал за разрушениями Эррора. Найтмер ничего не делал. В этом не было необходимости. Он не хотел этого. Он никогда не возражал против того, чтобы Эррор уничтожал Альтернативные Вселенные, потому что считал сомнительный "союз" Разрушителя с ним чем-то гораздо более ценным, чем убитые им жители. Особенно, если это были жители позитивных Альтернативных Вселенных, которые вскоре разрушались. Найтмера никогда не волновал Баланс. Он никогда не стремился его поддерживать. Он хотел лишь сеять страдания и забрать у Дрима последнее золотое яблоко, чтобы Мультивселенная погрузилась во тьму на всю оставшуюся вечность. Дрим должен был остановить его. Он должен был все исправить. Он оставил Блу и побежал в темноту с кинжалами в холодных онемевших руках. Некогда золотые клинки потускнели, стали почти серыми, но он все еще мог владеть ими. У него не было другого выбора. Найтмер питался негативом Аутертейла, становясь все сильнее с каждой секундой. Дрим не мог позволить ему использовать эту силу, чтобы парализовать всех оставшихся их страхом и болью и позволить Эррору добить их. Таков был мотив Найтмера. Этого он хотел больше всего. Он пришел не для того, чтобы издеваться над Дримом, а потом, посмеиваясь, отшвырнуть его, показав разницу в силе. Он хотел, чтобы это стало концом Аутертейла. И Блу. Дрим должен был остановить его. Он достиг подножия скалы. Он даже не чувствовал усталости от своего отчаянного рывка к ее тени. Он не чувствовал эмоций окружающих, ослепленный проклятием Найтмера. Дрим угасал. Его силы давно иссякли. Но он не мог сдаться. Он не мог прекратить борьбу. Пусть это была заведомо проигранная битва, но он не хотел сдаваться и умирать. Он не мог допустить, чтобы страдали жители Аутертейла, Блу, Ред, Пастри. Все. Он должен был остановить Найтмера. Чего бы ему это ни стоило. Дрим заметил краем глаза шевеление теней. Он увидел, как они меняются, расширяясь и принимая форму скелета. Он развернулся и сделал выпад, прежде чем Найтмер успел ударить его своими щупальцами, как делал тысячи раз до этого. Кинжалы Дрима вонзились прямо в грудь Нота. ... – Ты хочешь пригласить еще одного Swap!Санса стать Звездным Сансом? – Дрим с трудом мог поверить в то, что услышал. Он не смог сдержать удивления, тихо и растерянно ахнув, хотя сидел на уединенном утесе рядом с Core!Фриском. Никто не услышал бы его, даже если бы он вскрикнул от удивления. – Да, хочу. – Волнение Core!Фриска перевесило обиду на тон Дрима. Очевидно, в его словах прозвучало меньше энтузиазма, чем он предполагал. – Я просто хочу сказать, что это очень неожиданно с твоей стороны, – поспешно поправился Дрим, надеясь, что на этот раз его слова прозвучали не так резко. – Не мог бы ты объяснить? Дрим подавил чувство вины, когда Core!Фриск кивнул, глядя на него с волнением в ауре и легкой улыбкой на лице. – Я думаю, что Нот отлично впишется в команду. Он будет скорее поддержкой, чем бойцом, как Блу. Его сила меняет правила игры. Он прятал мирных жителей от Эррора, Дрим. Он мог бы прятать их и от меня. Интересно, может ли его брат делать то же самое… Дрим не мог отрицать внезапного чувства ужаса при упоминании брата. – У Нота есть брат? – Да. Его зовут Скетч. Я с ним не знаком. – В ауре Core!Фриска промелькнула нерешительность, но он продолжил: – По правде говоря, еще я надеюсь, что Нот сможет спрятать тебя от Найтмера. Душа Дрима упала. – Фриск… – Я знаю, мы уже пытались, – серьезно перебил Core!Фриск. – Но никому не удавалось сделать то, что удалось Ноту. Я даже не могу сказать, из какой он Альтернативной Вселенной, только предположить, что она вдохновлена Андерсвапом. Он действительно может помочь тебе, Дрим! Не только тебе, но и многим другим. И я думаю, он хочет этого. Дрим сомневался, что кто-то смог бы помешать Найтмеру найти его, даже если он может помешать ему найти других. Он не хотел обижать Кора, сказав, что его надежды напрасны. Но он не мог держать все свои опасения при себе. – Добавление нового участника может привлечь внимание Найтмера, Core!Фриск. Мы будем просить еще кого-то рисковать жизнью ради Мультивселенной? – Именно поэтому я попросил Блу и Раса приютить его в Андерсвапе, – заверил его Core!Фриск. – И я еще не просил Нота сражаться с нами. Не напрямую. Нот пока не Звездный Санс, но может им стать. Дрим все еще сомневался. – Ты можешь с ним встретиться, – предложил Кор. – Уверен, ты поймешь, почему я так надеюсь, когда увидишь его. Яблочную душу Дрима терзали угрызения совести. Неужели он настолько очевиден? Он попытался вежливо улыбнуться и кивнул: – Думаю, это хорошая идея, раз уж мы, возможно, будем работать вместе. ... Позже Дрим обнаружил себя в доме Блу сидящим за кухонным столом с кружкой горячего шоколада перед собой. Он не был уверен, сколько времени прошло, так как настолько привык носиться между Альтернативными Вселенными, что дни сливались воедино, но был почти уверен, что сегодня день его встречи с Нотом. Core!