Memories of a Protector [The Protector AU]

Блу никогда не был официальным Стражем, но был часовым в Сноудине. Он был амбициозным наблюдателем и высматривал людей, пока Чара не проложил себе путь через Подземелье. После присоединения к Звездным Сансам Блу охранял многих, как официально, так и неофициально. В основном он охранял Дрима и Инка, когда они были без сознания после тяжелых ранений. Такое случалось чаще, чем ему хотелось бы помнить. Но сейчас это ощущалось иначе. Это и было иначе. Блу уже видел Инка раненым. Он видел шрамы на его костях, которые почему-то принимал за татуировки, и часто забывал об их существовании, пока не замечал их снова. Он видел, как Инк истекал, казалось, реками черной крови, как атаки пробивали ему грудь, как он терял конечности и "пририсовывал" их обратно. Было больно стоять на страже и смотреть на раненое и бесчувственное тело друга. Но всегда была уверенность в том, что Инк очнется, которая помогала Блу оставаться сильным, пока он охранял его. Он был уверен, что в конце концов Инк пошевелится и откроет глазницы, на мгновение испугавшись и растерявшись, пока не увидит Блу или Дрима и не расслабится, с явным облегчением убедившись, что с ними все в порядке. И отмахнется от своих оставшихся травм, улыбнувшись и отшутившись. На этот раз… Блу стоял на страже у лазарета в поместье Королевы Ториэль на Поверхности и старался не прислушиваться к возне врачей, которые лихорадочно пытались помочь Инку. Оглядываясь назад, не было ничего удивительного в том, что Королева Ториэль держала медицинский персонал наготове, и в том, что она заставила их ждать на случай худших вариантов развития событий. И уж тем более неудивительно, что Core!Фриск сразу узнал, что Скетч появился с Инком в Андерсвапе, и отправил на помощь нескольких самых надежных врачей Омега-таймлайна. Они были крайне необходимы. Блу едва успел заметить, что Скетч появился в его доме, как в дверях показались врачи. Скетч не сопротивлялся, когда врачи взяли изломанное тело Инка из его рук, поспешили через портал Дрима во владения Королевы Ториэль и срочно отправили Инка в операционную. Он сел на стул у двери палаты и с тех пор не сдвинулся с места. Скетч не произнес ни слова с момента своего прибытия. Блу тоже не разговаривал. И Дрим тоже. Все они оставались в коридоре. Молча. Охраняли. Слушали. Ждали. «Если бы Инк был кем-то другим, он был бы давно мертв». Эта мысль не давала Блу покоя. Он знал, что Инк пострадает. Он знал, какими жестокими могут быть Найтмер и Банда. Но до сих пор не мог осознать, что Инка пытали. Не просто мучили, а держали в плену и допрашивали злейшие враги Звездных Сансов. Инк не мог умереть. Поэтому у Найтмера не было причин сдерживаться. Блу успел лишь мельком взглянуть на Инка, прежде чем того забрали. Инк был так изранен, что несколько его костей раскрошились. Вместо того чтобы растаять в чернильных брызгах или исчезнуть, его тело, казалось, рассыпалось, как осколки стекла, распадаясь на хрупкие пересушенные кусочки. Осколки были не настолько мелкими, чтобы имитировать снег или пыль, но в каком-то смысле смотреть на них было еще более тошно. Блу не мог выкинуть из головы образ разлетевшейся в щепки руки Инка. Он также не мог отогнать образ врача, осторожно собиравшего осколки кости с пола в гостиной, чтобы, как они надеялись, их можно было прикрепить обратно. Блу оставалось только надеяться, что из-за нехватки красок Инк ничего не осознает и не чувствует, как ему больно. Внимание Блу привлек стук. Он посмотрел влево и увидел, как Дрим падает на пол. Блеклые огоньки глаз Дрима мерцали, а рука скребла по стене позади него, не в силах найти опору, чтобы подняться на ноги. Скетч никак не отреагировал на падение Дрима, продолжая смотреть прямо перед собой. Благодаря серому плащу, пустому выражению лица и тускло-серому свечению глаза он больше походил на статую, чем на живое существо. Впервые с момента их прибытия Блу задумался о том, как Скетч восполняет свои собственные цвета, но на данный момент отбросил это беспокойство. Скетч и Дрим были достаточно близко, чтобы Блу успел ненадолго сжать руку Скетча, прежде чем присесть рядом с Дримом. Дрим