Фриск отсутствовал, заявив, что хочет, чтобы Дрим сам увидел, что из себя представляет Нот. Первое впечатление было… никаким. Блу и Рас были на месте, когда прибыл Дрим. Нота не было. Дрим неловко опустил взгляд и медленно покрутил кружку в руках. – Я могу уйти… – Это не из-за тебя. Просто Нот имеет привычку исчезать без спроса, – мягко заметил Рас, подогревая себе и Блу еще горячего шоколада. Третья кружка стояла на столе, ожидая, когда ее наполнят, чтобы кто-нибудь вернулся и выпил ее. – Он вернется, когда вернется. – В прошлый раз Нот вернулся раненым, – забеспокоился Блу. Он взял у брата кружку горячего какао, но пить не стал, уставившись на дверь. – Хотелось бы, чтобы он рассказал нам, что случилось, но, полагаю, нам нужно набраться терпения. Рас согласно кивнул. Душа Дрима словно скрутилась в узел. – Нот ранен? Почему вы мне не позвонили? В ауре Блу промелькнуло удивление (сопровождаемое легкой оборонительной реакцией Раса), за которым быстро последовал дискомфорт. – Мы звонили. Ты не ответил. Аура Блу была извиняющейся и без капли осуждения, но Дрим все равно вздрогнул. Входная дверь распахнулась, избавив его от необходимости отвечать, и в дом вошел монстр-скелет. Дрим с недоумением оглядел его, отмечая повязку на глазах, шарф и штаны цвета морской пены и белую куртку. Он не слышал его приближения. Он его не почувствовал. Его просто не существовало для его эмпатического восприятия, хотя он был так близко. Дрим запоздало сообразил, что вообще не может уловить его эмоции. Он не видел его глаз за непроницаемой повязкой, но у Дрима возникло ощущение, что тот избегает его взгляда. Он понял, что пялится, и поспешно отвел взгляд. – Нот! – тепло поприветствовал Блу. – Как прошла прогулка? Нот напрягся, потом неловко улыбнулся: – Я опоздал, да? – Ты как раз вовремя, – заявил Блу, а затем громко прошептал: – Ты дал мне повод задержать Дрима на одном месте. Дрим подавил инстинктивный приступ паники, пытаясь прикинуть, как долго он пробыл в Андерсвапе, но он знал, что Блу это не волнует. Он отбросил свои тревоги и заговорил непринужденно, надеясь успокоить Нота: – Горячий шоколад был бонусом, уверяю тебя. Хочешь чего-нибудь, Нот? Нот выглядел растерянным. Его аура не отражала этой эмоции. Дрим вообще ничего от него не чувствовал. И все же Нот не был пустотой в восприятии Дрима. Скорее он был частью самого мира, органично вписываясь в него. Возможно, Core!Фриск был прав. Возможно, Нот сможет спрятать Дрима от Найтмера… Дрим не хотел позволять себе надеяться. Он расслабился и улыбнулся чуть теплее и естественнее, изучая того, кто, по мнению Core!Фриска, мог стать новым Звездным Сансом. Он так зациклился на странном отсутствии у Нота эмоциональной ауры, что не заметил потемневших синяков на его лице и бинтов, выглядывающих из рукавов. Улыбка Дрима померкла. – Ты ранен. – Конечно, Нот был ранен. Блу уже говорил об этом, но Дрим не обратил внимания. Он обругал себя и шагнул вперед, протянув руку: – Могу я исцелить тебя зеленой магией?.. Нот отшатнулся от его прикосновения. Дрим замер, а затем отступил от Нота чуть дальше расстояния вытянутой руки. – Мои извинения. Я не хотел тебя напугать. – Не напугал, – кратко ответил Нот, казалось, сосредоточив внимание на руках Дрима вместо его лица. Его глаза по-прежнему скрывала повязка. – На меня плохо действует магия исцеления. Это будет пустой тратой энергии. (– Не выйдет, – говорил Найтмер Дриму усталым от напряжения голосом, пока его близнец безуспешно пытался залечить его многочисленные синяки и порезы. – Никогда не выходит. Ты же знаешь, на меня не действует магия исцеления. Не трать энергию). У Дрима перехватило горло. Он отбросил остатки своих надежд на возможные способности Нота и сосредоточился на скелете перед собой, отмечая наличие многочисленных ужасающих травм под одеждой. Нот заметил. Он напрягся еще больше, выражение его лица стало холодным, и Дрим мог видеть только своего брата, когда спрашивал того, откуда у него раны. Дрим не мог отрицать гнетущего чувства в груди. – Хорошо. Если можно, я бы хотел поговорить с Нотом наедине. Блу и Рас кивнули, причем первый послал Ноту ободряющий взгляд. Нот хмуро уставился в ответ, но Дрим подозревал, что его глаза за повязкой округлились. Несмотря на возможную панику, он не возражал, когда Блу и Рас направились наверх. Дрим подошел к столу и сел, указав на другой стул. Нот примостился на краешке сиденья, крепко сцепив руки на коленях и глядя на Дрима. Его аура совершенно точно не успокаивала Нота. Казалось, она вообще на него не действует. Дрим попытался ободряюще улыбнуться: – Тебе говорили, зачем ты здесь? – Вроде как