был бледен, но оставался в сознании, хотя и пошатывался. Физическое и эмоциональное воздействие Замка Найтмера продолжало сказываться и сейчас, лишая его сил. Блу знал, что единственная причина, по которой Дрим не был в лазарете, помогая своей исцеляющей магией, заключалась в том, что он настолько истощен, что не мог использовать ее сейчас. И не только потому, что окунулся в токсичный негатив Замка, но и из-за того, что открыл ему Найтмер. Блу еще не успел переварить откровения Найтмера о близнеце Дрима и знал, что Дрим уж точно не успел. Наряду с травмами Инка, это был еще один удар по Хранителю Позитива. Именно поэтому Найтмер и решил рассказать об этом сейчас. Блу оставалось только надеяться, что Дрим в конце концов поговорит с ним, а не будет снова держать свои эмоции в себе. – Тебе нужно уйти? – прошептал Блу. Дрим покачал головой и схватил Блу за руку. Он ничего не сказал, но намек был ясен. Он не собирался уходить. Блу оглянулся и увидел, что Скетч наконец-то пошевелился. Теперь его голова была повернута к двум Звездным Сансам. Одной рукой он сжимал шарф на шее. Блу хотел заговорить с ним, но не смог произнести ни слова ободрения. Воспоминания об избитом и изломанном теле Инка не выходили у него из головы, вонзаясь в мысли, словно колючие лозы. Что вообще мог сказать Блу? Блу видел последствия, но Скетч вошел в лабораторию и обнаружил Инка на столе. Неудивительно, что Скетч практически впал в ступор. Его не стали втягивать в битву и отправили вперед, поскольку Найтмер не мог обнаружить ни его, ни Даста. Он, Киллер и Хоррор сосредоточились на спасательной команде Дрима. Больше в Замке никого не было. Но Скетчу пришлось столкнуться с последствиями пыток, которым подвергся Инк в руках Банды. Дрим посмотрел в сторону двери, сжал кулаки и поднялся с пола. Блу задержался у его плеча, проверяя, как там Скетч, и заметил, что его тусклый белый огонек глаза тоже сфокусировался на двери. Из лазарета вышел один из врачей Омега-таймлайна. Блу сразу узнал Доктора Ториэль, и его душа сжалась от смеси облегчения и печали. Доктор Ториэль по мере возможности помогала лечить раны Звездных Сансов, но ей редко удавалось помочь Инку. Не из-за какого-то нежелания с ее стороны, а потому, что Инк принципиально избегал больниц, считая, что даже если Доктор Ториэль добрая и надежная, есть слишком много других, которые попросту не были таковыми. Блу не слишком задумывался о последствиях этого, списывая все на то, что Инк есть Инк. Инк всегда был немного осторожен с посторонними. Он был таким с тех пор, как Блу впервые встретил его, когда коды Андерсвапа дали сбой, и Инку пришлось заняться их ремонтом. (По крайней мере, так считал Блу. Никто, похоже, не знал, почему миры произвольно разрушаются, а души жителей рассыпаются, словно разорванные проволокой…) Теперь Блу понимал осторожность Инка больше, чем ему хотелось бы. Он окинул взглядом обстановку в коридоре возле лазарета и понадеялся, что интерьер не напоминает лабораторию. Доктор Ториэль с минуту изучала Скетча, а затем мягко произнесла: – Приветствую. Я Доктор Ториэль. Ты брат Инка Скетч, верно? Скетч не ответил. Доктор Ториэль сохраняла профессиональное спокойствие, переводя взгляд между ним, Блу и Дримом: – На данный момент состояние Инка стабилизировано настолько, насколько это возможно. Целительная магия остановила его дальнейшую фрагментацию. Однако я хотела бы получить ваше разрешение на инъекции красок Инка в его организм, чтобы попытаться дать ему что-то для регенерации. Мне нужно знать дозировку и то, может ли их введение привести к его пробуждению и страданиям во время процедуры. Блу почувствовал тошноту, просто слушая Доктора, но все равно оценил ее клинически нейтральные формулировки. – Судя по предыдущим травмам, скорее всего, Инк в какой-то степени придет в себя. У него есть устойчивость к седативным препаратам и анестезии. Если вы введете ему что-то из этого, он может подумать, что находится в руках врага, – предупредил Дрим так же бесстрастно, как и Доктор Ториэль. В отличие от ее спокойного профессионализма, Блу знал, что тон голоса Дрима обусловлен отчаянной потребностью дистанцироваться от