Блу должен защищать меня, пока мои способности анализируют для твоего использования, – отчеканил Нот. Улыбка Дрима моментально слетела с лица. Нот поспешно перефразировал: – То есть я здесь ради своей безопасности. Потому что в Андерсвапе безопаснее, чем во многих других местах?.. Его вопросительный тон не прибавил Дриму уверенности. – Мне жаль… – Все в порядке, – перебил Нот. Он дернулся, неловко оглядываясь по сторонам, и попытался скрыть свое беспокойство усмешкой. – По крайней мере, это значит, что я полезен! Я привык быть ресурсом. Моя магия не очень сильна, но я хорошо программирую. Я могу защищать других с помощью кодов. Я даже защищал их от Найтмера и Эррора. Дрим не мог сдержать своих мыслей: – Мы держим тебя здесь не только из-за твоих способностей, Нот. Нот перестал улыбаться и озадаченно нахмурился: – Но меня бы здесь не было, если бы Core!Фриск не увидел, как я прячу тех гражданских от Эррора. Если бы я не привлек его внимание, он бы проигнорировал меня и оставил там, где я был. В этом был смысл. Core!Фриск не сказал, в какой Альтернативной Вселенной он нашел Нота, но, скорее всего, она все еще существовала, поскольку в Омега-таймлайн не было очередного притока переселенцев. – Это не единственная причина, – настаивал Дрим. – Мы хотим помочь и тебе, Нот. Что бы ни происходило в твоей жизни. Возможно, это прозвучало несколько прямолинейно. Нот, похоже, так и подумал, натянув шарф на нижнюю часть лица, чтобы скрыть несколько синяков. – Я просто упал с лестницы. Или что-то вроде того. (– Я упал, – твердил Найтмер снова и снова, пока Дрим не перестал спрашивать). – Пожалуйста, просто скажи мне, – умолял Дрим. «Позволь мне помочь тебе». Нот помолчал. На его лице промелькнула печаль, но затем сменилась безразличной маской, призванной скрыть любую грусть или боль (маской, которую Найтмер надевал несчетное количество раз, пока Дрим оставался в блаженном неведении). – Тебе, наверное, следует знать, что я Бездушный. Причина тревоги Дрима не изменилась, но кое-что прояснилось. Бездушные все еще испытывали эмоции, вопреки мнению некоторых жителей Мультивселенной. Бездушие не объясняло способность Нота уклоняться и скрываться от Дрима. Однако это могло бы объяснить нерешительность Нота, его страх, его скованную позу, словно он ждал, что его яростно оттолкнут. Нот заметил, как Дрим запнулся, пусть и непроизвольно. Он опустил голову. – Ага, Бездушный урод. Я знаю, что такие существа как я обычно… эгоистичны. И злы. И создают проблемы. Но я обещаю, что буду очень стараться быть полезным. И хорошим! Я не совсем понимаю, что это на самом деле значит, но я могу научиться. Я не подведу тебя, не стану обузой, не предам тебя, хотя я и Бездушный, и… и… – Нот на мгновение замолчал, затем выпрямился. – Мне… посоветовали не говорить тебе, но я решил сказать прямо сейчас, чтобы это не стало для тебя сюрпризом. Я не хочу, чтобы ты думал, что я тебя обманываю или что-то в этом роде. Core!Фриск тоже уже знает. Если это что-то значит. «Кто сказал тебе, что ты зло?» – было первой мыслью Дрима. «Кто внушил тебе, что ты заслуживаешь боли?» – было второй. Найтмера учили тому же. Не задумываясь, Дрим дотянулся и взял Нота за руку. – Ты не зло. Нот напрягся, но не отстранился. С лица Нота не сходило растерянное нервное выражение, но он поднял на Дрима скрытый повязкой взгляд. – Ты не… – Ты не зло, – твердо повторил Дрим, как и должен был сказать Найтмеру много лет назад. – Тот, кто назвал тебя так, ошибается. Ты отзывчивый. Ты добрый. Ты спасал других, потому что мог и хотел этого. Вот почему ты здесь. Вот почему мы хотим помочь тебе. Вот почему мы надеемся, что ты захочешь стать еще одним Звездным Сансом. Еще одним другом. – Вы… хотите, чтобы я стал Звездным Сансом? – Впервые в голосе Нота прозвучала надежда. Дрим уже все решил, кивнув: – Да. Но сначала я хотел бы узнать тебя получше. «Мы хотим, чтобы ты был с нами. Мы хотим, чтобы ты знал, что ты этого достоин. Чтобы ты больше не считал себя злом, как говорят другие. Чтобы ты знал, что ты не один». Он не сказал этого. Пока нет. Потому что, как бы Дриму ни хотелось, он знал, что Нот еще не готов это услышать. Найтмер никогда не был готов. – О. – В голосе Нота прозвучали его облегчение и радость. Причины его эмоций оставались тайной. Возможно, когда-нибудь он захочет поделиться этими причинами. Не сегодня, но когда-нибудь. Когда установится доверие. Когда сформируется дружба. Когда Нот будет готов услышать, что Дрим хочет быть рядом с ним (в отличие от тех случаев, когда его не было рядом с братом). А пока Нот ослепительно улыбнулся Дриму: – Я стану Звездным Сансом, Дрим! Вот увидишь! ... Нот растерянно уставился на Дрима. На нем по-прежнему были бледно-зеленый шарф и привычные плиссированные штаны. На нем была белая