ситуации. – Я понимаю, – согласилась Доктор Ториэль, сохраняя спокойствие. – Честно говоря, Инк нуждается в этих флаконах, но я боюсь, что он может запаниковать, когда придет в себя, и бросится в атаку или сбежит. Нейтрализаторы только навредят еще больше. Может быть, ваше присутствие поможет ему успокоиться? – Возможно, – подтвердил Дрим, казалось, стараясь собраться с духом. Заметив краем глазницы, что Скетч поднял голову, Блу поспешил опередить остальных: – Я помогу с этим, – вызвался он и продолжил, прежде чем Дрим или Скетч успели возразить: – Дрим, он может подумать, что тебя тоже схватили, если увидит тебя в лазарете. Скетч… Я не заставлю тебя смотреть на это снова. Скетч наконец-то проявил эмоции. Было невыносимо видеть несчастное, ошеломленное выражение его лица… [3.15.14.22.5.18.19.9.15.14.0.3.15.13.16.12.5.20.5.!.0.7.5.14.15.0.1.6.20.5.18.20.1.12.5.0.22.1.18.9.1.14.20.0.14.15.22.0.5.9.7.8.20.0.20.23.5.14.20.25.0.5.9.7.8.20.5.5.14.0.23.1.19.0.19.21.3.3.5.19.19.6.21.12.12.25.0.3.8.1.14.7.5.4.0.9.14.20.15.0.18.5.16.12.1.3.5.13.5.14.20.0.5.18.18.15.18...0.6.9.12.5.19.0.19.1.22.5.4...0.5.18.18.15.18.0.18.5.16.12.1.3.5.13.5.14.20.0.13.5.13.15.18.25.0.6.9.12.5.19.0.21.16.12.15.1.4.5.4.0.19.21.3.3.5.19.19.6.21.12.12.25..] Воспоминания о моментах, когда Эррор с упоением причинял боль Инку, нахлынули на него разом, в том числе и о том, как Эррор напал на Андерсвап (и Блу впервые встретил Инка). В памяти Блу всплыло видение того, как мир начинает рушиться, как души жителей рассыпаются, разорванные синими нитями, и ему оставалось только благодарить Звезды за то, что Инк оказался рядом, чтобы защитить их и исправить причиненный Эррором ущерб. О чем они думали, отправляя Скетча и Даста вперед, когда Эррор скрывался в Замке? Они знали, каким жестоким может быть Эррор, и все же отпустили Скетча с одним лишь Дастом для подстраховки, заставив его стать свидетелем ужасных травм, которые Найтмер, Киллер и Эррор нанесли Инку. Посылать Скетча и Даста одних было безрассудно. Найтмер не мог их обнаружить, и он, Киллер и Хоррор сосредоточились на спасательной команде Дрима, но Эррор затаился. Скетчу пришлось бы столкнуться с Эррором, Разрушителем, который столько раз ранил и мучил Инка на протяжении всей их истории, в компании одного лишь Даста. Блу доверял способностям Скетча, но они не должны были подталкивать его к потенциальной встрече с Эррором. Столкнулся ли Скетч с Эррором? Он молчал, и Блу не мог этого знать. …Но сейчас это не имело значения. Сожаления не помогли бы ни Инку, ни Скетчу (ни Дасту, где бы он ни был). Блу похлопал Скетча по руке и вернулся вместе с Доктором Ториэль в лазарет. Она остановила его, как только за ними закрылась дверь. – Ты готов увидеть Инка? Блу отбросил свои эмоции, как часто делал, выполняя обязанности Звездного Санса. Инку нужно было, чтобы он был спокоен. – Да. Доктор Ториэль не пыталась отговорить его, доверяя его суждениям. Внутри было еще несколько врачей, некоторых из которых Блу знал еще по Омега-таймлайну и персоналу Королевы Ториэль. Всего их было семь, включая Доктора Ториэль, но Блу знал, что в резерве есть и другие. Врач-кролик держала пузырьки Инка и тщательно отмеряла количество, быстро записывая расчеты в блокнот. На плече плаща Папируса красовалась эмблема Целителей. Его руки, лежавшие по обе стороны от разбитого черепа Инка, светились мягким зеленым светом. Кошкообразный доктор, который так часто становился потерянным в Пустоте, и двое докторов Королевы Ториэль стояли возле операционного стола, осторожно собирая пинцетом белые осколки. Блу шагнул вперед, взглянул на Инка и почувствовал, что в голове у него пустеет. Он не сразу сообразил, что белые осколки – это кости Инка. Их собрали вместе, как кусочки головоломки или разбитую керамику. Не все части попали на операционный стол. Одна из рук Инка отсутствовала, а правое веко провалилось в поврежденную глазницу. Блу замутило от вида трещин, выемок, ожогов и крошечных дырочек. Он собрался с духом и шагнул вперед. Тонкие следы, словно от игл, притягивали его внимание, как черная дыра. Это сделали нити Эррора. Блу почти представил себе, как выглядят узоры этих швов, но вовремя остановился. Он не мог оторвать взгляда от шрамов и ран на скелете Инка, от глубоких выбоин на его грудине и ребрах. Взгляд Блу привлек всплеск цвета морской пены, и он заметил клочок ткани между парой шейных позвонков. Он узнал в нем обрывок повязки Нота. Очевидно, врачи еще не извлекли его. Или они сосредоточились на более серьезных травмах. – Я готова, – объявила доктор-кролик, которая, как запоздало догадался Блу, была кем-то вроде анестезиолога. Доктор Ториэль кивнула и встретилась взглядом с Блу: – Сделай все возможное, чтобы успокоить его. Блу кивнул, не в силах говорить. Он подошел к голове Инка и остановился. Целитель Папирус по имени Хилус не удостоил его взглядом, сосредоточив свои светящиеся зеленым глаза на пациенте. Инк жаждал физического контакта. За последние несколько месяцев все прикосновения приводили лишь к боли. Блу не позволил себе мучиться по этому поводу и попытался найти место без повреждений. В конце концов он остановился на месте, где было пятно Инка. Его лицо распухло так, что можно было предположить, что на щеке должен быть сильный синяк, но не осталось цвета, чтобы затемнить кость. Не зная, что еще делать, Блу заговорил с ним: – Инк, это Блу. Я здесь. Мы спасли тебя. Мы поможем тебе, хорошо? Конечно, Инк не мог ответить. Блу даже не был уверен, слышит ли его Инк в таком состоянии. Он продолжал говорить: – Со мной ты в безопасности. И Дрим и Скетч. Они тоже в безопасности. Мы все в безопасности. Ториэль приказала одному из докторов Андерсвапа монстру-птице присматривать за оборудованием, а доктору-кролику продолжать. Та подошла ближе со шприцем, наполненным смесью красок. Содержимое иглы ввели в грудную кость Инка. Блу и врачи, затаив дыхание, наблюдали, как сквозь скелет Инка, казалось, пронеслась вспышка цвета. Но слишком быстро исчезла, оставив кости безжизненно бледными. Инк не проснулся с криком. Он не вернулся в сознание растерянным и испуганным. Он не приоткрыл оставшийся глаз, сфокусировав взгляд на друге и так отважно пытаясь улыбнуться, словно это могло как-то успокоить Блу. Он молчал. Неподвижный. Без сознания. Павший. Если бы Инк был человеком, Блу подумал бы, что он мертв. В комнате повисло настолько сильное ощущение безнадежности, что Блу почувствовал его тяжесть. Доктор Ториэль посмотрела на аккуратно расставленные в ряд полупустые флаконы и тихо заговорила с анестезиологом о приготовлении новой дозы. Блу был так близко к Целителю Папирусу, что первым заметил, как тот пошевелился, словно выходя из транса. – Глаз и череп пациента демонстрируют признаки регенерации, – сообщил Папирус. Другие врачи отреагировали. Блу посторонился, уступая им место, и один из врачей Андерсвапа начал помогать Хилусу. Его руки тоже засветились зеленым, задействуя всю доступную исцеляющую магию, в то время как доктор-кот докладывал о том, что он видит на аппаратах и сканере, который держал в руках. Согласно данным сканирования, Инк больше не разрушался. Возможно, им удастся вставить ему в горло питательную трубку, чтобы попытаться ввести немного целебной пищи. Блу озабоченно проверил череп Инка и с облегчением отметил, что трещина в нем постепенно затягивается. Облегчение улетучилось, сменившись тревогой, когда он различил мерцание цвета под веком правого глаза Инка. Блу увернулся от врачей и снова осторожно положил руку на щеку Инка. – Инк, это Блу. Ты в безопасности. Ты меня слышишь? Правая глазница Инка оставалась закрытой, но Блу видел, что глаз под ней восстанавливается. Его левая глазница открылась. Зрачок быстро менял цвета между синим, фиолетовым и серым. Формы менялись так же быстро. Слезинка, череп, щит, разбитая душа. Грудь Инка приподнялась, когда он судорожно вздохнул, и его глазница ненадолго закрылась. Как раз в тот момент, когда Блу подумал, что Инк снова потерял сознание, его левая глазница снова открылась, демонстрируя цвета, похожие на эфирное небо Дудл-сферы. Он не дергался и не бился в судорогах. Он не закричал. Он оставался безмолвным и неподвижным, даже не моргал, глядя перед собой невидящим взором. На груди Инка расцвела черная краска, быстро покрывая грудную кость, и Блу в ужасе разинул рот, глядя, как