футболка, но белой куртки, которую помнил Дрим, не было. Повязка для глаз была на шее, поэтому глаза было видно. Справа было неземное золотое небо. Слева – звезды и туманности всех цветов радуги. Цвета потускнели, сменившись выражением оцепенелого шока, и на белой одежде расцвели пятна черной крови. Клинки Дрима вышли из его спины, словно жуткие кости крыльев, пронзив грудную клетку, но не задев грудную кость и позвоночник Нота. Руки Нота дернулись, потянувшись к груди, словно желая коснуться оружия, пронзившего его насквозь. Но вместо этого они осторожно обхватили руки Дрима. Тот вздрогнул, вырываясь из слабой хватки, и непроизвольно вытащил свои клинки из груди Нота. Нот упал на колени. Дрим упал вместе с ним, его окровавленное оружие звякнуло на разбитой земле Стардина, и он успел подхватить Нота, прежде чем тот рухнул окончательно. Дрим держал его, тяжело дыша, по его рукам потекла влага, и он поднял ладонь, обнаружив, что его перчатки насквозь пропитаны черным. В горле Дрима клокотали отрицания и извинения, обжигая грудь, словно лед, пока ему не стало казаться, что его душа вот-вот замерзнет, и он задохнулся, тщетно прижимая руки к спине Нота. На кончиках его пальцев не светилась зеленая магия. Черная кровь Нота продолжала растекаться, окрашивая снег, землю и их одежду, пока не осталось никаких других цветов. Сзади Дрима раздался тихий вздох, так близко, что он почувствовал холодок на затылке. – О, Дрим, – прошептал Найтмер низким голосом, в котором звучала будто бы искренняя печаль. – Что ты наделал? Дрим резко обернулся, уставившись на Короля Негатива. Он защитно прижал к себе Нота, стараясь как можно лучше прикрыть его умирающее тело своим. Он скорее услышал, чем почувствовал хруст в шее при повороте, словно камень с усилием встал в новое положение. Найтмер не двинулся к нему, а просто прислонился к подножию скалы, полускрытый тенью, спокойно наблюдая за растекающейся лужей крови Нота. Ему не нужно было нападать. Ему не нужно было ничего делать. Дрим уже нанес смертельный удар. При звуке голоса Найтмера в темных глазницах Нота слабо замерцали цвета. На его лице промелькнула решимость, и он поднял руки, обхватив Дрима. Он пытался защитить его. Только узнав правду о Найтмере, Дрим смог признать, что, глядя на Нота, видел тень своего брата. Он видел не равного, а кого-то вроде ребенка, которого он не смог спасти от тех, кто причинял ему боль. Нот не был ребенком. У него, в отличие от Найтмера, был шанс повзрослеть и узнать больше о мире, в одиночку сражаясь за себя в Мультивселенной. Его называли злом из-за независящих от него обстоятельств, но, несмотря на это, он находил в себе силы помогать другим и верить в них. Даже сейчас, после того, что Дрим с ним сделал, Нот все равно пытался защитить его. Он не смирился и не принял свою судьбу, а вцепился в Дрима с отчаянной силой, которую сам он давно потерял. Нот упорно цеплялся за жизнь, лишь бы Дрим выжил. Но этого было недостаточно. Лицо Нота исказилось от боли, тело напряглось, словно он физически пытался противостоять невидимой хватке, но потом резко расслабилось. Огоньки его глаз замерцали, затем совсем потухли, оставив глазницы темными перед тем, как они закрылись. Он ничего не сказал напоследок. Никаких предсмертных просьб. Он не мог потребовать обещаний или сказать Дриму, что это не его вина. Он не молил о пощаде или помощи. Он не закричал. Он не вздохнул. Он просто обмяк, не издав ни звука. Потрепанная повязка соскользнула с его шеи и упала на землю. Тело Нота (исчезло) рассыпалось в пыль, оставив руки Дрима пустыми. Осталась только разорванная и измятая повязка, лежащая на окровавленной земле. Дрим потянулся к маленькой полоске забрызганной кровью ткани, последнему, что осталось от Нота. Прошла мучительная минута, прежде чем он смог согнуть пальцы настолько, чтобы схватить ее и прижать к груди, не желая отпускать. Найтмер наблюдал. Он не смеялся. Он не приближался и не нападал. Ему не нужно было забирать яблоко, которое было душой Дрима. Ему вообще не нужно было ничего делать. Он уже победил. – Прости, – наконец сумел выдохнуть Дрим, но слишком поздно, чтобы его услышал убитый им друг. Дрим больше ничего не сказал. Он больше не говорил. Он больше не двигался. Он больше ничего не чувствовал – его тело превратилось в камень, и он замер на коленях на разбитой улице Стардина Аутертейла, держа перед собой пустые руки. На этот раз Дрим бы не пробудился. Он бы не ожил. Никакая магия или позитивная энергия не смогли бы вернуть его из холода и мрака. Статуя еще не рассыпалась, но скоро рассыплется. Эррор позаботится об этом. Когда небо раскололось и тьма поглотила оставшиеся звезды, золотое яблоко в последний раз слабо блеснуло и погасло… Коды озарили воздух, переливаясь всеми цветами радуги.