она полилась из других ран. Казалось, краска находила любую трещинку и порез, из которых могла пробиться, быстро покрывая кости чернотой. – У него кровотечение, – подтвердил Хилус, чей голос звучал напряженно, а руки еще ярче засветились исцеляющей магией. Инк не отреагировал ни на его голос, ни на его присутствие, по-прежнему ничего не видя. Кролик-анестезиолог уже приготовила новый шприц, вероятно, содержащий сыворотку с регенерирующими свойствами. Она шагнула вперед. Этот шприц разбился об пол. Анестезиолог упала на колени рядом с ним, присоединившись к остальным врачам, не удержавшимся на ногах под тяжестью внезапного груза, обрушившегося на их спины. Только Блу остался стоять, но даже он почувствовал изменения в воздухе, словно сама гравитация увеличилась в несколько раз. Воздух вокруг него сдвигался и потрескивал, порывисто подталкивая его, как сильный ветер, но прикосновение выражало скорее признательность, чем угрозу. Дверь в лазарет распахнулась, и Дрим со Скетчем ворвались внутрь, привлеченные ревом кодов и тревогой врачей. Но они опоздали. Черная краска покрыла Инка, окутав его, будто магический щит. Она начала таять, стекая вниз, словно стремительно иссякала, мерцая бледными тонкими всполохами энергии. Не прошло и секунды, как она исчезла. Как и Инк. Блу уставился на пустой операционный стол, пытаясь осмыслить только что произошедшее. Стол был пуст. Он был чист. На его поверхности не осталось ни капли крови. Казалось, что Инка здесь никогда и не было. Он бросил взгляд на склянки – они по-прежнему были на месте, оставаясь полупустыми. – …Инк? – слабым голосом позвал Дрим. Он шагнул вперед, лихорадочно осматривая лазарет, словно надеясь, что Инк вдруг появится вновь. Скетч остался стоять у двери, застыв, словно каменная статуя. Один из врачей Андерсвапа тихо заплакал. Его коллега, тоже из Андерсвапа, откашлялся, но изо всех сил старался сохранять спокойствие: – Доктор, нам нужно зафиксировать время смерти? Блу вспомнил, как тело Инка растаяло, подобно тому, как рассыпаются в пыль монстры, и ход его мыслей с визгом застопорился. Он и раньше видел, как Инк "умирает", но он никогда не "уходил" таким образом. Инк всегда говорил, что его тело "имеет тенденцию восстанавливаться", если оно сильно повреждено. Сейчас было иначе. Действительно иначе. Но это не означало, что Инк мертв. – Инк не умер. Он вернулся в Дудл-сферу. Блу едва узнал в этом тихом, напряженном голосе Скетча. Всякий стоицизм и самообладание покинули его, оставив на лице такую неприкрытую муку, что Блу не мог на него смотреть. Его взгляд был прикован к пустому операционному столу, и Блу знал, что он видит не только физический мир, но и коды, которые витали в воздухе там, откуда исчез Инк. – Ты уже видел, как это происходит? – настойчиво спросил Дрим. В отличие от Скетча, его отчаяние было ближе к эмоциям Блу. – Да, – бесцветным голосом подтвердил Скетч. Огонек его глаза потускнел до белизны. – Я видел, как Инк исчезал вот так… раньше. Он оказался в Дудл-сфере без воспоминаний о своей жизни. У Блу не было ни секунды, чтобы осмыслить сказанное Скетчем. Появился запыхавшийся и заплаканный Core!Фриск. – Если Инк находится в Дудл-сфере, я не смогу войти, чтобы помочь ему. Она все еще заблокирована. Инк сам по себе.

***

«О. Я жив». Это была первая мысль Инка, лежащего на спине, уставившись в золотое небо Дудл-сферы. Он находился на одном из многочисленных островов. Он по-прежнему был тяжело ранен. Он все еще истекал кровью. Он чувствовал, как кровь покрывает его кости и растекается по земле под ним. У Инка не было склонности к галлюцинациям, поэтому он догадался, что это реальность. Он больше не был в Замке Найтмера. Он был в Дудл-сфере. У него было немного краски. Ровно столько, чтобы он очнулся. И достаточно, чтобы Они потребовали, чтобы он очнулся. Инк не хотел приходить в себя. Инк чувствовал нехватку красок в своем организме. Они запинались, клокотали, вызывали покалывание и боль, протискиваясь вперед, словно их проталкивали через крошечную соломинку. Эмоции Создателей грозили заполнить пробелы. Внутри Дудл-сферы Их эмоции были более отдаленными, но они казались… странными. Их было так много, и Они должны были быть подавляющими (и злыми, потому что Эррор…), но не были. По крайней мере, самые близкие из Них не были. Было почти похоже, что некоторые из Них защищают его от остальных. Эти Создатели… пытались поддержать его? Как странно. В подземелье Найтмера Они тоже так поддерживали и успокаивали. Инк не хотел разочаровывать Их. Инк попытался пошевелиться, но руки не реагировали на его команды. Ноги тоже не слушались. Потребовалось несколько мучительных минут, чтобы повернуть ноющую шею настолько, чтобы увидеть свои руки и попытаться определить, в чем проблема. Проблема была большая. Его рука была в полном беспорядке. Рука в единственном числе. Другой руки он не чувствовал, потому что ее не было. Некоторые пальцы на оставшейся руке были почти оторваны, а большой палец держался на честном слове. С остальными конечностями дело обстояло не намного лучше. Он лежал в черной луже из крови чернил. Инк чувствовал, как они стекают по его костям, просачиваясь, словно вода сквозь трещины в разбитом стекле. Он привык к этому, но все равно было больно. Очень больно. «Меня пытали». Инк задрожал. Он лежал на островке и смотрел, как растекается черная лужа. На мгновение он почувствовал что-то похожее на то, как если бы в его организм попала мельчайшая капля краски. Затем она иссякла, оставив в его костях ужасное ощущение пустоты. Он хотел быть пустым. Он хотел быть без сознания. Он хотел Пасть, чтобы больше никогда не просыпаться. Но тогда Они были бы разочарованы. И Дрим бы расстроился. И Скетчу было бы грустно. И Блуберри будет грустить… Инк скучал по Блуберри. Его объятия были теплыми, а Инку было так холодно. Спустя несколько минут Инк по-прежнему не мог пошевелиться. Ему мешала не только слабость, но и боль от ран. Он едва не захныкал, но быстро заглушил звук. Эррор и Киллер разозлились бы и причинили ему еще больше боли, если бы он зашумел. И еще больше, если бы он не шумел. Они причинят ему боль в любом случае. До него долетел шепот эмоций, и Инк вздрогнул. Он мог бы добраться до красок, он пытался умолять, но Создатели не сердились на него (по крайней мере, эти не сердились). Они были так печальны. Инк никогда прежде не чувствовал от Них такой грусти. Казалось, Им хотелось плакать. (Те, от кого Они его защищали, не хотели плакать. Они хотели посмотреть, смогут ли кости Инка сломаться еще сильнее). Решив не подводить Их, Инк перекатился на бок. Движение надавило на его раны. Он мгновенно потерял сознание. – Очнись! Несколько Создателей заставили его очнуться, резко вернув в сознание, словно сильным ударом электрического тока. Когда Инк открыл глазницы, Дудл-сфера была темной. Нет, это было неправильно. Дудл-сфера не потемнела. Это зрение Инка померкло. Его раны остались. Неужели он так и будет вечно терять сознание, если их не залечить? Страх сдавил горло Инка, перекрыв дыхание, но у него не было сил кричать. Инк не мог подняться. Он не мог парить. Он не был уверен, что его ноги будут работать, поскольку, в отличие от верхней части тела, сейчас он их почти не чувствовал. Он заметил, что на его руке все еще осталась дыра от сверла Хоррора – рана, нанесенная так давно. Второй руки у Инка не было. Ему пришлось использовать просверленную и изрезанную руку с искалеченными пальцами, чтобы дюйм за дюймом продвигаться вперед. Дрим не мог ему помочь. Блу не мог ему помочь. Core!Фриск не мог ему помочь. Скетч не мог ему помочь. Бруми не мог ему помочь. Даст не мог ему помочь. Дудл-сфера не могла ему помочь. Создатели не могли ему помочь. Инк чувствовал, как некоторые из Них пытаются это сделать, но сколько бы ни мерцал и ни светился воздух, Они не могли заставить Инка легко парить или перенаправить поток краски, чтобы она текла поближе к нему. Отчаяние Создателей побуждало Инка двигаться вперед, и он сосредоточился на том, чтобы добраться до ближайшего водопада. Это заняло много времени. Он то и дело терял сознание при каждом мучительном продвижении на расстояние вытянутой руки. Наконец Инк добрался до водопада краски. Поток изгибался рядом с ним, но он не решался упасть в него, опасаясь, что не сможет выбраться. Инк не хотел выяснять, может