***

[НАЙДЕН СЦЕНАРИЙ МУЛЬТИВСЕЛЕННОЙ. АЛЬТЕРНАТИВЫ СЦЕНАРИЯ: ОТСУТСТВУЮТ] Когда небо раскололось и тьма поглотила оставшиеся звезды, золотое яблоко в последний раз слабо блеснуло и погасло. Последнее Яблоко Позитива рассыпалось прахом, оставив каменную грудную клетку, которую оно когда-то занимало, пустой. Осталась только статуя Дрима, холодная и безжизненная, с навсегда застывшем на лице выражением отчаяния и скорби. И вот Мультивселенная погрузилась во тьму… В первом варианте Их сценария это должен был быть Core!Фриск. Одна из самых ужасных вещей, которую мог сделать Дрим – случайно убить ребенка, а убийство "неубиваемого" ребенка, который был одним из его самых близких друзей, повергло бы его в безутешное непоправимое отчаяние. Как и у всех персонажей Их Мультивселенной с их родными АВ, коды Core!Фриска были привязаны к Омега-таймлайну, чтобы у Изначальных Создателей была возможность убить его. Им было бы гораздо проще, если бы Они решили реализовать эту версию своего сценария. Но в конечном итоге от этой идеи отказались. Далее в качестве потенциальной мишени рассматривался Блуберри, хотя к тому времени он, скорее всего, уже превратился бы в Блубэррора. Они думали, что будет забавно, если смертный Звездный Санс станет похожим на Эррора и сохранит свои героические качества, несмотря ни на что, но потом трагически погибнет от рук Дрима, своего близкого друга и товарища по команде. К счастью (для Них), эти идеи так и не были доведены до ума или воплощены в каких-либо кодах до того, как Блуберри Удалили, и сценарий Блубэррора навсегда остался недописанным, поскольку Они переключились на другие возможности. Идея, что Дрим "убьет" Инка, появилась позже, и ее то принимали, то отвергали, потому что Они не были уверены, когда именно Удалят у всех воспоминания о Защитнике. В итоге Они решили сначала Удалить воспоминания, тем самым, казалось бы, исключив Инка из списка потенциальных "жертв" Дрима. Затем лазейка в виде Нота предоставила Им "идеальную" жертву для Их целей. Что еще лучше, Удаление всех воспоминаний об Инке позволило Им скорректировать воспоминания Мультивселенной о Ноте, чтобы лучше подогнать под свой сценарий. Вместо близкого друга и Защитника Core!Фриск увидел возможность помочь другим. Вместо лучшего друга и равного себе Дрим увидел тень брата, которого он подвел, того, кто доверил ему свою жизнь и безопасность. Вместо дорогого друга и товарища по команде, который пострадал в прошлом и чье доверие он был полон решимости завоевать, Блу увидел наивного подопечного, которого мог бы взять под свое крыло. Теперь доверчивый (и, только для Них, иронично забытый) "будущий Звездный Санс" "умрет" от рук Дрима. Тот, кто поклялся помочь Ноту, совершит еще одну "фатальную" ошибку и "убьет" того, кого хотел защитить. Дрим же умрет в одиночестве, последнее золотое яблоко сгниет, и останется только статуя и уцелевшая камера наблюдения, чтобы показать остальным, что он сделал. Это была бы восхитительная трагедия. Более того, это позволило бы Им исследовать еще один аспект истории Дрима: что случилось бы с Мультивселенной, если бы он умер и последнее золотое яблоко было потеряно. Баланс Эмоций был бы разрушен. Мультивселенная сильно пострадала бы, поскольку все (за неизбежным исключением) потеряли бы способность испытывать положительные эмоции. Жители Омега-таймлайна и Мультивселенной ополчились бы друг на друга. Эррор стал бы еще более жестоким, поскольку Найтмер контролировал бы все миры, заставляя их все глубже погружаться в пучину отчаяния. Создатели могли бы углубиться в более мрачные и трагичные сюжетные линии, в которых один Пацифистский мир за другим превращались бы в занимательные руины. Только Инк, беспомощный, невидимый и непричастный наблюдатель, мог бы иметь доступ к положительным эмоциям через Них – эмоциям, которые принесли бы ему еще больше мучений, пока Мультивселенная вокруг него погружается во тьму (хотя, осознав существование Зефиртопа, Они с негодованием признали, что отключение его от Мультивселенной, скорее всего, защитило бы и его тоже. Но это, к сожалению, было