ли он непрерывно тонуть. В надежде на хоть какое-то облегчение он сумел подставить руку под струи водопада. Горло было слишком повреждено, чтобы он мог пить, но в костях было столько трещин и переломов, что, конечно, его тело могло впитать немного краски таким способом. Казалось, ничего не выходит. Похоже, красок было недостаточно, чтобы исцелить его. Как раз в тот момент, когда Инк (моля о пощаде, чтобы это просто закончилось) уже начал терять сознание, он почувствовал жгучий зуд в руке. Сквозь него пронесся внезапный прилив энергии, и он сделал последний рывок вперед, упав в лужу краски. Инк почти не заметил, как ударился спиной обо что-то твердое, едва удержав лицо над поверхностью краски. Его раны заживали с мучительной медлительностью. Он не был уверен, сколько времени это заняло, потому что слишком часто терял сознание в процессе. Постепенно зуд и жжение прекратились. Инк несколько раз сжал пальцы, чувствуя, как они дрожат теперь, когда они снова были на месте. Он попытался подняться, но ноги дрожали так сильно, что он не смог встать и в итоге подтащил себя к краю потока. Как только он добрался до берега, его тело отказало, и он рухнул на краю емкости с краской и захныкал. И тут же замолк, застыв в ожидании, когда в его кости вонзятся нити, или его проткнут ножом, или маленькие бластеры прожгут его тело… Разум Инка попытался восстановить конкретные воспоминания о пытках и отключился. Он был благодарен за кратковременное милосердие. Это был идеальный момент для того, чтобы его печально известная память проявила себя. Он отказывался признать, что подавление связано с травмой, потому что он не мог быть травмирован. У вещей вроде него не бывает флешбэков и травм, в-верно, Создатели? Многие были расстроены, но Инк видел, как собираются более злые Создатели. Их ярость приближалась, как надвигающаяся гроза. Инк хотел бы не помнить, почему Они были в ярости. Его не должны были спасать. Эррор должен был выхватить у Скетча флаконы Инка и забрать своего пленника в Анти-пустоту. Он запихнул бы краски в Инка с помощью своих нитей и продолжил. Но вместо этого… Теперь Инк мог нормально двигать конечностями. Он поднял покрытую шрамами руку и коснулся области возле правой глазницы. Он нащупал пару мелких шрамов и трещин. Остальная часть черепа осталась гладкой и без шрамов, в отличие от остального тела. Одежды на нем не было. Кости были обнажены, и новые шрамы наглядно демонстрировали, что с ним произошло, но их было больше, чем тех, что он совсем недавно получил от рук Эррора и Киллера. Горло Инка словно перехватило, и он понял, что это не просто физиологическая реакция. Вздрогнув, он поднял руку и сумел оторвать от шеи обрывок повязки Нота. Инк подержал его на раскрытой ладони, разглядывая, и потрогал горло. Шрамы были настолько глубокими, что он мог прощупать их пальцами. Он узнал один особенно неприятный шрам, оставшийся после того, как Эррор "заткнул" его, перерезав горло. Эта рана появилась не во время пыток в Замке Найтмера. Это случилось много лет назад, еще до того, как он встретил Дрима. Инк знал это, потому что помнил, как получил эту травму. Он помнил, как она зажила, не оставив следа. Теперь этот шрам вернулся. Теперь Инк помнил каждую встречу с Эррором. Многие его шрамы имитировали раны, полученные от рук Эррора на протяжении многих лет, совпадая с их расположением, словно они самопроизвольно открывались заново. Теперь эти данные навсегда запечатлелись в костях Инка. Потому что Скетч Удалил Эррора. Скетч был Модератором. У Скетча был высокий УР. У Скетча было Удаление. Скетч Удалил Эррора. В результате сохраненная память заставила Инка заново пережить все пытки от рук Эррора. Воспоминания о пережитом в Замке Найтмера никогда ни за что не исчезнут. Инк сжался в комок на острове в Дудл-сфере, задыхаясь от гипервентиляции. Он лихорадочно запер Дудл-сферу еще тщательнее, отчаянно отказываясь пускать внутрь кого-либо или что-либо. Здесь должно быть безопасно. Дудл-сфера должна быть безопасной. Инк никогда не будет в безопасности. Сканирование кодов показало, что Эррора уже заменили. Старый заброшенный Гено, который находился на Экране Сохранения дольше, чем существовал Инк, был отправлен на Анти-пустоту и превращен в замену Эррору. Инк попытался сказать Им, что Они могли бы заставить замену Эррора… (Нет, нет, называй его просто Эррор, это жестоко – называть его "заменой".) В любом случае, Они могли бы заставить Эррора забрать Инка и делать с ним все, что тот захочет. Таким образом, Их сценарий мог бы продолжаться по плану, и только Инк пострадал бы и подвергся пыткам и-и… Горло Инка уже не было так сильно повреждено, грудина была цела, но ему казалось, что он задыхается. Нити, кости и ножи не вонзались в его тело, но он чувствовал отголоски давления и боли, которые они причиняли. Он чувствовал отголоски злобы от УР в пронзающих его тело атаках; от агонии, когда Найтмер пытался впихнуть в его кости чужеродную магию только для того, чтобы Инка вырвало ею; боль от порезов, переломов и разрывов, словно его похитители пытались вскрыть его изнутри. Инк хотел, чтобы его краски испарились. Он не хотел думать, не хотел чувствовать, не хотел вспоминать. Но он знал, что даже если он опустеет, его ужас не утихнет. Он не мог бояться. Он был Защитником. Он был Инком. Он был создан для того, чтобы переносить мучения, которые другие и не надеялись пережить, и после каждого ранения возвращаться, сияя и улыбаясь, как будто ничего не случилось. Инк беззвучно плакал, свернувшись калачиком на острове. «Прекрати, перестань, – умолял он. – Ты должен приспособиться. Ты должен работать». Остальные ждали его. Инк вспомнил, что видел Блу, Дрима и Скетча в другой лаборатории. Или в лазарете? Инк исчез у них на глазах. Он не хотел этого. Он просто хотел, чтобы боль прекратилась. Инк попытался открыть портал в Андерсвап. Там был Блу (не Блуберри). Был Рас. И Дрим. И Скетч. Скетч Удалил Эррора. Потому что Эррор мучил Инка. Портал зашатался и рухнул. Инк скрипнул зубами, пытаясь снова вызвать его. Это тоже не удалось. Ему помешала не нехватка энергии. Теперь у него было много краски. Он мог потратить еще немало, продолжая слабо всхлипывать. Разгневанные Создатели становились все более заметны. Их присутствие только заставляло Инка рыдать еще сильнее, хотя ему и удавалось не шуметь. Он вел себя тихо и, как он надеялся, не слишком раздражал Их, верно? Эррор был не единственным, кого Скетч убил и Удалил. Он Удалил Horrorfell!Альфис и вариант Dusttale!Санса. Первую, потому что она навредила Инку. Второго – за то, что тот согласился присоединиться к Банде Найтмера. И это только те, кто был Удален. Скольких убил Скетч, чтобы получить такой высокий УР? «Скетч убил Цербера-Эндогини, потому что решил, что он представляет для меня угрозу. Скетч убивал и Удалял других из-за меня». Инк вспомнил, что со Скетчем в лаборатории был кто-то еще. «Что Скетч сделал с Дастом? Жив ли он еще? Скетч убил и его тоже?» Это было уже слишком. Инк услышал какой-то звук, но ему потребовалось несколько секунд, чтобы связать его с напряжением в горле. Это был не всхлип и даже не плач, а беспорядочный отчаянный шепот, вырывавшийся почти неосознанно: «Я могу это исправить. Я могу это исправить. Я могу это исправить. Я могу это исправить. Я могу это исправить. Я могу это исправить. Я могу это исправить. Я могу это исправить…» Инк не мог ничего исправить. Появилось больше поддерживающих Создателей, но Они были в меньшинстве и не могли остановить грядущее. Первоначальный Эррор мучил Инка. Он должен был забрать Инка в Анти-пустоту, чтобы продолжить сценарий. Но Скетч, который был Модератором, Удалил Эррора. Скетч Удалял и убивал из-за Инка. Эррора заменили, как и любого другого, но сделанного не воротишь. Инк знал, что будет дальше. У Создателей отняли Их любимца. Их замыслы в отношении Инка были разрушены. Они были в ярости. Они винили Инка в таком исходе. Это он виноват в том, что Эррора Удалили (точно так же, как он был виноват в том, что обманом заставил Блуберри поверить в то, что он личность). Он подвел Блуберри. Он подвел Эррора. Он подвел Гено, который был превращен в нового Эррора. Он подвел Скетча. Он подвел Даста. Он подвел Создателей. В наказание Они Удалят кого-то из близких Инка. Снова. Вопрос лишь в том, чье существование вскоре прекратится.