вне Их контроля). Даже Скетч был бы вынужден полагаться только на негативные эмоции с разрушением Баланса и превращением всех миров в источники энергии для Найтмера. Инк никого бы не спас. Ни брата, ни друзей, ни врагов, которых он раздражающе самонадеянно пытался привести к счастливому концу. Он мог бы только наблюдать. Потом, когда Они наиграются и Мультивселенная окажется на грани полного краха, Они Удалят проклятие Дрима, его УР и его смерть, заменив погибшего Хранителя новым Дримом. Если бы прежний Дрим после смерти стал звездой, его свет был бы Удален, а его существование стерто с этого момента. Вновь созданная версия Дрима "пробудилась" бы из своей "второй" каменной тюрьмы, подарив Балансу еще одного Хранителя Позитива, который появился бы в разрушительно негативной Мультивселенной. Этот Дрим благополучно "забыл" бы об истинной природе Короля Негатива, о том, что его близнец умер так давно, и о том, что он случайно "убил" того, кого поклялся защищать. Возможно, Они сделали бы его УР даже выше, чем у оригинального Дрима, сбив его с толку и заставив потенциальных союзников насторожиться. Все пережившие начальный период тьмы и отчаяния подумали бы, что новый Дрим возродился с пробелами в памяти, что привело бы к дальнейшим конфликтам и беспорядкам из-за споров о том, стоит ли "напоминать" Дриму правду о его погибшем близнеце и о том, что он "убил Нота". Никто не заметил бы разницы, кроме Инка, который навсегда остался бы лишь Сосудом Создателей для Творения. Может быть, Они даже удосужились бы наконец активировать коды, чтобы убрать из Баланса Эмоций пункт о разрушении Мультивселенной. Дрим по-прежнему мог бы играть роль Хранителя Позитива, но яблоки перестали бы быть "источником" эмоций, позволяя Мультивселенной процветать без него или фальшивого "Хранителя" Найтмера. Это позволило бы избежать неприятных последствий, если бы новый Дрим взял и умер от переизбытка негатива, как Дримтейл. Просто несправедливо, что вся Их кропотливая работа могла пойти прахом из-за смерти одного из персонажей. Так что Они могли бы убрать эту функцию… как только закончат использовать ее в своем сценарии "Мертвого Дрима", и она станет неудобной для Их будущих историй. Если в итоге Мультивселенная и будет разрушена, то только по Их воле, а не потому, что сгнило дурацкое яблоко. Создатели разработали сценарий, по которому тысячи Альтернативных Вселенных и их обитатели должны были стать жертвами Найтмера или Эррора. Омега-таймлайн был обречен на уничтожение, а его жители, лишенные надежды и разобщенные, были бы брошены на произвол судьбы. Где Дрим бы погиб. Где мог бы погибнуть Core!Фриск, в зависимости от того, захотят ли Они убрать его со своего пути. А Блу и Андерсвап впали бы в такое отчаяние, что могли бы даже ополчиться друг на друга, потому что остался бы только негатив. Они ожидали, что Инк примет Их сценарии, как многие другие Инки. Они ожидали, что он поставит Их волю превыше всего, включая своих друзей и собственное счастье. Они ошибались. Создатели просчитались. Они не увидели правду прямо перед глазами. Они так и не поняли, что Инк заботился об Удаленных, жителях Мультивселенной и своих друзьях. Они никогда не понимали связей, которые Инк приобретал с опытом или устанавливал сам, как с участием Удаления, так и без него, создавая эти связи внутри себя. Инк любил Мультивселенную. Он любил ее обитателей. Он любил своих друзей. И он никогда бы не остался в стороне и не позволил бы никому уничтожить их всех. Поэтому, когда Они заставили Дрима "убить" Нота, Инк не исчез, не сдался и не впустил Их в свое тело, чтобы притвориться никем, как Они хотели. Когда проклятие Найтмера попыталось уничтожить золотое яблоко и погубить Мультивселенную, Инк не отступил и не позволил Их сценарию разыграться. Когда Дрим снова обратился в камень, Инк не сдался. Когда Создатели потребовали смерти Дрима, Инк отказался. Они уже отняли у Инка одного из лучших друзей. Он не собирался позволять Им отнять остальных. Во второй раз (а может и в первый, ведь он всегда был заложником воли Создателей) Инк вырвался на свободу.

***

У Скетча оставалось все меньше времени. Хотя он, Судья, Калор, Фелл Андайн и Элек Альфис помешали Эррору разрушать все вокруг, галактика Аутертейла разваливалась на части. Небо покрылось ослепительно-белыми трещинами, улицы были разорваны, а вокруг почти не осталось зданий и скал. Скетчу следовало наступать на Эррора вместе с остальными, наседая до тех пор, пока тот не сбежит или снова не окажется в ловушке, но внизу Блу замер у пропасти, которая вполне могла привести в Пустоту. Он был в сознании и стоял прямо, но даже не пытался сражаться. И он, и Ред просто стояли на месте, словно время вокруг них уже застыло. Скетч решил отойти на второй план в общей атаке на Эррора, сосредоточившись на кодах. Атака Эррора слишком сильно дестабилизировала Аутертейл, чтобы тот остался целым. Скетч мог позволить Аутертейлу стать недоступным, но Блу, Дрим и остальные могли попасть под перекрестный огонь. Они запросто могли бы погибнуть, пока мир рушится вокруг них. Альтернативой был карантин. Немедленно. Скетч поднял руки, но замер, когда активировались коды, вспыхнув в небе ядовито-голубым светом. ПРОГРЕСС ПРОКЛЯТИЯ НЕГАТИВА: 96%. СКРИПТ КАМЕННОГО ВЕКА ДРИМА АКТИВИРУЕТСЯ ЧЕРЕЗ 11 СЕКУНД Скетч видел, что включает в себя этот скрипт. ПРОГРЕСС ПРОКЛЯТИЯ НЕГАТИВА: 97%. СКРИПТ КАМЕННОГО ВЕКА ДРИМА АКТИВИРУЕТСЯ ЧЕРЕЗ 10 СЕКУНД Неужели Они на это пойдут? ПРОГРЕСС ПРОКЛЯТИЯ НЕГАТИВА: 98%. СКРИПТ КАМЕННОГО ВЕКА ДРИМА АКТИВИРУЕТСЯ ЧЕРЕЗ 9 СЕКУНД Конечно, пойдут. На что угодно, лишь бы сделать свою Мультивселенную "интереснее" для себя. Где Дрим? Где Дрим?! ПРОГРЕСС ПРОКЛЯТИЯ НЕГАТИВА: 99%. СКРИПТ КАМЕННОГО ВЕКА ДРИМА АКТИВИРУЕТСЯ ЧЕРЕЗ 8 СЕКУНД Скетч обнаружил Дрима как раз вовремя, чтобы увидеть, как Note!Инк тает у него на руках. У него не было времени отреагировать на внезапное появление и столь же быстрое исчезновение Инка. У него не было времени подумать о значении его присутствия и о том, что он якобы умер на глазах у Дрима. Найтмер стоял позади Хранителя и с улыбкой наблюдал за его смертью. Скетч едва обратил внимание на Короля Негатива, наблюдая за превращением Дрима в камень. Он видел сценарии, которые Создатели хотели навязать Мультивселенной. Он потянулся к кодам, окружавшим угасающую золотую душу-яблоко Дрима, но не знал, как помешать им завершить проклятие Найтмера. Устранение повреждений не было естественным инстинктом Скетча. Если он слишком поспешит, то скорее убьет Дрима, чем сохранит ему жизнь. Если же он ничего не предпримет, Дрим умрет там, где стоял на коленях, продолжая тянуться к тому, кого считал потерянным. В итоге Скетчу не пришлось рисковать. Кто-то другой сделал это раньше него. ПРОГРЕСС ПРОКЛЯТИЯ НЕГАТИВА: 99,7% СКРИПТ КАМЕННОГО ВЕКА ДРИМА АКТИВИРУЕТСЯ ЧЕРЕЗ 5… 4… 3… 2… ПАРОЛЬ АДМИНИСТРАТОРА РАСПОЗНАН. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ИНК. ДОСТУП ПРЕДОСТАВЛЕН. ОТМЕНА ПОДТВЕРЖДЕНА. ПРОЦЕСС ЗАВЕРШЕН. УСТАНОВЛЕН ПРИОРИТЕТ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ. ПОДТВЕРЖДЕН ОБНОВЛЕННЫЙ ИДЕНТИФИКАТОР ВЛАДЕЛЬЦА. ОБНОВЛЕНЫ ПРАВА ДОСТУПА К АУТЕРТЕЙЛУ. ПРОГРЕСС ПРОКЛЯТИЯ НЕГАТИВА: ЗАБЛОКИРОВАН. СКРИПТ КАМЕННОГО ВЕКА ДРИМА: ЗАБЛОКИРОВАН. ПРИЧИНА: СКРИПТ ЗАБЛОКИРОВАН АДМИНИСТРАТОРОМ. Инк все еще был здесь. Он стоял за статуей Дрима, между ним и Найтмером, хотя никто из них не мог его видеть. Его одежда была залита черным, чистыми остались лишь небольшие участки белой футболки, зеленого шарфа и зеленых штанов. Его тело заметно содрогалось. Его конечности подергивались. Рот был слегка приоткрыт, словно он не мог закричать от боли. Даже с такого расстояния Скетч видел, как глаза Инка быстро вспыхивают всеми возможными цветами. Его тело дернулось, конечности изогнулись, словно что-то попыталось схватить его, но безуспешно. Коды озарили воздух, переливаясь всеми цветами глаз Инка. Эррор растерянно замер и еще несколько других посмотрели на словно расцветшую во тьме радужную туманность. Никто из них не понимал, что видит. Даже Эррор. Даже Скетч. Инк повернул голову. Он посмотрел на Эррора. Он снова повернул голову и уставился на Найтмера. Инк улыбнулся легкой окровавленной улыбкой. Скетч узнал эту улыбку. Это была не радостная улыбка. И не грустная. Не в этот раз. Кто-то мог бы назвать эту улыбку выражением смирения или умиротворения. Скетч узнал в ней улыбку Инка, когда тот разорвал свою душу и его забрали. Это была улыбка того, кто наконец решил, что с него хватит и что это конец, так или иначе… Неважно, что случится с самим Инком. И снова небо пронзила яркая радуга кодов. Эррор исчез. Он не покинул Аутертейл через глючный портал, он просто исчез. Найтмер тоже исчез, все еще радуясь своей кажущейся победе. РАЗРУШИТЕЛЮ [Прозвище: "SYNTAX!ЭРРОР"] ЭРРОРУ ЗАПРЕЩЕН ВХОД В АУТЕРТЕЙЛ ИСПОРЧЕННОМУ ["Злому духу"] NIGHTMARE!САНСУ ЗАПРЕЩЕН ВХОД В АУТЕРТЕЙЛ НАЧАТ ПРОЦЕСС СТАБИЛИЗАЦИИ ЯДРА МИРА АУТЕРТЕЙЛА. НАЧАТО ВОССТАНОВЛЕНИЕ МИРА. Светящиеся туманности кодов исчезли. На их месте вновь зажглись звезды, а земля под ними начала восстанавливаться. Скетч проверил, не мешает ли что-нибудь ремонту, но влияние Эррора было быстро и эффективно устранено из Аутертейла. Не только ему запретили вмешиваться. Скетч нигде не мог обнаружить влияния Создателей. Он проверил предыдущие коды активации в поисках того, что сделал Инк, чтобы избавиться от Них. Он так увлекся поисками, что едва заметил, что у него есть зрители. Скетч вновь сосредоточился на своем окружении, только когда Эйри встал между ним и Феллдайн, подняв руки: – Пожалуйста, не нападайте. Скетч не враг, каким вы его считаете. Ага. Феллдайн направила на него копье. Скетчу захотелось вырвать его у нее из рук, но он напомнил себе, что не стоит проявлять излишнюю враждебность. Инк решительно восстал против Создателей. Он спас от Них Аутертейл и Дрима. По крайней мере, он был на пути к этому. Скетч проверил код и замер, заметив открытые коды для Баланса Эмоций. Их вывели в ходе подготовки сценария Мультивселенной, который убил Дрима и поверг Мультивселенную в подпитываемый негативом период отчаяния и тьмы. Среди этих кодов были и те, что могли полностью убрать Баланс Эмоций. Для него было неожиданностью узнать, что Баланс Эмоций не являлся неотъемлемой или естественной частью Мультивселенной. Он существовал только для истории Дрима и Найтмера. Скетч еще раз пробежался глазами по заблокированному сценарию и сдержал гримасу. «Конечно, Они планировали убрать Баланс Эмоций только тогда, когда он станет для Них неудобным…» Скетч мысленно отложил назначение этих кодов на потом и сосредоточился на разговоре перед собой. Эйри по-прежнему стоял между ним и Феллдайн, но к нему присоединился и Фелл Гастер. При виде последнего Феллдайн опустила копье: – Доктор Гастер. Ты упал в Пустоту. – Нот спас нас, – кратко пояснил Фестер. Он посмотрел на Реда, который тупо уставился в ответ, стиснув челюсти. Фестер резко обнял сына. Ред вздрогнул, его глаза на мгновение погасли, а затем он крепко обнял отца. Позади них Блу судорожно вздохнул и бросился на Свапстера. Свапстер поймал его, едва пошатнувшись, и обнял так крепко, что Скетч услышал, как скрипнула броня Блу. Блу отстранился от отца и вытер глазницы, после чего его голубые глаза сфокусировались на лице Свапстера: – Как? – Как сказал Фестер, Нот спас нас. Мне очень жаль, что меня так долго не было, мой синий сын. – Улыбка Свапстера померкла, и он взглянул на восстанавливающееся небо. – Нам нужно многое наверстать, включая, надеюсь, очень приятное воссоединение с моим оранжевым сыном в Андерсвапе. Но я думаю, вам прежде всего важно знать, что Андерфелл и Омега-таймлайн не были уничтожены, и их жители все еще живы. Скетч изолировал все пропавшие миры, чтобы защитить их. Это было не совсем точно, но Скетч полагал, что это правда. Феллдайн взглянула на Судью, которая коротко кивнула: – Короче говоря, Создатель Скетча и Нота дергал за ниточки за кулисами, чтобы выставить Скетча Разрушителем. Он виноват во многом дерьме, что тут творится. Скетч почувствовал приступ раздражения, но он был слабым, почти приглушенным. У него заканчивались цвета. Скетч проигнорировал это, сосредоточившись на цели. Каждый шаг приближал их к настоящей правде. Все выяснится, как только Создатели больше не смогут Удалять или контролировать эту Мультивселенную. И это время, вполне возможно, уже приближалось. Инк спас бесчисленное множество жизней. Он заблокировал сценарий, предназначенный для убийства Дрима, спас Аутертейл и запретил Эррору и Найтмеру возвращаться туда. Он дал отпор Создателям. Теперь пути назад не было. Либо Инк изгонит Создателей из этой Мультивселенной, либо они все обречены.